Всего один шанс

2

Повесив пакет с продуктами на локоть, Сара зажала между плечом и ухом телефонную трубку и опустила в щель несколько монет. Она набрала номер, который знала наизусть. Трубку сняли сразу.

— Детектив Фонтино слушает.

— Тони, это я.

Стоя лицом к улице, Сара пристально следила за пешеходами и машинами. Был час пик — не лучшее время, особенно в Лос-Анджелесе. Но толпы прохожих на тротуарах и беспрерывные автомобильные гудки не раздражали Сару — скорее успокаивали. Этого она и хотела — затеряться в толпе. Скрыться. Самое разумное, что можно сейчас сделать.

— Ну наконец-то! А я-то не верил, когда ты говорила, что, возможно, не будешь давать о себе знать месяцами! — Облегчение в голосе старого друга быстро сменилось раздражением. — Где ты пропадала, черт побери? Что случилось? Я уже хотел…

— Я не могу долго говорить. Здесь небезопасно.

Безопасного места ей сейчас не найти, но об этом Сара предпочла умолчать.

— Скажи, где ты? Я немедленно выезжаю.

— Не стоит. Я только хотела дать тебе знать, что я… — Сара запнулась. А что она? В порядке? С ней далеко не все в порядке, но об этом тоже говорить не стоит. По крайней мере, пока. — Что я жива, — наконец закончила она.

И смертельно напугана. Об этом тоже говорить не стоит, но, возможно, Тони догадался по голосу.

— Это я уже понял. Черт побери, Сара, где тебя носило три месяца?!

— Долго рассказывать. Потом. Когда я сама пойму, что происходит.

— Это связано с Эйлин?

Стоило Саре услышать имя подруги — и сердце ее сжала привычная боль. Эйлин погибла восемь месяцев назад, но горе Сары было все так же свежо, как в то пасмурное утро, когда Тони принес ей страшную весть. Весть о том, что Эйлин, милая Эйлин с непослушными кудряшками и солнечной улыбкой, никогда больше не вернется домой.

Странно: Сара своими глазами видела тело — но не могла поверить, что Эйлин нет в живых. Что никогда больше она не услышит заразительного смеха женщины, которую привыкла считать сестрой.

— Понимаю, — проворчал Тони. — Ты задавала слишком много вопросов о смерти Эйлин, и кому-то это не понравилось.

Может быть. А может, это не имеет никакого отношения к Эйлин. Сара пока об этом не думала. В последние дни все ее мысли были заняты другим: как остаться в живых. Но это не значит, что она оставила расследование. В день похорон Эйлин Сара дала слово открыть истину и покарать убийцу, и эту клятву, данную мертвой подруге, она сдержит.

— Послушай, Тони, — заговорила она, отгоняя горькие воспоминания, — я не могу долго говорить. Мне нужно снять деньги со счета, но возвращаться к себе за документами я боюсь — там меня могут ждать. Пожалуйста, сделай так, как мы договорились. Переведи все деньги на другой счет.

— Все?! Сара, что произошло? Пожалуйста, скажи, где ты! Я сейчас за тобой приеду. А еще лучше — иди в ближайший полицейский участок и расскажи все как есть.

Но Сара пропустила совет мимо ушей.

— Мне нужно исчезнуть на некоторое время. Пожалуйста, переведи деньги, как мы договаривались. Я их заберу. Сколько времени тебе понадобится — два дня, три?

— Три. Мне придется заметать следы.

Итак, три дня неизвестности. Три дня смертельного страха и молитв о том, чтобы ее не нашли.

— Хорошо. И еще: я хочу, чтобы ты обыскал один склад здесь, в Лос-Анджелесе. Точного адреса не знаю. Это поблизости от аэропорта, он зажат между двумя зданиями из коричневого кирпича. Огромный заброшенный склад. Только, пожалуйста, будь осторожен.

— Что там произошло? — спросил Тони. — Что мне искать?

— Что-нибудь необычное. Только, Тони, не ходи туда один. Это может быть небезопасно. И побеседуй с моим бывшим нанимателем Недом Корелли. Выясни, не интересовался ли мной кто-нибудь перед тем, как я исчезла. Все, пока. Я позвоню, как только смогу.

— Подожди! — воскликнул Тони. — Не вешай трубку! Ты должна пойти в полицию…

— Не могу. Если все выйдет наружу, у тебя будут большие неприятности.

— К черту! Иди в полицию, требуй защиты…

Сара тяжело вздохнула.

— Хорошо. Как только получу деньги, пойду к лос-анджелесским копам и все им выложу. — Быть может, за эти три дня ей удастся понять, кто и почему за ней охотится. — Не хочу высовываться, пока я не в силах обеспечить себе надежное укрытие.

Тони еще что-то кричал, но Сара повесила трубку. Он — прекрасный человек и надежный товарищ, но иногда безумно ее раздражает. Особенно когда начинает опекать, словно заботливая нянька.

Что же делать дальше? Ясно одно: пока она не поймет, что происходит, впутывать в это Тони нельзя. И идти в полицию тоже не время. Даже если полицейские поверят ее истории, что маловероятно, — едва ли они смогут защитить ее от Кайла Маккола и его головорезов. Если, конечно, за всем этим и вправду стоит Маккол.

Надвинув на лоб черную бейсболку, Сара зашагала к мотелю. Мотель был из дешевеньких. Кое-какие деньги у нее были, но поселиться в приличном заведении Сара не решалась, опасаясь привлечь к себе внимание. По той же причине она выбрала пригород — но не северный, где ее похитили, а восточный. Быть может — если повезет — перемена места жительства поможет ей остаться в живых. Условия жизни Сару не слишком волновали; к тому же в мотеле она ненадолго. Через три дня она получит деньги и покинет Лос-Анджелес.

Остаться здесь было бы ошибкой, а она и без того сделала слишком много ошибок. Взять хотя бы «свидание» с Кайлом Макколом.

Теперь, когда Сара отдохнула и в голове у нее прояснилось, она сама не понимала, что на нее нашло. Надо же сотворить такую глупость! Пробраться в один из самых шикарных отелей в городе. Взять на мушку известного политика. И в результате ничего не добиться. А чего, собственно, она ждала? Что, увидев ее, он рухнет на колени и во всем признается? Как же, держи карман.

Если он что-то и знал, то предпочел оставить свои знания при себе. А сама Сара, хоть и ломала голову уже два дня, не могла взять в толк, зачем кому-то, хотя бы и Макколу, понадобилось искусственно оплодотворять ее, а затем убивать. Первому еще можно было найти объяснение, но второе… Бессмыслица какая-то.

Подойдя к двери своего номера, она присела и внимательно оглядела ручку. Пятнышко губной помады не размазано — значит, в номер не входили. Не тронута и примитивная сигнализация, купленная на распродаже. Оглядевшись, Сара проскользнула в номер и тут же включила сигнализацию снова.

Она зажгла свет и прошла в крохотную кухоньку, где едва помещались микроволновка и исцарапанный стол.

Отложив сумочку, Сара принялась разгружать пакет. Гроздь винограда, пакет молока, коробка сладких кукурузных хлопьев. На обильную еду ее сейчас не тянуло. Неудивительно — три месяца она провела впроголодь, и желудок успел отвыкнуть от еды. Да и вообще, говорят, в первые месяцы беременности аппетит пропадает.

Последний предмет Сара достала осторожно, словно бомбу, готовую взорваться у нее в руках. Тест на определение беременности в домашних условиях.

Сара внимательно прочитала инструкцию, затем недоверчиво взглянула на крошечную пробирку, куда предлагалось «поместить образец мочи».

— Не поместится, пожалуй! — хмыкнула она.

Тем не менее она зашла в ванную и исполнила то, что от нее требовалось. Затем поставила пробирку на пластмассовую подставку, подставку — на обшарпанный ночной столик, засекла время и принялась ждать.

О том, что будет дальше, Сара старалась не думать. Прежде всего надо узнать, беременна она или нет. И от этого идти дальше. Куда идти — этого она не знала. Она — пешка в чужой игре, и ни правила, ни название игры ей пока не известны.

— Не кричи! — послышался вдруг голос за спиной.

Сара и не смогла бы закричать — страх сжал ей горло. Она узнала этот голос — глубокий хрипловатый голос Кайла Маккола. Сара инстинктивно потянулась к сумочке, но сумочка исчезла. Сара оглянулась. Кайл Маккол вышел из стенного шкафа, сумочка болталась у него на руке. В другой руке Кайл держал револьвер, который Сара купила два дня назад.

— Надеюсь, у тебя найдутся еще патроны, — насмешливо заметил он, давая ей понять, что разрядил оружие.

Больше патронов не было, да Сара и не сомневалась, что он нашел бы и их, как разыскал ее оружие. У этого человека инстинкты полицейского, хоть на копа он совсем не похож. Даже без смокинга. Сегодня на нем были темно-синие брюки — явно очень дорогие — и рубашка того же небесного цвета, что и глаза.

Швырнув револьвер и сумочку на кровать, он указал на пробирку.

— Если не возражаешь, я тоже хотел бы взглянуть на результаты.

— Возражаю.

— Уговорила. Остаюсь. Почему-то это ее не удивило.

— Как ты меня нашел?

В голове у нее вертелись и более важные вопросы. Много ли он знает? Выяснил ли, кто она? Что собирается с ней делать? Может быть, прикончить на месте?

— Когда ты ушла не попрощавшись, я послал за тобой своих охранников. Они пасут тебя уже два дня. По-моему, настало время поговорить.

Все верно. Кайл Маккол — могущественный человек. Могущественный и очень богатый. Сара недооценила его возможности.

— Как ты обманул сигнализацию?

— Легко. Кстати, помада на двери мне понравилась. Большинство людей использовали бы волосок или ниточку, но только не ты. Ты ведь все делаешь по-своему, верно?

Усилием воли Сара расправила плечи. Погибать — так с музыкой. Да и непохоже, чтобы он собирался прямо сейчас ее убить.

— Замечательно. А теперь можешь убираться.

— Не думаю. Ты первая ко мне пришла, помнишь?

— И сделала большую ошибку. А теперь уходи.

— Или что? Вызовешь полицию? — Он присел на край кровати. — Насколько я знаю, ты с законом не в ладах. А теперь объясни, чего ты хотела добиться, когда вломилась ко мне в номер и начала вешать мне лапшу на уши. С чего ты взяла, что я собираюсь тебя убить?

Может, притвориться, что у меня и вправду не все дома? — подумала Сара. Нет, не стоит. Плотно сжав губы, она опустилась напротив Кайла в потертое пластиковое кресло.

— Что, язык проглотила? — поинтересовался он. — Или думаешь, что я просто так отступлюсь?

Ошибаешься, Сара. Незнакомая женщина пробирается ко мне в номер, угрожает револьвером и обвиняет в том, что я хочу ее убить. Да, и еще — что я сделал ей ребенка. В глаза ее не видев и пальцем — да и ничем другим — не тронув. Я не уйду, пока ты не признаешься, что пыталась меня шантажировать. Что хотела вытянуть из меня деньги.

— Это не так.

Она отвернулась, но Кайл поднялся с кровати и подошел к Саре вплотную.

— Думаешь, ты все просчитала? — Голос его сочился едким, насмешливым презрением. — Да, ты хорошо подготовилась. Выяснила, чем я болел. Разузнала все про «Криогенную лабораторию». Все сработало бы, если бы не неприятность с пробирками, где хранилась моя сперма. Вот этого ты не знала и не могла знать. Такие происшествия лаборатория хранит в тайне, чтобы не испортить свою репутацию.

— Ну теперь ты наконец уйдешь? — устало поинтересовалась она.

— Подожди. Ты сказала, что хотела, теперь выскажусь я. Я тут немного покопался в твоей биографии — и знаешь, что выяснил?

Усилием воли Сара заставила себя сохранять видимость спокойствия. Это было нелегко — сердце ее билось так, словно хотело вырваться из груди.

— Ты никакая не Сара Филлипс.

Это конец. Надо бежать. Но как? Он с нее глаз не спускает. А снаружи наверняка караулят его наемники.

— И кто же я?

Несколько секунд он молчал.

— Никто. Ты не существуешь. Странно, правда? Нет, Сара Филлипс существует, и даже несколько, но ни одна из них и отдаленно на тебя не похожа. У тебя нет водительских прав. Нет номера социальной страховки. Вообще ничего.

Сара не осмеливалась даже дышать. По хищному блеску в глазах Кайла она догадывалась, что он прячет в рукаве козырь. Козырь, который, быть может, ее погубит.

— Хочешь знать, что я сделал дальше? — неторопливо, растягивая пытку, поинтересовался он.

— Нет.

Но он, разумеется, продолжал:

— Снял с револьвера отпечатки пальцев.

Сара медленно подняла глаза и встретилась с ледяным взглядом. Так она и знала! Господи, что она за дура? Зачем вообще туда пошла? Знала, как опасен Маккол, знала, на что он способен, и тем не менее отправилась прямо к нему в когти! Осталось только спустить за него курок.

— И что же ты выяснил? — Выдавив из себя этот вопрос, Сара затаила дыхание.

— Отпечатки принадлежат женщине по имени Сара Ригби. Полиции она хорошо известна. Магазинное воровство, уличное хулиганство, мелкое мошенничество. Двадцать восемь лет. Родилась в Далласе. Как две капли воды похожа на тебя. Последнее место работы — официантка в клубе для джентльменов. Слово «джентльмены» употребляется в переносном смысле, и слово «официантка», видимо, тоже. Мои люди утверждают, что «Таверна Неда» — просто притон, где собираются проститутки и наркодилеры. И после этого станешь утверждать, что ты не лгунья и не шантажистка?

— Хорошо, ты меня раскрыл. — Сара постаралась, чтобы в голосе не прозвучало облегчение. — Игра окончена. Теперь, может быть, уйдешь наконец?

— Нет. Сначала ты мне расскажешь, кто тебя на это подбил. Не верю, что ты сама сочинила такую историю. — Кайл положил руки ей на плечи и приблизил лицо к ее лицу. Синие глаза его, словно лазеры, пронзали Сару насквозь. — Позволь, я изложу свою версию. Мой политический соперник Рауди Гришэм — самый грязный ублюдок из всех, какие когда-либо рвались в конгресс штата. Я и в политику-то пошел только для того, чтобы отрезать ему путь наверх. И он знает, что я в силах его остановить.

— Да вы настоящий бойскаут, мистер Маккол! — Сара понимала, что терять ей нечего. Больше, чем сейчас, он уже не разозлится, это просто невозможно.

— Нет, я не бойскаут. Но в отличие от некоторых и не интриган. Думаю, Гришэм выбрал тебя из-за твоего последнего места работы.

— Это здесь при чем? — Сара подозрительно прищурилась.

— Некая Эйлин Хеттенбак, тоже работавшая в «Таверне Неда», восемь месяцев назад погибла на территории моего поместья. Это был несчастный случай, но Гришэм с тех пор не жалеет сил, чтобы повесить на меня черт знает какие грехи.

Черт, почему она не узнала об этом три месяца назад! Сара нашла бы способ расспросить и Гришэма, и самого Маккола… Но сейчас не время. Сейчас ей нужно одно — убраться отсюда, и как можно быстрее.

— Гришэм любит грязные делишки, — продолжал Кайл. — Эта история как раз в его стиле. Чего он добивается? Хочет поведать журналистам, что я совратил бедную девушку и бросил беременной?

— Мы с Рауди Гришэмом вращаемся в разных кругах.

Сара сделала мысленную заметку: выяснить, что за человек Гришэм и как связан со всем этим делом. Есть ли у него основания подозревать Маккола в убийстве? Не причастен ли он к ее похищению — и ко всему, что за ним последовало?

— Но он мог на тебя выйти, — возразил Кайл. — Мог решить, что ты — тот человек, который ему нужен. Знаешь, что, по-моему, случилось дальше? Ты согласилась, но в последнюю минуту тебя обуяла жадность. Ты решила начать собственную игру. И пришла со своей легендой ко мне, надеясь выколотить из меня денежки. Ты ведь понимаешь, газетчики вцепятся в эту историю, даже если она лжива от начала и до конца. Это ложь, да, Сара? Не было никакого похищения. Никакого оплодотворения. Никаких убийц в масках. А только грязный интриган от политики и неумелая мошенница, которая решила заграбастать курицу, несущую золотые яйца. — Он крепко сжал ее плечи. — Я прав? Скажи, я прав?

— Ты прав. А теперь, пожалуйста, уходи. Я уеду из города и никогда больше тебя не побеспокою.

В этот миг комнату наполнил пронзительный писк. Сара подскочила, не сразу сообразив, что это такое. Таймер на часах! Она поспешно выключила звук.

— Ну и?.. — подбодрил ее Кайл. — Давай посмотрим, что покажет тест.

— А тебе-то что за дело? Ты ведь знаешь, что я мошенница.

— Просто любопытно. — Взяв упаковку, он пробежал глазами инструкцию. — Если ответ положительный, на дне пробирки появляется голубой кружок. — Взяв Сару за руку, Кайл заставил ее подняться. — Давай взглянем, в самом деле.

Он подтолкнул ее к столику — Саре показалось, что он толкает ее на плаху. Она отчаянно молилась, чтобы голубого кружка каким-нибудь чудом в пробирке не оказалось.

— Момент истины, верно, детка? — протянул Кайл, пронзая ее холодным безжалостным взглядом.

Сара смело встретила его взгляд. Долгая, бесконечно долгая секунда протекла прежде, чем оба повернулись и посмотрели на пробирку.

Сара зажмурилась, инстинктивно положив руку на живот. Одного беглого взгляда хватило ей, чтобы понять: чуда не произошло. Голубой кружок был на месте.

— О Боже мой!.. — простонала она. — О Боже мой!..