Я не заметила? Как же, не заметила! Конечно заметила, как Аня меня тащила к аквариуму, а потом ещё и в кафе.
Дочь вышагивает вперёд с отвисшей губой. Прекрасно.
– Анют, если ты очень хочешь в кафе, мы могли бы обсудить это. Без посторонних, – протягиваю воображаемую руку к примирению. – Обижаться – это последнее дело. А виснуть на мне в торговом центре – это как минимум некрасиво и невоспитанно.
Последние слова чаще всего действуют безотказно.
Тяжело вздыхает и сжимает мои пальцы чуть сильнее.
– Кстати, дома у нас творожный торт.
– И мы его после супа будем кушать?
– Да. Но ты же в кафе хочешь?
– Нет, лучше домой. А ты вечером с Лёшей опять уезжаешь?
– Анют, Лёша очень хороший человек, он мой очень близкий друг, – не выдерживаю, останавливаюсь и сажусь на корточки, чтобы заглянуть дочке в лицо. – И он к тебе относится замечательно. Но сегодня мы с тобой будем только вдвоем, – сердце сжимается оттого, как радостно заблестели глаза Анюты, а губы расплылись в улыбке. – И есть предложение на следующей неделе всем вместе поехать парк покормить птичек. Это будет волшебный день. Тебе понравится.
– Угу, – коротко кивает, оставляя без комментариев последнюю фразу. – Значит, ты сегодня со мной поиграешь?
Столько надежды и радости в ее голосе, что меня вновь укрывает чувство, что я что-то делаю не так…
Невольно вспоминаю несколько лет напряженной удаленной работы, когда нужно было успевать и ребёнком заняться, и весь объём заданий выполнить к определённому времени; ночи без сна и болезни Анюты, походы по врачам, момент, когда Аня пошла в сад, а я все же вышла в офис штатным сотрудником. Мне так тяжело все это досталось… я понимаю, что и правда уделяю дочери недостаточно внимания, но я стараюсь это делать. Действительно очень стараюсь! Погулять, поиграть, вечером поваляться и пообниматься перед сном, рассказать о том, как прошёл день. Что произошло хорошего и что плохого. Наверное, Лёша прав. Мне нужно взять несколько дней отдыха, чтобы отдышаться и побыть с Анюткой. Так, чтобы мое внимание целиком принадлежало ей. Без «срочных» звонков от начальства в половину девятого вечера, на которые нельзя не ответить…
– Да. Давай сегодня устроим волшебный вечер на двоих? Только для девочек?
– А давай лучше короны оденем? И будем принцессами!
– Отличная идея! Только не оденем, а НАденем. На себя.
– Наденем! – тут же исправляется дочь.
– Тогда нужно подготовить атрибуты. Скорее домой, готовиться к вечеру.
– Да!
Ну вот. Так-то лучше.
Пока мы с Анюткой обедаем и параллельно считаем количество зубцов на вилке и салфеток в салфетнице, я благополучно пропускаю звонок от Адама. Буря в душе немного улеглась. И я даже раздобрела и скинула ему короткое СМС:
– Занята сейчас, перезвоню ближе к вечеру.
Корону мы не нашли: такое чувство, что Анюта оставила ее в саду в шкафчике, но точно не могу вспомнить. И я предложила взять ободок и немного его переделать, превратив в королевский аксессуар. А сама вместо короны напялила на голову солнцезащитные очки. Вот так весело и с пользой мы скоротали время. Потом Аня сорвалась с места, побежала в свою комнату. Распахнула шкаф и вытащила нарядное пышное голубое платье, в котором она ходит на праздники.
– Мам! Помоги застегнуть.
– Пожалуйста…
– Пожалуйста, мам!
– Давай, осторожно…
Аня придирчиво осматривает себя в зеркале. И переводит возмущённый взгляд на меня.
– Мам, ну ты чего? Иди тоже переодевайся!
Пришлось и мне облачиться в «королевский» наряд, куда деваться? Я ж принцесса так-то!
– Пойдёт? – довольно кружусь под придирчивым взглядом дочери.
– Ммм, – задумчиво тянет, – ну да. Нормально.
– Ну спасибо и на этом, – посмеиваюсь.
– Мам, – возмущённо бросает в спину, – волосы распусти! Ты ж принцесса!
– Ладно, – стягиваю с волос резинку. – Убери, пожалуйста, на место.
Не успевает Аня ответить, как раздаётся домофонный звонок.
– Пойдём посмотрим, кто это к нам пожаловал, – предлагаю, и мы наперегонки с Анюткой бежим к двери.
– Кто там? – четко проговариваю в трубку.
– Это Адам.
Я чувствую, как настроение начинает портиться. Явился без приглашения, как и обещал.
Не понимая, что ему сказать… или просто повесить трубку… нажимаю на кнопку разблокировки подъездной двери и поворачиваю замок. Если его сейчас не впустить… что будет дальше? Что он еще придумает?
– Кто пришёл, мам? – доченька настороженно уточняет.
– Специалист по рыбкам.
Он самонадеянно решил сделать по-своему. Пусть убедится, что у нас все отлично и без него. Никто не скучает.
– Ктоооо? – громко тянет Анюта.
– Привет, – раздаётся до боли знакомый весёлый голос. – Оооо, я попал на бал? – восхищённым взглядом осматривает сначала Аню, потом меня. Ну вот надо было мне именно это платье напялить? Незаметно одергиваю вниз достаточно короткий подол.
Дочь удивленно смотрит на Адама.
– Я Адам. Ты меня не забыла?
– Нет, – и мечет в меня подозрительный взгляд в стиле «а он что здесь делает?», но Адам не ждёт вопросов, заявляет с порога:
– А меня мама пригласила.
Я чуть не захлебнулась от возмущения! Ну это уже вообщеееее….
– А ты же говорила, мы вдвоём будем… – дочь складывает ручки на груди и смотрит на меня обвиняюще. А я… я… я его сейчас загрызу! Зачем он так нагло врет?! Ещё и на меня все спирает! Я же ей правда обещала…
– Мне кажется, Адам что-то перепутал. Может, подъезд, – убийственно смотрю на мужчину. – Я не приглашала.
– Да ты просто уже забыла, – скалится. Все свои тридцать два демонстрирует. Треснуть бы ему по физиономии.
– Мам. Ну так нечестно. Ты же обещала, ну мам! – у Анюты глаза на мокром месте, она сдерживается, хоть и поджала губы. Вижу, что ей обидно. Я знаю все степени ее слез. От «я буду плакать, пока меня не пожалеешь», что, слава богу, бывает крайне редко, до горькой тихой искренней детской обиды – такой, как сейчас, – что тоже бывает нечасто. – Пойду корону отнесу.
С поникшими плечами малышка разворачивается. И убегает в комнату.
– Я Анюте обещала сегодня поиграть только вдвоём. Мы играем в принцесс. Так нельзя, Адам. Ты перечеркнул своими словами мое обещание. Теперь она не будет мне доверять. У неё и так сейчас сложный период!
Его взгляд наполняется сожалением и виной. Он печально смотрит дочери вслед.
– Прости, я ж не знал.
– Давай ты уйдёшь. Она там наверное плачет, она последнее время очень ранимая. И по твоим словам получается, что я ее обманула.
А я чувствую виноватой себя. Точнее, не так. Кто ж кроме меня виноват, что Адам здесь, что Аня вот так остро реагирует? Я не понимаю, что делаю не так. Мы всегда с ней были дружны. Потом она пошла в сад. Я вышла в офис после нескольких лет работы на удаленке. Чуть позже появился Лёша. Потом он плотнее вошёл в мою жизнь. И началось… как-то я оказалась не готова к таким крутым поворотам.
– Юль. Я ж не знал, правда. Ты же мне вообще ничего не захотела рассказывать. Ну … ну… Юль… – на его лицо уже набежала тень.
– Уходи.
Я пытаюсь подобрать правильные слова, когда войду в комнату дочери.
– Хорошо. Я прямо сейчас уйду, – поднимает ладони вверх, показывая, что сдаётся. – Но можно я хотя бы извинюсь и скажу, что я все выдумал? И ты ни при чем.
– Да я уж сама как-нибудь. Спасибо тебе за ещё один испорченный день.
– Всего лишь минута. И я сразу уйду.
– В комнате будем вместе присутствовать. Через минуту тебя здесь быть не должно.
– Конечно, Юль. Конечно.
****
– Анют. Адам хочет сказать тебе до свидания. Он сейчас уходит.
Аня быстро стирает влагу со щек. И поднимает полные обиды глаза на отца.
Если он начнёт говорить что-то не то, его минута закончится не успев начаться.
– Анют. Ты извини. Я все выдумал. Мама меня не приглашала. Я так сказал, потому что… – закусывает нижнюю губу совсем как Аня, когда волнуется или расстроена. И садится возле неё на корточки.– Потому что я очень хотел попасть к вам на бал. И отдать тебе это.
Протягивает руку, и на его раскрытой ладони я вижу фигурку маленькой оранжево-белой рыбки. Она очень яркая и красивая.
– Помнишь, она тебе больше всех понравилась в том аквариуме? Как настоящая. Я ее еле нашёл. Специально для тебя. Хотел тебе ее подарить. Я не хотел тебя обидеть. И маму тоже. Она меня не звала. Я сейчас уйду, и вы без меня продолжите. Ладно? Может быть, в другой раз позовёте.
Кхе-кхе. Не удерживаюсь от сухого покашливания. Намекая, что время уходит. Но… Вообще-то я потрясена его речью. Я бы даже сказала – обезоружена.
– А зачем тебе к нам на бал? – детские слёзы высохли, и Анюта с осторожностью взирает на Адама. Их лица находятся на одном уровне. – Только рыбку отдать?
– Я, конечно, хотел с вами немного побыть. Но мне ж нельзя на бал. У меня пригласительного нет. И проник я нечестно. Меня надо поругать.
– Но ты больше так не будешь? – Анюта качает головой.
– Не буду.
Аня улыбается, а потом… а потом… о чудо! Она не торопясь осторожно касается пальчиками маленькой рыбки. И слегка ее поглаживает. Ладони Адама она не касается специально.
– Красивая, – заворожённо любуется маленькой фигуркой.
– Мне будет приятно, если ты ее себе возьмёшь.
– Мам, а мы такую сможем купить? – тянет с надеждой и бросает на меня заинтересованный взгляд. Имеет в виду настоящую…
Ох, Адам. Ну что сказать. Мне ж только аквариума не хватает для полного счастья…
– Нет, Анют. Это рыба-клоун. Она живет только в солёной морской воде, – спасибо, Адам. Вот этим он меня просто спас. – За такими аквариумами очень сложно ухаживать. Клоуны живут среди ядовитых актиний.
– Ну ладно. Тогда она будет жить здесь!
Малышка забирает игрушку и кладёт на полочку шкафа.
– Вот! – оборачивается и счастливо блестит глазками. – Жалко, у меня нет… акнитий!
– Актиний, – с улыбкой поправляет Адам. И тепло смотрит на дочь. – Ну я пошёл?
– Вообще-то в королевском дворце есть швейцар, – ни с того ни с сего замечает нравоучительным тоном. Слова-то такие откуда знает?
– Адам собрался уходить, Анют, – вмешиваюсь в разговор.
– Хорошо. Но он мог бы быть швейцаром.
Мужчина с надеждой смотрит на меня, но я непреклонно мотаю головой.
– Я вообще-то очень способный швейцар. Всем швейцарам… швейцар…
– Вот! Смотри, какая у меня корона! Это я сама сделала!
Они так легко общаются. Вспоминаю, как Лёша тяжело и серьезно общался с Аней. Всегда:
– Ну привет, Аня. Как дела? Что делали?
Я пыталась дать совет, но Лёша такой, какой есть: веселые беспечные разговоры у его не выходят так виртуозно, как у Адама…