Вздох до смерти

Пролог

Взгляд прикован к могильным мраморным плитам. Всего миг. Миг…

Очередная выкопанная могила, отполированный до блеска бордовый гроб, уже до ужасы знакомый звук земли о крышку…

Становится невыносимо от понимания случившегося, да и от происходящего в эту самую секунду. Отвлекаюсь, в желании сдержать публичные проявления эмоций. Посторонние люди для меня, но знакомые для «предвестников», выстроившись в несколько рядов, наблюдают за похоронной службой чуть поодаль, боясь приблизиться к нашей «святой» четвёрке и на шаг.

А раньше нас было семеро… Странно. До боли и ужаса странно. Неправильно. Непонятно. Пусто…

Слёз больше не было, как и напрасных утешительных слов. Слишком много смертей в последнее время, сформировавшие новую привычку, что ли. Но нет, сдаваться никто не спешил. По крайне мере точно не я. Мне есть кого оберегать и за чьи жизни бороться. Хотя… слишком мало этих жизней, а с другой стороны… много.

Взгляд скользнул по сцепленным в замок рукам Аристарха, стоящему во главе нашей делегации. Мужчина никак не выдавал своей утраты, а это пугало присутствующих, настораживало, злило. Многие жаждали увидеть Сокола сломленным или спятившим от потери названного брата, пусть и не по крови. Только все со ставками ошиблись. Не на того напали, и сами объявили на себя охоту. Прекрасно знали, что ничего не сходит рук, не забывается, и явно не прощается. Но… Но продолжали раз за разом на что-то надеяться, бродить где-то в темноте, натыкаясь на твёрдые стены или ловя пустоту руками. Но у всего есть предел.

Предел… Да, этот предел есть, и я не завидую тем, кто перешагнул эту черту. Арис больше не станет разбираться.

Опустила взгляд на землю, тихо усмехаясь. Ситуация вырисовывалась до боли смешной и справедливой. Да... Справедливой, как сама жизнь, ведь мы сами загнали себя в угол.

Вновь отвлечение.

Спектакль окончен, зрители покинули представление, Аристарх стремительно удалился, не проронив и слова, Роберт и Герман отошли на небольшое расстояние, а я пошевелиться не могла, словно в землю вросла ногами. Окружавшие меня могильные плиты давили своим холодом и пугающим молчанием, вызывая не столько леденящий страх, сколько непередаваемую боль и ненависть. Два чувства, ставшие давно родными друг другу, и такими устрашающими для меня.

Боюсь…

Пора было признаться самой себе. Принять правду, если даже она разрушит всё, а главное – меня. Я боялась вновь потерять близких мне людей, и страшилась самой мысли, что придётся посетить очередные похороны.

Да. Мир, в который шагнула по собственной воле не был идеальным и не претендовал на титул «Мир». Правда. Он давно купался в крови и насилии, подпитывался беспрерывными интригами и скандалами. Но я хотела просто быть рядом с братом, и рядом с тем… С тем, для кого была всего лишь «глупышкой». А этот мир, давно вставший на тёмную сторону, сумел искусить, позволив стать мне «Настоящей». Совру, сказав, что «Настоящая» я была милой невинной овечкой. Убивала. Убивала, как и все, разрушала жизни людей, но не жалела о совершённых поступках. Никогда. Я их совершала в здравом уме и памяти, никто меня не заставлял и пистолет ко лбу не подставлял.

Только сейчас…

Надоело просыпаться каждый день с мыслью, что сегодня я могу умереть или потерять кого-то из любимых мне людей.

Я безумно боялась Смерти.

Казалось бы, давно пора привыкнуть к смерти, научиться относиться к ней нейтрально, но мой страх ни с чем нельзя было сравнить. К этому невозможно привыкнуть или принять. А может стало невозможно только для меня. И сейчас понимала дальнейшие действия, но боялась всё лишь усугубить, сделать больно… В первую очередь - Роберту. Остальным… Остальные свыкнутся с моим выбором, а Сокол отмахнётся, как делал всегда.

Оставалось надеяться, что смерть отступится от меня, даст ещё время пожить, и позволит начать новую жизнь. Абсолютно противоположную.

1 глава

«— Смерть — это всегда шок.
— Все умирают. Это единственный факт, который нельзя подвергнуть сомнению. Однако он всегда застаёт людей врасплох».

Шерлок

Невыносимо.

Ожидание убивало и не давало здраво мыслить, лишая последних сил. Живот скрутило от боли, перед глазами мелькала стрелка часов, которая почему-то двигалась со скоростью улитки. Меня затрясло, и я беспомощно закусила губу, дергая нервно ногой. Вот уж пытка, так пытка!

- Открывай духовку!- раздаётся громкий крик подруги из другой комнаты.

И вот, словно спринтер, оказываюсь у заветного шкафа, распахиваю дверцу и пропитываюсь чарующими запахами запеченного сочного мяса и овощей. Времени на раздумья нет. Быстро достаю блюдо и ставлю на плиту…

Следующие полчаса проходят в блаженстве. Он первого кусочка, попавшего в ротик, издаю стон, ощущая чуть ли не оргазм. Подруга, сидящая напротив, перестаёт даже есть, останавливая вилку в воздухе. А мне всё равно. Я голодная, как слон! Надо думать, почти двое суток не ела.

- Да уж!- выдохнула она, продолжая есть.- Вижу, Ник и правда упал в грязь лицом.

Ник… Мой бывший парень. С сегодняшнего дня и бывший.

До сих пор не понимала, как заставила себя уговорить отправиться в поход с мужчиной. Думала, всё закончится хорошо, и через три дня нашего отдыха мы вернёмся в привычный ритм, только вот, не все желания сбываются. Казалось бы, всегда собранный и галантный кавалер, с которым я чувствовала себя хорошо, а тут, на тебе, в экстремальных ситуациях человек предстаёт в реальном свете.

А началось всё с того, что Ник поспорил со своим другом, что три дня сможет прожить без средств цивилизации, да ещё и свою женщину защитит и накормит. Ну-ну. Стоило раньше о последствиях задуматься.

Да, мы пошли в поход, к тому же, я оказывалась в ситуациях и похуже, так что разводить панику и трястись от страха не стала. Первый день был ещё более-менее, мы даже место нашли хорошее для ночлега, поставили палатку, костёр разожгли, но вот ночью… От завывания волков, мой «ненаглядный» подскочил, словно в жопу ужаленный, всю ночь не спал и прижимался ко мне. Лично я дрыхла, как суслик. На утро начались проблемы…

Какая-то животина, будь она не ладна, стащила весь наш запах еды. Делать нечего, и я отправила Ника в лес на поиски пропитания. Кормилиц – он, всё же. Сама же осталась на полянке. Но, даже часа не прошло, а Ник прискакал напуганный, да ещё без добычи. Тогда мы и поругались первый раз. Вторую ночь, проклинала всё на свете, потому что из-за ливня, сырость пробралась даже в палатку, и я уже тогда дала ясно понять Нику, что нашим отношениям пришёл конец. Мужчина пытался меня переубедить, но я просто проигнорировала его потуги.

На третий день я собрала вещи и решила прекратить этот цирк. Ник помалкивал, но шёл следом послушно.

И вот, вся измотанная, голодная, как слон, в грязной помятой одежде, с синяками под глазами и колтунами в волосах, предстала на пороге квартиры Клэр. Вместо испуга девушка рассмеялась, начала поливать гадостями Ника и говорить мне «непутёвой», как я была слепа, не замечая рядом с собой мальчишку, а не взрослого мужика.

А мне, так всё равно было, только о тёплой ванной и еде мечтала, что все разговоры подруги оставила на потом.

Да и после плотного ужина, мы перекидывались непонятными бессмысленными фразами, после которых устроились на мягком большом диване в гостиной, Клэр включила какую-то фантастику с Крисом Прэттом в главным ролях, поставила между нами тарелку с попкорном и…начался «сеанс».

Фильм мы досмотрели также в молчании, и как-то незаметно, убаюканная под звук титров, я впала в сон.

***

Крики смолки буквально пару минут назад, а мне хотелось, чтобы они продолжались. Мальчишки здорово развлеклись со своей пойманной жертвой, и уже нашим предателем, но мне было недостаточно. Всё же, Роберт и Аристарх подверглись нападению, и только чудом спаслись. Конечно, мужчины могут сколько угодно сейчас орать на меня, обвинять, что вышла из машины и решила узнать причину их отсутствия, но благодаря мне, мои мужчины живы. А я никому не позволю причинять вред своим мальчикам.

Усмехнувшись, бросила взгляд в зеркало, подмигивая озорно своему отражению. Да, внешне была спокойна и даже весела, но внутри до сих пор сидел тихий страх за себя, за их жизни… Я слишком многих потеряла… Слишком.

Нет. Жалеть себя не посмею, и убиваться не буду. На нас явно объявили войну. Хотя да, меня никто всерьёз не воспринимал, считали игрушкой «предвестников смерти», как называли моих ребят «в народе». Я – всего лишь ненужная вещь для забавы, от которой с радостью готовы были разделаться. Учитывая, что Аристарх не раз высказывал своё недовольство обо мне в окружении посторонних, да и всячески неприязнь свою демонстрировал, все, кому было надо, знали то, что должны были знать. Мы искусно расставляли сети, с лёгкостью манипулировали людьми, были на шаг впереди любого врага. Только в этот раз что-то пошло не так. Нас предали. Близкое окружение. И мужчины мстили, что и я собиралась делать, только научилась слушать угрозы Ариса и внимать им.

Очередной крик, уже в личном кабинете «предвестников смерти», меня насторожил и всполохнул в груди бурю негодования. Мужчины явно о чём-то спорили и обсуждали план атаки на противника, а я, как провинившийся ребёнок (хотя такою не была), была вынуждена сидеть в спальне брата.

«Ну, уж нет! Не дам собою помыкать. К тому же, они мне спасибо должны сказать, что жизнь спасла!».

2 глава

Смерть не даёт попрощаться, она просто... Вырезает дыры в твоей жизни. В твоём будущем. В твоём сердце.

(с) Восьмое чувство

Гладкий лакированный гроб бордового цвета был опущен в землю, послышался первый приглушённый стук земли о крышку. Каждый стук отдавался болью в сердце. Каждый стук возвращал меня в реальность. Каждый стук перекрывал воздух. Мне бы закричать, разреветься, но чувства отчаяния словно высосали. Не хотелось ни о чём думать, решать, действовать. Всё потеряло смысл, особенно жизнь. Я хоронила не только брата, которого безумно любила…

Нет.

Я хоронила и себя. Может глупо и звучит на эмоциях, но моя жизнь не могла продолжаться без него.

На похороны я никого не пустила, кроме Аристарха и Германа. Не хотела видеть кого-то ещё. Да и с мужчинами не общалась по прилёту в Россию. Лишь изъявила своё простое желание и всё оставшееся время просидела у гроба, смотря на белое лицо любимого человека. Никто не трогал, не пытался утешить. Усугублять ситуацию никому не хотелось.

Когда гроб засыпали землёй, и посторонние исчезли, я медленно опустилась на рядом стоящую лавочку, опуская руки вдоль тела. Взгляд прикован к только что появившейся могиле и фотографии улыбающегося брата в деревянной рамке. Только как-то резко накатили все совместные проведённые дни, наши общие секреты и боль накрыла лавиной. От переизбытка эмоций начала задыхаться, судорожно хватая ртом воздух. Тело затрясло, как в приступе ломки, и…

Слёзы.

Они лились по щекам, падая на землю, впитываясь в ткань чёрного платья. И не заметила, как начался дождь. Мне было плевать. Пусть хоть торнадо, ядерный взрыв, война! Плевать! Я не собиралась покидать могилу брата и на секунду. Теперь это единственное место, где я хочу остаться навсегда. Было желание рыть землю, забраться в гроб и, обняв Роберта, погрузиться в вечный сон.

Слишком больно.

Слишком.

Из груди вырвался крик отчаяния, и я скатилась на землю, уже не контролируя себя. Пальцы зарылись в волосы, сжимая со всей силы голову. Тело раскачивалось в разные стороны, и рыдания были уже в голос.

Я была одна.

Мужчины дали мне шанс попрощаться с братом, оставили лишь охрану.

Как глупо с их стороны.

Охранники ко мне и на пушечный выстрел боялись подходить, а с такими темпами я и правда тут подохну.

- Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!- закричала в голос, мотая головой в разные стороны.

Мало сил для борьбы и слишком много сил для мучений.

А затем затопила вина. На саму себя. Ведь не уехав я из России, возможно, Роберт был бы жив. Уверенна, я бы его спасла. Не дала убить.

Кто-то поднял на ноги, встряхнул со всей силы. Распахнув глаза, узрела Аристарха. Мужчина был рассержен и одновременно напуган. И не понятно, какой бес в меня вселился, но я со всей мощи залепила Соколу пощёчину.

Зачем?

Сама не могла понять… Возможно, хотела почувствовать хоть что-то. Только кроме ненависти, съедающую изнутри всю меня, ничего не было.

Аристарх от подобной выходки удивился, а затем попытался скрутить меня. Я вырывалась, кусалась, царапалась, кричала. Понимала, что меня хотят увезти отсюда, но я не хотела. Моё место здесь! Около Роберта.

- Ненавижу!- выкрикнула, надеясь, что хоть этим задену Сокола.

Только тот что-то говорил, видимо, пытался взывать к моему разуму, но тот давно подчинился своей хозяйке.

И резко мир потух. Трепыхнулась последний раз в мужских руках, почувствовала мимолётную боль в затылке, и обмякла.

***

В воздухе витал запах лекарств, звуков не было, и стоило пошевелить пальцем, как по телу прокатилась невыносимая боль. Ощущение, словно меня танком переехали. Тут же застонала, пытаясь перевернуться, но казалось, тело не слушается свою хозяйку.

- Лежи!- скомандовал тихо знакомый голос.

Медленно открыла глаза, встречаясь с нахмуренными серыми глазами. Захотелось выгнать его, ударить, но волновало другое.

Меня привязали.

Захотелось рассмеяться.

Явно сочли за сумасшедшую. Неудивительно, что в больницу привезли. А именно здесь я и находилась.

- Развяжи,- хрипло попросила.

- Сначала выслушай меня.

Конечно, слушать никого не хотелось, но выбора не было. Лишь обречённо вздохнула, смотря на когда-то любимого мужчину.

- На нас объявили охоту. Каждый в опасности. Пока мы не разберёмся со всем, ты будешь здесь, под моей защитой.

Так и хотелось плюнуть ему в лицо и сказать, где я его «защиту» видела. Сдержалась. Слишком мало сил было. И тут же вспомнила последнее… Вспомнила то, зачем приехала в Россию. Сердце защемило, и боль была, но не та, как прежде. Бросила мимолётный взгляд на рядом стоящую капельницу и усмехнулась. Меня явно пичкали успокоительными. Только лекарства помогают лишь временно.

- Да пошёл ты со своей защитой,- устало выдохнула, отворачивая голову.

- Ангел,- такое обращение заставило вздрогнуть.- Я обещал Роберту защищать тебя.

- Его больше нет. Твои обещания аннулированы. Свободен.

Не хватало только рукой махнуть, мол, проваливай. Только проваливать никто не желал, и сейчас лишь заметила, что Аристарх держат меня за руку.

- И не подумаю. Ты хоть понимаешь, что тебя убьют, едва окажешься снаружи?!

Теперь мужчина злился. И захват моей руки усилился.

Раньше бы, я отдала всё, чтобы он хоть прикоснулся ко мне, а теперь мне это не нужно. Любовь прошла, и я о ней ни разу никому не говорила.

- Если станет легче, сам застрели меня. Уверяю, против не буду. Этим ты окажешь всем услугу.

- Ангел!- взревел он, вскакивая со стула и заметался по помещению.

3 глава

Смерть других людей — это зеркало, в котором отражается наша собственная уязвимость.

(с) Батист Болье

Распахнув глаза, выдохнув весь воздух из лёгких, уставилась в белоснежный потолок.

Сон оборвался резко, выталкивая меня в реальность. Стало тошно. Больно. Одиноко.

В руки опять воткнуты иглы, и успокоительные вливаются в тело, словно я какая-то сумасшедшая. Но отчасти это правда. После смерти самого родного человека, волей не волей, а ум затуманивается, и цель, которая была так желанна всю жизнь, теряет свою значимость. Так или иначе мы все глупые мошки, без права выбирать: кто останется в нашей жизни, а кто уйдёт.

Пошевелила рукой, и вновь левую ладонь обожгло непривычным теплом.

Не весело хмыкнула, заметив наконец Аристарха у кровати, сжимающего мою руку. Уже не первый раз так. Наверное, боится, что сбегу, или ещё что сделаю. Да и после моих слов он вряд ли мне доверяет, но сейчас…

Резкое желание пронзило всё тело, сон вновь ворвался в сознание, переворачивая там всё вверх тормашками, особенно обещание брату…

Возможно я и правда должна была жить, хотя это понятие весьма пространственное. Скорее, буду существовать, и не более того. Но зато у меня появится относительная свобода, и плюс, думаю, пока буду жить местью, мне удастся заглушить боль, а потом время затянет рану в груди.

- Всё хорошо,- спокойно сказала, смотря на Ариса.

Тот выглядел уставим и напряжённым. Под глазами залегли синяки, щетине на щеках уже точно несколько дней, волосы в беспорядке, галстука нет, пуговицы верхние расстёгнуты, пиджак валяется на диване у стены. И пусть я часто видела мужчину в таком состоянии, но всё равно непривычно сейчас было. Но времена не самые радостные для нас, вновь охота объявлена, и думаю, Сокол вместе с Германом не особо заботятся о своём внешнем виде и здоровье.

- Отвяжи меня от кровати, пожалуйста,- вновь произнесла, устало прикрывая глаза.

- Нет. Очередного приступа я не допущу.

«Приступа? Это он о моей истерике, что ли?»

Но да, только сейчас поняла, как глупо себя вела. Но с другой стороны, имела на это все основания. В конце концов не кошку похоронила. Только, кому легче от моих переживаний и слёз? У мужчин крупные проблемы, в которые оказалась втянута я. Хотя, уверенна, что не расскажи мне о смерти Роберта, и, живя я сейчас дальше в Лондоне, меня бы убрали быстро и легко. Никто бы не допустил, чтобы я жила. Если была раньше приближённой «предвестников смерти», то осталась такою навсегда. Таковы правила, и переделать их никто не может.

- Я обещала ему жить, Арис,- тихо выдохнула, вновь смотря на мужчину.

Тому не пришлось объяснять, что и кому обещала. Он понял всё без слов. Но всё же отвязал меня не сразу от кровати. А, когда пути исчезли, медленно села на кровати, свесив ноги.

- Отвезёшь в одно месте?- спросила, как прежде.

- Вещи в шкафу. Жду за дверью.

Вот так, монотонно, без возражений, Сокол решил меня послушать.

Можно, просто боялся вновь вывести меня на эмоции, или просто устал бороться со мной. Я ведь всегда получала, что хотела. Всегда.

«Да, Лина. Всегда. Но его ты так и не получила»- горько усмехнулась, направляясь к шкафу.

Душу грела мысль, что со временем смогла избавиться от любви к Аристарху, и остались лишь воспоминания о тех временах и чувствах. Сама не представляю, как справилась с этим непонятным чувством – любовь. Другие мужчины не избавляли от столь невыносимых эмоций, как и время не лечило. Может, я поняла, что не буду с ним, после того, как в очередной раз застукала его с любовницей в собственном кабинет. Или быть может, я не могла позволить даже столь любимому человеку проявлять ко мне ненависть и вечные нападки. Так или иначе, гордость у меня имелась, и понимала всё без слов. Ему я была не нужна, всего лишь сестрёнка лучшего друга, и не более того. Если бы всё дело было в Роберте – одно дело, но для Сокола никогда не было преград, если он что-то желал заполучить. Думаю, он никогда не догадывался о моих чувствах, как и все остальные. Тщательно это скрывала, да и на свидания с другими парнями ходила, чуть ли не под носом «предвестников».

«Хватит, Лина! Воспоминания пора выкидывать»- скомандовала себе, бросив последний раз взгляд в зеркало.

Выглядела более-менее, особенно учитывая происходящее.

Волосы оставила распущенными, лишь расчесав, красится не посчитала нужным. Не для кого, да и самой лень. Из одежды на мне сейчас были: обтягивающие джинсы, футболка и кожаная куртка, а на ногах короткие сапоги без каблука. И хоть одежда была моя, и довольно-таки новая, она стала велика. Видимо, за эти дни похудела сильно.

Выйдя из своей палаты, не удивилась, когда и правда обнаружила Аристарха у соседней стены. Он разговаривал с кем-то по телефону, а при виде меня быстро попрощался с собеседником.

- Готова?- без эмоций спросил он, а потом протянул мне стакан с кофе, который взялся у него не понятно как.

- Да. За кофе спасибо, но я его не пью.

И ведь не врала.

- С каких пор?

На миг удивилась, вспоминая себя прежнюю.

Раньше я была кофеманом, отлично разбиралась во всех сортах крепкого напитка, если не удавалось выпить кофе с утра, то день сразу мог записываться в чёрный список. Мою любовь к этому напитку Богов часто высмеивали «предвестники смерти», Роберт и во все упрекал, говоря, что это яд в чистом виде. И вот теперь, я совершенно равнодушно смотрела на протянутый стакан, а столь чарующий аромат уже не был притягательным.

В конце концов, давно пришло время менять привычки. А в данной ситуации это только на руку.

4 глава

«Смерть действительно великий уравнитель».
(с) Бен Шервуд

- Ловчее!- в приказном тоне выкрикнул Герман, расшагивая у ринга.

Ловчее уже не получалось, но сдаваться не собиралась. Может, обычные занятия спортом я не бросала в Лондоне, но вот нечестные бои вышли из моей жизни. Прошло всего два года, а я значительно подрастеряла навыки, и весьма отличные. Только здесь никого не волновали мои отговорки, да и я не жаловалась. Сама ведь захотела вернуться, и отдуваться буду сама.

Герман, кажется, был искренне рад, что я вернулась, и радовало то, что мужчина не пытался меня утешить, с жалостью не смотрел. Всё было так, словно ничего не произошло.

Уже неделю надо мной издевались, как могли, и каждую ночь я сваливалась на кровать, не удосужившись переодеться и принять душ. Каждый день просыпалась, как на расстрел: в шесть утра подъём, пробежка и разминка с Германом и ещё несколькими ребятами, после душ и завтра, а дальше многочасовые тренировки. Конечно, меня не только «мучали» в зале, но и восстанавливали навыки в стрельбе и владении холодным оружием. Уже успели поставить пару порезов на ноге и руках, но это пустяки. На мне все раны заживали, как на собаке. Сейчас хотелось поскорее войти в этот бешенный ритм прежней жизни и нагнать мужчин. С мелкими сошками я бы справилась легко, но вот рыбки побольше меня бы сожрали со всеми потрохами.

И каждый день мне давали всё новых парней на роль противника, и не скрою, сказав, что выигрывала редко. В последние дни уже было легче, но всё равно не супер. А Молот словно с цепи сорвался, становясь всё злее и жёстче с каждым часом. Думаю, он уже жалел, что взялся за моём обучение. Конечно, двадцать четыре часа в сутки он со мной не был, как никак, а дела свои у него были.

Кстати, на счёт дел…

Меня в эту тему никто не торопился посвящать, видимо, решив дать хоть моему мозгу отдохнуть. Может, я сама и хотела погрузиться во всё с головой, но хотелось в порядке очереди всё осваивать, да и физическая усталость вперемешку с болью требовали покоя.

И сейчас, внимательно следя за каждым выпадом и взмахами рук спарринг-партнёра, отметала все мысли, лишь прислушиваясь к своему телу и возвращая ему память от былых драк. Но в отличии от обычных боёв, здесь не было правил и преград. Мужчины этого дома никогда не соблюдали какие-то правила во время тренировок, потому что во время реальной битвы никто не станет играть по правилам.

Вот и сейчас, в последний момент уловила краем глаза, как Егор выбросил руку с ножом в мою сторону, целясь в плечо. Резко села, выкидывая праву ногу и делая подсечку парню. Тот успел подпрыгнуть, а мне ничего не осталось, как перекатиться под ним и быстро вскочить на ноги за спиной нападавшего.

Меня уже порядком стали бесить такие бои, и хотелось в реальную драку: ощущать этот адреналин в каждой клеточке тела, запах крови противников и вкус победы. Мне этого не хватало, как оказалось. Поэтому сейчас, я просто взбесилась, поведя себя немного глупо, запрыгивая на спину Егора, скрещивая ноги на его талии, одной рукой, согнув ту в локте, начала душить, а второй надавали на глаза.

Напарник взревел, словно дикий зверь, начал метаться по сторонам, пытался меня скинуть, отнять мои руки от себя, но делать всё и сразу оказалось намного сложнее. Пришлось собрать последние силы, потому что справиться с таким бугаем мне удавалось с трудом. И крики Германа о том, чтобы остановилась, меня не волновали.

И вот, Егор замер, слегка раскачиваясь в разные стороны, руки его медленно опустились вдоль тела, и только он стал заваливаться на пол, как я тут же отлипла от него и отскочила в другой конец ринга.

Грудь тяжело поднималась и опускалась, дыхание было какое-то рванное, а я смотрела на поверженного противника и…ликовала.

Егор был один из самых сильных в охране Сокола, и это не первый наш бой. Правда, во все предыдущие разы я проигрывала, и проигрывала почти сразу после начала боя. А теперь…

Смотрела на мужчину, лежащего на краю ринга без сознания, и поражалась самой себе.

«Да, детка. Да! Ты смогла! Выиграла»- кричало всё внутри меня от радости.

Была бы воля, попрыгала бы от души, ещё бы попинала Егора, пока тот не очухался, но знала, что со стороны это будет выглядеть весьма странно, поэтому лишь спрыгнула с ринга, беря бутылку с водой и делая жадные глотки.

- Я не просил вырубать Егора,- холодно отчеканил Герман, подходя ко мне.

Он злился, пусть и вида особо не подавал, но в глазах прочла всё.

За, Герман просил лишь одержать победу, но не лишать парня сознания. Насколько знала, Егор нужен был сегодня Соколу, а я, кажется, подкинула проблем своим мужчинам.

- Иначе его не победить. Да и правила – пустой звук. Забыл?- фыркнула, начиная стирать пот с тела полотенцем.

- Память вся при мне. Но ты ослушалась меня.

«Ослушалась?!».

Так и подмывало что-то едкое бросить в ответ, да и злость накатила неожиданно.

Перевела на мужчину, медленно, свои сузившиеся глаза, что ни о чём хорошем не говорило, так же медленно положила полотенце на скамейку, не сводя взгляда с голубых глаз, и только открыла рот, чтобы высказать, что думаю, как двери зала распахнулись, и в помещении словно градус повысился.

К нам уверенным шагом, как и всегда, в идеально выглаженном шоколадном костюме с белой рубашкой, начищенных до блесках туфлях, с уложенными назад волосами, излучая силу и уверенность, направлялся главный злодей сего «заведения». Только вот мы с Германом и глазом не повели, продолжая смотреть друг на друга и мериться взглядами.

- Вижу, тренировка удалась,- спокойно, словно о погоде вещал, произнёс Арис, стоя уже рядом с нами.

5 глава

«У него была более сильная власть, чем побои, он вбил мне в голову страх смерти».
(с) Сабина Дарденн

Не люблю выходы в свет, и всё, что с ними связано. Это вызывает отвращение и скуку.

Сейчас, сидя в роскошном чёрном лимузине, по правую руку от Германа, в метре от Аристарха и его сегодняшней любовницы и по совместительству дамой на вечер, чувствовала себя лишней. Может, когда-то такая жизнь была по мне, но со временем всё меняется: переоценка ценностей и всё в том же духе. Но отказаться не могла. Личная охрана на подобных сборищах не может присутствовать в одном помещении со своим боссом, а учитывая тот факт, что для «предвестников смерти» сейчас наступили тёмные времена и их жаждут убрать с шахматной доски, данное правило ставит под удар нас всех. Поэтому, я сегодня не гостя, а скорее «прикрытая» охрана. Жаль, что Ирма, так, кажется любовницу Ариса зовут, не знает о происходящем. Я бы с удовольствием понаблюдала за страхом на её лице. Но, увы и ах! Приходится мириться с происходящим.

Кстати, про любовницу…

Девушка была, как и принято, избалованной кралей с космическими запросами, томным голоском, сногсшибательной фигурой и точно такой же мордашкой в обрамлении белокурых локонов и с голубыми глазами. Вот внешность мне сразу же напомнила внешность секретарши Ариса, и я невольно провела связь между этими двумя девицами. Может, глупо и я сама себе напридумывала, но решила, что Сокол специально ищет на роль своих спутниц девушек, похожих на Светлану. И, если мои подозрения верны, то секретарша станет лишь обузой для мужчины. В его мире такие, как она, не выживают: либо сами потухают, либо их убивают.

«Всё же, надо с ней сдружиться. Если Арис настроен решительно, то в будущем смогу уберечь девушку».

Ревность?

Нет, ради Бога!

Чувства к мужчине давно остыли, но я прекрасно знаю его и его мир, который он никогда не захочет покинуть, даже ради той, которую полюбит. Он родился лидером и тем, кто управляет всем и вся. Он будет подчинять всех и ломать для своего удовольствия, подстраивать под свой образ жизни и мысли. Этакий диктатор в некотором плане. Но он не всесилен и уж явно не Бог. Если кто-то сильно захочет, то отберёт у Сокола то, что приносит ему радость и вселяет надежду во спасение. И, какой бы тяжело мне ни было, я хочу знать, что Арис и Герман счастливы. Для этого ничем не поскуплюсь и пожертвую даже собой. Поэтому, весьма объяснимо, почему я готова уберечь Светлану от опасности извне. Но всё же, лучше бы моим подозрениям оставаться лишь подозрениями.

А Ирма…

Ирма была настоящей стервой, зазнавшейся барби, которая прыгает из койки в койку, в желании отхватить денежный мешок побольше. Как правило, именно из-за таких девиц мужчины попадают в разного рода неприятности. Поэтому за этой девушкой мне надо следить в оба.

- Лина,- позвал Герман, чем и отвлёк меня от размышлений.

- М?- промычала, давая понять, что внимательно слушаю, хотя даже головы не повернула.

- Надеюсь, ты помнишь, что на сегодняшний вечер мы пара?

- Склерозом не страдаю,- сухо ответила.

- Некоторые наверняка тебя вспомнят, и сочтут твой приезд не обоснованным, но и задумаются вместе с тем. Будет лучше, если все убедятся, что мы были парой ещё давно, до твоего отъезда в Лондон. Если будут задавать вопросы, отвечай, что мы решили взять перерыв в отношениях, но ты решила вернуться, узнав о гибели Роберта, ведь он был тебе, как брат.

- Хм,- хмыкнула, опуская взгляд на сцепленные в замок руки.

Да, мы никогда не говорили с Робертом о нашем родстве, ведь прекрасно понимали, что враги на нас и отыграются, и, видимо, сейчас это было только на руку.

- Ты понимаешь, что теперь начнётся охота на меня?- тихо спросила.

Хотя нас и так не было слышно Арису или его крале. Сокол всё из своего планшета вылезти не мог, опять разгребая рабочие дела, а девица чуть ли не мурлыкала с прикрытыми глазами, положив голову на плечо мужчины.

- Понимаю. Но в том и смысл. Тебя никто не станет рассматривать, как противника, скорее, как моё слабое место. Поэтому стараться сильно никто не станет, чтобы убрать тебя.

- Почему вы мне сразу всё не объяснили?

По тому, как нахмурился Герман, заметно напрягаясь всем телом, заставило меня бросить мимолётный взгляд в сторону Сокола, и тут же спрятать глаза. Ответ возник сам собой.

- Он не знает.

Да, Аристарх не знал. Молот вёл свою игру, но вот – почему? Неужели настолько всё серьёзно, или Сокол не желает подпускать меня близко ко всему происходящему? Значит ли это, что мои слова о мести он проигнорировал?

- Не волнуйся. Все поверят в наш фарс,- уверенно прошептала, ободряюще сжимая руку Германа, и даря ему неловкую улыбку.

Мужчина лишь кивнул и обнял меня за плечи, притягивая к себе и целуя в волосы.

Обычный дружеский жест, хотя я назвала бы его братским. Вот именно с Германом мы чаще всего «гавкались», но быстро мирились и могли часами болтать ни о чём. Роберт в шутку говорил, что ревнует, но все знали, что родного брата я люблю больше и ценю больше. Остальные «предвестники», включая Германа, не переставали считать меня сестрой, и не переставали любить. Мы были семьёй, и кто-то решил нашу семью разрушить, а за это следует наказание – смерть. Око за око, зуб за зуб, как говорится в народе. Но и этого было мало. Пока не умрёт каждый, кто хоть как-то причастен к гибели Роберта и всех тех мужчин, которых считала и до сих пор считаю родными, я не остановлюсь. И, если будет нужно, пойду против Аристарха, за его спиной буду делать то, что считаю нужным и правильным, а Сокол поймёт. Может не сразу, но обязательно поймёт. К тому же, давно убедилась, что Герман мыслит немного иначе, в отличии от Ариса, а следовательно, не будет вставлять в палки колёса, а скорее наоборот станет подталкивать вперёд.

6 глава

6 глава

«Врет тот, кто говорит, что смерть не пахнет. У нее потрясающий аромат. Он вызывает невероятное отвращение, но его хочется вдыхать вновь и вновь. Парадокс».

(с) Евгения Барбуца

            - Поехали,- мягко произнёс Герман, беря меня за руку и ведя на выход из зала торжества.

            Прощания были розданы всем, кто в них нуждался, Аристарх уехал парой минут ранее вместе со своей «зазнобой». Понятное дело, кое-кому надо было выпустить пар, и удовлетворить физиологические потребности. Странно, но мы даже не попрощались: толи обыденностью это для нас стало, толи мужчина не желал меня замечать. Лёгкая обида всё же закралась в душу, и от того всё запуталось.

            Усевшись в чёрную ауди, за рулём которой сидел один из личной охраны Сокола, мы плавно понеслись в сторону коттеджного посёлка.

            Можно было снять маску притворства, выдохнуть полную грудью, скинуть эти ненавистные туфли на шпильке, и с блаженством прикрыть глаза, откидываясь на мягкие сидения авто.

            Мысли развеялись, словно давая мне временный покой. Герман не пытался заговорить или посмотреть в мою сторону. В какой-то момент проснулась моя пресловутая интуиция, ни разу не предававшая меня. Распахнула глаза, с опаской вглядываясь в тонированное окно, за которым проносились ряды высоких деревьев. Бросила взгляд назад, по сторонам, вперёд, но на дороге мы были одни. Поганое чувство скорой беды не давало покоя, и от этого не могла себе места найти. Герман продолжал смирно сидеть, смотреть в противоположную сторону от меня и о чём-то сосредоточено размышлять.

            «Может показалось?»- мысленно спросила саму себя, принимая вновь изначальное положение.

            Но стоило прикрыть глаза, выдохнуть, как машину стало заносить, тело швырнуло вперёд, но успела во время упереться руками в переднее сидение. Охранник – Вадим, пытался справиться с управлением, но его стали поджимать уже с двух сторон два огромных джипа. Ситуация не нравилась. Нас явно хотели застать врасплох.

            - Кто это?- твёрдо спросила Германа, попутно доставая пистолет из-под сидения и снимая с предохранителя.

            - Не знаю.

            Такой ответ шокировал. Герман не мог не знать, кто желал нам смерти именно в данную секунду, но, если это всё же было правдой, то дело – дрянь.

            - Чёрт!- выругалась, когда нашу машину опять «боднули», а я больно ударилась локтем о дверь.- Достали!

            Только решила открыть окно и стрелять по машине врагов, как ауди резко шатнулась вправо, я буквально упала в руки Германа, не успев за что-нибудь зацепиться, авто чуть ли не скакало по буграм, пока не врезалось с диким скрежетом в дерево. Удар мощной силы оглушил и на пару секунд я потеряла сознание. Открыв глаза, смутно оглядела окружение вокруг, в нос ударил металлический запах крови, и чуть позже разглядела мёртвого охранника, в лбу которого красовалась уже знакомая дырка от пули. Стало понятно, по какой причине мы съехали с трассы и стали жертвами аварии.

            Понимала, что дела паршиво состоят, но тело словно онемело, в голове стоял гул, виски сдавливало, перед глазами то и дело мельтешили чёрные точки. Кое-как перевернулась, оказываясь лежащей на Германе, который, к великому сожалению, находился в отключке.

            - Герман. Эй! Герман! Молот!- получался какой-то приглушённый голос со скрежетом, но мужчина никак не реагировал.

            Готова была защищать нас двоих до конца. К тому же, совсем скоро стали слышны голоса чужаков, ходящих вокруг нашего покорёженного авто. Мужчины посмеивались, и явно торжествовали. Решила дать им шанс почувствовать вкус победы. Взможно, Герман был прав, и меня всего лишь решили выкрасть, считая лёгкой добычей.

            «Что ж. Не будем пока расстраивать несостоявшихся убийц».

            Пистолет в последний момент уронила на пол, изображая из себя бесчувственную девицу на грани обморока.

            Дверь отворилась позади со скрежетом, видимо, её и открыли не сразу, меня не совсем аккуратно вытащили из салона. Почему-то была уверенна, что Германа не тронут. Кому было нужно, убедились, что я важна для Молота, а значит, меня собирались выкрасть ради сделки, следовательно, Герман должен был выполнить свою часть сделки, а для этого он должен был быть живым.

            - А хорошенькую девку Молот себе выбрал,- усмехнулся тот, который нёс меня куда-то.

            - Вот и проверим, насколько хорошенькую,- ответил второй мужской голос.

7 глава

«Жизнь и смерть идут нога в ногу. Но смерть всегда на шаг впереди»
(с) Хардли Хавелок

Я помню полёт, чувство невесомости и почему-то боль в затылке, словно сжимают чем-то острым со всей силы. Помню чьи-то приглушённые голоса, но где-то в сознание витала мысль, что владельцы этих голосов мне хорошо знакомы. Помню ощущение мягкости, словно меня положили на облако. Помню прикосновения к коже чего-то холодного и неприятного. Помню…

Странно, но во все эти моменты «помню», не могла и пальцем пошевелить. А потом всё прекратилось, словно фильм оборвали на самом интересном месте.

Обо всём этом подумала за какие-то жалкие секунды, едва пришла в себя, и только потом открыла глаза.

Комната. Моя. Я лежу на кровати. Шторы задёрнуты, но сквозь небольшую щель пробиваются лучи утреннего солнца. Аристарх.

«Что он здесь делает?»- промелькнула на миг мысль и тут же исчезла.

Чувство дежавю. Подобное со мной уже было, только Сокол охранял меня, боясь за моё психическое состояние. Тогда была причина, кажется, веская, но сейчас…

- Эй!- тихо позвала мужчину, смотря точно на его лицо.

Всё его внимание было сосредоточено в ноутбуке. На прикроватной тумбочке лежали сотовые телефоны: только один из них принадлежал мне. Стоило мне подать признаки жизни, как Арис тут же перевёл взгляд с монитора на меня. В полутьме было сложно разглядеть его лицо, но тёмные круги под глазами было сложно не заметить. Но Сокол был свеж, выбрит, а вместо привычного костюма на нём были тёмные джинсы и чёрная футболка. С таким Аристархом мне всегда было легче находиться наедине и общаться: он становился родным и более мягким.

- Как самочувствие?- спокойно спросил мужчина, но нотки беспокойства уловила в голосе.

Нахмурилась, прислушиваясь к внутренним ощущениям, села на кровати, прислоняясь спиной к изголовью, но боли или ещё чего не ощутила.

- Хорошо,- уверенно ответила.- Что произошло?

О, да! Терпением не отличалась, особенно, когда это касалось напрямую меня.

Сокол отложил ноутбук на пол, сцепил руки в замок и чуть поддался вперёд.

- Тебя выкрали.

- Это я и сама прекрасно поняла. Что произошло, когда я потеряла сознание?

- Герман остался допрашивать того смертника, которому ты сохранила жизнь. Я отвёз тебя в больницу. Твоё состояние взволновало нас, Ангел.

Кажется, они и правда беспокоились обо мне, по крайне мере Арис, вон, как переживает, голос напряжённый. Хотя странно это. Но с другой стороны, он ведь себе в голову вбил, что у него обязанность меня защищать. Обязанность перед Робертом.

- Что сказал врач?

- Сотрясение лёгкой степени. Поставили капельницу, сделали рентген головного мозга, прописали постельный режим на неделю, выписали препараты.

«Зашибись! Этого ещё не хватало!».

Запрокинула голову назад, прислоняясь затылком к изголовью кровати, прикрыла глаза, пытаясь унять злость на саму себя. Конечно, не собиралась соблюдать постельный режим, ведь это не по мне. Болела очень редко, если подобное и случалось, закидывала в себя горсть нужных таблеток, и продолжала следовать привычному распорядку дня. В этот раз придётся выторговать себе свободу у Аристарха и Германа, а это очень тяжело.

- Что ты помнишь до того, как тебя выкрали?- немного отстранённо поинтересовался Сокол.

- Мы ехали домой. На дороге были одни. Даже не помню, откуда взялись те машины.

- Сколько их было?

- Запомнила только две. Нас пытались зажать, но не навредить. Только обезвредить. Мы достали пистолеты с Германом, уже собрались стрелять, как наш автомобиль съехал с дороги, а потом мы врезались в дерево. Звала Молота, но он не откликался. Вадиму череп прострелили, как потом уже заметила. Притворилась, что без сознания. Слышала несколько мужских голосов. Парочку из них застрелила, про остальных не знаю. Не особо вникала в звучание голосов убитых. Потеряла сознание, когда в одну из машин положили. Проснулась в какой-то обшарпанной комнате, ну, а дальше и сам знаешь.

- Что-нибудь удалось услышать из их разговоров?

- Они говорили про какого-то хозяина, и, что он уверен, что я слабость Германа. Вся эта заварушка с аварией и остальным: возможность надавить на Молота. Другого ничего не могу сказать. Нас не собирались убивать, точнее Германа. Меня, судя по всему, жалеть никто не планировал.

Аристарх стал задумчив. Выпрямился, потом вальяжно устроился в кресле, а взгляд сосредоточенно был направлен куда-то в стену. Когда Сокол впадал в такой вот некий транс, становилось немного жутковато. Просто, дальнейшая его реакция была непредсказуема: он мог либо отдать равнодушно приказ, либо без объяснений кого-то застрелить сию же секунду. Может, застреливать меня и не собирались, но всё равно напряглась. Кто знает, о чём думает мужчина и что сейчас решает.

Когда он схватился за телефон, набрал кому-то, а потом бросил незримому собеседнику «Я жду», насторожилась. Напускное спокойствие и собранность Аристарха меня пугали. Пугали до мурашек, марширующих по всему телу.

Через пару минут в комнату зашёл Герман. Молча прошёл в конец, распахнул шторы, тем самым впуская дневной свет, и, сделав пару шагов, остановился по середине комнаты.

Дальнейшее происходило быстро, чётко и непонятно для меня.

Вот, Сокол встаёт из своего кресла, спокойно подходит к Молоту, а затем ударяет того со всей силы кулаком в лицо. Герман отклоняется назад. Произошедшее для него также неожиданно, как и для меня.

Распахиваю широко глаза, вскакиваю на ноги и уже бросаюсь к Герману, как меня перехватывает Сокол, вынуждая остановиться и замереть. Молот медленно выпрямляется, пытается остановить кровь, идущую из носа, вправляет сам себе нос, слегка поморщившись, и упирает тяжёлый взгляд в своего друга. Ситуация и правда странная, непонятная. Напряжение чувствуется каждой клеточкой кожи, а желание что-то сказать улетучивается.

8 глава

«С ее уходом я потеряю нечто важное, но такое происходит постоянно. Мы лишаемся дорогих нам людей, но нам приходится продолжать существование без них. Этому нас учит жизнь»

(с) Лоуренс Блок

- But you've seen me bare, and seen me covered up, maybe I'm not scared, what you're thinking of…- спокойно напевала себе под нос недавно услышанную песню зарубежной певицы, распаковывая чемодан.

Весь перелёт я проспала, воткнув в уши наушники. Хотелось хоть так отгородиться от Сокола, и это мне удалось. Мы пересеклись пару раз глазами, пока выходили из частного самолёта и садились в машины, причём в разные. Герман и Аристарх сразу куда-то уехали, а меня, под надзором охраны, отправили в арендованную квартиру.

Пентхаус, в который попала, был выполнен в стиле конструктивизм, в тёмных насыщенных оттенках бордового, цвета ночного океана, и, естественно, в чёрном. В общем, всё под стать моего настроения. Но любоваться красотами временного пристанища было скучно, да и одиночеством здесь было пропитано всё, отчего становилось не по себе. Поэтому, приняв водные процедуры, обернувшись махровым большим полотенцем, соорудив на голове что-то на подобии тюрбана, принялась разбирать вещи из чемодана, напевая под нос песни. К тому же, в сон совершенно не тянуло, ведь в самолёте продрыхла несколько часов.

Развернувшись в очередной раз к чемодану, поняла, что с «распаковкой» законченно, следовательно, надо себя ещё чем-нибудь занять. К тому же, это отлично отвлекает от ненужных мыслей. Но, для начала следовало высушить волосы.

Сняв тюрбан, встряхнула копной длинных влажных волос, подмигнула своему отражению в зеркале и направилась на поиски расчёски и фена. В моей спальне нужного не нашлось, и пришлось выходить в холл. Зашла в остальные комнаты, но нужного мне предмета так и не нашла. Вспомнив дурную привычку Клэр, оставлять вещи в совершенно неожиданных для них местах, направилась на балкон, а затем и на кухню. Почему-то даже не удивилась, найдя фен в одном из шкафов кухонного гарнитура.

- Видимо, у всех европейцев что-то с головой,- сказала вслух, разворачиваясь к выходу из кухни и тут же замирая.

«Зашибись, встретились!».

Конечно, по закону жанра я должна была столкнуться с Арисом, стоя в одном полотенце, которое открывало достаточно для мужского взора, но смущения или злости не было. Это Соколов, который меня никогда за женщину-то и не считал, любя издеваться и унижать. Но сейчас замер, видимо, не ожидал меня в таком виде застать.

- О! Уже вернулись?- равнодушно поинтересовалась, проходя мимо мужчины, идя в свою комнату.

- Арис, я…- предстал ещё и Герман у меня перед глазами, тут же замолкая.

Хотелось глаза к потолку закатить и фыркнуть. Создавалось впечатление, что мужчины никогда баб после душа не видели, или меня в таком виде. Но Молот меня пару раз даже в нижнем белье успел застать, но тогда ситуация никак не подходила на «спокойную».
- Я думал, ты отдыхаешь,- как ни в чём не бывало сказал Молот и сразу двинулся в сторону кухни.

- Мне в самолёте хватило!- крикнула ему вдогонку.

Аристарх уже не пялился на меня, и разговаривать не собирался, кажется, опять что-то просматривая в своём планшете.

В своей спальне быстро высушила волосы, переоделась в спортивный костюм и вернулась на кухню, где Молот пил кофе и переговаривался с кем-то по телефону, а Сокола по близости не наблюдалось.

Открыв холодильник, изучила его на содержимое, и продуктов было здесь под завязку. Видимо, об этом заранее потрудились. И, как по часам, живот заурчал и потребовал еды. Мучить ни себя, ни мужчин, не хотела, поэтому сразу принялась за готовку. Но готовить в тишине было не айс, а отвлекать кого-то от дел тоже не хотелось, поэтому пришлось вернуться в комнату за плеером и наушниками.

Едва слух уловил первые аккорды песни, а на кухонном столе лежали все нужные ингредиенты, готовка стала в радость, и настроение немного поднялось. Захотелось приготовить лазанью с мясом, чем усердно и занялась. Пусть готовила редко в последнее время, да и максимум, что делала – яишница с беконом, бутерброды и овощной салат. А сейчас хотелось вспомнить свои успехи в изучении итальянской кухни. К тому же, Клэр обожала, когда я готовила, особенно она любила десерты в моём исполнении.

«Клэр…»- вновь с грустью вспомнила подругу, и захотелось хотя на секунду оказаться рядом с ней.

Никогда не думала, что у меня могут быть подруги, ведь девочки мне ещё с детского сада палки в колёса вставляли, а всё потому что меня хвалили преподаватели, выделяли среди всех, да и красавицей всю жизнь была, чего уж греха таить. Да даже с Клэр наша дружба началась с драки, но это не считается, ибо мы обе были пьяные, глупые, молодые и нас тупо друг на друга стравили девочки из моей группы в колледже. Первое время я относилась насторожено к мисс Луис, но потом просто не смогла устоять перед её заботой и любовью ко мне. Я могла позвонить ей в два часа ночи, и через полчаса она бы уже стояла на пороге моего дома с бутылкой виски и мороженым. Она никогда не искала со мной ссор, никогда не выставляла себя впереди меня…

Подруга, о которой можно было только мечтать. Подруга, ставшая мне сестрой. Подруга, с которой нас связывало слишком многое. И дело не только в наших с ней отношениях, здесь было гораздо бОльшее.

- Ай!- тихо пискнула, резанув себя нечаянно по пальцу.

Подобная оплошность случалась со мной редко, только в моменты моих глубоких раздумий или душевной боли. Сейчас было всё вместе, поэтому на порез отреагировал без лишних эмоций. Быстро промыла ранку, обработала, заклеила пластырем и вернулась к приготовлению обеда.

Спустя сорок минут обед был полностью готов, стол сервирован, мужчины оповещены. Герман от аппетитных запахов отвлёкся от всех своих гаджетов и терпеливо ожидал лазанью, которую я с гордым видом поставила на середину стола.