Я слышу аромат дождя

Люда закуталась в кардиган плотнее, чуть поведя плечами и бросая хмурый взгляд за окно, потом подняла чашку остывшего чая к губам, и, передумав делать глоток, отставила её в сторону. Попыталась сосредоточиться на правке текста, но так и не смогла этого сделать. Руслан вышел в кухню минут десять назад, чтобы поговорить с кем-то по телефону. Вся эта скрытность, с которой он стал делать что-то, была Люде неприятна и беспокоила её. Но пока говорить об этом с Русланом девушка не планировала. Рукопись была почти готова, но радость от того, что они вместе создали книгу, омрачалась всё тем же ощущением конца. Тогда ещё Людмила предположить не могла, чем закончится вскоре это лето.

Дверь в кабинет приоткрылась, и Люда быстро сделала вид, что читает текст. Разумеется, Руслан не мог этого видеть, но девушке порой казалось, что он знает обо всех её действиях, включая самые незначительные.

- Иди ко мне,– тихо проговорил Руслан, присаживаясь на диван и протягивая руку в сторону Люды. Выглядел он очень серьёзным, но девушка радостно улыбнулась – наконец-то, в глазах её мужчины появился тот самый блеск, по которому она уже успела соскучиться.

Люда поднялась из-за стола и подошла к Руслану, который притянул её к себе, устраивая на коленях. Зарылся лицом в её волосы, делая глубокий вдох, и прижал девушку к себе ещё крепче.

- Я разговаривал с Петром, ты не знаешь его, - он сделал паузу и продолжил, улыбаясь, - завтра я еду в издательство разговаривать по поводу макета книги.

Он замолчал, глядя прямо в её глаза, и в этот момент Люда поняла, что никогда ещё не видела Руслана таким счастливым.

- Это так здорово! – воскликнула девушка, обнимая мужчину за шею. - Я так рада!

Людмила испытывала восторг, и в то же время обида легко уколола её в самое сердце: Руслан не позвал её с собой.

- А я…Знаешь, наверное, такую радость испытывают отцы, которые впервые видят своего ребёнка. Я уже знаю, как будет выглядеть моя книга. Я придумал обложку, - улыбка мужчины стала шире, и он произнёс то, чего так ожидала Люда. – Ты ведь поедешь со мной?

Люда тихо рассмеялась, прижавшись к Руслану ещё ближе. Она коротко кивнула, чувствуя, как по телу разливается облегчение: её мужчина вернулся к ней.

Лето вдруг улыбнулось ярким солнечным светом и мягким уютным теплом. Как последним штрихом, который наносит художник на холст, солнце медленно касалось лучами неба, раскрашивая вечерние облака необычным прозрачно-сиреневым цветом. Так новый день встречал радостное событие в жизни Люды и Руслана – следующий шаг на пути к изданию их книги.

- Мне кажется, если поместить на обложку целующуюся пару, это будет несколько выбиваться из общего контекста, - задумчиво проговорила невысокая женщина, являющаяся дизайнером издательства «Перо».

- И, тем не менее, я бы хотел, чтобы на обложке, помимо Петербурга и дождя были ещё и девушка с молодым человеком, - продолжал настаивать Руслан.

Несмотря на то, что он не видел тот вариант, который им с Людой предлагали, мужчина чувствовал, как нужно было правильнее расположить картинки, из которых впоследствии получилась бы обложка его будущей книги. Людмила была с ним полностью согласна – именно в том месте, на которое он указывал, и не хватало чего-то, что стало бы последним штрихом.

- Знаете, - Люда прикусила губу, не зная, стоит ли продолжать и понравится ли её идея Руслану, а потом решилась. – А если там будет мужчина, который будет обнимать девушку, но у него будет…повязка на глазах?

Произнесла это и замолчала, ожидая ответа.

- Отлично, малыш! – прошептал Руслан, улыбаясь Люде, - Это просто отличная мысль!

Вечер стал сумрачным, и на проспекты и тротуары опустился чуть сероватый влажный туман. По узкой улочке, вдоль подсвеченных витрин, шли мужчина и женщина. Каждый, кто увидел бы их со стороны, мог бы с уверенностью сказать, что они так увлечены друг другом, что весь остальной мир для них не существует. Они так хорошо подходили друг другу, словно две половинки единого целого, как бы банально это ни звучало.

- Прочти мне что-нибудь ещё из своих стихов, - попросил Руслан, поглаживая руку Людмилы, лежащую на сгибе его локтя.

- Что ты хочешь, чтобы я тебе прочла? Почти все мои стихи грустные.

- Я хочу просто слышать твой голос.

Мой любимый и мой невозможный,

Мой чужой и безмерно родной,

Нежно-ласковый и осторожный,

Тихий, громкий, но всё-таки мой!

Я люблю тебя! Только за это

Можно сердце и душу отдать,

Клясться в верности тьмою и светом,

Не боясь этот мир потерять.

Ты учил меня не торопиться,

Ты был рядом сегодня и здесь,

И не раз мы успели проститься,

Прежде, чем обрели то, что есть...

Этот маленький мир, светом созданный,

Мне так дорог, что не передать.

Выстлан болью, разлукой и грозами,

За него жизнь готова отдать.

Ты со мной,- это самое важное,

Лишь тебя я не в силах забыть.

Поняла, пусть не сразу, однажды я:

Только ты так умеешь любить...

- Очень красиво, - прошептал Руслан, чуть приостанавливаясь, - у тебя настоящий талант.

Люда мягко улыбнулась ему. Стихи всегда были для неё попыткой высказать всё то, что она чувствует, и только. О том, что она талантлива, Людмила не задумывалась.

- Спасибо, - ответила Люда, и они с Русланом зашагали дальше. – Я никогда не думала, талантлива я или нет. Просто писала стихи и всё.

- И тем не менее. Вполне можно будет издать твою книгу. Обязательно принеси мне рукопись своих стихов.

Люда весело рассмеялась, чувствуя, что этот момент, в котором сейчас они были с Русланом, запомнится ей на всю жизнь.

- Идём домой, издатель, будем ужинать.

Их тихий, но отчаянно счастливый смех растаял в сумрачном воздухе, оставляя в памяти петербургских улочек след их летнего счастья.

Несколькими часами позже Люда лежала в постели Руслана, крепко прижимаясь к нему, поглаживая пальцами кожу его шеи и груди. Он был счастлив, Людмила чувствовала это. Научилась чувствовать. И она была тоже полностью счастлива сейчас, а все тревоги казались призрачными. Девушка ещё не знала, что этот момент станет всего лишь короткой передышкой в окончании их лета.

- Через пару дней ко мне должен Пётр заглянуть, можно будет тебя попросить распечатать мою рукопись, чтобы я отдал ему её? – спросил Руслан, проводя ладонью по плечу Люды, и та кивнула.

- Можно, распечатаю.

Она уже проваливалась в сон, тихий и уютный. Рядом был тот мужчина, который был способен подарить ей этот мир, полный нежного света и мягкого тепла. Остальное было неважно.

- Я люблю тебя, - прошептала Люда, переступая ту границу, когда реальность заменялась сновидением. И когда в ответ послышался родной голос Руслана, произнесший:

- Я люблю тебя тоже, - она не знала, сон это или нет.

Часть 13

Людмила

Тот день с самого утра плакал дождём. Когда Люда проснулась в своей постели, одиночество навалилось на неё неподъёмным грузом. Оно было противного серого цвета, такого же, как и небо за окном. Она и сама не поняла, когда стала мысленно окрашивать всё в цвета. Но этому научил её Руслан. Например, в квартире была тёплая жёлтая атмосфера, а в квартире Руслана было ярко, и возникало чувство, словно ты попал в калейдоскоп других миров.

Людмила отогнала от себя настойчивое желание немедленно позвонить Руслану. Она провела без него всего несколько часов, большая часть которых пришлась на ночь и сон, а уже безумно скучала по его голосу и крепким осторожным объятиям. Тревога снова подняла свою голову и шептала девушке что-то бессвязное, чего она пока никак не могла понять.

«Это всё потому, что ты очень соскучилась по нему», - уверила себя Люда, отправляясь в душ. Горячая вода, казалось, нисколько не уняла переживания девушки, которые с каждой минутой становились всё ощутимее. Что-то должно было случиться или уже случилось. Что-то неотвратимое, о чём Люда всегда знала и чего подсознательно боялась. Их лето оканчивалось. Точка. Дальше не будет ничего. Вечная осень в душе, которой не будет конца и края.

Девушка вздрогнула и быстро выключила горячую воду, оставаясь под ледяным душем. Глупые мысли и глупое сердце, которое предчувствует мифическую беду! Пожалуй, лучше охладиться и больше не позволять подобным размышлениям властвовать в их с Русланом жизни и общей судьбе.

Люда быстро вытерлась и набрала номер Руслана, больше не в силах не знать, что с ним всё в порядке. И тут же успокоилась, когда услышала его голос.

- Да, моя родная.

Девушка запнулась. Таким интимным близким словом он назвал её впервые.

- Я так соскучилась, не могу больше без тебя.

Он тихо рассмеялся, и она почувствовала облегчение. С ним всё хорошо и он рядом.

- Тогда приезжай, я жду.

И отключил связь. И Люда почувствовала себя чужой в том доме, в котором прожила несколько лет своей жизни. Её место было рядом с Русланом, только с ним сердце билось спокойно, а всё происходящее кругом было закономерным.

Девушка включила чайник и отправилась в комнату к брату, чтобы распечатать свои стихи и рукопись книги Руслана.

- Опять у меня не останется ни чернил, ни бумаги, - проворчал Пашка, роясь в шкафу.

- И тебе гуд монинг, - показала ему язык Люда, - можно подумать, что тебе жаль для сестры несколько листов бумаги!

- Ну, конечно, нет, - притворно вздохнул Паша, подходя к ней, - что хоть распечатываешь?

- Стихи свои и рукопись одной книги, - похвасталась Люда.

- Ну, стихи стихами, - Павел безо всякого интереса наблюдал, как из принтера вылезает очередной лист, - а в книге твоей секс хоть есть?

Люда закатила глаза, вкладывая очередную страницу в папку-скоросшиватель. Вчера вечером она купила две одинаковых папки, чтобы положить в них рукописи.

- Есть, есть, и преотличный, - подразнила она брата.

- Дай почитать! – тут же «купился» Пашка.

- Ага, а потом на занятиях в ВУЗе ты будешь рассказывать преподавателям сюжет? Нет, лучше к учёбе готовься.

Паша состроил гримасу. Следующие полчаса они провели в шутливой перебранке по поводу учёбы Павла, которой Люда придавала гораздо большее значение, чем её брат.

- На вот, почитай, - Людмила положила папку со своими стихами на стол Паши, решив, что она покажет их Руслану позже, а его рукопись забрала с собой. – Окультурься.

И вышла из комнаты брата под его скептичное «угу».

Положив папку на полку в прихожей, Люда отправилась в кухню выпить кофе, и не видела, как Паша вышел из комнаты, прокрался к полке и поменял папки местами.

Через десять минут девушка уже обувалась и собиралась выйти из квартиры. Ощущение что что-то идёт чертовски не так, сейчас достигло критической отметки, Люда чувствовала, как её начинает бить озноб, и дождь на улице усиливался, как и её тревога.

- Паш! Я ушла, дома не ночую! – крикнула она в сторону комнаты Павла, и услышав его бодрое:

- Можно подумать, это новость! Пока! – забрала с собой папку и вышла из дома.

Они

- Безумно-безумно скучала, - шептала Людмила, сидя на коленях у Руслана и целуя его щёки, подбородок, лоб. – Мне кажется, мы не виделись вечность.

- Мне тоже, - мужчина тихо шептал ласковые слова, прижимая к себе Люду, иногда на несколько секунд его объятия становились такими крепкими, что девушке начинало казаться, что он хочет почувствовать, как она растворяется в нём.

- На улице дождь как с ума сошёл, всё льёт и льёт, - проговорила Люда, когда Руслан перестал прижимать её к себе и сидел не двигаясь, будто прислушивался к чему-то.

- Осень скоро, - глухим голосом проговорил мужчина, так и сидя без движения.

Осень. Осень в душе, бесконечная и безжалостная. О том же думала и Люда совсем недавно.

- Когда Пётр должен прийти? – спросила девушка, чтобы отвлечься на что-то другое и забыть про свои мысли, что казались подёрнутыми морозной дымкой.

- Сегодня, через пару часов. Ты принесла рукопись?

- Да, - Люда задумчиво постучала пальцем по подбородку. Если она продолжит думать о неизбежности, которая даже не имела объяснения или какой-то формы, то точно сойдёт с ума. Руслан в её жизни казался временным, подаренным ей на короткое мгновение, и вот сейчас срок их совместного существования истёк. Но почему? Почему она вдруг стала понимать это? Почему стала это знать? Люда никогда не замечала у себя способностей к ясновидению, и вдруг они открылись именно тогда, когда девушка поняла, что счастлива. По-настоящему счастлива впервые в жизни.

- Умница, спасибо! – поблагодарил Руслан, выводя Люду из задумчивости. Девушка вздрогнула и посмотрела на лицо мужчины. Какой же он до боли родной! Как быстро он смог стать таковым, как прочно он занял место в её сердце, душе и жизни. Что значит потерять его? Да об этом даже подумать страшно!

- Не за что, - она поцеловала его долгим нежным поцелуем, и вновь Руслан с силой прижал её к себе. – Я рукопись на столике в прихожей оставила, - она сделала паузу. – Ты не будешь против, если я с Наташкой в кафе посижу пару часов? Пока вы с Петром все дела решите.

- Нет, - мужчина покачал головой, ласково улыбаясь. – Я только за.

Последующие пару часов, как окажется позже, Люда запомнила до мелочей, до чёрточек, до ароматов и мгновений. Они стали чем-то похожим на щемяще-трогательный конец кинофильма. Когда смотрящий его человек знает, что до финала осталось всего полчаса, и впитывает всем своим существом мысли и ощущения, рождающиеся от картинки на экране. И Люда прочувствует это позже, поймёт, что покинула этот нужный как воздух, кинозал, через два часа, тихо шепнув любимому:

- Пока!

Руслан

Пьянящий восторг от ощущения счастья, которое, казалось, можно было почувствовать физически, обуял всего Руслана в этот день. Квинтэссенция его полного душевного триумфа была проста – он, наконец, обрёл то, чего ему так не хватало двадцать семь лет жизни. И это было вовсе не зрение. Рядом была Люда, рядом были родные люди, и совсем скоро должна была сбыться его мечта. Этих трёх составляющих с лихвой хватило на то, чтобы мужчина понял – потеря зрения в детстве абсолютно не помешала ему стать полностью счастливым.

Он насвистывал какую-то мелодию, проводя пальцами по шершавой поверхности папки-скоросшивателя, в которой лежала рукопись его книги. Она ещё требовала доработки, но разве важны пара месяцев ожидания, когда почти свершилось то, чего ждал всю жизнь?

- Да, я скоро буду, - вышедший из ванной комнаты Пётр, плотнее прижал телефон плечом к уху, на ходу застёгивая нижние пуговицы пиджака. Руслан машинально перевёл взгляд на источник звука. – Да, я же сказал, я потороплюсь.

Пётр присел рядом с Русланом возле стола и вынул из кейса небольшой блокнот.

- Итак, по срокам у нас всё как мы и договаривались. Пару недель на корректуру и редактуру. Телефон при себе держи, корректор обычно по почте все правки уточняет, но тебе будет звонить.

Руслан кивнул.

- Обложка почти готова, - продолжил Пётр, делая какие-то пометки в блокноте, - ну а с типографией я договорюсь ближе к делу.

- Окей, - Руслан поднялся с места, направляясь в сторону кухни, где в шкафчике лежала приготовленная для Петра сумма денег. – Сейчас оплату принесу.

Пётр вновь открыл кейс, быстро положив туда блокнот и папку с рукописью, а потом вышел в коридор. Подошедший через полминуты Руслан протянул ему конверт с деньгами, и лишь на секунду на лице его мелькнуло сомнение. Но оно исчезло также быстро, как и появилось.

- Люда пусть в редакцию заедет, когда ей удобно будет, заберёт договора и квитки, - деловым тоном проговорил Пётр, а потом улыбнулся Руслану, отвечая на рукопожатие. – Всё будет отлично, дружище. Я чуть позже позвоню, как рукопись пробегу глазами, сейчас Света с ума сходит, что-то нужно ей от меня.

- Идёт, - Руслан расслабленно улыбнулся, открывая замок на двери. – Ничего страшного. До встречи!

Дверь в квартиру захлопнулась за Петром, и Руслан мгновенно нахмурился, кладя ладонь на лоб. Нет, он не пытался что-то вспомнить. Напротив, он хотел избавиться от картинок в памяти, которые вдруг зароились подобно назойливым мухам. Мужчина досчитал до ста, потом направился в кухню, где на столе лежал его мобильный. Позвонить Люде хотелось так сильно, что кончики пальцев стали зудеть, но он не стал делать этого – пусть его девочка отдохнёт с подругой, а то ему порой начинало казаться, что он узурпировал всё её внимание.

Затем он вернулся в кабинет и присел на край дивана, пытаясь сосредоточиться и пожить в одном из выдуманных миров. Ему всегда помогало это, отвлекало от мыслей, но сейчас почему-то отмахнуться от ощущений не получилось.

Лера. Её имя всплыло в памяти спонтанно, и объяснения этой внезапности Руслан найти не мог. Сжав руки в кулаки, мужчина принялся отсчитывать минуты, которые оставались до возвращения Люды, потому что он верил – только она одна способна стереть эти воспоминания.

Часы пробили восемь раз, а Руслан всё продолжал сидеть, почти не шевелясь, только делал глубокие вдохи, впивая в себя аромат прохладного летнего ливня. Раздавшийся звонок телефона показался громом среди установившейся в квартире тишины, и мужчина застыл на месте, не в силах поднять трубку. Время превратилось в крошечную точку, которая вдруг стала растягиваться, и когда Руслан понял, что все границы пройдены, он с каким-то необъяснимым остервенением нажал кнопку приёма вызова и рявкнул в трубку:

- Да!

Как он и предчувствовал, случилось что-то страшное. Порой бывает так, что любая мелочь, которая заслуживает только того, чтобы над ней посмеялись, становится фатумом. Наложившись на определённый опыт, имеющий огромное значение в прошлом, став последней каплей в полной чаше подобных чувств, уже прожитых когда-то, эта мелочь становится судьбоносной. Возможно, именно такие случайности и называют роком.

- Рус, а чего ты не сказал, что роман твой в стихах будет? – озадаченно произнёс Пётр, и сердце Руслана сжалось в тревожном предчувствии. Всё это уже было с ним. Давно.

Лера.

- Нет, стихи просто преотличные, и мы и их можем издать, просто я думал, это будет какая-то философская вещь…

Руслан выключил телефон и поднялся с дивана, вдруг поняв, что не может оставаться здесь ни секунды. Ему отчаянно захотелось под дождь, чтобы тот пропитал всё его существо своей ледяной сыростью. Выбежав из квартиры, как был, в одной светлой рубашке и джинсах, без куртки, мужчина слепо зашагал в никуда, зажав в руке телефон и понял, что ему хочется кричать во всю силу лёгких только когда частые крупные капли ливня мгновенно промочили его одежду насквозь.

Несколько лет назад

Блаженное состояние ступора, наконец, сковало сознание Руслана, позволив мужчине существовать в простом и понятном сером мире. Он мог просто представить, что раскачивается на безмятежных волнах спокойствия, уныния и стальных оттенков. Жизнь перестала быть ценностью, и это было нужно и страшно одновременно. С самого детства, какое бы отчаяние ни охватывало Руслана от понимания того, что он слеп и таким останется до конца своих дней, он знал – жизнь является абсолютной ценностью. И это знание в одночасье было разрушено предательством близкого человека.

- Мам, - голос был хриплым и почти беззвучным, - зачем она это сделала?

Горестный вздох матери, находившейся рядом последние несколько дней, прозвучал в совершенной тишине его серого мира, как нечто чуждое. Просто Руслан не слышал в своём вопросе такой безмерной боли, что она тысячей ножей впилась в и без того исстрадавшееся сердце его матери.

- Руся, милый, родной, маленький мой! – Елена Витальевна прижалась к Руслану, желая хоть на малую толику вобрать в себя его отчаяние и боль. Её маленькому мальчику и одновременно взрослому и сильному мужчине было так плохо и так горько! А она ничего не могла поделать.

- Скажи, зачем?

- Я не знаю, - мама Руслана тихо шептала, понимая, что ни одно слово не сможет стать её мальчику необходимым лекарством. – Ну, всякое бывает, квартира ей твоя понадобилась и всё.

Ни одно из определений вроде «всякое бывает» или «ничего страшного, переживём», не подходило сюда. Просто потому, что Руслан всё чувствовал по-иному, но Елена Витальевна не знала, что ей говорить.

- Да, - бесцветным голосом произнёс Руслан, отстраняясь от матери. – Всякое бывает.

Он очнулся от состояния зыбкого полусна, когда рядом послышался рёв мотора автомобиля. А может, мотоцикла, Руслан сейчас мало что понимал в происходящем. И стрелой ворвавшаяся в голову убеждённость, что Люда не могла поступить с ним плохо, стала крепнуть с каждой секундой. Только сейчас мужчина понял, что замёрз, замёрз очень сильно, и крупный озноб, бивший его тело, стал этому подтверждением.

- Алло, - подошёл он к надрывно трезвонившему мобильному, и тут же вновь сознание сковала неизбежность.

- Руся, Господи! Где ты? Я звонила тысячу раз! Что с тобой? Что случилось?

Звонила тысячу раз? Странно. А он и не слышал.

- Кажется, я на мостовой. Возможно рядом с Дворцовым.

Он помнил, что шёл и шёл вдоль набережной, повернув из двора направо.

- Руся, что случилось? Я сейчас приеду! – голос Люды был окрашен нотками истерики, было слышно, что она еле сдерживает себя, чтобы не сорваться на отчаянный крик.

- Зачем ты это сделала, Люда?

- Руся, послушай! Любимый мой, родной! Послушай! Я сейчас буду, я рядом! Остановись и просто дождись меня, ты слышишь?

- Слышу…

- Это недоразумение! Я связалась с Петром, я не знаю, как эта чёртова папка оказалась у него.

Молчание и только новое ощущение вперемежку с облегчением, которое приносил дождь. Люда не могла так с ним поступить.

- Ты мне веришь?

- Верю.

- Ты сделаешь так, как я тебя прошу?

- Люда, я люблю тебя.

- И я, я очень тебя люблю! Слышишь?!

- Слышу…

И её рыдания, которые она была больше не в силах сдерживать.

- Руся, стой на месте, прошу! Я рядом.

Он вдруг рассмеялся, радостно и открыто. Какая нелепая глупость! Как он мог решить, что Люда захочет воспользоваться его связями? Он отпустил от себя то, что было в его прошлом. Отпустил в эту самую секунду, когда понял, что Людмила величайшая его ценность. Данная свыше, искренняя и открытая. Его полностью.

Лера растворялась в призрачном сером мире, который всегда существовал в его жизни. И мир растаял, став дождём.

- Я буду ждать тебя дома, - шепнул он в трубку и отключил связь.

Теперь оставалось только перейти дорогу, вернуться обратно, войти в их с Людой квартиру, где навсегда поселился её аромат дождя, дождаться любимую, прижать её к себе и начать новую жизнь. Он обязательно расскажет ей, что таким полноценным он не был никогда в своей жизни. Просто потому, что теперь у него была она. Только сейчас он полностью принял ту истину, что в его жизни есть Людмила…

Они

Она бежала, бежала, бежала…Понимая, что означало то предчувствие неотвратимого. Стылый воздух врывался в её лёгкие огромными порциями, почти что разрывая их. Крик застыл в горле как стальной клинок, который проворачивала по часовой стрелке чья-то невидимая рука. Но вырваться наружу не мог.

Всего полминуты назад она видела светлое пятно рубашки Руслана, которое удалялось от неё, и именно тогда она сорвалась с места и побежала, уже зная наперёд, что через мгновение произойдёт что-то страшное. Вот мужчина повернул направо и стал переходить дорогу, а потом…

Потом этот крик, замерший внутри, подтолкнул Люду вперёд, хотя она и так бежала из последних сил.

Глупый! Зачем? Куда?? Стой!

Поздно, слишком поздно. Лишь только красные отсветы от фар машин, резко тормозящих у места происшествия, освещали девушке путь подобно маячкам. Для кого-то это место так и будет называться – место происшествия. Для Люды же теперь оно станет местом окончания её жизни.

Руслан лежал, опрокинувшись навзничь, а рядом стояли несколько человек. Безликая, бездушная толпа, которой было всё равно, что случилось непоправимое. Им было важно лишь удовлетворить своё любопытство.

- Руся! – Люда выдохнула его имя полувсхлипом, бросаясь перед белым, как полотно, мужчиной на колени прямо в грязную лужу на асфальте. Обхватила его голову ладонями, не замечая, как те тут же стали кроваво-красного цвета. – Вызовите скорую, чёрт бы вас всех подрал! Срочно!!!

- Уже вызвали.

- Руся, посмотри на меня, слышишь? Посмотри! Ты видишь меня? Руслан, посмотри на меня!!

Он мучительно медленно повернул к ней голову, силясь улыбнуться губами, которые уже покрывала мертвенная синева. И Люда увидела своё отражение в огромных расширившихся зрачках.

- Я слышу аромат дождя, - из последних сил прошептал Руслан, и мир Людмилы окончил своё существование….

Эпилог

«Всю свою жизнь Она была слепой. Это стало понятным только тогда, когда Она потеряла центр своего существования. Прозрение может показаться счастьем, пока не поймёшь, что оно даётся неимоверно трудно, и за него ты должен заплатить слишком жестокую цену. Захочешь ли ты остаться слепым тогда? Возможно. Но только помни, что где-то там, наверху, всё уже решено, и никто не станет спрашивать о твоих желаниях.

Всю свою жизнь Она была слепой. Как иначе объяснить все те ненужные действия, что совершались Ею день ото дня? Что они приносили Ей? Мифическое удовлетворение? Деньги? Лживое счастье?

Лишь только когда в Её жизни появился Он, мужчина, умеющий слышать аромат дождя, Она поняла, что Ей стало доступно зрение. И теперь уже и Она подставляла лицо мельчайшим каплям, долетающим из раскрытого окна, а в душе Её царило вечное лето. И теперь уже и Она с уверенностью могла сказать:

- Я слышу аромат дождя».

Люда закрыла книгу, делая глубокий вдох и стирая солёные капли, безостановочно бегущие из глаз, и посмотрела в окно, на властвующий в мире закат. Потом бесконечно бережно провела пальцами по книге Руслана, которую только сегодня утром привёз Пётр в их квартиру. Вновь открыла последние страницы и перечитала то, чем дополнила Его книгу. И когда она отложила роман в сторону и вновь посмотрела за окно, ей показалось, что всего на мгновение она увидела, как Руслан стоит рядом с ней.

Она слышала исходящий от него аромат дождя…