Ядовитая девушка (ЛП)

Перевод выполнен для ознакомительного пользования и для расширения кругозора читателя. При размещении на других ресурсах обязательно указывайте сайт и группу, для которых был осуществлен перевод.

«Ядовитая девушка»

Шанталь Фернандо

Книга вне серий

Переводчик/вычитчик – Олеся Левина

Оформление – Олеся Левина, Наталия Павлова

Русифицированная обложка – Елена Малахова

Перевод выполнен для группы – https://vk.com/beautiful_translation

Аннотация.

У всех есть секреты.

Наконец, я начала новую жизнь.

Я никого не знала.

Я могла стать кем угодно, или только так думала.

Я хотела стать невидимой, слиться с окружающей обстановкой.

Но оказалось, что хранить мой секрет не так–то просто, как я думала.

До появления Грейсона Майлза.

Когда Грейсон заметил меня, как и все остальные.

Он захотел меня. Очень сильно.

А что Грейсон хотел, он обычно получал.

«Меня не огорчает, что ты солгала мне, меня огорчает, что теперь я не доверяю тебе» Фридрих Ницше.

Пролог.

Зажмуриваю глаза на секунду, набираясь смелости.

Я смогу сделать это. Я знаю как.

Почему?

Потому, что невероятно, что вы можете сделать, когда нет выбора.

Я держу глаза опущенными, не встречаясь ни с кем взглядом.

Не знаю, буду ли способна посмотреть кому–то в глаза снова.

Я с трудом сглатываю и выталкиваю все из головы.

Выталкиваю, почему я здесь, почему мне необходимо быть здесь.

Я освобождаю свой разум.

Забываю кто я.

Вместо этого, становлюсь тем, кем мне необходимо быть.

Ядовитой девушкой.

Глава 1.

Я сжимаю лямки своего рюкзака, подтягивая его выше на своих плечах. Сказать, что я ошеломлена – ничего не сказать. Мало чего могу сделать, кроме как уставиться широко раскрытыми глазами на университет, в который перевелась. Я на втором курсе, новенькая в городе, и единственная знакомая – моя соседка, Аная. Мы делим квартиру на две спальни в пяти минутах ходьбы отсюда. Место не самое выдающееся, но сейчас это мой дом.

Сегодня наш первый день. Занятия Анаи начались на пару часов раньше, чем мои, поэтому я остаюсь сама за себя, но продолжаю надеяться, что увижу вспышку ее рыжих волос в кампусе. Пока я иду к трехэтажному зданию, надеюсь, что именно в нем я должна быть. Я бросаю взгляд на свое расписание, опять разыскивая номер аудитории. Я в восторге и нервничаю одновременно. Сегодня – новое начало для меня, новый старт. Мне нечего терять и есть к чему стремиться.

Когда поворачиваю за угол в направлении, которое считаю правильным, я врезаюсь прямо в чью–то твердую грудь. Большие, теплые руки обхватывают мои запястья, предотвращая мое падение на задницу.

– Извините, – бормочу я, когда наши взгляды встречаются и задерживаются. Я сглатываю, во рту внезапно пересыхает, пока рассматриваю его. Его темные, карие глаза, две ямочки…которыми сейчас он красуется, и лохматые, темные волосы. Его легкая небритость придает ему сексуально, порочный вид.

– Ты в порядке? – спрашивает он, пока я аккуратно вытягиваю запястья подальше от его прикосновения. Он странно на меня смотрит, его брови хмурятся.

– В порядке, – умудряюсь ответить. По какой–то причине, я не могу отвести от него взгляд. Я нахожу, что пялюсь в его темные глаза…обрамленные длинными, густыми, темными ресницами. Он высокий и мускулистый. Офигеть.

– Я – Грейсон, – говорит он, смотря на меня. Выражение его лица открытое и любопытное, даже испытующее.

Я однократно моргаю, не отвечая. Открываю рот, чтобы сказать что–нибудь, но ничего не выходит.

Он прочищает горло.

– А ты?

Я прикусываю губу.

– Пэрис, – отвечаю. Мой голос получается немного хриплым. Он хорошо пахнет. Очень–очень хорошо.

– Пэрис, – говорит он себе, будто пробует мое имя. Если все парни здесь выглядят, как он…просто скажу, что я вырвалась из ада прямиком в рай. – Тебе подходит.

Он улыбается и шагает еще ближе, вторгаясь в мое личное пространство.

– Границы, – говорю я.

– Что? – переспрашивает он, улыбка играет на его идеальных губах.

Я отступаю на шаг.

– Ничего, – у меня нет на это времени. Мне нужно доставить свою задницу на урок. Бормочу что–то о том, что нужно идти, а потом ухожу в направлении, в котором думаю находится моя аудитория.

– Что у тебя? – спрашивает он, нежно хватая меня за локоть.

– Древняя история, – отвечаю, на полпути поворачиваясь к нему лицом.

– Древняя история там, Пэрис, – сообщает он со смешком. Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, что он указывает в противоположном направлении. Покраснев, я направляюсь прямиком, куда он указал.

– Увидимся, – выкрикивает он, потом отворачивается и начинает идти. Я игнорирую его, глубоко вдыхаю, расправляю плечи и иду на занятие.

****

Я занимаю первое же свободное место, которое нахожу в самом конце класса, удерживая взгляд опущенным и ни на кого не оглядываясь. Мне не нужно ничье внимание. Мне его достаточно, после занятий. Кто–то садится за стол рядом со мной, но я не поднимаю глаз и даже не рискую мимолетно взглянуть на него.

– Очень мило, что ты приберегла для меня место, – слышу знакомый, глубокий голос. Его запах снова завладевает моими чувствами.

Грейсон.

– У тебя это же занятие? – спрашиваю, откидываясь на спинку стула.

– Да. Я бы проводил тебя сюда, но должен был закинуть кое–что своему другу Брюсу. Он…

– Хорошо, – перебиваю его. Не понимаю, почему он объясняется передо мной.

– Просто не хочу, чтобы ты подумала, будто я придурок, не проводивший тебя до аудитории, которую ты, очевидно, не могла найти, – произнес он.

– Я благополучно добралась, – обращаю на это внимание.

– Вижу, – отвечает он. Поворачивается всем телом ко мне. – Какой предмет у тебя после?

– А что? – спрашиваю я, в мой голос добавляется подозрительность.

– Просто любопытно, – говорит он, игриво улыбаясь. – Тебя зачали в Париже?

Я чуть со стула не падаю.

– Что еще за вопрос такой? – изумленно спрашиваю я.

– Твои родители назвали тебя так поэтому, – говорит он, пожимая плечами.

– Нет, моей маме просто нравилось это имя, – говорю я, прищуривая глаза на него. Он собирается допрашивать меня весь урок? Я оглядываюсь. Может, смогу поменяться местами с кем–нибудь.

Когда я снова смотрю на него, его взгляд по–прежнему на мне.

– Я не видел тебя здесь.

– Это твой способ подката? – спрашиваю, доставая папку и открывая ее. Все организованно по категориям и цветам. Так, как мне нравится.

Молчание.

– Просто проявляю дружелюбность, Пэрис.

Круто, теперь я чувствую себя дерьмом.

– Хочешь жвачку? – спрашиваю его, достаю ее из кармана и предлагаю мир первой.

– Конечно, – говорит он, красуясь ямочками. Он берет пластинку из моей руки и мою ладонь покалывает от контакта с его пальцами. Это опасно. Очевидное притяжение…я чувствую его, и думаю, он тоже. Я слегка улыбаюсь ему, а потом поворачиваюсь лицом к передней части класса.

Преподаватель заговаривает, спасая меня от общения. Я продолжаю смотреть вперед, мои глаза остаются на говорящем мужчине. Вытаскиваю фиолетовую ручку и начинаю делать заметки, желая оказаться на высоте с самого начала.

Он прочищает горло.

– Можно ручку одолжить?

Я опускаю свою ручку и поворачиваю голову к нему. Его теплые, карие глаза смотрят на меня выжидающе, темные волосы завиваются за его ушами. Я заставляю себя отвести взгляд от его лица, прекратить разглядывать каждый его дюйм.

– Ты пришел в первый день без ручки? – спрашиваю я, медленно моргая.

Он пожимает плечами и сверкает мальчишеской улыбкой. Интересно, он знает, что может использовать эту улыбку в качестве оружия, или каким–то образом не подозревает о своем очаровании? Надеюсь последнее, но больше похоже на первое. Я открываю пенал, пытаясь найти подходящую ручку. Светло–голубая с блестками, что поделаешь. Протягиваю ему ее, убеждаясь, что наши руки не соприкасаются, и жду, что он пожалуется на девчачий цвет. Вместо этого он удивляет меня улыбкой и благодарностью. Я свожу брови, отворачиваясь лицом к передней части класса. Когда чувствую его пристальный взгляд на мне, игнорирую его. Когда он продолжает пялиться, решаю сказать что–нибудь.

Поворачиваюсь и наклоняю голову.

– Ладно, что? – спрашиваю я.

– Что? – переспрашивает он, хмуря брови в замешательстве.

– Почему ты пялишься на меня? У меня на лице что–то?– спрашиваю его, пытаясь сохранить голос нейтральным. Отбрасываю свои светлые волосы с лица и выгибаю бровь.

Он борется с улыбкой.

– Нет, у тебя ничего нет на лице.

– Тогда что?

– Тогда ничего. Ты просто красивая, и мне нравится на тебя смотреть, – говорит он, пожимая плечами, будто это не такое большое дело.

– О, – отвечаю я, внезапно у меня не находится остроумного ответа.

Его губы изгибаются перед тем, как опускает взгляд на свою работу. Теперь на него смотрю я. Он понимающе улыбается, но удерживает взгляд на тетради перед собой, и я заставляю себя отвести взгляд. Серьезно, в нем что–то есть. Играет Шон Пол «По ту сторону любви» – мой рингтон. Я съеживаюсь, понимая, что забыла поставить на беззвучный. Выхватываю его из своего лифчика и отключаю звук. Смотрю по сторонам и вижу, что на меня все смотрят. Здорово.

– Миленькое место для хранения телефона, – говорит Грейсон, его глаза искрятся весельем.

Закатываю глаза и скольжу телефоном в сумку, аккуратно избегая зрительного контакта с кем–то еще. Слышу, как преподаватель задает вопросы, и опускаюсь ниже на своем месте, надеясь, что он не спросит меня. Шансы невелики, но, честно, не думаю, что мне понравится говорить перед группой незнакомых людей. Не удивляюсь, когда Грейсон выкрикивает правильный ответ, и преподаватель хвалит его.

– Так… – произносит он, привлекая мое внимание.

Я поворачиваюсь к нему и поднимаю бровь. Он красавчик…могу признать это. Эти темные глаза и ямочки вместе с мускулистым, подтянутым телом…не найду много девчонок, которые не согласятся с этим. Он ухмыляется, и понимаю, что он заметил, как я оцениваю его. Проклятье.

– Так? – переспрашиваю я, смотря в ответ.

– Ты одна? – спрашивает он меня. Прямо так, без игр. Мне это нравится.

– А ты? – парирую я.

Он улыбается.

– Да, но если бы не был, то сразу бы стал.

Что?

– Я должна быть очарована?

– Да, – говорит он, немного смущенно улыбаясь в этот раз. – По крайней мере, надеюсь на это.

Я пожимаю одним плечом.

– Ну, полагаю, я немного очарована. Но не достаточно.

Он хихикает над моим ответом, качая головой забавным способом.

– Полагаю, тогда мне нужно поработать над своими умениями.

Я борюсь с улыбкой в ответ.

– Ты и понятия не имеешь.

Остаток занятия проходит быстро, и вскоре я встаю и запихиваю книги в свой рюкзак. Грейсон встает передо мной и протягивает обратно ручку.

– Оставь, – говорю ему, изгибая губы. Не могу позволить ему пойти на следующий урок без ручки. Поднимаю свой рюкзак и выхожу из класса, не оглядываясь.

****

Откусываю от своего сэндвича, когда кто–то подсаживается ко мне. Я узнаю кто это, не поднимая глаз, по легкому аромату его одеколона.

– Я абсолютно уверенна, что преследование незаконно, – бормочу я в сэндвич, не поднимая глаз.

– Заметил, что ты сидишь тут в одиночестве и подумал, что возможно, тебе нужна компания.

– Ты решил, что я скрываюсь под деревом в поисках компании? – спрашиваю я, борясь с улыбкой.

Наконец, я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Он сидит у дерева, одна нога вытянута, а вторая согнута. Его рука свисает с согнутой ноги с напитком в руке.

Он криво улыбается мне, от чего появляется одна ямочка. Я хмуро смотрю на него, интересуясь, почему он не реагирует на мой комментарий.

– Заметил красивую девушку, сидящую в одиночестве, и я не тот, кто упускает возможности.

Я беру бутылку с водой и откручиваю крышку.

– Я заметила.

– Так твой основной предмет – история? – спрашивает он, когда я ничего больше не произношу.

– Ага, – говорю я. – Люблю историю.

– Я тоже, – отвечает он, и я поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы заметить его улыбку. – Какое у тебя следующее занятие?

– Методология истории, – говорю я, пытаясь спланировать побег. Я смотрю на время в телефоне…час до начала занятий.

– Черт, – говорит он, я бросаю взгляд на него и замечаю, как его лицо мгновенно опустилось.

– Что такое? – спрашиваю, отпивая воду.

– Я должен был взять этот же предмет. Должен, – говорит он, прикусывая нижнюю губу.

Я смеюсь.

– Думаю, мы с тобой уже достаточно времени провели вместе сегодня, ты так не думаешь?

– Ни за что, – сообщает он, нахально улыбаясь. – К тому же я знаю, что действительно хороший собеседник.

– Кто тебе сказал такое? – спрашиваю с самым серьезным выражением лица. – Твоя мама? Потому что она не считается.

Грейсон смеется от моего комментария, покачивая головой.

– Острячка.

– Стараюсь, – отвечаю я, отвивая воду.

Он наклоняет голову в сторону.

– Ты так и не ответила на мой вопрос.

– На какой? – переспрашиваю я.

– Ты одна?

– Почему ты хочешь узнать? – спрашиваю его, прищурившись.

– Я хочу знать, если какая–то конкуренция, я должен знать, – отвечает он с серьезным лицом.

Закатываю глаза.

– Я свободна.

– Насколько свободна? – спрашивает он теперь уже улыбаясь.

– Очень свободна. Но еще я не ищу отношений, – говорю честно.

Он изучает меня.

– Я могу справиться с этим. Обычный перепихон тоже не проблема для меня.

Бросаю в его голову своей бутылкой с водой, а он хохочет. Козел.

– Так, – говорю я, указывая между нами. – Ты почти добрался до меня, приятель.

– Это вызов? – спрашивает он, игривый блеск в его темных глазах.

Мужчины со своими вызовами.

– Нет, не вызов, – я быстро отступаю.

– Вызов принят, – говорит он, а потом наклоняется вперед и растирает большим пальцем мои костяшки. Я вздрагиваю от контакта и удивляюсь тому, что он только что прикоснулся ко мне, после того что я сказала.

– Личное пространство, – тихо бормочу я, вытягивая руку. Он собирается что–то сказать, когда нас прерывают.

– Привет, Грейсон, – слышен женский голос. Я поднимаю глаза и вижу двух девушек, которые стоят перед нами, улыбаются Грейсону и смотрят на меня, может даже с намеком на знакомство, и оценивают одновременно. Это именно то, чего я не хотела. Я бы предпочла остаться неизвестной. Так проще, потому что я не хочу, чтобы люди узнали меня или выяснили, где я работаю. Кажется, Грейсон будет исключением.

Одна из девушек брюнетка с карими глазами смотрит на Грейсона. На ней стильная дизайнерская одежда, не показывающая слишком много кожи. Блондинка, та, которая говорила, худая и высокая с голубыми глазами и веснушками, рассыпанными по ее носу. Искоса наблюдаю за Грейсоном, как он смотрит на незваных гостей с бесстрастным лицом.

Он вздыхает.

– Пэрис, это моя сестра, Лиа, – говорит он, кивая на брюнетку. – А это ее подруга, Андрэа.

– Привет, – говорит Лиа, неподдельно улыбаясь мне. – Мы собираемся встретиться с Дилан. Идешь? – спрашивает она.

Он покусывает верхнюю губу.

– Да, встретимся у машины через десять минут, – отвечает он.

– Хорошо, приятно было познакомиться с тобой, Пэрис, – говорит Лиа, хватая подругу за руку, и уходит прочь.

Он смотрит прямо на меня, будто ждет, что я начну расспрашивать его. Но он не обязан оправдываться передо мной. Мы только познакомились, так почему это должно меня волновать?

– Я должен идти, но скоро увидимся, – говорит он, встает и стряхивает траву со своих обтягивающих джинс. – Займи мне место, – добавляет он, подмигивая, прежде чем последовать за своей сестрой.

Скоро увидимся? Моим планом на сегодня было держать голову опущенной, внушать недоверие и не привлекать внимание к себе. Я вздыхаю, убираю остатки ланча и хватаю рюкзак.

Уверенна, что к завтрашнему дню Грейсон совсем обо мне забудет.

Глава 2.

Я одна из тех, кто не может получать хорошие оценки, не прилагая усилия к учебе. Хотелось бы мне расслабиться, прийти на экзамены и получить высший бал, но я не настолько везучая или умная. Закрываю учебник, после двух часов занятий. Я охватила даже больше, чем мы прошли сегодня. Первый день – в основном вводные занятия, охватывающие весь учебный курс. Я решила прочитать материал следующей недели, чтобы уже знала, что будет дальше.

– Привет, – говорит Аная, когда заходит, скидывает рюкзак на пол в кухне. – Умираю от жажды.

– Не видела тебя сегодня, – говорю я, наклоняя голову. Аная открывает дверцу холодильника, и все, что я вижу, – ее рыжие волосы, торчащие поверх дверцы.

Она захлопывает ее толчком своего бедра, бутылка воды в ее руке.

– У меня было только одно занятие с утра, помнишь? После я пошла на работу.

Черт возьми. Я забыла об этом.

– Как прошел твой день? – спрашивает она с любопытством.

– Хорошо, а что? – спрашиваю я.

– Просто так. Я собираюсь остаться у Пола сегодня. Увидимся завтра. Во сколько начинаются твои занятия? – спрашивает она. Пол – текущий парень Анаи. Я пытаюсь скрыть выражение своего лица, тайно радуясь, что ее не будет сегодня дома. Если честно, на протяжении прошлой недели она оставалась намного чаще у Пола, чем здесь, и для меня это было просто замечательно.

Идеально, на самом деле.

– Всего один урок, в десять, – сообщаю я.

Она мучает свою нижнюю губу зубами.

– Я буду дома около пяти, не хочешь позависать, посмотреть фильм или еще что?

Я колеблюсь перед кивком.

– Конечно, звучит здорово.

– Ладно, увидимся тогда, – говорит она, хватая сумку, и выходит из квартиры. Делаю сэндвич и ем его на обед вместе со свежим, зеленым яблоком.

Потом одеваюсь на работу.

****

На следующее утро я опаздываю на занятия. Прижимая учебник и папку к своей груди, быстро, насколько могу, вхожу и сажусь, облегченно выдыхая, что занятие не началось без меня. Преподаватель, кажется, взял перерыв, просматривая какие–то бумаги у себя на столе.

– Надеюсь, это место не занято?

Поворачиваю голову.

– Вовсе нет, – отвечаю я, вытаращив глаза. Похоже, Грейсон ходит со мной на «Религию, войну и терроризм».

Он улыбается, садится на стул и кладет свой учебник на стол.

– Как ты? – спрашивает он, откидываясь на спинку своего стула и поворачиваясь всем телом ко мне. На нем синяя с белым фланелевая рубашка, которая невероятно смотрится на нем. Она растягивается поверх его широких плеч и загорелых рук.

– Хорошо, а ты? – замечаю, как спрашиваю. Просто он кажется таким дружелюбным и искренним. Может он не осудит, если узнает меня настоящую? Если бы. Есть несколько вещей, за которые любой осудит тебя, не смотря на то, какими они показались на первый взгляд. Он машет, приветствуя несколько людей в классе.

– Бурная прошлая ночка? – спрашивает Грейсон, его внимание возвращается ко мне.

Я застываю.

– Нет, а что?

Его взгляд падает на мои губы.

– У тебя немного…– затихает он, уставившись на них.

Я вытираю пальцами губы, на которых остается бледный след от красной помады.

– Ах, да, это, – говорю я, вытирая рот тыльной стороной ладони. Я думала, что все стерла, но полагаю, что ошиблась. Могу только надеяться, что под моими глазами нет черных кругов от подводки и туши, которыми красилась прошлым вечером.

– Ты не обязана делать это, – говорит он, хмуро смотря на меня. – Я не имею ничего против этого…

– Что если я просто решила накраситься красной помадой сегодня на учебу? – высказываюсь я.

Он хмурится.

– Ты права. Так могло быть. Но я просто предположил…

– Ты знаешь, что говорят про тех, кто предполагает.

Он кивает.

– Извини, я сказал лишнее. Это было грубо, но мне было любопытно о тебе и…

Я перебиваю его.

– Я ходила на ужин прошлым вечером.

Он молчит минут десять прежде, чем снова заговорить.

– Ты живешь с родителями?

– А что? Планируешь проникнуть в мой дом? – выходит из моего рта раньше, чем я могу остановить это. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Он смотрит на меня с нахальной улыбкой на своем великолепном лице.

– Ты флиртуешь со мной? – спрашивает он с серьезным лицом, медленно моргая несколько раз. Ничего не могу поделать, начинаю смеяться, вызывая злобные взгляды от студентов, сидящих вокруг нас.

– Нет, нет. И отвечая на твой предыдущий вопрос, – нет, я не живу с родителями, – потому что у меня их нет.

– А где они живут? – спрашивает он, упираясь щекой в свою ладонь. Он просто продолжает давить, да?

– Они скончались, – говорю я, отвожу от него взгляд и смотрю прямо.

– Мне жаль слышать это, – тихо говорит он. Наклоняется ближе и касается моего плеча, молча показывая свою поддержку. Я откашливаюсь и заставляю себя пожать плечами.

– Это случилось давным–давно. Я живу со своей соседкой, – сообщаю я.

– Она позволит мне пробраться внутрь? – дразнит он, пытаясь поднять настроение.

– Думаю, это меня тебе нужно покорить, Грейсон, – говорю я, подмигивая ему. Потом он смеется, низким звуком, и я не могу оторвать от него глаз, пока он делает это.

– Ты права. Могу я узнать твой номер телефона? – спрашивает он.

– Нет, – отвечаю, сверкаю улыбкой, а потом поворачиваюсь к передней части класса. Я чувствую его взгляд на мне, но притворяюсь, что мне безразлично.

Нет смысла отрицать, что что–то в Грейсоне пробудило мой интерес. Но сейчас для меня не время связываться с кем–то.

****

– Пэрис!

Я поворачиваюсь, когда слышу голос Грейсона. Он идет прямиком ко мне, удерживая одной рукой шлем. На нем узкие джинсы с низкой посадкой, которыми мне не удалось полюбоваться в классе. Знаю, что под этой фланелевой рубашкой скрывается идеально развитое тело, могу сказать это прямо отсюда. После окончания занятия, я была первой, кто вышел из класса, не оглядываясь. Не думала, что увижу его снова до завтрашнего дня.

– Где твоя машина? – спрашивает он, оглядываясь по сторонам.

– Я пришла пешком, – говорю я. У меня нет машины. Я просто срезаю через парковку.

– Могу я подвезти тебя до дома? – спрашивает он, смотря с надеждой. Его темные глаза не покидают мои.

Я хочу, и я делаю. Но не должна.

– Спасибо, но я близко живу. И к тому же, мне нравится гулять.

Он прикусывает нижнюю губу.

– Ты же понимаешь, что я спрашиваю только потому, что ищу повод провести больше времени с тобой, да?

Я смеюсь.

– Понимаю. Но незнакомец, опасность и все такое, – щучу я. Или, по крайней мере, пытаюсь пошутить.

Его лицо немного угасает, и я хочу изменить свое мнение и сказать «да», но не делаю этого. Вместо этого я улыбаюсь и говорю:

– Увидимся завтра.

– Ты занята остаток дня? – спрашивает он, приподнимая брови. Он перекладывает шлем. Теперь он держит его другой рукой.

– Да, мне нужно кое–что сделать, – например, волосы помыть.

– Ты собираешься усложнить все для меня, да? – спрашивает он, улыбаясь так, что появляются обе его ямочки.

Я переступаю с ноги на ногу и смотрю в направлении нашей квартиры.

– Я не пытаюсь ничего и ни для кого усложнять.

– Эй, – он шагает ближе ко мне и кладет свою теплую ладонь на мою щеку. Он нежно поворачивает мою голову, чтобы смотрела на него. – Ты позволишь мне когда–нибудь пригласить тебя? На свидание?

Мои глаза расширяются.

– Свидание?

Он дарит мне полноценную, ослепительную улыбку, и мой рот слегка приоткрывается.

– Да, свидание, – говорит он, проводя своим большим пальцем по моей нижней губе прежде, чем опустить руку.

– Ты очень…настойчивый, – тихо бормочу я, чувствуя небольшую неловкость, находясь в таком затруднительном положении. Мои глаза мечутся по сторонам, пока не останавливаются на его лице.

Он облизывает губы, его глаза сверкают весельем. И эти глаза. Раньше я слышала, как говорили об «улыбке глазами», но никогда не видела, как кто–то по–настоящему улыбается своими глазами, до сих пор. То, как он смотрит на меня…я прикусываю внутреннюю часть щеки.

– Когда я что–то хочу, я склонен действовать, – говорит он, терпеливо дожидаясь моего ответа.

Естественно, это так.

– Слушай, Грейсон… – начинаю я, но он перебивает.

– Тебе необязательно отвечать прямо сейчас, – произносит он, улыбаясь мне. Наклоняется ближе и тихо говорит. – Я очень терпеливый.

И с этим, он поворачивается и садится на свой мотоцикл. Я не смотрю, как он уезжает. Вместо этого, поворачиваюсь и иду домой, его слова снова и снова проигрываются в моей голове.

Глава 3.

На следующий день я собираюсь перекусить под деревом, когда Грейсон присоединяется ко мне.

– Это будет нашим местом для ланча до конца семестра? – спрашивает он небрежно, садится и достает красное яблоко.

– Это будет моим местом, – отвечаю я, выразительно глядя на него. Он улыбается, откусывая от яблока.

– Расскажи мне что–нибудь о себе, – говорит он, поворачиваясь ко мне лицом.

– Например, что?

– Что угодно, – отвечает он, смотрит на меня ласковыми глазами. Я вздыхаю и сдаюсь, роясь в голове в поисках того, что рассказать ему, но ничего не выходит.

Он смеется.

– Ты, на самом деле, не любишь говорить о себе, да?

Я пожимаю плечами.

– Мне, на самом деле, нечего рассказывать.

– Сильно сомневаюсь в этом, – говорит он. Группа из трех парней идет прямо к нам, что заставляет меня шумно выдохнуть. – Что не так? – мгновенно спрашивает Грейсон.

Качаю головой.

– Ничего.

Он следует за моим взглядом и понимающе кивает.

– Не беспокойся о них, они безобидны.

– Привет, Грейсон, кто эта крошка? – спрашивает первый парень.

Грейсон поворачивается ко мне.

– Пэрис, познакомься, это Джейк, Трент и Дэниел.

– Привет, – говорю я, вовсе не дружелюбно. Я не хочу показаться грубой, но и не хочу, чтобы люди узнавали меня. Я хочу быть неизвестной. Так для меня безопаснее, абсолютно точно безопаснее для моей репутации. Я не хочу, чтобы обо мне говорили. Конечно, я достаточно сильная, чтобы справиться с этим, если так случиться, но это не означает, что я хочу этого. Именно поэтому я уехала из Мельбурна, ради нового старта. Кажется, общение с Грейсоном не помогает мне достичь своей цели оставаться невидимкой.

– Она занята, – добавляет Грейсон, не глядя на меня.

– Не сомневаюсь, – отвечает тот, кого зовут Трентом. Он слегка прищуривается, разглядывает меня, когда продолжает. – Ты собираешься позависать с нами? – он спрашивает Грейсона.

– Увидимся позже. Нам с Пэрис нужно кое о чем поговорить, – отвечает он. Они все жмут руку Грейсону, а потом уходят, один с любопытством смотрит на меня.

– О чем мы должны поговорить? – интересуюсь я.

Грейсон прислоняется к дереву и закрывает глаза.

– Ты не обязана говорить о чем–то, если не хочешь.

– Так ты будешь рад посидеть в тишине? – спрашиваю я.

– Конечно, уютная тишина звучит заманчиво для меня, – отвечает он, вытаскивает свой iPod и предлагает мне один наушник. Я улыбаюсь и принимаю его из его рук. Когда вставляю его в ухо, я одобрительно киваю, когда слышу голос Эда Ширана.

Грейсон поворачивается ко мне, его лицо так близко, мы практически касаемся.

– Я заключу с тобой сделку, – мягко говорит он.

– Сделку? – переспрашиваю я, уставившись в его глаза.

– Ты называешь мне свою любимую песню. Если она есть здесь, – указывает на iPod, – ты должна будешь пойти со мной на свидание.

Я усмехаюсь, потому что черта с два моя любимая песня будет здесь.

– А если я выиграю?

– Тогда я не буду звать тебя снова, – произносит он, и мое лицо слегка опускается. Он уже готов сдаться? Мысленно проклинаю себя, потому что это будет лучшим вариантом для меня.

– Я буду ждать, пока ты сама не скажешь, что хочешь пойти со мной, – добавляет он, покусывая свою нижнюю губу.

– Ладно, давай.

– Ты не можешь выбрать случайную песню, ты должна пообещать, что это действительно твоя любимая песня в настоящее время, – говорит он, его глаза искрятся весельем.

– Хочешь клятву на мизинцах? – шучу я, протягивая свой мизинец.

Он склоняет голову и прикидывается, будто раздумывает над этим.

– Да. Думаю, мы должны. Я знаю, ты не хочешь на это свидание, – весело отвечает он.

Закатываю глаза и протягиваю свой мизинчик, ноготь накрашен фиолетовым лаком. Он сплетет его со своим мизинцем, и мы трясем ими.

– Ладно, срази меня, – говорит он, вызывающе приподнимая брови.

Я усмехаюсь и говорю ему.

– «Джесси» Джошуа Кадисона.

Он молчит, а потом хохочет.

– Это не твоя любимая песня.

Я ахаю.

– Моя! Это классика.

Теперь он улыбается, самодовольной улыбкой.

– Похоже, мы пойдем на это свидание.

Что? Черта с два он слушает такое. Он прокручивает список в своем iPod и включает песню. Ну, черт.

– Заберу тебя завтра вечером, – сообщает он, и я заметно съеживаюсь.

– Я работаю завтра вечером. Как насчет послезавтра? – спрашиваю я, выкручивая руки.

– Звучит здорово, – говорит он. – Так, где ты работаешь? – спрашивает он, спустя несколько минут тишины. Зачем я упомянула о работе? Иногда, говорю, не подумав.

– Ох, просто в баре, – говорю я, взмахивая руками. Будто не такое уж и больше дело.

– В каком баре? Мне нравятся бары, – спрашивает он, пока медленно тянет мою руку в свою.

– А что, собираешься следить за мной? – дразню я, пытаясь избежать вопроса. Смотрю вниз на наши переплетенные руки, интересно, как, черт возьми, это произошло? Я пытаюсь вести себя сдержанно, даже стервозно, но Грейсону, кажется, все еще очень хочется узнать меня. Почему? Это вызывает небольшую подозрительность, потому что я не понимаю, с чего он так заинтересован во мне. Здесь повсюду так много красивых девушек, и я знаю, что ему не составит труда привлечь их внимание.

– Нет, – говорит он. – Думаю, этого хватает в универе.

– Точно, – отвечаю я, дразнясь.

Он драматично прикладывает руку к своему сердцу.

– Хочешь сказать, что не наслаждаешься моим обществом?

– Ты нормальный, – сообщаю я, беззаботно пожимая плечами. Грейсон сверкает кривой улыбкой и освобождает свою руку от моей. Чувствую укол разочарования, пока он тянется вверх и берет длинную прядь моих волос, осторожно потянув за нее.

– У тебя самые красивые волосы, – бормочет он. – Такие светлые, практически белые.

– Сп–спасибо, – запинаюсь я. Он улыбается, и мы продолжаем слушать музыку в тишине, наши тела слегка касаются. Я так четко ощущаю каждое его прикосновение к моей руке, каждое легкое движение. Закрываю глаза, чувствую себя намного спокойнее за долгое время.

– Не засыпай. Нам нужно возвращаться, – говорит он, аккуратно вытягивая наушник.

Открываю глаза и сажусь прямо.

– Я могла бы неплохо вздремнуть.

– Я тоже, – добавляет он. Мы смотрим друг на друга несколько напряженных секунд перед тем, как он встает и протягивает руку, чтобы помочь мне. Вкладываю свою руку, и он тянет меня вверх, пока я не встаю. – Можно я провожу тебя на следующее занятие?

– Да, – говорю я.

– И Пэрис?

– Да? – спрашиваю тихо.

– Могу я взять твой номер? – спрашивает он, появляются ямочки.

– Эмммм, ладно.

Его улыбка расцветает, и мне это нравится.

Очень сильно.

Почему я не могу контролировать себя рядом с ним?

****

Следующим вечером я иду на работу. Пока росла, ни в одной моей самой дикой мечте я в итоге не зарабатывала стриптизом на жизнь, но вот она я. Мои родители погибли в автомобильной аварии, когда мне было тринадцать. Младшая сестра моей матери, Вероника, забрала меня, мою сестру и брата к себе, и я возненавидела жизнь под ее крышей. Мы ей никогда не нравились, и в то время я не имела представления, почему она захотела жить с нами. Я думала, что она чувствовала себя обязанной, потому что если бы мы не жили с ней, то отправились бы в детский дом. Вскоре я осознала, что это из–за денег, оставленных нам нашими родителями. Как наш опекун, Вероника имела доступ к нашим деньгам. Я не видела ни цента из них. Когда моему брату Броуди исполнилось восемнадцать, он взял мою сестру Лондон и меня и увез с собой. Вероника не хотела отпускать нас, но каким–то образом, Броуди договорился с ней. Я точно уверенна, что сюда включалась выплата ей определенной суммы денег ежемесячно.

Броуди никогда не разговаривал со мной об этом. Мы вернулись в наш семейный дом, который сдавался все это время. Броуди платил по всем счетам, пока мы с Лондон достаточно не выросли, чтобы работать неполный рабочий день в качестве помощи. Все шло хорошо, пока Броуди не встретил Элизабет. Они поженились через полгода, а мы с Лондон переехали через месяц после этого. Элизабет дала ясно понять, что нам не рады. Не уверена, знает ли Броуди о степени ее стервозности. Как кто–то настолько добрый, как мой брат, мог в итоге оказаться с такой ведьмой, как она, – я никогда не пойму. Мы с Лондон никогда по–настоящему не ладили, даже детьми, а без Броуди, удерживающего нас вместе, наши пути разошлись.

Я переехала в крошечную однокомнатную квартирку, поступила в универ, и работала в супермаркете, сводя концы с концами. С деньгами действительно было туго, и я оказалась в бедственном положении. Я познакомилась с парнем в универе, и мы начали встречаться. Все шло замечательно, пока не испортилось. Марк превратился в полного мудака. Я хотела закончить образование, чтобы устроится на хорошую работу, и отчаянно нуждалась в дополнительных деньгах. «Яд» – хорошо известный стриптиз–клуб с несколькими разными месторасположениями. «Ядовитые девушки» известны своей красотой, сложением и талантом. Они не брали кого попало на работу в клуб, и я просто указываю на факты, будучи не эгоистичной. С моими длинными, светлыми волосами, большими голубыми глазами и пятым размером груди, давайте просто скажем, они приняли меня с распростертыми объятьями. Когда Броуди узнал, где я работала, он отрекся от меня. Он сказал, что больше никогда не хочет меня видеть. Уверена, что это Элизабет заставила его, но в любом случае, я сделала так, как он хотел.

С тех пор я с ним не разговаривала. Было больно тогда и все еще больно сейчас, но жизнь продолжается.

Спустя полгода работы, учебы и экономии я оставила Мельбурн и переехала в Перт. Мой менеджер из «Яда» убедился, что у меня уже будет работа к моему приезду. Другой штат, то же хреновое занятие. Я перевелась в университет, нашла квартиру и теперь я здесь. Я может сейчас и стриптизерша, но знаю, что все изменится. Я закончу образование, надрывая задницу, и буду гордиться тем, что добилась чего–то самостоятельно. Я стану учителем истории. Кем–то с приличной работой, занимающейся тем, что она любит. Я хочу быть этим человеком так сильно, почти до боли. Я стану таким человеком.

Смотрю в свое отражение и шумно выдыхаю. Мои длинные волосы начесаны, как пышное, белое облако, мои глаза обведены черной краской для век. Красной помадой, кровавого цвета, накрашены мои губы. Мое платье вульгарное, из черного кружева, и плотно прилегает поверх красного лифчика и стринг. Оно в большей степени похоже на нижнее белье. Каблуки настолько высокие, что, должно быть, незаконно носить их на моих ногах, потому что от них они кажутся длинною в милю. Я выгляжу не так, как на протяжении всего дня. Этот наряд – маска. Развратная маска. Я проясняю голову, понимая, что нет смысла крутиться вокруг «а что, если». Я здесь, потому что сюда меня привели мои решения, хоть я и не горжусь тем, чем занимаюсь, но это средство для достижения цели.

И я не хочу оставаться здесь навечно.

– Сноу, ты следующая, – Искусительница, другая танцовщица, зовет меня.

– Да, спасибо, – отвечаю я, мой голос мертвый даже для моих собственных ушей. Встаю, забывая себя, когда становлюсь Сноу. Я блокирую все и сосредотачиваюсь на одной единственной цели – закончить выступление. Несколько раз глубоко вдыхаю, а потом опрокидываю в себя стопку текилы, стоящую на туалетном столике. Я морщусь, пока жидкость скользит вниз по моему горлу, но мне нужна жидкая храбрость. Поправляю помаду, а потом выхожу на сцену.

Глава 4.

Песня Снупа «Я хочу трахнуть тебя» начинает играть. Я держусь спиной к шесту, отвернувшись от публики. Концентрируюсь на ощущениях холодного метала напротив моей кожи. Свет загорается, он приглушен, но его достаточно, чтобы легко меня разглядеть. Парочка мужиков свистит, а потом кричит, когда я начинаю раскачивать своими бедрами, медленно спускаясь вдоль шеста. Когда присаживаюсь низко, я опираюсь на свои колени, а потом разворачиваюсь, оказываясь лицом ко всем. Веселье становиться громче, и я пытаюсь отключиться от них, когда поднимаю руки и цепляюсь за шест, разводя свои бедра так широко, насколько это возможно. Потом, одним резким движением, я подтягиваю свое тело вверх и развожу ноги, таким образом, делаю шпагат. Опуская себя на пол, я сижу там несколько секунд, прежде чем подняться вверх, пока не встану. Я обхожу шест вокруг, так у мужиков появляется беспрепятственный обзор моей задницы. Я спускаю кружевное платье и бросаю его на пол. Еще больше свиста. Я нагибаюсь и хватаюсь за шест, выпячивая свою задницу, на мне ничего кроме стринг и лифчика. Я начинаю трясти задницей, подобно тому, как вы видели в видеоклипах. Мужикам, похоже, нравится это, судя по выражениям на их лицах, когда я поворачиваюсь

Первоклассные ублюдки.

Я выпрямляюсь и встаю ближе к шесту, подтягивая себя и оборачивая ноги вокруг него. Когда я нахожу равновесие, откидываюсь назад, свисая так вниз головой. Да…я поднабралась нескольким трюкам. Мои огромные сиськи давят на лицо, практически душат меня. Мужики выкрикивают фразочки, которые, я уверена, они никогда не скажут ни одной женщине, или, по крайней мере, надеюсь на это. Я расстегиваю свой лифчик сзади и позволяю ему упасть. Эту часть я ненавижу больше всего, часть, где я должна отправиться в такое место в своей голове, ради этого выступления. Красное кружево приземляется на пол, и крики и свист становятся еще громче. Отвожу свой взгляд и чувственно раскачиваю своими бедрами, а потом снова возвращаюсь к работе на шесте еще некоторое время.

Я просто надеюсь, что ночь пройдет быстро.

****

Я позволяю воде стекать по моему лицу, оттирая все следы макияжа. Я умываюсь три раза, чтобы быть уверенной, что все смыто, не хочу больше любопытных вопросов от Грейсона.

Грейсон.

Я бы солгала, если бы сказала, что не волнуюсь из–за нашего свидания. Ладно, у меня появляются бабочки только от мысли о нашем свидании. Выключаю воду и оборачиваю свое белое, пушистое полотенце вокруг себя. Я дважды проверяю свое лицо в зеркале, хватая салфетки, чтобы смыть черные подтеки под своими глазами. Потом вытираю тело, волосы и натягиваю пижаму. Скользнув под простыни, я удовлетворенно вздыхаю. Мои ноги ноют от нелепых каблуков, которые я одевала, и не проходит много времени, прежде чем я проваливаюсь в сон.

****

На следующее утро я просыпаюсь с улыбкой, которая быстро превращается в оскал. Нет смысла привязываться к Грейсону. В то мгновение, как он узнает, чем я занимаюсь, он не захочет иметь ничего общего со мной. После душа, накидываю поношенные джинсы, черную трикотажную майку и черные ботильоны. Я расчесываю волосы и завязываю их в хвост. Ухожу, как обычно не накрашенная, нанеся только увлажняющий тональный крем. Выходя из своей комнаты на кухню, я замечаю, что Аная, снова осталась у своего парня. Готовлю несколько тостов с джемом, съедая один кусочек на кухне, а второй беру с собой, когда выхожу из дома. Мой телефон вибрирует от входящего сообщения, когда я уже почти дошла до библиотеки. Я вытаскиваю его из лифчика, куда пихнула для сохранности, и читаю сообщение.

Увидимся вечером. Пожалуйста, скинь мне свой адрес, чтобы я мог забрать тебя.

PS.: Надень что–нибудь повседневное.

Грейсон. Я улыбаюсь и доедаю тост, прежде чем отвечаю своим адресом.

Итак, полагаю, я на самом деле сделаю это. Нечего сказать по поводу того, что я не могу заводить обычные отношения с кем–то, да? Грейсон не знает, что я работаю у шеста две или три ночи в неделю. Я ненавижу саму мысль о нечестности, но тут без шансов. Черта с два я расскажу ему, что работаю стриптизершей. Что снимаю одежду и танцую на коленях, чтобы оплатить долг и счета. В то мгновение, как он выяснит это, он потеряет все уважение ко мне и станет смотреть и относиться по–другому. Прям, как мой брат. Эти мысли привели меня к удрученному настроению, и я захожу в библиотеку, чувствуя себя дерьмом.

Глава 5

Терзая свою нижнюю губу, я смотрю на свою одежду в зеркало. Грейсон просил повседневно, поэтому я выбрала обтягивающие джинсы и светло–голубой шифоновый топ. Слышу стук в дверь, поэтому быстренько приглаживаю волосы еще раз, прежде чем выйти из комнаты. Аная опережает меня у двери, и я слышу, как она говорит что–то, а потом смеется. Она и Грейсон заходят секундой позже.

– Привет, – говорит он. Он разглядывает меня с головы до ног, его ямочки появляются от одобрительной улыбки. – Красотка.

Аная смотрит на меня.

– Ты не говорила мне, что идешь на свидание с Грейсоном, – говорит она, шевеля бровями в мою сторону. Она переводит взгляд на Грейсона. – Тебе лучше хорошо вести себя с ней.

– Откуда ты вообще его знаешь? – спрашиваю я.

Она ухмыляется.

– Все знают Грейсона Майлза.

Грейсон игнорирует ее и идет прямо ко мне, притягивая в свою сторону.

– Естественно, я буду хорошо себя вести с ней. Ты готова? – спрашивает он. Я киваю и прощаюсь с Анаей. Мы выходим на улицу туда, где припаркована его машина.

– Никаких байков сегодня? – переспрашиваю я, осматривая его черную машину.

Он отпирает двери нажатием кнопки и открывает пассажирскую для меня.

– Не думаю, что он подошел бы для первого свидания.

Я смеюсь.

– В этом вообще нет никакого смысла.

Он обходит машину вокруг и скользит на водительское сидение.

– Когда мы поедем на байке, я не смогу разговаривать с тобой.

– Точно, но на машине, я не смогу обхватить тебя, а мои сиськи не прижмутся к твоей спине, – выпаливаю я.

Грейсон смотрит на меня мгновение, прежде чем засмеяться.

– Я вдруг осознал свою ошибку.

– Пока что ты осознаешь, – добавляю сухо, смотря вперед, когда он выезжает на главную дорогу. – Ты скажешь мне, куда мы собираемся? – спрашиваю я, играя с подолом своего топа.

– Пока нет, но ты идеально выглядишь. Красивая, как и всегда, – отвечает он, сверкая в мою сторону улыбкой, перед тем как перевести взгляд на дорогу.

– Спасибо, – бормочу я, слегка покраснев.

– Как прошел твой день? – спрашивает он меня.

– Хорошо. Всего одно занятие. А потом я немного позанималась дома, – отвечаю я. – А твой?

– Работал весь день. Не мог дождаться вечера, – говорит он, поглядывая на мою реакцию.

– А где ты работаешь? – спрашиваю я.

Он замолкает на секунду.

– В гостинице.

Размыто. Но я не давлю. Потому что, если стану, то и он тоже сможет.

– Тебе нравится?

Он однократно кивает.

– Ага. Когда ты переехала сюда из Мельбурна?

– За неделю до начала занятий, – я дергаю головой в его сторону. – Откуда ты узнал, что я раньше жила в Мельбурне?

– Ты упоминала об этом, – говорит он.

– Я? – не помню, чтобы говорила ему.

– Да, Пэрис, – говорит он мягко. – Ты.

– Ладно, хорошо. Прямо перед универом, – говорю я.

– Тебе нравится здесь?

Пожимаю плечами.

– Здесь мило. Тихо. Я, на самом деле, не знаю никого, поэтому держусь сама по себе.

– Ты знаешь меня и Анаю, – говорит он. – Уверен, что ты могла бы завести друзей, если бы захотела.

Если бы захотела, но я не хочу.

– Точно, – отвечаю я, пожимая плечами еще раз. Грейсон съезжает на подъездную дорожку к огромному одноэтажному дому. Когда он паркуется, я открываю рот, поднимая палец в воздух.

– Прежде чем ты скажешь хоть что–то, это мой дом. Я подумал, что приготовлю ужин для тебя, – говорит он, выбираясь из машины до того, как я успеваю ответить. Он открывает дверь для меня, и наблюдает, как я медлю. – Мы можем пойти куда–нибудь еще, если хочешь, – предлагает он, когда я не двигаюсь.

Я бросаю взгляд на дом, на дом, на который мне, вероятно, придется зарабатывать стриптизом до конца своей жизни, чтобы позволить себе его, и выбираюсь из машины.

– Ты живешь здесь один? – спрашиваю я, разглядывая еще раз дом.

– Да. Моя сестра приезжает ко мне и остается обычно по выходным, но на этом все, – говорит он, закрывая дверь машины и берет мою руку в свою. Я таращусь вниз на наши ладони, задаваясь вопросом – когда все это произошло? Он нежно сжимает ее, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в лицо

– Что ты приготовишь? – спрашиваю с любопытством. Он усмехается и наклоняется ниже, чтобы поцеловать меня в лоб. Я сразу же замираю, когда его губы касаются моей кожи, от небрежности его действий. Он замечает это и отстраняется, прочищая горло.

– Больше сожгу, чем приготовлю, – сообщает он, его темные глаза не покидают меня.

– Стейк? – спрашиваю я, оживляясь.

– Стейк, картошку и салат.

– Звучит неплохо, – соглашаюсь я, и его плечи заметно расслабляются. Улыбаюсь ему, находя милым то, что он пытается произвести на меня впечатление. Он отпирает входную дверь и распахивает ее для меня. Я шагаю внутрь и жду в темноте, пока он включает свет, а потом провожает меня на кухню.

– Здесь красиво, – говорю я, разглядывая современную, мраморную столешницу и белые шкафчики.

Он оглядывается, будто только что заметил это.

– Ага, представляю. Вот, садись сюда, – говорит он, указывая мне на стол. Он открывает холодильник и начинает вытаскивать ингредиенты, неуклюже опрокидывая соль. Я поджимаю губы, пытаясь не засмеяться.

– Почему бы мне не разобраться с салатом, а тебе заняться стейками? – предлагаю я. Грейсон робко мне улыбается и кивает, выглядя благодарным.

– Ты же готовил раньше, да? – спрашиваю и не могу сдержать подозрительность в своем голосе.

Грейсон краснеет, на самом деле, краснеет.

– Вообще–то, это мой первый раз, – признается он, съеживаясь. Я хочу рассмеяться так сильно прямо сейчас, но не хочу ранить мужские чувства. Он поднимает взгляд на меня, рассматривая выражение моего лица. Его губа подрагивает.

– Находишь это веселым, да?

Я позволяю вырваться смеху.

– Ой, да ладно, это очень смешно.

– Для тебя, возможно, – ворчит он.

Я смеюсь в ладошку.

– Ладно, – говорю я, вставая и подходя к холодильнику. – Я справлюсь сама, а ты займись мясом.

Он улыбается от выбора моих слов и качает головой, его темно–каштановые волосы мечутся вокруг его лица, в темных глазах плещется веселье. Он подходит ближе ко мне, и вздох покидает мои губы, когда он хватает меня за бедра.

– Все хорошо? – спрашивает он тихо. Все хорошо? Я не должна находиться здесь, хотя хочу, больше чем хотела чего–то за долгое время.

– Да, – отвечаю я, одновременно кивая.

– Хорошо, я рад, что ты пришла, – произносит он нежно.

Как и я. Я, правда, жутко счастлива, что пришла сегодня. И собиралась сказать ему об этом, когда он приложил свой указательный палец к моим губам. Он смотрит в мои глаза, темный соединяется со светлым, и медленно наклоняется вперед. Убирая палец, он заменяет его своими мягкими, полными губами. Мои глаза трепещут, закрываясь. Поцелуй несравним ни с чем, что я когда–либо испытывала. Его губы двигаются по моим, требовательно, но в то же время нежно. Его пальцы запутываются в моих волосах, притягивая меня ближе к нему. Мои собственные пальцы находят его мускулистую спину, слегка впиваясь в нее. Когда он отстраняется, я остаюсь в взволнованных чувствах. В неустойчивости. Я с трудом сглатываю и прочищаю горло. Я все еще чувствую его вкус на своих губах, оставляющий меня желать большего. Грейсон склоняет голову, молчаливо изучая меня. Его взгляд теплый, и думаю, я замечаю вспышку замешательства в нем, замаскированную мгновенно. Он целует меня еще раз, на этот раз в лоб.

– Я обещал тебе ужин.

– Да, обещал, – отвечаю я, затаив дыхание.

Он улыбается, ямочки сверкают во всю силу.

– Тогда нам лучше его приготовить.

Я киваю, чувствуя потерю, когда он отходит.

– Ладно.

Стейки в итоге получаются немного подгоревшими. Ладно, может, слишком подгоревшими.

Лучшая еда, которая когда–либо была у меня.

Глава 6

Джастин поправляется еще раз, определенно наслаждаясь шоу. Я ненавижу приватные танцы. Ненавижу их. Я бы лучше оказалась на сцене. Приватный танец ощущается более личным, в отличие от сцены, я вижу глаза человека на мне.

Джастин здесь постоянный клиент, он приходит, по меньшей мере, раз в неделю. Он платит мне за приватные танцы каждый раз. Я поворачиваюсь к нему спиной, предлог не смотреть на него, и соблазнительно качаю бедрами. Я приподнимаю волосы на шее, а потом стягиваю лямку моего едва заметного топа. Тянусь за спиной, чтобы опустить вторую лямку, удерживающую топ на моем теле. Он падает на пол, мои соски выступают от холодного воздуха. Внутренне съеживаюсь и поворачиваюсь лицом к Джастину. Он облизывает губы, его взгляд застревает на моей груди. Можно подумать, что он не видел ее раньше. Я продолжаю танцевать, двигаясь под ритм музыки. Движения практически механические, каждое проделано такое количество раз раньше, что я даже не задумываюсь о них. Песня заканчивается, как и мое время в приватной кабинке.

– Поедешь со мной домой? – спрашивает Джастин, не впервые. Качаю головой, дразняще улыбаюсь ему, чтобы смягчить удар от отказа. Выхожу и киваю вышибале, давая ему знать, что все в порядке.

– Привет, Сноу, – говорит Даймонд и улыбается мне, когда я захожу в раздевалку. Даймонд всегда улыбается. Она противоположность мне. Она не стесняется того, чем занимается, и наслаждается этим. Я иногда ей завидую.

– Привет, как ты? – спрашиваю ее, садясь рядом. Смотрю в зеркало и аккуратно снимаю накладные ресницы.

– Хорошо, крошка, сегодня неплохие чаевые, – сообщает она, улыбаясь широко, и вытягивает банкноты из своего топа. – Хочешь, сходим куда–нибудь? Насладимся ночью в городе? – спрашивает она и приподнимает идеально выгнутую бровь.

Качаю головой.

– Извини, Даймонд, как насчет того, чтобы перенести все? У меня пары с утра, – отвечаю честно.

Она молчит.

– Ты хорошая девушка, Пэрис, – говорит она, используя мое настоящее имя впервые. Она сверкает еще одной улыбкой для меня, прежде чем выйти из раздевалки.

Переодеваюсь и ловлю такси.

****

Открываю дверь в свою квартиру, удивляясь тому, что сталкиваюсь лицом к лицу с Грейсоном.

– Привет, – бормочу я, интересно, что он здесь делает? Такие неожиданные встречи могут стать проблемой, но это не означает, что я не рада его видеть. За последние несколько недель, мы узнали друг друга. Не имело значения, как сильно я не хотела связываться с кем–то, в итоге поддалась его обаянию и легкому нраву. Он, и правда, хороший парень. Я очень быстро это уяснила. Идеальный парень в неидеальное время.

– Привет, не возражаешь, если я зайду? – спрашивает он. И я понимаю, что стою со скрещенными руками и таращусь на него, потерявшись в своих мыслях.

– Извини, конечно, – отвечаю я, мое лицо горит, пока я открываю дверь. – Куда ты нарядился так? – спрашиваю я, осматривая его черные брюки и белую рубашку. Он выглядит профессионально и чрезвычайно сексуально.

– Ходил на работу, – говорит он, улыбаясь мне. – У нас была встреча, – точно, работа в гостинице. Он берет мою руку и притягивает меня в свои объятия. – Я скучал по тебе сегодня.

– И я скучала тоже, – говорю в его грудь.

– Как поработала прошлым вечером? – спрашивает он, растирая мою спину руками.

Я напрягаюсь немного от упоминания моей работы.

– Нормально. Хочешь выпить чего–нибудь?

– Нет, спасибо, – говорит он, зевая. – Просто захотелось увидеть тебя.

– Ты выглядишь устало, – замечаю я, и вижу усталость в его глазах.

– Ага, мало спал прошлой ночью.

– Тогда пошли, – говорю я.

Его брови хмурятся, поэтому я беру его за руку, тащу в свою спальню и закрываю дверь. Он чувствует себя, как дома, будто был в моей комнате миллион раз. Он снимает ботинки и забирается на мою кровать, натягивая сиреневые с леопардовым принтом простыни на себя. Он замечательно смотрится в моей кровати. Слишком замечательно.

– Ты собираешься присоединиться ко мне? – спрашивает он, его глаза закрыты.

Я подхожу к другой стороне кровати и скольжу рядом с ним. Как только моя голова склоняется над подушкой, он тянется и обхватывает меня своими руками.

– Я могу и привыкнуть к этому, – сонно бормочет он. Как и я. Мне поначалу немного неуютно лежать таким образом с ним, но вскоре я слышу, как его дыхание выравнивается, понимаю, что он крепко заснул. Почему он пришел сюда? Мне очень интересно. Очевидно же, что он устал после работы. Разве он не хотел поехать к себе домой?

Час спустя, Грейсон все еще крепко спит. Я работала над заданием в это время, и почти закончила, когда услышала, как Аная зовет меня. Секунду спустя она врывается в мою комнату. Заметив Грейсона, она замирает.

– Извините, – бормочет она, даже чуточку не выглядит извиняющейся.

– Что такое? – спрашиваю тихо, не хочу разбудить Грейсона. Сохраняю файл, закрываю ноутбук и отодвигаю его на край стола.

– Нас пригласили на вечеринку в эти выходные, – сообщает она, улыбаясь от уха до уха.

– Вечеринку? – переспрашиваю я, мой голос демонстрирует отсутствие энтузиазма.

– Тусовку, – поправляет она. Смотрит на Грейсона. – Так что, вы официально встречаетесь?

Я указываю на дверь, мои глаза широко раскрыты. Я не хочу, чтобы Грейсон присутствовал при этом разговоре. Аная хихикает и выходит, закрывая дверь за собой. Эта девчонка всегда в хорошем настроении.

– Так, мы? – слышится забавный сонный голос. Ну, твою мать.

– Привет, – произношу я.

– Твоя кровать такая уютная, – говорит он, садится и смотрит на меня. Его рубашка помялась, волосы взъерошены, но он все равно выглядит сексуально, как и всегда. Он наклоняется ближе и заправляет прядь волос за мое ухо.

– Я собираюсь поцеловать тебя, Пэрис, – говорит он, темные глаза не покидают мои. Киваю, не способная ответить что–нибудь. Мой взгляд уже на его губах, предвидя, что произойдет. Он не спешит, медленно растягивая улыбку, перед тем как нерешительно прикоснуться своими губами к моим. Он немного отстраняется, изучая меня перед тем, как поцеловать снова, на этот раз глубже. Он нежно берет меня за голову, притягивая ближе к себе. Толкая меня на матрас, наши губы все еще соединены, он ложится поверх меня. Стонет, когда отстраняется, оставляя поцелуй на моем лбу.

– Ты такая вкусная, – говорит он, его глаза улыбаются мне.

– Хорошо, – говорю я, ошеломленная и задыхающаяся.

– Так мы?

– Мы что? – спрашиваю.

– Официально встречаемся, – говорит он, подергивая губой от веселья.

Официально? Черт. Если у меня будут отношения, то мне нужно либо рассказать ему правду, либо оставить работу стриптизерши. Мне нужны деньги, поэтому последнее вообще не вариант прямо сейчас. Мне нужно отказать ему. Извини, но я не могу. Сейчас неудачное время. Вместо этого я притягиваю его губы обратно к своим.

Отвлечение – выход.

Глава 7

– Как ты уговорила меня пойти на эту вечеринку? – спрашиваю Анаю в третий раз.

Она закатывает глаза.

– Не будь кайфоломщицей. Тебе нужно проветриться. Ты не можешь проводить все свое свободное время только с Грейсоном.

Я съеживаюсь, понимая, что это правда…я провожу все свое свободное время с Грейсоном в последние дни. Но и Аная проводит все свое время с Полом, так что, кто бы говорил.

– Пол придет? – спрашиваю я, разглаживая платье.

– Ага, он будет там со своими друзьями, – отвечает она. Такси останавливается, мы платим и выбираемся из него, направляясь прямо к дому.

– Чей это дом? – спрашиваю, уставившись на особняк. Не удосужившись постучать, Аная открывает дверь. Мы следуем за звуками музыки, проходя по пути несколько людей. Кажется, все на улице, там, где бассейн и диджей. Аная тащит меня потанцевать несколько песен, прежде чем замечает Пола, стоящего с несколькими своими друзьями. Она бежит в его объятия, пока я медленно следую за ней. Пол приподнимает подбородок в качестве приветствия, когда замечает меня, и я улыбаюсь ему в ответ. Я встречалась с ним дважды, и, кажется, он и в правду хороший. Он знакомит меня со своими друзьями, а я улыбаюсь и вежливо здороваюсь. Мой телефон вибрирует, поэтому я вытаскиваю его из лифчика, чтобы проверить.

Твой парень может приревновать, наблюдая за тем, как ты разговариваешь со всеми этими парнями.

Грейсон. Он здесь? Я оглядываю задний двор, пока не замечаю его, стоящего со своей сестрой и еще одной девушкой. С той, которую я не видела раньше.

– Кто это? – спрашиваю Анаю. Она следует за моим взглядом.

– Это Дилан, это ее дом, – говорит она. Дилан. Имя звучит знакомо. Грейсон говорит что–то своей сестре, а потом начинает пробираться ко мне. На нем джинсы, черная рубашка и улыбка с ямочками. Он сказал, что встретится со мной после работы, так что я думала, что он появиться чуть позже.

– Ты здесь, – глупо подмечаю я, улыбаясь ему. Он обнимает меня за шею и притягивает к себе, его губы слегка касаются моих. Жест собственнический, заставляет меня закатить глаза, но тайно я в восторге.

– Ушел с работы пораньше, – говорит он. – Ты выглядишь восхитительно.

– Спасибо, ты тоже ничего, – отвечаю я, оборачивая руки вокруг его узких бедер. Грейсон здоровается с Анаей, Полом и его друзьями. – Откуда ты знаешь столько людей? – спрашиваю его.

– Кое с кем из них я учился в старших классах, с некоторыми познакомился в универе или на вечеринках, – сообщает он, целуя мой лоб. Я не привыкла публично показывать свои чувства, но с ним, меня меньше всего волнует, кто смотрит.

– Мистер Общительность, – бормочу себе под нос.

Грейсон посмеивается.

– Одному из нас нужно быть таким. Хочешь выпить?

– Нет, не стоит, но спасибо.

– А ты, Аная? – спрашивает он, зарабатывая хмурый взгляд от Пола, который еще не предложил ни одного ей.

Моя соседка драматично вздыхает.

– Нет, но спасибо, что спросил, Грейсон, – она хмуро смотрит на Пола, который в ответ стреляет в Грейсона взглядом, который ясно говорит «спасибо, что выставил меня в плохом свете». Грейсон, забавляясь, игнорирует Пола и смотрит вниз на меня.

– Потанцуешь со мной? – спрашивает он.

– С радостью, – отвечаю я. Он протягивает руку, и когда я беру ее, наши пальцы переплетаются. Мы идем мимо стойки диджея, туда, где танцуют остальные. Играет песня Джейсона Деруло, когда мы начинаем двигаться под музыку. Я немного трусь об него, и замечая желание в его глазах, немного сбавляю движения. Если бы он только знал, что я могу делать, сколькими способами я могу соблазнительно двигать телом.

– Черт, ты такая сексуальная, – шепчет он мне на ушко, отталкивая волосы с моей спины в сторону. Песня заканчивается, и в тот момент я замечаю, где стоит Дилан, руки скрещены, взгляд на мне. И она не выглядит счастливой. Внезапно заподозрив что–то, я напоминаю себе расспросить Грейсона, что его связывает с ней. Мы проводим остаток вечера, наслаждаясь компанией друг друга. Когда я попадаю домой, то понимаю кое–что. Нужно рассказать Грейсону правду. Если кто–то еще скажет ему, я могу потерять его навсегда. Мне ненавистно терять взгляд, которым он смотрит на меня. То как его взгляд становится нежным и мягким, будто я что–то ценное для него. Что–то, что нужно защищать, лелеять.

Надеюсь, он никогда не перестанет смотреть на меня так.

****

Я читаю учебник по истории, когда его аккуратно вытягивают из моих рук. Я поднимаю глаза на нечитаемое лицо Грейсона.

– Что такое? – спрашиваю я. Он остался ночевать прошлой ночью, после вечеринки. Сходил с утра домой, а потом вернулся вечером, чтобы поужинать со мной.

Он прикусывает губу, изучая меня. Его темные глаза прикрыты, и я внезапно ощущаю тянущую боль внизу своего живота. Рассеянно провожу пальцами по своей ключице, откидывая свою голову, чтобы посмотреть на него. Я знаю, чего он хочет. Мы с Грейсоном не занимались ничем, кроме поцелуев. И он на пределе, и я понимаю, что если скажу ему, что не готова, он не станет давить. И вот он здесь, стоит передо мной, ждет от меня первого движения. Ждет моего позволения, чтобы я дала ему понять, что хочу его также сильно, как и он меня. И, господи, я хочу. Честно говоря, я держала дистанцию из–за своего секрета. Из–за того, что не рассказала ему о себе. Хотя больше не могла отказывать себе. Я встаю и сокращаю расстояние между нами, положив обе ладони на его теплую грудь.

– Ты уверена? – хрипит он, облизывая свои губы.

Приподнимаю его футболку, чувствуя его подтянутый живот своими пальцами.

– Уверена.

– Спасибо, блять, – рычит он, наклоняется и глубоко целует меня. Я стону в его рот, пока он пробует мой язык, и целует так, что это сильно заводит меня, и я хочу большего. Мне нужно большее. Я задыхаюсь, когда он отстранятся, чтобы избавиться от своей футболки, бросая ее на пол. Его тело идеально развито. Гладкая, загорелая кожа покрывает его впечатляющую грудь и рельефный пресс. Не знала, что такое тело вообще существует в действительности.

– Зачем вообще носить футболку? – спрашиваю я, задыхаясь. Я вылижу каждый дюйм этого тела сегодня, это уж точно.

Губы Грейсона подергиваются, его глаза все еще изучают меня. Он снимает обувь, а потом расстегивает пуговицу на джинсах. Задерживаю дыхание, когда он стягивает их вниз, и остается стоять передо мной во всей своей обнаженной красе. Он может стать спецназовцем.

– Дыши, Пэрис, – говорит он тихо, и я сразу же втягиваю воздух. Его глаза блуждают по моей груди, которая напряглась под белой, хлопковой майкой. Стягиваю ее, за ней следуют шорты, и остаюсь только в черном лифчике и соответствующих трусиках. Он шагает ко мне, целует в губы, а потом в местечко, где шея встречается с моими плечами.

– Ты невероятна, – говорит он мне на ушко, вынуждая меня ахнуть, когда поднимает. Оборачиваю ноги вокруг него, моя грудь у его лица, когда он наклоняет меня назад на кровать. Спустив чашечки моего лифчика вниз, он берет мой сосок в рот, втягивая и нежно посасывая его. Моя голова откидывается назад на подушку, мои пальцы мягко тянут его за кончики волос, желая большего, желая всего, что он может дать. Дальше он целует мой живот, а потом спускает трусики вниз, пока покусывает тазовую кость. Без предупреждения его рот оказывается на мне, лижет, пробует. Вскоре мои бедра начинают дрожать на грани освобождения. Когда он всасывает мой клитор, моя спина выгибается, пока интенсивное наслаждение захватывает меня.

– Блять, – ругаюсь я, задыхаясь. Кладу запястья поверх глаз, восстанавливая дыхание. Чувствую слабость и блаженство одновременно. Сажусь и смотрю на Грейсона, который стоит на коленях на кровати, наблюдая за мной. Небольшая улыбочка растягивается по его губам, пока он осматривает меня, его глаза полны удовлетворения.

– Кто–то выглядит самодовольным, – сообщаю я, усмехнувшись.

– Кто–то не закончил с тобой…пока, – говорит он, забираясь на меня. – Даже близко.

Я улыбаюсь.

– Я и не ожидала меньшего.

Он по–волчьи улыбается мне.

– Презерватив? – спрашиваю я.

Его глаза расширяются, и он кивает, наклоняясь вниз, чтобы вытащить один из своего кошелька. Похоже, кто–то надеялся.

– Почти забыл, – говорит он. – Я никогда не был ни с кем без презерватива раньше.

– Хорошо, – бормочу я, нервно сглатывая.

Он открывает пакетик и скользит презервативом по своей длине, а потом интимно прикасается ко мне своим пальцем. Я влажная насквозь.

– Хммммм, – стонет он, наклоняясь ко мне, и скользит в меня, целуя мои губы одновременно с этим. Я морщусь от боли, когда он входит в меня, не так плохо, как я ожидала, но все же больно.

Он внезапно замирает.

– Ты девственница? – шепчет он, выглядя обескураженно. Его голос звучит так, будто ему больно физически, а глаза расширяются, когда он отстраняется и смотрит на меня выражением, которое я могу описать только, как шок. Он отодвигается от меня.

Я сглатываю, тянусь за одеялом, чтобы прикрыть свое тело.

– Это проблема? – спрашиваю слабым голом.

Он проводит пальцами по волосам, хватает свою одежду и одевается в тишине.

А потом он уходит, не оглядываясь назад.

Глава 8

Я не сажусь на свое обычное место для ланча под деревом. Я прогуливаю свою следующую пару и иду домой на ланч вместо этого. Грейсон звонил и писал мне безостановочно после «инцидента», как я называю это, но я не хочу разговаривать с ним. Прошло два дня. Понятия не имею, почему он повел себя так, – ушел, не сказав и слова. Полагаю, я совсем его не знала. Я избегала его умоляющего взгляда на занятиях сегодня, и даже когда он сел рядом со мной, я игнорировала его, как только могла. Я была первой, кто покинул аудиторию, уходя так быстро, как позволяли мои ноги. И именно поэтому вам не стоит начинать что–то с тем, кого видите каждый день. Становится неловко, и честно говоря, больно смотреть на него.

Открываю замок на двери, когда слышу его.

– Пэрис… – говорит он, звуча неуверенно и немного нерешительно.

Я не поворачиваюсь.

– Что?

– Мы можем поговорить? – просит он. – Пожалуйста?

– О чем мы можем разговаривать? О твоем очевидном отвращении к девственницам? – говорю сухо. Убираю ключ в сумочку и открываю входную дверь. Закрываю ее за собой, не ощущая вины совсем, но он вставляет свою ногу внутрь, прежде чем дверь успевает закрыться. Я вздыхаю и, наконец–то, поворачиваюсь к нему. Он выглядит устало: волосы спутаны, будто он проводил по ним пальцами снова и снова.

– Прости за то, что произошло той ночью, – говорит он, выдыхая. – Просто это… – он замолкает, и я приподнимаю бровь в ожидании. Мне, на самом деле, интересно, что он скажет, какую причину он придумает. Я хочу знать, что происходит в его голове. Кажется, он хочет сказать что–то, но потом качает головой, будто очищая ее. – Я понятия не имел, что ты была девственницей.

– Поэтому ты решил бросить меня и сбежать?

– Я не сбегал, – говорит он, уставившись в пол.

Я фыркаю.

– Там осталась дыра в стене, размером с Грейсона.

– Пэрис, – шепчет он, его голос напряженный.

– Не беспокойся. Это не проблема вовсе, – говорю небрежно, разглядывая свои ногти.

– В смысле? – спрашивает он, нахмурив брови.

– Нас больше нет, – отвечаю я, пожимая плечами.

Он открывает рот, а потом захлопывает его. Мышца подрагивает на его челюсти.

– Мне жаль, Пэрис.

– Как и мне, – отвечаю мгновенно. Я наблюдаю за тем, как он вздрагивает от моих слов, но не получаю никакого удовлетворения от этого. Я хочу отвернуться и спрятаться от него, настолько смущена тем, что произошло между нами.

– Ты не имеешь этого в виду, – говорит он, подходя ближе ко мне. Я напрягаюсь, когда он наклоняется и целует меня в лоб. Мои глаза закрываются, когда его губы касаются моей кожи. – Я облажался. Я удивился, вот и все. Хотел бы я, чтобы ты рассказала мне.

– Я хотела, чтобы ты был у меня первым, а потом ты… – замолкаю, неспособная продолжать. Что я хотела сказать – ты уничтожил меня. Отдать ему свою девственность не такое уж и большое дело для меня. Я была более чем готова к сексу с кем–то. Но то, что произошло той ночью…не ожидала, что все будет так. Никогда бы не подумала, что пожалею о том, что выбрала Грейсона разделить это со мной.

– Прости меня, – просит он, берет за подбородок своими пальцами и подталкивает его вверх, чтобы я смотрела в его глаза. Он выглядит искренне и раскаивается. Я все еще не понимаю, почему он поступил так. Я знаю, что он что–то скрывает. Но и я скрываю кое–что тоже, так что кто я такая, чтобы судить? Он причинил мне боль. Но это не означает, что я не хочу его больше. Было бы намного легче, если бы я не хотела.

– Позволь мне помириться с тобой, пожалуйста, – говорит он, его глаза умоляют. – Ты не понимаешь.

Я шумно выдыхаю, картинка той ночи повторяется в моей голове.

– Эй, – говорит он, обхватывая мое лицо своими ладонями. – Все будет замечательно между нами.

– Звучит слишком самоуверенно, – отвечаю я, пытаясь говорить безэмоционально.

Он вздыхает.

– Детка, когда дело касается тебя, я далеко не самоуверенный. Ты сводишь меня с ума.

– Поверь, это чувство взаимно, – бормочу я, давая ему знать своей интонацией, что это не совсем хорошо.

– Прости, – произносит он тихо, его глаза показывают, что его сожаление неподдельное.

– Увидимся на парах, – отвечаю я, мои плечи расслабляются. Он аккуратно и передвигает руку к моему затылку и нежно сжимает его.

– Увидимся, – говорит он. Еще один поцелуй, на этот раз в губы, а потом он уходит.

Какого черта я творю?

****

Когда кто–то садится рядом со мной, я поворачиваюсь с улыбкой на лице. Когда понимаю, что это не Грейсон, эта улыбка спадает.

– Эмм, это место занято, – говорю я, ерзая на своем стуле.

Парень оглядывается и усмехается.

– Не вижу здесь ничьего имени.

Смотрю на него и узнаю, что он один из друзей Грейсона. Копаюсь в голове в поисках его имени, но ничего не выходит.

– Джейк, – говорит он, борясь с улыбкой. – Вау, что это если не удар по моему эго…

– Я отвратительно запоминаю имена, – говорю я, робко пожимая плечами. – Кроме того, я познакомилась всего с несколькими друзьями Грейсона, и вроде как тяжело успевать за этим.

– Не сомневаюсь, – говорит он, забавляясь. Джейк симпатичный в прилизанном стиле. Не совсем мой тип, но все же я могу оценить его голубые глаза и очаровательную улыбку. – Грей, не придет сегодня, – добавляет он.

Пытаюсь замаскировать свое разочарование.

– Ладно, – произношу я, не имея представления, что еще ответить.

– Он поехал в деловую поездку в Мельбурн с отцом, – добавляет Джейк. Интересно, почему Грейсон ничего не сказал мне об этом? Он только вчера приходил с извинениями, но я не слышала и не видела его до сих пор.

Какие извинения.

– Так зачем ты сел сюда? – спрашиваю, не уверенная, какую игру он затевает.

Джейк усмехается.

– Ты не церемонишься, да?

Приподнимаю плечо, чтобы пожать им, но ничего не говорю.

– Подумал, раз Грейсона нет, я составлю тебе компанию, – говорит он, перебрасывая ручку между своими пальцами. Натянуто улыбаюсь, а потом сосредотачиваюсь на книге перед собой.

– Не очень–то разговорчива, да? – спрашивает он, когда преподаватель заканчивает говорить. – Большинство девчонок уже прожужжали бы мне все уши.

Закатываю глаза.

– Мне нечего сказать, – ему уж точно.

Он посмеивается.

– Что делаешь после занятий?

– Иду домой, – отвечаю я, складывая книги в аккуратные стопки на столе.

– Не хочешь перекусить немного? – спрашивает он.

– Нет, спасибо.

Он морщится.

– Резко.

Вздыхаю, ощущая небольшую вину.

– Извини. Мне, правда, надо идти домой и заниматься. Но, спасибо за приглашение.

Он кивает, явно забавляясь.

– Это был вежливый отказ, – этот парень вообще замолкает? Я не хочу зависать рядом с ним, чтобы это выяснить.

По дороге домой мой мозг перемещается к Грейсону. После извинений, он просто уехал? Вытаскиваю телефон и проверяю, есть ли пропущенные звонки или сообщения от него.

Ничего.

Я думала Грейсон идеальный. По крайней мере, идеальный для меня, но полагаю, я ошибалась.

Глава 9

Грейсон садится рядом со мной на уроке, и я чувствую его взгляд на мне. Прошло пять дней, с тех пор как я видела его, с тех пор как мы хоть как–то общались.

– Привет, Пэрис, – говорит он тихо, его интонация осторожная. Я поднимаю взгляд. Он выглядит потрясающе, как и всегда, его темные волосы слегка влажные, на нем белая футболка и джинсы

– Здравствуй, – отвечаю я, вымучивая небольшую улыбку. Перевожу взгляд обратно в свой блокнот.

– Слушай, мне нужно… – начинает он, но его перебивает преподаватель, который начинает говорить.

Радуясь небольшой передышке, я пытаюсь игнорировать Грейсона так сильно, как могу, и сосредоточиться на мужчине, который рассказывает в передней части аудитории. Я замечаю, как он бросает на меня взгляды, краешком своих глаз, и знаю, что он хочет что–то сказать. Я, на самом деле, не чувствую, что меня бросает в жар или холод, и задаюсь вопросом – должна ли я сократить свои потери, и не разговаривать с ним вообще. Сама эта идея причиняет боль, что означает, вероятно, это правильное поведение для меня. Это спасет меня от увольнения из «Яда», решение, которое я приняла…из–за него. Но теперь…Черт, это вероятно лучший вариант.

Грейсон прочищает горло.

– Мы можем поговорить? – спрашивает он тихо.

Я не поднимаю глаз.

– О чем?

– Ты знаешь о чем, Пэрис, – говорит он. Оглядываюсь, чтобы заметить, как он сжимает руки на столе, его взгляд на мне. Замечаю вспышку беспокойства в них, прежде чем он умудряется спрятать ее. О чем он вообще может беспокоиться? Он тот, кто принял осознанное решение создать расстояние между нами, уйти, не сказав ни слова. Он отправил мне сообщение, и боже, я поняла его отчетливо и ясно.

– Куда ты уезжал? – нехотя спрашиваю. Я знаю куда, Джейк сказал мне, но я хочу услышать это от него.

Он запускает руки в свои волосы, спутывая их.

– Ездил с отцом в деловую поездку.

Я хочу спросить – «а что, там не было телефонов?» – но не делаю этого. Остальная часть урока проходит в напряженной тишине. Грейсон следует за мной, когда я выхожу из класса, нежно обхватывает мое запястье и тянет меня остановиться, когда мы выходим на парковку.

– Поехали ко мне домой, где мы сможем поговорить? – его голос почти умоляет.

Я вырываю руку из его хватки и поворачиваюсь лицом к нему.

– Слушай, Грейсон, думаю, мы должны остаться просто друзьями.

Он морщится и издает звук своим горлом.

– Я хочу быть больше, чем твоим другом, Пэрис. Я хочу, чтобы мы начались сначала…больше всего на свете.

У него замечательный способ продемонстрировать это, да?

– Ага, только это не совсем работает со мной, – говорю я, скручивая руки. Он забрал мое сердце и потоптался по нему. Я не заслуживала этого. Я знаю, что заслуживаю лучшего. Я не смогу смотреть в его красивое лицо и не чувствовать боли.

– Это работало пока… – он замолкает, вероятно, думая о той ночи. Да, я, в действительности, тоже не хочу поднимать эту тему, но кое–что стоит произнести.

– Так не было тогда и не будет сейчас. Знаешь, когда ты просто оставил меня вот так – это гораздо хуже, чем то, что произошло той ночью, – говорю я. Он бледнеет, проводя рукой по своему лицу.

– Не знаю, о чем я, блять, думал – говорит он. – Я понимаю, что все испортил, но…

Я перебиваю.

– Я тоже не знаю, о чем ты думал. Но если ты так сильно хотел обидеть меня, чтобы я отстала, то могу сказать – ты преуспел, – я вру. – Увидимся, – говорю я, пытаясь выдать гримасу за улыбку. Грейсон делает шаг веред, но я качаю головой. Я неловко машу рукой, а потом отворачиваюсь и направляюсь прямо к себе домой. Я работаю сегодня ночью, поэтому хочу расслабиться немного, прежде чем уйти. Когда выхожу с парковки, переходя на тротуар вдоль главной улицы, я оглядываюсь. Грейсон все еще стоит там, где я оставила его, смотрит вниз. Его поза кричит о поражении. Вздыхаю, и отворачиваюсь, вцепившись ладонью в грудь.

Может быть, Грейсон Майлз не предназначен для меня вовсе.

****

Хватаю сумку, наполненную косметикой и обувью, и направляюсь прямиком к входной двери.

– Ты куда? – спрашивает Аная, закидывая виноградину себе в рот. Большинство ночей она у Пола, но на случай, если она дома, то думает, что я работаю в баре. Я одевалась в клуб, поэтому просто носила джинсы и черный топ.

– На работу. Мне нужной идти или я опоздаю, – отвечаю я. Обычно я ловлю такси, но сегодня Даймонд сказала, что заберет меня.

– Хочешь, я подброшу тебя? Я даже не видела, где ты работаешь, – она произносит это небрежно, уставившись в экран телевизора.

Меня передергивает. Мда, это никогда не произойдет. Никогда.

– Нет, спасибо, напарница подвезет меня, – сообщаю я.

– Ладно, увидимся утром.

– Угу, пока, – говорю и выхожу за дверь. Даймонд ждет меня в своей модной, черной машине, музыка грохочет. Открываю пассажирскую дверь и скольжу внутрь. Она немного убавляет громкость.

– Готова к работе, Сноу? – спрашивает она, широко улыбаясь.

Ее улыбка заразительна.

– Как никогда.

Мы паркуемся у «Яда» и проходим через задние двери.

– Как долго ты работаешь «ядовитой девушкой», Даймонд? – спрашиваю ее, когда мы заходим в раздевалку.

Она склоняет голову, раздумывая.

– Уже несколько лет. Больше трех с половиной.

– Как долго ты собираешься заниматься этим? – спрашиваю я, стягивая джинсы и топ, оставаясь в трусиках и лифчике. Я больше не стесняюсь своего тела, по крайней мере, когда прихожу сюда.

– Так долго, пока это будет привлекать меня, – говорит она посмеиваясь. – Деньги неплохие, и если честно, мне нравится внимание.

Жаль, что я не чувствую того же. Сегодня я одеваюсь во все белое, – прозрачное, белое кукольное платье, стринги, высокие чулки и подвязки. Им нравится, когда я разыгрываю «снежную» тему, а с моей красной помадой, я похожа на ледяную принцессу.

– Черт возьми, я собираюсь отобрать эти туфли, – говорит Даймонд, разглядывая мои белые шпильки с завистью.

Я смеюсь.

– Мои ноги на два размера меньше твоих.

Она закатывает глаза.

– Я могу сделать так, что они подойдут, не беспокойся. Я могу стать Золушкой, твою мать.

– Золушкой или ее злой сводной сестрой? – шучу я, зарабатывая игривый шлепок по своей заднице. Даймонд выходит на сцену, а я пользуюсь несколькими минутами, чтобы мысленно подготовить себя к ночи.

Ты не будешь заниматься этим вечность.

Оплатишь счета. Оплатишь долг. А потом покончишь со всем этим.

Глава 10

Я драматично вздыхаю, когда замечаю пропущенный звонок от своей сестры Лондон. Понятия не имею, зачем она вообще могла позвонить, поэтому перезвоню ей позже. Я люблю свою сестру, но она не обязательно должна мне нравиться. По правде говоря, она – причина, по которой у меня такой огромный долг. Это ее долг. Он заняла деньги у своего бывшего, а когда уехала от него и отказалась платить, он угрожал причинить ей боль. Он заявился в наш дом, разыскивая ее, и в тот момент я была с ней. Это было не очень приятно. Он разгромил дом и словесно угрожал покончить с ней. Она попыталась ударить его в ответ, но он ударил ее по лицу. Он занес свой кулак в воздух, чтобы ударить ее, и тогда я запрыгнула на него и закричала, что расплачусь с ним сама.

К счастью, он сказал, что я ему достаточно понравилась, чтобы позволить мне расплатиться в рассрочку. Очевидно, выгодно нравиться одному из многочисленных мужиков своей сестры. Вначале долг был в двадцать тысяч долларов, а теперь он снизился до десяти. Полпути пройдено. Я должна гордиться собой, но это не так. Я просто чувствую усталость и хочу уже покончить со всем этим.

С важным видом иду в приватную кабинку, ненавидя больше всего эту часть ночи. Отстойно, что эта часть чаще всего приносит мне больше денег. Играет «Hypnotize» Джемини, когда я танцую для джентльмена в костюме. Он, наверное, пришел сюда прямо с работы. Шагаю ближе к нему, приспуская лямки своего кукольного платьица. Он притягивает меня ближе, пытаясь усадить на свои колени.

– Никаких прикосновений, – говорю ему, мой тон резок.

– Ой, да ладно, я сделаю это стоящим для тебя, – бормочет он невнятно, его взгляд жадно впивается в мою грудь.

Неважно как много он предложит мне, я никогда не пересеку эту черту. Качаю головой.

– Никаких прикосновений, – повторяю, приподнимая свою бровь.

Он поднимает руки в притворной капитуляции, а потом говорит, чтобы я повернулась и продолжила танцевать. Я так и делаю, как и говорила, – ненавижу каждую секунду этого. Наконец, песня заканчивается, и я облегченно выдыхаю. Тем не менее, когда он встает, то прижимает меня к стене, его твердость трется по моей заднице.

– Что у нас тут, – распевает он.

Я ударяю его локтем в живот, а потом высовываю голову за дверь, сигнализируя вышибале. Он быстро подходит, и я рассказываю, что произошло. Он хватает мужика и сопровождает его на выход. Я прислоняюсь спиной к стене, тяжело дышу, а пульс зашкаливает.

Мда, не могу дождаться, когда распрощаюсь со «Сноу» навсегда.

***

– Как долго ты собираешься игнорировать меня? – спрашивает Грейсон рядом со мной, он звучит раздраженно. Я сижу на своем месте для ланча. Прошла неделя с нашего последнего нормального разговора, но не с отсутствия его попыток. Он отправлял мне три букета цветов, заезжал с едой и провожал до дома после занятий. Я не произнесла больше нескольких предложений – в основном «нет, спасибо» и «почему ты все еще здесь?». Он действительно все усложняет. Я хотела его простить много раз, но по какой–то причине, я не хочу допускать этого. Будет проще в дальнейшем, если мы покончим с этим – чтобы там между нами ни было. Я пожимаю плечами на его вопрос и смотрю прямо перед собой. – Как долго ты ждешь, что я буду гоняться за тобой, Пэрис?

Прикусываю нижнюю губу.

– Я не жду, что ты будешь делать что–то.

– Значит, тебе будет наплевать, если я пойду на свидание с другой женщиной? – спрашивает он, его голос слегка напряжен. Сама мысль причиняет мне физическую боль, но я не покажу ему никакой слабины. Если он хочет сделать это, тогда удачи. Это означает, что он в любом случае не предназначен мне.

– Ты можешь делать все, что захочешь, Грейсон, – говорю я безэмоционально.

Он матерится.

– Все потому, что я уехал на несколько дней, и ничего не сказал тебе? Я должен был отчитаться тебе или еще что? – выплевывает он.

Вау. Ошеломленная, перевожу взгляд на него.

– Все не так, и ты знаешь об этом, – скрежещу я, моя челюсть сжата. – Но если ты собираешься вести себя, как мудак, то, пожалуйста, просто уйди.

– Ну, ты не позволяешь мне говорить с тобой об этом, и поэтому я не могу объясниться, – произносит он, выглядя расстроенно. Не знаю почему, но ничего не могу поделать с ощущением, будто вокруг него виноватая аура. Я схожу с ума? Не хочу превращаться в одну из тех женщин, которые допрашивают своих мужчин, потому что в глубине души знают, что не доверяют им. Ага…я такой никогда не буду.

– Пэрис, прости, – говорит он, его темные глаза умоляют. Мой взгляд опускается к его рту. Я не видела его ямочек с той ночи, когда мы почти занялись любовью. Я скучаю по ним…как чертовски безумная.

– Ладно, слушаю, – говорю я, глядя прямо на него.

Его плечи опускаются, когда он вздыхает.

– После того, что произошло между нами… Слушай, я хочу тебя. Больше всего на свете. В тебе что–то есть, мы просто…подходим друг другу. Мне пришлось уехать в последнюю минуту со своим отцом по делам, и я подумал, что не спеша соберусь с мыслями. Знаю, что должен был сказать тебе, но я был растерян и… – он затихает, подбирая слова. – Ты дашь мне еще один шанс?

После нескольких напряженных мгновений тишины, я открываю рот:

– Ты был растерян? Из–за чего конкретно? – спрашиваю я. Если он считает, что отделается несколькими корявыми полу–извинениями, то его ждет кое–что еще.

Он отводит глаза, а рукой проводит поверх своей головы.

– Я никогда не чувствовал себя так ни с кем раньше, – отвечает он спустя несколько напряженных мгновений. – Я растерялся, Пэрис. Я не хотел напортачить, но, кажется, это все, на что я способен.

Я шумно выдыхаю, разглядывая его, пока он держит свою голову опущенной.

– Я не идеален, – произносит он.

– Я не ожидаю, что ты будешь идеальным, – бормочу я. И так и есть. Хотя ценю некоторую честность. Я морщусь от мысли. Как цинично с моей стороны. Какого черта я здесь делаю? Все это одна огромная катастрофа. Встаю и прочищаю горло, когда он смотрит на меня.

– Мне надо идти, – говорю я. Ненавижу смотреть на печаль в его глазах.

– Ага, да, – отвечает он, его голова снова опускается. Я вздыхаю, но заставляю свои ноги двигаться. Мне нужно убраться от него подальше, потому что он не единственный, кто в растерянности.

***

Аная встречает меня в дверях, когда я возвращаюсь домой с работы этой же ночью.

– Привет, ты чего не спишь? – спрашиваю ее, когда закрываю за собой дверь.

– Уже поздно, – говорит она, ее глаза наполнены беспокойством. Я вытягиваю свой телефон из лифчика и проверяю время. Три утра. Мне пришлось задержаться ненадолго сегодня, потому что клуб был переполнен.

– Ага, у нас была тяжелая ночка, поэтому пришлось остаться допоздна, – говорю я ей. Иду в свою комнату, и она следует за мной по пятам.

– Как говоришь называется бар, в котором ты работаешь? – спрашивает она. Я замираю, потом поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

– А что? – переспрашиваю я.

– Мне любопытно, – отвечает она, скрещивая руки поверх своей груди. Черт, я не хочу врать ей. Она почти единственный мой друг в этом городе. Сажусь на кровать и стучу по месту рядом с собой. Она садится, и меня передергивает, когда осознаю, что собираюсь рассказать ей правду.

– Ты же знаешь, что не обязана рассказывать мне правду, Пэрис, – начинает она.

– Я работаю в «Яде», – говорю я. – Он в городе, на Уильям–стрит.

Она играет с кончиками своих рыжих волос, раздумывая. Потом замирает и поднимает свои расширившиеся глаза на меня.

– «Яд»? Это который…

Я киваю, с трудом сглатывая. Не способная поддерживать с ней зрительный контакт, я оглядываю свою комнату в поисках отвлечения.

– Вау, – произносит она. Она откашливается спустя несколько секунд тишины, а потом поворачивается, чтобы посмотреть на меня. – Ты стриптизерша?

Сжимаю челюсть, скрывая свой позор и однократно киваю.

– Всегда такая тихоня, – бормочет она себе под нос. Ничего не могу поделать, и сдавленный смешок вырывается из–за ее комментария. Она качает головой на меня и дарит однобокую улыбку. – Может, ты сможешь научить меня парочке движений как–нибудь? – спрашивает она тихо, подталкивая меня слегка в плечо.

– Может быть, – отвечаю я. Она ухмыляется.

Мы проводим остаток ночи, разговаривая об этом.

И в тот момент, я понимаю, что все между нами будет в порядке.

Глава 11

Поле того, как рассказала правду Анае, я чувствую себя легче. Прошло несколько дней, после нашего глубокого и значимого разговора. Мы так же поговорили о Грейсоне. Сам мужчина лично входит в класс, именно в тот момент, когда я подумала о нем. Он смотрит туда, где сижу я, и идет в моем направлении. Садясь на свое обычное место, он дарит мне небольшую улыбочку.

– Привет, – говорит он. – Ты закончила задание?

Я поднимаю бровь. Я видела его дважды с нашего последнего разговора, и каждый раз наши короткие разговоры были неуместными и извиняющимися. Не упоминая о неловкости.

– Конечно, доделала, – отвечаю я, оценив его стандартный вопрос.

Он смеется.

– Не сомневаюсь, что ты и в этом превосходна.

– А ты доделал? – спрашиваю я.

– Типа того, – отвечает он, пожимая смущенно плечами.

Я ахаю.

– В смысле «типа того»? Оно составит десять процентов от нашей оценки!

Он морщится, а потом поднимает ручку и перебрасывает ее между своих пальцев.

– Знаю. Я был немного…отвлечен, – сообщает он, не глядя на меня. Он смотрит вниз, его темные волосы спадают на лицо, прикрывая его глаза от моего обзора.

– Не ты один, – бормочу себе под нос. Преподаватель начинает говорить, прерывая нашу беседу. Вздыхаю, бросая последний взгляд на Грейсона, прежде чем посмотреть прямо перед собой.

Грейсон плетется за мной, когда заканчивается занятие. Когда мы выходим на парковку, он дотягивается до меня и нежно берет за запястье.

– Я скучаю по тебе, – говорит он, растирая большим пальцем мой пульс.

– Я тоже скучаю, – признаюсь я тихо. Я неосознанно шагаю ближе, вдыхая его аромат. Он всегда пахнет так чертовски приятно.

– Ты когда–нибудь делала что–то, что хотела бы вернуть назад, больше всего на свете, но не можешь? Поэтому все, что тебе остается, – жалеть себя, понимая, что ты сама причина своих страданий?

Я резко вдыхаю из–за его слов. Киваю ему, и наши глаза встречаются.

– Можешь простить меня? – спрашивает он, когда я продолжаю молчать. Могу? Могу ли я, на самом деле, судить его, когда тоже кое–что скрываю? Если я выберу дать всему еще один шанс, мне нужно рассказать ему. Сказать правду. Надеюсь, что он все равно будет хотеть меня, и мы сможем начать сначала. С чистого листа.

– Почему ты уехал, ничего мне не сказав? Будь честным, – спрашиваю я.

Он громко сглатывает.

– Я облажался со всем между нами. Подумал, что, может, будет лучше, если мы отдалимся друг от друга. Хотя, пока был вдалеке от тебя, я только скучал по тебе. По тебе. Твоему смеху, твоей улыбке, твоему запаху. По всему в тебе, Пэрис. И я кое–что осознал – это неизбежно между нами. Все можно только исправить, поэтому я отказываюсь отпускать тебя.

– Я все равно не понимаю, Грейсон.

– Я никогда не прощу себя за то, что сбежал в первый раз от тебя, но, обещаю, что возмещу все, – говорит он.

– Думаю, что скучаю по твоей стряпне, – так тяжело для меня не поддаваться. Я понимаю, что не должна, но хочу этого. Я хочу его. Полагаю, что просто люблю наказания.

Меня одаряют медленно растягивающейся улыбкой.

– Я буду счастлив приготовить для тебя сегодня, и может, мы сможем поговорить.

– Может быть, – говорю чуть слышно, чувствуя облегчение.

Я сажусь сзади на байк Грейсона, и мы едем к его дому. Обнимать его своими руками все время, чувствовать выпуклость его пресса, и весь мой перед крепко прижимается к его спине – ни на секунду не жалею о своем решении. Так хорошо снова обнимать его. Мы заходим в его дом, и он выдвигает стул для меня.

Грейсон ищет в холодильнике что приготовить.

– Как насчет тостов? – спрашивает он, пока сканирует отсутствие продуктов.

Скрываю свою улыбку.

– Для меня звучит неплохо.

– Могу заказать что–нибудь, – предлагает он, оглядываясь на меня.

– Сэндвичей достаточно, – говорю ему, наблюдая, как он вытягивает сыр и ветчину. Он быстро готовит их и приносит на стол с апельсиновым соком.

– Спасибо.

– В любое время, – говорит он, его глаза пляшут. – Я превращаюсь в шеф–повара, не так ли?

Я откусываю кусочек.

– Ну, не знаю. Думаю, что ты не должен бросать свою постоянную работу пока что.

Он улыбается, с ямочками и все такое.

– Буду иметь в виду.

После того, как заканчиваем с едой, мы вместе пересаживаемся в гостиную. Идет фильм по телику, но я не уделяю ему свое внимание. Мои глаза исключительно на Грейсоне, а его – на мне. Я с трудом сглатываю от интенсивности в его взгляде, а когда он облизывает верхнюю губу, я ничего не могу поделать со звуком, который вырывается из моего горла.

– Ты тоже это чувствуешь… – говорит он так нежно, проводя своими руками вверх и вниз по моим бедрам. Я чувствую это? Я определенно чувствую что–то прямо сейчас.

– Грейсон…

– Я облажался, но теперь ты простишь меня. Нам слишком хорошо вместе и это без вариантов, – говорит он, и я ахаю от его приказного тона. Кем он себя возомнил?

Мой взгляд прищуривается.

– Я прощу тебя, если и когда решу сама.

Он смеется, действительно смеется.

– Ты такая красивая, когда злишься.

Рада, что он чувствует именно это, потому что глядя на все происходящее, я буду выходить из себя часто, когда он рядом. Я открываю рот, чтобы сообщить ему именно это, когда он наклоняется вперед и целует меня. Он грязно играет. Нет ни единого шанса, что я смогу сопротивляться ему, не тогда, когда он прав. Между нами что–то есть. Что–то, что притягивает нас друг к другу. Что–то, ради чего стоит рискнуть.

Он отстраняется от поцелуя, оставляя меня желать большего.

– Позволь мне сделать на этот раз все правильно, пожалуйста.

Моему ошеломленному мозгу требуется несколько секунд, чтобы осознать, что он сказал, и к тому времени он уже встает с дивана и поднимает меня на руки. Я обнимаю его своими руками за шею и держусь, пока он несет меня в свою комнату, опуская на кровать и возвращая свои губы к моим.

Где они и должны быть.

– Я скучал по тебе, – говорит он, когда немного отстраняется, его дыхание теплое и сладкое.

– Да, ну, тогда не облажайся снова, – отвечаю я, потянув его лицо вниз для поцелуя, перебивая его сдавленный смешок на мой комментарий. Плюхаюсь головой на подушку, выгибая шею, когда он оставляет след из влажных поцелуев на моем горле.

– Эй, – говорит он, глядя на меня. – Ты уверена, что хочешь этого? Я могу подождать – так долго, как тебе потребуется.

– Уверена, – отвечаю я, садясь и стягивая свою майку и лифчик. Я едва ли не смеюсь от выражения на его лице. Его тяжелый, прикрытый веками, взгляд можно определить как соблазнительный, темный, глубокий и чувственный.

– Такая, такая красивая, – бормочет он, и я немного извиваюсь, когда он облизывает свою верхнюю губу, поднося свои руки к моей груди, обхватывая ее тяжелый вес. Его большой палец кружит по моему соску, отправляя разряд удовольствия по мне. Я обнимаю руками его шею, притягивая к себе. Он слегка отстраняется, чтобы снять футболку, его мышцы перекатываются от движения.

Такой. Чертовски. Сексуальный.

Его хихиканье поднимает мой пристальный взгляд к его рту. Он склоняет голову и улыбается мне. Видимо, я сказала это вслух.

Я набрасываюсь на него.

Сажусь и захватываю его губы своими, мой язык пробует его. Его руки блуждают вниз по моей спине к попке, которую он сжимает и игриво шлепает.

– Никакой спешки, Пэрис, у нас вся ночь впереди, – шепчет он мне в ухо, отправляя дрожь по моему позвоночнику. Он медленно расстегивает мои джинсы и тянет молнию вниз. Я приподнимаю свои бедра вверх и раскачиваю ими, пока он стягивает джинсы, оставляя меня только в черных трусиках. Хотела бы я сказать, что они кружевные, вместо обычных хлопковых, но его взгляд дает меня уверенность, в которой я нуждаюсь. Взяв его руку, я смело скольжу ей в свои трусики.

– Блять, – ругается он, и я победно улыбаюсь, когда он скользит пальцем по моей влажности, вынуждая меня задыхаться от удовольствия. Он страстно меня целует, пока его палец творит волшебство, и втягивает мою нижнюю губу, пощипывает ее, прежде чем двинуться ртом ниже, уделяя внимание моей груди своим языком и ртом. Я начинаю задыхаться, когда он движется еще ниже, облизывая мой живот, проходя мимо пупка. Мне нравится, куда все ведет. Когда он стягивает мои трусики, а его рот находит мой центр, я чувствую себя на краю. Могу сказать, что это будет взрывным. Я матерюсь, когда первая волна удовольствия ударяет по мне, откидываю голову на подушку и выкрикиваю имя Грейсона. Он прижимает мои бедра, удерживая на месте и продлевая мое освобождение. Когда я расслабляюсь на матрасе, а мои бедра прекращают трястись, он отпускает меня и садится. Он нежно целует мое колено и успокаивающе трет мое бедро. Я вздыхаю, когда поднимаю взгляд на него и замечаю выражение его лица.

Он выглядит сильно заведенным и может даже немного самодовольным. Но больше всего, его выражение дает мне понять, что нет другого места, в котором он лучше бы оказался прямо сейчас.

– Я хочу делать это, часто, – заявляет он, проводя одной рукой по своим волосам.

Мои губы изгибаются.

– Не собираюсь спорить с этим.

Он ухмыляется.

– Хорошо.

Я хватаю его за ремень джинс и тяну на себя, так чтобы он лег поверх меня. Я чувствую твердость его возбуждения сквозь джинсы, отчего издаю гудящий звук в глубине своего горла.

– Сними их, – мягко командую я. Он отстраняется и делает так, как я сказала. Когда он встает передо мной обнаженный, я ничего не могу поделать и ахаю. Он идеально сложен, от подтянутой груди и выпирающего пресса до узкого таза и сильных бедер.

– Насколько ты реален? – спрашиваю я, когда сажусь на колени для более близкого осмотра. Сдавленный смешок – все, что я получаю в ответ. Облизываю свои губы. – Скажи, что тебе нравится, – говорю я, поднимая свой пристальный взгляд к нему. Я немного нервничаю, но больше всего – я в восторге. Я вижу, как работает его горло, когда он сглатывает. Я подбираюсь ближе. Он стоит у края кровати, поэтому я слезаю с нее и встаю на колени на полу перед ним.

– Блять, – произносит он, пока рассматривает мою позу. Могу сказать, что она нравится ему – чертовски сильно. – Детка, ты уверена… – начинает он, но я перебиваю его, когда беру его твердость в свою руку и поглаживаю. Потом, облизываю головку и немного втягиваю ее, прежде чем скользнуть всей длиной в свой рот.

– Пэрис…блять, блять, блять, – матерится он, пока его руки аккуратно стягивают мои волосы. – Именно так, – подбадривает он, когда я втягиваю щеки и вбираю его настолько, насколько могу в свой рот. Я наслаждаюсь собой, когда он мягко оттягивает меня от себя, поднимает вверх и несет на кровать. А теперь к финальной части. Грейсон снова начинает смеяться. Мне, на самом деле, нужно завязывать с озвучиванием своих мыслей во время секса.

– Так возбуждена, – скрипит он в мое ухо. Он издает одобрительный звук, смешанный со стоном.

– Что? – спрашиваю я, задыхаясь, когда он начинает играть с моим клитором.

– Ты вся истекаешь, – объясняет он, – все течет по мне. Это настолько, блять, сексуально, Пэрис, – он отстраняется от меня, чтобы схватить презерватив и раскатать его. Потом возвращается ко мне, осторожно скользя внутрь меня.

– Ты в порядке? – спрашивает он низким, хриплым голосом. Могу сказать, что он сдерживается, хочет двигаться аккуратно и медленно.

– Да, я в порядке, просто трахни меня уже, – говорю я. Он замирает на секунду, позволяя мне привыкнуть к его размеру, прежде чем выходит и скользит обратно.

– Нет не трахнуть, Пэрис….никогда с тобой, – говорит он, прежде чем поцеловать. Он отстраняется на мгновение, и наши глаза встречаются. Его полны изумления и страсти. От того, как он смотрит на меня, мне кажется, что я самое ценное во всем мире. Надеюсь, что мой взгляд даст ему понять, что и он для меня все. Я поднимаю свои бедра вверх и следую его ритму так хорошо, как могу. Вскоре я ощущаю, как надвигается еще один оргазм, и впиваюсь своими ногтями в его спину, когда взрываюсь. Грейсон следует вскоре после меня, его тело подрагивает, пока он кончает. Я смотрю на его лицо все время, наблюдая за выражением удовольствия на нем. Думаю, что могу привыкнуть к этому моменту.

– Я в порядке, Грейсон. Даже лучше, чем в порядке, – произношу тихо, опережая его вопрос.

– Хорошо. Это было невероятно, Пэрис, – говорит он, нежно смахивая волосы с моего слегка вспотевшего лба. – Лучше всего.

– У меня хороший учитель, – отвечаю я, шевеля своими бровями. Он закатывает глаза и целует дважды, прежде чем уйти в ванную, чтобы помыться. Когда он возвращается обратно с мокрой губкой, чтобы помыть меня, я удивляюсь нежному жесту.

– Не надо быть такой стеснительной передо мной сейчас, – говорит он, когда я немного извиваюсь, пока он вытирает меня. Кладу подушку поверх своего лица, зарабатывая в свою сторону смешок. Он снова уходит и скользит рядом со мной, когда возвращается обратно секундой позже. Он притягивает меня в свои объятия, и я кладу голову на его грудь, а ногу на его бедро.

– Угадай что, – говорит он несколько минут спустя.

– Что?

– Ты только что стала моей.

Я улыбаюсь в его грудь.

Глава 12

Закатываю глаза, когда следующей играет T–Pain «Я влюблен в стриптизершу». Толпа все еще сходит с ума по этой песне. Кручусь вокруг шеста, широко разводя ноги, перед тем как остановиться и сексуально снять топ. На мне розовый, кожаный топ, который застегивается на молнию спереди, поэтому его легко снять. Какое удобство. Когда я проснулась сегодня утром, то приняла решение. Я уволюсь из «Яда». Ни за что я не смогу быть «Ядовитой девушкой» и встречаться с Грейсоном, поэтому чем–то придется пожертвовать. Я придумаю что–нибудь еще, чтобы расплатиться с долгом. Интересно – сколько сейчас люди получают за продажу органов на черном рынке? Песня меняется на «Пьяны и Влюблены» Beyonce. Я замедляю свои движения, втираясь в шест на протяжении всей песни.

Ко времени, как заканчивается моя смена, я выдыхаюсь. Переодеваюсь, соскребаю с лица макияж, хватаю сумку и вызываю такси. Один из телохранителей дожидается меня снаружи, чтобы убедиться, что я доеду в безопасности.

– Спасибо, – обращаюсь к нему перед тем, как закрыть дверь. Пятнадцать минут занимает добраться до дома. Аная у своего парня, поэтому дом пуст. Я принимаю долгую ванну, расслабляя свое тело, а потом переодеваюсь в пижаму. Около трех утра я, наконец, засыпаю.

****

– Сколько еще времени ты проторчишь здесь? – шепчет Грейсон мне на ушко, занимая свободное место рядом со мной. Я слегка вздрагиваю, когда его теплое дыхание раздувается на моем ухе.

– Примерно час, – отвечаю я, закрывая учебник, который читала, и придвигаю следующий. Он оглядывает библиотеку, рассматривая ближайшее государственное учреждение.

– Неужели кто–то еще ходит сюда? – спрашивает он сухо, выглядя непонятно веселым с приподнятыми бровями.

– Да, – отвечаю я. – Ходят. Я, например.

– Да, но…ты – странная, – говорит он, наклоняется и целомудренно целует в губы.

Закрываю книгу.

– Я же не закончу свою работу вместе с тобой, да? – спрашиваю я, борясь с улыбкой.

Он по–волчьему скалится.

– У меня для тебя сюрприз. И я слегка нетерпелив.

Я мгновенно оживляюсь.

– Сюрприз?

– Ага, сюрприз.

Я хватаю книги и встаю.

– Так чего же мы тогда ждем?

Он хихикает и забирает мои книги, перенося их в одну руку, а другой берет меня за руку. Мы выходим из библиотеки и забираемся в его машину, а потом едем прямо к нему домой.

– Какого рода этот сюрприз? – спрашиваю я, когда мы подходим к входным дверям, подозрительность вплетается в мой голос.

Он смотрит на мое лицо и начинает смеяться.

– Что творится в твоей голове прямо сейчас?

Я смотрю в область его промежности и шевелю бровями. Он смеется еще сильнее. Закатываю глаза и вырываю ключи, отпираю дверь и вхожу. Я все еще слышу, как он смеется у двери. Идиот. Прохожу в гостиную, и мое дыхание перехватывает. Он расставил свечи, необычные тарелки, бокалы и приборы. Огромный букет красных роз установлен в центре, с карточкой, адресованной мне. Я вдыхаю аромат роз перед тем, как открыть карточку. Там только два слова, написанные его беспорядочным, кривым почерком.

Просто потому.

– Просто потому что? – спрашиваю вслух, играя с бутоном розы.

– Просто потому, что хочу показать тебе, как много ты значишь для меня, – отвечает он позади меня. Я поворачиваюсь к нему. – Мне не нужно особого повода, чтобы показать тебе это.

Я улыбаюсь.

– Люблю розы, спасибо.

Он возвращает мне улыбку, подходит и выдвигает стул.

– Присаживайся, пожалуйста, – говорит он.

Я делаю, как он сказал, усаживаясь, пока он зажигает свечи. Он уходит на кухню, возвращаясь с двумя тарелками наполненными едой, и расставляет их по центру. Возвращается на кухню и приходит еще с двумя чашками.

– Кормишь армию? – спрашиваю игриво, заглядывая в блюда.

Он ухмыляется мне сверху–вниз.

– Просто хотел быть уверенным, что здесь будет то, что тебе понравится.

– Ты сам приготовил это? – спрашиваю я, мой рот увлажняется из–за жареной курицы.

– Может быть, – отвечает он, целуя меня в макушку. Он приносит бутылку вина и наполняет мой бокал. Красное – мое любимое.

– Спасибо тебе.

– Всегда пожалуйста, – отвечает он, усаживаясь рядом со мной.

– Я чувствую себя действительно фантастически прямо сейчас, – сообщаю я, зарабатывая еще один веселый взгляд. Я подмигиваю ему и наблюдаю, как он сначала накладывает мне, спрашивая, что я хочу, прежде чем положить. Еда – восхитительна. После всего этого, я помогаю ему убраться, игнорируя протесты, и мы усаживаемся на диван, и разделяем между собой несколько печений и сливочное мороженное, черпая его прямо из упаковки двумя ложками.

Лучшее свидание, что у меня было.

****

– Во сколько ты завтра заканчиваешь работать? – спрашивает Грейсон на следующей неделе, пересаживая меня на свои колени. Я обнимаю его за шею.

– А что? – переспрашиваю я.

– Я подумал, что смогу приехать и забрать тебя. Ты могла бы остаться у меня на всю ночь, – говорит он, уткнувшись носом в мою шею. Забрать меня? Угу, не думаю, что это пройдет нормально.

– Я могу приехать к тебе сразу после, если хочешь, – отвечаю я. Он изучает меня, его глаза сужаются. Он понимает, что что–то не так. Я знаю, что он это понимает. Я решила проработать еще одну неделю перед тем, как скажу своему боссу, что увольняюсь. Мне действительно нужны деньги прямо сейчас, и я стараюсь сберечь каждый цент. Это еще и даст время моему начальнику найти новую девушку на мое место.

– Не хочешь рассказать, что происходит? – спрашивает он. Его интонация легкая, но глаза говорят об обратном.

– Ничего не происходит, – отвечаю быстро. Может быть, слишком быстро.

Он вздыхает.

– Почему ты не впускаешь меня?

– Я впустила тебя, – смеюсь я.

Его губы напрягаются от неудовольствия.

– Ты все еще скрываешь от меня что–то.

– Мы можем просто насладиться вечером, пожалуйста? – спрашиваю я, оглядывая бар, в котором мы находимся. Место переполнено и находится в каком–то причудливом отеле. Видимо, Грейсон приходит сюда постоянно, потому что продолжал останавливаться, чтобы поздороваться с людьми.

– Хорошо, но этот разговор не окончен, – говорит он, целуя меня в нос.

– Мне не могло бы повезти так, – бормочу в ответ. Он обхватывает ладонями мое лицо и целует, поцелуй слишком откровенный для публики.

– Грей, – задыхаюсь я.

Его взгляд теплеет.

– Мне нравится, когда ты меня так называешь.

– Хорошо, – отвечаю я, уставившись на его губы.

– Хочешь еще выпить? – спрашивает он.

Я смотрю вниз на свою теперь уже допитую «отвертку» и киваю.

– Да, пожалуйста, – говорю ему. Пока он заказывает мне еще напиток, я замечаю, как кто–то подходит к нам.

– Грейсон, – произносит она, хлопая ресницами. Я узнаю в ней Дилан – девушку, в чьем доме была вечеринка. И не упускаю, что Грейсон слегка напрягается в ее присутствии.

– Дилан, – говорит он, кивая ей. – Ты знакома с Пэрис?

– Нет, еще нет, – отвечает она, ухмыляясь. В чем, черт возьми, ее проблема? Грейсон оборачивает вокруг меня руку и сжимает нежно.

– Пэрис, это Дилан, – говорит он, вручая мне напиток.

– Привет, – говорю я, поднося напиток к своим губам.

Она приподнимает свою идеально выгнутую бровь.

– Так это ты заграбастала все время Грейсона.

– Дилан, – отрезает Грейсон, предупреждение в его голосе безошибочно. Мой взгляд мечется между ними двумя.

– Так откуда вы оба знаете друг друга? – спрашиваю я, стараясь говорить ровно.

– Друг семьи, – отвечает Грейсон, и в то же самое время Дилан произносит. – Мы встречались.

Тишина.

– Ну, это как–то…неловко, – добавляю я, когда приканчиваю свой напиток за два глотка и ставлю пустой стакан на стол. Прихватив свой клатч со столика, я встаю, слезая с колен Грейсона. Он следует примеру, встает и сопровождает меня к машине, оставляя Дилан стоять в одиночестве.

– Она твоя бывшая? Я понимаю, что ты не был святым до встречи со мной, но зачем солгал об этом? – спрашиваю я, как только мы забираемся в машину.

– Я не хотел тебя расстраивать, – отвечает он, заводя двигатель.

– Ложь расстраивает меня! – огрызаюсь я, уставившись в окно.

Он вздыхает.

– Наши отцы работают вместе. Я знаю ее несколько лет. Она, на самом деле, хорошая подруга моей сестры.

– Ты спал с ней? – спрашиваю я, уже зная ответ. Ни у одной женщины не будет такого собственнического взгляда, как у нее, не попробовав ни разу. Я оглядываюсь на него, и замечаю, как подрагивает мышца на его челюсти, и знаю – это мой ответ.

– Да, – отвечает он неохотно, – но это никогда ничего не значило для меня.

– А сейчас?

– А сейчас мы просто друзья. Мне жаль, что я не рассказал тебе, Пэрис, – говорит он, бросая взгляд на меня.

– Жаль, что не рассказал или жаль, что попался на лжи? – спрашиваю я, мой голос надламывается.

– Твою мать, – говорит Грейсон, съезжая на обочину дороги. Он поворачивается лицом ко мне, его взгляд полон беспокойства и паники. – Она ничего для меня не значит. Ты значишь. Ты значишь все. Ты не можешь противопоставлять мое прошлое против меня, Пэрис.

– Ты прав, не могу. Но я ожидала, что ты будешь честен со мной, – говорю я. Я была честна с ним во всем…кроме одного пункта. Я выталкиваю эту мысль из головы. Разберусь с этим позже. И с последствиями тоже. Черт, я самая большая лицемерка.

– Слушай, я спал с приличным количеством девушек до того, как мы начали встречаться. Чем я вообще–то не горжусь, но и не сожалею тоже, потому что это было до тебя. Сейчас я сожалею, что не рассказал тебе, и что ты узнала об этом так. И в этом сейчас я честен.

– Ладно, – произношу я, отковыривая лак с ногтей. Какого черта я еще должна сказать? Я тоже не честна с ним. Эти отношения обречены на провал, когда всплывет правда.