Вуаль для Евы

Глава 5

Джерри Торнтон не слышал, как вошел этот человек. И Сандра не предупредила его о посетителе. Он словно материализовался из воздуха и сейчас стоял напротив его стола, и смотрел на испуганного бледного Торнтона с высоты своего роста. Джерри никогда его раньше не видел, но сразу узнал. Этот человек был одним из Них.

— Мне нужны все материалы по делу Дезире Вильмонт. — бесцветным голосом произнес человек.. — Абсолютно все, Джерри.

— Как скажете. — кивнул Торнтон, суетливо вскакивая на ноги. — Я ждал Вас. Я не знаю, что случилось. Мне нет оправдания. Моя оплошность…

— Не нужно лишних слов. Мы все знаем. Отдай материалы.

— Я сейчас. — кивнул горе гипнотизер, и выскочил из личного кабинета. Он вернулся через несколько минут с двумя дисками, и передал их в руки посетителя.

— Кто еще знает? — спросил человек.

— Никто, я поработал с каждым, кто принимал участие в сеансах.

— Хорошо, Джерри. А теперь посмотри на меня…

— Что вы собирае…

— Ты забудешь, все, что сейчас произошло. Ты никогда меня не видел. Ты ни с кем не разговаривал в последние пять минут. И ты ни разу в жизни не слышал о Дезире Вильмонт.

Джерри Торнтон поднял голову. Неужели он уснул? Не нужно было столько есть за обедом. Чрезмерное питание ведет к снижению активности и ожирению. Он щелкнул мышкой и взглянул на темный монитор компьютера. Ничего не произошло. Вырубили сеть? Пыхтя и чертыхаясь, Торнтон нагнулся, чтобы нажать кнопку перезапуска на процессоре. И снова тишина.

Что за х….

Он набрал номер администратора.

— Сандра, что с компьютером?

— Сама не знаю, Джерри. Мой тоже погас. — ответила она. — Я связалась с программистами.

— И что?

— Сказали, что какой-то неизвестный вирус. Вся система полетела, данные жестких дисков потеряны и не подлежат восстановлению.

Новый рабочий день прошел без потрясений и странных разговоров с шефом. Кларк Винзор завершил свою миссию в "Технолоджи Бест" и покинул офис сразу после обеда, который планировал провести со мной…. Пришлось отказать светловолосому Адонису, чтобы не навлечь на себя гнев Адама Блейка. Но мы успели обменяться телефонами и договорились, что Кларк позвонит мне вечером. Я надеялась, что поездка в Бруклин не займет много времени, и я выкрою часик для свидания с красавцем аудитором.

Вышла из офиса ровно в шесть вечера и сразу поехала в район, в котором прошло мое детство. Во время движения по Бруклинскому мосту меня охватило странное чувство тревоги, даже захотелось повернуть обратно, но усилием воли заставила себя продолжить путь.

После выписки из больницы я провела в небольшой трехкомнатной квартирке в Бруклине ровно месяц, и, устроившись в "Технолоджи Бест", переехала на Манхеттен. После этого, я появилась дома только один раз, когда показывала квартиру жильцам — молодой паре без детей. Арендную плату квартиранты ежемесячно перечисляли на мой счет, и никакой надобности в личных встречах не было. Я не представляю, как объясню им свое появление. Я договорилась о встрече с подругой мамы — Ванессы Симмонз на семь вечера и изначально не собиралась наведаться в родительскую квартиру, и уже хотела проехать мимо знакомой улицы, как шестое чувство заставило меня свернуть в заветный переулок. И вот я уже стою у малоэтажного серого строения, а мой автомобиль отлично вписывается в шеренгу таких же убогих экономичных средств передвижения. Я захожу в распахнутую настежь дверь подъезда, но не иду к лифту. До третьего этажа можно добраться и пешочком, по заплеванной неубранной лесенке. Возле знакомой двери с облупившейся серой краской уверенность испарилась, и я замешкалась, не решаясь нажать на звонок. На меня накатили обрывочные воспоминания, размытые неясные образы, загадочное явление под названием "дежа вю"….. Вспотели ладони, и я нервно обернулась назад, услышав за спиной скрип открывающейся двери. На пороге соседней квартиры возникла женщина неопределенного возраста в мешковатом платье серого цвета и пучком желтых волос, с непрокрашенной сединой на висках. За тот месяц, который провела здесь после выписки, я ни разу ее не видела. Но женщина однозначно меня узнала. И явно не испытывала радости от встречи.

— Явилась. — пренебрежительно бросила соседка. — Я уж думала, ты совсем сгинула, ан нет, живая и невредимая.

— Мы знакомы? — вежливо спросила я, недоумевая, чем вызвана подобная неприязнь и хамский тон.

— А то. Не помнишь, что ли? Ну, конечно, куда нам смердам до штучки с Манхеттена. Стрижешь там купоны, пока мы здесь голодаем.

Я изумленно захлопала ресницами. Что я стригу? А на голодную эта бомбочка в балахоне совсем не похожа.

— Я вас чем-то обидела?

— Ой, какая она культурная. Видали! — подбоченившись, мадмуазель выплыла на площадку, прикрывая дверь в свою квартиру и пристально всматриваясь в мое лицо. — А это что за каракули на лице? Совсем того? — она покрутила пальцем у виска. — Модная значит.

Я прижалась к стене спиной, растерянно глядя на развязную бабу.

— Изменилась-то как. Чего, совсем беда? С головой?

— У меня амнезия, потеря памяти после аварии. — нервным голосом пояснила я.

— Ясно все. — кивнула дама. — Меня Марта зовут. Я тебя с пеленок помню. Родители у тебя хорошие были. Жалко их.

— А я? Какая я была?

— Отвратительная. — с чувством ответила Марта. — Кошку мою мучила. Нос от меня воротила, словно я куча дерьма какая.

— Не может быть…. - прошептала я изумленно.

— Может. — усмехнувшись, подтвердила женщина. — Ты мне один раз так и заявила, что я, мол… вспомнить бы… совершенно ограниченная личность. Какая-то пигалица восьми лет. Я аж обомлела. И ты постоянно таскалась за моей кошкой, которая потом ничего не ела и пряталась под кроватью. Я даже боялась ее выпустить на улицу, чтобы она на тебя не нарвалась. Бедная моя, любимая киска. — Марта горестно вздохнула. — Померла моя родная. Пять лет, как померла.

— Мне очень жаль.

— Жаль ей. Не ври уж. Ты же не помнишь ничего.

— Сэмми. — выдохнула я имя, которое неожиданно пришло на ум, а за ним всплыло воспоминание. Я четко увидела дымчатую кошку Саманту с умными желтыми глазами.

— Точно. — кивнула Марта. — Сэмми значит помнишь, а меня нет? — она подозрительно прищурила глаза.

— Вас не помню. — удрученно согласилась я. Почему?

— Почему?

— Я только что задала себе тот же самый вопрос. И у меня нет на него ответа.

— Знаешь, Аманда, я всегда знала, что у тебя не все дома. — заявила соседка. — ты постоянно твердила, что Сэмми тебе сказала то-то или то-то и учила, как надо заботиться МНЕ о собственной кошке. И на каком вы с ней языке общались, я даже представить боюсь.

— Простите, если я вас расстраивала. Но у детей часто бывает богатое воображение.

— Да. У детей. Но ваши беседы продолжались вплоть до аварии. А семнадцатилетнюю девицу сложно назвать ребенком. — Марта неприятно улыбнулась, продемонстрировав плохие зубы.

— Скажите, Марта, а у меня были друзья, помимо Сэмми? — осторожно спросила я. Женщина задумалась.

— Нет, не помню. Я не видела. Ты всегда гуляла одна или с родителями. Пока маленькая была, в школу тебя возил отец, забирала Аманда, а потом сама. Нелюдимая ты была. Ни с кем не здоровалась, разговаривала сама с собой, или с Сэмми.

— Что же, совсем никаких приятелей или одноклассников? Никого? — растерянно спросила я.

— Никого. — подтвердила Марта.

Я была сбита с толку. Принимать за истину слова предвзятой негативно настроенной ко мне женщины я не собиралась. Уж больно не походил образ, описанный Мартой, на меня настоящую. Люди не могут измениться так кардинально. А подростки часто кажутся странными, и очень рьяно охраняют личные свободы и тайны сердца. Марта просто могла не знать о существовании у меня друзей. Возможно, я встречалась с одноклассниками вне пределов дома или двора.

— Спасибо, вы мне очень помогли. — пробормотала я. — Еще раз извините, если я вас когда-то обидела….

— Чего уж там. Дело прошлого. — смилостивилась женщина, махнув рукой.

— Я пойду.

— Что, даже домой не зайдешь? — спросила Марта. Я обернулась на обшарпанную дверь. Мне нечего там делать. Я не хочу туда….

— Зачем мешать людям?

— И то правда. Хорошие жильцы. Ответственные, культурные и не шумят. Повезло мне с ними.

— Мне тоже. — я выдавила из себя улыбку. — Всего доброго, Марта.

— И тебе, Аманда.

— Меня сейчас зовут Дезире. — поправила я. Второе имя в устах этой женщины неприятно резало слух.

— Простите, пожалуйста. — усмехнулась Марта. Я бросила на нее последний взгляд, и развернулась, чтобы уйти.

— А ты зачем приходила-то? — спросила неугомонная соседка. Пришлось задержаться.

— Хочу вспомнить, узнать, были ли в моей прежней жизни люди, которые были мне дороги. Я сейчас встречаюсь с маминой подругой. Может, она поможет.

— А в школе была?

— Нет. И в больнице меня не навещал никто, кроме друзей родителей.

— Ну, я и о чем и говорю. Ты бы сходила к директрисе. Она в соседнем подъезде живет. Могу номер квартиры сказать.

— Боюсь, что уже не успею. — я быстро взглянула на дисплей телефона. Часы показывали половину седьмого. Не хотелось опаздывать на встречу с Ванессой. Но Марта была права. Директор школы, в которой я училась не один год, могла знать обо мне куда больше, чем подруга матери. Только снова объяснять причины моего любопытства незнакомому человеку не хотелось.

После аварии я несколько месяцев провела в больнице, испытав на себе все тяготы длительного курса реабилитации. Я была испугана и подавлена, и нет ничего удивительного в том, что вместо того, чтобы разобраться в прошлом, выяснить какой была моя личность до трагедии, я предпочла бегство и абсолютную смену обстановки и круга общения. Я боялась жалости в глазах знающих меня людей. Ведь именно ее я видела в глазах Ванессы Симмонз, когда та навещала меня в больнице. Я решила начать жизнь с чистого листа. И не думаю, что приняла неверное решение. Все изменилось после сеансов Торнтона, он нажал на невидимые рычажки, и я уже не могла остановиться. Я должна узнать, кто я. Кто я….

Я взяла у Марты номер квартиры директора школы.

Но ее не оказалось дома.

Может, к лучшему?

Нужно ли вернуться завтра?

На встречу с Ванессой в придорожном бистро я приехала без опоздания. Но миссис Симмонз уже ждала меня. Она сидела за столиком у окна и изучала меню. Подруга матери, которую я не помню, совсем не изменилась. Мы не виделись три года. Последний раз Ванесса приезжала ко мне на Манхеттен, чтобы передать фотографии родителей, которые она случайно нашла в старых вещах. Мы тогда и поговорить-то толком не успели. Встреча произошла во время обеденного перерыва, и я спешила на работу.

— Мэнди, милая. — увидев меня, женщина поднялась. Она тепло улыбалась. Ее взгляд задержался на художествах на моей щеке, но Ванесса удержалась от комментариев. — Какая ты красавица. Каждый раз удивляюсь. Чудо природы просто.

— Спасибо, Ванесса. Мы так давно не виделись. — я тоже улыбнулась в ответ. Мы обнялись и расселись напротив друг друга. — Воду без газа. — сказала я подоспевшему официанту. Симмонз заказала гамбургер и содовую.

— Как ты поживаешь, дорогая? — спросила Ванесса, разглядывая меня.

— Хорошо. Ничего нового.

— Работаешь там же?

— Да.

— Замуж не вышла?

— Нет. — я усмехнулась. — Не родился еще мой принц.

— Все так говорят, а потом — бац — и свадьба. А как твоя учеба? Когда мы в последний раз встречались, ты, вроде, в колледже училась….

— В том же году и бросила. Устала от экзаменов и зачетов. Да и работой сложно стало совмещать.

— Ну вот. — приятное добродушное лицо Ванессы омрачилось. — Надо бы закончить образование.

— Как-нибудь. А как вы поживаете? Как Джозеф?

— Все хорошо. Муж работает, а я бездельничаю. Вот, не выучилась в свое время, я сейчас больше, чем на должность домохозяйки претендовать не могу.

Нам принесли заказ. И нить разговора о необходимости высшего образования, слава Богу, была утеряна.

— Я так удивилась, когда ты позвонила. Столько лет молчания…. Что-то случилось? — обеспокоенно спросила миссис Симмонз, когда официант удалился к другим клиентам.

— Нет, ничего серьезного. Просто возникли некоторые вопросы. — туманно ответила я.

— Что-то вспомнила? — голубые глаза с надеждой посмотрели на меня.

— Нет. — удрученно покачала головой, вцепившись в стакан с минералкой и опустив глаза. — Ванесса, я подумала…. Вы так хорошо знали моих родителей, и часто бывали у нас дома.

— Конечно, очень часто. А почему ты спрашиваешь?

— Может, у меня был молодой человек или друг? — я посмотрела в глаза женщины. Она недоуменно приподняла брови.

— Тебя кто-то тревожит?

— С чего вы взяли?

— Такой вопрос должен на чем-то основываться, Аманда.

— Меня тревожит странное равнодушие к мужчинам. — выдохнула я. Ванесса мягко улыбнулась. Она не знала масштабов моего признания.

— Ты решила, что была влюблена?

— Да. Дело в том, что за пять лет я не смогла найти человека, который бы понравился мне. Друзья есть, но я не испытываю к ним романтических порывов. Этому должно найтись какое-то объяснение. Сейчас в моей жизни появился молодой человек, который мне, вроде бы, нравится, но снова внутри что-то протестует. Я как будто понимаю, что не должна им интересоваться. И ничего не могу с собой поделать. А вчера узнала, что один из лучших друзей, оказывается, был давно в меня влюблен, а я даже не замечала.

— Ничего удивительного, Аманда. Ты пережила страшный стресс. Ты не помнишь своего прошлого. И все странности объясняются банальным страхом. Ты не знаешь, как реагировать, потому что забыла, что когда-то была не одна. Нужно перешагнуть через все опасения, и научиться строить отношения. Уже пора. Тебе двадцать три года, и дальше лелеять свое одиночество и оберегать сердце от душевных травм не имеет смысла. — Ванесса протянула руку и ласково сжала мои ледяные пальцы. — Все будет хорошо, Мэнди. Ты смелая, сильная, ты очень красивая девушка. Не бойся ничего.

— Значит, никого не было? До аварии? — решила убедиться я.

— Нет. Ты была тихой, домашней девочкой. Никуда не ходила. Выходные проводила с родителями, и по вечерам на свидания не бегала.

— А вы могли не знать? Может, я скрывала. Даже от родителей?

— Это исключено, Мэнди. — Ванесса покачала головой. — Ты и в школе сидела за партой одна. Я забирала тебя несколько раз, и не видела, чтобы ты с кем-то болтала или секретничала. Я говорила твоей маме, что это ненормально, когда у ребенка совсем нет друзей. Но Аманда считала, что волноваться не о чем. Она была рада, что ты всегда рядом и окружала тебя заботой и любовью. Видимо, этого оказалась достаточно.

— Слова Марты начинают сбываться. — пробормотала я. У меня в голове не укладывалось, что я могла быть такой.

— Какой Марты?

— Соседки. Я встретила ее, когда собиралась зайти домой.

— А эта старая грымза. — выразительно закатив глаза, усмехнулась Ванесса. — Не слушай ее. Она бесилась из-за своей кошки.

— Да, я поняла.

— Не переживай, Мэнди. Ты не была изгоем или белой вороной. Это не так. Ты хорошо училась, и много читала. Не все должны соответствовать определенным стереотипам. Твоя мама верила, что однажды ты изменишь мир к лучшему. Она так и говорила: "Моя Мэнди особенная девочка. Она отмечена Богом".

Я инстинктивно дотронулась до реальной отметины на своей щеке кончиками пальцев. Только остановлена она была не Богом, а свихнувшимся Джерри Торнтоном.

— Откуда это у тебя? — задумчиво проследив за моим движением, осторожно спросила Ванесса.

— Что? — я решила сыграть в дуру, прекрасно зная, о чем речь.

— На щеке.

— Да так, выбрала случайный рисунок. Сейчас многие делают татуировки. Я решила поразить всех, выбрав необычное место.

— Удивительно, но тебе очень идет. И, может быть, потому что я знаю, что рисунок не случайный.

— Неслучайный? — я вопросительно взглянула в серьезные голубые глаза.

— Я много раз видела точно такой же. На твоих тетрадках, в альбомах, даже на обоях в детской. Мне он напоминает ветку сакуры.

— А мне распространяющийся вирус. — произнесла я. Слова Ванессы потрясли меня до глубины души. Неужели Торнтону все-таки удалось? Вытащить из меня воспоминания…. Как еще объяснить то, что он выбрал для наколки именно этот рисунок.

— Мэнди, мне кажется, что это знак. — радостно сообщила Ванесса. — Знак того, что память скоро вернется. Ты же хочешь вспомнить все?

— Да… — отстраненно кивнула я. На самом деле я не была уверена, что действительно хочу вспомнить все. Моя психика может не выдержать всей правды.

— У тебя телефон звонит. Ты ответишь?

— Что? Ах, да… — я полезла в сумочку. Кларк Винзор. Я совсем о нем забыла. — Этот тот парень, про которого я говорила. Что мне делать?

— Дать ему шанс. — ободряюще улыбнулась миссис Симмонз. — И себе. Давай беги. Потом позвонишь и расскажешь мне, как дела.

— Спасибо вам огромное, Ванесса. — с чувством проговорила я, вставая из-за стола.

Уже в машине перезвонила Кларку и договорилась о встрече в кафе, недалеко от дома. До свидания остался ровно час. Я обязана успеть вернуться в Ист-Сайд, переодеться и поправить макияж. Ветка сакуры. А что, очень красиво звучит. Мне нравится.

Как ни старалась быть пунктуальной на первом свидании, все равно опоздала на двадцать минут. Как всегда, прокопошилась в гардеробной, выискивая красное шелковое платье с японской тематикой. Я надевала его только два раза, и слова Ванессы о ветке сакуры напомнили об его существовании. И еще я очень волновалась. Это первое настоящее свидание за всю мою осознанную жизнь. И убедившись, что согласие на предложение Кларка, не будет изменой по отношению к забытому несуществующему возлюбленному, я все-таки не избавилась от чувства внутреннего напряжения. Но надеялась, что все тревоги уйдут, стоит мне взглянуть на привлекательного кавалера.

Он ждал меня на улице. Перед входом в кафе. С букетом ярко-алых роз. В тон моему платью и помаде. Восхищенный взгляд бледно-голубых глаз, море комплиментов, игривая улыбка, и я полностью попала под чары Кларка Винзора. Он обаяшка.

Мы прошли в кафе и заняли самый отдаленный столик. Оба заказали фруктовый салат и красное вино. Мне везет на вегетарианцев. Невольно вспомнив о Блейке, заметила, как разительно отличается от него Кларк. Просто две противоположности. Черноглазый, мрачноватый Адам и светловолосый утонченный Кларк. Оба красавцы. Сложно сказать, чья внешность впечатляет меня больше. Винзор кажется проще…. в плане общения. Искреннее, что ли. Он не говорит загадками, не строит из себя непробиваемого супермена. И все же рядом с Блейком я не чувствую внутреннего дискомфорта. Я смущаюсь, иногда злюсь, но чаще всего удивляюсь, как ему удается выглядеть хладнокровным и уверенным в самых сложных ситуациях. Несомненно, его поведение и управленческие решения достойны уважения. Адам вполне может стать примером для большинства начинающих бизнесменов.

Вот так, сижу рядом с красивым и по уши влюбленным в меня блондином, а думаю о неприступной крепости по имени Адам Блейк и мысленно расписываю его достоинства. Чтобы все это могло значить?

— Дезире, ты притихла. — заметил Кларк, подливая в мой бокал вино. — Задумалась?

Я кивнула, сделав небольшой глоток. Отличный букет и послевкусие приятное.

— Надеюсь, не о Блейке?

Вот это интуиция, — поразилась я.

— С чего ты взял? Почему сейчас я должна думать о своем шефе? — натягивая беспечную улыбку, спрашиваю я.

— Мне показалось, что между вами что-то есть. — Кларк задумчиво скользнул по мне взглядом. Откуда такие выводы, хотелось бы знать.

— Тебе показалось, Кларк.

— Замечательно. Я — тот, кто тебе нужен. — серьезно сказал Винзор. — Надеюсь, что ты не сильно расстроишься, если в "Технолоджи Бест" смениться руководитель?

Пронзительный взгляд замирает на моем лице, а я от изумления открываю рот. Что за фигня?

— Ты что-то нашел? Но я уверена, что Адам чисто ведет дела. — потрясенно говорю я. Сердце бешено колотиться. Сразу вспоминаются рассказы знакомых о вспыльчивых садистах начальниках. Нет, я не хочу другого руководителя. Адам — лучше всех….

— Ты ошибаешься. Компания, на которую я работаю, долгое время вела за Блейком наблюдение. Он давно под колпаком, и эта проверка подтвердила подозрения.

— Кларк, я лично проверяю документацию шефа. Он не ведет подпольную деятельность, не уходит от налогов. Я не понимаю, что ты мог на него нарыть.

— Тебе не нужно ничего понимать. Просто готовься к переменам, Дезире. Сейчас твое будущее… в компании зависит то того, чью сторону ты примешь. Ты же не хочешь потерять работу?

— Нет. — я покачала головой. — Я не верю, что ты всерьез говоришь. Адам — идеальный руководитель. Любой скажет.

— Минуту назад, ты утверждала, что между вами ничего нет. — холодно усмехнувшись, заметил Кларк. Он резко подурнел в моих глазах.

— Между нами — сотрудничество. — воскликнула я. — И, если ты таким образом решил меня проверить, то это глупо.

— Мне не нужно тебя проверять, Дезире. Моей целью было выявить в отчетности Адама Блейка определенные пробелы и несостыковки, и я это сделал. Просто выполнил работу, за которую мне платят деньги. Ничего личного. Надеюсь, ты все правильно поймешь, когда оправишься от первого потрясения.

— Ты можешь сказать, о каких несостыковках идет речь? — напряженно спрашиваю я. В голову не приходит ни одной разумной версии относительной преступной деятельности Блейка. Этого просто не может быть. Я бы знала. Если только….

— Вижу по глазам, что ты на правильном пути. Есть идеи? — проникновенно спросил Кларк. Я отрицательно качнула головой. Возможно, он провоцирует меня. Или ведет свою игру, пытаясь выудить недостающую информацию.

— Хорошо, озвучу сам твои мысли. Ты не можешь не знать о засекреченной документации, доступом к которой владеет только Блейк. Так?

Я прищурила глаза, не реагирую на реплику Кларка, хотя она имела свою основу и смысл.

— Лаборатория в Вашингтоне. — произнес Винзор, пристально глядя мне в глаза. — Ее деятельность никак не освещается в тех документах, которые ты и милашка Кэти предоставили мне. А, как правило, все что засекречено и скрыто от чужих глаз, является незаконным. Но это не все, Дезире. Есть еще одна лаборатория.

— Нет. Другой нет. — уверено заявила я.

Кларк улыбнулся с мягкой иронией.

— И эту тайну мистер Блейк держит за семью печатями. Мне известна только страна, в которой локализуется секретная лаборатория. Швеция. Больше ничего. Никаких зацепок относительно направлений деятельности или объектом изучения, ни имен сотрудников и ученых. Полный ноль. Однако, огромные средства ежемесячно утекают через подставные счета, и оседают именно в Швеции.

— Я не верю в это.

— Почему? Это правда, Дезире. — Кларк взял мою руку, чтобы усилить эмоциональную связь, но я не покупаюсь на ласковые взгляды и вкрадчивый голос. У меня есть собственные соображения.

— В чем конкретно аудиторская компания подозревает Адама Блейка? — убрав ладонь под стол, холодно спросила я.

— В разработке химического и биологического оружия, в незаконном распространении запрещенных, не прошедших тестирование препаратов, содержащих в себе угрозу для здоровья человека.

— Что за бред! — вспыхнула я, вспомнив, что совсем недавно задавала Адаму вопрос об деятельности лаборатории в Вашингтоне. — Не понимаю, как может быть связана аудиторская компания с обвинениями в адрес проверяемого субъекта в создании биологического и другого оружия? Вы же не служба национальной безопасности?

И тут меня осенило. Где вы видели представителя аудиторской компании, проверяющего огромную многоуровневую корпорацию в единственном лице, да еще в короткий срок, если он не специалист специального подразделения, прошедший подготовку по высшему масштабу? И выглядит Кларк Винзор покруче, чем пресловутый Джеймс Бонд. Кусочки мозаики сложились. Не было никакой аудиторской проверки. Именно поэтому Адам так нервничал в эти дни и злился на меня из-за обеденного перерыва, проведенного с Винзором. Кларк работает на правительство. Он засланный агент. Черт, значит, не все что он говорит, ложь. И Блейк действительно спонсировал незаконное изготовление…. Я не могла закончить мысль. Не могла обвинить даже в собственных мыслях Адама в столь громком преступлении. Сердце замедлило свой бег, пропустив пару ударов.

Так почему я пришла к нему после всех ужасов, которые сотворил с моим сознанием Джерри Торнтон?

— Тебе удалось выяснить, над чем именно трудятся ученые в лаборатории в Вашингтоне? — хрипло спросила я. Ответ Кларка мог объяснить многое. По-крайней мере, то, что было важно для меня… в этот самый момент.

— Я не могу сказать, Дезире. — с нескрываемым сожалением произнес Винзор. — Не имею права.

— Хотя бы намекни. Если это биологическое оружие, то в какой форме? Препараты, предназначенные для поражения психики? — я истово всматривалась в непроницаемое лицо Кларка, в надежде угадать ответ. — Пожалуйста, это важно. — взмолилась я, не обнаружив не единой бреши в броне Винзора. — Я ни кому не скажу.

— Дезире, я не имею права.

— Но ты уже сказал, что Блейк спонсирует создание оружия.

— Это предположения, требующие тщательной проверки. Они имеют под собой серьезную основу. И, возможно, все сотрудники "Технолоджи Бест" после отставки Блейка будут подвергнуты допросу и тщательному медицинскому обследованию.

— Обследованию? — переспросила я, распахнув глаза. Он ответил на мой вопрос. — Ты думаешь, что Блейк тестировал на нас свои разработки? Так? Скажи. — я схватила его за руку. — Да или нет?

— Дезире. Тише. На нас смотрят. — прошептал Кларк, мягко взяв меня за плечи. — Успокойся.

— Послушай, мне нужна правда. — снизив тон, прохрипела я. — Со мной кое-что произошло. Кое-что плохое и странное. Я позволила Блейку отвезти меня к его приятелю врачу в частную клинику. Он брал у меня кровь, обследовал. Это что-то значит?

Моя память работала на полную катушку, пока Кларк задумчиво рассматривал меня, не торопясь с ответом. А я сопоставляла события последних недель с тем, что он уже мне сказал. Блейк не один раз спрашивал у меня, что я запомнила, находясь под воздействием Торнтона и его шайки роботов-исполнителей с непроницаемыми, лишенными эмоций лицами. Для него было важно, чтобы я не могла связать действия психанутого гипнотизера с его именем. И именно Блейк убедил меня не писать заявление в полицию.

— Дезире, ты можешь сказать, проводилась ли принудительная вакцинация от каких-либо вирусов среди сотрудников компании? — не удосужившись ответить на мой вопрос, спросил Кларк. Я схватилась за голову. В висках зашумело, от нервного напряжения заболели глаза. Боже….

— Ежегодно. — тихо сказала я. Это было правдой. Все то, чего я боялась, начинало сбываться. Странности, провалы в памяти, всплески интеллектуальной деятельности, сверхразвитая интуиция, пониженный эмоциональный фон, повальная тяга к выполнению всех инструкций и распоряжений руководства, слепая вера в благие цели компании и ее несокрушимость — мы все биороботы, выполняющие программу Адама Блейка, ежегодно внедряемую через инъекции препарата, созданного его учеными в подпольных лабораториях. Еще две недели назад я бы посчитала подобные мысли абсурдными. Но после манипуляций Джерри Торнтона над моим сознанием, удивляться существованию препаратов, делающих людей зависимыми от воли создателя психологического оружия, было бы глупо и наивно. Разве я не считала Адама Блейка гением? Не восхищалась его умом и деловой хваткой? Не поражалась всесторонней эрудированности и свободному владению, как минимум, шестью языками? Какой человек способен сочетать в себе все вышеуказанные качества? Только гений. Но Гитлер тоже был гением, а итог — сотни тысяч загубленных жизней.

"Я человек номер один" — сказал мне Блейк в то утро, когда я, сбежав от Торнтона, явилась к нему. "Я вижу то, что хочу видеть". Все правильно. Ужасно. Непостижимо. Возможно, я никуда не убегала, и именно Блейк забрал меня из лап одного из своих ученых- экспериментаторов, когда тот провел все необходимые тесты. А потом виртуозно запудрил мозг, внушив мнимое чувство безопасности и благодарности. Но почему я? Потому что была ближе к нему, чем все остальные? Или что-то пошло не так? Увы, задать эти вопросы лично я никогда не смогу. Иначе подставлю Кларка, открывшего мне глаза на истинные цели деятельности Блейка. Корпорация "Технолоджи Бест". Создание программ…. Так и есть. Только внедрялись программы не в компьютеры, а в наши мозги. И это не пресловутый птичий грипп. Все гораздо серьезнее.

— Можно исправить, то, что с нами сделали? — спросила я, восстановив дыхание и попытавшись взять разбушевавшиеся эмоции под контроль разума.

— Разумеется, мы сделаем все, чтобы избавить сотрудников компании от воздействия препаратов неизвестного назначения. Сначала нужно изучить, что именно вам вводили и насколько действенен эффект. Когда проводилась последняя вакцинация?

— В июне прошлого года. — припомнила я. И снова на меня накатило озарение. Год прошел, и повторной массовой вакцинации не было. Я — стала той подопытной крысой, над которой тестировали новый вид препарата. Следующая стадия? Как еще объяснить странные галлюцинации? Вид из окна офиса, разбитый на пиксели, ощущения нереальности происходящих вокруг событий? Что это такое? Зачем?

Стоп. Что-то не сходиться. Блейк не имел никакого отношения к спору между мной и моими друзьями. Он не мог знать, что я заявлюсь на кастинг шоу "Гипноз", а потом прямиком в лапы Джерри Торнтона. Ничего не понимаю.

— С ума сойти можно. — пробормотала я, массируя разболевшиеся виски. Мигрень лишила способности мыслить связно. Я что-то упускала из виду.

— Дезире, ты должна понять. — Кларк сочувственно улыбнулся мне. — Блейк обладает способностями подавлять волю людей, манипулировать их психикой. Вы все стали его заложниками. Спроси любого, что он думает о Блейке? И что ты услышишь в ответ? Только положительные отзывы. Он появился неоткуда шесть лет назад и организовал гигантскую компанию с чистого листа. Мы не знаем, ни кто он, ни где обучался, ни что за люди стоят за ним. Не доверяй никому, Дезире. Даже друзьям. Они могут не знать, что стали марионетками разветвленной сети агентов Блейка, а то, что он действует не в одиночку — не поддается сомнению. Я понимаю, что ты напугана, растеряна. Сложно поверить, что человек, с которым ты проработала бок о бок много лет, которого уважала, мог причинить тебе вред. Но я вижу, что ты веришь мне. И это правильное решение. Я не ошибся в тебе. Мы — свободные люди свободной страны. Никто не имеет права против воли проводить эксперименты над нашей психикой. Поверь, авторитетные и заинтересованные в безопасности граждан Соединенных Штатов Америки сделают все, чтобы помочь тебе и твоим коллегам и наказать Адама Блейка за совершенные преступления против здоровья своих подданных.

— А что мне делать сейчас? — съежившись, спросила я. Меня бил озноб.

— Ничего. Не подавай виду, что знаешь об истинной деятельности Блейка. Слава богу, читать мысли этот гений-самоучка не умеет. Завтра все решиться. Я не просто так назначил тебе свидание. Я должен был тебя предупредить. Когда мои коллеги начнут процедуру задержания Блейка, тебя не должно быть рядом. Ты поняла?

— А что может случиться? — испуганно спросила я.

— Что угодно. — развел руками Кларк, серьезно взглянув на меня. — Блейк способен на все. Даже на удержание тебя в качестве заложницы. И не предупреди я тебя сегодня, ты бы сама встала на его сторону и добровольно поддержала бы любою просьбу со стороны своего руководителя. Согласись, он успел втереться в доверие и развить уверенность в непогрешимости его действий и решений. Это искусный манипулятор. Понимая суть игры, которую ведет Блейк, ты сумеешь противостоять его воздействию и во время отойти в сторону.

— Хорошо, Кларк. Я все поняла.

Я посмотрела на бокал с коралловой жидкостью. Безумно хотелось расплакаться. Я много раз чувствовала себя одураченной и обманутой, но никогда не было так больно и обидно. Винзор прав, Адам успел втереться в доверие. Даже сейчас мне сложно поверить, что он виновен во всех перечисленных Кларком преступлениях. Но в доводах, приведенных Винзором, не было ни одного камня преткновения, ни одной соринки, за которую можно уцепиться и объяснить случившиеся со мной странные и страшные вещи, не связывая их с Адамом Блейком. Он был замешан, виновен в моих злоключениях. И все же глупая наивная сентиментальная часть меня пыталась найти оправдания Блейку. А другая еще более глупая часть боялась увидеть его завтра закованным в наручники. Даже представить подобное зрелище казалось невозможным. Я не желала ему зла, даже зная, что он сделал со мной.

— Дезире… — Кларк наклонился ко мне, пристально глядя в глаза. — Только не соверши глупость. Если ты подашь ему знак, то погубишь не только себя, но и всех своих коллег… И меня. — он снова взял мою руку, и я не стала сопротивляться. Этот человек беспокоился обо мне. Он желал мне добра. Я должна доверять ему. Он многим рискнул, рассказав правду. Нельзя подвести его.

— Я провожу тебя домой, Дезире. — сказал Кларк, жестом подзывая официанта. — Счет, пожалуйста. — попросил он. Ни один из нас не притронулся к еде. Я потянулась к бокалу и осушила его. По венам мгновенно растеклось тепло, слегка успокоив взвинченные нервы.

— Забери вино домой. — Кларк плотно заткнул пломбу в горлышко бутылки и протянул мне. — Выпей перед сном. Это поможет расслабиться и уснуть. Ни с кем не разговаривай. Даже с подругами. И потом тоже… пока мы не установим все личности агентов Блейка. А завтра, как обычно, иди на работу. Веди себя естественно. Сможешь?

— Постараюсь. — подавленно кивнула я.

Кларк рассчитался с официантом и помог мне встать из-за стола. Бокал вина и пережитый стресс нанесли организму существенный удар. Я была пьяна и расстроена. Расстроена — это мягко сказано. Больше подойдет — убита наповал.

— Давай прогуляемся пешком. — предложил Кларк, когда мы вышли на оживленную улицу. — С берега дует ветерок, он освежит тебя и успокоит.

Сопротивляться или спорить не было не сил, ни желания. Я позволила Винзору повести меня вдоль набережной. Я едва могла идти, и он мягко удерживал меня за талию. Со стороны мы выглядели, как обнимающая влюбленная парочка, наслаждающаяся тихим теплым вечером. Я доверчиво прильнула к его плечу, запретив себе даже думать о завтрашнем дне. Не было сил и дальше испытывать резервы моих душевных сил.

— А что будет с Блейком после задержания? — не смогла удержаться от вопроса.

— Не думай об этом, Дезире. Он получит по заслугам.

— А кто возглавит "Технолоджи Бест"?

— На первых порах я. — ответил Кларк. — За три дня проверки, я успел ознакомиться с законной деятельностью компании. И на время следствия моя кандидатура будет самой приемлемой.

Я даже не удивилась. Меня саму устраивала кандидатура Кларка Винзора. Он — порядочный человек, и ко мне хорошо относиться. Уж лучше он….

— Ты замерзла? — ласково спросил Кларк, почувствовав, как я вздрогнула.

— Нет. Это нервы. — тихо отозвалась я. Мы стояли прямо перед моим домом, а я даже не заметила….

— Я могу остаться с тобой. — сказал он. Я подняла голову и посмотрела в голубые глаза. Светлые-светлые. Как у ангела. И такие добрые, создающие ощущение защищенности. — Уйду, как только ты уснешь. — добавил Кларк.

Я боялась остаться одна. Боялась страшных мыслей и необдуманных поступков. Я боялась завтрашнего дня. Боялась не выжить в грядущей суматохе. Боялась умереть, ни разу не испытав того, о чем другие девушки любят пошептаться в обеденный перерыв.

Я не знала, целовал ли меня мужчина до аварии, в которой погибли мои родители….

— Да, я хочу, чтобы ты остался со мной. — произнесла я одними губами, но Кларк понял меня и улыбнулся так искренне и тепло…. Но недостаточно, чтобы я успокоилась.

Мы молчали, поднимаясь в мою квартиру. И не включили свет, оказавшись внутри. Я почувствовала, как сильные уверенные руки развернули меня и прижали к мускулистой груди….

Позже я поняла, что ошиблась. Никто не знал о секретах Дезире Вильмонт. Даже она сама. Я не была невинна…. Но откуда я могла знать, пока не проверила?

Он ушел на рассвете, когда первые солнечные лучи розоватым сиянием окрасили высокий потолок моей спальни. Я отстраненно следила за этой игрой света и тени, не думая ни о чем. Это возможно — полное безмолвие мысли. Покой, тишина, слабые колебания энергии…. Я плыла в каком-то умиротворяющем потоке, где не было ничего. Совсем ничего. Наверно, так приходит смерть. Незаметно, тихо, торжественно. Когда-то давно, в книжке свободного философа я вычитала, что за пределами бытия, в безграничных просторах вселенной, существует лишь блаженство и бесконечная любовь. Там все едино, и каждый является одновременно всем и ничем. Возможно, я не готова постичь истину полного единения. В моей реальности я только часть чего-то огромного и непостижимого. Блаженство утекает от меня, сквозь меня, оставляя только боль и ощущение потери. Я чувствую себя рыбой, выбросившейся на берег…. Мне не хватает воздуха, хотя его так много вокруг. Я забыла, что могу не дышать.

Адам Блейк стоял возле окна своего кабинета. Он смотрел вниз с вершины иллюзорного мира на просыпающийся сверкающий неоновый город, такой же иллюзорный, как он сам и иллюзорное ощущение полной безграничной власти, созданной игрой его разума. Он знал, как стирать границы, и создавать новые. Он держал бесконечный миг бытия в своей ладони, которая сейчас растопыренной пятерней прижималась к холодному стеклу. Он мог пройти сквозь непробиваемое стекло клетки, носящей иллюзорное название "офис", и упасть в объятия иллюзорной бездны с высоты иллюзорного сто десятого этажа и остаться невредимым. Он знал, что чувство притяжения так же иллюзорно, как дрожание пальцев, прижатых к стеклу.

Он слишком долго существовал внутри голограммы под названием "человеческая жизнь". Играя по чужим правилам на вражеской территории, так легко поддаться и стать частью, вместо того, чтобы оставаться тем, кем являешься на самом деле. Всем….

Он прижался лбом к стеклу, заметив, что оно не запотевает от его дыхания. Он помнил, что может не дышать.