Я выбираю тебя

Глава 1

— Эй! Есть кто-нибудь?

Александер Уэст решил не обращать внимания на стук. На двери вывеска «Закрыто». «Радужная радость» обанкротилась. Конец.

С бухгалтерией полная неразбериха, в коробке для мелкой наличности — ничего, кроме газетных вырезок. В нижнем ящике стола он нашел кучу нераспечатанных конвертов со счетами. Налицо все классические признаки того, что малое предприятие пошло ко дну, а Риа только посвистывала, заткнув уши пальцами.

Особа, которая стоит на улице, скорее всего, тоже пришла за деньгами. Наверное, сдуру дала Риа в долг, а теперь сама идет ко дну и надеется вернуть хоть что-то. Поэтому и ломится в дверь так настойчиво.

Злиться на Риа бессмысленно. Он сам во всем виноват.

Но ведь Риа обещала, что станет внимательнее, не допустит, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Александер не сомневался, что прошлое ее чему-то научило… Может быть, он принимал желаемое за действительное, потому что ему так хотелось? Вначале Риа действительно очень старалась, и какое-то время дела шли нормально, но потом она что-то услышала, что-то увидела, и ее в очередной раз накрыла депрессия… или эйфория. В таком состоянии ей ни до чего нет дела, особенно до мерзких коричневых конвертов.

— Риа!

Он нахмурился. Голос тот же самый, но его владелица уже не на улице…

— Я пришла забрать заказ для Джефферсонов! — продолжала незнакомка. — Если ты занята, не отвлекайся, я сама возьму. — В коридоре зацокали каблуки.

Он рывком встал со стула, срезал путь через цех предварительной обработки — чисто вымытый, блестящий, готовый к новому дню, который для него уже не настанет, — и распахнул дверь подсобки.

Он увидел длинные, стройные ноги и аккуратные ягодицы, обтянутые мини-юбкой. Подобное зрелище поднимает настроение даже в такой трудный день… Не желая отвлекать владелицу длиннющих ног и мини-юбки, он прислонился к двери и стал любоваться открывшимся видом.

Она что-то пробормотала и полезла еще дальше в недра морозильника, согнув одну ногу в колене. Она как будто демонстрировала свою черную замшевую туфельку на высоком каблуке, с вырезом сбоку и элегантно загнутую на мыске. Очень дорогую, очень сексуальную туфельку. Он, естественно, залюбовался красивыми, стройными лодыжками, икрами, бедрами. Под преступно короткой юбкой мелькнули кружева и полоска голой кожи.

Длинные ноги и темно-красная мини-юбка в сочетании с шелковой кофточкой кремового цвета неожиданно вызвали у него ассоциации с домашним малиновым мороженым в вафельном рожке, которое готовила Риа. Живо представив себе сочетание свежих, немного кисловатых ягод и сливочной сладости, он ужасно захотел обхватить ладонями ягодицы незнакомки и провести языком по узкой полоске золотистой кожи на талии.

— Риа, я взяла клубнично-сливочное и кексы! — крикнула незнакомка чуть осипшим голосом, вынимая контейнеры. — Нашла «медовый пряник»… А где фруктовый лед со вкусом чая «Эрл Грей»? Не вижу ни сорбета с шампанским, ни огуречного мороженого!

Огуречное мороженое?

Ничего удивительного, что у Риа проблемы.

Он в последний раз одобрительно взглянул на бесконечные ноги и, приказав своим гормонам успокоиться, сказал:

— Если там нет того, что вы ищете, мне очень жаль, вам не повезло.

Салли Эймери застыла на месте. Как в переносном смысле, так и в самом прямом. Так как она до пояса находилась в морозильнике, а от перспективы замерзнуть насмерть ее отделяла только тонкая шелковая кофточка, она уже почувствовала холодок. Либо у Риа жуткая ангина, либо там…

Она с трудом вынырнула из ледяных глубин и развернулась.

Это не Риа!

Инстинктивно она одернула юбку, которую ее младшая сестра, не ценящая винтаж, пренебрежительно назвала «тряпкой». Впрочем, уже поздно прикидываться скромницей. Она уже собиралась гневно спросить у незнакомца, который беззастенчиво пялился на нее от двери, кем он себя вообразил, но потом передумала.

Кем бы ни был голубоглазый красавец, все равно.

— Не повезло? Что значит «не повезло»? — спросила она. — И где Риа?

Оценив красоту незнакомца, она инстинктивно ощетинилась и заговорила сухо и отрывисто. Он думает, что достаточно ему улыбнуться — и она упадет к нему в объятия! Он ошибается… хотя… Какие крепкие у него руки! Крепкие, сильные, с длинными пальцами. Похоже, он умеет обращаться с…

Ее передернуло. Но это от холода. Она замерзла. Зря она не надела нарядный жакетик свободного покроя, который дополнял ее ансамбль. Она ведь ехала не на деловую встречу, а за товаром. Конечно, жакет не закрывает ног, зато он защитил бы ее плечи и она сейчас не дрожала бы от холода. И потом, в костюме, пусть даже и с мини-юбкой, она чувствует себя хозяйкой положения. Женщине очень важно быть уверенной в себе, если хочется, чтобы ее принимали всерьез в мире, где заправляют в основном мужчины. В костюмах. Деловой костюм — современный аналог доспехов.

На Риа производить впечатление не нужно. Кроме того, Салли не рассчитывала, что придется самой лезть в морозилку. И позировать перед публикой.

Мужчина, стоящий у двери, явно не нуждался ни в каких доспехах. На подбородке — трехдневная щетина, густые русые волосы отросли до плеч. Костюма на нем нет и куртки тоже. Только застиранная футболка, которая вот-вот лопнет на широких плечах, да старые джинсы, обтянувшие крепкие бедра. В волосах выгоревшие пряди; лицо обветренное — такого цвета не добьешься за две недели валяния на пляже. Значит, он целыми днями бездельничает, валяясь в шезлонге… Правда, судя по теням под глазами, он ведет активную ночную жизнь.

— Риа нет, — медленно, с ленцой ответил он. От звуков его низкого голоса у нее все сжалось в груди. — Сейчас обо всем забочусь я.

— Вот как? А вы кто такой? — Она старалась говорить властно и уверенно, правда, получалось плохо. К счастью, он ничего не заметил. При нем она говорила только так — слегка задыхаясь и словно осипнув.

— Александер Уэст.

Она зажмурилась.

— Вы — мужчина с открытки!

— Что? — Настала его очередь прийти в замешательство. Хорошо, что он стоял у двери, — не пришлось ни к чему прислоняться.

— Мужчина с открытки, — повторила незнакомка, от всей души ругая себя за то, что не удержала язык за зубами. Прозвище само слетело с ее губ. А он оказался моложе, чем она ожидала. Намного моложе. Для своего возраста Риа выглядела неплохо, но не считала нужным скрывать, сколько ей лет. Например, она простодушно рассказала, что в сорок лет «рассталась с корсетом». Не то чтобы ей нужен был корсет… И даже если бы он у нее был, вряд ли Риа его носила бы.

— Так вас называет Нэнси, — объяснила Салли, стараясь скрыть изумление. — Помощница Риа. Вы посылали ей открытки.

— Я посылал открытки Нэнси? — В его глазах заплясали веселые огоньки. Он прекрасно понимал, в чем дело, и видел, что ей не по себе.

— Не ей, а Риа. Очень редко… — Салли хотелось, чтобы Александер Уэст понял: он не произвел на нее никакого впечатления. Ни он, ни его улыбка.

Воспоминание об открытках всплыло потому, что они оказывали на Риа разрушительное действие. Один раз Салли увидела, как Риа прижимает открытку к груди, и по ее лицу бегут слезы. Когда она спросила, в чем дело, Риа отмахнулась и сказала, что у нее сенная лихорадка. В ноябре-то?

Такую реакцию мог вызвать только любовник или ребенок. Александер Уэст оказался намного моложе, чем она ожидала, но по возрасту он не годится Риа в сыновья. Значит, любовник… хотя он не баловал Риа частыми визитами. Иногда присылал ей открытки с изображением тропических пляжей, обсаженных пальмами. После таких открыток просыпаются голливудские мечты об экзотических коктейлях и прогулках босиком по кромке прибоя с таким вот красавцем, как этот… Поскольку Риа не гуляет по пляжам, а сидит дома, в Мэйбридже, ничего удивительного, что она плакала.

— Очень редко, — подчеркнуто повторила она, чтобы до него дошло.

Салли отлично знала такой тип заезжих гастролеров. Им ничего не стоит завоевать сердце какой-нибудь доверчивой женщины. А потом они уезжают, а бедняжкам приходится собирать себя по кусочкам и как-то жить дальше. Таким гастролером был и ее отец. Правда, он не утруждал себя даже такой малостью, как открытки. А его приезд можно сравнить с приближением кометы Галлея: один раз за всю жизнь.

— Наверное, все же не очень редко, — возразил Александер Уэст. — Или, может быть, вы выражаетесь в переносном смысле? — Не дожидаясь ответа, он продолжал: — Я нечасто оказываюсь рядом с почтой.

— Вы не обязаны передо мной оправдываться, — отрезала Салли, стараясь взять себя в руки.

— Рад слышать. — Уэст сделал шаг к ней, и ее пробила дрожь. — А мне показалось, вы на что-то намекаете.

— На что? — Салли невольно ахнула. Шов у него на плече начал расходиться. Лопнул один стежок, другой… под футболкой мелькнула золотистая кожа. Она тяжело вздохнула. — Ваша с Риа переписка меня не касается.

— Ну да… и все-таки мне показалось, что вас она касается.

В его глазах плясали веселые огоньки. Неожиданно ей стало жарко. Разум подсказывал: «Он совершенно не в твоем вкусе…» Салли не верила в любовь с первого взгляда. Но тело не слушало разума. Оно тянулось к нему, а сердце билось так, словно готово было вырваться из грудной клетки. Под тонкой шелковой кофточкой предательски набухли груди… Нет, нет, нет, нет!

Она снова вздохнула и выпрямилась. А может, она дрожит просто от холода? Ведь она так и не закрыла морозильник. Стояла, опершись о дверцу, не потому, что боялась упасть. Ее тянуло к новому знакомому. Хотелось броситься ему на шею. Ее мать наверняка бы так поступила. Вот кто верил в любовь с первого взгляда! И вот почему ее мать растила трех дочерей без отцов. С семнадцати лет, когда в ней заговорили материнские гены и все кончилось разбитым сердцем. Салли старалась во всем, что связано с мужчинами, поступать не так, как поступила бы ее мать. Особенно же она избегала вот таких сильных, рослых мужчин, которые, как оказалось, способны вскружить ей голову одним взглядом. Салли понятия не имела, что привело Александера Уэста в Мэйбридж. Судя по всему, его приезд наверняка станет для Риа причиной очередного нервного срыва. Хуже того, в «Радужной радости» воцарится нескончаемый хаос, а ведь кафе и в лучшие времена балансировало на грани пропасти. Достаточно одного толчка, и кафе-мороженое, которое она мечтает превратить в модное сетевое заведение, пойдет ко дну.

Захлопнув дверцу, Салли приказала себе не фантазировать. Чтобы произвести на нее впечатление, недостаточно широких плеч и улыбки. Пока ее подруги бегали на свидания, она думала о будущем. Поэтому она выбрала прозаическую специальность «управление коммерческим предприятием» и дала себе зарок к двадцати пяти годам стать миллионершей.

Чтобы понравиться ей, мужчина должен обладать такими же, как у нее, энергией и амбициями. А еще он должен следить за собой, хорошо одеваться, делать карьеру и, что самое главное, обладать склонностью к постоянству.

Первые два требования выполнить легко. Над третьим неизбежно придется поработать. Над ее жизнью как будто тяготеет злой рок. Все женщины в ее семье любили мужчин, сеявших хаос повсюду, где они появлялись. Потом мужчины исчезали, оставив женщин с разбитым сердцем.

Нет, нельзя давать волю чувствам! Не успеешь оглянуться, они затопят ее и поломают жизнь, которую она так тщательно спланировала.

— Чем же вы здесь занимаетесь? — спросила холодно Салли.

— Чем я занимаюсь, вас тоже не касается.

— Еще как касается! Риа поставляет мороженое для моей фирмы, а раз вы здесь временно распоряжаетесь, — она подчеркнула слово «временно», — вам следует знать, что в цехе предварительной обработки нужно убирать волосы и надевать белый халат.

— Так как «Радужная радость» обанкротилась, это уже не важно. — Он кивнул в сторону картонных коробок, которые она поставила на стол рядом с морозильником, и продолжал: — Будьте так добры, верните товар на место. Я провожу вас к выходу. — Он подождал, пока смысл сказанного дойдет до нее.

— Товар? Обанкро… О чем вы говорите? Риа в курсе, что сегодня я должна забрать заказ. Когда она придет?

— Никогда. Во всяком случае, в ближайшем будущем. — Он пожал плечами, словно жалея ее за очевидное смущение. Видимо, он привык, что женщины утрачивают дар речи, стоит ему поиграть мускулами. — На прошлой неделе к ней неожиданно нагрянул налоговый инспектор. Судя по всему, она не платила НДС. Хуже того, она игнорировала письма из налоговой службы.

— Как же она… Что случилось?

— Как именно случилось то, что случилось, не знаю. Наверное, инспекция нагрянула неожиданно. Они собирались провести аудит, но, едва взглянули на ее бухгалтерию, они сразу же объявили ее несостоятельной, — с невозмутимым видом ответил он.

— Но ведь это значит, что…

— Это значит, что отсюда ничего нельзя выносить до учета активов и выплаты всех долгов. Иначе Риа объявят банкротом и кредиторы потребуют возвращения долгов.

— Что?! Не может быть! — Голова, наконец, перестала кружиться; Салли властно накрыла ладонью верхний контейнер с мороженым на столе. — Я должна забрать заказ сегодня. Сейчас же. И другие сорта, которые я заказывала.

— Вы имеете в виду сорбет с шампанским, который не можете найти? — уточнил Александер. — Ну, и другие… — Хорошо, что он не только пожирал глазами ее нижнее белье, но и расслышал, что она говорит.

— Может быть, сорбет на кухне? — предположила Салли, мысленно скрестив пальцы на счастье. — Вряд ли Риа последнее время мыслила здраво… — Она все больше злилась. — Почему же она не позвонила мне, не сказала, что у нее проблемы? Она ведь знала, что я ей помогу!

— Она позвонила мне.

— И вы прискакали сломя голову, чтобы спасти ее? — язвительно спросила она.

— Едва ли можно сказать, что я «прискакал сломя голову». Я прилетел в «боинге», — ответил он еще более язвительно.

— Современный эквивалент, — отмахнулась Салли. — Значит, вы приехали, чтобы ее спасти? — Она разрывалась между надеждой и сомнением. Больше всего Риа сейчас нужен не любитель красивого загара, а опытный бухгалтер, которого нельзя обвести вокруг пальца.

— Нет. Я приехал, чтобы закрыть кафе. «Радужная радость» обанкротилась.

— Но… — Салли охотно сделала бы все от нее зависящее, чтобы спасти «Радужную радость». Но сначала ей нужно провести прием у Джефферсонов. На карту поставлена ее репутация. Без сорбета с шампанским ей крышка. И она не позволит какому-то мускулистому красавцу, дружку Риа, встать у себя на пути.