Ночь я спала плохо, но это для меня уже привычное явление. Утром, когда я только-только задремала, меня разбудил врач. Он меня пощупал, осмотрел и сказал, что осталось дождаться результатов одних лишь анализов. И если там все в порядке, меня отпустят домой.
Домой. Я так хотела домой, но и также прекрасно понимала, что дом — опасное для меня место. Такие двойственные чувства… Словно, я живу в логове людоеда.
Полночи, пока я крутилась на своей койке, я размышляла над предложением Ярослава. Я не хотела ехать к нему в дом. Я буду чувствовать себя там чужой, буду ощущать неловкость. Да и воспоминания об этом доме, честно говоря, не самые приятные. В общем, все мое нутро против этой затеи.
Но я также понимала, что в этом вопросе нужно отбросить эмоции. Если я раньше еще надеялась, что то нападение на набережной на меня было случайным, и что это просто какой-то псих, который режет людей налево и направо, то сейчас отчетливо понимала, что убить хотели именно меня.
То, что произошло вчера, никак не укладывалось у меня в голове. Если честно, я думала, что такое происходит только в фильмах, а в реальной жизни никто не станет гнаться за жертвой на автомобиле, подрезать и стрелять. Это же только в каких-то боевиках показывают, не жалея спецэффектов. А вчера я и сама побывала в боевике, и мне очень не понравилось.
От воспоминаний по телу пробежали мурашки, и все волоски стали дыбом. Очень страшно, что такое может повториться. А если я при этом буду одна… Если не будет охраны с оружием, не будет Астахова, который меня прикроет. Думаю, результат очевиден.
Интересно, а предложение Ярослава, вообще, все еще в силе? Вполне вероятно, что после вчерашнего нападения он тоже захочет от меня избавиться. Не в смысле убить, а в смысле, не иметь со мной никаких дел.
И я его даже винить не буду. Я бы сама с радостью не имела с собой никаких дел.
Через час после ухода врача позвонил Астахов. Узнал, как мое самочувствие, и напомнил, что привезет ко мне нотариуса. Надеюсь, нотариус приедет по доброй воле. А то, зная Астахова, его могут и связанным привезти с кляпом во рту.
Я почему-то представила эту картину и прыснула. Наверное, это нервы, раз я смеюсь над своими же мыслями. А когда-то то, что сделал тогда Михаил по приказу Астахова, мне казалось диким ужасом. А сейчас смешно. Как же все относительно. — К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-
Все-таки платная палата — это кайф. Мне принесли еду, туалет и душ были прямо в палате, а все врачи и медсестры были крайне приветливыми. Почти курорт. Еще и охрана возле двери.
Кстати, об охране. Интересно, как там Михаил.
Когда ко мне зашел врач, я поинтересовалась самочувствием охранника Астахова, и тот меня успокоил, сказав, что с ним все в порядке.
Мне кажется, после этой поездки, Михаил еще больше будет меня недолюбливать. И опять же, я его не осуждаю. Я сама себя недолюбливаю.
Ярослав приехал через пару часов. И не один. Я даже удивилась, что нотариус доехал живым, потому что была высокая вероятность, что и его захотят прибить. Но, наверное, в этом нет смысла. Нотариусов-то много.
С документами разобрались быстро, все подписали, и я официально стала обладательницей огромного папиного состояния. Вот только, пятой точкой чувствую, что счастья оно мне не принесет.
Мне показалось, что нотариус с большим удовольствием сбежал от меня. Наверняка уже наслышан о том, какая я невезучая.
Мы с Астаховым остались вдвоем в моей палате. Какое-то время просто молчали, а потом мужчина заговорил.
— Врач сказал, что если по анализам все будет в порядке, тебя сегодня уже отпустят.
— Да, я знаю.
Я отвела взгляд, не зная, как начать разговор. В смысле, как напроситься к Астахову в гости. Я помнила свой неудачный опыт с сестрой, и как было больной и страшно получить отказ. Второй раз через это проходить очень не хотелось.
— Ярослав, я…
Я запнулась. Мужчина же терпеливо ждал, когда я продолжу говорить.
— В общем, твое предложение еще в силе? Пожить у тебя? Если нет, скажи прямо, я прекрасно пойму. То, что произошло вчера…
— Юль, — перебил он меня, — конечно, в силе. Более того, я хотел на нем настоять. Я даже думал, что если ты опять начнешь отказываться, мне придется снова тебя связать и силой затащить к себе. В принципе, план-то рабочий.
Я кинулась в него подушкой, от которой тот ловко увернулся, и улыбнулась.
— Но ты же понимаешь, чем это чревато? Подумай, Ярослав, стоит ли эти дурацкие акции тех проблем, которые ты можешь нажить? — давала я ему шанс передумать.
— Ты серьезно сейчас учишь меня жизни? — рассмеялся он. — И ты думаешь, что я стану что-то делать, не обдумав это как следует? Юль, я все прекрасно понимаю, как и понимаю, что ты в большой опасности. У меня дом, сигнализация, охрана, камеры. Там мышь не проскочит. И если ты по ночам не будешь сбегать, то тебе там ничего не грозит.
— Просто… — я снова отвернулась. Так неловко признаваться в своих страхах. — Просто я не знаю, как долго мне придется оставаться у тебя. А если этих ублюдков вообще не поймают? Что мне тогда делать?
— Вот тогда и будем думать, — уверенно проговорил Ярослав. — А сейчас, пока мы еще все расследуем, ты побудешь в моем доме. Не волнуйся, все будет хорошо.
— Угу, — буркнула я. Почему-то верится с трудом. А потом, вспомнив о приличиях, добавила, — спасибо тебе.