Все тайны проклятой расы

Пролог

– Не уходи! – Темира отчаянно вцепилась в полу дорожного плаща, но командир маленького отряда наемников, снимавших у нее комнаты, резким рывком вырвал ткань из тонких пальцев женщины и оттолкнул ее прочь.

– Я тебя умоляю… – Ее голос прерывался от рыданий. – Умоля-аю… ты же говорил… ты клялся… как ты можешь теперь…

– Только не говори, будто всерьез поверила в те романтические бредни, на которые каждый мужчина так щедр, особенно по вечерам, – с холодным презрением бросил он, застегивая пояс с оружием. – Тебе же давно не пятнадцать, да и я далеко не первый, кто грел твою постель.

Все это было правдой… и про мужчин, и про возраст. Темира уже побывала замужем и успела овдоветь к моменту их встречи. Вот только одно казалось ложью – его нынешний ледяной взгляд. Она же помнит, она точно знает, это не могло быть притворством, эти раскаленные от страсти прикосновения и полные глубокой нежности глаза…

– Неправда, зачем ты наговариваешь на себя. – Она еще и защитить любимого пыталась от его собственных признаний, но он только оскорбительно расхохотался в ответ.

– Нет… ты еще глупее, чем я считал… когда выбирал место, где перезимовать… но ты была очень… ласкова… и я хочу дать на прощанье совет – выходи за этого остолопа Шарта и радуйся жизни.

По правилам, установленным им же самим, следовало не советы ей давать, а ударить кинжалом под лопатку, но Темира действительно была очень нежна с ним, настолько, что пришлось уходить раньше намеченного срока. Ни у кого не должно возникнуть ни малейшего сомнения в действиях следящего за исполнением святых правил. Но вот ей об этом знать ни к чему. Как и надеяться на будущее. Долг зовет его очень далеко и надолго, и никто ничего не в силах отменить или изменить. И потому их пути больше никогда не пересекутся, и лучше ей сейчас его поскорее забыть.

Темира неверяще посмотрела на резко захлопнувшуюся дверь, затем вскочила и ринулась к окну. Чтобы успеть разглядеть всадников, выезжающих из распахнутых ворот. Все они были в плащах, у каждого за седлом горбились туго набитые дорожные мешки.

Значит, и правда, навсегда, а она даже не успела сказать ему главного…

И невдомек было рухнувшей на пол женщине, что это молчание спасло ей жизнь, иначе никакие нежные воспоминания не остановили бы твердую руку от прощального удара.

Но и всадник, скакавший во главе маленького отряда к достижению заветной цели, не подозревал, как легко обратить в лютую ненависть преданную любовь женщины.