Высота одиночества

Глава 6

Он чудом успел на каток до появления Ипатовой. Она вошла спустя минуту, и Крылов нутром чувствовал ее недовольство. Удовлетворенно улыбнувшись партнерше, Игорь отправился переодеваться.

Утренняя тренировка прошла в спокойно-оборонительном режиме. Рината каталась на одной половине катка, Игорь – на другой. Савченко попросил его уделить особое внимание вращениям, уровень которых судьи зачастую снижали с запланированного четвертого едва ли не до второго.

Рината, предоставленная самой себе, пока Николай Петрович занимался с Крыловым, повторяла отдельные части злополучной олимпийской программы. Вместо тройных прыжков делала двойные, однако ее катание не выглядело менее привлекательным.

Игорь, забывшись и совершенно не слыша, что твердит тренер, восхищенно наблюдал за вращениями Рины. Красота неописуемая… Промелькнула мысль, что Ипатова и без него прекрасно выступала бы в одиночном. Пожалуй, ее травма совсем не дает о себе знать… Стоило ему подумать об этом, как девушка рухнула на лед. Он дернулся было к ней, но Рина моментально поднялась и поехала к бортику.

– Может, перерыв? – попросил Игорь и, когда Савченко кивнул, подлетел к Ринате.

– Красиво.

– Что? – Она обернулась через плечо.

– Красиво, говорю, катаешься, – улыбнулся он и непроизвольно задержал взгляд на ее тяжело вздымающейся груди, затянутой в черную майку.

– Решил сменить тактику? – Опершись о борт, Рината понимающе ухмыльнулась. – Не выйдет. Даже если будешь льстить, наши отношения не улучшатся. И так будет до тех пор, пока не перестанешь относиться к тренировочному процессу наплевательски.

– Я вроде бы уже дал слово, что с сегодняшнего дня буду вести себя хорошо. – Серые глаза Игоря озорно блестели.

– И как тебя Николай Петрович терпит столько лет? – скорее себя, чем Крылова, спросила Рината.

– Потому что я талантлив. – Игорь расплылся в широченной улыбке.

– Естественно, – хмыкнув, бросила она и вернулась к тренировке.

– Рината, Игорь, есть кое-какое дело, – после вечерней тренировки Савченко подозвал спортсменов. – Слишком мало времени до старта сезона, мы еще не приступали к совместному изучению парных элементов, но… – тренер задумчиво потер переносицу и добавил: – думаю, пора выбрать музыку для программ. Начнем с короткой. Будем накатывать элементы на понравившуюся мелодию. Это сбережет нам время, которого и так нет. У нас еще куча работы, об отдыхе можете забыть. Встали в пару – будьте добры тренироваться, а не по ток-шоу шляться. – На последней фразе Николай Петрович недобро глянул на Крылова. – Есть предложения?

– Давайте «Реквием по мечте» [2] поставим, – Игорь пожал плечами. – Хорошая музыка, трагичная, есть где развернуться.

– Угу, – скривилась Рина. – А то, что «Реквием» катают все кому не лень – от мала до велика, тебя устраивает? Не кажется ли тебе, о наиталантливейший фигурист всех времен и народов, что для олимпийского сезона нужно выбрать что-то пооригинальнее?

– А что в таком случае может предложить наша некоронованная принцесса льда? – не остался в долгу Крылов. – «Рапсодия» [3], «Лебединое озеро» [4], «Тоска»? [5] Что?! Или нет, давай «Матрицу» [6] поставим! Как раз для Олимпиады.

– Не утрируй, – Рината старалась держать себя в руках. – Есть куча незаезженных композиций, которые более достойны, чем «Реквием».

– Валяй!

– Может, взять саундтрек из каких-нибудь старых кинофильмов? – Рината намеренно обращалась только к Савченко. – Намного легче воссоздать на льду уже готовый образ и подкорректировать его с учетом специфики парного катания.

– Я думал об этом, – вздохнул Николай Петрович, – поэтому начеркал списочек. – Тренер протянул Ринате и Игорю по листку. – Вот, посмотрите, а завтра скажете, что вам больше всего по душе. От выбранного и будем отталкиваться.

– Хорошо.

– А вот и нет! – возмутился Игорь. – Не собираюсь я под старье кататься!

– Крылов, ты не один теперь! И не можешь выбирать то, что только тебе приглянулось! – осадил ученика Николай Петрович, однако тот красноречиво отвернулся и покатил прочь.

– Господи, как он меня бесит, – тихо прошипела Рината и поехала за Игорем.

Николай Петрович минут десять слушал препирательства этой парочки, к слову сказать, довольно интересные. С тематики кинофильмов молодые люди плавно перешли на личности, и Рината в итоге оказалась «обозленной на весь мир недофигуристкой, покрытой иголками с головы до ног», а у Крылова, как выяснилось, «самомнение зашкаливает до такой степени, что человечество со дня его рождения должно на коленях стоять и просить о благосклонности».

Однако обмен колкостями в какой-то момент Савченко надоел.

– Ребят, может, сразу разойдемся и не будем нервы друг другу мотать?! – крикнул он. – Ну не пара вы, не пара! Заканчиваем спектакль! Никакая Олимпиада нам не светит!

– Нет! – в один голос воскликнули фигуристы.

Тренер на мгновение опешил – как близнецы, ей-богу. На него смотрели две пары глаз с абсолютно одинаковым выражением – непоколебимой уверенности.

– Тогда давайте искать точки соприкосновения. – Николай Петрович всплеснул руками. – Мы столько времени впустую тратим на разборки! До Олимпиады – год, но уже в августе мы должны показать руководителям Федерации программы. Да, по отдельности в ваших способностях никто не сомневается! Даже несмотря на травму Ринаты и проблемы Игоря, вы – два сильных спортсмена. Но вы – одиночники! Всю жизнь катались одни, а пара – совершенно другое дело. – Игорь открыл было рот, но Николай Петрович предупреждающе поднял палец. – Не надо мне твердить про три года. Забудь. Вы понимаете, что нужно выучить кучу новых элементов?! И тебе, Игорь, между прочим, тоже. Азы ты усвоил, и это хорошая основа. Иначе и браться бы сейчас не стоило, но если вы будете по каждому спорному моменту собачиться, времени не хватит! Поэтому… – Савченко поочередно посмотрел на фигуристов. – Даю вам неделю на выбор музыки! Не выберете – ничего не будет. Я не стану вас тренировать. – Высказавшись, он тяжело выдохнул и, не прощаясь, ушел.

Рината и Игорь несколько минут стояли в центре катка друг напротив друга и молчали.

– Ладно, давай твой «Реквием», – не глядя на Крылова, подала голос Рината.

– Нет уж, где этот список? – Он забрал из рук Рины листок, вчитался. – Из всего, что здесь есть, мне нравится «Крестный отец» [7].

– Я послушаю дома и выберу.

– Рин, а поехали ко мне, – вдруг предложил Игорь. – Подберем музыку вместе. И заодно чаю выпьем.

– Угу. – Немного подумав, она кивнула. – Я – переодеваться.

Когда Рината скрылась в раздевалке, Игорь не удержался от улыбки. Если Ипатову не гладить против шерсти, она ничего, совсем не буйная. Но, черт возьми, как ему нравится ее злить!

Однако Савченко прав – теперь они команда, а значит, должны идти на уступки, даже если надо наступать себе на горло. А ведь это только музыка… Что же будет дальше?..

Ехали в полнейшей тишине. От скуки Игорь включил радио, но сразу же поспешил вырубить – наткнулся на спортивные новости, где ведущая повторила его слова, сказанные на вчерашнем шоу. Лицо Ринаты потемнело, но она стойко сдержалась и не выдала в его адрес очередную колкость.

Да понял он, понял, что у нее аллергия на журналистов. И чего ей скрывать, все и так ясно, как божий день. Или нет?..

Квартира Крылова располагалась в центре, в новеньком многоэтажном доме свободной планировки. Рината знала, что не стоит ничему удивляться, но, когда вошла в крыловские хоромы, а иначе не скажешь, от изумления раскрыла рот. Никогда в жизни не была в двухуровневой квартире.

– Неплохо живешь.

– Не жалуюсь, – Игорь бросил куртку на диван, стянул шарф и сделал попытку помочь Рине раздеться.

Но девушка его помощь не приняла и повесила верхнюю одежду на вешалку.

– Ну что, чай?

– Давай делом займемся. – Рината задержалась взглядом на «уголке почета», как называл Игорь свои медали и дипломы.

– Хорошо, – хмыкнул он и жестом пригласил ее в комнату, где стоял компьютерный стол.

Усадив девушку в кресло, Крылов повозился с ноутбуком и начал поочередно включать композиции из списка Савченко. Рина внимательно слушала, иногда просила остановиться на определенном моменте. Игорь покорно исполнял пожелания, украдкой поглядывая на нее. Она такая милая, когда не строит недотрогу. Чудное сочетание черных волос, светлой кожи и ярких голубых глаз делало ее похожей на сказочную нимфу.

Закусив губу, Рината внимательно вслушивалась в музыку, едва заметно покачивая головой в такт мелодии.

Странная она, эта Ипатова. Словно от жизни чего-то не получила. И суть даже не в упущенной олимпийской медали. В чем-то более важном… Да, в жизни любого спортсмена есть нечто более значимое, чем победа.

Даже такой человек, как Игорь, прекрасно это понимал.

– Выбрала? – когда они прослушали все мелодии, спросил Игорь.

Рината оторвала взгляд от экрана.

– Знаешь, ты прав. Из списка ничего не подходит, – призналась Рина. – Тут ведь олимпийский сезон, мы должны стать запоминающимися, программы должны вызывать вау-эффект. А если мы будем выходить на лед и кататься под «Ромео и Джульетту»… [8] – Она пожала плечами и покривила губы в снисходительной усмешке.

Игорь молчал. Наблюдал за партнершей, которая дана ему либо в наказание, либо в награду – пока еще не мог определиться. Рината смотрела на него прямо, ожидая ответа. Волосы она зачесала в высокий хвост, губы были недовольно поджаты.

– Ну что молчишь? – наконец спросила она, не выдержав взгляда Игоря.

– Танго, – продолжая смотреть на нее, выговорил он.

– Танго? – недоверчиво переспросила Рината.

– Танго! – уверенно повторил Крылов и широко улыбнулся. – Ты создана для танго, Ипатова! Посмотри на себя, ты идеально впишешься в образ страстной испанки.

– Не смешно, – буркнула она, однако Игорь, погрузившись в поиски нужной мелодии, не обратил на ее слова никакого внимания. Он знал, что им нужно, поэтому, введя в поисковик название композиции, с довольным видом нажал на «Пуск».

– Это «Танго де бесаме» в обработке Бенасе [9], – когда музыка закончилась, объяснил Игорь и повернулся к Ринате. По ее лицу Крылов понял – девушка не поддержала его порыв и явно недовольна.

– Ну что еще? – спросил он.

– Давай лучше «Реквием».

– Почему?

– Танго – это любовь и страсть! А какая между нами может быть страсть, Игорь? – усмехнулась Рината. – Под такую музыку надо кататься так, чтоб искры летели, а мы… Для олимпийской программы необходима естественность. Все эмоции, движения должны идти из сердца. Поэтому лучше взять что-нибудь попроще.

– Танго – не только страсть, Рината, – возразил Игорь. – В танце можно выразить все, что есть внутри тебя и постоянно тревожит: боль, что живет в тебе, страх, который сковывает, прошлое, которое не отпускает. Это и страсть, и протест, и соперничество. Эмоции могут быть разными. Мы не обязаны любить друг друга, чтобы от нашего катания зрители восторженно замирали. – Он коснулся ее руки и заглянул в глаза, в которых читалось сомнение. – В конце концов, мы и ненависть можем скатать, – Крылов улыбнулся уголком рта.

Рината молчала. Просто смотрела на Игоря огромными глазищами и, казалось, даже не дышала.

– Хорошо, – кивнула она. – Танго так танго.

– Отлично! – Крылов ухмыльнулся. – Я за чаем…

– Нет, я домой, – Рината направилась в прихожую. – Поздно уже.

– Без чая не отпущу, – безапелляционно заявил Игорь.

– Крылов, а почему вы в Москву вернулись? – когда они уже сидели за столом, поинтересовалась Рината.

– В Питере не хотели давать лед после Олимпийских игр в Ванкувере. Только тут, по знакомству… – Не поднимая глаз, Игорь помешивал сахар в чашке. – Понимаю, дурака свалял тогда.

– Еще какого.

– Я зол был. На себя, на Федерацию, на Бердникова, на судей, на соперников! Не понимал, что творю. Это же Олимпиада! Моя мечта! И когда все рассыпалось, сообразил, что наверняка упустил свой первый и единственный шанс. Можно не рассказывать, как быстро меняются поколения в фигурном катании. Не успеешь оглянуться, а тебя уже настигла толпа более молодых и талантливых спортсменов, стремящихся доказать, что теперь они задают тон в этом виде спорта, а тебе лучше спокойно повесить коньки на гвоздь, перестать мечтать и смириться.

– Но ты отказался смириться.

– Люблю идти против всех. – Крылов поднял голову, взгляды молодых людей встретились.

– По-моему, я тоже люблю, – пробормотала Рината, обнимая ладонями горячую чашку.

– Рин… раз у нас временное перемирие… Можно спросить?

– Валяй.

– Что у вас произошло с Богославской?

При упоминании фамилии бывшего тренера девушку аж передернуло.

– Не твое дело, – грубо отрезала она и, выскочив из-за стола, вылетела из кухни. – Закрой за мной! – раздалось из коридора спустя пару мгновений.

– Ты с ума сошла? На часы смотрела?! – Игорь побежал в прихожую. – Никуда не отпущу!

– А тебя не спрашивают.

– Ипатова! – Игорь схватил девушку за руку и принялся силком стаскивать с Ринаты куртку. – Мне нужна живая партнерша, а в твоем райончике опасно выходить на улицу позже семи. Да хватит вырываться! Не съем я тебя! И про тренера не буду расспрашивать, не знал я, что тема – настолько больная.

Рината, тяжело дыша, замерла на месте и позволила-таки Игорю снять с себя верхнюю одежду.

– Идем. – Игорь опять взял Ринату за руку и повел на второй этаж. – Вот твоя комната. – Он открыл двери в просторную спальню и ушел.

И почему Ипатову до сих пор трясет? Столько лет прошло, а она даже слышать фамилию этой женщины не может. А ведь наступит день, и они обязательно встретятся…

Крылов полночи не мог уснуть, пытаясь понять, отчего Рина ненавидит Аллу Богославскую. Бросила ученицу? Предала? Или нечто большее?..

«Права Федорова, – заключил он. – Мутное дело».

Не вытерпев, встал, включил ноутбук и принялся пересматривать старые видео Ипатовой и ее тренера. Нашел интервью, снятое четыре года назад. Рината, совсем юная пятнадцатилетняя девочка, открыто улыбалась в камеру, прижимаясь к сидящей рядом Алле.

«Рината, ты планируешь попасть на Олимпиаду в Ванкувере?»

«Конечно, мне хотелось бы, хотя до нее – целый год, многое может произойти. Но я упорно тренируюсь и очень хочу выступить. Это моя мечта».

Рината с любовью посмотрела на тренера, а та, в свою очередь, добавила:

«Наша общая мечта. Я не попала на Олимпийские игры в качестве участницы, но теперь хочу поехать как тренер».

Сколько в них нежности… Куда все делось? Что случилось с беззаботным доверчивым ребенком? Почему она превратилась в никому не доверяющую ожесточенную девушку? И почему Богославская оставила любимую ученицу?

Эти вопросы мешали Игорю заснуть. Вроде бы а он-то тут с какого боку? Чужие проблемы его не касаются, но…