РАЗВОД. Я тебя (не) верну

Глава 45. Кирилл Петрович

Несколько дней я провожу в СИЗО, и моя уверенность в том, что быстро выберусь из-за решетки, тает с каждой минутой всё больше. На меня накоплено столько материалов, что я лишь поражаюсь – неужели всё это сделал мой сын и собрал на меня столь весомый компромат? В последнее время он был благожелательно настроен в мою сторону, взялся за обработку Дарины, обещал разобраться с клиниками и с нескрываемым удовольствием занялся разводом с Нелли. Неужели всё это была лишь игрой?

Меня тревожит мысль о том, что придется доживать свои дни в тюрьме, и молю Бога, чтобы ситуация с Ниной не вскрылась. Если от махинаций с документами и отмывом денег есть какой-то шанс откупиться, то за помощь в отправлении бывшей супруги на тот свет – большой вопрос. Главное, чтобы Нелли не раскрыла свою пасть и не наговорила лишнего. Но, зная дурочку, всё может быть. Порой она совершенно не думает своей головой и сейчас, когда я вышвырнул ее из дома и лишил всех средств к существованию, может разговориться и ляпнуть то, что меня окончательно утопит.

- Кирилл Петрович, на выход, - появляется полицейский.

- Меня отпускают? - произношу с надеждой в голосе. От Влада никаких новостей, но я искренне верю, что он просто решает мои проблемы, а не смылся в неизвестном направлении. И очень надеюсь, что у него всё получится.

- Ага, - хмыкает мужчина. – Посетитель. Вы же просили встречу с сыном, явился.

Чувствую странную смесь эмоций – с одной стороны я рад, что он наконец-то соизволил навестить, с другой – понимаю, что Иуда, возможно, ничего не сделает, чтобы вытащить меня из-за решетки, и начинаю злиться. Хочется высказать Захару все, что я о нем в действительности думаю.

Инфантильный обиженный мальчишка, который затаил обиду из-за бесполезной Нинки и никак не может расставить приоритеты. Бывшая давно в гробу и ее не вернуть; вместо того чтобы копить злобу и желание причинить боль, лучше бы он думал о будущем и своем благосостоянии.

Меня приводят в крохотную комнатку для посетителей, где уже ожидает Захар, и я слышу равнодушное:

- Полчаса.

- Хорошо, - киваю полицейскому.

- Доброе утро, папенька, - говорит сын с иронией. – Выглядишь ты не очень, наверное, плохо кормят? Не думаю, что по утрам тут подают твой любимый копченый лосось и ароматный кофе.

- Очень смешно, - произношу зло в ответ. – Ты что вообще удумал? Это правда, что причастен к моему аресту? - жду от него объяснений или хотя бы извинений.

- Конечно, - кивает довольно, - сделал все с огромным удовольствием.

- Ты в себе? А как же наши договоренности? Уму непостижимо, что у тебя в башке? Мы же определились, что ты на моей стороне. Дарину стал обрабатывать, взялся за мой развод, с чего вдруг такие перемены? – пытаюсь его понять.

- Пап, Дарина прекрасная девушка, не думаю, что ее вина в том, что твоя шалашовка не умеет быть преданной. И с чего я должен ее подставлять, не подскажешь? Наоборот, я ей помогу, пусть получит от развода причитающееся и живет чудесной жизнью. Более того, она действительно мне нравится, и мнимые договоренности, о которых говоришь, лишь видимость – не более.

- За что ты так поступил со мной, Захар? Променял на тупоголовую девчонку близкого человека!

- А когда ты им был? - его лицо не выражает эмоций сожаления, скорее открытое презрение. - Наверное, бросив мать и меня с сестрой? Или в тот момент, когда даже не явился на похороны женщины, которая прожила с тобой практически всю свою жизнь? Родила детей, начинала с низов, поддерживала, делила крохи. Не пудри мне мозги, Кирилл Петрович, не был ты никогда ни близким, ни родным. А то, что происходит, лишь последствия твоего выбора и поступков.

- Месть, да? Ненависть? - ощущаю жгучую обиду.

- Ненависть - это тоже чувство, а мне на тебя плевать.

- Не пори чушь, - чувствую полное бессилие.

- Послушай, - поднимается со стула, - я как раз в трезвом уме и при памяти. Ты по жизни творил дичь, отец. Не знаю, когда у тебя произошел этот переломный момент, и почему решил превратиться из нормального человека в негодяя, занимающегося махинациями, но точно вижу одно – ты стал чудовищем. Думаешь, я никогда не подозревал, что именно подобное тебе ничтожество приложило руку к смерти матери? – смотрит пронизывающим взглядом, от которого по телу пробегает озноб.

- Захар, не перегибай. У Нины было слабое сердце, и я тут ни при чем. Не вали на меня все в кучу, да, возможно, по работе я позволял себе чуть больше, чем разрешает закон, но винить в убийстве? Это слишком.

- Расскажешь это на суде, папуля. И где твои люди, кстати? Почему не помогают, не суетятся? Где все те, кого ты выбрал вместо семьи, совести и чести? Не вижу очереди из влиятельных толстосумов, желающих рисковать и палиться, вытаскивая компаньона из передряг, - зло улыбается.

- Нужно время, Влад уже занимается моей проблемой, - неуверенно отвечаю.

- Ах, твой охранник, и по совместительству правая рука. Тот, кто потрахивал Нельку от скуки и принес от нее информацию, как ты траванул маму? Хороший выбор в доверенных, молодец.

- Ч-ч-ч-то? Влад крутил роман с Нелли?

- Нормальные мужчины ее просто используют, а женятся на подобных лишь престарелые олухи типа тебя.

- Неправда, моя машина оборудована, я бы узнал, если бы они встречались, там есть камера, прослушка, - пытаюсь не вестись на вздор, который несет сын.

- Твоя жена и тем более Влад - знали об этом, не считаешь же ты всех такими же недалекими, как и сам? – начинает хохотать и мне становится не по себе. - Только идиоты обсуждали бы свои трахания в автомобиле босса и мужа.

Не укладывается в голове услышанное, и я все еще хочу верить, что Захар берет меня на слабо.

- Это ложь, - давлю из себя.

- Разберетесь сами, хочу лишь сказать тебе одно, папуля. Ваш развод с Нелли практически завершен, нет, если ты желаешь, можешь все оставить своей потаскушке и ее детишкам от не пойми кого, для меня это вообще не принципиально. Ну, а если все пойдет своим чередом – деньжата могут достаться сыну и дочери от Нины, представляешь? Так что думай, как выкручиваться, потому что пользоваться собственными благами вряд ли уже получится. За убийство дают немалый срок.

- Я не убивал Нину, - настаиваю на своем, но чувствую, как мой напор теряет свою силу.

- Есть запись, есть свидетель, которому ты рассказывал о своих манипуляциях с выпивкой матери, решай сам, врать до конца, или пойти на чистосердечное и сделать себе отсидку менее долгой и приятной. Я тебе не верю, потому что знаю, мать убил ты! От души желаю, чтобы сгнил в камере два на два, папуля, - сын разворачивается и направляется к выходу. – Да, - добавляет холодно. – прекрати требовать со мной встреч, мне откровенно наплевать, как ты тут. Никогда не прощу предательство матери и угробленную юность, - стучит в дверь, и полицейский его выпускает.

От произошедшего меня накрывает волной паники. Я действительно не представляю, что делать дальше, похоже, надеяться больше не на кого.