Всем сердцем

Глава 6

Человек в маске ушел. Опозоренная, униженная и израненная, Серена лежала без сил на тюфяке. Мысль о том, что он вот-вот вернется, заставляла ее цепенеть от страха. Но он все не приходил, и она позволила себе немного расслабиться.

А что, если никто не придет? Она останется здесь, пока не умрет от голода и жажды? Или, что еще хуже, если кто-нибудь придет и увидит ее лежащей здесь так? Она в бешенстве завертела головой. О Боже! Как же с ней могло такое случиться! Тело болело и зудело сразу в сотне мест. Она даже не знает, день сейчас или ночь! И даже не может себе представить, сколько времени она уже здесь находится!

Вскоре ей удалось задремать. Разбудил ее шум за стеной. Она прислушалась и различила треск ломающейся мебели. Затем раздался жуткий пронзительный крик. Крик резко оборвался, и воцарилась мертвая тишина. Серена задержала дыхание, вслушиваясь. За дверью раздалось еле слышное шуршание. Дверь начала медленно приоткрываться. Наконец в проеме появился мужчина. Но это, слава Богу, был не человек в маске. Этот мужчина был гораздо выше ростом, и он был китайцем, и...

Она узнала того немого юношу китайца, которого спасла накануне от издевательств в салуне «Серебряный доллар». Отвернувшись, чтобы не смотреть на ее обнаженное тело, он подошел к тюфяку и, сорвав со стены один из гобеленов, осторожно прикрыл ее. Потом, развязав веревки, завернул ее в гобелен и перенес в соседнюю комнату. Большое, изысканно убранное помещение было освещено мягким светом китайских фонариков. Взгляд девушки упал на неподвижного человека в черном, лежавшего посреди комнаты. Шея его была неестественно вывернута. Рядом валялся сломанный деревянный столик. Юноша вынес ее на улицу и осторожно опустил на землю. Затем он издал низкий горловой звук, словно принял какое-то решение. Обернувшись к девушке, жестами показал ей, что вернется. Спустя пару минут он вынес человека в черном, которого она видела внутри. Серена поняла, что это мертвец. Положив его на землю, ее спаситель вновь скрылся в доме. Вернувшись, он замер на несколько мгновений, вглядываясь в окна. Внезапно в доме раздался взрыв, и повалили клубы дыма. Китаец поджег его.

Огонь разгорался быстро, и языки пламени поднялись высоко в ночное небо. Спустя несколько секунд он уже бежал с ней на руках прочь от пылающего дома.

Из гостиничного номера Брэда Страйкера открывалась прекрасная панорама нижнего города. Было уже очень поздно, близился рассвет, а он все еще сидел у окна, разглядывая огоньки внизу. Его беспокоило, правильно ли он сделал, что не убил Серену Фостер сегодня, отложив это на следующий день. Но ему так понравилось ее тело, что он не мог отказать себе в удовольствии воспользоваться им завтра еще разок.

Как он удачно провернул дело с похищением девушки! Он должен остаться вне всяких подозрений. Ее найдут мертвой в доме Ли По, связанной, со следами побоев на теле. Если учесть, что китаец сегодня укатил в Сан-Франциско, все решат, что преступление совершил он или один из его подручных. То, что Ли По занимается торговлей белыми рабами, ни для кого не было секретом. А если китайца поймают и арестуют по обвинению в убийстве, будет просто чудесно. Страйкер уже вполне мог обойтись без сотрудничества с ним. Его фрахтовая компания была практически вне конкуренции, а со смертью Серены Фостер у него появится возможность стать самым богатым человеком во всем Комстоке. То, что он пользовался для своих целей домом Ли По, было в порядке вещей. Китаец не имел ничего против, а охранники знали Брэда. Им нужно было только хорошо заплатить. Он пристально всмотрелся в даль. Ему показалось или он только что видел там, внизу, сполохи пламени? И это где-то совсем рядом с домом Ли По! А если там случайно найдут живую Серену Фостер...

Невдалеке зазвонил пожарный колокол, и по соседней улице на взмыленных лошадях промчался пожарный фургон. В Вирджиния-Сити смертельно боялись пожаров, а потому не скупились на содержание и экипировку пожарных. Большая часть домов была деревянной, и даже одной случайной искры хватило бы, чтобы сгорело полгорода.

Страйкер поспешно оделся и, спустившись вниз по лестнице, вышел на улицу. Быстрым шагом он направился в сторону пожара. Огонь был хорошо виден над домами. Когда он очутился на месте, от дома Ли По остались только головешки. Пожарные не дали огню распространиться, и пострадал только дом китайца. На земле лежал один из охранников. Страйкер подошел поближе и увидел, что у него сломана шея. Но где же девчонка? Страйкер спросил одного из пожарных, спасли ли кого-нибудь, но тот только покачал головой. Сгорела живьем в доме? Страйкер не особенно боялся, что она опознает его, даже если и спаслась. Flo если она погибла в пламени, это было бы просто замечательно. Он оставался с пожарными до рассвета, пока угли не остыли настолько, что по ним можно было пройти. Но ни одного тела среди золы они так и не обнаружили. Недоумевая, куда могла подеваться эта проклятая девчонка, Страйкер направился домой.

Юноша китаец принес Серену в маленькую хижину. Небольшая лампа скудно освещала небогатую обстановку: жаровню, на которой дымился котелок с чаем, большой сундук в углу и два тюфяка на земляном полу. С одного из тюфяков поднялась крошечная, изящная китаянка и подошла к ним. Она поклонилась и – жестом показала юноше, чтобы он положил Серену на тюфяк. Она внимательно наблюдала за ним, затем кивнула в сторону двери, сказала несколько слов по-китайски, и юноша вышел.

Женщина опустилась на колени рядом с Сереной и осторожно откинула ткань с ее тела. При виде кровоточащих ран она удрученно покачала головой.

– Кто вы? – спросила Серена.

– Меня зовут Тан Пин.

Она была очень красива какой-то особенной, восточной, красотой. Выглядела она молодой, ненамного старше Серены. Интересно, это сестра юноши или его жена?

– А я – Серена Фостер. А куда ушел юноша? Не знаю, как мне благодарить его. Он спас мне жизнь.

– Это вы спасли его. И с тех пор он охраняет вас.

– Кто он такой?

– Мой сын.

Серена в изумлении взглянула на китаянку:

– Ваш сын?

– Да. Сын. Зовут Тань Тэ. Можете называть его Шу Тао. По-китайски это означает камень.

– Ваш сын... Расскажите, как он лишился языка.

– Это все Ли По, злой человек! Вырвал Тань Тэ язык. Серена содрогнулась:

– Какой ужас! А кто такой Ли По?

– Хозяин дома, где Шу Тао нашел вас. Шу Тао ненавидит Ли По.

– Наверное, это он приходил ко мне в золотой маске демона? – спросила Серена.

– Нет, – покачала головой китаянка, – Ли По уехал из города вчера вечером.

– Тогда кто был мужчина, который... который так избил меня? Вы его знаете? – настаивала девушка.

– Не знаю. И Шу Тао не знает. Плохой человек, так с вами плохо поступил.

– А как ваш сын узнал, что я там?

– Услышал ваш крик. Обычно местные жители не смеют заходить в дом Ли По.

Серена некоторое время молчала. Тан Пин тем временем накладывала на ее раны бальзам.

– Почему ваш сын спас меня?

– Вы избавили его от позора в салуне, – просто объяснила китаянка. – Теперь он будет охранять вас всю жизнь.

Серена смотрела на женщину и не могла понять, шутит она или нет.

– Так не бывает!

– Бывает. У китайцев.

Тан Пин закончила обрабатывать раны и аккуратно прикрыла Серену старым шерстяным одеялом.

– Принести чаю? – спросила она.

– Да, спасибо.

Женщина крикнула что-то по-китайски, и в комнате сразу же появился Шу Тао. Он бросил на Серену застенчивый взгляд.

– Он понимает английский? – спросила девушка.

– Шу Тао знает английский. Может понимать.

– Шу Тао, спасибо тебе большое за то, что ты меня спас. Никогда не забуду этого. – Тут ее голос стал жестким: – Но если ты узнаешь, кто этот человек в маске, сообщи мне немедленно. Он убил моих родителей и должен ответить за их смерть. Кроме того, он... – она запнулась, – делал со мной такое, что страшно даже рассказать.

Китаянка принесла три оловянные кружки с чаем и поставила перед Сереной тарелку с оладьями. Чай был очень горячий и ароматный. Девушка никогда такого раньше не пробовала. Оладьи тоже оказались выше всяких похвал.

После чая Серена почувствовала, что ее клонит в сон. Бальзам, которым Тан Пин смазала ее раны, почти полностью приглушил боль.

– Тан Пин, можно мне остаться здесь на несколько дней? Чтобы прийти в себя после того, что произошло? Я заплачу, конечно, у меня есть деньги, хотя и не с собой.

– Ты останешься здесь, Селена... Серена. Останешься. Не надо платить. – Женщина тряхнула головой. – Ты окажешь нам большую честь, если останешься.

Когда она проснулась, наступил день. Тан Пин что-то готовила на жаровне.

Девушка неловко повернулась и сразу же вскрикнула от резкой боли во всем теле.

– Тебе плохо, Серена? – поспешила к ней китаянка, встревоженная криком.

– Нет, все нормально, Тан Пин. Только болит немножко. – Серена попыталась улыбнуться. – А где Шу Тао?

– Шу Тао на работе. Моет посуду. – Китаянка, смутившись, отвела взгляд и отошла обратно к жаровне.

Серене оставалось только удивляться, как Шу Тао умудряется целый день работать, а ночью еще и охранять ее. Хотя он, наверное, не занимался этим постоянно, а просто заволновался, когда она неожиданно исчезла из пансиона.

– А давно с Шу Тао... это случилось? – спросила она.

– Два года назад. Сразу после того, как мы приехали сюда из Китая.

– А почему этот Ли По так жестоко обошелся с ним?

– Ли По злой и подлый. Шу Тао сказал об этом своим соотечественникам, и Ли По сделал так, чтобы он не смог говорить вовсе.

Серена опешила и благоразумно перевела разговор на другую тему:

– Тан Пин, за два года ты очень неплохо научилась говорить по-английски.

– Пришлось учиться за двоих. – Китаянка улыбнулась, и на ее левой щеке появилась изящная ямочка. – Шу Тао не говорит по-английски, так что Тан Пин пришлось учиться говорить за двоих.

– У тебя хорошее произношение.

Тан Пин поставила перед ней тарелку с рисом:

– Из еды у нас только рис. Ты умеешь пользоваться палочками, Серена?

Серена нахмурилась, разглядывая две тонкие палочки.

– Нет... О, так ты имеешь в виду, что ими надо есть? Никогда раньше не видела таких.

– Придется научиться.

Серена неуклюже пыталась подхватить зернышки риса, а китаянка помогала советами. Вначале девушка немного рассердилась на Тан Пин, увидев, как ловко та управляется с палочками. Но вскоре они уже вместе смеялись. К концу обеда Серена приобрела некоторую сноровку и ей даже удавалось доносить немного риса до рта, не роняя.

После завтрака Тан Пин осмотрела ее раны и смазала их целебным бальзамом.

– Хорошо помогает. Скоро поправишься.

Китаянка стала убираться в хижине, а Серена задумалась, размышляя, что ей делать дальше.

Нет, надолго она здесь не останется. Теперь, немного оправившись, девушка почувствовала, что в ней закипает злость. С какой стати ей прятаться здесь, когда убийца ее родителей и насильник спокойно разгуливает по Вирджиния-Сити?

На третий день ей стало получше и она смогла надеть одно из платьев Тан Пин. Конечно, оно ей было страшно мало, и они долго шутили по этому поводу – китаянка обладала тонким чувством юмора. Тан Пин рассказала ей немного о своей жизни, и Серену удивляло, что она вообще может смеяться после всех злоключений, выпавших на их с сыном долю как в Китае, так и в Америке.

После ужина девушка обратилась к Шу Тао:

– Я хочу попросить тебя об одном одолжении. Помнишь того человека в черном, который пришел нам на помощь в салуне?

Шу Тао кивнул.

– Его зовут Даррел Квик. Я хочу, чтобы ты его нашел и сказал ему... – Тут она запнулась, вовремя поправившись: – Ты передашь ему от меня записку.

Тан Пин принесла ей клочок бумаги, бамбуковую палочку для письма и чернила. И Серена написала:

«Дорогой мистер Квик!

Того, кто передаст Вам эту записку, зовут Шу Тао. Он сможет проводить Вас ко мне. Я в беде, и мне нужна Ваша помощь. Я надеюсь, Вы умеете молчать. Шу Тао и его матери грозит страшная опасность, если откроется, что это они приютили меня. Я расскажу Вам, что со мной случилось, при встрече. Принесите с собой одежду, полный комплект. Вы сможете забрать ее в моей комнате у Матушки Тэйлор. Покажите ей записку, и пусть она сама соберет мне одежду. Предупредите ее, чтобы она тоже сохраняла все это в строжайшей тайне. Искренне Ваша, Серена Фостер».

Следующим вечером, незадолго до сумерек, в хижину вслед за Шу Тао вошел Даррел Квик. Положив узел с одеждой на пол, он подошел к Серене и взял ее за руки.

– Боже мой, малышка, что с тобой стряслось? Когда я выяснил, что ты даже не ночевала в пансионе и хозяйка тоже понятия не имеет, где ты, я, конечно, бросился тебя искать. Но ты как сквозь землю провалилась!

– Я пережила страшную ночь... – Она заколебалась. – Наверное, мне лучше рассказать тебе все, что со мной произошло.

Даррел слушал ее внимательно, не перебивая, пока она не закончила.

– Я с трудом могу в это поверить, Серена. Будь он проклят, этот негодяй! – Он погладил ее по руке. – Бедняжка. Пройти через такое. Ты предполагаешь, это тот человек, который убил твоих родителей?

– Думаю, да. По крайней мере маска была та же самая.

– Но за что? Почему он поступил так с тобой?

– Не понимаю, – отозвалась она.

– И никакой ниточки, по которой его можно было бы найти?

– Ни малейшего намека. Даррел посмотрел на китайцев.

– А они не знают ничего, кроме того, что дом, в котором тебя держали, принадлежит Ли По?

– Да, именно так. Шу Тао выручил меня. Я убеждена, что человек в маске собирался потом убить меня, хотя он так и не проронил ни единого слова.

Даррел пожал руку юноше.

– Я очень благодарен тебе, Шу Тао, – искренне сказал он, – и тебе, и твоей милой матери... – Он поклонился Тан Пин. Мать и сын были смущены. Даррел тем временем полез в карман. – И я хотел бы возместить вам...

– Не стоит, Даррел! – оборвала его Серена. – Ты только обидишь их. Они считают за честь, что я живу у них в доме. – Девушка улыбнулась китайцам. – Я тоже считаю, что они оказали мне честь, и на всю жизнь останусь им благодарна.

Смахнув слезы с уголков глаз, она взяла Даррела под руку.

– Вы проводите меня до моих апартаментов, сэр?

– О, какие мы нахальные, – ухмыльнулся Даррел. – Да, мэм, это доставит мне величайшее удовольствие.

Когда они подошли к пансиону Матушки Тэйлор, Серена замедлила шаг. Помимо ее воли в памяти всплыли все подробности событий того вечера, когда ее похитили.

Даррел бросил на нее внимательный взгляд:

– Что-то случилось?

Она заколебалась в нерешительности.

– Даррел, я не могу идти туда сейчас. Уверена, со мной ничего не случится, просто слишком много неприятных воспоминаний. Завтра, при дневном свете, я с легкостью зайду туда, но не сейчас.

– Но куда же ты пойдешь? Она подняла на него глаза:

– Можно, я останусь у тебя? Только на одну ночь! Я могу даже спать на полу, на одеяле.

Даррел улыбнулся и тряхнул головой:

– Эх, Серена, Серена, как ты все-таки невинна!

Серена отвернулась.

– Не надо. Ты знаешь, что это не так. Уже не так! Последние слова она выкрикнула. Даррел обнял ее, и она прижалась к его груди.

– Не мучай себя, малышка. Случается порой, что обстоятельства сильнее нас. На самом деле ты все равно невинна. Невинность – это черта характера.

– Так я могу остаться у тебя сегодня?

Не выпуская ее из объятий, он чуть отстранился и заглянул ей в глаза.

– Серена, я должен быть с тобой откровенным. Ты очень красивая и желанная девушка, и... Ладно, короче, ты мне нравишься. И если ты останешься ночевать у меня, я не могу обещать тебе, что не попытаюсь заняться с тобой любовью. Я твой друг, малышка, но я мужчина, а не святой.

Серена пристально смотрела ему в глаза. Она не задумываясь попросила Даррела приютить ее у себя. Ей было больно, стыдно и страшно. С Даррелом она чувствовала себя в безопасности. Она хотела остаться под его защитой, вот и все. Все ли? Внезапно она почувствовала, что ее неудержимо тянет к этому мужественному обаятельному человеку. И ей хочется быть с ним... И чтобы он заботился о ней, чтобы он...

В голове промелькнули воспоминания о ночи, проведенной с Кленденнингом. Так этого она хочет? Она попыталась переубедить себя, но ей это не удалось. Да, она действительно хочет именно этого. Немножко хорошей любви, чтобы смыть с себя ужас и унижение. Шестым чувством девушка понимала, что ей необходимо вновь почувствовать красоту физической любви, а иначе она навсегда потеряет способность отдаваться любимому человеку.

– Все будет хорошо, Даррел. Я вовсе не требую от тебя, чтобы ты был святым, – проговорила она.

Он с изумлением взглянул на нее:

– Ты уверена? Ты вообще понимаешь, что говоришь? Она кивнула:

– Мне нужно... нужно это, чтобы забыть про... Он на мгновение прижал ее к себе:

– Ш-ш, Серена. Я все понял.

Скоро они подошли к гостинице, в которой жил Даррел. Пройдя по аллее вокруг здания, молодые люди очутились перед небольшой дверью под пыльным фонарем.

– Здесь гостиница для мужчин. Но мы поднимемся по черной лестнице, и нас никто не увидит.

До номера они добрались без приключений. Он открыл ключом замок и впустил ее. Комната была обставлена неожиданно богато и со вкусом. Чувствовалось, что Даррел не стеснен в средствах. Она осматривалась с восхищением.

– Я и не представляла себе, что в гостиницах бывают такие роскошные номера!

– Это одна из самых дорогих гостиниц. Здесь останавливаются только состоятельные люди: богачи, хозяева рудников, магнаты, деловые люди и... удачливые игроки. – Он улыбнулся, пытаясь ее развеселить. – Кроме того, здесь водятся «соломенные вдовцы», приехавшие по делам и скучающие вдали от семьи.

Даррел пристально посмотрел на нее, заметив, что она нервничает.

– Хочешь коньяку?

– Спасибо, с удовольствием.

Серена быстро выпила коньяк и почувствовала, как по телу разливается тепло, а на душе становится легко.

Даррел снял пиджак и повесил его на спинку стула. Ремень с револьвером он положил так, чтобы до него было легко дотянуться с кровати. Потом снял галстук, расстегнул рубашку и сделал добрый глоток коньяку. Наконец он подошел к ней поближе. В его карих глазах светилось желание.

– Серена... – произнес он и погладил ее по щеке. – Не бойся. Все уже прошло.

– Мне до сих пор не по себе, – вздрогнула она.

– Еще бы.

– А вдруг это произойдет опять? Мы же не знаем, кто этот человек и чего он хочет.

– Мы этого не допустим, – нахмурился он. – А насчет безопасности – утром я поведу тебя в оружейный магазин, подберем тебе игрушку по вкусу. И ты сама сможешь постоять за себя.

– Я ничего не знаю об оружии. Никогда в жизни не стреляла.

– Значит, научишься через некоторое время. Не беспокойся. – Он усмехнулся. – Мы не станем покупать тебе пушку вроде моей. В магазине должны быть маленькие короткоствольные пистолеты, как раз для дам. Помещается в сумочке. Эффективен только на близком расстоянии... это тебе как раз и нужно. А я покажу, как с ним обращаться, я уже имел с такими дело. Небольшой пистолет в рукаве иногда может помочь игроку в тяжелых ситуациях.

Неожиданно он притянул ее к себе и поцеловал горячими губами. От него приятно пахло коньяком. Вздохнув, Серена страстно отдалась поцелую. Он начал осторожно раздевать ее. Казалось, что его пальцы обладают собственным разумом и прекрасно знают, как расстегивать каждую пуговицу и застежку. Когда Даррел обнажил ее живот и грудь, его лицо помрачнело.

– Грязный подонок! Как он смел с тобой так обращаться?! Если он только попадется мне в руки, он больше никому и никогда не сможет причинить вреда!

Он нежно поцеловал ее зарубцевавшиеся раны. Губы его коснулись ее груди. Когда он прикоснулся языком к соскам, Серена вздрогнула и инстинктивно прижала его крепче к себе. Ей было так хорошо, как никогда раньше. Прежде чем она поняла, что происходит, она уже лежала на кровати, а он, отступив на шаг, оглядывал ее горящим взором.

– Боже, Серена, как ты красива! Просто изумительна!

Серена, конечно, знала, что она привлекательная девушка, но одно дело знать, а совсем другое – слышать это от человека, который тебе нравится. Даррел нетерпеливо раздевался. Он был стройным и мускулистым. Узкие бедра контрастировали с широкими плечами. Кожа была безупречно гладкой. Он мог бы сойти за античную статую. Мог бы, если бы не перекатывавшиеся под кожей мускулы, когда он двигался. И было еще одно отличие... Она с интересом и без малейшего смущения разглядывала его возбужденную плоть. Ей еще не приходилось видеть обнаженного мужчину. Она чувствовала тогда, в пустыне, Кленденнинга рядом, но видеть она его не видела... А на человека в маске девушка вообще старалась не смотреть... Когда Даррел очутился в кровати рядом с ней, она сразу вспомнила, как грубо входил в ее тело человек в маске. Внутри у нее все сжалось.

Но к ее удивлению, Даррел начал нежно ласкать и гладить ее, руками и языком. Он исследовал каждый уголок ее тела. Можно сказать, с пристрастием опытного в любовных делах человека. Вскоре страх Серены исчез, и она почувствовала разгорающийся внутри жар страсти. Понемногу она тоже начала ласкать его, сначала робко, а потом все смелее. Когда он наконец вошел в нее, это получилось очень нежно. Никакой боли, никакой грубости. Серена почувствовала такое блаженство, ощущая его внутри себя, что закричала от радости.

Их движения слились в единый ритм, который становился все быстрее, пока Серена не потонула в потоке наслаждения.

Когда страсть утихла, Серена лежала рядом с Даррелом в каком-то абсолютно безмятежном покое. Ничто больше не беспокоило и не пугало ее. Она нежно погладила Даррела по голове. Он невнятно пробормотал что-то и подвинулся, переворачиваясь на спину. Потом ласково притянул ее к себе, и теперь уже она положила голову ему на плечо.

– Спасибо, Даррел, – прошептала она. – После всего, что я пережила, я не знала... я не была уверена, что...

– Я все понимаю, милая... – нежно сказал он. – Тебе было очень страшно. Но забудь про это. Выброси эти мысли из головы и спи спокойно. Утром мир покажется тебе чудесным. А я позабочусь о твоей безопасности. Это я тебе обещаю.