Взрослые чувства

Хлоя

Прошло несколько месяцев с тех пор, как мы с Лео поженились, Мина и Оливер дали жизнь Жасмин. Красивой, стройной, маленькой девочке с россыпью белокурых волос, как у Мины, и голубыми глазами, как у Оливера. Она была такой милой и абсолютно все ее баловали.

Мина начала создавать всю одежду Жасмин и вскоре поняла, что ее детская одежда имеет спрос. Это привело к созданию нового бизнеса, бутик детской одежды Fashion Pixie Baby Boutique. Она владеет несколькими точками, разбросанными по всей стране: Калифорния, Нью-Йорк, Сиэтл, Даллас, Майами, и это еще не весь список. По мере взросления Жасмин, Мина начала работу над одеждой для детей, которые начинают ходить, детей постарше и подростков. Через три года это привело к усовершенствованию бутиков в местах проживания большого количества подростков. Она действительно стала брендом.

Кристофер Роберт Маки появился на свет спустя почти год с нашей с Лео свадьбы. У него были темно коричневые волосы и карие глаза. С того момента, когда Лео узнал, что я забеременела, он не мог убрать свои руки с моего живота или из моих штанов. Чем большим становился мой живот, тем чаще он на меня набрасывался.

Он настаивал на ежедневном осмотре врача, следил за мной в душе, вытирал после душа и даже покупал одежду для беременных, в которой, по его мнению, мне будет удобно. Я дразнила Лео тем, что когда у меня не будет большого живота, он больше не захочет меня. Лео ухмылялся и отвечал просто, «похоже, тебе просто нужно беременеть от меня после каждого ребенка». Я чмокала его и смеялась.

Когда он впервые почувствовал, как Кристофер пошевелился и толкнулся внутри меня, мы не пошли на работу. Взамен, весь день пробыли в постели с головой или руками Лео на моем животе, обсуждая имена и детскую.

Энтони был взволнован новостью о ребенке. Хотя, когда он почувствовал толчок ребенка, сморщил нос и ушел. С того момента он не хотел трогать мой живот. Тони считал это смешным.

Не думаю, что в больнице когда-либо был более гордый отец, чем Лео, наблюдающий, как я рожала Кристофера. Он так поддерживал меня во время родов, и слезы, которые заметила на его глазах, когда Лео положил Кристофера на мой живот, заставили радость вспыхнуть в моем сердце. Лео держал его близко к своей груди без толики страха. В наш первый день дома, он постоянно был рядом. Даже если у нас было море помощи от друзей и семьи, Лео решил сделать все это для меня. Если я думала, что самый больший восторг он получал от моей беременности, то я ошибалась.

Лео наблюдал, как я кормлю грудью, как сплю с Кристофером и в тот момент, когда он мог оставить меня одну, его руки обнимали меня.

– Ты понимаешь, как прекрасно смотреть на тебя с нашим сыном? – пробормотал он в мою шею, когда однажды прижал к стене возле комнаты Кристофера.

Те моменты, когда мы могли заняться сексом снова, были самыми впечатляющими в нашей жизни. Он заставлял меня кончать, как минимум, шесть раз той ночью и брал меня нежно, жестко, сзади, снизу, сверху, напротив стенки душа и в остальных местах, на которые хватало фантазии.

Спустя два года с нашей с Лео свадьбы, Макс был травмирован во время игры и больше не мог играть в Национальной Футбольной Лиге. Он был разочарован, но счастлив, быть дома с Рони и детьми. Рони была самым большим сюрпризом из нас всех. Мисс Независимость стала главой ассоциации родителей и учителей, владелицей минивэна, матерью-домохозяйкой года. Клянусь, она была в каждом школьном комитете, где могла помогать и жертвовать деньги для футбола и балета.

Рони и Макс стали приемными родителями для близнецов и в итоге, удочерили их. Ирине и Кармен было по три года, когда удочерение было завершено. Рони была супер-мамой. Она устыдила меня.

Макс не мог держаться подальше от футбола, и Рони знала это. Итак, когда друзья ее школьного комитета упомянули о том, что в университет штата Вашингтон требовался футбольный тренер, она сразу же подтолкнула Макса рассмотреть вакансию. Сейчас он уже второй год являлся тренером по футболу в колледже.

Энтони было шесть, и он пошел в первый класс, а Кристоферу исполнился почти год, когда Лео сказал мне, чего он хотел на нашу годовщину.

– Хлоя?

– Да? – сказала я поверх бумаг, которые просматривала в нашем домашнем офисе.

Обе наши компании договорились о слиянии, которое позволило компаниям функционировать отдельно, принадлежа при этом ХЛМ. ХЛМ – это совместная компания, созданная нами с Лео, когда я купила большую часть акций Аарона в Лейбле.

Аарон собирался уходить на пенсию, поэтому я предложила купить большую часть его акций и, взамен, он сохранил свои проценты. Его уход сделал меня главным владельцем компании, которая, в свою очередь, объединилась с компанией Лео. Из-за детей, полдня я работала в офисе, а полдня дома. Лео работал в основном в офисе.

– Скоро наша годовщина, – я оторвала взгляд от контрактов и ухмыльнулась.

– Да, это так. Ты только что вспомнил? – я хихикнула, когда поставила контракты обратно в папку.

– Нет, – он ухмыльнулся мне. – Я просто думал, что мы должны сделать, это все.

– Думаю, что остаться дома с детьми, и устроить киномарафон было бы идеально, – я весело улыбнулась. Я любила, когда мы все были вместе: никакого футбола, никаких яслей, никакой работы. Только мы.

– Х-м-м... это звучит хорошо, – Лео широко улыбнулся. – Однако, как вы думаете, я смогу остаться с вами наедине, хотя бы на минуту, миссис Маки? – он вздернул бровь, глядя на меня.

Я рассмеялась.

– Вы сейчас со мной наедине, мистер Маки.

Лео встал, обошел стол и потянул меня из кресла. Его губы встретились с моими и его язык раскрыл мои губы. Я застонала в его рот и схватила Лео за бицепс. Задней частью бедер почувствовала стол и его руки, которые поднимали меня на стол Лео. Он поднял мою юбку до середины бедер и расположился между моих коленей, когда немножко отступил.

– Итак, – пробормотала я, – для чего же тебе нужно остаться со мной наедине? – спросила настолько соблазнительно, насколько могла, прежде чем лизнуть и прикусить губу.

Он обрушился на мой рот и скользнул ладонями на мою задницу, жестко сжал. Потом отстранился и ответил мне.

– Х-м-м... я просто думал, насколько хорошенькой выглядела бы маленькая девочка.

Лео набросился на мою шею, облизывая и посасывая мою плоть.

– Маленькая девочка? – задыхаясь, спросила я.

– М-м-х-м-м, – сказал он в мою шею.

– Лео, я..., – он оборвал меня.

– Я хочу снова увидеть, как растет твой живот с нашим ребенком, – он посмотрел мне в глаза. – Хочу родить еще одного прекрасного ребенка. Снова увидеть, как ты носишь, рожаешь и кормишь грудью моего ребенка.

– Я просто...

– Хлоя, я люблю тебя, – Лео обрушился на мои губы и скользнул пальцами между моих бедер.

Легкое прикосновение кончиков пальцев к моему покрытому хлопком центру заставило дрожать и стонать.

– М-м-м... ты становишься горячее, – прошептал он мне на ухо. – Я хочу сделать тебя настолько влажной и горячей, чтобы ты выкрикивала мое имя так много раз, чтобы наши соседи пришли проверить все ли в порядке, – я почувствовала, как мои трусики намокли, как только слова слетели с его языка, который сейчас порхал над мочкой моего уха.

Лео приводил меня за грань экстаза три раза, когда трахал на офисном столе, каждый раз заставляя выкрикивать его имя. Когда он достиг своего оргазма, то простонал мое имя в мою грудь.

Лили Александра Маки родилась с коричневыми волосами, которые приобрели бронзовый и красный отлив, когда она подросла. Ее глаза были такими же зелеными, как и у отца, и с момента рождения Лили Лео помешался на ней. Он любил всех наших детей, но эта маленькая девочка была его «малышкой», его «принцессой». «Принцессу Лили» привезли в самую розовую и самую сказочную комнату, которую только могла бы пожелать маленькая девочка. Все это сделал Лео. Ее старшие братья любили Лили до безумия и уже от всех защищали. Когда кто-то брал ее на руки, они стояли «охранниками» возле них и пристально смотрели. Если Лили плакала, Энтони или Крис сразу протягивали ручки, чтобы взять ее на руки или говорили другим отнести ее к мамочке или папочке. Она водила этих двух маленьких мальчиков вокруг своего крошечного розового пальчика.

Сейчас Энтони было семь, Кристоферу – два, а Лили – почти год. Сегодня ночью они все останутся с дедушкой Кеннетом и бабушкой Джудит.

Моя машина была набита одеялами, кулерами и едой. Когда проезжала Тилламук[31], я ничего не могла с собой поделать и думала обо всем, что произошло: что-то хорошее, что-то плохое, и что-то потрясающее. Звонок мобильного телефона вывел меня из воспоминаний.

– Алло?

–Хлоя, ты все взяла? – приглушенным тоном спросила Мина.

– Да. Где ты и почему ты говоришь...,– она оборвала меня.

– Я просто отвезла Жасмин к маме и папе и спешу, чтобы все установить, – я покачала головой и продолжила слушать ее тираду. – Ты же знаешь, что мне нужно сделать это правильно, да? Чтобы это было навсегда, – она хихикнула.

– Да, это так, Мина?

– Да?

– Это была блестящая идея. Спасибо!

– Конечно, она блестящая... я думала об этом! – она засмеялась и отключилась.

Чуть меньше месяца назад Мина позвонила в «ЕОД» – экстренный обед для девушек. Я сразу же забеспокоилась, что что-то была не так. К счастью, я ошиблась.

– Ладно, дамы, я заказываю этот обед с определенной целью, – Мина села с выпрямленной спиной за стол и постучала по столу наподобие судьи. Рони и я рассмеялись. Мина подмигнула нам. – Ладно... как и хотела сказать, мы все слишком погружены в наши собственные жизни и думаю, настало время для девчачьей ночи.

Мы с Рони настороженно посмотрели на Мину, когда она сказала «девчачья ночь». Существовало так много вещей, о которых могла подумать Мина. Однако, то, что она планировала, было более чем идеально.

Спустя минут тридцать после нашего с Миной телефонного разговора, добралась до парковки на пляже. Мина деловито ходила вокруг, устанавливая факелы и бросая дрова в огонь.

Я вытаскивала одеяла и кулеры, когда подъехала Рони, широко улыбаясь. Кристи сидела на пассажирском сидении. Они выбрались из машины, и мы все обнялись, прежде чем начали перетаскивать наше барахло на пляж.

Когда съели хот-доги и чипсы, начали делать Смоурс[32]. Мы смеялись, когда говорили о большом количестве вечеринок, которые проводили на пляже; когда Кристи должна была рассказать Кеннету и Джудит, что она беременна; наша с Лео таинственность, когда сейчас мы вместе и у нас трое детей; Рони, которая была главой ассоциации родителей и учителей, и матерью-домохозяйкой года; бывших парней.

Мина включила музыку, и следующий наш разговор превратился в разговор о сексе, любезно начатый Рони, конечно же.

– Макс любит, когда я руковожу и доминирую.

Я в это время сделала глоток и, в конце концов, все выплюнула.

– О, нет... я должна знать, сейчас! – Мина хихикнула.

– Он, – она начала сильнее смеяться, - любит быть отшлепанным, - мы взорвались истерическим смехом.

– О, нет... постой... Рэнди нравиться притворяться, что я горничная, а его жена уехала.

Наш смех заглушил ее слова и Кристи повторила.

Мы нашли смешные моменты в историях, но алкоголь был определяющим фактором.

– Нет... нет... слушайте, – она пыталась отдышаться и говорить в то же самое время. – Он купил мне форму, которую я должна надеть и называть его мистер Снайдер! – выпалила она, прежде чем мы рассмеялись снова.

– О, Боже! Никогда больше не смогу посмотреть на Рэнди, – я почти плакала. К

ристи толкнула меня.

– Ладно, давай, Мина, все мы знаем, что за этим напускным спокойствием, Оливер – фрик, – дразнила я.

Мина начала безудержно смеяться.

– Что? – с широко открытыми глазами спросила я. – Я права? Права! Верно?

Она сделала огромный вдох и попыталась успокоиться.

– Вы знаете, что Оливеру нравиться история... – мы все кивнули, – ну, он наряжает меня в костюм Южной Красавицы... – тут хихикали уже мы, – и ему нравиться играть в доминирующего солдата Южной гражданской войны..., – она не смогла закончить, потому что наши лица вызвали у нее смех. А потом она выпалила последнее откровение. – Он даже использует длинную южную растяжку и хочет, чтобы и я ее использовала!

– Это... я сейчас написаю в штаны! – я схватилась за бока во время смеха.

Звуки, которые мы издавали, были похожи на звуки гиен.

– Кто бы мог подумать, что все они какие-то извращенцы, и вы трое принимаете участие в этих извращениях, – дразнила я их.

– О, не так быстро, мисс Хлоя! – Мина указала на меня пальцем. – Лео может быть и мой брат, но настало время поболтать, и прямо сейчас! Что нравится моему брату-извращенцу?

– Смотрите, по сравнению с вашими парнями, Лео не похож на извращенца, – я засмеялась.

– Об этом будем судить мы, – заявила Рони.

– Хорошо. Ему нравиться, когда я кусаю губу... это действует на него каждый раз. О, и когда я тяну его за волосы, – я пожала плечами.

– Чушь! – сказала Мина. – Есть что-то большее, так что тебе бы лучше начать говорить.

Я закатила глаза.

– Что? Вы хотите, чтобы я рассказала вам о том времени, когда он заставил меня надеть костюм черлидершы, без белья, и трахнул на заднем сидении его вольво?

– Да! – одновременно закричали они.

Я рассмеялась.

– Я знала, что в моем братце есть что-то такое! – Мина хихикнула. – Это произошло на самом деле?

– Возможно, – я показала им язык и истерически засмеялась.

– Произошло! – Мина рассмеялась. – Таким способом у нас появилась Лили? – она хихикнула.

– Нет, нет... – Лили была зачата на столе в нашем домашнем офисе, – я подмигнула и снова пригубила из бутылки, чтобы допить ее.

– Святое дерьмо! Лео – мужчина всех поверхностей! – вскрикнула Рони, прежде чем засмеяться.

– Почему, да, он... и я полностью рекомендуем домик на дереве, – усмехнулась я, а их смех стал громче.

Рони потянулась за телефоном.

– Возможно, я напишу это Максу, – она коварно улыбнулась.

Мы все столпились за ее спиной, когда она печатала сообщение.

«Р: Скучаешь по мне, ты, плохой парень?»

Мы еле смогли сдержаться, когда прочли то, что она отправила. Ее телефон коротко зазвонил.

«М: Ты же знаешь. Собираешься меня сегодня наказать?»

Я клянусь, почти описалась в тот момент. Рони шикнула на нас, хотя не уверена, почему, поскольку это было текстовое сообщение. Алкоголь.

«Р: Не знаю, сможем ли мы провернуть это, но я слышала потрясающие вещи о домике на дереве».

Мы сели вокруг Рони в предвкушении его ответа.

«М: Черт, детка, можем встретиться сейчас? Медвежонок хочет поиграть».

– Медвежонок? – выкрикнула я, падая спиной на песок. Так смеялась, что мои грудь, бока и живот болели.

– Я знаю, хорошо? – Рони рассмеялась. – Так он себя называет! – я думаю, в тот момент я все-таки немного описалась.

Последним, что помню, был мой смех по поводу Медвежонка.

Когда почувствовала, как мое тело передвинули, я начала просыпаться. Потом, почувствовала под собой сильные руки и перевернулась ближе к теплой твердой груди. Сделала вдох и понюхала его. Мой Лео, мой муж, мой любимый.

– М-м-м... Лео... – промямлила я.

– Ш-ш-ш... спи, любовь моя. Держу тебя, – говорил он шепотом.

Я свернулась калачиком и опять уснула.

В старой спальне Лео, я передвинулась и посмотрела прямо в лицо любви всей моей жизни.

Он спал так громко и во сне выглядел в точности, как Энтони. Не хотела будить его, но не могла остановиться и перестать трогать его. Когда уже хотела убрать руку, Лео напугал меня, схватив мою ладонь. Он прижал мою руку обратно к своему лицу.

– Не останавливайся, – пробормотал Лео и притянул мое тело ближе.

В тот момент поняла, что он касался обнаженной кожи.

Подняла покрывало и увидела, что была только в лифчике и трусиках.

– Что случилось с моей одеждой? – спросила приглушенным голосом.

Он открыл глаза и криво улыбнулся.

– Ты не помнишь? – его взгляд был шокированным. – Ты причиняешь мне боль, Хлоя! – я закатила глаза и Лео рассмеялся. – Когда привез тебя в дом, ты настаивала на том, чтобы я поставил тебя на ноги, потому что, цитирую, – Я могу идти сама, Лео! – он сымитировал мой голос в пьяном оскорблении.

Легко шлепнула его по груди и рассмеялась.

– А одежда? – я подняла одну бровь.

– Ну, когда ты, споткнувшись, сделала последний шаг, сняла ботинки и медленно начала раздеваться, пока мы шли.

– Спасибо, – сладко сказала я и мягко его поцеловала.

– Нет, спасибо тебе. Итак, мне нужно покупать черничную водку каждую ночь, когда хочу посмотреть на стриптиз? – он вздернул бровь.

Я покачала головой.

– Заткнись! – хихикнула я. – Тебе не нужно поить меня, чтобы я станцевала для тебя стриптиз, – я подмигнула и откатилась от него.

– Вы никуда не уйдете, миссис Маки, – прорычал он в мое ухо, когда скользнул языком по задней части моей шеи и пробежался пальцами по бокам. – Боже, ты всегда такая чудесная на вкус, Хлоя... так чертовски идеальная, – он скользнул рукой по моей ноге, затем легко пробежался между моими бедрами.

Я застонала. Пальцами Лео задел мои кружевные трусики и от этого прикосновения немного выгнулась, прижавшись задницей к его напряженному члену.

– М-м-м... Лео... – тихо простонала я.

– Да, любовь моя... чего ты хочешь? – дразнил он.

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня, – зарычала в ответ я.

– Ты можешь сделать лучше для меня, чем это... не так ли? – он легко прикусил мою шею.

Я зарычала и перекатилась, быстро оседлав его бедра и набросившись на его рот. Могла слышать тихий грохот в его груди из-за похоти. Сняла лифчик и трусики, вернувшись в прежнюю позицию.

Вращения своей киской на его твердости вызвало у меня трение, которое хотела, а в моем животе образовался узел. Руками Лео жестко обхватил мои груди и перекатывал в пальцах соски. Одной рукой скользнул на мой живот, а потом на клитор, который он начал кругами массировать. Этого хватило, чтобы толкнуть меня через край, хотя Лео даже не вошел в меня, он был волшебником в сексе, я клянусь.

Он перевернул нас так, что оказался между моих ног. Избавившись от боксеров, Лео прижался обнаженным членом к моим влажным губкам и начал скользить туда и обратно по ним. Я почувствовала, как огонь снова начал разгораться. Лео заставил меня умолять, чтобы он трахнул меня, прежде чем войти в меня одним быстрым жестким толчком и медленно повторяя движения снова и снова, только подводя меня к вершине, но, не позволяя шагнуть дальше. Когда поняла, что больше не могу, толкнулась бедрами навстречу его толчкам и его толчки стали дикими в похоти и нужде. Лео трахал меня достаточно сильно, чтобы придержать за бедра, чтобы я не скользила по кровати. В конце концов, мы измотанные, рухнули на кровать.

– Я люблю тебя, Хлоя Маки, – прошептал он.

– Я люблю тебя, Лео Маки, – прошептала я и поцеловала его в лоб.

Он наклонился ближе к моему уху.

– Мы не использовали презерватив, – сказал он голосом полным веселья.

Я свернулась калачиком у его груди, целуя ее, и просто сказала.

– Мне всегда нравилось имя Леонард.