Глава 5

Маркиз мерил шагами свою спальню, каждый раз останавливаясь перед дверью в гардеробную, а затем опять возобновляя движение. Он будет идиотом, если войдет в ее комнату, – она сама должна попросить его об этом.

Итак, эта соплячка оспаривает его любовь к Англии, кокетливая и избалованная лондонская красотка ставит под сомнение его преданность. Конечно, это было бы занятно: создать у всех – тем более у Бонапарта – впечатление, что он слишком занят собой, чтобы думать о политике, и будет заниматься чем угодно, лишь бы это забавляло и приносило ему пользу. Эти самые качества, возможно, дадут ему свободу действий в Лондоне, чтобы найти убийцу Томаса.

Часы пробили два; проклиная свою забывчивость, маркиз схватил накидку и проскользнул в темный холл, затем поспешно спустился вниз и тихо вошел в кабинет на первом этаже.

В темноте ему хватило секунды, чтобы снять крючок и распахнуть окно.

Перешагнув через оконный проем, Синклер оказался на земле и, прячась в глубокой тени дома, добрался до конюшни.

– Бейтс, – прошептал он.

– Самое время, – ответил за его спиной более низкий и гортанный голос.

Он развернулся, в мгновение ока вытащил из кармана пистолет и прицелился.

– О боже!

– Не двигайся! – приказал Синклер.

– Где уж там, с этой пушкой, направленной на меня. Побойся Бога, Син, это была всего-навсего шутка.

Маркиз медленно опустил пистолет, затем положил его обратно в карман.

– Право, Уолли, мертвые наемные убийцы не представляют никакого интереса.

– Я говорил тебе, – произнес Бейтс, выходя из-за угла дома вместе с высоким мускулистым человеком, – это не смешно.

Уолли провел рукой по своим уже начинающим выпадать светлым волосам.

– Если бы ты не опоздал, у меня не было бы времени шутить.

Синклер кивнул:

– Я потерял счет времени.

– Чего и следовало ожидать. – Бейтс улыбнулся, и его зубы блеснули при свете луны. – Ведь это твоя свадебная ночь, и все такое.

– Я удивляюсь, как ты вообще решился покинуть теплую мягкую постель, – продолжил Уолли.

Так как у него не было намерения сообщать им подробности первой брачной ночи, Синклер просто пожал плечами.

Рыжеволосый великан, который сопровождал Бейтса, выступил вперед.

– Предполагаемый свидетель, за которым мы следовали, оказался старым, испитым сквайром, у которого ума не больше чем на пенс.

Мягкий шотландский акцент не сделал новость более приятной.

– Совсем ничего?

– Да. Я предлагал деньги за информацию, но не думаю, что он отличит твоего брата от принца Джорджа.

– Все же мы должны были попытаться.

Уолли покачал головой:

– Если бы дело было в деньгах, кто-нибудь выдал бы негодяя еще два года назад.

– Я знаю. Мы собираемся вести это дело по старинке и не можем исключить никого из подозреваемых без доказательств противного.

– Но это займет массу времени.

Синклер взглянул на Бейтса.

– Ты не обязан помогать мне.

Молодой человек хмыкнул.

– Не начинай снова молоть чепуху.

– У нас две крайности, из которых можно выбирать, – медленно произнес маркиз. – Ни один из прислуживающих в тот вечер не видел и не слышал ничего особенного. Итак, речь идет либо о постороннем, который проник в этот огромный дом и умудрился найти и убить Томаса, не встретив никого на своем пути, либо мы имеем дело с кем-то, достаточно знакомым с домом и его обитателями, чтобы сделать свое грязное дело и незаметно ускользнуть.

– Причем ему помогла гроза, разразившаяся в ту ночь. Мне кажется, что возможны обе версии, – размышлял вслух Бейтс.

– Мы уже говорили на эту тему, – проворчал Уолли, втягивая голову в плечи, чтобы хоть как-то защититься от ночного прохладного ветра.

– И мы продолжим, пока не найдем проклятого убийцу. – Синклер пристально посмотрел на него. – Я проверил: стол в кабинете расположен в двенадцати футах от двери. Он ближе к окну, но одна оконная створка забита намертво, а другая так скрипит, что поднимет мертвого из могилы.

– Достаточный сигнал для твоего брата, – сказал Криспин с его обычной проницательностью, – но он не видел необходимости встать или достать оружие.

– Точно. Готов биться об заклад, что Томас был хорошо знаком со своим убийцей. И мне кажется, мы должны исходить из этой предпосылки.

– Тогда никаких изменений в списке подозреваемых?

– Незначительные. Я хочу иметь твердое алиби от каждого из свидетелей, прежде чем мы отметем их. Уолли, ты займись мистером Рамсеем Дюпоном. Сомневаюсь, что это наш человек, но у него сейчас полоса неудач. Ты, Бейтс, возьмись за лорда Перингтона, который любит топить котят и успешно занимается экспортом. А граф Килкерн – твой, Криспин.

– Ну и повезло мне, – пробормотал шотландец. – Сам Сатана. Ты не подозревал его раньше.

– Зато сейчас подозреваю. – Это была не совсем правда, но Синклер не мог забыть радостную реакцию Виктории на появление Килкерна. Он был бы более чем доволен, если бы удалось выяснить что-нибудь неприятное о Люсьене Балфуре.

– Мы будем связываться через леди Стэнтон, а если я не получу от вас известий до четверга, встретимся в борделе Джезебель в полночь.

Бейтс прищурил глаз.

– Эй, Син, ты уверен в этом?

– Да. А что?

– Ты же знаешь, что женатый джентльмен у Джезебель вызовет удивление многих посетителей.

Синклер выругался.

– Ты прав, черт побери. Значит у Будлса. Ты там по-прежнему на хорошем счету, Криспин?

– Надеюсь! Слишком приличное местечко для нас, но мы справимся.

– Тогда до встречи. И будьте осторожны.

– Тот же совет тебе, Син, – сказал Криспин. – В твоей жизни были сумасшедшие поступки, но жениться потому, что тебе нужен список подозреваемых, – это ненормальный поступок даже для тебя.

– Или, возможно, моя самая блестящая операция, – предположил маркиз.

– Да. Или это произошло по совершенно иной причине.

Синклер нахмурился:

– Например?

Криспин улыбнулся:

– Спокойной ночи.

Через минуту трое мужчин растворились в темноте.

Синклер на мгновение задержался на месте встречи, затем подошел к открытому окну кабинета. Захочет Виктория разделить с ним ложе или нет, она уже ответила на несколько вопросов о трех подозреваемых и о реальном пути проникновения в дом.


Виктория отошла от окна. Она не могла отчетливо видеть их, но была абсолютно уверена, что именно с этими тремя джентльменами Синклер разговаривал на свадьбе. Забавно. Тогда они выглядели безнадежно глупыми и пьяными, но сейчас, на конном дворе, казались такими же трезвыми, как и он. Весьма странно.

Девушка села на край постели и с отсутствующим видом погладила Лорда Бэгглса. Она не знала таких повес, которые прятались на своем собственном конном дворе посреди ночи, с оружием и, очевидно, были способны умело обращаться с ним. И это было еще не все. Прямая напряженная линия его фигуры, свобода в разговоре и жестах напомнили ей о другом Синклере Графтоне, о том, чей поцелуй опрометчиво толкнул ее на этот брак.

Виктория вздохнула, чувствуя безграничную усталость. В том, что ей приходилось следить за ним, была его вина, потому что она лишь смотрела на лунный свет – именно он дал ей возможность все видеть.

Вероятно, у него найдется совершенно логичное объяснение этой странной короткой встречи, однако ее вопрос означал бы признание в том, что она наблюдала за ним из окна. Пока еще она не была готова услышать или дать объяснения, так как до сих пор не разобралась, как в такой короткий срок ей удалось оказаться замужем.


Когда Виктория спустилась к завтраку, Синклер уже отправился на конную прогулку. Обычно к этому времени в маленькой гостиной Фонтейн-Хауса уже находились два-три молодых человека с приглашениями на пикник или прогулку в экипаже на тот случай, если у нее вдруг появится свободная минута в течение дня.

Загрузка...