Все изменить

3

Уже в сумерках они добрались до места, и глазам Кэсси впервые открылся Говард-холл. Весеннее солнце опускалось за горизонт, омывая каменистые холмы Котсуолда розовым заревом, и древнее строение переливалось мягким светом, точно драгоценный камень в роскошной оправе.

Когда Джоэл впервые упомянул про усадьбу, девушке и в голову не пришло, что через час-другой она увидит настоящее чудо. Небольшой старинный особняк отличался непередаваемым изяществом; время сгладило острые углы и слишком яркие краски, и Говард-холл слился с пейзажем, гармонично дополняя великолепный вид.

Усадьба строилась в елизаветинском стиле: зеленые лужайки и плетистые розы в бутончиках сразу очаровали Кэсси. Мечта, а не дом, с завистью подумала девушка. Говард-холл наводил на мысль о счастливой семье, о покое и мире, о любви и заботе. Она обернулась к Джоэлу, не скрывая восторга, — и отпрянула. Во взгляде спутника читалась мрачная, угрюмая враждебность. Неужто Джоэл передумал жениться на ней? Сердце девушки дрогнуло, — но не от облегчения, нет. Сама Кэсси поняла это минуту спустя — и пришла в неподдельный ужас.

— Как красиво! — пролепетала она, скрывая смущение. — Ты… ты давно стал здесь хозяином?

Девушка разумно предположила, что Джоэл Говард купил дом на прибыли от своих процветающих компаний, как поступают многие бизнесмены. Губы молодого человека сардонически изогнулись.

— Лично я — недавно, но поместье принадлежит нашей семье почитай что с шестнадцатого века. Я унаследовал Говард-холл после смерти отца, пару лет назад. — Лицо его превратилось в каменную маску. Должно быть, отец и сын были очень близки — вот в чем причина ожесточения Джоэла!

— Ну вот мы и приехали: здесь ты сможешь переодеться. — Девушка изумленно вскинула глаза, и похититель холодно пояснил: — Поженит нас местный священник. В нашей семье принято венчаться здесь, в деревенской церкви. Предполагается, что излишней шумихи мы не хотим. Боюсь, что я дал понять преподобному Дженсену, будто брак столь скоропалительный подсказан взаимной страстью, а не практическими соображениями. Так что попытайся хоть немного походить на счастливую невесту.

— Но мне не во что переодеваться, — запротестовала Кэсси.

— Об этом я позаботился. Пойдем. — Джоэл притормозил у крыльца, обошел машину кругом и открыл для спутницы дверь. Явно для того, чтобы помешать ей бежать, горестно подумала Кэсси.

Даже поворачивая ключ в замочной скважине, похититель цепко удерживал ее за руку: железные пальцы до боли впивались в нежную кожу, так, что девушку бросало то в жар, то в холод. Близость Джоэла проделывала с ее чувствами странные вещи, словно одурманивала сознание, так, что бедняжка не могла взять в толк, что происходит. Она ощущала слабый мужской запах, теплый и чуть пряный, но отвращения не испытывала: напротив, ей хотелось теснее прижаться к спутнику.

По счастью, не успела Кэсси уступить этому опасному порыву, как они уже вошли в дом и ступили на полированный паркетный пол.

В воздухе кружились пылинки, и девушка непроизвольно нахмурилась: что за неприбранный, запущенный вид у прихожей! И как это Джоэл допустил, чтобы эта жемчужина среди усадеб изнутри выглядела настолько неприглядно!

— Вверх по лестнице, третья дверь направо, — коротко указал владелец Говард-холла. — Я буду ждать в коридоре. Телефона там нет, так что не трать времени на поиски. Даю тебе пятнадцать минут. Если за это время ты не переоденешься, я войду и наряжу тебя сам. Ясно?

Да, Кэсси отлично все понимала; понимала и то, что, ежели вынудит своего тюремщика воплотить угрозу в жизнь, прикосновения его рук не окажутся ни ласковыми, ни мягкими; скорее, Джоэл вложит в них всю жестокость безразличия и отвращения. Поднимаясь по ступеням, девушка мысленно дала обет: она никогда, никогда не позволит Джоэлу Говарду к себе прикоснуться, чтобы не ощутить всей глубины его презрительного равнодушия.

Отведенная ей спальня оказалась в самом конце коридора; окна глядели вниз на обнесенный стеною мощеный дворик. Вазы для цветов стояли пустыми и заброшенными, во всем особняке царило унылое запустение. Усадьба словно чувствует неприязнь владельца, с любопытством раздумывала Кэсси, и все-таки если когда-либо дом просил и молил о любви и заботе, так это Говард-холл.

Похоже, Джоэл терпеть не может фамильную усадьбу… Но если так, почему бы ее не продать?

Размышляя над парадоксальным характером будущего супруга, девушка по-быстрому приняла душ в примыкающей ванной и вышла в комнату, одетая лишь в простенькие хлопчатобумажные трусики и лифчик — поближе рассмотреть платье, разложенное на кровати.

При виде подвенечного наряда бедняжка вспыхнула от обиды и гнева. Глазам ее явилось бело-кремовое, изысканное чудо, каскад пенного кружева и невесомого шелка. Такое одеяние предназначено для красотки вроде той блондинки, с которой ужинал Джоэл, или для секретарши, которую негодяй подослал шпионить за ней, Кэсси. Которая из двух выбирала это платье? Что за жестокость — предложить это утонченное воплощение трепетной, пленительной женственности дурнушке, напрочь лишенной женского обаяния!

Памятуя об угрозе Джоэла, девушка поспешно надела платье и попыталась застегнуть молнию, но застежка не продвинулась и на дюйм. Личико Кэсси раскраснелось от досады, зеленовато-карие глаза стали совсем изумрудными. Шелк изящно облегал фигурку, кружево тихо шелестело при каждом движении. Из шиньона выбились шпильки, и вьющиеся локоны в беспорядке рассыпались по плечам. Распаленная и злая, девушка оглянулась через плечо, пытаясь понять, отчего молния упрямо не желает застегиваться. Похоже, в замочке застрял крохотный кусочек ткани. Извлечь его не удавалось, а время уже истекало. Прелестная крохотная шляпка с кокетливой фатой осталась лежать на кровати. Кэсси неуютно поежилась: что за разительный контраст составляет эта милая дамская безделушка с массивной оправой очков! Повинуясь необъяснимому порыву, девушка сняла очки и слепо уставилась на расплывчатое изображение в зеркале. И в это самое мгновение дверь отворилась и в спальню вошел Джоэл. Без очков Кэсси не могла прочесть выражение его лица, но, судя по резким, стремительным движениям, владелец Говард-холла кипел от ярости.

— Время истекло, — отрывисто бросил он. Остановился прямо перед ней — и впервые в жизни Кэсси порадовалась тому, что близорука. Снисходительно-насмешливый взгляд не заденет ее… а как иначе посмотрит на нее Джоэл, если не с издевкой?

— Ты не готова, — объявил он после продолжительного молчания. — Почему?

— Молния застряла. — Девушка сердито развернулась к похитителю спиной, чтобы тот убедился своими глазами, и застыла от ужаса: теплые пальцы Джоэла легли на ее обнаженную спину. Видимо, будущий супруг счел ее слова просьбой о помощи.

Казалось, прошла целая вечность. По спине пробежали мурашки, каждое прикосновение Джоэла к коже будило в девушке нервную дрожь. Она замерла — прямо и неподвижно, затаив дыхание. Но вот, наконец, замочек высвободился и легко скользнул вверх. Девушка с облегчением перевела дух — даже в груди заныло!

— Все в порядке? — издевательски осведомился Джоэл. Кэсси нащупала очки и водрузила их на нос: да, собеседник и впрямь глядел на нее с нескрываемым презрением, словно знал о невесте такое, о чем девушка и не догадывалась. Бедняжка почувствовала себя крайне неуютно.

— Так женский инстинкт у тебя все-таки есть? — протянул Джоэл. Хотя молнию он уже застегнул, сильная рука по-прежнему покоилась у основания ее шейки.

— О чем ты? — искренне изумилась Кэсси. Близость Джоэла и собственная непредсказуемая реакция приводили ее в замешательство, и логика казалась бессильной.

— Я хочу сказать, дорогая, что это — одна из старейших дамских уловок: попросить мужчину о помощи и под этим предлогом позволить к себе прикоснуться. Хотел бы я знать, а что женщины использовали до того, как изобрели молнии?

Широкая ладонь плавно скользнула по ее спине вниз.

— Чего именно ты пыталась от меня добиться, а, Кэсси? — холодно полюбопытствовал Джоэл. — Вот этого?

Пальцы его до боли впились ей в плечи, развернули девушку лицом; сильные руки кольцом сомкнулись вокруг нее, привлекли ближе…

Кэсси попыталась высвободиться, но безуспешно.

— Ах, какое викторианское целомудрие! Да только кому оно нужно! — прошептал Джоэл ей на ухо.

Прикосновение его губ вызвали к жизни тысячи электрических разрядов. Кэсси застыла на месте, точно недвижная статуя.

— Что за холодные, девственные уста, — протянул Джоэл, осторожно касаясь их языком. — Интересно, удавалось ли мужчине обратить их в пламя? — Он легонько куснул нижнюю губку девушки, пробуждая чувства, о существовании которых Кэсси в жизни своей не подозревала. Влажные уста ее приоткрылись сами собою, а Джоэл, не отрываясь, продолжал дразнить и ласкать — рассудочно и расчетливо, словно проводил научный эксперимент. Грубая реальность развеяла грезы, и Кэсси отпрянула от жениха, негодуя сама на себя. Ведь она чуть было не растаяла под его поцелуем; едва не выдала себя с головой: Джоэл будил в ней неуемную, испепеляющую жажду, о которой не следует знать никому! Она не вынесет насмешки, а ведь негодяй непременно примется потешаться, узнав о ее слабости. Ведь она, Кэсси, готова позабыть о том, почему оказалась в его объятиях; того и гляди взмолится о настоящем поцелуе! Личико ее запылало огнем: она на краю пропасти!

— Так ничто человеческое и тебе не чуждо, — снисходительно проговорил Джоэл, выпуская пленницу, — а то, по слухам, ты обменяла эмоции на средних размеров компьютер!

Возмущенная до глубины души, девушка не замедлила с ответом.

— Мне просто стало любопытно сравнить, на что это похоже, — храбро солгала Кэсси, заставляя себя поднять взгляд. Сощурившись, собеседник внимательно наблюдал за жертвой.

— Сравнить меня с Уильямсом, ты хочешь сказать? — вкрадчиво предположил он, и Кэсси тут же попалась в ловушку.

— Вот именно, — поспешно согласилась она, — и поцелуи Питера мне куда больше по нраву. — Девушка затаила дыхание: пусть негодяй думает, что ей и впрямь хотелось только сравнить двоих претендентов в женихи. Поцелуй застал ее врасплох, но незачем сообщать об этом Джоэлу: а то, чего доброго, примется расспрашивать, с какой стати она не стала отбиваться.

— После одной-единственной пробы? — Похититель изогнул брови. — Ты меня провоцируешь, Кэсси: записываешь в проигравшие, даже не убедившись, на что я способен. Ты ведь не считаешь эту милую шутку настоящим поцелуем, верно? — поддразнил он, подходя ближе и мстительно улыбаясь.

Кэсси попыталась увернуться, споткнулась о кровать и едва не упала. Очки слетели на пол, девушка нагнулась подобрать их, и в то же самое мгновение Джоэл шагнул вперед, спеша поддержать невесту.

Раздался зловещий хруст; Кэсси беспомощно застонала.

— Что за черт? — выругался Джоэл, опуская взгляд.

— Прошу прощения, — неохотно покаялся он, подбирая сломанную оправу. Затем посмотрел на часы и нахмурился. — Мы опаздываем!

— Но моя прическа! — Кэсси с трудом сдерживала слезы. Без очков бедняжка ощущала себя беспомощной и неловкой. Как ей поправить шиньон, если она ровным счетом ничего не видит?

— Оставь как есть, — посоветовал Джоэл и, не слушая возражений, решительно взял дело в свои руки и извлек из шиньона оставшиеся шпильки. Кэсси растерянно опустила руки: жених схватил расческу и пару раз провел по ее растрепанным волосам.

Девушка поморщилась от боли: в обращении с расческой Джоэл не особенно церемонился. В зеркале она различала лишь бледный овал лица в окружении темного ореола кудрей. Одно хорошо: про шляпку жених, кажется, забыл… Ни одна невеста не шла к алтарю в таком безобразном виде! Ни следа макияжа, ни признака губной помады. А до чего ей неуютно в прелестном платье: изысканный наряд только подчеркнет ее собственную невзрачность…

Не говоря ни слова, Джоэл увлек ее к машине. Не прошло и десяти минут, как он уже притормозил у деревенской церкви. Вокруг не было ни души; в полном молчании молодые люди прошли под аркой ворот и через кладбище. Скрипнула тяжелая дверь; Кэсси похолодела, оказавшись в непроглядной тьме, и с трудом совладала с паникой. Но тут открылась следующая дверь — и вот они в церкви. Сквозь решетчатые окна пробивались бледные лучи света.

— Простите, мы, кажется, слегка запоздали, — извинился Джоэл перед священником: тот, улыбаясь, уже спешил навстречу гостям. Лица жениха Кэсси не видела, но, судя по тону голоса, сейчас Джоэл — воплощенное благодушие.

Джоэл должным образом представил невесту; Кэсси невнятно пролепетала что-то в ответ, ощущая, как железные пальцы до боли стиснули ее руку.

Эта простая, незамысловатая церемония в иных обстоятельствах показалась бы сказочно-прекрасной, с грустью подумала Кэсси. В конце концов, что еще нужно двум влюбленным, готовым обменяться обетами верности, кроме друг друга? Да еще — священник, готовый совершить обряд, да еще — ощущение мира и святости, что царило в маленькой деревенской церкви…

Когда церемония закончилась и холодное, тяжелое кольцо Джоэла охватило ее пальчик, Кэсси почувствовала только несказанное облегчение — и не более. Она — замужем за Джоэлом Говардом, и некая крохотная часть ее сознания радовалась этой мысли. Памятуя о несбыточных грезах подростковых лет, Кэсси гнала прочь навязчивую мысль, упрямо внушала себе, что утешается недолговечностью этого брака. Незачем анализировать свои эмоции подробнее, незачем спрашивать, с какой стати губы ее так отчетливо помнят поцелуй Джоэла. Есть вещи, о которых вообще размышлять опасно!

Девушка очнулась от задумчивости. Священник как раз приглашал новобрачных выпить чаю в его доме. Дескать, миссис Дженсен будет очень-очень рада.

Джоэл нахмурился, но кивнул в знак согласия.

— Вы ведь намерены обосноваться здесь? — полюбопытствовал священник по пути к дому.

— Кэсси и впрямь поселится в усадьбе, — подтвердил Джоэл, оглядываясь к жене за поддержкой. Выражения лица его Кэсси не видела, но подозревала, что оно вполне соответствует блаженно-мечтательному виду молодожена. Сердце ее сжалось от страха. Джоэл Говард изумительно наловчился скрывать свои чувства; а знает ли кто-нибудь об истинной их природе? Она, Кэсси, о многом догадывается; и эта способность проникать в помыслы мужа удивляла бедняжку и тревожила. Но вот, наконец, и увитый плющом домик приходского священника. Преподобный Дженсен церемонно представил молодых супруге.

— Кэсси слегка близорука, — извинился за жену Джоэл, едва она переступила порог. — Но ей не хотелось надевать очки в церковь.

— Попробуйте контактные линзы, — весело предложила миссис Дженсен, ни на минуту не усомнившись в истинности слов Джоэла. — Я уже давно на них перешла. Вы, верно, проголодались? А куда надумали отправиться в свадебное путешествие? — деликатно осведомилась хозяйка, когда все расселись вокруг стола и чай разлили по чашкам.

— Боюсь, сейчас у нас дел невпроворот. — Джоэл мило поморщился. — Кэсси работает над новой игрой, а я по горло увяз в исследованиях. Увы, но мне придется умчаться в Лондон уже завтра. — Кэсси знала: муж глядит на нее, но упрямо не подняла глаз. Неужто интриган рассчитывает обвести людей вокруг пальца, притворяясь, что и в самом деле ее любит? Супруги Дженсен отнюдь не слепы. Они видят, до чего новобрачная некрасива.

— Ох, беда какая, — посочувствовала хозяйка. — Досадно, конечно, но вам, миссис Говард, скучать будет некогда: дом так долго пустовал, что возродить его к жизни куда как непросто! Если вам понадобится помощь, дайте мне знать. В деревне найдутся женщины, которые не прочь подработать.

— До чего славно, что ты вернулся, Джоэл, — тепло добавила миссис Дженсен. — Я знаю, каким ударом стала для тебя смерть Эндрю. Мы даже опасались, что после смерти отца ты захочешь избавиться от усадьбы.

Джоэл словно излучал горечь и гнев. Кэсси смущенно обернулась к мужу, не в состоянии разглядеть выражения его лица, но чувствуя его боль, как свою собственную. Кто такой Эндрю? И почему его смерть явилась для Джоэла ударом? Сколько всего она не знает…

— Я бы так и поступил, да только отец взял с меня слово не продавать Говард-холл. Как младший в семье, я никогда не рассчитывал на наследство. Да и не мечтал о нем. Я никогда не любил землю так, как Эндрю.

— Но ведь у вас с Кэсси будут дети, и Говард-холл отойдет им, — мягко возразила Мэри Дженсен.

Кэсси ощущала сочувствие собеседницы к Джоэлу столь же отчетливо, как и его безысходный гнев. Итак, Эндрю — брат Джоэла. Интересно, отчего он умер? Может статься, они с Джоэлом не ладили? Что, если именно поэтому Говард-младший не устает казнить себя и мучить?

Спустя полчаса молодожены распрощались и молча побрели к машине.

Кэсси решила, что не стоит заговаривать первой. Она даже не поглядела в сторону мужа, когда тот включил зажигание. На языке вертелись тысячи вопросов, но девушка не задала ни одного.

Оказавшись дома, она последовала за Джоэлом в просторную гостиную, изысканно меблированную в пастельных лазурно-золотистых тонах. Диваны и кресла обтянуты расшитой цветами тканью, мягкий ковер устилает пол… Дизайнер этой гостиной явно обладал хорошим вкусом и чувством меры, но общее ощущение складывалось тягостное: в усадьбе царило унылое запустение. Словно дом знал о равнодушии Джоэла — и скорбел о нем.

Кэсси присела на краешек дивана. Услышала, как Джоэл наливает что-то в бокал: нет, в стакан, судя по звуку. Девушка сама подивилась новообретенной остроте своего слуха.

— Выпьешь чего-нибудь?

Сухо отказавшись, Кэсси слепо глядела в пространство. В душе снова пробудились сомнения и страхи. Итак, они обвенчаны. Джоэл своего добился. Что дальше?

— Я нынче же возвращаюсь в Лондон, — объявил Джоэл, отвечая на самый важный из незаданных вопросов. — Ты вольна осуществить свои угрозы и наябедничать на меня прессе; я тебе помешать не в силах, однако советую тебе хорошенько подумать, прежде чем натворить глупостей. Ты повредишь нам обоим. Наш брак заключен, и это — свершившийся факт.

— Ты едешь в Лондон? — переспросила Кэсси, удивляясь собственному спокойствию. — А я останусь здесь? — Девушка уже отказалась от мысли воззвать к газетчикам, но признаваться в этом вовсе не собиралась. Впрочем, Джоэл, надо думать, и сам уже догадался.

— Именно, — коротко отрезал он. — Незачем тебе ехать в город: тут-то и налетят репортеры!

— Ага, и я ляпну чего-нибудь, не подумав! — ядовито согласилась Кэсси. — Может, от твоего внимания это и укрылось, Джоэл, но мне нужна одежда, а также запасные очки. В конце концов, как я буду работать над новой игрой вслепую? А еще мне понадобится мой переносной компьютер, — задумчиво добавила девушка, — и еще…

— Напиши список. Я соберу твои вещи и привезу их с собой, когда вернусь.

“Итак, он-таки собирается вернуться!” — хмуро подумала Кэсси. Ей вовсе не предстоит жить в полной изоляции.

Тут внимание девушки привлек висящий над камином портрет. Она с трудом различала черты, но лицо показалось знакомым.

— Это ты? Но когда…

— Не я, — коротко оборвал ее Джоэл. — Это мой брат Эндрю.

На мгновение у Кэсси словно остановилось сердце. Голос Джоэла прозвучал угрожающе: дескать, он не потерпит вмешательства в свои дела. Но девушка пропустила предупреждение мимо ушей и осторожно проговорила:

— Понимаю… Вы, кажется, очень похожи?

К ее удивлению, Джоэл хрипло рассмеялся.

— Внешне — да, характерами — нет. Эндрю всегда был сентиментальным нытиком. Это его и погубило. Хочешь узнать подробнее? — Джоэл резко развернулся: несмотря на близорукость, Кэсси отчетливо читала в его глазах озлобленную ярость. — Хорошо, я скажу тебе. Эндрю погиб в автокатастрофе. Он помчался вслед за нашей матерью и ее любовником, надеясь убедить ее вернуться к отцу. Боже мой, я-то знал, что это — пустая трата времени! Порочная связь тянулась десять лет. Я узнал о ней еще студентом. Однажды в выходные я вернулся домой неожиданно — и застал их в спальне; в той самой супружеской спальне, что она разделяла с отцом… Но ее любовник тоже был женат, и, не желая отказаться от усадьбы и положения в обществе, она продолжала этот фарс с законным браком, пока жена того парня не умерла и они не смогли обвенчаться.

Кэсси утратила дар речи. Джоэл пересказывал позорную историю с таким свирепым исступлением, что сомнений касательно причин его озлобленности не осталось. Должно быть, он очень любил свою мать, раз так остро переживает ее предательство! Девушка грустно потупилась. Вот откуда его отношение к женщинам!

— Эндрю помчался за ними в Италию и попал в аварию, — угрюмо продолжал Говард-младший. — Отец так и не пережил этого удара. Они с Эндрю были очень близки.

Точно так же, как Джоэл с матерью, невольно подумала Кэсси.

— А твоя мать?..

— С тех пор я с ней не виделся, — резко бросил Джоэл, — и видеть ее не желаю. Пожалуй, отведу-ка я тебя наверх. Еще не хватало, чтобы ты споткнулась на лестнице и сломала себе шею!

— Почему бы и нет? — язвительно отпарировала девушка. — Тогда ты сохранишь “Кэсситроникс” и благополучно избавишься от немилой жены!..

Джоэл обернулся к собеседнице.

— А каких слов ты от меня ждешь, Кэсси? — бесстрастно осведомился он. — Что я рад этому браку? Что ты мне мила?

Девушка вспыхнула: как оскорбительно звучит этот голос! Она отлично знает, что не нужна Джоэлу; незачем повторять об этом вслух!

— Этот брак — твоя идея, Джоэл, и я здесь ни при чем, — напомнила Кэсси, воинственно вздернув подбородок. — Пожалуй, будет лучше, если ты сам напишешь список — мой почерк не слишком-то разборчив. Я хочу, чтобы ты привез мне следующее…

Джоэл молча извлек записную книжку и карандаш. Девушка четко перечислила необходимые ей вещи, а затем позволила проводить себя в ту самую комнату, где переодевалась в свадебное платье.

Присев на краешек кровати, Кэсси прислушивалась к затихающему звуку мотора. Напряжение дня схлынуло, сменилось гнетущей апатией. А чего она, собственно, ожидала? Что Джоэл ни с того, ни с всего влюбится в нее по уши?

Стараясь не думать о муже, девушка принялась раздеваться. Ночной сорочки при ней не было, только лифчик и трусики; а белье придется простирнуть, чтобы надеть завтра. Девушка обреченно пожала плечами. Есть на ней ночнушка, нет ли, какая разница! При ее внешности это все равно…

Вытираясь полотенцем после душа, Кэсси непроизвольно отводила взгляд от расплывчатого отражения в зеркале. Жалкая картина: кожа слишком бледная, фигура чересчур хрупкая, грудь слишком полная: с тонкой талией и узкими бедрами не очень-то сочетается! Где-то сейчас Джоэл? Уже в Лондоне? “Хватит о нем вспоминать!” — сердито упрекнула себя новобрачная. Еще утром Джоэл Говард оставался для нее смутной угрозой на заднем плане; конкурент, от которого она старалась держаться подальше, страшась его мужского обаяния. А теперь Джоэл Говард — ее муж, и она все отчетливее понимает причину своего инстинктивного страха. Ее влечет к нему, но влечение это, унизительное, жалкое и недостойное, никогда не станет взаимным!

Простыни приятно холодили кожу. Кто-то застелил для нее постель. Неужто Джоэл? Или владелец Говард-холла рассчитывает, что она займется домом, хозяйством, как если бы и вправду была его женой? Джоэл похвастался Дженсенам, что она, Кэсси, работает над новой игрой. Он рассчитывает завладеть авторскими правами и использовать прибыли на благо своих компаний? Да, Джоэл Говард навязал ей брак, но он ни слова не сказал о передаче “Кэсситроникс”, и фирму он ни за что не получит! Они официально женаты, и этого довольно, чтобы обеспечить “Говард Электроникс” финансовую стабильность и ресурсы, необходимые для завершения исследований. Инстинкт подсказывал, что ей, Кэсси, фирма еще понадобится: спустя шесть месяцев Джоэл оформит развод, и ей придется искать утешения в работе. Сколько бы Кэсси не пыталась отрицать очевидное, Джоэл много, очень много для нее значит.

Задремать удалось нескоро, сон приходил урывками. Девушка то и дело просыпалась и гадала, где она; затем вспоминала — и снова погружалась в дремотное забытье.

— Кэсси?

Знакомый мужской голос, холодный и властный, разорвал тишину. Кэсси неохотно открыла глаза и заморгала: яркий солнечный свет затопил комнату. Она лежала на животе, зарывшись лицом в подушку. Голос раздавался сзади; она машинально перекатилась на бок, сбросив одеяла. Из открытого окна повеяло свежим воздухом, и в то же мгновение девушка вспомнила о том, что не одета. Но поздно: Джоэл уже разглядывал ее обнаженные плечи и грудь.

Радуясь, что не видит выражения его лица, Кэсси потянула одеяло на себя, и отпрянула, словно обжегшись, когда пальцы его на мгновение коснулись ее груди.

— Сама стыдливость, — негромко протянул Джоэл, наблюдая, как на щеках девушки медленно проступает румянец. Гость бесцеремонно завладел одеялом и выпускать добычу не собирался.

— И кто бы мог подумать, что под одеждой столь бесформенной скрывается фигурка столь женственная?

Кэсси не находила в себе сил поднять взгляда: насмешка жгла огнем. Похоже, Джоэлу нравится причинять ей боль. Она-то знает, что за жалкое впечатление производит на того, кто привык к роскошным, томным блондинкам!

— Не надо… — невольно взмолилась Кэсси; в голосе прозвучали боль и стыд. Брови Джоэла вопросительно взлетели вверх: ах, почему она не видит выражения его лица? Девушка отчаянно стыдилась собственной наготы.

— Чего не надо? — тихо переспросил он, не сводя с жены глаз. — Не надо говорить, что ты изумительно сложена?

Девушка застонала в знак протеста, но Джоэл повел себя крайне странно. Вместо того, чтобы рассмеяться над дурнушкой, он мрачно процедил сквозь зубы:

— В чем дело, Кэсси? Мне не дозволено восхищаться собственной женой? Это — привилегия Уильямса, да?

Кэсси напряженно свела брови, пытаясь вникнуть в смысл его слов.

— Тебе нечего ответить?

Пальцы, что еще недавно легко касались ее груди, крепче вцепились в край одеяла и сдернули его до талии, не успела Кэсси воспротивиться. Девушка инстинктивно оттолкнула дерзкую руку и попыталась снова натянуть одеяло на самый нос.

— Прекрати! — коротко приказал Джоэл. — Ты — моя жена. Неужто я не имею права на тебя полюбоваться?

Джоэл бесцеремонно уселся на край кровати; матрас прогнулся под его тяжестью. Властные пальцы легли на ее талию, придерживая одеяло. Он придвинулся настолько близко, что Кэсси отчетливо различала черты лица. Глаза потемнели, приобрели непривычно-глубокий, чернильно-синий оттенок; резче обозначились скулы, а губы, как ни странно, изогнулись в чувственной, ласковой улыбке.

— Пожалуйста, оставь меня и уходи, — взмолилась Кэсси, пытаясь унять нервную дрожь.

— Так сразу? Сперва я поцелую счастливую новобрачную.

— Нет! — в ужасе выпалила Кэсси.

— Почему нет? — небрежно осведомился Джоэл. — Вчера вечером тебе не терпелось сравнить меня с Питером Уильямсом!

Он нагнулся ближе, и дыхание у Кэсси перехватило. Она знала: мужу вовсе не хочется ее целовать, вкрадчивая улыбка — это не более, чем маска, скрывающая жгучий гнев. Затаенная обида дает о себе знать, ищет выхода во взрыве ярости, и ярость эта почему-то обращена на нее, Кэсси. Слезы жгли бедняжке глаза. За что Джоэл ее так мучает? Неужели и впрямь так сильно ненавидит?

Девушка отрешенно следила за тем, как ладони его скользнули выше, неспешно легли на округлую грудь, большие пальцы принялись поглаживать нежные соски. Прикосновения эти были легкими и нежными, но Кэсси по-прежнему дрожала всем телом, — все сильнее и неудержимее, по мере того, как новые, неизведанные чувства просыпались в груди. Ей хотелось растаять, раствориться в сладкой муке любовных ласк, уступить без борьбы. Но разум велел остеречься, предупреждая: Джоэл беззастенчиво ею пользуется, ведет некую адскую игру, и она, Кэсси, горько пожалеет, если поддастся слабости.

Резким усилием воли Кэсси отвела взгляд от ладоней Джоэла, постаралась сдержать биение сердца и положить конец легкому электрическому покалыванию.

— Ты уже повидался с прессой?

Голос ее прозвучал слабо и глухо, словно издалека.

— Да, — бесстрастно подтвердил Джоэл, продолжая поглаживать ее грудь. Под легкими, невесомыми касаниями соски ее затвердели и приподнялись: так весенние цветы открываются навстречу солнцу.

— Итак, ты все-таки женщина!

Насмешливые слова обожгли ее, словно удар хлыста. Ей захотелось вырваться, но девушка чувствовала: именно этого Джоэл от нее и ждет.

— Ну и зачем ты это делаешь? — покорно спросила она, не в силах удержаться от постыдного вопроса.

— Ты — моя жена, и поскольку моя подружка не желает иметь со мною дела, пока я состою в законном браке, будет только справедливо, если ты займешь ее место, верно?

Кэсси осознала сразу несколько горьких истин. Во-первых, (и это задевало всего больнее), Джоэл, должно быть, прямо от нее поехал к этой блондинке, с которой ужинал в ресторане. Во-вторых, он разозлен и раздосадован вероломством подружки. Вот — причина сдерживаемого гнева, что ощущается в каждом его прикосновении!

— Об этом мы не договаривались, — тихо возразила девушка, — и мне этого от тебя не нужно, Джоэл.

На мгновение он словно бы удивился; затем задумчиво сощурился, но Кэсси заставила себя не опустить взгляда.

— Я сделаю так, что станет нужно, — пригрозил он тихо. Подушечки больших пальцев задержались на вершинах упругих грудей, и на одно безумное мгновение Кэсси отчаянно захотелось поощрить мужа, заставить привести угрозу в исполнение. В конце концов, ничто человеческое ей не чуждо, верно? Она точно так же способна любить и страдать, как и всякая красавица. Даже дурнушки чувствуют… Что чувствуют? Желание? Потребность услышать слова нежности? Ей нужно знать, что и она имеет власть над мужчиной? Вздрогнув, Кэсси заставила себя вернуться на грешную землю. О чем она только думает? Джоэл ее не любит. Он хочет одного: покарать в ее лице весь женский пол. Как хорошо, что она вовремя одумалась! А ведь уже собиралась умолять мужа о любви! При этой унизительной мысли щеки вспыхнули огнем, а жар, что лавой разливался в крови, наполняя все тело сладострастной истомой, мгновенно иссяк. На смену ему пришло тошнотворное отвращение.

— Ты хочешь сказать, что можешь распалить мое тело, — холодно сообщила она Джоэлу. — Но я не позволю использовать себя для того, чтобы утолить страсть к другой женщине, Джоэл. — Девушка подняла глаза, заставляя себя забыть о собственной наготе. Теперь, хорошенько вглядевшись в лицо мужа, она отчетливо прочла в нем усталость и разочарование. Джоэл в последний раз окинул взглядом ее фигурку — и покачал головой.

— Хорошо же, моя ледяная принцесса, моя девственница-жена, — поддразнил он. — Но сперва отведай то, от чего отказываешься!

Джоэл подался к ней всем телом, притиснул к кровати, так, что она не могла пошевелиться. Шершавая ткань шерстяной рубашки защекотала ей грудь. Он запустил пальцы в ее волосы, не давая двинуться, не позволяя отстраниться. Сердце девушки неистово колотилось в груди, воздуха не хватало: губы его неумолимо приближались. Сама того не сознавая, она потянулась навстречу, уста ее дрогнули и приоткрылись. Лицо Джоэла раскраснелось, глаза лихорадочно блестели.

На этот раз то было не легкое, невесомо-нежное касание языка и губ, но жадный, свирепый натиск: Джоэл исступленно припал к ее губам в неистовом, чувственном порыве ярости и страсти.

Кэсси инстинктивно воспротивилась поцелую, изогнулась всем телом, пытаясь избавиться от бремени, но в результате лишь ближе прильнула к нему.

Только укротив пленницу окончательно, неистовый поцелуй слегка утратил былую свирепость: язык приласкал распухшую нижнюю губку, а ладони, оставив в покое волосы, принялись поглаживать тело.

В ходе борьбы на рубашке Джоэла расстегнулось несколько пуговиц, и Кэсси инстинктивно отпрянула от грубого прикосновения жестких волосков к нежным округлостям груди.

— Для такой хрупкой малышки у тебя на удивление роскошное тело!

Хриплые слова заставили девушку похолодеть, глаза открылись навстречу неизбежной насмешке. Но нет, сапфирово-синий взгляд оставался непроницаемым. На краткий миг Джоэл оторвался от ее губ.

— Твои груди помещаются в моих ладонях — видишь? Точно нарочно созданы, — прошептал он, демонстрируя истину своих слов.

Кэсси вздрогнула, отозвалась всем своим существом. Джоэл неспешно чертил круги вокруг ее сосков, и она не смогла сдержать страстного трепета. Он учил покорное тело откликам, которые ей суждено запомнить до конца жизни. Вот он двинулся: колючие темные волоски его груди чувственно защекотали ей кожу. Кэсси с трудом перевела дух: в легких не осталось ни капли воздуха. Джоэл прижался лбом к нежной, округлой груди. Кэсси видела: муж разрывается между ненавистью и отчаянием.

Девушка тихонько застонала, и Джоэл заметно расслабился. Он оглядел жену — и улыбнулся холодной, издевательской улыбкой, так, что бедняжке захотелось заплакать от боли.

— Ну вот, — тихо проговорил он, высвобождая жертву. — Тебе будет о чем подумать в следующий раз, когда ты примешься сравнивать меня с Питером Уильямсом.

И Джоэл вышел из комнаты. Девушка демонстративно отвернулась, во власти унижения и презрения к себе самой. Что он с ней делает? Покачав головой, Кэсси закуталась в одеяло и побежала в душ. Крепко-накрепко заперла дверь и включила обжигающе-холодную воду: остудить непокорное тело.

Инстинкт подсказывал Кэсси, что по натуре Джоэл отнюдь не садист. И все-таки с ней он изощренно-жесток, и логического объяснения тому нет. Ведь Джоэл Говард сам навязал ей этот брак! Да, он не собирался жить с ней как с женой, но зачем же повторять эту истину? Неужели он ведет себя так только потому, что поссорился с подружкой? Неужто разочарование толкает мужчину к поступкам столь неприглядным? Джоэл молод, хорош собой, энергичен, и притом баснословно богат; ему не составит труда подыскать замену той белокурой куколке. Он ведь ее не любит. Кэсси не знала, откуда это уверенность: не любит — и все. Джоэл Говард никогда не позволит себе влюбиться и оказаться во власти женщины. Он ненавидит и презирает слабый пол, и всех наказывает за предательство матери, размышляла Кэсси, вытираясь насухо.

И все-таки было мгновение, когда Джоэл прикоснулся к ней — и Кэсси ощутила в нем чисто мужскую потребность подчинить жену себе, пробудить в ней желание и ответный отклик. Воображение разыгралось, не иначе, горько упрекнула себя девушка. На что красавцу вроде Джоэла Говарда скромница вроде нее; простушка, на которую другие мужчины и не взглянули ни разу! Недаром же Джоэл насмешливо окрестил ее девственницей!

Кэсси докрасна растерлась полотенцем, слишком погруженная в мысли, чтобы вовремя остановиться. Но при мысли о том, что одежда осталась в спальне, полотенце выпало из рук. Кэсси заставила себя взглянуть в зеркало: огромное, от пола до потолка; девушка отражалась в нем в полный рост.

“Роскошное тело”, — сказал Джоэл. Кэсси непроизвольно вздрогнула, рассматривая свою грудь: плавные, округлые очертания в чем-то неуловимо изменились. На миг девушке отчаянно захотелось наказать мужа: зачем Джоэл заставил ее осознать затаенную в душе чувственность! Пусть безнадежно мечтает о ней, пусть мучается, пусть унижается, сознавая, что без ума от женщины, которой дела до него нет! Изумительное наказание! Состроив гримаску, Кэсси отперла дверь. Должно быть, Джоэл возвращался, пока она была в ванной: на полу стоял чемодан. Да она с ума сошла: вообразить, что Джоэл может на нее заглядеться! Девушка достала из чемодана чистое нижнее белье, внимательнее обычного пригляделась к простеньким хлопчатобумажным вещицам — и неосознанно нахмурилась. Девицы Джоэла наверняка рядятся в шелк и кружево… Воображение услужливо нарисовало картинку: платиновая красотка в роскошном полупрозрачном белье… Отогнав навязчивый образ, Кэсси принялась одеваться.

Уже спускаясь по лестнице, она услышала телефонный звонок. Трубку тут же сняли; и кто же, как не Джоэл? Проходя мимо приоткрытой двери, Кэсси услышала сердитый голос: “Повторяю тебе, Фиона, мой брак остается в силе”. Наступила тягостная пауза, а затем снова заговорил Джоэл: “Зачем я женился, не твоего ума дело”.

Итак, он не сказал подружке всей правды, размышляла Кэсси, поспешно сворачивая в кухню. Внезапно, по непонятной причине, сердечко ее сладко замерло, но разум мгновенно обуздал эмоции. “Ты и впрямь думаешь, что способна его привлечь?” — ехидно спрашивал внутренний голос. Ведь она, Кэсси, еще подростком примирилась с собственной заурядностью! Неужели она такая дурочка, чтобы предаваться несбыточным грезам о Джоэле Говарде? Муж никогда не взглянет на нее с нежностью, никогда не разделит ее влечения. И лучше с этим смириться.