Я всегда буду с тобой

Глава 6

Вынырнув из потока нахлынувших воспоминаний, Александр внимательно посмотрел на друга, гордо рассекающего просторные улицы Харькова. Вот и снова их пути-дорожки сошлись воедино. Снова, как и тысячу лет назад, самые близкие друзья вместе. Развалившись на переднем сиденье громадного «Хаммера», Александр с интересом разглядывал салон дорогущего автомобиля. Бросив взгляд на приборную панель, он с удивлением заметил, что скорость, высвечивающаяся на бортовом компьютере, никак не соответствовала ограничительным знакам, которые время от времени встречались им на пути. Но милое дело: дорожные патрульные, вопреки своим служебным предписаниям, не обращали внимания на явного нарушителя.

«М-да, наверное, немало «бабулек» оставил Антон на городских улицах», – подумал Александр и ухмыльнулся.

Уверенно глядя вперед, Антон как завзятый гид рассказывал о достопримечательностях города. В салоне было прохладно и комфортно. Голос и рассказ друга подействовали на Александра убаюкивающе. Расслабившись, он откинулся на спинку сиденья и едва не захрапел.

Неожиданно машина резко затормозила. Потеряв равновесие, Александр едва удержался, чтобы не удариться головой о лобовое стекло.

– Ты чего, сдурел?! – разозлился он. – Или кота уличного решил спасти?!

Засопев, Стойко положил руки на руль и оценивающе посмотрел на друга.

– Сань, скажи, а ты не боишься? – жестко спросил он и прищурился. – Ты же не дурак, все понимаешь. Знаешь, что я тебя не в солдатики играть позвал. Дружище, это очень серьезно и довольно опасно. Понимаешь, меня затянуло, дороги назад нет. Самому мне тяжело, я не справлюсь. А кроме тебя, я никому не доверяю. Прихлебателей кругом полно, но это не друзья, это псы продажные: кто им кусок пожирней кинет, тому и служить будут. А мне нужен верный, настоящий друг и компаньон, на которого во всем, понимаешь, абсолютно во всем можно положиться!

– Антон, остынь! – глубоко вдохнув, сосредоточенно ответил Александр и на мгновение задумался. – Ты верно сказал, я все понимаю. Я терся с бизнесом бок о бок почти десять лет. Я тоже многое видел и многое знаю. Я закис, понимаешь, братишка. Я тоже хочу посмотреть, на что я на самом деле годен. Хочу настоящей, серьезной работы, на результат. Поэтому не волнуйся, не сдрейфлю. Ведь мы будем вместе, как тогда, помнишь, в детстве, всю ночь просидели вдвоем в катакомбах, пока нас спасатели не вытащили. Не переживай! И не забивай мне голову своими архитектурными познаниями. Вижу, что красиво, главное – чисто, вот и порядок. Лучше расскажи, какие у нас на сегодня планы?

Отпустив дыхание, Антон протянул Александру руку и, крепко, даже слишком крепко пожав, включил зажигание.

– Лады! Сейчас едем в офис, заберем двоих наших ребят и позавтракаем, а заодно и пообедаем. А потом уже обо всем поговорим. Ты мне только скажи, где хочешь остановиться? Отель – это, конечно, хорошо, но давай лучше к нам! Знаешь, как Лилька с Ксюшей тебе рады будут! Времени мало, завтра едем с тобой брать столицу, поэтому с сегодняшних пятнадцати ноль-ноль плотно приступаем к работе. Договорились?

– Не вопрос, как скажешь! Я полностью в твоем распоряжении. Собственно, я для этого сюда и приехал. За гостеприимство спасибо, с удовольствием проведаю твоих девочек! А расслабляться нам действительно некогда. Время – деньги, да и, не засучив рукава, столицу не взять!

– Ну ты, брат, прямо Кутузов!

– Да, кстати, а тебя как подручные-то кличут? Скажи, если это не секрет, – поинтересовался Александр.

– Баксом, – ухмыльнулся Антон.

– Почему? Фамилия ж у тебя чисто украинская – Стойко. При чем тут бакс?

– А у меня эмблема на входе в офис висит – зеленый доллар из пластика, мне его на открытие фирмы Лилька из Америки привезла, вот и прицепилось: Бакс.

Незаметно, за разговором, друзья проехали промзону. Затормозив, машина плавно остановилась возле широких зеленых ворот, над которыми красовалась яркая вывеска «Торгово-промышленная компания “Кселия”», а ниже – «Лучшие продукты питания для вас и вашей семьи». Детина-секьюрити без намека на какие-либо человеческие эмоции нажатием кнопки открыл автоматически разъезжающиеся ворота и сразу же уставился в экран монитора.

– Серьезная у тебя охрана, – удивившись, заметил Александр, – без челобитной начальство встречает.

– Пусть он этим занимается в церкви, грехи свои замаливает. Мне от него работа нужна, а не пресмыкание. Я угодливых в один миг увольняю. Не верю я в любовь к начальству, да еще с первого взгляда, меня это всегда настораживает! – огрызнулся Антон и, виртуозно обогнув клумбу, остановился на парковочном месте с номером его «Хаммера».

Александр и раньше бывал на фирме у друга. Но с тех пор многое изменилось. Вдали, по отгороженной территории складов, разъезжали современные автокары, возле рамп разгружались новые фуры. Но больше всего его поразило отремонтированное здание офиса. Невысокое, двухэтажное, сейчас оно выглядело довольно помпезно: внешние стены были покрыты большими серыми плитами из керамогранита, которые удачно сочетались с синими металлопластиковыми окнами и красочной, выложенной яркой мозаикой тротуарной плиткой. Здание окружали изящные клумбы из стройных высоких туй, в небольшой зоне отдыха, расположенной с противоположной стороны от парковки, виднелась красивая каменная композиция – альпинарий с небольшим, стекающим по белым мраморным глыбам искусственным водопадом.

– Слушай, братишка, да твою фирму как отдельную державу не грех и в ЕЭС принять! – заметил Александр и восхищенно приподнял брови.

– Идем, идем дальше, – самодовольно улыбнулся Антон, – сейчас оценишь и остальное!

Внутреннее убранство офиса ошеломило Александра еще больше. Строгий и элегантный офис прежде всего поражал необычной игрой света, струящегося отовсюду, и огромным пространством, которое ограничивалось только наружными стенами. Небольшие минималистические перегородки между столами сотрудников создавали особое динамичное ощущение делового ритма компании и единой команды.

– На первом этаже у нас находится муравейник, менеджеры, – пояснил Антон и, не оглядываясь, направился к мраморной лестнице, – а на втором сидит руководство. Здесь, как видишь, концепция интерьера другая, более классическая!

Ускорив шаг, Александр поднялся следом за другом и оглянулся. Все кабинеты, которые находились на втором этаже, были расположены вокруг лестницы, поэтому оценить интерьер можно было одним взглядом. Да, второй этаж кардинально отличался от первого. Классический, немного тяжелый стиль подчеркивали массивные темные двери кабинетов и огромные кожаные диваны, стоявшие под стеной. В дорогих золоченых рамках над диванами висели картины с мягкой подсветкой. Возле двери в приемную, в нише стены, виднелись различные призы и кубки. Александр с восхищением посмотрел на друга. Он был рад, что Антон научился не только успешно работать, но и красиво жить.

Не останавливаясь, Антон пулей влетел в приемную и притормозил возле стола секретарши. В этот момент Александр действительно увидел, что над дверью «Генерального директора» болтается зеленый пластиковый доллар, прикрепленный на такую же пластиковую полоску.

При виде начальства миловидная секретарша тут же поднялась и, поздоровавшись, протянула Антону папку:

– Шеф, это прайс на оборудование из Топольки.

– Спасибо, – задумчиво ответил Антон и раскрыл папку.

От нечего делать Александр начал рассматривать приемную. Довольно строгий стиль был подчеркнуто деловым, но с европейским лоском. Никаких лишних бумаг и валяющихся на столе папок. Все было аккуратно и красиво: и офисная мебель, и даже сама секретарша.

– Так, – оживился Антон, прочитав прайс, – прежде всего, Надежда, познакомься. Это – Александр Иванович Гончаренко. Мой заместитель. Но не просто зам, а моя правая рука. Слушать беспрекословно, хотя теперь мы оба большую часть времени будем проводить в Киеве. Но и оттуда мы вас всех, сама понимаешь, достанем! Ясно?! А теперь слушай меня внимательно: скажи Юре с Никитой, чтобы через час ждали нас у входа. А ты пока позвони в «Охотничий привал», закажи нам столик на четверых. Пока все.

Не дожидаясь ответа, он подхватил Александра под руку и подтолкнул вперед, затащив в свой кабинет.

Обстановка не очень большой комнаты выглядела впечатляюще и статусно. Стены кабинета были отделаны темными деревянными панелями с вставками из дорогих обоев, на которых виднелись маленькие гравюры, добротная мебель классической формы также была изготовлена из ценных пород дерева, на окнах – тяжелые зеленые портьеры. В джентльменском наборе, нашедшем место на столе, красовались элегантные письменные принадлежности и скульптуры из малахита. В противоположной стороне кабинета стояли массивный зеленый диван из натуральной кожи и два приставных кресла с журнальным столиком. Над диваном, направленный острием вверх, висел большущий меч полутораметровой длины.

– Это что, намек? – сузив глаза, поинтересовался Гончаренко.

– Может, и так, – засмеялся Стойко и устало упал в кресло. – Как говорили встарь: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет».

– И много таких? – умостившись в кресле напротив, спросил Александр и затаил дыхание.

– Было дело, – опустив взгляд, честно признался товарищ. – Да ты не перегружайся, Санек, отдохни! Я тебе сейчас все расскажу. Все как на исповеди. Чтобы ты еще имел шанс отступить назад. Я по-другому, братишка, с тобой не могу. А пока давай выпьем по кофейку. Поверь, я всегда за партнерские отношения по правилам, поэтому хочу быть с тобой абсолютно честным. Сейчас ты узнаешь многое, точнее – все. То, что я тебе расскажу, не знает никто. Даже Лилька. Я рассказываю это только тебе. Чтобы ты мог все понять. Меня, мой бизнес, мою совесть. Чтобы ты понял, как поднимаются люди в нашей стране. И никогда никому не верь, что это все, как говорят некоторые политики, выиграно в лотерею или накоплено на сберегательной книжке. Нет. Я так же, как они, могу отчитаться за все миллионы, которые накопил, но только не за первый. О нем говорить, Саня, не принято. Он, братишка, всегда грязный.

Философские размышления Антона прервал ненавязчивый стук в дверь. Улыбнувшись, секретарша проворно поставила на журнальный столик поднос с конфетами и кофе и, плотно закрыв за собой дверь, так же поспешно юркнула в приемную.

Стойко задумчиво посмотрел в окно, словно вглядываясь в годы своей бесшабашной молодости, и, сузив глаза, повернулся к другу.

– Ну что же, братишка, слушай. И, если можешь, не суди строго, – чистосердечно произнес Антон и, тяжело вздохнув, начал рассказ.

Александр ничуть не удивился, что началом всех изменений в жизни Антона стал его тесть. Но если бы он знал, какое это было начало…

После двух месяцев его бурного романа с Лилей, о котором на работе, как он думал, никто и не догадывался, шеф вызвал Антона к себе. Причем официально, через секретаря, в кабинет. Это Антона, конечно же, взволновало. Ведь руководитель торгово-промышленной палаты никогда не общался с сотрудниками такого звена, как он. Это было не принято. Стало понятно – начальник его вычислил. Но чему быть, того не миновать, подумал тогда Антон, успев перед аудиенцией позвонить Лиле. Сонная девушка сообщила ему, что вчера вечером, прогуливаясь возле дома с собакой, отец узнал во влюбленной парочке свою дочь и своего сотрудника. Причем отец заявил, что хорошо знает, в каком отделе тот работает. Поэтому Лиле ничего не оставалось делать, как рассказать правду. Дома разразился грандиозный скандал. Отец назвал Антона негодяем, выскочкой и карьеристом. Но Лиля ответила, что любит его и имеет о нем совершенно другое мнение.

Злости Антона не было предела. Почему, почему шеф считает его карьеристом? Неужели он настолько низко ценит свою дочь, считая ее главным достоинством собственную должность? Да такую красавицу и умницу еще поискать надо!

– Ну ладно, ладно, поговорим! – бурчал Стойко, до блеска натирая салфеткой туфли.

В точно назначенное время он был в приемной руководителя.

– Что это вы такое натворили, Антон, что вас шеф на ковер вызывает? – ехидно поинтересовалась любопытная стерва-секретарша.

– Несанкционированно заключил торгово-экономическое соглашение с марсианами, – мрачно ответил Стойко и вошел в кабинет начальника.

– Вызывали, Валентин Николаевич? – остановившись возле порога, поинтересовался он и сосредоточился.

Ничего не ответив, руководитель палаты прищурил свои и без того маленькие глазки и бесцеремонно уставился на него. Оглядев Антона с ног до головы, мужчина тяжело вздохнул и, продолжая молчать, нервно застучал пальцами по столешнице. Пауза была томительной и неприятной. Так прошло около минуты. Затем, не выходя из-за стола, начальник небрежно указал Антону пальцем на стул и предложил сесть.

– Ну что, давай знакомиться. Как тебя полностью величать? – снисходительно глядя на него, начал шеф.

– Антон Алексеевич Стойко, можно просто Антон, не велика птица, – еле сдерживая себя, представился он и сел возле маленького приставного столика.

– Вот и я о том же, молодой человек, птица-то не велика, а взлететь высоко хочешь! – вдруг рявкнул отец Лили и выпятил на него глаза.

– Да, хочу, а что в этом плохого? – не опуская взгляда, спокойно ответил Антон.

– Только вот способ ты выбрал не самый порядочный! – со злостью выкрикнул Валентин Николаевич и побагровел.

– Вы о чем? – прикинулся простачком Стойко, прекрасно понимая, что ему ни здесь, ни в семье Лили никогда рады не будут.

– Хватит дурака валять! Ты встречаешься с моей дочерью?!

– Да, встречаюсь. А что?

– А то, молодой человек, что мне это оч-чень не нравится! – возмущенно воскликнул шеф.

– Вам не нравится именно это или лично я, Валентин Николаевич? – ухмыльнулся Антон.

– Понимай как хочешь! Но я для своей дочери желал бы более перспективной партии, – честно признался шеф и гордо поднял свою лысеющую голову.

– А что вы можете знать о моей перспективе? – возмутился Стойко.

– Сделав свой ход, ты наверняка рассчитываешь на мою помощь, – не унимался отец Лили.

– Вы ошибаетесь, я полагаюсь только на себя. А встречаюсь я с вашей дочерью потому, что люблю ее и хочу, чтобы мы всегда были вместе, – спокойно ответил Антон и встал на ноги.

– Понятно, – устало протянул шеф и, почесав затылок, вышел на середину кабинета. Сведя на переносице брови, Валентин Николаевич строго измерил взглядом своего подчиненного и грозно приказал: – Сядь на место.

Открыв бар, мужчина достал открытую бутылку «Хеннесси». Затем налил в бокалы коньяк и сел напротив Антона.

– Пей, – приказал шеф и пододвинул к нему бокал.

– Не хочу, – сердито ответил ему подчиненный и отодвинул бокал в сторону.

– Это почему же?

– А за что пить-то? За то, что вы меня ни в грош не ставите? – огрызнулся Антон.

– Парнишка, молод ты еще, тебе же только двадцать два года. Лиле вообще двадцати одного нет, а ты «вместе, вместе»… – вздохнул Валентин Николаевич и встал. – И она тоже мне заладила: люблю, говорит! Да что вы в этой любви-то хоть понимаете? А когда любишь, кушать, между прочим, тоже хочется. Как жить будете? На папиной шее решили умоститься?

Это стало последней каплей. Вскочив, Антон вплотную подошел к накручивающему круги по кабинету шефу.

– Валентин Николаевич, пользуясь тем, что наша встреча состоялась, я, как человек корыстный, вы это удачно подметили, имею к вам две просьбы.

– Говори, – обрадовавшись, бодро ответил шеф и сосредоточился. В предчувствии компромисса у него радостно заблестели глаза. – Ну?!

– Одна просьба очень большая, вторая значительно скромнее…

– Ну, чего тянешь? – шеф с легким раздражением посмотрел на Антона.

– Прежде всего, с огромным уважением к вам, как отцу моей любимой девушки, я прошу руки вашей дочери, – смело глядя ему в глаза, произнес Стойко.

Побагровев, шеф уселся за стол и залпом выпил налитый коньяк.

– Ты не у меня, ты у нее руку проси, – пробурчал он, обреченно понурив плечи.

– Лиля мое предложение приняла.

– Ну-ну. С этим мы еще разберемся! Говори дальше.

– Дайте мне, пожалуйста, чистый лист бумаги.

– Зачем? – удивился шеф, однако бумагу дал.

Недолго думая, Антон написал заявление об увольнении и положил его шефу на стол.

– Спасибо, Валентин Николаевич, за разговор. Не скрою, мне он был неприятен, но жизнь все расставит на свои места. До свидания, – медленно, чеканя каждое слово, сказал Антон и, едва заметно поклонившись, решительно вышел из кабинета.

Сохраняя завидное самообладание, он сообщил сотрудникам о своем уходе и вежливо попрощался.

После этого перед Антоном встал извечный вопрос: «Что делать»? Безусловно, в тот момент его переполняла обида и даже злость, но, усмирив эмоции, Стойко пришел к выводу, что это вполне логичное завершение его ухаживаний за дочерью шефа. А на что он, собственно, рассчитывал? Хотя да! Кое на что он все же рассчитывал. Максимум на небольшой толчок. А дали хорошего пинка! Что ж, решил Антон, теперь он будет управлять своей жизнью сам, и только он один будет в ответе за будущее свое и своих близких.

Разложив ситуацию по полочкам, прикинув, что к чему, и крепко выругавшись, Антон твердо решил бороться за свое место под солнцем. Бороться за Лилю и за то, чтобы лет так через пять-десять никто не посмел его унизить так, как сегодня отец Лили.

С такой стратегической установкой переполненного созидательными чувствами вперемежку с ненавистью и злостью Антона понесло в бурном потоке жизни.

Как ни настаивал отец Лили, на работу он не вернулся. «Расколов» своих родителей на небольшой уставной капитал, Стойко скооперировался с бывшим сокурсником и поставил в спальном районе города небольшой торговый павильон с продуктами. А уже в конце августа, проявив не абы какое упрямство и целеустремленность и заслужив зарождающийся огонек доверия у будущего тестя, Антон торжественно повел под венец свою красавицу-невесту. Вежливо отказавшись от увесистого конверта с деньгами, который родители Лили хотели ему вручить, он, широко улыбнувшись, пояснил:

– Сегодня вы подарили мне самый большой и чистый алмаз на свете. И за это я всегда буду вам благодарен. А больше мне ничего не нужно. О своей семье я позабочусь сам.

Отгуляв свадьбу, Антон включился в нелегкие трудовые будни. Оставив в прошлом имидж блистательного денди, он облачился в одежды всех времен и народов под названием джинсы и без колебаний сменил полированный рабочий стол на ребристую баранку старой, убитой отцом «четверки». Утренние прогулки на работу по тенистым улицам Харькова сменились яростным штурмом таможни Равы Русской. Поднаторев, он без проблем научился давать на границе взятки, толкаться между оптовиками в очереди за товаром, договариваться с ушлыми поляками о скидках, находить общий язык с братками и рэкетирами, «патрулирующими» приграничные дороги. Каждую неделю, арендуя огромный бус, он ни свет ни заря отправлялся за товаром то в Польшу, то в Германию, то в Италию. Страны, которые значительно опередили отечественного производителя по качеству и ассортименту товара. Да и цена у них в основном была намного ниже, чем украинская. Теперь знание экономики торговли Антон реализовывал на практике. Прав был дедушка Маркс: деньги-товар-деньги-штрих!

Совершив несколько удачных поездок, Антон почувствовал себя значительно увереннее. Время тогда было еще изменчивое. Завершилась «помаранчевая» революция. Экономику будоражило. Не было никакой стабильности: ни политической, ни финансовой. Привозя дефицитный по тем временам товар, Антон сбывал его, как правило, на местном рынке и в своем маленьком торговом павильоне, который получил гордое название мини-маркет «Арго». Воображая себя в образе смелого Ясона, он свято верил в то, что золотое руно окажется в его руках. Первые успехи окрылили Антона. Смело, порой влезая в долги, он прикупил новое торговое оборудование, сделал красивую рекламу и маленькую пристройку для кафетерия, который все почему-то тогда называли «наливайкой». Строго разграничив поле деятельности и уровень доходов с напарником, он твердо верил в успех своего предприятия.

По тем временам все у него складывалось удачно. Однако, как говорится: никогда не говори никогда. И вот в один далеко не прекрасный день начинающий бизнесмен, не успевший еще в полной мере насладиться своими успехами, превратился в банкрота с огромными, по его меркам, долговыми обязательствами. В тот вечер Антон в приподнятом настроении возвращался из Польши домой. Провернув удачную сделку, он спешил поскорее поделиться своей радостью с молодой женой. Время было позднее, и ему совершенно не хотелось тратить его на бестолковые метания по автостоянкам в поисках места. Оставив бус, доверху набитый товаром, под окнами своего дома, он поспешил к Лиле. А после потрясающей ночи любви и приятного утра он обнаружил совершенно пустую машину. Следующим ударом в этот же день стала для него взлетевшая ставка кредитования.

– Ты знаешь, – вспоминал Антон, – в тот вечер, глядя на мирно спящую и ни о чем не догадывающуюся Лилю, я, здоровый детина, закрывшись в ванной, впервые в своей жизни заплакал. Это было полное бессилие, я совершенно не знал, что делать. В один день у меня все рухнуло. Веришь, мне стало страшно. Не за себя, не за то, что со мной случится. Страшно было за мою девочку, которую я так дерзко вырвал из теплого уютного домашнего гнезда. Что будет с ней? Мои мысли метались от плохого к худшему: банкрот, должник, безработный… Мне казалось, что я просто схожу с ума. Ведь все свои и заемные средства я вложил в павильон и товар, который полностью украли. Да еще раскуроченный бус. Ведь именно я должен был его ремонтировать. Я не знал, как мне отдать долги. Я действительно был слишком самоуверен. Оказывается, жизненные обстоятельства порой бывают куда сильнее нас.

Следующая неделя была для Антона похожа на фильм ужасов. Недремлющие кредиторы вежливо, но твердо намекнули, что его финансовые трудности их не волнуют и рассчитаться придется вовремя. Мило улыбаясь, они сообщили, что в случае просрочки счетчик включать не станут, мол, им ближе более радикальный способ. А о том, что они имели в виду, Антон мог тогда только догадываться.

Дни поплыли, словно в тумане. Демонстративно бодро бегая на работу, он привычно улыбался любимой жене и, размахивая руками, рассказывал о грандиозных планах. Вечером же рисовал ей яркие картины своего головокружительного финансового успеха. И только ночью, оставшись наедине с собственными мыслями, мучительно размышлял над тем, как выйти из сложившейся ситуации.

В пятницу, согласно имевшейся ранее договоренности, что было указано в расписке, ему полагалось погасить часть долга и заплатить пять процентов от суммы кредита. Сумма была серьезная, и собрать ее в срок Антон попросту не успевал.

«Что делать, что же делать?» – ломал он голову.

Шло время, но пути решения проблемы он все еще не находил. Стараясь меньше общаться с женой, Антон больше времени проводил на работе. Ну не мог же он бесконечно притворяться перед Лилей и врать о процветании своего бизнеса?! А вечером, придя домой, быстро ложился спать, изображая из себя смертельно уставшего человека.

Продолжая заботиться о Лиле, Антон не отказывал ей ни в чем. На себе же он экономил во всем. Исчезая на целый день, он перебивался базарными пирожками, именуемыми в народе «тошнотиками», а любимая кока-кола стала для него непозволительной роскошью. Да, безусловно, Антон мог у кого-то перезанять деньги, но это стало бы хождением по кругу, страшному и бесконечному. И даже если бы он отдал партнеру часть своего бизнеса, это бы не покрыло его потери. Он даже готов был уехать на заработки в Испанию. Слышал, что туда приглашают строителей. Но это все в перспективе, а деньги были нужны уже сейчас, и немедленно.

В четверг вечером, собрав часть необходимой суммы, Антон решил отправиться в офис к своему старому знакомому, который по воле случая стал его кредитором. Костик был на месте. Стараясь создать атмосферу непринужденной и дружеской беседы, Стойко рассказал ему о своих проблемах и попросил о месячной отсрочке в выплате долга. Но то, что он услышал в ответ, повергло Антона в шок.

– Парень, твои проблемы это только твои проблемы. Не я к тебе за бабками приходил, а ты ко мне пришел. Мне пофиг, куда ты их дел – просрал или сортир в хате обклеил, завтра срок. А не отдашь вовремя, поверь, над твоим сараем промчится торнадо. Да и бабе твоей юбку ветер сорвать может, а она у тебя хорошая, так что рисковать не советую.

Антон почувствовал, как кровь приливает к его лицу. Через мгновение в кабинет Костика вошли двое крепких бритоголовых парней-охранников.

– Ребята, помогите гостю найти выход, – небрежно кивнув на визитера, сказал Костик и саркастически ухмыльнулся.

– Тебе что, Костик, крышу от успехов снесло? – взвился Антон. – А кто тебе в этом успехе помог, забыл, сука! Запомни, тронешь Лильку, убью тебя, слышишь?! А деньги твои завтра все будут.

– Фильтруй базар, голодранец! Я бы тебя сам прибил, да бабки вернуть надо, – закричал Костик и, повернувшись к охране, приказал: – Выкиньте этого недоноска из моего кабинета!

Через мгновение Антон лежал на траве, уткнувшись лицом в благоухающий куст роз. Подобного унижения он еще никогда не испытывал. А как этот подонок лебезил перед ним, когда Антон помог ему выиграть тендер и заключить выгодное торговое соглашение! Сколько лживых комплиментов он слышал в свой адрес. Неужели бизнес подобен военному сражению и правят им не великие цели процветания общества, как учили его наивные преподаватели, а лишь одна страстная, всепоглощающая жажда наживы?

Отряхнув одежду, Стойко взволнованно огляделся по сторонам и, зло сплюнув, пошел к машине.

– Тогда я понял, – продолжал рассказ Антон, – что один я эту проблему решить не смогу. Мне нужен был дружеский совет, чья-то поддержка. Я не мог больше вариться в собственном соку. Просить о помощи свекра я даже думать боялся. Ты был в Ахтырке, а времени оставалось в обрез.

О навалившихся на него проблемах Антон решил рассказать своему компаньону по бизнесу. С Ростиком он был знаком давно, они вместе учились в университете и знали друг друга не первый год. Особой дружбы они не водили, но доверие и честное партнерство в их отношениях было всегда. Поэтому, когда у Стойко возникла идея организации своего бизнеса, в поисках компаньона он обратился к Ростику. Нигде не работающий, однако отнюдь не бедствующий бывший однокурсник, приторговывавший валютой, сразу согласился войти в долю. Правда, за время, прошедшее после учебы, он несколько изменился. Часто Антон видел его в компании сомнительных личностей. Из некогда застенчивого интеллигента Ростик превратился в вальяжного и развязного «нового украинца». Хотя на их отношения это не повлияло.

Застав Ростика возле торгового павильона, Антон честно рассказал ему о своих проблемах. Внимательно выслушав, тот проявил неподдельное участие и, немного подумав, сказал, что может познакомить его с человеком, который не только займет валюту, но и даст возможность ему заработать. Этим человеком был известный криминальный авторитет по прозвищу Жук. Не имея особо выбора, Антон согласился. В тот же день Ростик договорился о встрече.

Поздно вечером они пришли в назначенное Жуком место. Антон и раньше бывал на палубе «Титаника», уютного и оригинального кафе. Заказав кофе, компаньоны сели за столик. Играла тихая музыка, за иллюминатором проплывали красивые экзотические рыбки. Но ничто не могло унять тревоги, бушевавшей в душе Антона.

– Ну что ты нервничаешь? Все будет пучком! Жук мужик хоть и крутой, но справедливый, живет по понятиям, а они в его мире честней наших законов. Главное, что он согласился на встречу, – успокаивал его Ростик.

– Слушай, я же не ребенок, прекрасно понимаю, что он благотворительностью не занимается. Именно это меня и тревожит, – понурив голову, честно признался Стойко.

– Ладно, я проясню тебе ситуацию. Наверное, чтобы ты лучше во все въехал, тебе действительно надо все рассказать.

– Ну, не томи, давай, – поторопил его Антон.

– Короче, пару дней назад, когда я с твоим товаром ездил к оптовикам на рынок, встретил Жука. Он птица большая, когда руку подает, честь оказывает. А тут останавливает меня, мол, побазарить хочет. Слово за слово, оказывается, ему нужно срочно познакомиться с каким-то, как он выразился, фраером для серьезного дела. Но фраер должен быть не простым, а чтобы выглядел интеллигентно, да и в голове серое вещество имелось. Чтобы мог общаться на темы экономики, легко ориентировался в вопросах заключения договоров и в торговле. А главное, чтобы он был из своих и умел держать язык за зубами. Признался, что среди его корешей таких персонажей нет. А тут, мол, у него намечается одно дельце, и без такого типажа ему, дескать, никак не обойтись. Я, конечно, обещал подумать, но сам понимаю, что дела у него непростые, жареным может пахнуть, поэтому никому эту, так сказать, вакансию предлагать не стал. Хотя Жук большие бабки обещал за помощь ему. Вот и думай сам, – резюмировал Ростик и, облегченно вздохнув, нервно закрутил указательным пальцем пепельницу.

– Что ж, спасибо за откровенность, – с грустью ответил Стойко и беспомощно развел руками. – Но у меня нет выбора, на карту поставлена моя жизнь и жизнь Лили.

Так, совершенно неожиданно для себя, Антон изменил свою жизнь на сто восемьдесят градусов.