Выходите за меня замуж!

Вечер подкрался незаметно, и встретили мы его на террасе, наблюдая красивый, золотисто-оранжевый закат над морем. Бутылка вина, фрукты, вкуснейшие свежевыловленные креветки на гриле с лимонным соусом — все, что нужно для романтики и… сумасшедших идей. Наверное, я от Лисы заразилась, эта неугомонная каким-то хитрым образом уговорила Павла поехать сегодня вечером с ней в город. Мы остались одни в особняке, не считая Гертруды, но она отдыхала в своих комнатах и совершенно нам не мешала. Может, и вино сыграло свою роль, хотя я всего-то два бокала выпила. Но этого хватило, чтобы изречь, задумчиво глядя на горевшую бликами уже наполовину севшего солнца гладь моря:

— Всегда хотела искупаться ночью в море, но не хватало смелости.

— Пойдем? — тут же подхватил мою мысль Рома, и в его голосе слышалось откровенное предвкушение. — Тут солнце быстро садится, минут через десять стемнеет уже.

Я повернула голову и посмотрела в глаза Роме, в глубине которых загорелся огонек. Мой муж медленно улыбнулся, и в душе поселилась уверенность, что сегодняшний вечер закончится совершенно определенным образом. Дыхание на мгновение прервалось, по телу прокатилась волна жара, растекшись внизу живота лавовым озерцом. Сразу вспомнились наши поцелуи, и сердце сорвалось в галоп, скача по всей груди бешеной лошадью. Фантазия с восторженным писком пустилась во все тяжкие, а грудь потяжелела, и соски заныли, собравшись в тугие горошины. Определенно, я хотела собственного мужа. И что-то подсказывает, он прекрасно это понял каким-то образом…

— Я переоденусь, — выбрала самый подходящий предлог, чтобы сбежать в ванную и немножко прийти в себя.

Там пришлось умыться холодной водой, ибо щеки горели так, что об них можно было целый костер разжечь. Ну да, дурак бы не догадался, о чем мои мысли… Прерывисто вздохнув и шикнув на разгулявшиеся эмоции, я быстро переоделась в купальник, подумав, прихватила халат и полотенце — все же, вечер, может стать прохладно, особенно после теплой воды, и вернулась в гостиную.

— Я пока пойду! — помахала Роме на террасе и поспешила на выход.

Не знаю, почему практически убежала, но мне срочно требовалось хоть немножко успокоиться и вспомнить, как ведут себя взрослые опытные женщины, если им нравится мужчина. Тем более, если он — законный муж. Меня обуревали противоречивые эмоции: смущение мешалось с волнением, приправленное непонятным страхом, как острой перчинкой. Да, вот что значит заброшенная личная жизнь, растеряла все навыки и позабыла азы флирта… Срочно, срочно окунуться в воду, успокоиться и просто дать событиям идти своим чередом. Сама ведь предложила эту авантюру, Аль, так что расхлебывай. И вообще, Ромка так целуется, что аж ух… Коленки подгибаются и инстинкты танцуют джигу…

Я даже не заметила, как добралась до пляжа, а солнце между тем в самом деле очень быстро нырнуло в море, и парк накрыли бархатные фиолетовые сумерки, быстро переходящие в ночь. Снова воздух наполнили звуки цикад, тихий шелест ветра и волн, слегка фосфоресцирующих в слабом отсвете фонарей в парке. Здесь, на берегу, было темно. Оставив халат и полотенце на лежаке, я зашла и окунулась, чувствуя, как невесомый шелк воды обволакивает тело, принося спокойствие и умиротворение. Далеко заплывать не стала, чтоб не потеряться, и вскоре повернула назад, всматриваясь в темный берег — не пришел ли Рома?

Но пляж оставался пуст к моему удивлению и совсем чуть-чуть беспокойству. Он передумал? Что-то снова случилось? Тихо вздохнув, я подошла к лежаку и наклонилась за полотенцем — все же, ночной ветерок оказался вполне бодрящим, несмотря на то, что вода как парное молоко. Предусмотрительно я халат взяла, не замерзну… Выпрямилась и буквально уткнулась носом в грудь Роме, появившемся совершенно неслышно. Волнение вернулось, окатило горячей волной, разлилось по венам горячей карамелью. Я облизнула внезапно пересохшие губы, посмотрела в его глаза, казавшиеся совсем черными в темноте, и пробормотала:

— П-привет…

Слух вдруг обострился до предела, звуки стали громче, отчетливее. Все слова потерялись, а в голове царила пустота. Рома, не сводя с меня взгляда, поднял руку и провел кончиками пальцев по щеке, оставляя на ней след из щекочущих мурашек, обвел мои полуоткрытые губы. Я замерла, затаив дыхание, сердце гулко колотилось в груди, а ладонь между тем спустилась на шею, погладила изгиб и… В густом полумраке глаза мужа блеснули, он медленно улыбнулся, все так же не говоря ни слова. Я сглотнула, воздух вдруг стал плотным и вязким, с трудом проталкиваясь в легкие. Пальцы Ромы аккуратно поддели лямку купальника и потянули вниз с плеча, взгляд чуть прищурился, не отрываясь от моего лица. А я не остановила… на коже оставался шлейф из обжигающих искорок, кровь превратилась в вязкую, обжигающую лаву. За первой лямкой последовала и вторая, а потом Рома обнял за талию, мягко привлекая к себе.

Губы накрыл поцелуй, горячий, нетерпеливый, напористый. Ни следа нежности, но она мне сейчас и не нужна была. Внутри как будто вулкан проснулся, давно сдерживаемые эмоции прорвались фейерверком, и последние остатки сомнений растворились в жарком желании. Я прильнула к Роме, закинув руки ему на шею, притягивая ближе, отвечая со всей накопившейся страстью. Даже не помню, в какой момент меня избавили от верхней части купальника, поцелуй полностью поглотил, захватил все чувства. Лишь ощутила, что между нашими телами больше нет преграды, и моя грудь прижимается к горячему, обнаженному торсу Ромы прямо твердыми сосками, болезненно пульсирующими от напряжения.

А между тем, воздух закончился в легких, я с тихим всхлипом отстранилась, однако Рома не остановился — поцелуи спустились на шею, по ключицам, язык обрисовал ямочку и провел влажную дорожку до острой вершинки, жаждущей прикосновений. Я прикусила губу и выгнулась, зажмурившись, когда горячий рот накрыл, слегка втянул, посасывая, как карамельку. Шершавый язык пощекотал горошину, и я охнула, вцепившись в плечи Ромы, коленки тут же ослабли, а его ладони, не останавливаясь, спустились на бедра, потянув плавки вниз. Последний кусочек одежды, оставшийся на мне… Но от смущения уже не осталось ни следа, я плавилась под ласками Ромы, судорожно вздыхая от каждого прикосновения. Тело горело в огне, кожа вспыхивала от поцелуев, спустившихся уже до самого низа живота, освобожденного от купальника.

А вскоре мы оказались на лежаке, и я лежала сверху, оседлав Рому и продолжая жадно целовать уже сама. И уже мои ладони скользили по его телу, с наслаждением ощупывая крепкие мышцы, а бедра прижимались к твердому доказательству, что наши желания совпадают полностью. Стало еще жарче, между ног все ныло, и низ живота скручивали болезненно-сладкие спазмы, и хотелось наконец получить удовольствие, разделить его на двоих. Не прекращая поцелуя, я приподнялась и медленно опустилась, с восторгом ощущая долгожданную наполненность, застонав прямо в губы Роме. И не осталось больше ничего и никого кроме нас, горячего наслаждения, текшего по венам хмельным нектаром. Плавный ритм, древний, как мир, тихие стоны, прерывистые вздохи — и южная ночь, окутавшая бархатным покрывалом, пьянящая страсть, накрывающая с головой.

И бесшумная вспышка, рассыпавшая по темному небу сотни созвездий, тягучий, низкий и особенно громкий стон, когда проваливаешься в бездонную пропасть удовольствия вместе с тем, кто тебе его подарил… Его такой же стон, только хриплый и приглушенный…

И тихая нега после, сладкая истома, растекающаяся по телу, теплые, нежные объятия. Ощущение счастья, мягкого и пушистого, и совсем не нужно слов, просто слышать учащенное дыхание и стук сердца под щекой. Чуть позже меня заботливо укутали в халат и взяли на руки, бережно прижимая и неся в дом, а я только жмурилась и довольно улыбалась, чувствуя необыкновенную легкость в душе. Оказывается, и в реальной жизни есть место сказке, раз такая авантюра, как брак с первым встречным, обернулась таким вот неожиданным продолжением. В комнатах меня донесли до душа, и, конечно, мы снова целовались, и не только… В этот раз неторопливо, нежно, изучая друг друга и снова наслаждаясь. Уснули мы далеко за полночь, уставшие и бесконечно счастливые, и я верила, что это не мимолетный курортный роман, а все гораздо серьезнее.

Дальше дни полетели с непостижимой скоростью. Днем мы или валялись на пляже, или куда-нибудь ездили, тут в самом деле оказалось много интересных мест. Завтраки на террасе с Гертрудой Генриховной и ее подружкой Элоизой как-то незаметно вошли в привычку, и я перестала стесняться бодрых старушек. Даже Паша под тлетворным влиянием и настойчивостью Лиски перестал кукситься и начал улыбаться. Я так поняла, с бизнесом все потихоньку наладилось, как Рома выяснил, кто там и что, и Анжелу мы больше не видели. Даже Элоиза относилась к родственнице с пренебрежением. И вроде как та не внучка ей, а какая-то внучатая племянница или что-то такое.

Мы с Ромой… С каждым днем я все больше привязывалась к нему, с безнадежностью понимая, что, кажется, влюбилась на свою голову. Пока темы того, что будет потом, когда вернемся, мы не касались, но нет-нет да думалось в те редкие моменты, когда Ромы не было рядом. Паша перестал искать предлог остаться со мной наедине и рассказать что-нибудь про своего брата, во многом благодаря Лисе, всерьез взявшейся за перевоспитание. И у нее получалось, как я уже говорила. День отъезда неумолимо приближался…

Мы вчетвером валялись на пляже, решив последние деньки посвятить морю, и поскольку погода продолжала радовать жарой и солнышком, я отправилась на кухню за прохладительными напитками. Гонять прислугу все равно не привыкла, проще заскочить и самой взять. Тем более, морсы Семен Иванович готовил в промышленных масштабах, хватало всем. На кухне никого не оказалось, повар, видимо, куда-то вышел, и я, мурлыча под нос мелодию, занялась напитками. А когда развернулась с подносом, узрела стоявшего у двери Пашу со скрещенными на груди руками и странным выражением лица.

— Что-то случилось? — вопросительно глянула на него, не подозревая подвоха.

— Ты его любишь? — задал Паша странный и не очень деликатный вопрос, ибо я еще сама не до конца определилась со своими чувствами.

— А что? — тут же насторожилась и прищурилась. — Па-аш, ты чего опять начинаешь?

Он нахмурился, посмотрел себе под ноги, поджав губы, и буркнул:

— Ты должна знать, что Рома не такой уж благородный рыцарь. Он у меня невесту увел несколько лет назад. Практически через неделю, как мы заявление подали.

Сердце екнуло, но я удержала поднос, усмирив эмоции.

— Но ведь не женился сам, — возразила я Паше. — А увел… Ну, значит, сама она не так и хотела быть с тобой, уж извини, — решительно заявила я, глядя на него. — Если бы не захотела, не ушла. И вообще, прекрати лелеять прошлые обиды, — я направилась к выходу мимо него, одарив выразительным взглядом. — Тем более, это было давно, и как погляжу, с Лиской у вас все хорошо, — не удержалась от ехидного поддразнивания и поспешила по дорожке к пляжу.

Не знаю, чего хотел добиться Паша, но я была уверена, что если спрошу Рому, то он разъяснит ситуацию. Врать точно не будет, нет резона в общем-то. И вообще… Мы через три дня улетаем. Поэтому вечером, когда после ужина мы по укоренившейся традиции сидели на веранде с вкусным вином, любуясь закатом, я совершенно спокойно завела разговор об услышанном на кухне днем.

— Мне тут Паша сообщил как бы невзначай, что ты у него невесту увел, — задумчиво произнесла, отпив глоток легкого золотистого вина с приятным цветочно-фруктовым вкусом.

— Было дело, — не стал отпираться Рома. — Только я не стал говорить Паше, что его невеста зарилась на его же деньги. Я словно так мимоходом упомянул, что у него вроде как проблемы в бизнесе, просто он не говорит ей, чтобы не расстраивать. Она буквально через день позвонила мне и пригласила на кофе, первая. И активно начала строить глазки. Но у нас ничего не было, просто я спас Пашкин бизнес от загребущих лапок аферистки, — Рома снова пожал плечами. — Молодой был, глупый, ухитрился влюбиться в эту фифу. Не думал, что он до сих пор дуется на меня, — муж усмехнулся и покачал головой. — Ладно, старая история, забудь, — он поймал мои пальцы и поднес к губам, а потом тихонько потянул за руку. — Иди ко мне, Аль, — чуть тише позвал Рома, и я конечно с удовольствием пересела к нему на колени.

Так и целоваться удобно. А о наших отношениях мы снова не стали говорить…

Улетать не хотелось, но надо было. Рейс утренний, так что в аэропорт я приехала заспанная и не совсем соображающая. Весь перелет спала на плече Ромы, не думая ни о чем, а вот когда мы прилетели… Вещи-то у меня дома, и кошек тоже надо отвезти… И Лиску подкинуть… А она с невозмутимым лицом еще и подхватила Пашу под локоток, даже не дав заикнуться о том, что он к себе поедет.

— Так, поработаю такси, — Рома улыбнулся, и мы все вместе направились к его машине.

Загрузились, поехали. Поскольку все были уставшие, разговор особо не клеился, а когда добрались и поднялись на наш с Лиской этаж, то подруга быстренько увела Павла к себе. Мы же с Ромой зашли ко мне… Кошки мои обрадовались, что дома, начав наматывать круги по квартире, а я поспешила на кухню, почему-то нервничая и избегая смотреть на Рому.

— Чай будешь? — громко спросила, не оборачиваясь и ставя чайник. — Кроме него ничего больше нет, извини…

Неожиданно теплые руки обняли со спины, сильное тело прижалось, а дыхание пощекотало шею.

— Аль, а может, ко мне поедем? — тихо спросил Рома, оставив легкий поцелуй чуть пониже уха. — Вместе с твоими кошками?

Я замерла, вцепившись в край стола, сердце гулко колотилось в груди, а дыхание пресеклось.

— К тебе? — переспросила я тоненьким от волнения голосом.

— Ну да, ко мне, — Рома потерся щекой об мой висок. — Ты моя жена все-таки, и должна жить с мужем, — он издал тихий смешок, потом вдруг замолчал, и я почувствовала, как напряглось его тело. — Или… не хочешь?

Вот он, тот самый разговор, которого я так боялась. Вместо ответа развернулась и прижалась к губам Ромы, крепко обняв за шею и прижавшись к нему. Хочу… Конечно, хочу. В глубине души я уже давно смирилась с собственными чувствами к мужу, только вот боялась признаваться. Он же до сих пор так ничего и не сказал мне…

От поцелуя по телу прошла волна горячей дрожи, эмоции вспыхнули фейерверком, а Рома только крепче обнял, с жаром ответив. И только спустя некоторое время отстранился, посмотрел в глаза и тихо произнес:

— Я тебя люблю, Аль. Поедешь ко мне? — и погладил пальцами щеку, провел по припухшим губам.

А я… счастливо улыбнулась, чувствуя, как в животе вспорхнула целая стая бабочек, и так же тихо выдохнула:

— Поеду…

Про любовь потом скажу. Когда перееду. И надо завтра документы на обмен паспорта подать…

Несколько месяцев спустя

Лето потихоньку подходило к концу, и жизнь окончательно наладилась. Как ни банально звучало, но работу я сменила — Рома помог, да, в конторе его знакомого освободилось место. Я сначала отнекивалась, хотя и зарплата хорошая, и к моему нынешнему дому ближе. Опасалась, что не справлюсь, и вообще… Но обошлось. Никто мне в спину не тыкал знакомством с Ромой или начальством, и в коллектив я влилась быстро, как и в новые обязанности.

Лиска так и продолжала встречаться с Пашей, причем недавно они съехались, сдав квартиру подруги ее знакомой. Признаться честно, я до последнего не верила, что у них все серьезно, слишком уж разные, но похоже, шебутной и напористый характер подруги кузену Ромы неожиданно пришелся по душе. Мы с Лиской по-прежнему встречались при каждом удобном случае, но мужчины наши пока с неохотой идут на сближение, однако капля камень точит. А уж если Елизавете взбрело в голову дружить домами, то она своего добьется. Думаю, и до свадьбы Пашку дожмет. Больше пакостей никто никому не строил, и проигранное наследство прадедушки-моряка Ромка получил. В его кабинете действительно оказалось очень много всего, связанного с морем и кораблями.

С детьми мы решили пока все же подождать, раз уж наше знакомство и отношения начались совсем не так, как у нормальных людей. Еще не насладились друг другом, чтобы торопиться с беременностью. По словам Ромы Гертруда Генриховна, конечно, ворчит, но особо не наседает, мы иногда разговариваем по скайпу. Она уже строго заявила, чтобы на следующий год обязательно приехали на лето снова, и лично я совсем не против.

А пока… Нам хорошо с Ромой, и я ни капли не жалею, что тогда в баре согласилась на его предложение, поддавшись авантюрной жилке. Ведь я тоже его люблю.