Я люблю Лондон

Люди спрашивают, кто прототип моей Дженни?

А я отвечаю – мне повезло, такой подруги у меня нет, у меня есть все вы… Обещаю достать у вас противозачаточный колпачок, если придется.

Райан, расслабься, к тебе не относится.

Глава 1

– Извини, опоздала, – затараторила я, на ходу расстегивая жакет и одновременно открывая спиной дверь редакции журнала «Глянец». – У Дженни очередной психоз, я осталась без туфель и долго не могла поймать такси, жара сегодня ужасная… А-а-а! Пятно на блузке! Хорошо, у меня где-то тут футболка, я…

– Мисс Кларк.

Блузка уже была у меня на голове, а руки вытянуты вверх, как у умирающего лебедя, когда я услышала голос явно не Делии Спенсер. Я сразу поняла, что это не моя подруга и коллега Делия, потому что голос был мужской. И знакомый.

– Мистер Спенсер? – Через расстегнутую петельку блузки я увидела деда Делии, владельца «Спенсер медиа» и моего босса, восседавшего за столом внучки. Выражение лица мистера Спенсера не предвещало ничего хорошего. Делия, устроившаяся в мягком кожаном кресле, прикусила губу, сдерживая смех. Мой лифчик явно никого не восхитил. Ну да, этот у меня не самый лучший.

– Как приятно вас видеть, – сказала я, постаравшись как можно непринужденнее снова натянуть блузку через голову, после чего приветственно протянула мистеру Спенсеру руку, дополнив этот жест ослепительной улыбкой. – Прошу прощения!

– Не стоит! – Он встал и, игнорируя протянутую руку, прошел в наш малюсенький кабинет для совещаний. – Я уже понял, у вас психоз и грязная блузка.

– Я еще и туфли потеряла, – шепотом пожаловалась я Делии.

– Хорошо начинается неделька, – прошептала она в ответ, следуя за дедом в кабинет. – Значит, у Дженни снова психоз? Какой уровень опасности?

– Оранжевый. Пожалуй, даже красивого кораллового оттенка. Она так бесновалась, что пришлось вмешаться.

– Надеюсь, ей полегче. – Делия сочувственно посмотрела на меня и открыла дверь в соседнюю комнату. – У меня на стуле запасной свитер, он совершенно чистый!

Как и все остальные, Делия живо интересовалась моей лучшей подругой, катившейся по наклонной плоскости. Шесть месяцев назад Дженни порвала со своим бывшим бывшим, и с тех пор она со знанием дела занималась саморазрушением. Правда, недавно ее пробовали на роль в новом сезоне «Берег Джерси». Надеюсь, она им подойдет: подруге очень скоро понадобится новая работа, если она не возьмет себя в руки.

– Прекрасно, – пробурчала я себе под нос, быстро переодеваясь. Потом оглядела блузку, прикидывая, удастся ли ее отстирать. – Ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

– Мы планируем запустить проект в третьем квартале. В Нью-Йорке «Глянец» выйдет ограниченным тиражом как раз к Неделе моды, – говорила я самым уверенным тоном. Краем глаза я заметила, как Делия согласно закивала. Мой босс мистер Спенсер, ранее известный как Боб, сидел прямо передо мной и не кивал. Он потягивал кофе и не сводил с меня тяжелого пристального взгляда, способного просверлить консервную банку. Я подавила тихий писк и перешла к последнему слайду презентации. О да, я теперь владею «Пауэрпойнтом». – После того как у журнала появится солидная стабильная аудитория, в четвертом квартале мы начнем выпускать его на Западном побережье, а в первом квартале будущего года поднимемся на общенациональный уровень с перспективой выхода на международный рынок в третьем квартале будущего года.

Я страшно гордилась собой. После столь неудачного начала я без запинки отбарабанила комментарии ко всем Лайдам и ничем не заляпала джемпер Делии. Жизнь снова налаживалась. Теперь оставалось получить одобрение мистера Спенсера, в остальном мы были полностью готовы к работе. Стоя в позе участницы «Колеса фортуны» на фоне погасшего экрана, я широко улыбнулась публике в зале в количестве двух человек, почти не сомневаясь, что смахиваю на сумасшедшую. Боб по-прежнему сидел с серьезным лицом, а Делия еще ни разу не пнула меня под столом, поэтому я решила, что победа осталась за мной.

– Интересно, – произнес мистер Спенсер. – Очень интересно.

Когда-то мы с мистером Спенсером были лучшими друзьями: он водил меня на бранчи в «Пастис» и посылал в сказочные командировки в Париж. Эту идиллию разрушила досадная случайность – я позволила себе в имейле ряд красочных и весьма нелестных эпитетов в адрес его внучки Сиси, близняшки Делии, а потом еще врезала ей по носу на Рождество. После этого мы с Бобом несколько охладели друг к другу. Он дал нам с Делией шанс запустить проект журнала «Глянец» – мы получили маленький офис в здании «Спенсер медиа» и кое-какое офисное оборудование – и скрепя сердце согласился поддержать мое заявление на рабочую визу, но этим все и ограничилось. Халявы в семействе Спенсеров не существует, особенно в отношении сквернословящей британки, которая, нарядившись Санта-шлюхой, отправляет в нокаут одну из Спенсеров на рождественской вечеринке. Это длинная история, но, уверяю, Сиси нарывалась долго и старательно. Делия со мной согласилась (в основном). Лично у меня сестры нет, но я не отказалась бы от такой, как Делия, – доброй, дальновидной и на два порядка умнее любого участника шоу «Кандидат»[1]. Вот чего бы мне точно не хотелось, так это близняшки вроде Сиси. Она была словно Урсула для Ариэль, словно полоска кофейного крема в спиральных завитках орехового. В общем, воплощение зла! Но сейчас Сиси исчезла из виду. По крайней мере последние пару месяцев она не прилагала усилий, чтобы испортить мне жизнь. Ну и слава Богу, у меня работы было невпроворот.

Сейчас у нас уже все было готово: имелся крутой пробный выпуск, не лишенный смысла бизнес-план, авторы, готовые приступить к работе по нашему сигналу, и даже свой дистрибьютор. Недоставало только рекламы. Поэтому пришлось обратиться к дедуле Бобу с просьбой включить нас в ежегодную конференцию по продажам «Спенсер медиа». Делия не сомневалась, что дело верное, зато сомневалась я. Да, мистер Спенсер выдержал всю нашу презентацию, не сделав попытки слинять в туалет или еще куда-нибудь, всего однажды вынул свой айфон и теребил его не так долго, чтобы можно было успеть сыграть во «Фруктового ниндзя». Разве что он очень хороший игрок. Которым, вероятно, он и был.

– Значит, у вас и дистрибьютор есть? – спросил он Делию.

– «Тринити», – подтвердила та. – Как тебе известно, второй из крупнейших дистрибьюторов женских журналов о моде в США.

– И вы будете продавать через них напрямую? – снова спросил он у внучки.

– Будем, – кивнула Делия.

– И она действительно босиком? – Мистер Спенсер едва заметно качнул головой в мою сторону.

Ой…

– Да, – подтвердила Делия. – А еще она очень хорошо пишет, предлагает замечательные творческие идеи и потому является, безусловно, ценным приобретением для твоей компании.

Я постаралась не покраснеть. Вот еще глупости!

– Даже если она немного эксцентрична.

С этим замечанием трудно было не согласиться, но комплимент оно, безусловно, подпортило.

– Предвижу, что мне придется пожалеть о своем вопросе, – сказал Боб, наконец повернувшись ко мне, – но что случилось с вашими туфлями?

– Я была у своей подруги Дженни… – Едва открыв рот, я поняла, что остановиться уже не смогу. – Понимаете, я некоторое время ходила в ее туфлях, но сегодня утром Дженни превратилась в пьяную плачущую идиотку и заставила меня отдать туфли, буквально с ног сняла…

– Не понимаю. У вас нет своей обуви? – перебил Боб.

– Может, вернемся все же к вопросам журнала? – предложила Делия. – И позволим Энджел решать ситуацию с туфлями самой? У тебя есть вопросы по нашему бизнес-плану?

Боб посмотрел на Делию, на меня и на свой телефон.

– Нет. Все было очень четко и емко.

Делия просияла.

– Вопросы по творческой части?

– Ни единого. В этой сфере рынка ты разбираешься лучше меня.

– Значит, нет вопросов? – Она поправила воротник небесно-голубого платья-рубашки. – Дед, сейчас самое время задавать вопросы.

Величественный седовласый медиамагнат подался вперед и поставил локти на наш стеклянный конференц-стол.

– Честно говоря, Делия, мне очень хочется знать, почему она без туфель.

Делия откинулась на спинку стула, потерла лоб и быстро кивнула мне.

– Ну, тогда…

– Вовсе и не страшно оказалось, – сказала я, крутясь на своем офисном стуле после ухода Боба. – Что теперь делать будем?

– Все нормально. – Делия подняла над головой руки, изящные благодаря занятиям йогой. – Он скажет «да». У него нет причин отказывать. У меня хорошее предчувствие.

– Хорошо, что хоть у тебя, – мрачно отозвалась я. У меня хороших предчувствий не было. Я лишь чувствовала, что у меня грязные подошвы, и ужасно хотелось ветчины. – Тогда почему он сразу не сказал «да»?

– Не паникуй, Энджел, я своего деда знаю, – сказала Делия. Ее уверенность действовала успокаивающе. – Он никогда не говорит «да» сразу. Сперва подумает, все взвесит. К тому же в душе он хочет видеть меня в журнальном бизнесе – похоже, Сиси не оправдала его надежд.

Несмотря на давнее желание работать в издательском деле, Делия долго избегала «Спенсер медиа» из-за своей вредной придурочной сестрички, которая уже подвизалась в журнале «Лук». Но если амбиции Сиси не заходили дальше мелких краж из модного буфета и создания всяческих проблем британским фрилансерам (то есть мне), Делия жаждала настоящего успеха. За внешностью светловолосой принцессы из Верхнего Ист-Сайда скрывалась невероятно честолюбивая и конгениальная натура. Этакая Серена ван дер Вудсен с мозгами Руперта Мердока и самоуверенностью, по сравнению с которой Леди Гага покажется чересчур строгой к себе. Не дай Бог нечаянно встать у Делии на пути!

– Не могу смириться с мыслью, что столько сил потрачено зря! – Положив голову на прохладную столешницу, я разглядывала свой айфон. В деревне смурфиков пора убирать горох. – Если он не клюнет, тогда целых полгода коту под хвост.

– Этого не будет, – раздельно произнесла Делия с экспрессией и уверенностью, ощутить которые я даже не пыталась. – Знаешь, бери сегодня отгул на остаток дня. Все равно мы ничего не можем, пока дед не ответит.

– Я хотела переговорить с Мэри о новых идеях по сенсационным материалам, – сказала я, крутя изумрудное кольцо на пальце. Мэри Штейн согласилась быть нашим редактором. Честно говоря, меня немного удивило ее согласие. Мы с Мэри работали над моим блогом, когда я только приехала в Нью-Йорк и была ходячей головной болью, но меня не покидало ощущение, что ей не терпится отделаться от блогов и вернуться в настоящий журнал. Пока мы не получили финансирования, она продолжала работать в «Лук», находя при этом время для беспощадной критики моих идей. Я ее обожала. – Еще я могу поработать над интернет-планом.

Делия улыбнулась мне из своего угла.

– Знаешь, что ты делаешь всякий раз, когда нервничаешь? Крутишь свое кольцо, подаренное в честь помолвки.

– Да? – Я посмотрела на бриллиантово-изумрудную радугу, и от моего мрачного настроения вдруг не осталось и следа. – Не замечала.

– Красивое кольцо, – улыбнулась Делия. – Когда ты напряжена, оно тебя успокаивает. Настраивает на счастливое будущее?

– Наверное! – Мысль мне понравилась. – Или я просто очень боюсь его потерять.

– Кстати, о свадьбах. У меня для тебя кое-что есть. – Из своей прелестной «Биркин» от «Эрмес» Делия вытащила толстый глянцевый журнал и ловко бросила мне на стол. Журнал приземлился с приятным полновесным звуком и распахнулся на странице с изумительными свадебными платьями.

– Что это? – Я открыла обложку в поисках названия. – Как это у меня его еще нет? У меня все журналы имеются. – Действительно, стопки скопившихся дома глянцевых журналов я уже использовала в качестве кофейных столиков. Ничего не поделаешь, побочный эффект от затягивания свадьбы. Раз у меня лежат журналы, значит, я якобы что-то делаю.

– А он британский, – пояснила Делия. – Я носила кое-какие вещи этого дизайнера, когда она занималась обычной модой, но сейчас она шьет только свадебное. Прекрасные платья. Я отметила стикером страницу, на которую тебе стоит взглянуть.

Обычная мода. Будто на свете существует подобный феномен. Я наугад открыла журнал на череде до боли прекрасных моделей в до боли прекрасных свадебных платьях и провела пальцами по гладкой странице, притворяясь, что я не босиком и не в чужой водолазке вместо собственной изгаженной блузки. Как я управлюсь со свадебным платьем?

– Я заложила страницу с ее платьями. Скажешь, если тебе захочется поговорить с этим дизайнером, она с удовольствием возьмется помочь. – Глаза Делии сияли. У меня потеплело на сердце оттого, какими чудесными порой бывают люди, особенно в такое утро, как выдалось у меня сегодня. – И если с выбором места проведения свадьбы надо помочь, тоже говори. У меня столько связей… Ты и без меня справишься, но если что, только скажи.

– Обязательно, – пообещала я, подтирая размазанную тушь под глазами и добавляя «место для свадебного приема» к бесконечному списку дел, о которых мне еще предстоит позаботиться. И погрузилась в свадебное порно. О-о, перчатки… винтажные, кружевные, до локтя… – Мы еще ничего не планировали. Пока я знаю только, чего мы не хотим.

– Интересно.

Оторваться от обольстительных фотографий было свыше моих сил.

– «Агаду»[2]. Животных всех сортов. Наших родителей.

– «Агаду» я не знаю, насчет животных – согласна, но вот как не пригласить на свадьбу родню, не представляю.

– Ну, если я им не скажу, они и не узнают, – надулась я. – Иногда я думаю – надо было нам пожениться в Вегасе.

– Ты сама понимаешь, что это не всерьез, – пожала плечами Делия. – Свадьбы в Вегасе – это 2008 год, старая мода. Как Алекс поживает?

– Пишется, – чуть улыбнулась я. – Вечные записи.

Все, кого я знаю, считают, что быть обрученной с рок-музыкантом суперкруто. Они воображают себе галлоны шампанского, рок-н-ролльные развлечения ночи напролет и пламенные серенады со сцены. Реальность куда менее романтична. Шампанскому мы предпочитаем сидр, а самое интересное предрассветное приключение – это размышления на тему: вставать в туалет или нет. Что до пламенных серенад, лгать не стану: слушать песни, написанные специально для тебя, очень приятно. Однако сам процесс извлечения песни из головы Алекса и отшлифовывания записи, чтобы каждая девушка поверила – песня написана только ей, невероятно мучителен и труден.

В начале января у Алекса появилось знакомое стеклянное выражение глаз, и в одну ночь он превратился в ночную птицу. С первых зимних морозов и до первой апрельской оттепели он работал над песнями ночи напролет, отсыпаясь днем. Буквально с утра до вечера. Сейчас май, а он еще пишет. Каждый вечер он выходит из спальни на закате, заспанный и растрепанный, и сосредотачивается, лишь взяв в руки гитару, чашку кофе или ключи от студии. Сперва это умиляло, но когда мне в третий раз пришлось самой выносить мусор, я устроила Алексу взбучку.

– Слушай, иди домой, – велела Делия. – Я приказываю тебе взять отгул. Иди домой к своему жениху, полистай свадебные журналы и не возвращайся без колористического решения.

– Колористического решения?!

– Иди! – приказала она. – Ты сегодня была в ударе: показала деду свой лифчик, босиком провела очень убедительную презентацию, купировала психоз Дженни Лопес – и все до обеда! Остаток дня твой.

При таком изложении событий вывод показался мне вполне убедительным.

В квартире стояла тишина. Пусть отгул дала моя полуколлега-полуначальница, все равно казалось, будто я что-то выиграла. Есть ли что-нибудь лучше, чем быть дома, когда полагается быть на работе?

– Есть кто дома? – спросила я. Мне ответило лишь слабое эхо. Квартира у нас не очень большая, но в ней много воздуха – окна от пола до потолка, свободная планировка, деревянные полы. Квартира была бы прекрасной, не будь она так замусорена. Повсюду коробки из-под еды навынос, горы журналов вместо кофейных столиков и недопитые бокалы. Мы просто ско… животные.

На автоответчике мигали два сообщения, которые я намеренно проигнорировала, отправившись сперва мыть свои бедные ноги. Единственными людьми, звонившими на домашний, были моя мать, боявшаяся, что скайп украдет ее душу, и представители телефонной рекламы, у которых вовсе нет души. Ни с кем из них разговаривать не хотелось.

Когда мои ступни перестали напоминать хоббитские, я оглядела гостиную. Бардак здесь царил еще тот. Когда мне приходилось всего-навсего вести блог, я много часов проводила на диване, временами прибирая в квартире и выходя посмотреть, что происходит в мире. Целые дни я болталась по городу, мечтая об очередном приключении, а бесчисленные выходные проводила в Нижнем Ист-Сайде с Дженни и нашей подругой Эрин за неумеренным потреблением коктейлей. Теперь в священные свободные часы я отбивалась от обязанности мыть посуду, Эрин сидела дома с отекшими ногами, а Дженни, дважды брошенная человеком, которому она отдала свою любовь, съезжала с катушек быстрее, чем какой-нибудь несовершеннолетний участник «Икс-фактора». Я посмотрела в окно в направлении дома Дженни, гадая, пошла ли она на работу. Эмпайр-стейт-билдинг подмигнул мне в солнечном свете. Это показалось насмешкой…

От громкого зевка, послышавшегося из спальни, я буквально подскочила. Алекс все-таки дома. Я включила кондиционер на полную мощность, стараясь не смотреть на гору грязной посуды. Было жарко, слишком жарко для конца весны, и больше всего на свете мне хотелось залечь в кровать рядом с Алексом и свернуться под одеялом, но трудно уютно нежиться под одеялом, если потеешь, как лошадь. Медленно и тихо открыв дверь в спальню, я улыбнулась при виде крепко спящего бойфренда, раскинувшегося на спине поперек кровати. Темные волосы падали со лба, когда он шевелился, бледная кожа стала почти прозрачной от добровольного затворничества. Футболка, в которой он спал, перекрутилась, ноги запутались в наших белых крахмальных простынях. Это было прекрасно. И сексуально. От этого бросало в (приятный) жар.

Мне совершенно не хотелось его будить, так мирно он спал. Приятно было смотреть на него, не пробуждая в Алексе чувства неловкости и не чувствуя себя извращенкой. К сожалению, я неуклюжая корова, неспособная снять юбку-карандаш иначе, чем повернув ее молнией вперед, а когда юбка-карандаш врезается в кожу, крутить ее на талии труднее, чем вы думаете. Устав бороться с крючком и петелькой, я рванула юбку изо всех сил и триумфально врезалась прямо в тумбочку. Лосьоны и прочие мои зелья с грохотом и стуком посыпались на пол и раскатились по комнате. Я замерла, вцепившись в край стола, ожидая, когда банка «Крем де ла мер», подарок от Эрин на Рождество, остановится, ткнувшись в стенку шкафа.

– Доброе утро, Энджел, – пробормотал Алекс, не двигаясь.

В этом и состоит проблема с женской одеждой. Как я уже поняла, надевать ее и снимать опасно для моего здоровья.

Кровать была прохладной, а простыни мягкими, когда я легла рядом с Алексом. Для тощего парня он был удивительно приятным на ощупь и незаменимым, когда в кровати хочется к кому-нибудь прижаться. Широкие плечи и сильные руки раскрылись и обняли меня кольцом.

– Эй! – Он поцеловал меня в волосы и снова зевнул. – Ты в постели.

– Взяла отгул, – отозвалась я, прижимаясь к нему спиной. По телу пробежала радостная дрожь. – Захотелось увидеть твое лицо.

– Мое лицо любит твое лицо, – прошептал он. – Подожди, сейчас день?

Благослови Боже его сонное, неразобравшееся сердце.

– Ты лег спать в пять утра, – напомнила я. – Поэтому для тебя сейчас скорее всего глубокая ночь.

– У тебя сегодня деловая встреча, – пробормотал он, найдя мою руку и переплетая пальцы с моими. – Как прошло?

– Честно говоря, не знаю, – призналась я. Одним из пунктов нашего обручения была полная откровенность друг с другом, и мне казалось, Алекс уже начал жалеть об этом. – Делия говорит, все будет нормально. А как продвигается твоя запись?

Алекс нашарил айпод на своем ночном столике и сунул мне в руку.

– Закончена.

Я быстро повернулась и поцеловала Алекса прямо в губы.

– Поразительно! – сказала я, целуя его снова (потому что была возможность). – Ты правда все закончил?

– Ты же знаешь, что в противном случае я не дал бы тебе слушать, – ответил он. – Я добил альбом.

– С удачным добитием! – Я отбросила назад слишком длинные, отчаянно нуждавшиеся в приличной стрижке волосы, чтобы лучше рассмотреть любимого человека. Какой красавец… – Я по тебе соскучилась. Что теперь будет?

– Теперь я буду спать, – сказал он, целуя меня в кончик носа. – И очень долго.

– Что ж, справедливо! – Я позволила себе еще поцелуй. Вкуснейший. – А после этого что будет?

Я очень надеялась, Алекс не скажет – гастроли; в таком случае мне придется привязать его к кровати и не отпускать. Никто никогда не заводил меня так, как этот мужчина.

– Я тут думал… – Ярко-зеленые глаза приоткрылись, и ленивая улыбка, которая слышалась в голосе, появилась на губах. Я по уши влюблена в этого парня. – Пожалуй, я женюсь на своей девушке.

Я прижалась лбом к его лбу, не в силах удержать самую радостную улыбку, когда-либо появлявшуюся у меня на лице.

– Неплохая мысль, – похвалила я. – А что, уже есть планы?

Алекс отбросил простыни, обхватил меня голыми ногами и придвинул к себе.

– Я много думал о медовом месяце, – сказал он, пододвигаясь, пока его теплое тело не оказалось на мне. – Есть кое-что, надо бы опробовать.

Мы так давно не использовали кровать для чего-то, кроме сна, еды и просмотра сериала «Настоящая кровь», что меня охватила легкая паника. Я не помню, когда в последний раз мы оба были в сознании и в настроении. Я занервничала, словно снова все было в первый раз. Я задержала дыхание, укоряя себя за свои прикосновения, но против воли поддавалась тающему ощущению в груди и покалыванию в губах. Я забыла, что за окном белый день. Я забыла, что у меня бюстгальтер не подходит к трусам, и неожиданно, без всяких усилий с моей стороны, все снова стало как в первый раз.

Потрясающе.