Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы

Глава 34

— Ну, разве это не замечательно? Конец.

Он шептал, потираясь носом о мою макушку. Я же молчала. Молчала и смотрела на осколки, лениво шевеля извилинами внутри головы.

— Просто представь: счастливый финал. — Прошептал Зарра. Его дыхание пробежалось по волосам Кристы. — Ты, я, твой дом. Жду не дождусь, когда смогу увидеть самолёты и воспользоваться интернетом. Сколько словарей и книг будут мне доступны!

Господи…

Дом. Семья. Мама, папа, сестра, братья.

В голове завертелись мысли. Сколько всего, наверное, изменилось. Сколько всего произошло! Я смогу вообще вернуться к обычной, нормальной жизни?! Глупости. Конечно, я смогу. Сколько здесь месяцев мне пришлось пробыть? Два? Три? Это не пятьдесят лет! Захотелось петь, смеяться и любить весь мир.

Я любила всё: от червей и пауков до идиота-соседа, который вечно что-то ремонтировал в шесть утра. Я… Я соскучилась по шуму. И не по тихому, издаваемому будто мышами, а по здоровому, ошеломляющему. На задворках памяти раздался рёв мотора и бесконечный стук перфоратора за стенкой. Рядом, немного позади, из динамика играла музыка в торговом центре и слышалась вибрация телефона.

Как же мне этого не хватало!

— Почему ты молчишь? Разве ты не рада, Кристина?

Руки Зарры мягко сжали или плечи. Я пикнула, когда сожитель развернул меня к себе и обеспокоенно посмотрел в глаза:

— Ты не довольна моей работой? Ты больше не хочешь назад?

— Нет! — Вышло слишком громко. — Нет-нет-нет. Просто всё так неожиданно! Когда ты вообще успел?

С заметным облегчением Зарра выдохнул. Странно, но в этот момент он показался непривычно уязвимым. Черты его лица сгладились и смягчились, во взгляде появилось нечто особенное.

— Я работал параллельно с заданиями мастера. Так вышло, что кое-что пересеклось. — Зарра вдруг взял меня за талию и потянул в сторону. Мы закружились, минуя стол. Это был странный, спонтанный танец. Покачиваясь как лодочка, Зарра смотрел прямо мне в глаза. — Знаю, я должен был раньше тебе сообщить, но я не был уверен, что все пойдет как надо.

На душе стало ещё легче. Осторожно обняв сожителя за шею, я присоединилась к этому танцу. Раз-два-три, раз-два-три, раз…

Нога Зарры залезла на мою. Я тихо рассмеялась, а он смущённо закашлялся.

— Всё настолько плохо?

— Что? Нет. Это скорее облегчение. — Я улыбнулась, уже танцуя увереннее. В голове ожили команды учительницы по физкультуре со школы. Примитивные уроки вальса для танца на последний звонок всплыли в моей памяти. Никогда бы не подумала, что этот багаж прошлого на что-нибудь повлияет. — Хоть что-то всемогущий Азарран… — А что было дальше? — Хоть что-то всемогущий ты не делаешь идеально.

— Ты хотела сказать «не умеешь»? — Не было похоже, что Зарра обиделся на мою забывчивость. От улыбки у него на щеках проклюнулись ямочки. — Если тебе станет легче, я не умею танцевать, петь и не владею ни одним музыкальным инструментом. Ещё я весьма посредственен в чтении небесной карты, хотя это, вроде как, должно быть моей основной специализацией.

Я не удивилась. За всё время моего пребывания здесь Зарра заинтересованно смотрел на звёздное небо ровно ноль раз. Забавно. И Зарра забавный. Всё в этом миере забавно

— Должна ли я знать ещё что-нибудь из твоих страшных грехов?

На ногу опять навалилась тяжесть. Он снова начал давить мне на пальцы, но на этот раз специально. Зарра игриво улыбнулся. Я хмыкнула, но всё уже было понятно. Непривычно вести в этом танце. Раз-два-три, раз-два-три. Не имея музыкального сопровождения, пришлось импровизировать. Фигоро здесь, Фигоро там. Была Кристина здесь, а будет скоро Кристина там.

Почти.

— А ты уверена, что это подходящая мелодия? — Спросил Зарра мягко, продолжая кружить меня по кухне.

— Поверь на слово, ты не захочешь слушать что-то другое в моём исполнении.

— Захочу. Мне нравится твой голос.

Его пальцы мягко перешли выше. Одна из ладоней застыла на спине, прямо между лопаток, а другая уместилась под грудью. Мягкими, пружинистыми шагами мы начали перемещаться из одного места в другое.

Вдруг в голову пришла мысль.

«Неужели это…»

— И как спаситель этого дня я могу потребовать награду, Кристина? — Зарра ласково поцеловал ухо, вызывав дюжину мурашек.

— Д-да.

— Ты быстро согласилась. Тогда иди в мою спальню. Я сейчас приду.

И прежде чем я ушла, Зарра быстро оставил поцелуй на шее. Приятное предвкушение зародилось внутри.

Долго ждать начала не пришлось. Зарра вошёл через несколько минут, держа в руках два напитка. Снова кофе для себя любимого и чай, предназначенный мне. Правда запах из кружек шёл странноватый. Привычный мне аромат разбавляло что-то резкое, режущееся даже через завесу специй.

— Я добавил полуночник и ларузию зелёную. Полуночник повысит желние, а ларузия сразу избавит нас от последствий.

— Что?!

Так вот ты какая, местная контрацепция…

Я смотрела то на чашки, то на Зарру. Тот нисколько моей реакции не смутился. Наклонившись, он поцеловал меня в висок, потом в щеку.

— Я не хочу бросать семя в землю, которую не смогу потом обработать.

— Ладно лар-ларузия. — С трудом слово удалось выговорить. — Но полуночник зачем? Боишься, что не сможешь справиться?

— Так тебе будет приятней. — Без обиды в голосе ответил Зарра. — На моей родине женщины, которые ненавидят своих мужей, но должны обзавестись с ними потомством, добавляют три ложки полуночника. Он отключает их разум и стимулирует инстинкты. Очень полезная вещь. Зачиная ребёнка с нелюбимым, можно даже получить удовольствие. Я добавил лишь одну ложку. Ты будешь всё помнить, но не почувствуешь боли, когда мой ключ войдёт в твою скважину.

Я хрюкнула. Слабая эротичность, витавшая в воздухе, лопнула, как воздушный шарик. Зарра слабо (и явно осуждающе) стукнул меня по плечу, а после протянул кружку с отваром.

— Сначала отпей сам.

— Не доверяешь?

— А вдруг ты попытаешься меня отравить?

Мы коротко хохотнули, но Зарра подчинился. Если раньше отвар доходил до самой кромки кружки, то теперь керамические стенки возвышались на несколько миллиметров. Он действительно отпил и я, немного волнуясь, последовала его примеру.

— Можешь пить не всё. Одного глотка вполне хватит, чтобы достичь нужного эффекта.

Медовая горечь расползлась по рту. Какое-то время в животе будто замер ком. Лишь немного погодя, в голове раздался тихий, методичный стук.

Тук-тук-тук.

Вдруг я поняла. Это дождь бился в окна. Дождь, первый за всё время моего здесь нахождения. На сердце сразу стало легко и весело. Улыбка полезла на лицо. Напиток, вырученный Заррой, начал действовать. Почти каждой клеточкой своего тела я почувствовала жар, который бежал вместе с кровью.

— Давай снова попробуем ту вещь. Я буду старательным учеником.

Он говорил о французском поцелуе так, будто это было что-то невероятным. Я невольно смутилась. Моего опыта было не так уж много, чтобы действительно можно было чему-нибудь научить.

— Просто действуй так, как чувствуешь.

Зарра кивнул, но я поняла — он нервничает. Ему расслабиться полностью так и не удалось. И это было печально, ведь я уже не могла всё резко пустить на тормоза и взять себя в руки. Сначала всё шло как в прошлый раз. Лёгкое онемение Зарры, большие глаза, едва ощутимое дыхание.

Изменения пошли несколькими минутами позднее. Мой язык прошёлся по его зубам прежде, чем кончик его языка тронулся о мой. Сердце мгновенно подпрыгнуло прямиком к подбородку. Хватка на талии усилилась.

Жар его рта сошёлся в одно с тем, что было у меня. Поцелуй оказался очень прытким. Десна Зарры и зубы предстали во всей красе. Точно так же, как и рот Кристы был в его распоряжении. Всё это напоминало обмен. Какую-то чистую попытку показать себя так, как есть.

Поцелуй сломался с негромким «чпок». Ниточка слюны лопнула, и Зарра застенчиво вытер уголки губ. Лицо его стало немного темнее из-за румянца.

— Как много жидкости…

— Эй, ты меня ещё не раздел! — И тут я поняла, что именно он имел ввиду. Пришлось самой оперативно вытирать рот. — Да, слюней много. Но ещё это приятно. Тебе ведь приятно, да?

— Никогда бы не подумал, что так скажу о чужой слюне… — Зарра негромко посмеялся. — Но да. У тебя сладкие слюни.

Из груди вырвался смешок, и выражение лица Зарры мгновенно изменилось. Из игривого его лицо стало обиженным.

— И почему ты постоянно смеёшься?

— Так, мой милый. Первый урок. — Я обняла его лицо ладонями. — Никогда не говори такие странные вещи девушке, если вы с ней очень плохо знакомы. И даже если хорошо знакомы, то тоже не говори. Это звучит странно, а не сексуально. И может оттолкнуть. Я знаю, что ты милый, пусть и своеобразный, но другая…

— Зачем мне другая, когда я с тобой?

От этой наивности захотелось смеяться, но я очень быстро подавила улыбку. Зарра, милый-милый Зарра. Его волосы легко, как вода, проскользнули меж пальцев. Какая красота. Жалко, что там, по ту сторону, такой красоты больше не будет.

— Мы можем не встретиться.

— Встретимся.

Теперь инициатива легла на него. Едва я приготовилась ответить, как Зарра сам припал ко мне с поцелуем. Его руки, тёплые и мягкие от крема, заскользили по одежде. Очень быстро ему поддалась лента под моим горлом, покорно отозвались пуговицы на груди. Поцелуй прервался, Зарра немного отодвинул горячее лицо.

— Я правильно?

— Да.

Я сама полезла к его одежде, но в последний момент Зарра скованно махнул плечами. Его руки застыли на области у живота.

— Ты так? Я вижу твоё бельё.

Наружное платье свисало с плеч вспоротой кожей, оголяя серую комбинацию. Интересно, что прямо сейчас он видел перед собой? Стало немного неловко. На теле Кристы одежда почти всегда выглядела восхитительно. Даже сейчас тонкие бретели красиво пережимали ярко выраженные ключицы, а просторный лиф с кружевом эстетично поддерживал небольшую, аккуратную грудь. Внутри закопошилось отвращение. Моё тело… совсем не такое. Даже близко оно не выглядит настолько хорошо.

— Как жаль, что я не могу коснуться тебя настоящей.

Эти слова тронули что-то внутри. Я подняла голову, и в этот момент Зарра снова полез целоваться. Неуклюже, неумело, но пылко. Голова мягко впечаталась в подушку, приятно запружинил матрас под нами. Длинные тёмные пряди, которые совсем недавно скользили по рукам, защекотали моё лицо.

Зарра навис сверху и облизнулся. В глубине его глаз, жёлтых, золотых, я увидела…себя. Не слишком высокую, не совершенно худую, с обычными глазами и нелепым шрамом, который красовался на самой переносице. И та, настоящая я, выглядела немного испуганно.

Рука Зарры коснулась щеки. Тепло его пальцев приятно защекотало кожу.

— Ты кажешься такой круглой. — Промурлыкал он, поглаживая моё лицо. — Это хорошо. В настоящей тебе нет острых углов.

— Э… Намекаешь, что я толстая?

Зарра мягко покачал головой, показывая несогласие.

— Плохие люди полны острых углов. В тебе настоящей их нет, Кристина.

Он заправил короткие, белые пряди мне за ухо и снова наклонился, прося поцелуй. Сердце упало под живот. Это было мягко, легко, почти невесомо. Зарра целовал, кусал и легко облизывал губы, пока его руки всё крепче и крепче сжимались на запястьях.

Постепенно воздух начал сгущаться, и внизу живота зародилось томление. Дождь всё продолжал стучать в окно, отчего накатывало приятное чувство умиротворения. Всё шло ровно так, как должно было идти. Новый поцелуй лопнул, как мыльный пузырь. Зарра снова навис сверху. Его быстрое, горячее дыхание било прямиком в лицо, неся с собой запах кофе.

— Что я должен сделать дальше?

— А что ты хочешь?

Какой-то момент Зарра молчал. Я тоже не спешила лезть к нему. Мы смотрели друг на друга, пока его пальцы то сжимали, то разжимали мои запястья.

— Я смутно это представляю. — Наконец, негромко пробормотал Зарра. — Я видел, как это делают животные. Но… Но у людей всё ведь иначе, да?

То, о чем я догадывалась весьма смутно, показалось во всей красе. Если бы не влияние чая, то всё совершенно точно закончилось бы прямо сейчас. Ещё несколько секунд я смотрела на него. Это было так странно. Секс и его составляющие, никогда не бывшие табу для меня или моих современников, для Зарры был загадкой. Какая-то моя часть понадеялась, что это шутка или коварный приём соблазнения, но нет.

Зарра не шутил. Он действительно не знал.

— То есть… Я имею представление… — Затараторил он, потупив взгляд. — Есть выпуклость и есть отверстие, но это ведь неправильно. Должно быть что-то ещё. Промежуточный этап.

Всё же тяжелая жизнь у подмастерьев. Я кивнула и запрокинула голову вверх, чуть выгибаясь в спине.

— Видишь грудь? Трогай её.

Шумный вздох стал мне ответом. Я зажмурилась, мучительно краснея. После этого ничего нельзя повернуть назад. Мне и ему придётся с этим жить. Внутри засел страх, что Зарра просто встанет и уйдёт, посчитав меня распущенной бабой.

Но он не ушёл. Ладони, горячие и влажные, накрыли верх комбинации. Какое-то время Зарра был недвижим.

— Можешь сжать. Можешь мять. Можешь… — В горле запершило. Последнее слово вылетело на выдохе. — Лизнуть. Эй, ахаха, не, не так! Ты комбинацию сними, а потом…!

Вышло скорее щекотно, чем эротично. Горячий язык Зарры прошелся по ткани, дразня соски через хлопок. Скорее как кот, чем как любовник, Зарра языком прошёлся по моей груди. Мокрые пятна усеяли материю, пока я смеялась и старалась выбраться. Намёк не был понят. Ещё более усердно Зарра заработал языком. Не то писк, не то смех раздался в спальне.

Жар возрос. Теперь в груди приятно кололо. Все естество ныло, требуя больше ласки, больше поцелуев. Я тихо хихикнула.

— Зарра, тебе надо было снять эту штуку. Теперь у тебя весь язык будет в каты-ы-ы-ышках.

— Не самая страшная кара.

Грудь кольнул холод. Неуверенно, немного опасливо Зарра отодвинул бретельку комбинации и припустил лиф. Правая грудь оказалась у него на глазах. Я зажмурилась, не желая видеть этого.

— И всё же ты намного красивее Кристы.

Он снова наклонился, после чего горячие стенки рта сомкнулись надо мной. Это оказалось слишком приятно. Он целовал кожу, слабо кусал её, водил языком взад-вперёд настолько интенсивно, что это становилось почти больно. Не выдержав, я освободила одну из своих рук и изо всех сил прижала Зарру к себе.

— Больше. Больше!

Маленького укуса оказалось достаточно, чтобы хватка ослабла. Издав нечленораздельный звук, Зарра полез к другой груди. Алгоритм действий сменился. Язык сменили пальцы. Он давил, оттягивал соски и слабо сжимал ореол. Объективно в этом не было ничего приятного, но тот факт, что это делал Зарра…

— Хмф!

— Какой забавный звук. — Он снова сжал сосок пальцами. — Можешь повторить?

Изо всех сил я закусила губу и слабо кивнула. Жжение внутри набрало силу. Напряжение спало. Лизнув грудь опять, Зарра снова навис надо мной.

— Что дальше?

Его вопрос раздавался бы словно со стороны, сквозь толстую стену из воды. Я попыталась приподняться. Глаза предательски застилала искрящаяся пелена.

— А дальше я раздеваю тебя.

Прежде, чем он ответил, я сама вцепилась в его одежду и потянула ту вверх. С шелестом ткань приземлилась рядом, оголяя обнажённое, худое тело. Зарра сглотнул и сжался, прикрыв грудь руками. Шрамы… Их было много. То, что творилось с его руками, не шло ни в какое сравнение с тем, что пряталось под тканью. На мгновение и кровь отлила назад в голову. Рваные белые полосы свежей кожи мелькали на фоне природного, смуглого покрова. Большие шрамы, маленькие, средние. Дальше груди, глубже ворота рубашек таился настоящий ад. Очень четко виднелись рёбра. Они выглядывали так, будто ещё немного и они прорвут кожу. Как-то страшно, ненормально выглядывали ключицы.

— Не смотри на меня. Смотри на моё лицо.

Но я не могла этого сделать. Глаза вновь и вновь смотрели на кошмар, который открылся прямо сейчас. Я протянула руку, но Зарра увернулся.

— Не надо. Кристина, посмотри на моё лицо. Оно лучше.

— Кто с тобой это сделал?

Зарра быстро прикрылся одеялом, обмотав его вокруг своей шеи, как плащ. Лицо его стало серьёзным и острым.

— Это уже не важно. Кристина, пожалуйста, смотри на меня.

В душе мгновенно вскипела горячая, всепоглощающая злость. Тот человек, те люди, которые посмели это сотворить, не были достойны прощения и длинной, счастливой жизни. Они вообще ничего не были достойны. Как бы Зарра не старался закрыться, я всё живо видела эти следы. И шрамы затянулись толстым слоем, то такая ненормальная худоба и очень жадный аппетит.

— Зарра, это ведь с тобой мастер сделал, да?

— Нет!

Он попятился назад, сильнее натягивая на себя одеяло.

— Зарра, это ведь он с тобой сделал.

— Не всё так просто. Ты ведь знаешь, что у некоторых учеников уши на спине? Учение ничего не поймёт, пока его учитель не возьмёт палку и хорошенько…

— Зарра.

Он стих, а я остановилась. Зарра сидел у самого края кровати, смотря на меня немного испуганно и обиженно. Будто я полезла туда, куда он просил меня не лезть. Ни за что на свете. Но я полезла, и вины от этого не испытала.

Контраст между красивым лицом и измученным, изуродованным телом добавлял жути. Смотря на Зарру, в его испуганные глаза, я не могла не почувствовать щемящей жалости. Будто последние недомолвки исчезли сами с собой.

У меня были, остаются и будут младшие братья. И от мысли, что хоть кто-то посмеет их тронуть пальцем, всё внутри слетело с катушек. Красивое, милое лицо Зарры будто утратило свою магию. Я подсела ближе, а Зарра едва не упал с кровати. В последний момент я его удержала, а после притянула к себе. Настал его черед недоверчиво хмурить брови.

— Ты ч-…

Он зажмурился, будто ожидая удара, а я всего лишь стёрла часть макияжа. Тени и подводка яркими пятнами растеклись по ладони.

— Кристина? Почему ты плачешь?

Я не ответила. Лишь плотно прижала голову Зарры к груди и носом уткнулась в макушку.

— Всё хорошо, мой милый. Мы переживём.