Я (не)буду твоей (СИ)

Глава 11

Ванда

Наверное, не надо говорить, что я не выказала ему своего страха и недовольства? Да, после фильма, сюжет которого прошел мимо меня, Кил отвез меня домой, долго целовал, прежде чем отпустить, но руки больше не распускал. Но и о новом свидании больше не заикнулся. Да, просто попрощался и уехал. А я зашла в свои апартаменты, замерла посреди гостиной, стояла и обтекала. Тогда, в этот вечер понедельника я еще не осознавала, насколько глубоко увязла в этих зыбучих песках, имя которым Килиан Аль-Надир.

Весь день вторника я изводила себя ожиданием, накрутила нервы до невозможности, несколько десятков раз брала в руки телекорп и проверяла возможные пропущенные, но ничего не находила. Тишина, полный игнор.

Видит Хаос, я старалась гнать мысли о патлатом полиморфе из своей головы, но у меня ничего не получалось. Я была напугана одной только мыслью, что раз мне скоро уезжать, то он меня больше никуда не позовет. И вообще, я больше не хотела так скоро покидать Ра-Кратос, я отчаянно хотела задержаться. Скажете дура? И будете правы.

Во вторник он так и не объявился, ни ответа, ни привета. Я до поздней ночи ждала хоть что-то, хотя бы сообщения, но, увы. Вконец измотавшись, с дрожащей губой, трясущимся подбородком и набухшими веками, я обреченно пошаркала в постель. Утро вечера ведь мудренее?

В среду утром я решительно приказала себе выкинуть все глупые мысли о всяких там смазливых Ра и больше никогда не идти с ним на контакт. У меня даже немного получилось, ведь с Талана пришло уведомление, что кристалл Эббера почти готов и ждет контрольной синхронизации. Вот и все. Осталось получить разрешение на отъезд у Великого и можно отчаливать домой. От мыслей этих дрожали руки, но что я могла?

И если с Таланом у меня еще получилось все закончить, то звонить Каину Аттер-Нуаро я, категорическим образом, трусила. Черт, я не хотела уезжать, я ждала, отчаянно, по-детски, но уж как есть… И дождалась.

Он позвонил вечером в среду. Поздно, тогда, когда я уже совсем отчаялась, и увидеть, и услышать его. Первый порыв был не брать трубку, но он так быстро растаял, что я вообще не поняла, был ли он вообще или просто мне привиделся. Потом я думала, что отвечу ему грубо, в своем обычном репертуаре, мол «изыди, супостат, и больше не смей тревожить Великую Ванду». Но, с прискорбием скажу я вам, получилось только это:

— Привет, — хрипло, надсадно, с придыханием. Чертова махровая идиотка!

— Я так соскучился по тебе, малышка, сил нет. Наконец-то вырвался. Ужин?

— Ты время видел? Еще немного и можно будет завтракать, — прыснула я, а сердце так отчаянно и сладко трепыхалось в груди, что сомнений быть не могло — оно счастливо, что он позвонил.

— Не дразнись, — почти простонал Кил, а потом решительно перевел тему, — Тебе хватит двадцать минут на сборы?

— А-а? Да! — я почти не думала, я два дня ходила готовая ко всему и только с ним, так что мне и пяти минут хватит за глаза.

— Отлично, скоро буду, — и отключился, а я тут же радостно взвизгнула и исполнила победный танец городской сумасшедшей.

Он приехал минута в минуту, усадил меня в флай, чмокнул в щеку и тут же стартанул. Я, как обычно, не спрашивала куда мы едем, я просто смотрела на него и не могла насмотреться. А он, ловя мои взгляды, только тепло мне улыбался, и я таяла как масло на горячей сковороде только от того, что он рядом.

Мы приземлились на крыше какого-то здания, обошли парковку и очутились в раю. Повсюду живые цветы, гирлянды огней и столик на двоих посреди этого великолепия. Кил усадил меня на стул и приказал ждать. Всего пара минут и вот он уже выкатывает тележку, нагруженную едой.

— Ты сегодня за официанта? — смеясь спрашиваю я, он же поигрывает бровями и отвечает:

— И за повара, — на эти слова я только непонимающе смотрю на него, и он поясняет, — мы у меня дома.

— Заманил-таки? — притворно негодую я.

— Заманил, — смеясь соглашается Кил.

Ужин был чудесным и очень вкусным, таким, что я даже не пожалела похвалы создателю. Кил рассказал, что Великий так озадачил его делами, что он отчаянно замотался и только сегодня смог вырваться, чтобы увидеть меня.

— Иначе, я бы сдох, малышка, — он так на меня смотрел, словно препарировал взглядом, словно я была центром его вселенной, и я не смогла сдержать ответных чувств.

— Я тоже скучала, — почти выдохнула и затаила дыхание.

Все, я сдала свои бастионы, заходи и грабь мои территории, проклятый патлатый полиморф, я и слова не скажу.

Но Кил молчал и просто смотрел на меня черными, бездонными озерами глаз, будто решая, что же делать с моей капитуляцией, а потом медленно положил приборы на стол и прикусил свою полную нижнюю губу. Я понимала, что об ужине уже можно было забыть, но даже предположить не могла того, что ждет меня дальше.

Он медленно встал из-за стола, так же не торопясь подошел ко мне, поднял меня со стула, намотал мои волосы на кулак, оттягивая голову назад, и поцеловал. Святой Космос, как он меня поцеловал! Его язык и губы просто вышибли все мозги из моей черепной коробки. Я вспыхнула как спичка. П-у-уф и жаркая волна опалила поясницу и низ живота. Так сладко, так невозможно томительно.

А потом он одним махом подхватил меня, закинул себе на плечо и куда-то понес. Ссадил на что-то мягкое — ага, угловой плетеный диван, который я не заметила. Кил смотрел на меня сверху вниз и улыбался, так порочно, так чертовски самоуверенно и эта его улыбка только еще больше распаляла меня, скручивала в раскаленную до бела пружину.

Прикоснулся к скуле, подарил ласку губам, шее, а потом присел на корточки передо мной и медленно, смотря прямо мне в глаза, развел мои ноги в стороны. Я задыхалась от чувств и бурлящих эмоций и знала только одно: назад я уже не отступлю.

Его ладони начали оглаживать мои бедра, все выше и выше, приподнимая платье, открывая вид на трусики, живот, а потом и грудь, утянутую в белое кружево лифа. Еще секунда и вот я уже сижу перед ним в одном белье. Стыдно, но я только сглатываю и жду, что же будет дальше.

Неужели, я действительно сделаю это?

Кил не спешит, продолжая неспешно прогуливаться пальцами по моей коже, внутренней стороне бедра, бокам, животу, ложбинке между грудей. И каждое его легкое прикосновение словно удар раскаленным лезвием по моей просыпающейся чувственности. Момент, где он завел руки за спину и расстегнул бюстгальтер, я пропустила. Но стоило мне только попытаться прикрыть обнаженную грудь руками, как Кил зарычал, встал на ноги, выдернул свой ремень из шлеек и связал мне руки за моей спиной чуть выше локтей. А потом приподнял меня и одним движением стянул трусики.

Хаос Первозданный, я сидела совершенно голая перед мужчиной. Полностью одетым мужчиной, который смотрел на меня, прикусив нижнюю губу и довольно щурился. Затем он вновь опустился между моих ног, разведя мои бедра широко в стороны. Кил смотрел прямо туда, прикусив и облизнув нижнюю губу и я под этим страстным, полным похоти, взглядом поняла, что увлажняюсь все больше и больше. Мне было стыдно, что он разглядывал меня и, в то же время, меня это до безобразия заводило.

— Глаза не закрывай, Ванда, смотри, что я с тобой делаю, — услышала я его хриплый голос, как только немного опустила веки. И я не смела ослушаться, смотрела и плавилась в его руках.

Он прикоснулся к моим разбухшим складкам и погрузил палец внутрь, довольно ухмыльнулся и этой же рукой ущипнул за сосок, оставляя влажный след. Легкий ночной ветерок тут же остудил вершинку, и я прикусила губу, чтобы не застонать, от прошившей тело, сладострастной молнии.

— Моя хорошая, мокренькая девочка, — каждое его слово бьет мне прямо туда, где уже все налилось, в ожидании его прикосновений, но он медлит, планомерно испытывая предел моей прочности.

Его ладони лежат на моих бедрах, а большие пальцы рук порхают рядом с клитором, дразнят, но не приближаются и я схожу с ума от это беспощадной ласки. Затем движутся вверх, по животу и выше, пока не приподнимают груди вверх и не сводят их максимально близко друг к другу. Его губы на моих сосках — укус, засос с оттяжкой, перекатываение колечка во рту. Я чувствую, что бедра начинают дрожать от нетерпения. Мне кажется, что если он только дотронется до меня там, то мне хватит пары движений и я улечу за черту. Но он медлит, все вылизывая и покусывая пули сосков, дует на них и снова набрасывается с невыносимыми ласками. Это не описать, это за гранью добра и зла!

— Теперь можешь закрыть глаза, — хрипло шепчет мне Кил и кладет меня спиной на диванные подушки.

Мое тело уже трясет от перевозбуждения, грудная клетка ходит ходуном, не справляясь со слишком большим выбросом адреналина в кровь. Стоны рвутся из меня, хотя я и пытаюсь изо всех сил себя сдерживать, но все тщетно!

А потом меня ждет нирвана и запредельный кайф. Потому что его язык и губы вдруг прикасаются к моим влажным, разбухшим складкам и клитору, а пальцы уже потирают вход в мою девочку. Я готова визжать от остроты ощущений, но получается только жалобный скулеж и на выдохе умоляюще произнести его имя, но в ответ слышу только довольный, тихий смех. Чудовище!

Он издевается надо мной, заставляет ощутить предоргазменные волны снова и снова, но сорваться со скалы в пучину экстаза не дает. Дует, легонько шлепает по клитору ладонью или ощутимо прикусывает за бедро, а потом вновь начинает пытать меня, пока я не начинаю его умолять:

— Пожалуйста, Кил, пожалуйста, — шепчу я в сладострастной горячке.

Его зубы прикусывают вишенку клитора и меня окатывает горячая волна наслаждения, еще не оргазм, но очень-очень близко. А потом вновь разочарование, потому что это все. Он просто больше не прикасается ко мне и ждет, пока я снова не начинаю его умолять. Снова, снова и снова.

— Килиан! — выгибаюсь я дугой в его руках, когда два его пальца входят в меня, согнутые к передней стенке, и совершают резкие поступательные движения внутри моей киски, но не толчки и я готова рыдать, только бы уже прекратить эту сладкую, порочную пытку.

Он не успокаивается, пока полностью не окунает меня в безумие. И только потом, удовлетворенно видя, что я ничего не соображаю от вожделения, наконец-то дает мне то, что я так отчаянно прошу. Хаос Первозданный, это невозможно описать! Его губы на мне, пальцы во мне, трахают меня, берут все, что я так беззастенчиво предлагаю, пока меня не разрывает, не выгибает и не подкидывает от цунами запредельного кайфа, что я какое-то время вообще не понимаю, ни где я, ни кто я. Всего несколько мгновений я просто лежу на диване, окатываемая мощным прибоем оргазма и изо всех сил пытаюсь восстановить сбившееся дыхание.

Но он не дает мне шанса на передышку. Просто поднимает меня с дивана и ставит на колени перед собой. Мои руки все еще связаны за спиной, а в голове нет никаких мыслей, кроме того, что мне хорошо, как никогда.

Звук расстегиваемой молнии и хриплый, но четкий приказ:

— Открой рот и смотри на меня.

Он огромный, весь перевитый взбухшими венами и каплей смазки на самой головке. Я знаю, что он хочет от меня и от этого знания меня прошибает холодным потом, а потом резко кидает в адово пекло. И я открываю свой рот и принимаю его в себя, чувствуя, как его возбужденный член, толкается в меня снова и снова. Его вкус и его стальную твердость, я все чувствую.

— Соси, — слышу я новый приказ и низ живота сладко скручивает от его голоса.

Он держит меня за волосы и двигается, еще и еще, размашисто, гладит мне шею и проскальзывает еще глубже. Ускоряется и тяжело дышит, пока не замирает и я не чувствую, как горячая струя бьет мне прямо в горло. Я пытаюсь увернуться, но он жестко держит меня и ждет, пока я не сделаю то, что он без слов мне приказывает. Это, и ужасно, и прекрасно в одно и то же время. Почему? Потому я чувствую, как из уголков моих глаз стекают слезы, а по внутренней стороне моего бедра бежит сок моего возбуждения.

— Умница моя, — поднимает он меня с пола, садится на диван и усаживает меня на свои колени. Освобождает мне руки, а потом целует в губы и подводит черту, — сейчас в душ и на второй заход.

И я отчетливо понимаю, что не смогу сказать ему «нет».