Глава 8

Первое, что почувствовала Тимара, вернувшись в реальность – это страх. Живот снова скрутило фантомной судорогой, она сжалась в комок, чувствуя холодный шершавый камень под собой. Хвала богине, никто не решил в это время навестить священное место. Будет меньше вопросов.

Нужно бежать и как можно скорее. Жрецам положено иногда отправляться в паломничество. Вот и она сейчас быстро подготовит все необходимые документы, соберёт вещи и растворится в песках Арры.

Взявшееся из ниоткуда решение казалось таким естественным и правильным, что Тим не осмелилась подвергнуть его сомнениям. Возможно, это такая же милость богини, как знание о том, что у неё под сердцем два ребёнка.

«Два, два, два…» – пронеслось в голове, и холод сковал жрицу по рукам и ногам.

– Этот торгаш может захотеть ставить свои условия, попытаться отобрать одного из моих чад. Не позволю, – прошептала Тимара, упираясь ладонями в пол и с трудом садясь.

Похоже, она пролежала на камне в неудобной позе не меньше часа. Тело затекло и не желало слушаться. Сил встать на ноги не было, и она поползла вперёд к ближайшей колонне, обхватила её руками и поднялась. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Тим зажмурилась, вспоминая, какое сегодня число, и невольно помрачнела.

– Нет, только не сейчас! Потерпи, дорогое моё тело, ещё немного.

Покачнувшись, она прочитала заклинание, и неприятные ощущения ненадолго отступили. К сожалению, это всё временно, и даже её сил амматисы будет недостаточно, чтобы оградиться от этой милой слабости беременных на весь день.

Тимара медленно шла по коридору, прислушиваясь к себе. Не хотелось, чтобы кто-нибудь заподозрил неладное. Пришлось даже остановиться и поболтать с одной из новеньких.

– Амматиса, амматиса! – кричала она, догоняя Тим.

Жрица остановилась и мило улыбнулась девушке лет девятнадцати на вид. Всего неделю в обители, а уже выглядит воодушевлённой. «Как же её зовут?» – напряжённо вспоминала Тимара. Раньше запоминать новеньких было не так сложно! Не зря богиня просит отдыха для тех, кто создаёт новую жизнь, ох не зря!

– Благодарю вас, Амматиса, я Кейли, новенькая, совсем недавно при храме.

– Слушаю тебя, Кейли, – благосклонно сказала Тимара, незаметно опираясь ладонью о столик.

– Амматиса Тимара, меня сегодня учили проводить ритуал. Но остались вопросы. Нужно ли делать корректировку дозы напитка, которым мы угощаем пришедших на ритуал, в зависимости от их состояния здоровья?

– Нет, только от веса, – покачала головой Тим.

– Но как же? Двумя днями ранее говорили о том, что в зависимости от состояния тела вещества могут действовать на него по-разному! – воскликнула послушница.

– Есть стандарты, которым должны соответствовать желающие участвовать в ритуале. Если тело слабо, человек не может воспользоваться милостью богини. Что-нибудь ещё?

– Нет. Простите за беспокойство! – Кейли покраснела, почувствовав, что совершила досадную ошибку. Как она могла не подумать об этом?

Тим же, добравшись до своих покоев, закрылась в комнате и принялась хлопотать над бумагами. Паломничество амматиса могла совершать без разрешения. Если в храме есть ещё две жрицы её ранга, проблем возникнуть не должно. Остаётся только правильно рассчитать свои дорожные расходы и выписать из церковного фонда нужное количество денег.

Предполагалось, что жрецы путешествуют аскетично, поэтому сумма вышла не очень внушительной. С учётом необходимости покупки ездового шагра даже на еду не останется, не то что на гостиницу. Но ведь есть и личные сбережения! Ради собственного будущего можно распотрошить неприкосновенный запас.

Тимара замерла перед шкафом, думая о том, что из одежды стоит брать с собой, а что ей никак не пригодится. Вместимость походного рюкзака была ограничена, даже чары не делали его безразмерным. Нижнее бельё, тёплый плащ, два платья, штаны и рубашки, несколько пар перчаток, шляпа с широкими полями… А, ещё плед! Ночью в пустыне будет холодно, даже тёплый бок шагра не спасёт. В тот же рюкзак полетели свитки с заклинаниями и несколько полезных зелий.

Комната постепенно становилась нежилой. Приятные мелочи оказывались в коробках, книги стопками сгружались на полки шкафа. Тимаре хотелось вернуться сюда и пару раз провести тряпкой, а не оттирать завитки от пыли.

Накинув поверх платья жрицы плащ из плотной тёмной ткани, она вышла в коридор и прислушалась. Сборы заняли неожиданно много времени. Почти все собрались в столовой, и лишь редкие служки прогуливались туда-сюда, то ли ожидая, когда за столами станет свободнее, то ли блюли фигуру.

На храм Эрешты опустилась атмосфера умиротворённости и спокойствия. В главном зале, скорее всего, ещё блуждало несколько верующих, но они были предоставлены сами себе. Вечер вступал в свои права, даруя долгожданный отдых.

Тимара дошла до кабинета настоятельницы храма, нерешительно потопталась у двери, словно только-только прибывшая на обучение девочка, а потом робко постучала. Ответа не последовало, и тогда жрица постучала снова. Но и в этот раз ответа не было. Тим уверенно положила ладонь на холодную латунную ручку и потянула её вниз. Но дверь не поддалась. Покачав головой, Тимара встала на четвереньки и просунула документы в узкую щель между дверью и полом.

Конечно, лучше дождаться утра и лично уведомить настоятельницу о паломничестве, но что-то подсказывало, что у неё нет этого времени. Если Нитрийский нашёл её в храме, явился из другого города, то есть лишь один шанс защитить дитя – сбежать. И как можно дальше.

Поплотнее укутавшись в плащ, Тимара вышла из обители через боковой вход. В нос ударил приятный запах ночной свежести. Впрочем, совсем скоро станет холодно. Не следует доверяться обманчивой погоде пустыни. Тим замерла на пороге, оглянулась.

Сердце стучало о рёбра так, словно она была маленькой девочкой, пробирающейся на кухню ночью в поисках сладостей, словно она убегает на тайное свидание, словно она совершает что-то неправильное. Это странное чувство заставило её остановиться и ещё раз подумать о том, стоит ли ребёнок такого риска? Не лучше ли сослаться на то, что она родила одного и, воспользовавшись жреческой магией, сразу же зачать другого?

В грудь словно загнали кинжал по самую рукоять. От невыносимой душевной боли на мгновение потемнело в глазах, и Тимара поняла, что нет, не стоит. Она не сможет себя простить. Одно дело становиться матерью чужого ребёнка добровольно, и совсем другое – из-за чьей-то ошибки. Она не виновата в этом!

Расправив плечи, она пошла в сторону конюшен, расположившихся у западных ворот. Именно там продавались лучшие шагры в Тионте. Стоило поторопиться. Конечно, хозяин с удовольствием подберёт ей зверя, если таковой будет, но слушать ворчание о том, что уже поздно и он устал, не хотелось бы.


Тим успела вставить ножку в изящном сапоге как раз между дверью и косяком.

– Закрыто! – рявкнули оттуда.

– Милостью Дарующей Жизнь я прошу о помощи, – ровным голосом потребовала Тимара, толкая дверь от себя.

– Что ж сразу не сказали, жрица. И что же привело вас сюда в столь поздний час? – прокряхтел конюх, пропуская припозднившуюся гостью внутрь.

– Благодарю, – Тимара кивнула и осмотрелась.

С её последнего визита ничего не изменилось. Широкая кровать в углу, простой стол с двумя табуретками, несколько шкафов у восточной стены, домотканый коврик на полу. Только конюх чуть постарел. Как давно она не навещала его? Несколько месяцев, а каштановые волосы тронула седина, да и короткая бородка побелела. Морщинки вокруг глаз углубились, отчего те стали напоминать маленькие нарисованные солнца. А руки всё такие же, крепкие, покрытые мозолями.

– О, амматиса Тимара, рад вас видеть. И всё же, к чему такая спешка?

– Мне нужен ваш самый быстрый скакун. Шагр.

– Но вы ведь предпочитаете лошадей…

– Я знаю, Кантор, знаю. Они куда спокойнее ящеров, но мне нужно покинуть город как можно скорее. Ты поможешь мне с выбором зверя? – она с улыбкой прошлась по комнате, смахнула заклинанием пыль с высокой полки, до которой пожилой мужчина уже с трудом дотягивался, и улыбнулась.

Они хорошо ладили. Ещё девочкой Тим прибегала к Кантору порезвиться и немного помочь. Его жена, как же её звали? Кажется, Актара. Всегда с теплом приветствовала юную послушницу, принимала как родную дочь. И это тепло манило Тимару в конюшню, как пламя костра – мотылька. Она ничего не могла с собой поделать. Ей жизненно необходимы были материнские тепло и забота. А потом Актара умерла, оставив Кантора в одиночестве. Эрешта почему-то не послала им детей. Наверное потому, что её супруг, Голт, поселился в этом доме. Говорят же, что или детишки… или любовь. Тимаре было сложно принять эту истину, и она всё так же продолжала убегать из храма в свободные минуты, чтобы пообщаться с Кантором, приготовить ему что-нибудь и просто посидеть у костра.

– Тебе? – переспросил конюх, поглаживая подбородок. – Всегда помогу. Ты много сделала для нашей семьи. Но… ты уверена в выборе? Может быть, посмотришь на грифона? У меня сейчас есть один, за ним едут, но я как-нибудь выкручусь. Или гиппогриф, чтобы попроще с кормёжкой было.

– Нет. Я думала об этих вариантах, но… Кантор, я в положении. А что, если мне станет плохо прямо в воздухе? Не хочу разбиться насмерть.

– О, какая прекрасная новость! Тогда я знаю, кто тебе нужен. Есть у меня подходящий зверь, идём. Ты таких никогда не видела!

Мужчина, в предвкушении впечатления, которое произведёт на неё, потёр руки и открыл дверь, приглашая Тим выйти на улицу. Звёздное небо успело потемнеть, появились далёкие, ранее невидимые, яркие точки.

– Хорошая ночь будет. Холодная, правда, но с этим шагром это совсем не страшно.

– Я знаю, они роют норы, и в них тепло, – Тимара прищурилась, идя след в след за конюшим.

– Не только, – улыбнулся Кантор. – Итак, вы готовы?

– К шаграм нельзя быть готовой.

Кантор расправил плечи и открыл дверь в конюшню.

Хвост восьмой
Начало пути
Загрузка...