Я подарю тебе надежду

Холодное бледное солнце медленно поднималось над пустынным плоскогорьем. Ночная тьма отступала, неохотно открывая иссеченные ветром скалы, бесформенные каменистые осыпи, редкие рощицы из невысоких кривых деревьев и колючих кустарников. Тоскливый и безжизненный ландшафт, чьи желтовато- серые тона не могло преобразить даже утреннее солнце. И только крик одинокого грифа-падальщика разрезал жидкий утренний сумрак, возвещая начало нового дня.

Эта северо-восточная провинция была самой малолюдной и суровой в Аллиноре. Высокая горная цепь, которая одновременно являлась границей королевства, делила плато на две неравные части и тянулась до самого горизонта. А у одного из ее отрогов, между неприступными скалами и глубоким ущельем, возвышалась крепость, такая же неприветливая, как и край, в котором была когда- то построена.

Но монументальные стены твердыни, сложенные из огромных гранитных блоков, были той преградой, что защищала королевство от набегов восточных кочевников. Их многочисленные кланы были очень воинственными, а желание прорваться на территорию Аллинора, где можно было поживиться неплохой добычей, обычно выливалось в кровавые стычки. Но последние несколько недель все было спокойно, и крепость жила по строго установленному распорядку.

Где-то в глубине цитадели, в холодных неуютных казармах зазвучал рог, командуя подъем. Тут же началась давно привычная скупая суета, ведь командиры могли строго наказать за малейшее промедление. Суровая дисциплина, царившая здесь, вынуждала действовать четко и быстро. Впрочем, снаружи это было совсем незаметно, и крепость казалась тихой и бестревожной.

Но не прошло и получаса, как что-то изменилось. Тихо скрипнула небольшая дверца, пробитая в толстых главных воротах. Она выпустила наружу одного из своих узников, готового начать новую жизнь за ее пределами.

Мужчина не торопился уходить. Он бросил на землю небольшой мешок со скромными пожитками, прислонился спиной к каменной стене и глубоко вздохнул, словно пытаясь распробовать свою свободу на вкус. Прохладная и немного горькая, с отчетливыми оттенками сухой пыли и ржавого железа, она осела на губах и растворилась на языке, заставив мужчину тоскливо улыбнуться.

Целых десять лет, отмеренных вердиктом строгого суда, он провел здесь. Сейчас мало кто узнал бы в этом высоком поджаром мужчине холеного графа, которым он был когда-то. Короткие пепельные волосы уже давно не отливали золотом, которое так нравилось девушкам. Кожа на лице обветрилась и загорела, а кривоватый шрам на щеке, оставленный клинком одного из кочевников, делал мужчину похожим на разбойника с большой дороги.

Да, прошло десять лет. Десять лет с того момента, когда он поставил на кон все и проиграл. Как ни странно, его не казнили и даже не отправили на каторгу, а приговорили к служению на пользу королевства. Но первое время здесь смерть казалась ему наивысшим благом. Почти тюремные условия, жесточайшая дисциплина и наказания за малейшую провинность стали серьезным испытанием. Да и местный контингент, по большей части состоявший из преступников, делал заключение здесь еще опаснее. А крепость постоянно испытывала их на прочность, безжалостно отсеивая подлость, слабохарактерность, трусость. Она заставляла отыскивать последние крупицы верности и чести, которые могли сохраниться в этих темных душах, оставляя лишь самых достойных.

И мужчина справился. Он сумел выжить и приспособиться, привык к тяжелым нагрузкам и скудному питанию, не умер от истощения в холодном карцере, чудом избежал смертельных ранений. Но главная борьба происходила внутри.

Он потерял все. Остатки состояния, титул и даже ту эфемерную возможность шикарной жизни, которую мужчина сам себе придумал. И единственное, что ему осталось - это злость и ненависть. Сначала он ненавидел всех и все. Самого себя, свою бывшую невесту, колдуна, по милости которого оказался здесь, местных командиров. Но даже у этой ненависти был предел. Со временем что-то стало меняться в мужчине. Он видел здесь много плохого. Видел мошенников и убийц, дезертиров и воров. Видел тех, кто спокойно мог воткнуть нож в спину соседу или сам погибал от подобного удара. Не все могли справиться с собой и своими внутренними демонами, ломаясь под давлением обстоятельств. А мужчина ломаться не хотел. И это, в сочетании с жесткой муштрой и смертельно опасными схватками с безжалостным противником, заставляло его думать. Думать о своей жизни, о своих ошибках. И постепенно, не за месяц и даже не за год, вся его злость куда-то исчезла, схлынула, будто унесенная редкими здесь ливнями, оставив после себя лишь какую-то горькую обреченную пустоту.

Жалел ли он о том, что творил когда-то? Нет. Мужчина в принципе не видел смысла жалеть о том, что невозможно исправить. Но он, наконец, понял, что именно он совершил, какой чудовищно неправильной была его цель. Наверное, именно это осознание помогло не сгинуть в приграничье, вырваться из «безнадежных злодеев» в категорию обычных солдат и завоевать хоть подобие доверия командиров и уважения сослуживцев. И теперь, спустя десять долгих лет, Рикхард Ант честно вышел на свободу, снабженный небольшим мешочком монет, старым боевым мечом и рекомендациями от начальства.

Сейчас он смотрел вдаль и совершенно не представлял, что делать. За пределами крепости у него не осталось ничего: ни дома, ни цели, ни смысла. Да, перед ним открылась новая дорога. Но куда по ней можно прийти?

Отправляться просить прощения у Элиры? Вряд ли ей это нужно. Судя по слухам, долетавшим даже досюда, она вполне счастлива и довольна жизнью. Может и не помнит уже своего непутевого жениха. Так зачем же омрачать это благополучие таким нежданным визитом из прошлого?

Поэтому внутри созрело грустное понимание: ему или идти вперед в поисках новой жизни с чистого листа, или вниз головой в ближайшую пропасть.

Из невеселых дум мужчину вырвал натужный скрип тяжелых створок. Из ворот показалась вереница из нескольких телег. Обоз, доставивший в крепость продовольствие, направлялся в обратный путь.

Рикхард провожал его бездумным взглядом, как вдруг его громко окликнул чужой голос.

- Эй, парень, - крикнул пожилой возница с телеги, - садись. Подбросим до города.

Мужчина на секунду прикрыл глаза, а потом решительно вздохнул и запрыгнул на телегу. До города, так до города. Может быть это знак, который сейчас так ему необходим?

Долгая дорога и неспешная беседа помогли окончательно привести мысли в порядок и принять решение. Вручая сегодня утром документы, комендант крепости, с которым у Рикхарда сложились довольно неплохие отношения, посоветовал ему добраться до Хартолла - столицы этой провинции. Там в Управлении городской стражи служил старый друг коменданта, который мог взять мужчину на службу. Стабильный заработок, место в казарме и полное обеспечение - это все, что было сейчас нужно такому как он. Глупо было не воспользоваться удачным шансом.

И шанс себя вполне оправдал. Командир патруля, к которому явился Рикхард, долго и внимательно читал рекомендательное письмо, словно пытаясь прочесть что-то между строк. Потом так же долго рассматривал самого мужчину. Но в итоге позволил остаться. И Рикхард Ант стал нести службу в рядах патрульных Хартолла.

Десять лет вынужденной изоляции наложили свой отпечаток на мужчину. Ему пришлось заново привыкать к большому шумному городу, к обычным людям вокруг, к собственной свободе. Сослуживцы поначалу отнеслись немного настороженно к хмурому молчаливому мужчине со шрамом на щеке, но потом быстро привыкли. Его собранность и выдержка, которая за годы на границе словно въелась прямо в кровь, помогли зарекомендовать себя среди коллег. Но сближаться с кем-либо мужчина не стремился. Зачем пускать кого-то себе в душу? Вряд ли там осталось что-то хорошее, что можно было бы разделить с другими людьми. Он патрулировал улицы, выезжал на вызовы и задержания, принимал заявления горожан. А после работы возвращался в свою одинокую полупустую комнату и забывался тяжелым сном без сновидений. Так прошел остаток лета, прошла и осень. И наступила зима.

В очередное ночное дежурство мужчина вышел, как следует укутавшись в тёплый плащ. Зима здесь была хоть и малоснежной, но очень холодной. Прямые широкие улицы Хартолла, сплошь застроенные каменными домами в два-три этажа, хорошо продувались ветром. И, если легкомысленно отнестись к местной погоде, можно было надолго загреметь к целителям с воспалением легких.

Поэтому Управление заботилось о своих стражах, и не скупилось на форменную одежду.

Район, по которому пролегал его сегодняшний маршрут, не был самым опасным. Здесь располагались мастерские, небольшие магазинчики, дома ремесленников и купцов средней руки. В холода на улицах было относительно спокойно и безлюдно, вот и сейчас Рикхард не ожидал от дежурства никаких сюрпризов. Но, проходя мимо одной из мастерских, он услышал слабый вскрик, явно принадлежащий женщине или ребенку. Сосредоточившись, он определил, откуда шел подозрительный звук, и осторожно двинулся в узкий темный проход между двумя зданиями, держа наготове меч и парализующую сеть - обязательный атрибут всех стражей.

Поворот открыл его глазам безобразную картину. Два амбала затащили на задворки здания какую-то девчонку. И сейчас один из них крепко держал пленницу, зажимая ей рот огромной лапищей, а второй воевал с крючками женской шубки.

- Давай быстрее, - послышался грубый хриплый возглас, - эта зараза кусается. Да и холодно тут стоять.

- Ничего, - мерзко хихикнул второй, - сейчас девица нас согреет, и не по одному разу. А будет кусаться, мы ей зубки-то повыбиваем.

Вид беспомощной жертвы породил в груди Рикхарда глухую ярость. В голову непрошенным гостем пришло воспоминание о хрупкой светловолосой девушке в золотистом платье, прикованной цепями к стене. Мужчина выдохнул сквозь зубы, отгоняя мысли о прошлом, и решительно бросился на громил. Они не ожидали нападения, да и не были умелыми воинами. Поэтому понадобился лишь резкий толчок, удар - и через несколько секунд они уже лежали на земле, крепко связанные сетью. Быстро осмотрев их, патрульный вызвал подмогу по переговорному артефакту и повернулся к девушке.

- Вы в порядке? - задал он дежурный вопрос, пробежавшись взглядом по невысокой фигурке. На первый взгляд, никаких повреждений не видно. Кажется, она не пострадала, только испугалась сильно.

- В п-порядке, - всхлипнула девушка, отбивая зубами крупную дробь. Дрожащими пальцами она попыталась застегнуть порванную шубу, и всхлипнула еще громче, когда у нее ничего не вышло.

Рикхард тяжело вздохнул и, сняв свой плащ, укутал в него дрожащую девушку.

- Рикхард, что тут у тебя? - послышался сзади хриплый голос Джада, его сослуживца.

Рикхард развернулся и уже было хотел ввести Джада в курс дела, но тот понятливо хмыкнул, увидев пострадавшую.

- Все здесь ясно, - укоризненно покачал головой тот. - И чего их носит ночами по всяким закоулкам?

Девушка еще раз всхлипнула и виновато опустила голову.

- Я домой бежала, решила дорогу сократить, а тут они...

- Да уж, и чему тебя только родители учили? Неужели не понятно, что можно стать легкой добычей для таких вот мерзавцев? Не поверю, что не было денег на наемный экипаж, - проворчал Джад. Отец двух дочерей шестнадцати и четырнадцати лет, он очень нервно относился к преступлениям подобного рода.

- Ладно, этих мы забираем. А девочку домой бы надо. Все равно сейчас от нее мало толку.

- Я доведу, - кивнул Рикхард и махнул рукой девушке: - Пойдемте. Где вы живете?

- На улице Текстильщиков, - пробормотала она.

Рикхард убедился, что несостоявшаяся жертва твердо стоит на ногах, и повел ее домой.

- Вы Рикхард, да? - спросила она, крепко уцепившись за мужской локоть обеими руками. - А меня Рона зовут. Рона Хаггер. Я дочь господина Арнольда Хаггера, торговца тканями.

Рикхард только молча кивнул.

- Вот папа будет ругаться, - пробормотала она, вспомнив о родителях, - обещала вернуться пораньше, а мало того, что задержалась, так еще и в неприятности влипла. А ведь он сколько раз меня предупреждал.

- Думаю, вы сделаете правильные выводы из случившегося.

- Спасибо, - не унималась девчонка, - вы спасли меня. Если бы не вы....

Мужчина покосился на нее и, увидев в больших глазах неподдельное восхищение и благодарность, почему-то почувствовал себя как-то неуютно.

- Это моя работа, - ответил он равнодушно.

- И все равно. Я так вам благодарна.

Патрульный только пожал плечами. Вот еще не хватало, чтобы она нарисовала себе образ принца в сверкающих доспехах.

До улицы Текстильщиков добрались быстро. Его спутница указала небольшой двухэтажный домик, где жила с родителями. На громкий стук дверь сразу отворилась, и на крыльцо выбежал взволнованный мужчина.

- Рона? Где ты была так долго? - начал он, но осекся, увидев патрульного. - Господин офицер? Что случилось?

- Небольшая неприятность, - скупо ответил тот. - Ваша дочь нарвалась на нехорошую компанию, но, к счастью, все обошлось. Впредь ей стоит быть осторожнее и не гулять в одиночестве в такое время.

- Рона, девочка моя, - ахнула стоявшая в прихожей темноволосая женщина. - Как же так? Да не стойте вы там на холоде, заходите.

- Мне пора, - покачал головой Рикхард. - Завтра вам, госпожа Рона Хаггер, нужно будет прийти в Управление для дачи показаний. Всего доброго.

Он уже было развернулся и собрался уходить, но был настойчиво втянут в теплое нутро дома.

- Нет-нет, - запротестовала госпожа Хаггер, - как же мы вас так отпустим? Без чашки горячего отвара в такую погоду? Прошу вас, не отказывайтесь, всего на пять минут.

Рикхард обреченно вздохнул, но позволил отвести себя в небольшую, но очень уютную гостиную. Чувствую себя не в своей тарелке, осторожно опустился на край дивана, и огляделся суетящихся Хаггеров. Глава семьи что-то тихо бурчал себе под нос, неодобрительно глядя на дочь и обещая ей серьезный разговор, когда патрульный покинет их дом. А его супруга торопливо носилась из кухни в комнату с посудой и горячим заварником.

Присевшая напротив Рона, когда избавилась от шубы и толстого шарфа, оказалась совсем маленькой и хрупкой. Она была похожа на обоих родителей одновременно. На мать - большими карими глазами цвета теплого шоколада и немного вздернутым носиком, а на отца - буйной каштановой шевелюрой, сейчас заплетенной в две толстые косы.

- И совсем я не маленькая, - смущенно буркнула она под его снисходительным взглядом, - мне скоро будет двадцать.

- Ага, а ума только на десять, - проворчал отец семейства, - говорили тебе, не задерживайся у Авы. Так нет же. Тебе очень повезло, что господин офицер оказался там вовремя. Что, как маленькую нужно за руку водить?

Девочка только виновато вздохнула.

Госпожа Хаггер поставила перед Рикхардом большую тарелку бутербродов и кружку ароматного отвара и чуть ли не силой заставила его все съесть. И как бы мужчина не сопротивлялся, это оказалось очень кстати. Но, будучи сытым и согревшимся, Рик ощутил, как внутри благодарность смешивается с едкой горечью. Так странно было получать заботу от незнакомых людей. Так непривычно было видеть их искренние чувства. И так неприятно осознавать, что он совершенно лишний здесь, как деталь мозаики, случайно попавшая в другую коробку.

Нетрудно заметить, что супруги любят друг друга и свою единственную дочь. И живут они пусть и не очень богато, но зато дружно. У них дома удивительно уютно и умиротворенно, даже несмотря на ворчание господина Хаггера. Мягкий диван, приятные запахи с кухни, треск поленьев в разожженном камине. Не просто жилище, а настоящий Дом, оплот надежности, любви и заботы.

Рикхард отогревался и снаружи, и изнутри. И тогда из самых глубоких уголков души мужчины потихоньку начало вылезать позабытое много лет назад ощущение покоя. Ненавязчивое, теплое, как пуховое одеяло, в которое приятно укутаться с головой в зимнюю стужу. Как же давно он не испытывал ничего подобного. Но это ощущение не принадлежит ему, и никогда не будет принадлежать. Поэтому не стоило даже и привыкать.

Допив отвар, Рикхард решительно попрощался, забрал свой плащ и вышел на холодную пустую улицу. Его смена продолжалась.

Очередной рабочий день выдался на редкость ясным. Белый снег, что после ночного снегопада пушистым покрывалом укутывал тротуары и крыши домов, отражал солнечные лучи, искрился бриллиантовым блеском так сильно, что слепило глаза. Ярко-голубое небо без единого облачка казалось удивительно глубоким и бездонным. Большое окно дежурки покрылось замысловатыми морозными узорами. Но наледь на стекле не мешала солнечным зайчикам пробиваться в комнату и весело плясать по стенам.

День весь словно дышал ощущением какой-то странной радости и легкости. Быть может именно поэтому вызовов сегодня почти не было. И Рикхард Ант отчаянно скучал, сидя в жарко натопленной дежурке и перебирая старые протоколы.

Его безделье прервал робкий стук в дверь.

- Войдите, - коротко бросил он, оторвав взгляд от бумаг.

- Здравствуйте, Рикхард, - послышался знакомый женский голос. Рона Хаггер с какой-то корзиной в руках смущенно мялась на пороге.

- Добрый день, - немного растерянно ответил мужчина. - Если вы пришли давать показания, то это не ко мне, а в соседний кабинет. Там вы найдете следователя Найта, он ведет это дело.

- Нет-нет, - решительно покачала головой девушка, подходя ближе. - У господина следователя я уже была вчера. Я хотела и вас увидеть, но не застала. Мне сказали, что у вас был выходной.

- Да, - согласился Рикхард. - Это так.

- Поэтому я пришла сегодня, - улыбнулась Рона и поставила на стол свою корзину. - Вот, это вам.

Рикхард нахмурился, глядя на подношение. Нет, не то чтобы это можно было посчитать взяткой. Но и принимать от нее благодарность мужчина повода просто не видел. Он выполнил свою работу и выполнил ее хорошо. Преступники пойманы и скоро предстанут перед судом, девушка спасена и возвращена родителям. Так велит ему долг. И за это он получает жалование. И ничего большего Рикхард не заслужил.

- Не нужно, - поморщился он как от зубной боли и отвернулся, - я всего лишь делал то, что должен был.

- Не отказывайтесь, - умоляюще попросила девушка. - Это от чистого сердца. Мы с самой сами утром все приготовили.

Рикхард уже открыл рот, намереваясь решительно выпроводить девушку домой, но тут она сдернула с корзины салфетку. Ноздрей коснулся аромат только что испеченной сдобы, и Рик против воли дрогнул. Волной нахлынули далекие воспоминания. Этот запах напомнил ему о маме.

Красивая женщина с ласковой улыбкой, она всегда стремилась порадовать единственного сына чем-нибудь вкусным, хоть в их доме и не было много денег. Она любила печь булочки по утрам, а, когда маленький Рикхард просыпался, они вместе поднимались в старую мансарду и пили сладкий отвар, глядя на реку, что текла прямо возле поместья. Мама рассказывала интересные истории, пела красивые песни тихим мелодичным голосом, рисовала с ним детские неуклюжие рисунки. А потом ее не стало. И все закончилось. Отец, которого ее присутствие хоть как-то сдерживало, сразу ушел в продолжительный загул. А шестилетний мальчишка с голубыми глазами и солнечной улыбкой остался совсем один. И больше не было в его жизни ни сказок, ни песен, ни детства...

- Спасибо, - ответил он странно хриплым голосом, не отводя глаз от корзины.

- Оно еще горячее, - радостно сказала гостья, поняв, что больше ее никто не гонит. - Мы с мамой зачаровали согревающим кристаллом.

Сверток с мясом, свежий хлеб, большая бутыль горячего отвара и даже пучок свежей зелени, аккуратно упакованный и завернутый в салфетку. Было видно, что все это приготовлено не просто так, а с искренним желанием порадовать.

Рона вытащила из корзины тарелку с приборами и ловко накрыла на стол.

- Приятного аппетита, - пожелала она, присаживаясь на стул для посетителей.

- Спасибо, - еще раз повторил мужчина и, отбросив неловкость, принялся за еду. В столовой управления кормили хоть и сытно, но на редкость однообразно. Поэтому то, что принесла девушка, показалось настоящим даром богов.

- А приходите к нам сегодня в гости, - предложила она, умильно глядя на мужчину. - Мама с папой будут рады вас видеть.

- Простите, - он чуть не появился мягчайшей булочкой, - я сегодня дежурю до самой ночи.

- Жалко, - вздох девушки был полон неподдельного разочарования. - Но вы все равно как-нибудь приходите. Офицер Джад сказал, что вы здесь совсем один. Двери нашего дома всегда будут открыты для вас.

Рикхард мысленно помянул нехорошим словом излишне разговорчивого сослуживца. Наверняка он очень красочно расписал девочке судьбу одинокого холостяка. И на что он только надеется?

- Спасибо за приглашение, - неопределенно пробормотал он, - сейчас очень работы много.

Рик не лгал. Как человек, которому кроме службы было особенно нечем заняться, он брал себе самые длинные дежурства, иногда между сменами даже ночуя прямо в Управлении. Так что на визиты у него действительно не было времени. Да и не думал, что его еще будут звать.

Но Рона почему-то привязалась к необщительному мужчине. Она стала часто заходить в Управление в гости к Рикхарду под предлогом очередного угощения от матери. То пирог принесёт, то целую курицу. Мужчина отнекивался и уговаривал ее прекратить, но девушка то и дело стучала в двери дежурки, с застенчивой улыбкой прижимая к себе корзину с едой. Поэтому он каждый раз обречённо вздыхал и принимал приношение. Сдержанно благодарил Рону и её мать, угощал коллег, которые добродушно посмеивались над мужчиной и его неожиданной поклонницей, а сам думал, как же все это прекратить. Нет, совсем не потому, что девушка ему не нравилась.

Поначалу чувствуя лишь досаду от её визитов, Рикхард со временем стал замечать, что с нетерпением ждёт, когда в дежурке раздастся робкий стук, предвещающий приход гостьи. Её забота, ее тихий смех и мягкая улыбка стали будить в нем давно забытое чувство нужности и заставляли улыбаться в ответ, хоть он и думал, что давно разучился это делать. Но вместе с тем мужчина понимал все неправильность происходящего. Рона создала себе образ благородного спасителя и защитника, не представляя даже, кем Рикхард был на самом деле. Бывший преступник, безродный, нищий как подвальная крыса. Он никак не мог дать девушке того, что она заслуживает. В его жизни не было ничего светлого и хорошего. Только бесконечная череда преступлений и их жертв, а после - маленькая холодная комната в казарме. И прошлое слишком сильно тяготило мужчину, не давая верить в то, что все когда-нибудь наладится. Ведь казалось, что стоит лишь чуть-чуть вторгнуться в чужой счастливый мир, и он снова все разрушит, сломав еще не одну жизнь.

И неожиданно его прошлое оказалось гораздо ближе, чем он думал. В тот день Рикхард шёл домой после дежурства. Ночная смена была удивительно насыщенной событиями. Две кражи, пьяный дебош и вооруженное нападение на одного из самых уважаемых горожан, заставили его крутиться как белку в колесе. Целое утро он оформлял сводки и протоколы, и сейчас думал лишь о том, как бы добраться до комнаты и завалиться спать. Рассеянно глядя себе под ноги, он быстро шел мимо магазинов и ателье и едва успел среагировать, когда натолкнулся на выскочившую оттуда хорошо одетую женщину.

- Ох, офицер, простите меня. Я задумалась и совершенно вас не заметила, - прощебетала она, поправляя шляпу.

А Рикхард просто стоял и молча смотрел на ту, ради которой однажды пошёл на преступление. Как все-таки тесен этот мир. Вот уж не подумал бы, что здесь, в этом городе, умудрится столкнуться с Лилой. Когда его схватили, она не ни разу даже не пришла навестить его в тюрьме. А ведь он так ждал ее поначалу, надеялся на что-то. А после суда бывший граф узнал, что женщина просто исчезла из квартиры, что он для неё снимал, прихватив все мало-мальски ценное. Отреклась, легко выбросила его из сердца и из собственной жизни. И вот сейчас она стояла напротив и внимательно рассматривала мужчину, смешно хмуря нос.

- Простите, а мы с вами не встречались раньше? - растерянно спросила она.

Забавно. Неужели он так сильно изменился? Хотя да. Действительно изменился. И того Рикхарда де Анта, который когда-то обещал своей Лиле золотые горы, больше не было.

- Нет, леди, - равнодушно ответил Рикхард. - Не встречались.

- Да, наверное, - протянула брюнетка, - просто вы так похожи на одного моего знакомого...

- Вы ошиблись.

- Лилана, - раздался вдруг резкий окрик, - сколько можно тебя ждать? Я же сказал, что мы торопимся.

Лила слегка скривилась, но тут же навесила на лицо милую улыбку и обернулась к немолодому обрюзгшему мужчине, который стоял у экипажа и недовольно смотрел на часы.

- Да, дорогой, я уже иду.

Дорогой? Муж или любовник? Впрочем, какая вообще разница? Они совершенно чужие друг другу люди.

- Прощайте, госпожа, - вежливо кивнул ей Рикхард и направился к себе.

Эта встреча не вызвала у него ничего, кроме досады. Любил ли он Лилу когда- нибудь?

Нет, не любил. Повёлся на красивую яркую оболочку и решил, будто нашёл ту, к чьим ногами можно бросить целый мир. Забыл, что такое настоящая любовь, ласка и забота, и не понял, что внутри у женщины лишь пустота, которую ему надлежало заполнить красивыми нарядами, драгоценностями и подарками. А настоящую верность не купишь. Жаль, что до него так поздно это дошло.

Но на Лилу он уже давно не злился. В конце концов, во всем виноват лишь он сам. Сам выбрал свой путь, сам испортил себе жизнь. А она... Видимо, все-таки добилась своего и нашла подходящий денежный мешок, так пусть живёт спокойно.

Но все же им пришлось пересечься еще раз. На следующий день Рикхард поздно вечером возвращался в Управление после очередного вызова. Два соседа, при помощи кулаков выяснявшие, где должен стоять забор, увидев патрульного, враз помирились и снова стали лучшими друзьями. Посоветовал спорщикам обратиться в мэрию, Рикхард записал их имена на всякий случай и с чистой совестью пошёл обратно. И почти возле самого Управления, его окликнул женский голос.

- Рикхард! Рикхард, это ведь ты, я тебя узнала.

Мужчина поморщился и медленно обернулся к спешившей к нему Лиле. Когда она подошла совсем близко, он заметил, что женщина зябко ежится, несмотря на теплую одежду. Значит, она стояла здесь уже довольно долго. Неужели специально его ждала?

- Надо же, и правда ты, - пробормотала Лила, пристально вглядываясь в его лицо.

- Добрый вечер, госпожа, - сухо поздоровался он с ней.

- Ах, брось, - махнула женщина рукой. - Я ценю твоё стремление сохранить мою репутацию, но мы можем поболтать немного по старой памяти? Никто не увидит.

Переулок, в котором они стояли, действительно был безлюдным, да и на ее репутацию было как-то наплевать. Но и общаться с бывшей Рикхарду не очень хотелось.

- Я тороплюсь. Поэтому могу уделить тебе лишь несколько минут.

- Больше не займу, - кивнула она. - Не ожидала увидеть тебя здесь, в Хартолле.

- Взаимно, - хмыкнул мужчина.

- Как ты? Работаешь, как я посмотрю.

Рикхард только пожал плечами. Откровенничать он не собирался.

- А я замужем. За банкиром. Он обеспеченный, но такой занудный, - манерно протянула она.

- Надеюсь, ты счастлива, - равнодушно ответил мужчина.

- Ах, если бы. Да, я хорошо живу, но приходится терпеть постылого супруга. А ведь я так скучала по тебе.

- Да что ты говоришь? - его голос был полон ядовитого сарказма. Так скачала, что даже ни разу не навестила его в тюрьме, даже полслова ему не написала тогда.

Но Лила, видимо, сарказма не заметила.

- Может быть, вспомним прошлое? Нам ведь было так хорошо вместе, - вкрадчиво мурлыкнула она и положила руку на его локоть.

- Не стоит, - Рикхард раздраженно поморщился и отступил от женщины.

- Ну почему? - надулась та. - Ведь мы были словно созданы друг для друга. У нас было так много планов, идей. Ужасно жаль, что судьба нас развела. Давай же воспользуемся шансом, что снова получили.

Воспользоваться шансом? На что? Она действительно так глупа или просто притворяется?

- Хватит, Лила. Прошлое осталось в прошлом. Живи своей жизнью, а у меня своя.

- Ну ты подумай, - прошептала она, подаваясь навстречу. - Ведь у нас есть возможность начать все сначала. Мой муж уже стар и скоро может оставить меня весьма обеспеченной вдовой. Я в этом точно уверена, ведь у него нет наследников, кроме меня. И сейчас, когда я встретила тебя, этот момент может значительно приблизиться. Ведь если мы немного поспособствуем, как планировали тогда с твоей невестой...

- Заткнись, - тихо рыкнул Рикхард, хватает её за плечи.

- Но, Рикхард...

- Только дай мне повод, - зло процедил он, глядя женщине в глаза. - Дай повод заподозрил тебя в чем-то, и все Управление будет рыть землю носом, но не оставит это просто так. У меня новая жизнь, я многое понял за эти десять лет и теперь все воспринимаю иначе. А вот ты осталась такой же. Но я не позволю тебе творить все, что вздумается.

Лила испуганно сглотнула, и Рикхард отпустил её, брезгливо отряхнув руки.

- Теперь в твоих интересах, чтобы господин банкир жил долго и счастливо. Иначе жизнь тебе я испорчу серьезно.

- Да, ты и правда изменился, - пробормотал она.

- Помни это, и не попадался мне на пути. Прощай, Лила.

Женщина нервно кивнула и быстро пошла прочь. А Рикхард смотрел ей вслед, с трудом сдерживая ярость. Подумать только, вот так, встретив его на улице, она сразу предложила прикончить собственного мужа. Да, Лила ничуть не изменилась. Все такая же двуличная, лицемерная и подлая. А ведь когда-то он и сам был точно таким же. Тоже готов был идти по головам ради своих целей, наплевав на все и всех. Но сейчас одно только воспоминание о прошлых ошибках порождало внутри ощущение собственной мерзости.

- Она красивая, правда? - вырвал его из мрачных мыслей знакомый голос.

- Что? - переспросил он удивленно, обернувшись.

- Женщина, с которой вы разговаривали, - грустно улыбнулась незаметно подошедшая Рона Хаггер, - очень красивая.

- Просто ты смотрела на нее издалека, - пожал плечами Рихард.

- Вы не подумайте, - спохватилась девушка, - я не следила за вами, правда. Случайно увидела и хотела узнать, как дела, а тут она. Я не хотела вам мешать.

Рик внимательно присмотрелся к собеседнице. Она старательно пыталась скрыть собственное расстройство, но получалось это не очень хорошо. Да, тут и гадать было нечего, это обычная женская ревность. Пожалуй, со стороны их с Лилой «беседа» могла даже сойти за выяснение отношений. А много ли юной девочке нужно, чтобы додумать все остальное?

И Рикхард понимал, что нехорошо обнадеживать ее, но Рона выглядела такой удрученной и потерянной, что ему стало очень жаль девушку.

- Ты не помешала, - сказал он спокойно. - Это была просто одна очень давняя знакомая. И очень неприятная знакомая, поэтому я совершенно не горел желанием с ней общаться.

- Правда? - во взгляде Роны мелькнула слабая надежда.

- Правда, - ответил Рикхард, потом строго спросил: - А вот что ты тут делаешь в такое время? Опять ищешь приключений? Неужели тот случай тебя ничему не научил?

- Я задержалась у подруги, - виновато потупилась Рона. - Да, вы правы, я должна было подумать.

- Пойдем, горе мое, - вздохнул патрульный. - Провожу тебя домой.

Девушка ухватилась за его локоть, и они не спеша двинулись в сторону улицы

Текстильщиков.

- И все-таки, Рона, в следующий раз обязательно бери экипаж, если возвращаешься так поздно.

- Просто я совсем забыла о времени, - пробормотала она. - У нас с Авой всегда так. Слишком увлекаемся, а потом оказывается, что уже поздно и ни одного экипажа поблизости нет.

- Поболтать можно и в другой раз, - наставительно заметил Рикхард.

- Мы не болтаем, - возмущенно возразила девушка. - Мы с Авой рисуем эскизы.

- Эскизы?

- Да. Папа обещал, что, когда у нас будет больше денег, мы откроем собственное ателье. Я буду придумывать модели, а мама шить. У нас очень здорово получается, поверьте.

- Я верю. Это хорошо, что у тебя есть мечта, - улыбнулся Рикхард немного горько.

- Да, мне с детства нравилось придумывать наряды куклам. А теперь я жду, когда появится возможность заниматься серьезным делом. Хочу стать успешной и знаменитой, может быть, тогда вы увидите во мне нечто большее, чем просто надоедливую соседку.

Мужчина устало выдохнул и прикрыл глаза. Девочка все-таки набралась смелости признаться в своих чувствах. А ведь он надеялся, что, если не будет проявлять ответный интерес, они постепенно сойдут на нет. Но не вышло. Что же, пришло время поговорить откровенно.

- Рона, - начало он, осторожно подбирая слова. Очень не хотелось обидеть открывшуюся ему девушку. - Тебе вовсе не нужно становиться какой-то особенной.

- У меня совсем нет шансов? - спросила она грустно, глядя себе под ноги.

- Дело совсем не в тебе, а во мне. Ты замечательная. Добрая, заботливая и очень красивая. И обязательно встретишь того, кто оценит тебя по достоинству. Но я тебе не пара.

- А вам не кажется, что решать это нужно только мне? - упрямо возразила она.

- Но я ведь могу привести аргументы, которые тебя в этом убедят?

- Ну попробуйте, - усмехнулась Рона.

- Я старше тебя почти на пятнадцать лет.

- Подумаешь, - пожала плечами его спутница. - У нас хватает таких семей, и разница в возрасте совсем не мешает им жить душа в душу.

- Я живу в казенной комнате в казарме, и это совсем не то место, куда можно привести жену, - нашёл ещё один довод Рикхард.

- Ну и что? Достаток - это не самое главное. Отец говорит, что если у человека есть здоровые руки, ноги и голова на плечах, то он сможет прокормить семью.

Мужчина только грустно улыбнулся. Ему снова невероятно повезло встретить удивительно бескорыстную и самоотверженную женщину. И это опять напомнило о матери. О ее нежных руках и солнечной улыбке. Как же сильно ему не хватало такого вот простого человеческого тепла все эти годы. Вот только сейчас уже слишком поздно что-либо менять.

Рикхард глубоко вздохнул, собираясь раскрыть свою главную тайну. Видит небо, как сильно не хотелось этого делать, но другого выход просто не осталось. Пусть Рона узнает, кто он на самом деле, и сама все поймёт.

- Я очень много плохого совершил в прошлом, - стал рассказывать мужчина. - У меня был титул, были земли, я мог жениться на прекрасной девушке. Но возжелал ещё большего и в погоне за богатством забыл о законе и морали. Моя жизнь превратилась в нагромождение лжи, предательств и измен. Умудрился даже связаться с самым опасным преступником королевства, и только чудо уберегло меня от самой непоправимой ошибки. Да, потом я был наказан за все свои преступления и последние десять лет провел в ссылке. Но мне страшно даже вспоминать о том, что я творил в те годы. И ты все ещё хочешь иметь со мной что- то общее?

Рона подняла взгляд и внимательно посмотрела в его глаза.

- Но ведь теперь ты совсем не такой, - сказала он убежденно. - Я же вижу. Только то, что ты не воспользовался моими чувствами и пытаешься сейчас переубедить меня, говорит само за себя. Пусть и совершил ошибку, но ты заслуживаешь второй шанс.

- Упрямая девчонка! - бессильно выдохнул Рикхард. - Почему именно я?

- Не знаю, - на губах девушки появилась лёгкая улыбка, - разве чувствам нужны обоснования?

- Но я никогда не смогу на них ответить, - сказал мужчина жёстко. - Мне это больше не нужно. Поэтому нам лучше не встречаться. Живи своей жизнью, а меня оставь.

- Но, Рикхард... - прошептала она. В карих глазах заблестели слезы.

- Мы уже на месте, - решительно оборвал девушку тот. - Вот ваш дом, госпожа Хаггер. Доброй вам ночи. И постарайтесь больше не гулять в одиночестве в такое время.

Оставив расстроенную спутницу у порога, мужчина резко развернулся и, не оглядываясь, пошёл обратно в управление. Он знал, что все сделал правильно и так всем будет лучше. Но, боги, отчего же сейчас так гадко на душе?

На следующий день он с затаённым волнением ожидал середину дня и не мог понять, чего же больше хочется: чтобы Рона осталась дома или чтобы в очередной раз заглянула в неуютную дежурку.

Стоя у окна, мужчина рассеянно рассматривал улицу. Стайка мелких детей с визгом и хохотом играла в снежки, пекарь из булочной напротив старательно украшал витрину ко Дню конца зимы, спешили по своим делам конторские служащие и посыльные. Но невысокой девушки, неизменно укутанной в алый вязаный шарф, среди них не было.

- Рикхард, на вызов, - заглянул в комнату Джад.

Мужчина вздохнул, последний раз откинулся взглядом улицу и вышел следом за ним.

Вызов пришёл из небогатого района. По нужному им адресу находился старый одноэтажный домик. Стены из плохо обработанного камня, маленькие грязные окна, дверь, на которой давно облезла краска - все это говорило о том, что его обитатели не могут похвастаться большим достатком. А громкая ругань, доносившаяся из-за двери - ещё и о том, что семейным счастьем здесь тоже не пахнет.

Встретившая их сухонькая старушка взволнованно проговорила:

- Быстрее, прошу вас. Берт опять напился и буянит. Он же убить их может.

Не уточняя, кого именно, Рикхард выбрался из экипажа и быстро подошёл к дому. Хлипкая дверь поддалась первому же удару и распахнулась, открывая неприглядную картину. Единственная комната была оставлена очень бедно. Тёмная, холодная, с голыми стенами и полом. В углу за узкой кроватью скрючилась худенькая темноволосая женщина, за спиной которой можно было рассмотреть маленькую детскую фигурку. А над ними нависал здоровенный детина с опухшим от продолжительного пьянства лицом.

- Отдай мне деньги, дрянь, - проревел он и попытался за волосы вытащить женщину из укрытия.

- Не трогай маму, - послышался звонкий детский крик.

- Ах ты, твареныш! Кусаться вздумал. Да я тебя сейчас...

Бешенство волной захлестнуло Рикхарда, но не помешало ему мгновенно сориентироваться.

Пусть его противник был гораздо больше и тяжелее, но за десять лет на границе он хорошо выучил, как быстро вывести человека из строя. К тому же, нетрезвый мужчина с трудом стоял на ногах и не смог оказать достойного сопротивления. В два шага оказавшись возле дебошира, Рик оторвал его от женщины и отправил в угол мощным ударом в челюсть. Мужчина влетел в стену и сшиб висевший там посудный шкафчик, который рухнул ему прямо на голову. Раздался грохот, звон разбитой посуды, а драчун только хрюкнул и потерял

сознание.

- Как вы? - обеспокоенно спросил Рикхард, присев рядом с женщиной.

- Спасибо, - прошептала она сквозь слезы и вытерла кровь из разбитой губы. - Я думала, он нас точно прибьет.

Из-за плеча женщины выглянул худой мальчишка с большими голубыми глазами и растрепанными светлыми вихрами. Бледный и дрожащий, он, тем не менее, храбро смотрел на патрульных.

- Вы заберете его, да? - спросил он. - Заберите, нам не нужен такой отец. Лучше мы с мамой только вдвоем будем, без него.

- Ох, Алекс, - вздохнула женщина и прижала его к себе.

Рикхард помог ей подняться и усадил на кровать.

- Я уже вызвал целителя, - обернулся Джад, который упаковывал мужчину в наручники.

- Ами, деточка... - заглянула в дверь та самая старушка, что вызвала стражу, и покачала головой. - Да заберите вы его, окаянного, совсем житья ей не дает. Сколько же можно терпеть его выходки?

- Давно он хулиганит? - обратился Рикхард к пострадавшей.

- Давно, - кивнула она и тихо всхлипнула. - Сначала просто пил, потом начал руки распускать. Из дома все повыносил и пропил со своими дружками. И не думает даже, что мне сына кормить нечем. А стоит ему слово поперек сказать, так сразу бьет. Вот и сегодня тоже. Мне жалование дали, я его тут же спрятала у госпожи Тильды, чтобы сохранить.

- Да-да, - кивнула старушка, подтверждая ее слова.

- Он как узнал про деньги, так стал на выпивку требовать. Дома еды ни крошки, а ему лишь бы в трактир сходить, - прошептала женщина и беззвучно расплакалась. - Я просто так больше не могу. За сына боюсь очень.

- Мамочка, не плачь, - пробормотал мальчик и обхватил ее за шею тонкими ручками. - Все будет хорошо.

- Да уж, - хмуро крякнул Джад. - Ну ничего, мы уж постараемся его подольше подержать. Побои - раз, сопротивление офицерам стражи при задержании - два. Он ведь сопротивлялся, да, Рикхард?

- И еще как, - ухмыльнулся тот и, подойдя к бесчувственному мужчине, принялся его обыскивать.

В карманах старой куртки нашлись горсть медных монет, небольшой кривой нож, завернутый в тряпицу с подозрительными бурыми пятнами, и тяжелый кошель из дорогой кожи.

- Та-а-к, - протянул Джад, опускаясь рядом, - а вот это уже интересно.

Рикхард повертел находку в руках и обнаружил монограмму из двух букв М и Ф, вышитую шелковыми нитями.

- МФ - Михаэль Фербен, - однозначно определил напарник. - Вот и нашли нашего преступника.

Он имел ввиду тот самый грабеж, прогремевший на все управление. Неизвестный ночью напал на прохожего, пырнул его ножом и ограбил. К счастью, жертву вовремя нашли и доставили к целителям, но личность этой самой жертвы поставила на уши всех.

- Да, госпожа, - хмыкнул Джад, - похоже, что вам больше не о чем волноваться. Ближайшие годы ваш супруг скорее всего проведет на рудниках.

- Почему?

- Потому что ему хватило дурости напасть на главного городского судью. А господина Фербена у нас любят и уважают за справедливость и принципиальность не только добропорядочные граждане, но и закоренелые бандиты. Так что о снисхождении напавшему на него мечтать точно не придется.

- Я не знала, клянусь вам, я ничего не знала, - сдавленно пробормотала женщина, во все глаза глядя на нож.

- Вас никто и не обвиняет, - успокоил ее Рикхард. - Не нужно переживать об этом.

Обыскав дом, они нашли еще несколько предметов, которые не могли принадлежать обычному пьянчуге. Возможно, теперь следователю удастся раскрыть несколько повисших преступлений. Все улики погрузили в экипаж и вместе с пришедшим в себя бандитом, отправили в Управление. А Рикхард остался здесь проследить, чтобы с пострадавшими все было в порядке.

Приехавший целитель подлечил Ами разбитую губу и несколько застарелых повреждений, осмотрел мальчика и порекомендовал ему получше питаться. После его ухода женщина уложила сына на кровать и накрыла старым тонким одеялом.

- Теперь все будет хорошо, - тихо шептала она, ласково гладя Алекса по светлым волосам, - все будет хорошо.

Рикхард поморщился, словно от боли, и еще раз осмотрел дом. Здесь действительно ничего не было кроме кровати, стола и маленькой стопки одежды в углу. У стены лежали черепки от разбитой посуды из упавшего шкафчика, возле очага сиротливо приткнулся полупустой ящик для угля. Сердце Рикхарда сжалось. Сколько же мужчин губят свои жизни, не думая о тех, кто от них зависит. Из-за пьянства тот, кто должен был заботиться о жене и маленьком сыне, оставил их в разгар зимы практически без средств к существованию.

- Спасибо вам, - измученно улыбнулась женщина. - Я обязательно приду к вам в Управление, но можно не сегодня? Я не хочу оставлять Алекса одного. Он так устал и испугался.

- Конечно, - кивнул мужчина. - Приходите, когда вам будет удобно.

Весь вечер увиденное не выходило у Рикхарда из головы. Женщина, отчаянно защищающая самое дорогое, что у нее есть, мальчишка, такой маленький, но очень храбрый, до боли напоминавший ему другого ребенка.

С утра он достал из комода мешочек с монетами, полученный в качестве последнего жалования, и решительно двинулся в сторону вчерашнего дома.

Деньги ему все равно тратить было особо некуда, ведь Управление давало и крышу над головой, и пропитание. А Ами с Алексом они будут очень полезны.

Подойдя к нужному дому, он увидел, что мальчишка уже как ни в чем не бывало носится по сугробам с другими ребятами. Да, в отличие от взрослых, дети очень быстро забывают все плохое и снова радуются жизни.

- Алекс, - негромко окрикнул мужчина мальчика.

- Господин офицер! - радостно воскликнул тот и подбежал к нему.

- Как ваши дела? - спросил он, присев перед ребенком.

- Хорошо, - улыбнулся Алекс и поправил шапку, сползшую ему на лоб. - Хотите зайти к нам в гости? Мама сварила очень вкусную похлебку.

- Спасибо за приглашение, но у меня очень мало времени, - покачал головой мужчина и достал из кармана мешочек. - У меня кое-что есть для вас. Возьми это и отнеси своей маме. Считайте это подарком ко Дню конца зимы.

- А она говорила, что нельзя ничего брать у чужих людей, - забавно сморщился мальчик.

- Но ведь я не просто посторонний. Я офицер городской стражи. И я могу дать слово, что там нет ничего плохого или опасного.

- Ну если так, - замялся Алекс, - тогда ладно.

- Вот и молодец, - улыбнулся Рикхард и поднялся. - Только отдай ей сразу прямо в руки.

- Спасибо, господин офицер - мальчик вежливо поклонился. - Но нам нечего подарить вам в ответ.

- Тогда дай мне слово, что не скажешь маме, от кого получил подарок, хорошо? Этого вполне будет достаточно.

- Хорошо, - серьезно кивнул Алекс, - даю вам слово, что мама ничего не узнает.

- Вот и молодец.

- До свидания, господин офицер, - попрощался мальчишка и быстро побежал домой.

Рикхард улыбнулся облегченно и пошел в Управление. Пусть эти деньги сделают их хоть чуточку счастливее.

А Рона в тот день так и не появилась. Не пришла она и назавтра. Рикхард мучительно пытался убедить себя, что так и должно быть, ведь сам этого хотел, но внутри царапала противная мысль, что он снова совершил огромную ошибку.

И вечером, патрулируя свой обычный район, он не мог не пройти по улице Текстильщиков. Ноги будто сами привели его к дому девушки.

Он остановился у калитки и тоскливо посмотрел за ограду. Окна маленького домика, со всех сторон окруженного сугробами, призывно светились мягким светом. Нос щекотал приятный смолистый запах дыма из каминной трубы.

Крыльцо было украшено традиционной праздничной гирляндой, сплетенной из ярких лент, лозы и стеблей вечнозелёного плюща.

А в самом доме уже давно закончили ужин, и наверняка сейчас счастливое семейство собралось у камина с горячим отваром и свежим печеньем по секретному рецепту госпожи Хаггер. Они болтают, смеются, делятся новостями и планами на завтра.

Тихо скрипнули прутья металлической ограды, которую пальцами изо всех сил сжимал Рикхард. Ему до боли захотелось прикоснуться к тому домашнему теплу и уюту, что царили внутри. Захотелось стать не просто желанным гостем, но и тем, кто может считать такой дом своим. Но имеет ли он на это право?

Мужчина тяжело вздохнул и уже собрался было уходить, но тут его взгляд зацепился за одну странность. Снег, шедший буквально полчаса назад, тонким слоем припорошил расчищенную дорожку, что вела от калитки до крыльца. А сейчас на ней чётко выделялись три пары крупных, явно мужских следов. У Хаггеров гости? Так поздно? Время уже близится к полуночи, а неведомые визитеры ещё внутри, ведь обратных следов видно не было.

Рикхард задумчиво нахмурился. Дом казался совершенно тихим и спокойным. Возможно, к господину Хаггеру просто пришли друзья. Или родственники приехали на ночь глядя. И нет совершенно никакого повода для беспокойства.

Но мужчину одолевали очень нехорошие подозрения. А он привык доверять своей интуиции. Ведь она не раз спасала ему жизнь, когда, стоя в карауле на крепостной стене, он мог в полной темноте предугадать появление захватчиков. Пожалуй, и сейчас лучше все-таки убедиться, что все в порядке.

Он тихо перемахнул через невысокий забор и осторожно подошёл к небольшому окошку возле входа. Через него было видно прихожую и дверь, что вела в гостиную. А там, прислонившись к дверному косяку, спиной к патрульному, стоял какой-то высокий мужчина в темной куртке. Жаль, что он загораживал весь обзор, и не было видно, что происходит.

Подумав немного, Рикхард вспомнил, куда выходят окна гостиной, и, обойдя дом, подкрался к одному из них. И то, что он увидел в щель между гардинами, сразу дало понять, сделал он это не зря.

Всё семейство Хаггеров было там. Рона с матерью обнявшись сидели на диване, а рядом с ними стоял мерзко скалящийся рыжий тип. С похабной ухмылкой он перекидывал из руки в руку короткий меч и, едва не облизываясь, смотрел на девушку. Господин Хаггер, которого стерег второй бандит, стоял на коленях со связанными спереди руками. А третий по-хозяйски устроился в кресле, вытянув к камину ноги в грубых сапогах, и что-то говорил. К сожалению, окна были на славу законопачены, и не удалось услышать ни слова. Но это явно не проходило на дружеский визит.

Рикхард отстранил я от окна, достал переговорный амулет и вызвал подмогу, коротко обрисовав ситуацию. Вот только пока они доедут...

А обстановка в доме накалялась. Рыжий бандит коротко что-то сказал главарю и, когда тот кивнул, схватил Рону за руку, вырывая её из объятий матери. Госпожа Хаггер умоляюще уцепилась за рукав его куртки, но мужчина грубо толкнул её, и та упала на пол, заливаясь слезами. Рикхард понял, что ждать больше нельзя. План созрел в голове мгновенно.

Мужчина быстро стянул форменный мундир, перевесил пояс с мечом так, чтобы его не было видно из-под плаща, но можно было легко оттуда достать. Проверил, в порядке ли его ловчая сеть, и быстро двинулся обратно ко входу. Там он поплотнее запахнулся в плащ, тщательно отряхнул снег со штанов и громко постучал в дверь.

Минуту ничего не было слышно, а потом из-за дверей донесся немного дрожащий голос госпожи Хаггер:

- Кто там?

- Госпожа Хаггер, это Рик. Мы с Роной договорились встретиться сегодня, но она не пришла. Я зашёл узнать, все ли с ней в порядке.

Рикхард всей душой молил богов, чтобы бандитам не показалось странным, что бестолковый поклонник явился так поздно.

- Всё хорошо, Рик, - послышался после недолгой паузы преувеличенно весёлый голос, - Рона просто немного приболела. Через несколько дней она поправится, тогда и встретитесь.

- Приболела? - преувеличенно взволнованно воскликнул мужчина. - И серьёзно?

- Нет, что ты. Обычная простуда.

- И все равно, это может быть очень опасно, - возразил Рикхард решительно. - Её обязательно должен осмотреть целитель. Я сейчас приведу одного своего знакомого, он не откажется помочь.

- Не стоит. У нас уже был целитель. Он не нашёл ничего страшного

- И все же я доверяю только мнению своего друга. Не бойтесь, я быстро. Он живёт прямо по соседству, и пяти минут не пройдёт, как мы будем здесь.

Мужчина нарочно говорил громко, надеясь, что бандиты решат избавиться от назойливого упрямца, а не разбираться уже с двумя визитерами. Так и вышло. Через полминуты звякнул засов. Очень бледная госпожа Хаггер с вымученной улыбкой приоткрыла створку двери.

- Не надо никого звать, - прошептала она, - ты лучше зайди и сам убедись, что с Роной все в порядке.

Женщина распахнула дверь и радушно махнула рукой, приглашая его внутрь, но в карих глазах застыла отчаянная безмолвная мольба. Вот теперь действовать нужно было очень быстро.

Мужчина подобрался, бесшумно вытащил из ножен меч и плавно вошел в прихожую. Тем самым особым внутренним чутьем, что выработалось за годы службы на границе и не раз спасало жизнь, он ощутил, как за его спиной оказалась опасность. Легко толкнув женщину в сторону, развернулся и перехватил руку рыжего бандита, в которой был зажат кривой кинжал. Выкрутив ему запястье, он пнул нападавшего под коленку и, когда тот потерял равновесие и стал заваливаться вперед, вырубил одним сильным ударом рукоятью меча в висок. Подхватил падающее тело и аккуратно опустил его на пол. Затем вытащил сеть и, надеясь, что захватчики в гостиной остались на своих местах, быстро скользнул туда.

К счастью, ему повезло. Бандиты явно не ожидали появления вооруженного чужака. Один ловкий бросок, и тот, кто стоял рядом с господином Хаггером, упал, связанный сетью. И сам господин Хаггер тоже не сплоховал. Несмотря на связанные руки, он мгновенно поднялся с колен, бросился к дочери и затащил её за диван.

А напротив Рика встал главарь. Было видно, что это не просто случайный хулиган. Матёрый, сильный, с повадками хорошо обученного бойца и глазами убийцы, он в одной руке сжимал меч, а в другой - короткий нож.

- Страж, - зло выплюнул он, мимоходом покосившись на сеть. - И откуда ты здесь взялся на свою голову?

Но Рикхард не был настроен на разговоры. Тем более что этого противника нельзя было недооценивать.

Бандит напал. Взвизгнула сталь столкнувшихся в воздухе клинков. Рикхард парировал удар и ловко отскочил в сторону. Нужно было не дать сопернику подобраться к беззащитным Хаггерам. И снова атака. Он увернулся и сам рубанул в ответ, мощно, почти без замаха. Да, его противник был силен. Но за десять лет на границе мужчина успел научиться очень многому. И теперь эти умения работали в его пользу. Он напал, быстро, не давая бандиту возможности нанести ответный удар. Не ставя цели убивать, проскользнул под левой рукой соперника и, оказавшись за его спиной, опустил рукоять меча на вражеский затылок. Мужчина слабо вскрикнул и кулем рухнул на пол.

- Рикхард! - воскликнула Рона и, вырвавшись из рук отца, бросилась к нему.

Вцепилась в его рубашку, прижалась всем телом и тихо разрыдалась.

- Ты снова нас спас, - всхлипывала она. - А я думала, что уже все, конец...

- Ну все, - тихо сказал мужчина и немного неловко обнял девушку за плечи. - Всё хорошо, тебя больше никто не обидит.

Рона только кивнула и еще плотнее вжалась в Рикхарда, будто хотела прирасти к нему навсегда. А тот стоял, наслаждаясь теплом ее тела и запахом ванили, что шел от волос. Такая хрупкая, такая нежная, такая доверчивая. И может стать его, стоит лишь сделать шаг навстречу.

Вдруг в прихожей громко хлопнула дверь, и он с облегчением услышал голос напарника. А через пару минут в гостиную вошёл и сам Джад.

- Да уж, Рикхард, отличился, - уважительно произнёс тот, оглядев поле боя. - Готовь кошель под премию.

- Крупных рыбок поймали? - спросил он, так и не выпустив девушку из объятий.

- Ты что, сводки совсем не читаешь? Да их уже второй месяц по всей провинции ловят. Хитрые и совершенно беспринципные твари. Вот так врываются в дома по вечерам и грабят, а потом уходят, убив всех свидетелей. И ведь специально себе жертв подбирают всегда из среднего класса, чтобы и взять было что, и на охрану не нарваться.

- А в этот раз им не повезло.

- Да уж, - довольно улыбнулся Джад. - Теперь они свое получат.

Рикхард только кивнул, осторожно погладила по волосам все ещё дрожащую Рону. И вдруг ощутил странное головокружение. Неужели переутомился? Да быть такого не может.

- Ой, Рикхард, а у тебя кровь, - испуганно пробормотала Рона и, отстранившись, показала ему свои окровавленные пальцы.

- Вот же, - прошёл он сквозь зубы и ощупал левый бок.

Ведь даже не заметил, как противник зацепил его своим ножом, оставив на память небольшую рану. И вроде бы она была совсем не страшной. Так, всего лишь порез в палец длиной. Но вот сейчас мужчина ощутил, как от неё по всему телу стало распространяться нехорошее жжение. Кажется, все-таки это был не просто нож.

Чувствуя, как волнами накатывает слабость, он торопливо схватил Рону за руку и осторожно вытер испачканные пальцы полой рубашки. И только потом позволил себе бессильно опуститься на пол.

- Демоны! - ругнулся Джад и крикнул куда-то на улицу. - Сандерс, нам срочно нужен целитель!

- Рикхард, - испуганный вскрик девушки доносился до него уже сквозь приближающееся беспамятство.

В глазах резко потемнело, и мужчина провалился в забытье.

Следующие дни слились в сплошную непрекращающуюся пытку. Вязкий противный дурман оплел его своими сетями и не собирался отпускать. Волны жара и сильной боли накатывали, несмотря на все ухищрения целителей, заставляя его в бреду метаться по койке. Воспаленный рассудок терзали мучительные галлюцинации. Он видел маму, с которой гулял по берегу огромной, до самого горизонта, реки. Свою комнату в родном поместье, где, будучи ещё мальчишкой, часто сидел взаперти, потому что ребёнок мешал отцу развлекаться. Видел Элиру, которая пыталась обнять его, а потом расплывалась в руках клочьями золотистого тумана.

Но все же Рикхард умудрился не сойти с ума и выкарабкаться. Наверное потому, что, вырываясь ненадолго из своих кошмаров, чувствовал тонкие пальцы, которые ласково гладили его по лицу. Слышал нежный женский голос, уговаривающий не уходить. Видел тёплые карие глаза, блестящие от непролитых слез. И он остался, ради той, что так боялась его потерять.

Когда мужчина окончательно пришёл в себя, в его палате светило яркое солнце. Оно заливало тёплым светом унылое больничное убранство. В окно было видно кусочек ярко-голубого неба с легкими белыми облачками и кривые ветви дерева, стучавшие о стекло под порывами свежего ветра. Срывающиеся с крыши капли весело барабанили по оконному отливу. Кажется, действительно пришла весна.

- Ты очнулся, - раздался рядом облегчённый вздох.

- Привет, - хрипло прошептал Рикхард, с трудом поворачивая голову.

Сидящая рядами с ним девушка была бледной и измученной. И без того непослушные волосы сейчас напоминали воронье гнездо. А темные круги под глазами и обескровленные губы создавали впечатление, что она сама только что шагнула с больничной койки.

- Как долго я здесь? - спросил Рикхард и попытался приподняться. Но тело совсем не слушалось, и он бессильно упал на подушку.

- Не вставай, - тихо сказала девушка, подавая чашку с каким-то питьем. - Ты лежишь тут почти три недели.

- Надо же, - пробормотал мужчина, с удовольствием промочив саднящее горло. - Уже и День конца зимы давно прошел, и новый год начался, а я валяюсь.

- Да. Тот яд с ножа тебя едва не убил. Целители не надеялись даже...

Рикхард ценой неимоверных усилий поднял руку и бережно накрыл пальцы

девушки, лежащие на его одеяле.

- Неужели ты все это время просидела рядом?

- Я прихожу каждый день, - всхлипнула она. - Я так за тебя боялась.

- Не плачь, не надо, - Рик легонько погладил дрожащие пальцы. - Теперь все будет хорошо.

В лечебнице ему пришлось задержаться. Яд, попавший в кровь, оказался действительно очень мерзким и стойким. Целители пичкали его многочисленными зельями и эликсирами, постоянно исследовали кровь и проводили эксперименты. Рикхард, чувствуя себя настоящей подопытной крысой, только ворчал и скрипел зубами. Силы восстанавливались медленно, и первые несколько дней после пробуждения он не мог даже пошевелиться толком. Такое положение беспомощного лежачего больного угнетало мужчину и здорово портило настроение. Но окончательно впасть в депрессию не дали люди, что окружали его.

Впервые за долгие годы Рикхард почувствовал свою нужность кому-то, почувствовал, что другим не все равно, что с ним творится. И это помогало лучше любых лекарств.

Рона навещала его каждый день. Она так трогательно ухаживала за ним, старалась порадовать чем-нибудь вкусненьким, развлекала интересными историями. Предугадывала даже малейшие колебания его настроения и старалась подбодрить и утешить, если было нужно. Так непривычно, но так приятно. Рикхард понял, что у него просто не хватит сил оттолкнуть ее еще раз. И начал медленно раскрываться в ответ. Разумеется, он не стал рассказывать девушке все грязные подробности своей прошлой жизни. Но попытался дать понять, кем был когда-то. И какой путь ему пришлось пройти, чтобы стать тем, кем он является сейчас. А она отнеслась к этому с удивительной мудростью и пониманием, принимая мужчину со всеми достоинствами и недостатками.

Кроме Роны часто приходили ее родители. Они прекрасно видели чувства дочери и деликатно дали понять, что совсем не против. Джад забегал после смен, чтобы поделиться свежими новостями и передать привет от своего семейства. А однажды его навестили даже Ами с сыном. Со слезами на глазах женщина благодарила за помощь и все порывалась пообещать, что обязательно отдаст деньги. А Рикхард отмахивался, ведь они волновали его в последнюю очередь. Он оживал, постепенно поправлялся, окруженный заботой и вниманием. Это исцеление касалось не только тела, но и его души.

Как только целители разрешили ему вставать, мужчина поспешил выбраться из опротивевшей палаты. Укутался в еще вчера принесенный Джадом теплый плащ и, удовлетворенно нащупав в кармане горсть монет, побрел к выходу из больницы. Пусть ноги подкашивались и от слабости приходилось держаться за стены, но Рикхард испытал настоящее блаженство, когда вышел на улицу.

День был ясным и удивительно теплым для этого месяца, все-таки в суровом приграничном крае весна не так быстро вступала в свои права. А сейчас было сразу видно, что природа оживает после долго зимнего сна. По тротуарам текли ручейки прозрачной воды, задорно чирикали птицы, из мокрой набрякшей земли уже кое-где пробивались робкие зеленые травинки. Сам воздух пах весной, пах свежестью, талым снегом и древесным соком. Это был запах надежды.

Рикхард остановился, закрыл глаза и полной грудью вдохнул этот одуряющий аромат. Он наполнил легкие, даруя обессиленному телу бодрость и легкость, проясняя разум и прогоняя остатки сомнений. Да, теперь он понял, какой выбор будет правильным.

Мужчина улыбнулся и побрел в сторону улицы Текстильщиков. Можно было бы нанять экипаж, но хотелось пройти по земле своими ногами, разогнать кровь по телу, почувствовать себя живым. И пусть дорога заняла гораздо больше времени, чем обычно, оно того стоило.

По пути Рикхард купил у пожилой цветочницы букет весенних первоцветов. Ему не приглянулись чопорные розы, а вот яркие желтые крокусы, стройные ирисы и нежные анемоны должны были порадовать ту, которой они были предназначены.

Наконец, он доковылял до нужного дома и, собравшись с духом, негромко постучал.

- Рикхард? - открывшая дверь девушка изумленно уставилась на неожиданного гостя. - О, боги, ты что, сбежал из лечебницы?

- Что-то вроде того, - криво улыбнулся тот и протянул ей букет. - Это тебе.

Да, он давно разучился ухаживать за девушками, обольщать, говорить

красивые слова. Но сейчас ничего этого не было нужно. Только искренность и открытость. И слова, произнесенные сердцем, а не языком.

- Спасибо, - смущенно пробормотала Рона и спрятала за цветами порозовевшие щеки.

Мужчина бережно коснулся ее лица и приподнял его, заставляя девушку посмотреть себе в глаза.

- Ты говорила, что я заслуживаю второй шанс, - тихо произнес он, склоняясь к ней. - И если ты позволишь, то этим шансом станет девушка по имени Рона Хаггер.

- Позволю, - еле слышно шепнула она и подалась ему навстречу.

Нежный поцелуй, оставивший на губах привкус корицы и ягод, робкие

неуверенные объятия и легкий румянец на светлой коже. Его маленькое кареглазое счастье.

- Я так ждала тебя, - улыбнулась девушка и потянула его внутрь. - Пойдем домой.

25 лет спустя.

На улицах Виллия - столицы Аллинора, царила предпраздничная суматоха.

Все вокруг приводили в порядок, чистили и украшали. Особенно это было заметно на центральных проспектах и площадях. Торговцы старались выложить на витрины свои лучшие товары. Рабочие подстригали уличные кусты и кроны деревьев, поливали пышные клумбы. Жители окрестных домов наводили чистоту на фасадах и вешали на них праздничную иллюминацию. Все-таки никому не хотелось ударить в грязь лицом перед высокими гостями.

На главной площади прямо перед королевским дворцом высокий светловолосый мужчина рассеянно смотрел, как в огромном фонтане взлетают ввысь тонкие струйки воды, переливаясь на солнце и рассыпаясь бриллиантовыми каплями. Прямая осанка выдавала в нем бывшего воина, а дорогой, но неброский камзол говорил о неплохом достатке.

Двухчасовое хождение по магазинам изрядно утомило мужчину, и поэтому он упросил своих женщин остаться здесь, на свежем воздухе. И сейчас от души наслаждался этой небольшой передышкой.

Сильный порыв ветра подхватил холодную водяную пыль и швырнул ее прямо в лицо. Рикхард, негромко рассмеявшись, отшатнулся от мраморного бортика и нечаянно толкнул идущую мимо даму.

- Ох, простите, леди, - виновато произнес мужчина, оборачиваясь к ней, и вдруг остолбенел.

Напротив него стояла красивая молодая женщина. Тонкое шелковое платье подчеркивало изящную фигуру, из причудливо заплетенной косы выбивалось несколько длинных светлых прядей, делая ее образ легким и воздушным. А в глазах отражалось смятение, вызванное неожиданной встречей.

- Здравствуй, - непослушным голосом произнес Рикхард после продолжительного молчания.

- Здравствуй, - ответила Элира негромко.

- А ты совсем не изменилась за это годы, - тихо сказал он, жадно рассматривая ту, кого не видел больше тридцати лет.

- Это все магия, - смущенно пожала плечами его бывшая невеста. - Как ты?

- Хорошо, - кивнул мужчина и принялся сбивчиво рассказывать. - Уже давно живу в Хартолле.

- Далеко.

- Да. Но у меня там семья. И дело. Я занимаюсь торговлей. Ткани, меха... И у жены ателье, она получает заказы со всей провинции. А в Виллий мы на свадьбу дочери приехали, старшей...

- Поздравляю, - кивнула Элира.

- Спасибо, - смутился Рикхард. - Она чудесная девочка.

- А у меня сыновья, - улыбнулась женщина, вспоминая любимых, - двое. Мы так и живем в Озерном крае.

- А здесь что? - спросил Рикхард, не зная, куда деть взгляд. - В столице гостишь?

- Давно уже. Все-таки первое за несколько веков посольство из Вышнего мира. Столько переговоров пришлось провести и...

Мужчина нервно взъерошил светлые волосы и решительно выдохнул, перебивая собеседницу:

- Элира, прости меня. За все прости. За ложь, за предательство, за все то зло, что я тебе причинил...

Она внимательно посмотрела на него и после недолгого молчания тихо ответила:

- Я уже давно тебя простила. И я рада, что у тебя все хорошо, и ты нашел свое место в жизни. Правда рада.

- Правда? - прошептал он неверяще.

- Да.

Она простила, она действительно его простила! И именно сейчас прошлое окончательно отпустило Рикхарда, исчезло то, что долгие годы тяжелым камнем лежало на душе. Будто сразу стало легче дышать, казалось, взлетел бы, если бы были крылья. И слабая, но удивительно светлая и умиротворенная улыбка скользнула по его губам. Улыбка человека, который, наконец, обрел истинную свободу. Свободу от чувства вины.

- Спасибо, - почти беззвучно выдохнул он.

А Элира только кивнула в ответ. Да, все правильно. Эта встреча нужна была им обоим. Все должно завершиться именно так.

- Папа, мы наконец-то закончили, - донесся до них звонкий девичий голос.

Сквозь толпу спешащих по своим делам прохожих к фонтану пробирались

невысокая темноволосая женщина и юная девушка, очень на похожая на нее. Рона Ант подошла к супругу и привычно ухватила его за локоть, а девушка сгрузила на землю свертки с покупками и пристроилась к отцу с другой стороны.

- Что ж, - искренне улыбнулась Элира, глядя на счастливое семейство, - мне пора. Была рада встрече. Будьте счастливы.

Рикхард склонил голову в жесте признательности, а потом подхватил покупки, обнял жену за талию и повел домой. Ведь предсвадебные хлопоты были в самом разгаре, и нужно было успеть очень много.

А Элира продолжила свой путь в королевский дворец. Туда, где ее ждал тот, без которого она не мыслила своей жизни. Единственный мужчина и любимый дракон.