Вуду

Глава 6

Кира

Меня разбудил звонок, и я застонала, поводив рукой по прикроватной тумбочке. Наконец, найдя телефон, я перетащила его к себе на кровать.

— Алло? — пробормотала я, прикрыв глаза подушкой. У меня ныло все тело. Но ломота была приятной, и Огун не соврал, сказав, что я никогда не забуду ночь с ним. Он показал, какой невероятно никчемной была моя сексуальная жизнь до него.

— Кира, — донесся из трубки голос с русским акцентом.

Я вскочила так быстро, что подушка упала на пол. Словно почуяв опасность, Саша на кровати подняла голову.

— Отец? — я ненавидела дрожь в своем голосе. Отец всегда производил на меня такой эффект. Какой бы успешной я себя ни считала, он обладал властью сбросить меня вниз до уровня маленькой девочки из прошлого.

— Какого черта ты творишь? — в его голосе сквозило презрение, но я, если честно, не совсем понимала, о чем речь. Мы не общались больше года.

С тех пор как я отказалась быть его пешкой и выходить замуж за выбранного им человека.

Хотя отец итак отрекся от меня, когда я сбежала в Айову и поступила в колледж. Он был против высшего образования и ненавидел мою мечту стать ветеринаром. Вот почему я была обременена огромными задолженностями по студенческим кредитам.

— Понятия не имею, о чем ты, — ответила я. Не стоило удивляться, что отец следил за мной, несмотря на сотни километров между нами и отсутствие общения. Однако я все равно удивилась.

— Кира, не будь дурой.

Я сжала кулак, и у меня заныло сердце. Отец всегда относился ко мне хуже, чем к моим братьям, и лишь потому, что я родилась девочкой. Хуже всего были словесные оскорбления, которые мне приходилось выносить. Отец называл меня глупой, никчемной, бесполезной, ненужной. Вспомните любое унизительное слово, и папа наверняка называл меня им тоже. Если только мы не были на людях. Там я становилась его идеальной маленькой принцессой.

— Ты не разговаривал со мной больше года. Откуда мне знать, о чем ты говоришь? — я гордилась тем, что взяла себя в руки и открыто высказалась.

— Может, ты хочешь вспомнить, с кем говоришь, Кира, — отец выплюнул мое имя так, словно от него во рту оставался неприятный привкус. — Теперь ты должна дважды подумать, с кем общаешься. Твое желание работать с животными отвратительно само по себе. И особо заслуживает осуждения, что ты не просто прыгаешь с кучей байкеров, но еще и выбрала именно Ублюдков. Сделай так, чтобы тебя больше не видели с ними. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я усложнил им жизнь. Ты меня услышала? — потребовал отец.

— Да, я тебя услышала, — процедила я сквозь стиснутые зубы. Но я не сказала, что хоть и услышала его, подчиняться не собиралась. Бога ради, я давно уже стала взрослой женщиной.

Отец даже не потрудился попрощаться. Он просто сбросил вызов. Саша заскулила, уткнувшись в меня носом. Я рассеянно погладила ее, заверяя, что все в порядке.

— Чертов говнюк, — прошипела я. Затем я задумалась, откуда отец мог узнать. Неужели он послал кого-то из своих проклятых шестерок шпионить за мной? Или за мной следил один из моих братьев? Если так, мне было бы больно. Я скучала по ним и надеялась, что будь они в городе, зашли бы поздороваться, прежде чем болтать с отцом. Вернее, скучала я по всем, кроме Анатолия. Он был самым старшим и придирчивым. Нет, хуже, чем просто придирчивым. Я его ненавидела. А Виктора и Дмитрия безумно любила.

Виктор был старше меня, Дмитрий — младше. Он был хоккеистом, как и наш двоюродный брат Джерико.

Внезапно моя замечательная жизнь, которую я считала своей собственной, показалась мне гораздо более зыбкой.

Покосившись на телефон, я поняла, что спала до нелепости долго. Удивительно, почему Саша не разбудила меня раньше.

Также мне уже пришло сообщение от Огуна, вызвавшее у меня улыбку.

Папа Заки: Надеюсь, ты хорошо спала.

Стоило мне прочесть его послание, как мое сердце заколотилось до нелепости сильно. Одно свидание, и я прыгнула в омут с головой. Конечно, в свою защиту я могла сказать, что Огун несколько месяцев звал меня на свидания. Не сказать, что мы познакомились на прошлой неделе.

Закусив губу, я засомневалась в правильности своего поступка. Не потому, что он состоял в банде. Точнее, в мотоклубе. И не потому, что курил травку. Мне всегда было плевать, что делают люди, если они не пытались вовлечь меня. Чего не произошло.

Глянув на свой мобильник, я начала внутреннюю дискуссию, гадая, ответить или поставить точку. По правде говоря, было нечестно сваливать на несчастного мужчину весь мой дерьмовый багаж.

Но когда я спросила себя, что почувствую, увидев Огуна на следующем осмотре и узнав о его отношениях с кем-нибудь другим, боль в груди была мне ответом.

Не дав себе времени передумать, я напечатала сообщение.

Я: Как сурок.

Ответ последовал незамедлительно, и мои губы изогнулись в глупой улыбке.

Папа Заки: Как занимательно. И с чего бы это?

Я: Сама не знаю.

Папа Заки: Как думаешь, сегодня у тебя будут проблемы со сном?

Было невозможно не засмеяться. Похоже, Женева не спала, и сразу после моего смеха в дверь постучали. Соскочив с кровати, Саша побежала к двери.

— Да?

— Ты в порядке? — спросила Женева, приоткрыв дверь, но не входя.

— Да, грубиянка, — снова засмеялась я. Саша проскользнула мимо нее и когда выскочила во двор, я услышала стук двери.

— Кажется, прошлым вечером кто-то хорошо провел время, — ухмыльнулась Женева, покачивая бровями. Я швырнула в нее подушку, стараясь не хихикать как школьница.

— Прекрати, — все-таки улыбнулась я, закатив глаза.

— Выкладывай, — не ведая такта, Женева плюхнулась на мою кровать и подперла голову руками. — Ты не можешь сходить на свидание с горячим плохим парнем и не поделиться.

— Кто сказал? — ухмыльнулась я. Мой телефон снова затрезвонил, и я прочла следующее сообщение.

Папа Заки: Значит, да? Нет? Не мучай меня.

Не успела я ответить, как Женева схватила мой телефон и откатилась.

— А ну отдай, засранка, — велела я и поползла к ней, изо всех сил стараясь добраться до него. Женева же отстранялась, читая мои сообщения.

— Боже! Скажи, что ты играла в «спрячь салями» с этим сексуальным зверем. Умоляю, — завелась она, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Прижав мой телефон к своей груди, Женева похлопала ресницами.

— Я не собираюсь рассказывать о своих похождениях, — протянув руку, я пошевелила пальцами, требуя вернуть телефон.

— Не-а, — покачала головой Женева. — Раз ты упомянула похождения, что-то точно произошло, — закусив губу, она от ликования чуть не запрыгала на месте, но я лишь покачала головой. — Признавайся, иначе я напишу ему, что тебе нужно повторить.

— Не смей, — предупредила я.

— Признавайся. Мне нужны грязные подробности, — Женева подленько мне улыбнулась.

— Нет. Верни телефон, — прищурилась я.

В ее глазах зажегся дьявольский огонек, и она начала стучать по клавишам. Я заверещала и бросилась к ней. Вскочив, Женева перелезла через мою кровать, не дав мне добраться до нее.

— Отправлено! — похвасталась она, тяжело дыша после нашей маленькой гонки.

Открыв рот, я изо всех сил сдерживалась, чтобы не убить ее. Она лишь хитро ухмыльнулась и бросила мой телефон на кровать. Схватив его, я разблокировала экран, отчитав себя за то, что когда-то назвала ей код.

Я: Мне нужно повторить. СРОЧНО. Иначе я не смогу спать несколько дней.

Папа Заки: Больше ни слова.

— Господи, Женева! Какого хрена? — закричала я. Поскольку, хоть я и отвечала ему, но знала, что должна была порвать с ним, пока отец не успокоится.

Я: Огун, постой.

Он не ответил. Сев на край кровати, я подождала несколько секунд.

Я: Огун!

Никакого ответа.

Секунды шли.

И шли.

— Может, он занят, — предположила я.

— Или уже в пути, — позлорадствовала Женева.

— Вот дерьмо, — я вскочила и бросилась в ванную, чтобы принять душ. Пока нагревалась вода, я начала отчаянно чистить зубы и закончила уже в кабинке. Бегло обмыв волосы и тело, я тщательно ополоснула интимные места, отдернула занавеску и вытерлась.

Только я обернула волосы полотенцем, как услышала у крыльца тарахтенье мотоцикла.

— Нет, — подскочив к окну, я выглянула через шторы как раз, чтобы мельком увидеть мужчину, сексуальной походкой поднявшегося на крыльцо и скрывшегося из виду.

Только я завернулась во второе полотенце, как раздался дверной звонок.

Когда я рывком распахнула дверцы шкафа, чтобы достать одежду, дверь моей спальни открылась. Я обернулась.

— Не утруждайся, ты сейчас идеальна, — Огун надвигался на меня. Я бесполезно выставила перед собой руку, надеясь его остановить.

— Огун, постой. Я не отправляла тебе сообщения, — попыталась я возразить. Проблема заключалась в том, что собственное тело меня предавало. Я намокла между ног, и душ тут был не причем.

Протянув руку, Огун сжал мое полотенце огромным кулаком и притянул меня к своему твердому телу. Он впился в мои губы, и я растворилась в нем. Несмотря на свои первоначальные намерения, я запрокинула голову, чтобы ответить на опаляющий поцелуй. От него полотенце на моей голове развернулось, и мокрые волосы заструились по спине.

— Черт возьми, у тебя потрясающий вкус, — пробормотал Огун у моих губ. В следующий миг второе полотенце тоже оказалось на полу, и я вжалась спиной в дверцу шкафа. Мы целовались, и Огун расстегивал ширинку.

Он провел пальцами по моим влажным складкам и застонал. На следующем вдохе я обвила ногами его талию, и огромный член погрузился в меня на всю длину. Мы с Огуном хрипло застонали.

Не моргнув и глазом, он трахал меня у двери, пока я цеплялась за его плечи, волосы и мягкий кожаный жилет. Быстро, грубо, невероятно и умопомрачительно.

Но мне нравилось.

Каждый толчок.

Каждый рык.

Не успела я что-либо осознать, как выкрикнула имя Огуна, и он с животным стоном разрядился во мне.

— Черт, детка.

— Боже мой, — выдохнула я.

— Я соскучился, — прошептал Огун у моей щеки, и я рассмеялась сквозь вздохи.

— Прошло всего девять часов, — я ногами сжала его талию и обняла за шею.

— Долгие девять часов, — он качнул бедрами, заставив меня вздрогнуть от импульса наслаждения.

— Я действительно не отправляла сообщение, — выдохнула я от последнего приятного спазма. Когда Огун начал выходить из меня, я крепче сжала ноги, чем вызвала у него усмешку.

— Мне действительно плевать, — он осторожно выскользнул из моего тела и поставил меня на ноги. Почувствовав, как по внутренней стороне моего бедра потекла теплая жидкость, я пришла в ужас.

— Ты снова не надел презерватив! — шепотом прокричала я.

— Я говорил тебе, что не собираюсь. Я предоставлю любые долбанные результаты анализов, какие, черт возьми, ты пожелаешь, но не буду пользоваться резиной со своей женщиной. Да ну нахрен, — мое сердце замерло от его слов.

— Кстати об этом… нам нужно поговорить, — я закусила губу. Было больно даже думать о необходимости произнести ужасные слова, не говоря уже о том, чтобы фактически вытолкнуть их изо рта. Пытаясь отвлечься, я схватила одно из полотенец и прикрыла свою наготу.

Прищурившись с подозрением, Огун обтерся вторым полотенцем и убрал толстый член в штаны. При шорохе молнии и звяканье пряжки я чуть не заскулила от разочарования.

— Мы не можем повторить, — начала я, но Огун поднял руку. Я нервно вцепилась в полотенце.

— Ты уже не можешь остановиться. Меня не волнуют твои оправдания, я их не принимаю. Когда я назвал тебя своей женщиной, ты думала, я шучу?

— Я…

— Нет. Сам отвечу на свой же вопрос, потому что уверяю, я предельно серьезен. «Королевские ублюдки» не играют с такими понятиями. Заявление о старушке — это серьезно, Кира.

— Огун…

Он схватил меня за горло в своей излюбленной манере и притянул к себе. Огун слегка сжал пальцы и припал к моим губам. Отличный от других, поцелуй не напоминал взаимное нападение. От него у меня подкашивались ноги.

— Ты моя, Кира, — Огун вызывающе и знойно прикусил мою губу. У меня заколотилось сердце, в легких застыл вдох. Казалось, мои органы восприятия начали тотальную войну, вынудив тело работать в полную силу.

— Боже, Огун, ты…

Он заставил меня замолчать еще одним поцелуем.

— Мне нужно разгрести кое-какое дерьмо, но вечером я вернусь. Упакуй вещи, чтобы хватило на пару дней. Ты поживешь у меня.

— Но Саша…

Услышав свое имя, она забежала в комнату и налетела на Огуна. Маленькая предательница принялась облизывать его руки.

— Возьми ее с собой. Я приеду в клетке.

— Огун, я умею водить, — заспорила я, но потом сообразила, о чем мы говорили. Какого черта я вообще терпела его властность и глупые требования?

— Я напишу тебе, как буду выезжать, — с этими словами он ушел.

В отчаянии я фыркнула. Как он посмел командовать мной, будто я его собственность!

— Черт бы тебя подрал, Огун Дюпре! — прорычала я и решила по его возвращению доказать, что начинать отношения было очень плохой идеей. Посмотрев на Сашу, наблюдавшую за мной с любопытством, я покачала головой. — Только попробуй переметнуться на его сторону. Поняла меня?

В ответ она наклонила голову в другую сторону.