Взрывоопасные чувства

Глава 7

На подсознательном уровне ожидая какой-нибудь пакости от Волкова-младшего, я была крайне удивлена, что, кроме упоминания о чуть не произошедшей аварии с моим участием, Кирилл в остальном вел себя безукоризненно и ни взглядом, ни словом в течение почти всего ужина не пытался меня задеть.

Он был сдержан и немногословен. Сам в разговор старших не вмешивался, а когда его спрашивали, отвечал спокойно, без лишних эмоций и хвастовства.

В очередной раз удивляясь, отмечаю, что Кирилл, оказывается, неплохо образован, и круг его интересов намного шире, чем я могла представить. Он для своего возраста неплохо разбирается в политике, машинах, знает два иностранных языка, что стало для меня очень неожиданной новостью. И это уже не говоря о том, что Волков, словно прирожденный дипломат, умеет грамотно поддерживать разговоры, в кратчайшие сроки располагая к себе собеседников.

Неудивительно, что мои родители, судя по одобрительным взглядам, бросаемым в сторону Кирилла, были им очарованы.

Даже я в какой-то момент взглянула на Волкова другими глазами. И в голове проскочила мысль, что, возможно, он не так плох и заносчив, как я считаю.

Но спасибо Кириллу, что не позволил мне обмануться и вернул в реальность, в которой он тот еще заносчивый засранец.

Услышав сигнал, оповещающий о приходе нового СМС, тянусь к своему телефону и, пока родители заняты разговорами с гостями, позволяю себе отвлечься и проверить, кто мне написал.

Сообщение, пришедшее с незнакомого номера, заставляет меня чуть нахмуриться, гадая о личности адресата. Но как только я вчитываюсь в текст, то сразу понимаю, от кого оно.

Вскинув на Кирилла взгляд, полный негодования тем, что он сумел как-то раздобыть номер, и получив в ответ еле заметную усмешку, принимаюсь строчить ответ.

«У тебя слишком раздутое самомнение, Волков! В моем взгляде не интерес к твоей персоне, а банальное любопытство. Мне вот очень любопытно, ты брал уроки актерского мастерства или просто родился лицемером? Так мастерски изображаешь из себя хорошего парня, что даже страшно становится. Или всё дело в твоих родителях? Боишься их разочаровать, показав свою истинную сущность?»

Отправив сообщение, встречаюсь со взглядом Кирилла и дарю ему ответную усмешку.

Так-то, мажорчик! Я тоже умею жалить словами. Просто до встречи с тобой мне не приходилось этого делать. Но ничего, я быстро учусь. Можно сказать, схватываю всё на лету.

По тому, как спустя время заходили желваки на лице парня, понимаю, что моё сообщение его задело. Потемневший взгляд ничего хорошего мне не сулит, но впервые я не пугаюсь. Может, дело в присутствии наших родителей, а может, просто меня так разозлило то, что я позволила себе подумать о Кирилле лучше, чем он есть, но я смело выдерживаю его. Даже улыбаюсь шире и ехиднее. Всем видом демонстрируя, что страха перед ним не испытываю. Более того, наслаждаюсь его недовольством.

Сощурившись, пару секунд Кирилл пристально смотрит на меня, а после возвращается к телефону и быстро набирает СМС.

«Зря пытаешься со мной тягаться. Тебе это не по зубам».

Читаю и тут же отвечаю:

«Ты понятия не имеешь, что мне по зубам, а что нет».

Чисто из упрямства не хочу признавать то, что сама знаю. Да, тягаться с Кириллом мне не по силам. Вообще это мало кому по силам. Волков одним взглядом, не говоря ни слова, может опустить оппонента, заставить чувствовать себя некомфортно, вынудить сдаться, отступить. Мне до такого уровня далеко. Но я ведь говорила, что быстро учусь. И если он продолжит доставать меня, придется начать защищаться. Моё терпение и так уже на последнем издыхании.

Пару секунд жду ответа, а когда получаю, настает моя очередь сжимать зубы, чтобы вслух при всех не послать Волкова.

«Давай заключим пари, Вознесенская. Если ты в течение месяца сможешь выдержать мои нападки и не сломаться, то я оставлю тебя в покое. Забуду о твоем существовании. И никто в универе не посмеет тебя обижать. В том числе и твоя одногруппница Шевцова. Но если ты проиграешь, вмешаешь в наши разборки родителей или руководство универа, то на неделю станешь моей постельной игрушкой. Согласна?» – еще раз перечитав сообщение, с силой сжимаю телефон, представляя на его месте шею Волкова.

Ох, с каким бы удовольствием я сейчас придушила гада!

Меня просто распирало от возмущения и злости. А лицо пылало от стыда и унижения.

Да как он посмел мне такое предложить?!!

С трудом усмирив желание как следует съездить по лицу сидящему напротив парню, непослушными пальцами набираю сообщение:

«Ты меня перепутал со своими подружками, Волков! Я себя слишком уважаю и ценю, чтобы быть предметом спора. Тем более постельным трофеем. Я лучше буду терпеть твои нападки, чем окажусь с тобой в одной постели!»

Ответное СМС не заставляет себя ждать.

«Ну, так в чем проблема? Давай заключим спор, и ты сможешь доказать, что способна выдержать мои нападки, лишь бы не оказаться в моей постели. По мне, так стимул просто отличный. Или ты боишься проиграть, Вознесенская? А может, хочешь проиграть, и именно это тебя пугает?»

Схватив наполовину опустевший стакан с водой, делаю несколько жадных глотков. На Кирилла специально не смотрю, боясь сорваться.

Вот как, как у него выходит так быстро вывести меня из себя??

Ненавижу его! Сволочь! Самоуверенный болван! Высокомерный избалованный засранец!

Мысленно обругав Волкова, чувствую небольшое облегчение. Желание убивать, точнее, избавить мир от одного зарвавшегося мажора, уменьшается. Но полностью не пропадает.

Проверив, что родители все так же увлечены разговорами и на нас не обращают внимания, строчу.

«Никакого спора не будет. Я тебя не боюсь. Если продолжишь доставать меня, узнаешь, что загнанная в угол жертва может быть опаснее любого хищника».

Отправив сообщение и убедившись, что оно доставлено, быстро вношу номер Кирилла в черный список, лишая его возможности мне писать дальше. После чего с преувеличенным желанием берусь за еду.

Пока ем, чувствую на себе взгляд Кирилла, но со вселенским спокойствием, которого на самом деле не испытываю, игнорирую его.

Спустя пару минут родители вспоминают о нашем с Кириллом присутствии. Они втягивают нас в разговор, поочередно задавая вопросы.

Сохранять на лице дружелюбную улыбку к концу вечера мне удается из последних сил. Поэтому, когда семья Волковых наконец отчаливает домой, я, загрузив посудомоечную машинку, отпрашиваюсь у мамы и спешно ухожу в свою комнату.

Но даже после душа, лежа в постели, я чувствую на себе прожигающий взгляд Кирилла. А его возмутительные слова и предложение заключить спор еще долго не дают уснуть.

До половины ночи, промучившись, мечусь на кровати, и только окончательно устав и еще больше возненавидев Кирилла, наконец засыпаю.

****

В понедельник на учебу я шла, внутренне готовя себя… да к чему угодно. С Волковым ни в чем нельзя быть уверенной наверняка, кроме того, что в покое он меня не оставит. Особенно после отказа заключать с ним дурацкий спор. И последующего игнорирования его персоны за ужином.

Уверена, он еще много чего хотел мне сказать, но увы, не вышло. Я не дала ему такого шанса.

– Ты как? – бросив на меня обеспокоенный взгляд, интересуется Карина, пока мы поднимаемся на крыльцо уже ставшего родным университета.

– Нормально, – незаметно осматривая пространство вокруг, дабы встреча с Кириллом не стала неприятной неожиданностью, отвечаю я.

– То и видно. У тебя такое выражение лица, словно ты готовишься к войне.

Пожимаю плечами. Можно и так сказать. Наше противостояние с Волковым вполне сравнимо с военными действиями. И я обязана быть начеку, чтобы победа не далась ему слишком легко и быстро.

В том, что в любом случае Волков выйдет победителем, как бы мне ни было тошно признавать, не сомневалась. Но и сдаваться без попытки отстоять себя не собиралась.

– Да брось, Даша. Кирилл, конечно, не ангел и порой ведет себя как полный кретин, но он не станет всерьез воевать с девчонкой.

– Я другого мнения. Он не стесняется меня оскорблять и насмехаться, что ему помешает начать действовать жёстче? – входя в здание, спрашиваю у следующей за мной подруги.

– Из-за чего? Думаешь, его так сильно задел твой отказ заключить спор? Это глупость. Думаю, Волков уже забыл про это.

– Хотелось бы верить, да только не выходит, – отвечаю Карине. – Он достал меня. Никогда не думала, что меня может кто-то так сильно бесить.

– А как же Ленка? – вспоминает про нашу одногруппницу подруга.

– Шевцова по сравнению с Волковым безобидная назойливая муха. Жужжит только, а укусить боится.

– А Кирилл тогда кто? – веселит Карину сравнение Ленки с мухой.

– А Волков – оса-палач. Если он вздумает ужалить, то будет не только больно, может наступит смерть. Поэтому он куда опаснее Шевцовой. И справиться с ним сложнее, – недолго раздумывая, отвечаю Карине.

– Ну ты даешь… – уже открыто смеется Карина. – Волков-оса палач… Хотя, знаешь, в этом что-то есть…

– Вот и мне кажется, что сходство налицо, – усмехнувшись, говорю подруге и, завершив тем самым разговор, открываю дверь и первой вхожу в аудиторию, в которой уже собралась вся наша группа.

Почувствовав, как ко мне устремились выжидающие взгляды собравшихся студентов, начинаю искать причину столь пристального внимания к своей персоне. И практически сразу нахожу.

Замерев столбом, немигающим взглядом смотрю на доску, на которой развешаны мои разрисованные фотографии.

– Эй, ты чего замерла? – тронув меня за плечо, спрашивает Карина и, не получив ответа, протиснувшись между мной и проходом, оказывается в аудитории и быстро находит причину заминки.

– Кто это сделал??! – обводя однокурсников злым взглядом, громко спрашивает Карина. – Это ты, Шевцова?

– Будь это я, подписалась бы. Чтобы все знали автора сего шедевра, – бросая на меня насмешливые взгляды, отвечает Ленка.

Я же игнорирую слова Шевцовой и издевательское хихиканье её двух подружаек-подхалимок.

Сейчас не до разборок с одногруппницами, важнее убрать чье-то унижающее меня художество до прихода преподавателя.

Карина, видимо, считает так же, потому что, одарив Шевцову многообещающим взглядом, она первая приближается к доске и начинает снимать мои разрисованные фото. Я присоединяюсь к ней, сохраняя на лице невозмутимость и спокойствие. Хотя внутри все дрожит от всплеска эмоций.

– Держишься? – тихо, бросив взгляд на меня, спрашивает Карина.

Киваю.

– Держись. Не показывай, что тебя это задело. Уверена, это Ленка-гадина, всё никак успокоиться не может. Фотки твои в соцсетях достала и устроила шоу. Тварь неугомонная.

– Думаешь, она? Может, Волков? – почти одними губами произношу, но Карина прекрасно слышит.

– Точно не Волков. Он бы до такой детской выходки не опустился. Это Шевцова. Вон как лыбится.

– Если это она… все космы ей повырываю, – смяв в руке разрисованное фото, шиплю я.

Как только доска становится чистой, а все разорванные Кариной фотографии оказываются в урне, мы под перекрёстными взглядами одногруппников идем к своему месту. И только садимся, как в аудитории появляется преподаватель по экономике.

Остальные пары проходят без сюрпризов. Никто из одногруппников, включая Шевцову, не мусолит неприятную для меня тему. Некоторые даже выражают мне поддержку, сожалея, что не видели, кто обклеил доску фотографиями. Понимание того, что в нашей группе есть адекватные нормальные девчонки, греет душу. И очень скоро я успокаиваюсь и уже не так остро реагирую на произошедшее.

Ведь Карина права, подобная выходка лишь свидетельствует о недалекости автора. Ведь одно дело выкинуть нечто подобное в школе, там это было бы куда уместнее, другое в университете.

Когда пары заканчиваются, мы не спеша, переговариваясь между собой, направляемся к машине Карины.

Уверенность подруги в том, что это Шевцова пыталась в очередной раз самоутвердиться за мой счет, унизив, убеждает и меня.

– Надо её проучить. Идеи есть? – обращаюсь к Карине.

– Куча. Я уже давно мечтаю сбить с нашей некоронованной принцессы спесь. Как насчет того, чтобы ей в шампунь добавить краситель? Как тебе синий цвет? Пойдет ей? Она постоянно после тренировок моет голову. Вот будет ей сюрприз и урок одновременно.

Представив, как шикарные белокурые волосы Шевцовой становятся синими, не сдерживаю смешка. Да, такой удар по внешности точно будет уроком для неё. Но вот только не слишком ли это?

– Может, что-то другое?

– Тебе жалко её, что ли? – подруга даже тормозит от возмущения. – Это меньшее, что она заслужила! Сколько она тебе нервов потрепала. Даже не смей её жалеть. Такие, как она, слов не понимают. Её нужно воспитывать её же методами. Ленка над своей внешностью и волосами трясется, как наркоман при виде дозы. Походит денек-другой с синими волосами, так, может, поумнеет.

Ответить подруге не успеваю, так как чувствую на себе тяжелый взгляд. Волков, сразу понимаю я. На интуитивном уровне определяю. И поэтому, когда встречаюсь с ним взглядом, не выказываю удивления.

– Да что ж такое. Специально, что ли, караулили? – заметно понизив голос, бурчит Карина, в то время как мы с Кириллом меряемся взглядами.

Я не выдерживаю первой. Отвожу глаза, сосредоточившись на дороге.

Когда мы проходим мимо парней, воздух словно трещит от напряжения, по крайней мере, мне так кажется. Я даже задерживаю дыхание и напряженно жду, что Кирилл сейчас скажет что-нибудь в мой адрес. Но он молчит. Просто смотрит нечитаемым пристальным взглядом и молчит. И дружки его тоже молчат. Что вообще заставляет теряться в догадках по поводу происходящего.

Только оказавшись в машине, понимаю, как сильно была напряжена.

– Фу-у-х… – выдыхает рядом со мной Карина. – Лучше бы что-нибудь сказали, и то эффект меньше был бы.

Согласно киваю.

Говорила же, Волков одним взглядом может заставить нервничать. Ему и слова не нужны.

– Поехали отсюда, пока они не решили пообщаться с нами, – говорит подруга, заводя машину.

По дороге домой мы с Кариной обсуждаем открытие нового клуба, запланированное на эту пятницу. Подруга уговаривает сходить. Не сразу, но я соглашаюсь. Мне и самой интересно, что там за модный клуб, о котором уже судачит почти весь универ.

– Завтра с ночевкой у меня, не забудь, – напоминает Карина о нашей договоренности, прежде чем я закрываю дверь машины.

– Хорошо, – отвечаю и, аккуратно закрыв дверь, направляюсь к дому.

С порога, ощутив вкусные запахи, понимаю, что мама освободилась пораньше и решила побаловать нас с отцом домашней едой.

– Дашуль, это ты? – из кухни раздается голос родительницы.

– Я! – кричу в ответ и через пару секунд оказываюсь на кухне, где у плиты суетится мама.

– Уже почти все готово. Переодевайся, мой руки, и за стол, – улыбнувшись в знак приветствия, командует она.

– Я скоро, – чмокнув её в щеку, говорю и убегаю к себе.

Отец как обычно работает допоздна, поэтому мы едим с мамой вдвоем.

– Как дела на учебе? – интересуется мама, как только мы усаживаемся за стол.

– Все хорошо, – жуя просто восхитительную отбивную, отвечаю ей.

– Чем сегодня планируешь заниматься?

– В комнате порядок наведу и буду готовиться к занятиям.

Планы не наполеоновские конечно, но не менее важные.

– Может, с Кариной погулять куда-нибудь выберетесь? А то ты только и делаешь что учишься.

– Мы хотим в пятницу на открытие нового клуба сходить, – раз родительница сама затронула эту тему, решаю поставить её в известность.

– В клуб? Хорошо. Только будь осторожнее. Много не пей.

– Ты же знаешь, я не любительница алкоголя – сморщив нос, произношу.

С алкоголем у меня отношения непростые. Хуже чем с Волковым. От парня меня хотя бы не тошнит. А вот стоит мне выпить что-то алкогольное, как спустя недолгое время мне становится плохо. Так что я стала предпочитать безалкогольные напитки.

– Знаю. Но напомнить – это мой родительский долг. – Нравоучительным тоном говорит мама и почти сразу начинает улыбаться.

Улыбаюсь ей в ответ.

Закончив, мы вместе моем посуду под краном, не став загружать посудомойку.

– Как у тебя дела на работе? – теперь настала моя очередь расспрашивать.

– В целом нормально. Работы много, но я вроде все успеваю. На следующей неделе на пару дней придется уехать на обучающую конференцию. Справитесь с отцом одни?

– Конечно. Не переживай.

– Умница моя, – отложив кухонное полотенце, целуя меня в висок, говорит мама. – Я пойду телевизор посмотрю. Отдохну.

– Хорошо.

Мама уходит, и я, протерев стол, тоже поднимаюсь к себе. Остаток дня навожу порядок в комнате, перебрав заодно вещи, а потом почти до двенадцати засиживаюсь за учебниками, периодически переписываясь с Кариной, которая, как и я, корпит над домашними заданиями.