Всё в ажуре

Глава 2

Но, обо всём по порядку и с самого начала.

Если коротко, то жил на свете хороший человек и преуспевающий бизнесмен – Алексей Гаврилович Санников. И было у отца, как в сказках сказывают, две дочери – Марина и Лилия. Одна – умная, а вторая – красивая. Утрированно, конечно, просто для ясности. На самом деле, обе девушки отличались приятной внешностью, да и вторая была не совсем уж дурой. Хотя… Ну как… Что называется, блондинка – в прямом и переносном смысле слова. (Да простят меня обладательницы светлых волос, в данном контексте это понятие использовано исключительно фигурально.) Однако, справедливости ради следует отметить, что нравом Лиля отличалась лёгким и нежным, а сердцем обладала большим и добрым. За что и пользовалась всеобщей любовью и обожанием.

Чтобы понять, что Лилия и Марина – сёстры, нужно было это просто узнать. Ну то есть чтобы кто-то об этом рассказал. Настолько девчонки получились разными. Несмотря на одинаково синие глаза и породисто тонкие черты, сравнивать их можно было разве что, как небо и землю.

Старшая унаследовала папины тёмные волосы, младшая – мамины светло-русые, мягкие, как лебяжий пух косы. Но самое главное, обо что вдребезги разбивалась их внешняя и внутренняя схожесть – выражение изящных лиц, на которых отпечатались диаметрально противоположные характеры.

Так уж случилось, что мама девочек во время родов младшей умерла, и растить малышку пришлось отцу с бабушкой и старшей дочкой. Марине и было-то тогда всего пять лет. Но девочка едва ли не с младенчества отличалась необыкновенной серьёзностью и рассудительностью.

Жениться второй раз Алексей Гаврилович категорически противился, так что давно овдовевшая бабушка просто переехала жить к сыну и маленьким внучкам. Однако, отец, хоть и работал много, сам любую свободную минуту посвящал детям и по возможности не выпускал из рук крохотную хрупкую копию погибшей любимой жены. Маринка же, даже будучи дитём, воспринималась им, как почти самостоятельная личность, способная позаботиться и о себе, и о сестре.

И как баба Света не боролась с подобным однобоким слепым отцовским обожанием, победить его оказалось невозможно. Белокурому ангелу Лиле дозволялось всё. Ну или почти всё. Алексей Гаврилович носился с младшенькой, как с музейной фарфоровой статуэткой, и как в подобных обстоятельствах та не превратилась в законченную эгоистку – одному богу известно. Ну и, конечно, бабе Свете.

Старшую дочку Алексей Гаврилович, безусловно, тоже любил. Но по-другому. Раз уж не случилось в семействе сыновей, на Марину возлагалась роль наследницы и будущей хозяйки отцовского состояния. Характером на то старшая выдалась что надо – с неё и спрос другой. Как-то так.

Но как бы сложно не складывались отношения, как бы не обижалась Маринка на папу за строгость, а он не злился на неё за не всегда оправдываемые дочкой завышенные отцовские ожидания, они всегда в итоге находили общий язык.

Дело в том, что их объединяло большое общее святое понимание, что они – семья. И бабушка, и мелкая, и папа, и она. Бабулиной мудрости хватало на всех – она научила тому, что в семье нужно уметь не только за своих горой стоять, но порой и повиниться, и простить.

Алексей Гаврилович молча виновато обнимал дочку, осознавая, что иногда требует от неё слишком многого в своём желании поскорее вырастить и увидеть в ней ровню. А Марина со вздохом прижималась к нему, забывая обиды потому, что ведь он не со зла. Просто так сложилось, что кто-то должен быть старшим и ответственным. И этот кто-то – она.

А ещё они с отцом были очень похожи – оба харАктерные, серьёзные и настырные. То ли дело Лилька – светлое облако розовых оборок, бантов и синие бездонные озёра наивности в обрамлении пушистых ресниц. Как такую без пригляда оставить? Вмиг же вляпается куда не надо.

Марина опекала младшую, заботилась и любила совершенно беззаветно, хоть и сердилась иногда на её беспомощность. Ясноглазое доверчивое чудо – Лилю невозможно было не любить.

Прошли годы. Вот уже и баба Света оставила своих девочек, уйдя в лучший мир. Сёстры выросли, а ситуация почти не изменилась. Марина повзрослела и встала рядом с отцом, вникая в управление семейным хозяйством, а Лилия так и осталась просто любимицей семьи. Но со своей прекрасной и важной ролью. Младшая сестра взяла на себя обязанности бабы Светы – беречь близких, хранить дух семьи, объединять всех за общим столом и вообще напоминать, что в жизни существует не только работа.

В любом случае факт остаётся фактом – подключать белокурую добросердечную красотку к делам и Алексею Гавриловичу, и Марине казалось верхом безумия.

Лиле слабо удавалось долго удерживать внимание на вопросах бизнеса – ясные глаза девушки моментально заполняла скука. Документы, отчёты со сложнопроизносимыми словами и, не дай бог, циферками нагоняли на неё тоску. А ещё, ей всех было жалко.

По большому счёту доброта – ведь хорошее человеческое качество. Даже замечательное. Но в мере, граничащей с полной наивностью – очень вредное для бизнеса.

Поэтому, к большому всеобщему облегчению, отец понял и принял эту данность довольно рано и закрыл двери своего хозяйства для младшей дочери, решив, что единственно возможный вариант счастливого развития судьбы Лили – удачный замуж.

Тем более, что по закону анекдотного жанра, имелся у Лилии к набору качеств идеальной жены один самый настоящий божественный дар – она умела и страстно любила готовить. Кулинарила младшая самозабвенно и исключительно по зову души, потому, наверное, блюда самых разных стран и народов выходили у неё на диво изумительными.

Конечно, в семье имелась нанятая помощница по дому, но с кухни её почти всегда вытесняла Лиля. На кухне Лиля была Царица. Нет, даже не так, Богиня. Причём, абсолютно заслуженно признанная.

Надо сказать, да все уже наверняка и так поняли, что к вопросу замужества дочерей Алексей Гаврилович относился очень серьёзно.

Начать с того, что в целях безопасности всё имущество семьи было давно оформлено на Марину. Отец свято верил (и совершенно обоснованно), что наследница ни за что не оставит младшую сестру на произвол судьбы и сама себя в обиду не даст.

Рядом со старшей, в его представлении, должен был встать умный управленец (в нашем случае уже упомянутый Данил), способный поддержать дочку. Стекольные мастерские вполне можно было оставить в собственность единственно Маришке «на булавки», но вот мебельное производство и набирающий обороты сварочно-производственный цех (который и планировалось подвергнуть слиянию) в будущем лучше бы доверить в управление мужчине. А Марина пускай уже управляет самим мужем – с этой задачей она со своим крепким характером справится легко.

Другое дело Лилька – такую ребёнок вокруг пальца обведёт. В общем, исходя из размышлений отца, младшая дочка вполне себе могла идти замуж по большой и светлой любви, а старшая – увольте, исключительно по делу. Это если схематично.

Однако, отдать должное, совершенным уж сатрапом и самодуром Алексей Гаврилович всё же не являлся. Насильно Марину в супружество не гнал (хоть и подпихивал) – претендент на руку (даже если и без сердца) должен был оказаться не только полезным, но и, как минимум, приятным наследнице его состояния. Повторюсь, папа пусть и своеобразно, но любил дочерей.

По этой же причине несколько «женихов» Лильки в своё время получили от него от ворот поворот. Намётанный отцовский глаз моментально вычислял в Лилиных кандидатах любителей халявы, жаждущих лёгкой жизни рядом с его любимой добросердечной наивной ду… девочкой.

Впрочем, судя по тому, что «невеста» не очень-то и расстраивалась после отбытия несостоявшихся пассий восвояси, папа был абсолютно прав в своих выводах относительно глубины и прочности демонстрируемых «светлых чувств».

Что же касается Сергея – вот тут дело, кажется, обстояло иначе. И теперь разобраться и в случае необходимости не позволить сестре вляпаться в сомнительную авантюру предстояло Марине.