Ядовитая девушка (ЛП)

– Эй, – произносит он тихо, тянется и берет меня за руку. – Мы в порядке?

Смотрю вниз на наши переплетенные руки.

– Ага, в порядке.

Но я не знаю, правда ли это.

Глава 13

Я разглядываю свое отражение в зеркале, задаваясь уже в третий раз вопросом – хорошо ли я одета?

– Ты невероятно выглядишь, – говорит Грейсон, уставившись на меня обжигающим взглядом. Я разглаживаю свое черное платье, надеясь на то, что он прав.

– Никогда раньше не знакомилась с родителями парня, – я рвано выдыхаю. Сжимаю губы вместе, рассматривая розовый блеск, который выбрала сегодня.

– Они полюбят тебя, – он кладет свои большие ладони на мои плечи. – Хотя, у Лиа не получилось, поэтому будут только мама, папа и мы вдвоем.

– Где мы с ними встретимся? – спрашиваю я, пока выхожу из спальни и усаживаюсь на кровать.

– В отеле, где я работаю.

Он приводил меня туда раньше, «Ветряные мельницы», так он называется.

– Почему мы встречаемся с ними там? – я хмурюсь. Его темные глаза искрятся, а ямочки показываются на свет.

– Потому что мой отец – владелец отеля.

Я ахаю.

– Ты никогда не рассказывал об этом, – погодите–ка, его отец владеет целой сетью отелей? Круто, я на пути к знакомству с его родителями–миллионерами. Я. Стриптизерша. Замечательно, просто чертовски замечательно. Вытираю лоб тыльной стороной ладони. Я знала, что он обеспечен. В смысле, у него есть собственный дом, красивая машина и мотоцикл. Но я не думала, что он настолько богат, или, по крайней мере, его семья.

– Думал, что ты знала, – он замолкает. – Все знают.

– Очевидно, все кроме меня, – бормочу я. Не то, чтобы я общалась со множеством людей. Только с Грейсоном и Анаей. И несколькими девчонками из «Яда».

– Ну, по крайней мере, я знаю, что ты со мной не из–за денег, – шутит он. Я встаю и бью его по плечу.

– Не смешно, Грей. Не удивительно, что ты всех знал, когда мы приходили в бар отеля. И только подумайте, я считала, что ты там популярен.

Он ухмыляется мне.

– Неа, не популярен. Просто сын начальника.

– Ха–ха, сомневаюсь, – кладу обе руки на его грудь. Он заключает меня в объятия, и я вдыхаю его восхитительный аромат. Может мы могли бы вместо этого остаться в кровати?

– Все пройдет хорошо. Это просто ужин, – он растирает своими теплыми руками мою спину.

– Это будет один из тех ужинов, где есть четыре разные вилки, а я не буду знать какую использовать? – спрашиваю ворчливо. Чувствую, как его тело трясет от беззвучного смеха. Рада, что могу быть такой забавной.

– Я подскажу, какую вилку использовать, – он отступает и смотрит на меня с озорством.

Я надуваюсь.

– Прекрасно.

Он широко улыбается, удерживая мой подбородок, и приподнимает мое лицо вверх.

– Когда вернемся домой, я покажу тебе, насколько сильно я полюбил это платье на тебе.

Мой пульс зашкаливает. Давайте уже покончим с этим ужином.

****

Знаете, что такое неловкость? Отвечать на вопрос за вопросом, и каждый ответ приводит тебя к еще более ужасному вопросу, чем предыдущий.

Чем занимаются твои родители? Не многим, потому что они умерли.

У тебя есть еще семья? Да.

Ты общаешься с ними? Нет, не совсем.

И так весь вечер. Оказалось, что здесь было множество вилок, и Грейсон начал смеяться, когда я посмотрела на него взглядом, который сообщал «я же говорила». Мать Грейсона, Лаура, само воплощение изысканности. У нее темные волосы, подстриженные в угловатый боб, светло–карие глаза и мягкий голос. Его отец, Дерек, больше похож на взрослую версию Грейсона с темными глазами и волосами, и комплектом ямочек. Единственная разница в том, что его взгляд не игривый или веселый, как обычно у Грейсона, а кажется проницательным и слегка расчетливым.

– Хотите десерт, дорогая? – спросила Лаура.

– Нет, спасибо, – вежливо улыбаюсь. Грейсон бросает на меня взгляд и хмурится. Он знает, что я люблю десерты, и обычно не отказываюсь от них. Однако, я бы предпочла, чтобы этот ужин закончился как можно быстрее. Они были исключительно добры ко мне, но вопросы и их взгляды – могу сказать, что они предпочли бы для своего сына кого–то другого. Не знаю, может это из–за очевидного факта, что у меня нет денег, или еще что, но не думаю, что окажусь связана с ними в ближайшее время. Грейсон сидит рядом со мной, его рука устроилась небрежно на спинке моего стула. Он был милым и заботливым весь вечер, даже когда попросил родителей прекратить свой допрос. Я оценила это…очень.

– Хочешь уехать, детка? – спрашивает Грейсон, тихо так, чтобы слышала только я.

– А ты? – не хочу быть грубой и уехать, когда он хочет остаться. Он целует меня, а потом встает.

– Мы должны ехать. Завтра утром занятия. Но спасибо за ужин, – небрежно говорит он, протягивая мне руку. Я принимаю ее и встаю, поблагодарив обоих родителей и говорю, что приятно было с ними познакомиться.

– Ты в порядке? – спрашивает он, когда открывает пассажирскую дверь для меня.

– Замечательно. А что?

Он прислоняется к двери и молчаливо рассматривает меня.

– Ты была идеальна, – все, что он говорит.

Он закрывает дверь и обходит машину к водительской стороне. Идеальна? Мне чертовски неловко.

– Ты останешься у меня на ночь? – спрашивает он, когда мы выезжаем на главную дорогу.

– Нет, можешь подвезти меня домой?

– Почему? – его губы хмурятся.

– Я работаю сегодня.

Я начинаю в два ночи. Это моя предпоследняя смена, а потом я свободна. Больше не «Ядовитая девушка». Больше не Сноу. Просто старая добрая Пэрис. И я не могу быть еще больше взволнована этим.

Грейсон вздыхает.

– Ненавижу, когда ты работаешь допоздна. Могу только вообразить всех мужиков, которые строят тебе глазки.

Он и понятия не имеет.

– Это моя предпоследняя смена, помнишь.

– Хорошо. Ты же знаешь, я могу помочь, если тебе нужно…

– Грейсон, – отрезаю я, не желая дослушивать его предложение. Он упоминал однажды об этом, и хрена с два я стану содержанкой.

– Да–да, ладно, – ворчит он, надувшись.

– Я думала, ты хотел показать мне, как сильно полюбил это платье? – спрашиваю знойным, страстным голосом.

– Черт, – бормочет он под нос, мельком глядя на меня, прежде чем сжать кулаки на руле.

Машина немного ускоряется.

Глава 14

На следующий день, я просматриваю пропущенные звонки на своем телефоне, задаваясь вопросом – с чего это брат и сестра оба звонили мне? Я быстро печатаю Лондон сообщение, спрашивая «все ли в порядке?», а потом отправляюсь на занятия. Не то чтобы не слыхано, чтобы Лондон звонила мне, обычно она звонит, когда ей нужно что–то, но мой брат? Он никогда не связывается со мной. Натягиваю на лицо солнцезащитные очки, и быстро иду к кампусу, не горя желанием опоздать на занятия. Когда уже подхожу к зданию, Лиа, сестра Грейсона, останавливает меня.

– Привет, Пэрис, – она подходит прямо ко мне. Мы на самом деле не разговаривали раньше, кроме нескольких «привет» и улыбок. И насколько неважным это может показаться, но Лиа дружит с Дилан, поэтому, честно, не вижу, что она в скором времени станет моей лучшей подругой. Должна сказать, она кажется приятной девчонкой, всегда улыбается, и я знаю, как сильно она любит своего брата, по рассказам Грейсона.

– Привет, Лиа, как ты? – предлагаю ей небольшую улыбочку.

Она заправляет волосы за ухо.

– Хорошо. Просто подумала, что мы могли бы позависать как–нибудь? Мой братец сходит по тебе с ума, а я совсем тебя не знаю.

Она позависать хочет?

– Эээ, конечно, – даже для моих собственных ушей это звучит не убедительно.

Она понимающе смотрит на меня.

– Я возьму твой номер у Грейсона и напишу смс–ку.

– Лиа! – зовет кто–то. Мы обе оборачиваемся в том направлении. Когда я замечаю, как подходит Дилан, то душу стон. Не та, кого я хочу видеть прямо сейчас…или когда–либо.

– Привет, Дилан, – говорит Лиа с извиняющимся взглядом.

– Привет. Не знала, что вы обе подружились, – язвительно выстреливает Дилан в мою сторону.

Лиа пожимает плечами и говорит:

– Она встречается с моим братом. Я бы хотела узнать ее.

С лица Дилан спадают все краски от упоминания.

– Все встречаются с твоим братом. Собираешься подружиться со всем колледжем?

Лиа хмурится.

– Пэрис другая. Он с ума по ней сходит.

Дилан фыркает. Стерва.

– Ну, в любом случае, Пэрис, свидимся скоро, да? – спрашивает Лиа, подтягивая лямку своей сумки.

– Эмм, окей, – я медленно моргаю. – Увидимся, – и ухожу, игнорируя мерзкий взгляд Дилан.

Может, мы с Лиа сможем стать подругами? Встряхиваю головой и иду прямо на занятия.

Приоритеты.

****

Из Грейсона вырывается гортанный стон, когда он кончает. Задыхаясь, я соскальзываю с него и ложусь рядом, улыбаясь, пока перевожу дыхание. Сегодня первый раз, когда мы занимались любовью без презерватива, потому что теперь я принимаю противозачаточные, и это было невероятно.

– Я вроде как становлюсь хороша в этом, – хвалюсь я.

Грейсон хрюкает.

– Больше, чем хороша. Ты удивительна, детка.

Улыбаюсь шире в тусклом освещении, а потом передвигаюсь в изгиб его руки. Он поворачивается лицом ко мне, лунный свет освещает его, наши взгляды соединены.

– Хочешь еще? – спрашиваю в тишине.

Он посмеивается.

– Мне потребуется минутка.

– Минута? Да ты старый, – щучу я. И визжу, когда он перекатывается на меня, вдавливая в матрас. Люблю ощущение его веса на себе.

– Старый? Я покажу тебе старого, – он щекочет меня, пока я не кричу. Перекатывает так, что я полностью ложусь на него.

– Всегда так? – спрашиваю я, приподнимаясь, чтобы заглянуть в его лицо.

Он нежно ласкает мою щеку своими пальцами.

– Никогда так не было.

– Я так и думала, – с трудом выдавливаю я. Целую его, вплетаясь пальцами в его волосы, и аккуратно притягиваю к себе. Я чувствую, как он снова возбуждается, и улыбаюсь в его рот.

– Ты же просила этого, – рычит он, переворачивая меня, и не спеша скользит в меня. Он поднимает мои руки над моей головой и прижимает их там. – Думаю, я люблю тебя, Пэрис О’Салливан.

Думаю, я тоже его люблю.

****

Я просыпаюсь в объятиях Грейсона. Извиваясь, я распутываюсь и сажусь, впитывая в себя картинку. Он спит на боку, лицом ко мне, полностью обнаженный. Я везучая девчонка, и это чертовски точно. Прошлой ночью он сказал, что любит меня. По крайней мере, сказал, что думает, что любит. Это одно и то же? Или это означает, что он влюбился в меня? Я хотела сказать, что тоже люблю его, но не смогла. Пока не уволюсь из «Яда», я не имею права говорить ему об этом. Когда соберусь сказать ему, что люблю его, я хочу, чтобы между нами не было никаких секретов. Поглощая его вид, я неосознанно тянусь и пробегаюсь пальцами по его рельефному прессу.

– Доброе утро, – говорит он, от чего я подпрыгиваю. Поднимаю взгляд на его лицо и вижу его широко распахнутые глаза на мне.

– Доброе, – отвечаю, облизывая нижнюю губу. Я опускаю взгляд, немного смущенная и заведенная от того, что попалась за подглядыванием, пока он спал.

– Ты немного покраснела, – он указывает на это. Мои глаза поднимаются к нему. И я закатываю их. Его губы изгибаются, когда он, ясно дело, получает удовольствие от моих мучений.

– Нравится, что видишь? – спрашивает он, перекатываясь на спину и скрещивая руки за головой. – Да, – подсказывает он.

– Выуживаешь комплименты? – сажусь на свои колени. Мои пальцы ласкают его грудь, прежде чем медленно спуститься вниз. Обвожу его пресс указательным пальцем, вызывая в нем напряжение.

Он вздыхает, закрывая глаза.

– Очень приятно.

– Я думала о том, как мне повезло, что ты есть у меня, – ласково говорю я.

Его глаза открываются.

– Детка, ты и понятия не имеешь. Верь мне, когда я говорю, что это я счастливчик, – он притягивает меня к себе и целует лоб, щеки и напоследок губы. – Я имел в виду то, что сказал прошлой ночью.

Открываю рот, чтобы заговорить, но он прикладывает палец к моим губам.

– Ты не обязана ничего говорить.

– Ты даже не знаешь обо мне всего, – удается мне сказать, мои брови хмурятся.

– Я знаю, но и наслаждаюсь тем, что узнаю тебя медленно, шаг за шагом, – говорит он, опуская шелковую бретельку верха моей пижамы.

Я натягиваю лямку обратно, сужая глаза.

– Угу, ты уже знаешь меня такой, не так ли?

Его тело сотрясается от смеха.

– Знаю. Не до конца правда, но достаточно. Я знаю, что по какой–то причине ты ненавидишь белый цвет, несмотря на то, что твои волосы практически такого же оттенка и чертовски красивые. Твой любимый цвет – синий. Как твои глаза, которые тоже завораживают и чертовски красивые. Ты не любишь говорить о себе. Узнавать о тебе такое подобно вырыванию зубов, но еще у тебя золотое сердце. Ты добрая, умная и остроумная. И самая сексуальная женщина, которую я когда–либо встречал.

Он прав. Я ненавижу белый, потому что именно его обычно заставляют меня надевать, когда я Сноу.

– Еще я знаю, что ты издаешь такой мяукающий стон, когда готова кончить, – говорит он, проводя рукой поверх моей груди. – Не хочешь доказать мне это?

Я обнимаю ладонью его щеку, его загорелую кожу напротив моей бледной. Он весь темный, а я – вся светлая. Контраст прекрасен.

– Как насчет того, что я покажу тебе, как много знаю о тебе? – мурлычу я, раздеваясь и скидывая одежду на пол.

– Думаю, мне понравится это, – его взгляд на моем теле.

– Замечательно. После того, как приготовишь для меня завтрак, – ухмыляясь, сообщаю я и выхожу из комнаты.

Он догоняет меня на кухне, занимается любовью на полу, а потом готовит завтрак.

Приоритеты.

Глава 15

Когда на следующее утро я прихожу на занятия, то могу сказать, что что–то не так. Бегу и вижу, что толпа сформировала круг. Проталкиваюсь сквозь толпу, кто–то кричит, кто–то подбадривает, и замечаю из–за чего вся возня. В центре круга стоит Грейсон, который выбивает все дерьмо из какого–то парня.

– Грейсон! – ору я, шагая в круг, только чтобы меня оттащил Дэниел, один из друзей Грейсона.

– Не лезь в центр, – говорит Дэниел, сжимая меня за талию. Я сопротивляюсь, но его хватка не поддается, поэтому поворачиваюсь обратно к Грейсону. Его сжатый кулак ударяет парня в нос, и я слышу ужасный хрустящий звук. При ближайшем рассмотрении, человек, которого избивает Грейсон, – Джейк, его друг. Какого черта здесь происходит?

– Почему они дерутся? – спрашиваю Дэниела, поежившись, когда Джейк получает еще удар от Грейсона в живот. Следующий удар Грейсона отправляет Джейка на пол. – Почему ты не останавливаешь это? – рычу я, отталкиваясь от него руками, пытаясь вырваться. Дэниел вздыхает, потом сгибается и поднимает меня в воздух, мой живот на его плечах.

– Поставь меня на пол, сволочь! – ору я, ударяя кулаками по его спине. И вот внезапно, толпа смолкает.

– Поставь ее на пол! – рычит Грейсон позади меня. Дэниел мгновенно спускает меня на пол, и я ощущаю жар своей спиной. Руки обнимают мою талию, притягивая к его телу.

Дэниел поднимает руки вверх.

– Она пыталась влезть в центр драки.

– Спасибо, братишка, – говорит Грейсон Дэниелу, отступает в сторону и берет меня за руку. Мы быстро уходим к его машине. Он открывает для меня дверь, все еще джентльмен, даже когда в гневе.

– Что произошло, Грей? – спрашиваю я, уставившись на его сбитые, отекшие костяшки. Он издает глубокий звук в горле, почти рычание, как будто вспоминает, что изначально его привело в ярость.

– Грей, – завожусь я, когда он ничего не произносит, а просто уезжает. Он не отвечает. На полпути к его дому, могу сказать, он начинает превышать ограничение по скорости. – Помедленнее, – прошу спокойно. Он слушается меня, и сбавляет скорость до допустимой. Когда паркуется у дома, он ударяет кулаками по рулю, от чего я подпрыгиваю на своем месте.

– Ты вообще собираешься рассказать мне, что произошло? – спрашиваю, стараясь сохранять голос спокойным. Он глубоко вдыхает, будто успокаивая сам себя. Он глушит мотор, захлопывает за собой дверь и уходит. Просто оставляя меня здесь, в машине. Я выбираюсь и следую за ним в дом. Он стоит в гостиной, дожидаясь меня.

– Что случилось?

– Ты стриптизерша? – спрашивает он, не дрогнув. Я замираю. Я знала, что должна была рассказать ему сама. Я такая дура. Осталась только одна смена до моего увольнения, и я подумала, что смогу избежать этого. Чертова дура. Он воспринимает мое молчание, как «да», потому что начинает крушить все к чертям собачьим в комнате.

– Грейсон, – выдавливаю я, протягивая руку, но потом одергиваю.

– Отец Джейка постоянный клиент «Яда», – он не смотрит на меня. – Он сфоткал тебя на телефон. Джейк видел снимок.

Какого хрена? Никому не позволено снимать в клубе, должно быть, он сделал это тайком.

Я громко сглатываю, мое зрение размывается.

– Мне жаль, – слеза скатывается вниз по моей щеке. И это правда. Так чертовски сожалею, потому что понимаю, что это не то, что кто–то сможет просто простить. Да я и не ожидаю от него прощения. Я облажалась. Я не была честна, а теперь сталкиваюсь с последствиями.

– Все это время, – рычит он, падая на диван, будто его покинула вся энергия. Я высосала ее. Я и мои проблемы.

– Прости.

– Не извиняйся. Скажи мне почему, – его глаза встречаются с моими. Его взгляд холодный. Жесткий. Обиженный.

– Я уже работала там, когда познакомилась с тобой…

– Не это. Скажи мне, почему ты не была честна со мной, – его голос безжизненный.

– Я не хотела, чтобы ты смотрел на меня так, как смотришь прямо сейчас, – честно отвечаю я.

Он фыркает и отводит взгляд.

– Я только что выбил все дерьмо из своего лучшего друга за неуважение к тебе, когда он во всем был прав.

Больно. Обжигает. Я хочу сказать ему, что люблю его так чертовски сильно, но я не настолько эгоистична. Стою, руки потряхивает, ловлю его последний тоскливый взгляд, а потом выхожу через дверь. Слышу, как что–то ломается, пока стою на переднем крыльце, задаваясь вопросом – как, черт возьми, мне добраться домой? Начинаю идти пешком. Не так уж и далеко, может минут сорок пять ходьбы. Я могла бы позвонить Анае, чтобы она приехала и забрала меня, но решаю, что пройтись пешком будет неплохо для меня. Это даст мне время побыть в одиночестве, разобраться с последствиями своих действий и пожалеть себя.

Прям как я и заслуживаю.

****

Я лежу на кровати и таращусь в потолок. Когда слышу, как колотятся в дверь, поднимаюсь, чтобы открыть. Взглянув в глазок, я вижу злое лицо Грейсона. Какого черта? Отпираю дверь и открываю ее, наблюдая, как он осматривает меня, будто проверяя, что я в порядке.

– Какого хрена, Пэрис? – рычит он, проходя в дом. Я закрываю и запираю дверь, а потом следую за ним в гостиную.

– Что? – мой голос слаб. Я только и хочу пойти в постель.

– Я названивал тебе миллион раз! Как ты добралась домой? Я волновался, – он садится и выглядит усталым.

– Я шла пешком, – говорю я, прислоняюсь к стене и пожимаю плечами.

– Ты шла пешком, – повторяет он, произнося каждое слово медленно.

– Да, – растягиваю слово.

– Да, что, блять, с тобой не так? – заводится он, встает и начинает нарезать круги по комнате.

– О, так что, теперь, когда ты знаешь, что я стриптизерша, это нормально разговаривать со мной так? – я скрежещу зубами.

– Что? – переспрашивает он, глядя на меня, будто не замечал раньше. – Ты что совсем меня не знаешь?

Понятия не имею, что отвечать, поэтому молчу. А он – нет.

– Я волновался. Я не хотел, чтобы ты шла одна домой, это не безопасно. Через пару минут после того, как ты ушла, до меня дошло – у тебя нет машины, и я объездил всю округу в поисках тебя, – говорит он, проводя своими руками по волосам от волнения.

– Телефон был на беззвучном. Я даже не проверяла его, – отвечаю, глядя вниз на свои руки. – Прости, я не хотела беспокоить тебя, – если честно, я и не думала, что он будет вообще снова беспокоиться обо мне. Полагаю, я недооценила какой он замечательный парень. Или, может, он просто жалеет меня? Здорово. Грейсон матерится и подходит ко мне, встает близко, но не касается.

– Такая красивая… – говорит он, приподнимая мой подбородок своими пальцами. – И так позорно, что этим поделилась со всеми.

Что? Я игнорирую боль в груди и слезы, угрожающие прорваться.

– Убирайся, – мой голос спокоен и собран.

– Пэрис…

– У меня огромный долг. Да это даже не мой долг, но мне, однако, нужно оплатить его. Но ради тебя, я увольняюсь, даже не заботясь о том, как буду расплачиваться дальше. Подвергаю свою сестру опасности. Мне осталась только одна смена, и потом со всем покончено, – я замолкаю и глубоко вдыхаю. – Я понимаю, что была неправа, когда солгала тебе насчет этого, и, наверняка, это непростительно, но я не заслуживаю, чтобы со мной так разговаривали. Пожалуйста, уйди, – договариваю я, мой голос надламывается. Я опускаю взгляд.

– Ты могла прийти ко мне, – говорит он, его голос ослаб. Рискую и бросаю взгляд на него. Он не смотрит на меня, он стоит, потерявшись в своих мыслях. – У меня денег больше, чем я знаю, на что их потратить. А моя женщина занимается стриптизом, чтобы расплатиться за какую–то хрень? Блять, – он поворачивается ко мне спиной. Сплетает пальцы на задней части шеи и смотрит в пол. – Ты так низко обо мне думаешь? – спрашивает он, качая головой.

Я ахаю.

– Это никак не связано с тобой! Мир не вращается вокруг тебя, Грейсон! Я была стриптизершей до встречи с тобой, и продолжала заниматься этим и после. Эти проблемы – мои, и я собираюсь решить их. Одна.

Он усмехается.

– Ну, ты удостоверишься в этом, не так ли? – и с этим прощальным выстрелом, он, наконец, уходит.

А потом я падаю на пол, наконец, отпускаю все и ломаюсь.

Глава 16

Я приклеиваю накладные ресницы, жду, пока они высохнут, а потом встаю. Белое кружево моего платья цепляется за мое кольцо.

– Черт возьми, – бормочу, пытаясь выпутать кольцо, не разодрав платья.

– Давай, я помогу тебе, – говорит Даймонд, присаживаясь на корточки, и распутывает его для меня.

– Спасибо, – благодарю я, глядя на свои кожаные, белые сапоги.

– Как ты себя чувствуешь? – она встает и обхватывает руками мои плечи.

Улыбаюсь.

– Хорошо. Хотя буду скучать по тебе.

Она ухмыляется.

– Я тоже буду скучать. Но, Пэрис…

– А?

– Надеюсь, я не увижу тебя здесь снова, – она подмигивает мне.

Я смеюсь.

– Я тоже.

Дожидаюсь, когда «Сокровище» выйдет со сцены, а потом сама шагаю на нее. Меня встречают с криками, в основном постоянные клиенты. Это последний раз, когда я буду делать что–то подобное. Кроме, как в собственном доме для своего мужчины, но это абсолютно другая история. Я работаю на шесте под «ХО» Beyonce, пока музыка не становится энергичнее, и поворачиваюсь лицом к толпе. Когда замечаю его с вырезанной из камня челюстью, я замираю. Наши взгляды встречаются, и на мгновение, создается впечатление, что мы единственные люди в помещении. Выражение его лица пустое, но я не упускаю плотно–сжатой линии его губ и сжатые кулаки. Он ненавидит это. Так зачем пришел? Почему он хочет мучать нас обоих? Он же знает, что сегодня моя последняя смена, поэтому для него нет причин наблюдать за этой частью моей жизни, потому что я оставляю ее позади. Отворачиваюсь от него и прислоняюсь к шесту. Приподнимаю платье вверх, через свою голову, раскачивая телом настолько сексуально, насколько могу. Я остаюсь в белом кружевном лифчике, трусиках и сапогах. Не хочу смотреть на него. Серьезно, не хочу, но глаза по собственной воле мечутся в его сторону. Сейчас его лицо опущено, скрыто в тени, но выглядит он напряженно. Вся его поза яростная и беспощадная, и вижу, как он смотрит на одного из орущих мужиков. Сглатываю, кружусь так, что всем мужикам предоставляется прекрасный вид на мою задницу. Сегодня должно было быть самое легкое выступление, мой финал. Вместо этого, оно стало одним из худших, что у меня были. Грейсон вспарывает меня своим появлением сегодня, заставляет истекать кровью на сцене перед ним. Хотелось бы мне знать, что сейчас творится в его голове.

Лифчик идет следом, и когда он падает на пол, Грейсон встает и подходит к сцене. Его лицо – маска ярости и злости. Он пробирается ко мне, но его останавливает вышибала. Твою мать. Я так и стаю посреди сцены, как идиотка, пока Даймонд не подходит и не хватает меня за бедра. Кажется, будто она разыгрывает небольшое шоу, но, на самом деле, это отвлекает мужиков, пока она говорит мне на ухо:

– Иди, я разберусь.

Она начинает танцевать, и я с благодарностью покидаю сцену. Прикрываю руками свою грудь, пока несусь прямо в раздевалку и накидываю белый корсет и красные шорты. Я бы с радостью переоделась в свои джинсы и футболку, но мой вечер пока не закончен. Иду прямо туда, где сидел Грейсон, но его там больше нет. Он должно быть ушел. Он, наверное, так низко обо мне думает сейчас. И понимаю, что он никогда не посмотрит на меня как прежде. Генри, менеджер сегодня ночью, указывает на приватные комнаты, и меня передергивает. Я надеялась, что никто не закажет меня сегодня, но, полагаю, что не настолько везучая. Расправляю плечи и иду к затемненным комнатам. Когда я замечаю Грейсона, сидящего там и уставившегося на меня, мои глаза расширяются.

– Привет, – говорю я, чуть дыша, вцепившись в дверную ручку для поддержки.

– Закрой дверь, – требует он, и я делаю так, как он сказал. На нем поношенные джинсы и черный свитер с V–образным вырезом, рукава закатаны до локтя.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, теребя край своих коротких шорт.

Он напрягается.

– Я платежеспособный клиент.

– Что?

– Танцуй, Пэрис. Или я должен сказать, Сноу? – он прислоняется к спинке кресла и терпеливо наблюдает за мной. Он хочет танец? Ну, он получит чертов танец.

И тогда, надеюсь, я никогда не увижу его снова.

Начинаю двигаться под музыку, раскачивая бедрами. Я стою ровно вне зоны его досягаемости, пока танцую в чувственном ритме, вращая бедрами. Моя голова опрокидывается назад, когда я перекатываю мышцы живота, как в танце живота. Я избегаю обжигающий взгляда Грейсона, но, на самом деле, чувствую его на себе. Он прожигает. Его руки пытаются схватить меня, но я отступаю на шаг назад. Поднимаю взгляд на него, мышца на его челюсти подрагивает, пока он наблюдает за мной с нескрываемым желанием. Руки начинают движение от живота вверх к моей груди, потом переходят на шею. Разворачиваюсь и опираюсь руками на стену, выпячивая задницу и соблазнительно двигая ей. Тянусь назад и расстегиваю молнию на своем верхе, позволяя упасть на пол, моя грудь вываливается наружу. Медленно поворачиваюсь, позволяя ему впитать мой вид, его взгляд на моей обнаженной груди. Он облизывает свою нижнюю губу.

– Иди сюда, – требует он, поднимая глаза к моим. Он ерзает бедрами, и я вижу его возбуждение, натягивающее джинсы.

Он хочет меня.

Но и я наслаждаюсь его мучениями.

– Нет, – и продолжаю танец.

Он стискивает зубы вместе. Сверкаю в его сторону самодовольной улыбочкой, когда скольжу на колени, разводя ноги в стороны. Наблюдаю, как его губы беззвучно произносят «блять», пока я провожу руками вверх по своей груди и наблюдаю за ним. Он встает и поднимает меня, его пальцы на моих бедрах. Я иду с ним назад, толкаю его, чтобы он вернулся в свое сидячее положение.

– Пэрис, – произносит он, его голос умоляет. Когда он трет перед своих джинс, стон срывается с моих губ. Моя злость к нему превращается в потребность, и не способная остановить себя, я подхожу к нему и седлаю его бедра. Его руки сразу же добираются до моих бедер, придавливая меня, чтобы я не сбежала. Его грудь вздымается и опадает от глубоко дыхания, когда я начинаю медленно втираться в его член. Он твердый, как скала, и я прикусываю свою нижнюю губу, когда падаю на его грудь и утыкаюсь лицом в изгиб его шеи, потом отталкиваюсь на свои колени. Я никогда так раньше не танцевала, и надеюсь, он не подумает, что так для всех клиентов. Потому что это не так. Такой танец только для него.

– Твою мать, Пэрис, – рычит он в мое ухо.

– Я хочу тебя, – задыхаюсь в ответ.

– Черт. Не здесь, – говорит он, и я сажусь обратно, когда осознаю, где мы и что происходит. Двигаюсь, чтобы слезть с его колен, но он удерживает меня на месте своей хваткой.

– Я рад, что это твоя последняя ночь здесь, – говорит он. Смотрю в его темные глаза и вздыхаю.

– Что мы делаем, Грей? – слегка задыхаюсь.

Его адамово яблоко вздрагивает, когда он сглатывает.

– Я забираю тебя домой.

– Ладно, – шепчу я, когда встаю. Он подбирает мой корсет с пола и помогает надеть его. Просит дать ему минутку, чтобы успокоиться, прежде чем выйти отсюда. Когда мы выходим, Джастин не спеша идет к приватным кабинкам, улыбаясь мне. Зашибись. Грейсон напрягается, потом идет к Джастину и ударяет того прямо в лицо. Без колебаний, не раздумывая, просто врезает ему прямо по челюсти. К счастью, сегодня моя последняя смена или меня бы уже уволили. Джастин заваливается спиной на стойку бара, вцепившись в свою челюсть. Грейсон снова приближается к нему и что–то говорит, потом поворачивается ко мне, берет за руку и тащит на выход.

– Почему ты сделал это? – спрашиваю, немного потрясенно.

– Это отец Джейка, – отвечает он, запихивая меня в машину, и закрывает дверь. Джастин отец Джейка? Офигеть. Так это он – тот, кто сфотографировал меня? Я вздрагиваю от этой мысли и пристегиваю ремень. Грейсон скользит на водительское сидение и оглядывается на меня.

– Давай, отвезем тебя домой, – говорит он нежно.

****

– Ну, и каково это быть безработной? – спрашивает Аная с полным ртом хлопьев на следующее утро.

Начинаю стонать.

– Спасибо за напоминание.

– Ты могла бы устроиться на настоящую работу в баре. Ну, знаешь, вместо той, которую выдумала, – она хихикает. Локон ее рыжих волос падает на лицо, и она сдувает его, а потом продолжает есть.

– Не вынуждай меня бросить в тебя чем–нибудь, – дуюсь я.

Прошлой ночью, Грейсон подвез меня домой, проводил до двери и попрощался. Потом ушел. Сама поездка была спокойной, без происшествий, оставив меня в растерянности и задаваясь вопросом – на чем именно мы остановились прямо сейчас? Пол выходит из спальни Анаи в одних лишь боксерах, поэтому я отвожу взгляд. Он плюхается на стул рядом с моей соседкой, тянет чашку с ее хлопьями ближе к себе, крадет ее ложку и черпает немного.

– Чего новенького? – спрашивает он, дружелюбно кивая мне.

Я вздыхаю, откидываюсь на спинку стула и складываю свои руки.

– Знаешь, как всегда. Уволилась из стрип–клуба, и теперь нужно искать новую работу, чтобы оплатить долг мужику, которому задолжала моя сестра, чтобы он не добрался до одной из нас.

Пол моргает, а потом смотрит на Анаю.

– У тебя намного интересней, чем у меня. Почему мы не остаемся здесь чаще?

Аная закатывает глаза.

– Потому что я не хочу пугать Пэрис всеми твоими сексуальными звуками.

Я краснею и предпочитаю уставиться на что–то в другом конце комнаты, что внезапно стало очень интересным.

– Оставь ее в покое. Ты заставляешь ее краснеть, – сухо добавляет Пол, а потом поднимает чашку, чтобы отпить молока. Стук в дверь вынуждает меня поднять голову.

– Я открою, – говорит Пол, вставая. – Потому что я такой джентльмен.

– Если ты сообщаешь людям, что джентльмен, то, вероятно, ты таковым не являешься, – ухмыляется Аная.

Эти двое.

Когда вместе с Полом заходит Грейсон несколько секунд спустя, я не могу скрыть своего удивления.

– Доброе утро, – он сверкает всем нам очаровательной улыбкой. – Что я пропустил? – спрашивает он, усаживаясь за стол с нами, будто делает это каждый день.

– Что ты пропустил? Пол считает себя джентльменом, вот и все, – говорит Аная, ее взгляд мечется с Грейсона на меня, и обратно. Пол перегибается и оставляет поцелуй на губах Анаи. Она притворно отталкивает его, а потом эти двое начинают бороться.

– А ты, Грейсон? Ты джентльмен? – спрашивает она, когда Пол отпускает ее.

– Естественно, – мгновенно отвечает Грейсон. Он переводит взгляд на меня. – Кроме спальни.

Глаза Анаи расширяются.

– Спорим, Пэрис может подтвердить это.

И вот мое лицо снова становится красным. Грейсон понимающе улыбается мне.

– Мы можем поговорить?

– Конечно, – говорю я, встаю и ухожу в свою спальню, а он плетется позади меня. Я сажусь на кровать, пока он закрывает дверь, а потом садится рядом со мной.

– Я просто хотел извиниться, если вел себя, как козел, прошлой ночью. Увидев тебя там…Я разозлился и приревновал, что другие мужики пришли посмотреть на мое. И я охрененно разозлился, – говорит он, проводя ладонью вдоль своей челюсти.

– Так ты разозлился? – спрашиваю сухо, слегка улучшая свое настроение.

Он фыркает.

– Всего на немного. Я все еще зол, но…

Я перебиваю его.

– Ты осознаешь, что порвал со мной, поэтому у тебя нет прав ходить повсюду и заявлять, что я твоя.

Мой телефон звонит, «Скажи что–нибудь» A Great Big World и Christina Aguilera начинают петь, – мой новый рингтон. Песня заполняет пространство между нами. Я игнорирую вызов.

– Я только что выяснил, что любовь всей моей жизни – стриптизерша, – сухо сообщает он, пожимая плечами, типа «а чего ты ожидала».

Скриплю зубами.

– Ты слишком молод, чтобы найти любовь всей своей жизни.

Он замирает.

– Мне двадцать один…достаточно, чтобы понять чего я хочу. У меня было приличное количество девушек и…

– Не напоминай, – бормочу я, растирая ладонями лицо. Я устала. Так убийственно устала.

– Ты выглядишь устало, – говорит он, нахмурив брови. – Ты в порядке?

– Я устала. О чем ты хотел поговорить?

– О нас.

– Нет никаких «нас», – напоминаю ему, скрещивая руки поверх груди. Хочу ли я его вернуть? Конечно, хочу. Но я понимаю, что все между нами изменится. Я уже чувствую напряжение в том, что он говорит и как он это говорит. Он будет использовать это против меня.

– Всегда были «мы». Хоть ты и вела двойную жизнь, о чем я понятия не имел.

Я изо всех сил зажмуриваюсь. Наглядный пример. Я встаю.

– Если это все, что ты собирался сказать, тогда, пожалуйста, уходи.

Он открывает рот, чтобы возразить, но потом закрывает его.

– Тебе нужно отдохнуть. Мы сможем поговорить позже.

Он целует меня один раз в лоб, его губы опаляют мою кожу простым прикосновением.

А потом он уходит.

Глава 17

Я протягиваю свое резюме менеджеру ресторана, благодарю его, а потом ухожу. Сегодня я подала заявления на работу в десять разных мест, и будет хорошо, если это будет продуктивно. Телефон вибрирует от входящего сообщения от Лондон. Она, не переставая, названивает, требует, чтобы я перезвонила, что я забываю сделать.

Что, даже сестре перезвонить не можешь, а?

Я закатываю глаза и пишу в ответ

Прости, занята в универе. Все в порядке?

Она не отвечает сразу же, поэтому я убираю телефон и продолжаю идти вниз по улице. Я останавливаюсь, когда дохожу до бара, оцениваю его прежде, чем войти. Место полностью вымершее. Только парень стоит за стойкой бара и пишет что–то в блокноте. Он достаточно красив с темно–русыми волосами, загорелой кожей и симпатичным телосложением. Он поднимает взгляд, когда я подхожу ближе.

– Здравствуйте, – он откладывает ручку и улыбается.

– Привет, – говорю я, оглядываясь. – Миленькое местечко.

– Спасибо, передам владельцу, что ты так сказала.

– А владелец здесь? – спрашиваю, занимая табурет напротив него.

Он ухмыляется.

– Здесь. А что?

– Я вроде как интересуюсь, требуется ли вам, ребята, кто–то на работу, – чувствую себя немного робко. Я старалась выглядеть профессионально сегодня, поэтому выбрала белую блузку и зауженные, черные брюки.

– Ты раньше работала в баре? – спрашивает он, растирая щетину на своем подбородке.

В «Яде» подают выпивку. Это считается?

– Нет, не совсем.

– Как насчет пробной смены? Можешь прийти завтра, и мы посмотрим, как у тебя пойдет.

– Серьезно? А разве с владельцем согласовать не нужно? – он улыбается, и я замолкаю. – Ты – владелец, так ведь?

– Во плоти. Оденься во все черное завтра. В шесть тебе подходит?

– В шесть идеально, спасибо, мистер…

– Пожалуйста, зови меня Эйден, – говорит он, протягивая руку, чтобы пожать мою. – А ты?

– Пэрис. Спасибо огромное, ты не пожалеешь, – говорю я, отпуская его руку, и встаю. Когда я ухожу, то уверена, что слышу его:

– Надеюсь, что нет.

****

Прошло два долгих дня с нашего последнего разговора с Грейсоном. Я игнорирую взгляды нескольких парней, когда вхожу в класс. Полагаю, это друзья Джейка и они все обо мне слышали, поэтому притворяюсь, что не замечаю их. Грейсон уже сидит на своем месте, когда я прихожу, и смотрит на свои руки. Я скольжу на свой стул, и он сразу же поднимает глаза.

– Привет, – говорит он тихо. Я пожираю его глазами – спутанные волосы и темные глаза. Пятичасовая небритость и абсолютная привлекательность.

– Привет, – отвечаю я, вытаскивая папку.

– Как ты? – спрашивает он, будто прошла вечность с нашей последней встречи. Полагаю, что так это и ощущается.

– Хорошо. А ты?

Он сглатывает, взгляд мечется по сторонам, перед тем как посмотреть прямо на меня.

– Я скучаю по тебе.

Я тоже по нему скучаю. Но разве это что–то меняет?

– Я тоже по тебе скучаю, Грей.

– Прости за то, как я разговаривал с тобой, Пэрис, – он задерживает дыхание. – Я никогда не должен был разговаривать с тобой подобным образом. Ты этого не заслуживаешь. Хотя ты сделала мне больно, детка. В конце концов, узнать, что существует совершенно другая сторона тебя, о которой я и понятия не имел.

– Нет никакой другой стороны, Грейсон. Я просто делала то, что считала нужным.

– Жаль, что ты не пришла ко мне. От этого даже еще больнее, – говорит он, закрывая глаза на секунду.

– Мне жаль, – шепчу я.

– Знаю.

Наши взгляды встречаются и удерживаются, пока не начинает говорить преподаватель, разрушая момент.

Занятие проходит, как в тумане, и вскоре приходит время уходить. Грейсон идет позади меня, близко, но не касаясь, и тянет в сторону своего байка, не говоря ни слова. Я уже собираюсь запрыгнуть на байк, когда замечаю, что Дилан идет прямо к нам. Грейсон игнорирует ее и приподнимает шлем вверх, чтобы опустить его на мою голову. Он забирается на мотоцикл, а я скольжу позади него, заключая его в объятия.

– Спасибо за вчерашнюю поездку, Грейсон, – кричит Дилан, все время таращась на меня. Он подвозил ее? Какого черта? Грейсон напрягается, но игнорирует ее, заводя байк, и уезжает. Я медленно закипаю всю дорогу к его дому, предполагая различные сценарии. К тому времени, как мы добираемся до дома, уверена, что из моих ушей идет пар. Я спрыгиваю с байка, как только он останавливается, и стягиваю шлем. Грейсон делает то же самое, поднимая руки вверх в жесте «успокойся».

– Прежде чем ты начнешь орать и выкидывать предположения, в доме моих родителей был ужин. Ее семья была там, и ей пришлось уехать домой, потому что родители решили задержаться. Я подвез ее до дома на машине, и на этом все.

Я скриплю зубами и иду к входной двери, ничего не говоря, пока он отпирает ее и открывает для меня.

– Ты подвез ее до дома и все? Она ничего не предпринимала? – спрашиваю я, когда мы располагаемся в гостиной.

Он трет шею сзади.

– Она флиртовала. Я сказал ей, чтобы даже не дергалась, потому что не собираюсь возвращаться к этому снова.

– Ясно. Когда был последний раз? – спрашиваю дерзко, по–настоящему, желая узнать его ответ. Что–то не сходится. Дилан продолжает вести себя так, будто у нее есть с ним шанс, как будто она знает то, чего не знаю я. И мне это не нравится.

Грейсон откидывается на спинку дивана, наблюдая за мной.

– В день нашей встречи.

Подождите, что? Да, вы издеваетесь надо мной. В первый день, как мы заговорили…

– Детка, мы тогда не были вместе. Мы только познакомились и…

– Ясно, – перебиваю его. Но мне нифига не ясно. Мы тогда не были вместе – это правда. Полагаю, у меня нет прав злиться, но это не означает, что мне не может быть больно.

– Ты не почувствовал связи между нами, в тот первый день?

– Что? Конечно, почувствовал, – говорит он, вставая и подходя к тому месту, где сижу я, на другом диване. Он присаживается рядом со мной и пытается обнять меня. Я отталкиваю его и отползаю настолько дальше от него, насколько это возможно.

– Не удивительно, что она постоянно смотрит так самодовольно на меня, – размышляю я.

– Она – ничто, Пэрис. Ты надумываешь. Все не так, как между нами. С ней, это просто секс, коротко и ясно. Просто освобождение без эмоций, – его взгляд умоляет меня понять. – Все было по–другому, и я понял это. После встречи с тобой, не было и речи к возвращению к этому. Я не хотел быть с кем–то еще, и мое нахождение с ней только доказало это. Я сказал ей той же ночью, что этого больше не повторится, и так и было.

Я пожимаю плечами.

– Мы не были вместе, – говорю я.

Может, если я буду продолжать говорить себе это, то поверю. Грейсон заключает меня в объятия, и я не отстраняюсь. Я ничего не делаю. Я просто сижу так, немного ошеломленная и слегка с разбитым сердцем.

– Мы не были вместе, но тебе все равно больно, и это убивает меня, – говорит он, перетаскивая меня на свои колени и успокаивающе растирая мою спину. Устраиваюсь лицом в изгибе его шеи, мои мысли несутся со скоростью тысяча миль в час.

– Ты когда–нибудь думал, что нам просто не суждено быть вместе?

Все его тело напрягается.

– Никогда, – его голос серьезен. – Никогда подобное не приходило мне в голову. Нам просто нужно быть более открытыми друг с другом, полагаю. Прекратить утаивать что–то друг от друга. Все это можно было бы избежать при небольшой честности.

Он абсолютно прав, так могло бы быть. В смысле, мы, в конце концов, продолжали бы злиться или расстраиваться друг из–за дружки, но все могло бы обернуться намного лучше, чем сейчас.

– Это точно, – говорю я, вздыхая в его шею. – Я даже думать не хочу о тебе с другой женщиной. Это сводит меня с ума.

– Все в прошлом, детка. Нет смысла цепляться за «что, если». Но я сейчас здесь с тобой и никуда не собираюсь.

Я продолжаю молчать, обдумывая его заявление.

– Если ты расскажешь мне про свой долг и количество, что ты задолжала, я оплачу его за тебя, – говорит он осторожно.

Я приподнимаю голову.

– Я не могу просить тебя об этом.

– Сколько?

– Осталось выплатить десять тысяч.

– Всего–то? Детка, я оплачу его прямо сейчас. Просто скажи, куда перевести. И ты не будешь ничего мне должна. Совсем. Никаких ожиданий. Ничего. Считай это подарок за то, что терпишь меня, – его губы изгибаются. – И за тебя – за мой подарок, самый лучший за всю мою жизнь.

– Что если у нас не получится?

Он замирает, но отвечает мгновенно.

– Говорю же, ты ничего мне не должна. Будем мы вместе или нет. Нет никакого подвоха.

Приятно иметь кого–то, кто заботится обо мне для разнообразия, но мне кажется не правильным принимать хоть какие–то деньги от него или кого–то еще.

– Я не знаю…

– Как ты влезла в долг?

– Моя сестра влезла в долг и не смогла его оплатить. Так что это, на самом деле, не мой долг, но…

– Погоди, что? Почему твоя сестра не может сама расплатиться? – спрашивает он, практически зарычав.

– Не знаю. Мы даже не близки, но я старше ее и не хотела, чтобы с ней что–то случилось. Парень, которому она задолжала, угрожал ей. По большому счету, мы все еще в опасности. Я сказала ему, что отдам деньги. Он сказал, что я могу расплатиться за нее. Думаю, он пожалел меня, подчищающую косяки Лондон.

– Не могу поверить в это дерьмо, – заводится Грейсон.

– Что?

– В смысле что? Твоя сестра, очевидно, воспользовалась возможностью и заставила тебя разбираться с ее проблемами. Ты должна была сказать ей, чтобы она, блять, расплачивалась сама, – говорит он, мышца подрагивает на его челюсти.

Я пожимаю плечами.

– Ну, все есть, так как есть. Я не могла позволить ее избить, или еще что похуже.

– Поэтому ты стала стриптизершей? Чтобы расплатиться за нее? – спрашивает он, закипая.

Я киваю. Его кулаки сжимаются.

– Маленькая сучка, – бормочет он.

– Эй, ты говоришь про мою сестру.

Он глядит в потолок.

– А ты еще и защищаешь ее. Охренеть, как невероятно.

– Угу, ну, она единственная сестра, что у меня есть. И, по крайней мере, разговаривает со мной иногда.

В отличие от брата.

– Ты впервые заговорила о своей сестре, – говорит он, массируя мои плечи.

– Ага, да и сказать тут нечего.

Внезапно я вспоминаю, что работаю сегодня, и сажусь.

– Черт, я работаю в шесть, можешь подбросить меня до дома?

– Работаешь? – спрашивает он, его рот открывается.

Закатываю глаза.

– Не в «Яде». Я устроилась на новую работу в бар «Ivy Lounge». Это недалеко.

Он кивает.

– Я знаю это место. Поздравляю.

– Спасибо.

– Давай, я отвезу тебя домой. Тебя не нужно до работы подбросить? – спрашивает он, приподнимая мою руку к своему рту и целуя ее.

– Нет, все в порядке. Всего–то десять минут ходьбы, и если я задержусь, то просто поймаю такси.

– Почему ты такая упрямая? – он качает головой.

– Не люблю создавать неудобства.

Он ахает.

– Ты серьезно? Да, я просижу всю твою смену, наблюдая за тобой, если захочешь. И даже чуть–чуть не пожалуюсь, потому что не буду возражать против этого.

Улыбка формируется на моих губах.

– Ты не будешь, а я буду.

– Знаю, – ворчит он. – Пошли, отвезем тебя домой.

Мы идем до его мотоцикла рука об руку.

Глава 18

– Так, где ты раньше работала? – невинно спрашивает Эйден, заставляя меня практически подавиться напитком.

– Ох, ну знаешь, – отвечаю я, стараясь отмахнуться от его вопроса.

– Нет, не знаю, но сейчас я определенно заинтригован, – заявляет он, приподнимая брови.

– Может, стоит дождаться, пока ты не примешь меня на работу? – спрашиваю я, вызывая его смех. Ему может и смешно, но я смертельно серьезна.

– Давай же, я не буду тебя судить. Клянусь, – он пересекает свое сердце пальцем.

Загнанная в угол, мне придется либо сказать ему правду, либо солгать. Как я недавно выяснила, правда – всегда лучший выбор.

– Я работала в «Яде».

У него челюсть отваливается.

– В стрип–клубе?

Я закатываю глаза.

– Да, в стрип–клубе.

Он разглядывает мое тело.

– Полагаю, я мог бы заметить это.

Я ахаю.

– Свинья!

Он смеется.

– Да, я просто дурачусь. Ну, ты сексуальная. Хотя никакого осуждения, клянусь.

Я прищуриваюсь на него.

– Посмотрим.

Он сильнее смеется.

– Я не собираюсь просить тебя закатывать мне шоу или что–то подобное, если сама не захочешь.

Я моргаю.

– Ты всегда такой надоедливый?

– Ага. Вообще–то, даже хуже.

Мои глаза расширяются.

– Так вот почему вам нужен работник? Все увольняются, поработав с тобой, а?

Он качает мне головой.

– Ой, да я тебя умоляю. Все любят меня.

– Ты начальник. Уверена, что они притворялись, – добавляю я, ухмыляясь.

– Но не ты, да? – отвечает он, хохоча еще сильнее. Группа клиентов входит в бар.

– Пришло время узнать из чего ты сделана, – говорит он, помахав людям.

– Поверь, это легкотня, – хвастаюсь я.

Он следует за мной.

– Ну, посмотрим.

Я обслуживаю двоих, пока он обслуживает остальных клиентов. Я сверяюсь с таблицей алкоголя для одного из напитков, второй проще – водка с апельсиновым соком. Я использую кассу, как показал мне Эйден, и сдаю правильно сдачу.

– Легче легкого, – сообщаю я, когда уходят клиенты.

Он кивает.

– Ты хорошо справилась.

– Так что? Я получила работу? – спрашиваю с нетерпением.

Он ухмыляется.

– Узнаем в конце вечера.

Вызов принят.

****

– Как прошел твой первый день на работе? – спрашивает Грейсон, когда садится рядом со мной на траву.

– На самом деле, хорошо. Это была пробная смена, чтобы посмотреть, на что я способна, и в конце вечера он сказал, что я нанята, – говорю я, закидывая виноградину в свой рот.

– Не сомневаюсь, что он так сказал, – бормочет Грейсон.

– Что это должно означать? – спрашиваю, выходя из себя.

– Ничего, – отвечает он, придвигаясь ближе ко мне.

Я поднимаю руки вверх.

– Скажи это. Не будь зассанцем, – требую я.

Он шокировано приоткрывает рот после моего заявления. А потом взрывается от смеха.

– Не могу поверить, что это только что вылетело из твоего маленького ротика.

– Хмммм.

– Это просто значит, что ты сексуальная, красивая девушка…

– Ага, а не то, что я усердный работник или что–то в этом роде? – спрашиваю, поджимая губы.

– Конечно, ты усердный работник. И еще ты умная. Я не отрицаю этого, – он криво улыбается мне. – Просто игнорируй меня. Я ревную, как идиот.

– Ревнуешь? Серьезно?

Он поднимает руки и обнимает меня за плечи. Я прислоняюсь головой к его груди, наслаждаясь его уютностью.

– Просто, чувствую себя странно, знаешь? Мне не нравится все это расстояние между нами сейчас.

Я продолжаю молчать, только вдыхаю его запах и наслаждаюсь возвращением в его объятия.

– Могу я пригласить тебя на свидание сегодня? Ты могла бы остаться на ночь?

Я поднимаю на него глаза, на его надеющееся выражение лица.

– Хорошо.

Его плечи расслабляются.

– Замечательно. Моя сестра тоже хочет провести немного времени с тобой.

– Да, она говорила, что напишет мне.

– Думаю, она планирует пригласить тебя сходить с ней куда–нибудь в эти выходные, – говорит он, смахивая мои волосы в сторону от шеи.

– Дилан тоже будет там? – спрашиваю я, ненавижу признаваться, что предпочла бы не видеть ее лица.

– Не волнуйся он ней, ладно? Она не владеет мной, и никогда не владела. Я весь твой. Я попросил Лиа убедиться, что Дилан не будет поблизости.

Я вздыхаю.

– Ага, ладно.

Он посмеивается.

– Ты не обязана идти, если не хочешь.

– Я хочу. Может, я возьму с собой Анаю, – говорю я, кивая головой.

– Ты же знаешь, что я зайду, да, – говорит он в мое ухо. Мурашки появляются на всей моей коже.

– Как ты можешь кончить*? Я даже не прикасалась к тебе пока, – отвечаю я, ухмыляясь своему ответу. (*«come – кончить, прийти» здесь двойной смысл в фразах – прим. пер.)

Он качает головой.

– Ты. Я. Сегодня.

– У меня есть условие.

– Все что угодно.

– Сначала выслушай, что я скажу. Если ты простил меня за все, тогда мне нужно, чтобы ты, действительно, простил меня, а не кидался мне в лицо этим при любой удобной возможности, – это важно для меня. Мы либо вместе, либо нет. Я понимаю, что легче сказать, чем сделать, и моя эгоистичная часть просит от него этого, но мне просто необходимо знать.

Он наклоняется и целует меня.

– Я прощаю тебя. Я не хочу больше это поднимать.

– Если захочешь поговорить об этом, то мы можем. Просто, пожалуйста, не делай маленьких комментариев, потому что они действительно причиняют боль.

– Черт, прости, детка. Обещаю, – говорит он, его глаза полны беспокойства и раскаяния.

– Спасибо, – благодарно произношу я, притягивая его за рубашку для более глубокого поцелуя. – Я так сожалею, что не рассказала тебе правду. И не только из–за того, как ты узнал об этом, но и потому что должна была достаточно доверять тебе, чтобы быть честной.

– Не буду врать, я пришел в бешенство. Охренеть какое бешенство, злость и обиду. Но я не мог тебя потерять. Я не хочу, – он приковывает меня своим взглядом. – Мы оба далеки от совершенства, но и еще я знаю то, что между нами – отличается. Особенное. И я чертовски уверен, что собираюсь бороться за это.

– Я хочу, чтобы ты боролся за нас, – мой голос ослаб.

– Ты не отделаешься так легко, Пэрис, – говорит он, щекоча меня под ребрами. Я смеюсь, отталкивая его.

– Заберешь меня примерно в шесть, – говорю я, вставая и наклоняясь, чтобы подобрать сумку. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и ловлю его за подглядыванием за моей задницей. – Наслаждаешься видом?

– Всегда, – хрипит он.

Я подмигиваю ему, а потом отправляюсь на следующее занятие.

Глава 19

Отключаю звонок и шлепаюсь на кровать, простонав в подушку. Лондон станет мой погибелью. Я наконец–то перезвонила ей, чтобы узнать, что, черт возьми, происходит. Оказалось, она хочет приехать навестить меня. Интересно – кого она вывела из себя, что так внезапно захотела приехать в Перт. Стук в дверь напоминает мне, что Грейсон приедет забрать меня. Соскакиваю с кровати и едва ли не несусь к двери, открывая ее в рекордное время. Он стоит за ней, протягивает дюжину роз и мило улыбается.

– Это для меня? – разыгрываю застенчивость.

– Всегда, – отвечает он, вручая мне букет, и целует в нос.

– Они очень красивые, спасибо.

Я вдыхаю аромат и иду на кухню, чтобы найти вазу. Я вытаскиваю одну из самой глубины шкафа и наливаю немного воды в нее, а потом помещаю туда розы. Грейсон стоит позади меня, всем передом прижимаясь к моей спине.

– Ты приятно пахнешь, – урчит он в мое ухо.

Он отталкивает мои волосы с плеча и оставляет поцелуй на шее. Я тянусь руками назад и обнимаю его за шею, моя голова откидывается назад. Он прослеживает поцелуями мою шею, определенно зная, что это делает со мной. Я чувствую, как тянет внизу живота, и сжимаю бедра вместе. Когда он отстраняется, я стону и поворачиваюсь к нему.

– Не дразни меня!

Низкий смешок заполняет мои уши.

– Не буду. В спальню. Сейчас же.

Он хватает меня за задницу, его огромные ладони сжимают каждую округлость. Приподнимает меня вверх, и я оборачиваю его узкую талию своими ногами и отчаянно держусь, пока он несет меня в комнату и бросает на постель. Я подпрыгиваю, прежде чем он оказывается на мне, целуя с несравнимой страстью.

– Скучал по тебе, – говорит он между поцелуями.

– Я тоже скучала по тебе, – я задыхаюсь, вплетаю свои пальцы в его волосы и тяну его вниз, для большего. Вскоре его рот покидает мои губы и направляется южнее, целуя шею, а потом грудь. Стянув мой верх и чашечку лифчика, он обхватывает мой сосок своим ртом и посасывает его. Мой рот округляется в небольшое «о», а спина выгибается от удовольствия. Его руки бродят по моим бедрам, отодвигая юбку и скользя в трусики, пока его рот продолжает творить волшебство с моими сосками.

– Хочу тебя, – он нежно прикусывает его своими зубами.

– Черт, Грейсон! – выстанываю я.

Его язык показывается, зализывает и смягчает боль от укуса. Он стягивает вниз мои трусики, а потом переворачивается на спину, выскальзывая из своих джинс, и поднимает меня поверх себя. Оседлав его, я направляю его в себя и опускаюсь одним гладким рывком. Мы одновременно стонем. Я начинаю объезжать его с большим энтузиазмом, толкаюсь вверх и вниз под идеальным углом. Не занимает много времени прежде, чем я начинаю слетать с катушек, на гребне оргазма. Моя голова заваливается назад, когда я выкрикиваю имя Грейсона. Я еще кончаю на нем, когда он переворачивается и берет все в свои руки. Просто замечательно, потому что ощущение такое, будто оргазм выжал из меня всю жизнь.

– Я еще не закончил с тобой, детка, – он низко урчит.

– Я и не ожидала другого, – запыхаюсь я.

И никогда не буду.

****

Лиа написала мне на следующий день, спрашивая насчет пятницы. Я отвечаю ей, что с радостью пойду и спрашиваю, могу ли взять Анаю. Она соглашается, поэтому, похоже, что я собираюсь в клуб. Я прихожу на работу и улыбаюсь, когда замечаю Эйдена, смеющегося с другим парнем. У того бритая голова и козлиная бородка, и то и другое одновременно чертовски идет ему. Позади него сидит еще один красавчик. Он покрыт татуировками и держит на руках маленькую девочку. Я замечаю, как он что–то ей говорит, от чего ее разрывает смех.

– Ааааах, а вот и она, – говорит Эйден, когда я подхожу, подмигивая мне.

Я подозрительно смотрю на него.

– Что ты задумал?

– Ничего. Я просто хотел познакомить тебя с двоюродным братом, Тэгом. Тэг, это Пэрис. Новая девушка, которую я только что нанял, – говорит он, кивая на меня головой.

– Приятно познакомиться, – говорю Тэгу, который оглядывает меня с головы до ног и нахально улыбается.

– А для меня какое удовольствие, – говорит он голосом, который может растопить трусики. – Это Ксандер. А маленькая принцесса – моя дочка Белла.

Ксандер поднимает взгляд и приподнимает в мою сторону подбородок. Мои глаза расширяются. Он – прекрасен. Татуировки покрывают всю его шею и обе руки. Белла коротко машет мне – она такая милашка.

– Знаешь, если тебя начнет тошнить от этого идиота, то можешь перейти на работу в мой бар, – говорит он. Эйден шутливо бьет его, а Тэг захватывает его голову. Они оба такие очаровашки.

– Давай, папочка! – выкрикивает Белла, размахивая руками в воздухе. Эйден и Тэг прекращают свое безумство и начинают смеяться.

– Ооуу, Белла, ты разбила мое сердце, – Эйден притворно надувается.

– Я тоже тебя люблю, Эйден, – говорит она серьезно. Эйден подходит к ней и целует в макушку. Ксандер, Тэг и Белла уходят некоторое время спустя, и мы с Эйденом возвращаемся к работе.

Я удивлена, когда час спустя появляется Грейсон. Он садится за стойку передо мной и улыбается.

– Что хочешь, красавчик? – спрашиваю хрипло.

Он широко улыбается, когда наклоняется вперед.

– А ты есть в меню?

Я хихикаю.

– Так пошло. Хочешь пива?

– Да, с удовольствием.

Я поворачиваюсь к холодильнику и достаю бутылку его любимого пива. Эйден выбирает именно этот момент, чтобы подойти из дальней части бара прямо ко мне.

– Я ухожу. Ты справишься? Джеки и Шеннон будут с минуты на минуту.

– Все нормально.

Грейсон – единственный клиент прямо сейчас. Я ставлю пиво перед Грейсоном, который испепеляет взглядом Эйдена. Эйден замечает и поворачивается ко мне, приподнимая бровь.

– Грейсон, это мой босс – Эйден. Эйден, это мой парень – Грейсон, – говорю я, поворачиваясь от одного к другому.

– Серьезно. Я и понятия не имел, что у тебя есть парень, – ухмыляется Эйден.

Я прищуриваюсь на него. Я не говорила ему, но только потому, что это не его дело, и никогда не обсуждалось. Оглядываюсь на Грейсона, чтобы заметить, как напряглись его губы в тонкую линию.

– Ну, он у нее есть, – отвечает он, крепко сжимая в руках бутылку пива.

– Я заметил. Увидимся завтра, Пэрис, – говорит Эйден, и присвистывает на всем пути обратно.

Я поворачиваюсь к Грейсону, с извиняющимся взглядом.

– Прости за это.

– Он твой босс? – спрашивает он, проводя рукой по волосам.

– Да, – я растягиваю слово.

– Так он тот, кто остается с тобой до поздней ночи. Наедине?

– Грейсон, серьезно, – завожусь я, теряя все терпение.

– Ты же понятия не имеешь кто он, да? – спрашивает он, сделав большой глоток пива. Ставит бутылку на стол и внимательно смотрит на меня.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – я полностью растеряла терпение.

– Эйден Риверс. Он был вокалистом группы «Вечное опустошение». Они были по–настоящему популярны в Перте, до того, как распались два года назад.

Уверена, что мои брови достигли линии волос.

– Эйден – вокалист известной группы?

Глупый, наглый, но милый и веселый Эйден? Я начинаю смеяться. Ничего не могу с собой поделать.

– Что смешного? – его темные глаза сужаются до щелочек.

Я пожимаю плечами.

– Эйден немного…глуповат. Я просто не представляю этого.

Его взгляд теплеет.

– Так он тебя не привлекает? – он пристально за мной наблюдает, дожидаясь моего ответа.

– Нет. В смысле, он красавчик, – он начинает хмуриться, – но не мой тип. К тому же это не имеет значения, потому что я однолюбка.

– Повезло счастливчику, – говорит он, и воздух между нами проясняется.

– Тебе лучше поверить в это.

Две девчонки входят в бар. Одна из них – Джеки, с которой я встречалась раньше. Вторая должно быть Шеннон.

– Привет, Пэрис, – кричит Джеки. Шеннон коротко машет мне.

– Привет, Джеки, – отвечаю я, поворачиваясь к Грейсону. Джеки подходит и встает рядом со мной. Я уже вижу, куда все ведет. Грейсон невероятно привлекательный, и, к сожалению, не одна я это заметила.

– Могу я принести тебе еще выпить? – спрашивает она, практически мурлыча.

– Нет, спасибо, – вежливо отвечает Грейсон, его взгляд остается на мне все время. Джеки замечает это и надувается.

– Он – твой?

– Да.

Весь мой. И я не делюсь – никогда.

– Счастливая сучка, – бормочет она, подмигивая мне, прежде чем уйти.

– Позвони мне, если останешься здесь одна, – говорит он, завладев моим вниманием. – Я приеду и буду ждать с тобой. Мне не нравится сама идея, что ты остаешься здесь одна.

– Грей….

– Это небезопасно, Пэрис.

– Ладно, ладно, – сдаюсь я.

– Хорошо, – он изгибает губы. – Мне нужно ненадолго заехать на работу. Я заберу тебя, когда ты закончишь. В десять, да?

– Да, в десять, – говорю я, нагибаясь над стойкой и поднося близко к нему свои губы. – Тогда увидимся.

Он сокращает оставшееся расстояние между нами и целует меня. Поцелуй собственнический и любящий, оставляет меня только желать большего.

– Будь осторожна. Позвони, если что–то понадобится, я совсем близко отсюда, – говорит он напротив моих губ.

– Ладно.

– Я возьму тебе что–нибудь поесть, – его глаза улыбаются.

– Звучит замечательно, – говорю я, касаясь в последний раз его губ.

Я отстраняюсь и машу на прощание, когда он встает и уходит из бара.

Глава 20

Я прихожу в клуб с Анаей под боком, мы обе убийственно одеты. Пятница наступила очень быстро, и я сказала Грейсону, что встречусь с ним в клубе. Естественно, ему это не понравилось. Он хотел забрать меня, но я сказала, что Аная будет за рулем, так что в этом нет никакого смысла. Он поворчал, но на удивление быстро сдался. Я мгновенно замечаю его у бара с сестрой. Аная подцепляет мою руку, пока мы идем прямо к ним. Я уже понимаю, что Грейсон заметил меня, потому что он поворачивает голову и замирает. Скрываю свою улыбку, когда останавливаюсь перед ним. До того как я успеваю заговорить, он обхватывает ладонями мое лицо и целует. Потом подносит свои губы к моему уху и произносит:

– Ты сногсшибательна.

Я краснею. Я выбрала платье Анаи из синего шифона, в которое влюбилась с первого взгляда. Я собираюсь представить Анаю и Лиа друг другу, но эти двое уже общаются и познакомились самостоятельно. Упс. Бросаю взгляд на Грейсона, как будто это его вина, что я повела себя грубо. Он по–волчьему скалится, как будто знает, о чем именно я думаю.

– Тебе не нужно с ней нянчиться, – говорит он в мое ухо, и выглядит веселым. – Хочешь выпить?

– Да, пожалуйста, – я поворачиваюсь к Анае и Лиа и спрашиваю, чего они хотят. Грейсон заказывает нам выпивку, а потом тянет меня на танцпол.

– Знаю, у тебя есть парочка движений, – шепчет он на ушко, притягивая мою задницу к себе. – Я был таким злым той ночью, но и еще чертовски возбудился.

Мы начинаем танцевать, ничего слишком похабного. Его руки на моих бедрах, и мы двигаемся одновременно с музыкой. Пару песен спустя, мы возвращаемся к Лиа и Анае, которые пьют шоты с чем–то зеленым. Лиа улыбается, когда замечает меня и хватает за руку, притягивая поближе к себе.

– Сегодня здесь так много сексуальных красавчиков! – выпаливает она, оглядываясь вокруг.

Я следую за ее взглядом. Я даже не заметила ни одного сексуального парня, кроме Грейсона.

– Хочешь потанцевать? – спрашивает она.

Я киваю. И мы втроем отправляемся на танцпол, оставляя Грейсона в одиночестве у бара. Когда мы возвращаемся, он уже не один.

– Черт. Понятия не имела, что она будет здесь, – говорит Лиа. Грейсон постепенно удаляется от Дилан, которая старается приблизиться как можно ближе к нему, чтобы что–то сказать. Я подбираюсь к нему, и его рука сразу же обнимает меня.

– Забыла пригласить и меня, Лиа? – язвит Дилан, бросая взгляд на свою подругу. Лиа закатывает глаза.

Грейсон фыркает:

– Не совсем.

– Серьезно? Только потому, что появилась она, меня выбрасывают из компании? Заменили?

– Здесь не это происходит, и ты знаешь об этом. Оставь нас, Дилан, – говорит Грейсон, прижимая меня ближе и целуя в макушку. Дилан уносится, заново присоединяясь к компании девчонок, с которыми она, должно быть, пришла.

Час спустя, я ухожу в дамскую комнату. Там несколько девчонок общаются между собой у раковин.

– Не то, чтобы мне не нравится отсасывать парню, но это просто общеизвестный взаимный жест вежливости, – одна из них говорит своей подруге. Я скрываю улыбку из–за их разговора. Когда я выхожу из туалета, то сталкиваюсь лицом к лицу с Дилан. Только этого мне не хватало прямо сейчас.

– Он вернется ко мне, знаешь. Он всегда возвращается, – говорит она, надувая свои красные губы.

Я пожимаю плечами.

– Если он вернется к тебе, то я не захочу его в любом случае, – отвечаю я, уходя, прежде чем она вывалит еще больше дерьма. Возвращаясь к нашему месту, я смеюсь, когда замечаю Грейсона, танцующего со своей сестрой. Он скачет вокруг нее и вытворяет глупые танцевальные движения. Лиа бьет его по руке, вероятно, просит его прекратить смущать ее, если судить по ее красному лицу. Аная в телефоне. Полагаю, она переписывается с Полом. Она хотела, чтобы он пошел с нами, но он сегодня работает. Я улыбаюсь Грейсону, который машет мне. Иду на танцпол и спасаю Лиа от него.

– Я люблю тебя, – говорит он мне.

– Я тоже тебя люблю.

Когда я добираюсь до дома той ночью, то замечаю сообщение от сестры.

Я приеду на следующей неделе. Какой у тебя адрес?

Черт.

****

Несусь со всех ног домой, задыхаясь, сумка болтается на руке. Лондон приезжает сегодня, а я забыла. Я получила от нее сообщение, в котором она говорила, что приземлилась и поймала такси до моего дома, пока я была на занятиях. Поэтому она может быть уже там, если нет, то приедет в любую секунду. Там и Грейсон, наверняка, еще спит в моей кровати, поскольку у него нет занятий с утра. Я бегу по ступенькам, вытаскиваю ключи и отпираю дверь.

– Грейсон? – зову я, скидывая сумку на пол и проходя прямо на кухню. Я останавливаюсь, когда замечаю его, обнаженного по пояс только в поношенных джинсах, низко сидящих на его бедрах, и с расстегнутой пуговицей.

– Привет, детка, как занятия? – спрашивает он, подкрадываясь ко мне и прогибая в спине в приветственном поцелуе. Когда он поднимает меня в вертикальное положение, я забываю, что собиралась сказать. Ах, да. Сестра.

– Лондон приезжает сегодня! Прямо сейчас! В любую секунду, – тараторю я.

Его брови опускаются.

– Уже сегодня? Похоже, не только я забыл об этом.

– Видимо, да.

– Ладно, не нервничай. Ты же знаешь, я мог бы забрать ее из аэропорта, да? – говорит он, и уже не в первый раз.

– Не беспокойся. Она сама разберется.

– Я могу привезти что–нибудь на ужин, – предлагает он.

– Это было бы здорово, – говорю я, завязывая волосы в неряшливый пучок на макушке. Я не знаю, что ощущаю от приезда Лондон. Она возмутитель спокойствия и авантюристка. Не хочу показаться грубой, но я, действительно, не хочу, чтобы она оставалась здесь. Я предложила ей остаться на пару дней, пока она не разберется в том, чем хочет заняться. Слышится стук в дверь, и ужас заполняет меня.

– Пэрис? – орет она, открывая дверь. Я даже не закрыла ее в спешке. Я иду к двери, останавливаясь, когда замечаю ее. Она выглядит так же. Светлые волосы, на несколько оттенков темнее моих, те же голубые глаза и бледная кожа. Я заключаю ее в объятия.

– Привет.

– Выглядишь так же, – она ухмыляется.

– Как и ты. Как перелет? – спрашиваю ее, помогая с чемоданом.

– Детка, давай я заберу его, – говорит Грейсон.

– Грейсон, это Лондон. Лондон, это Грейсон.

Грейсон жмет ее руку, прикоснувшись лишь на секунду, прежде чем отступить назад, как будто ее прикосновение обожгло. Лондон склоняет голову и разглядывает его, глубоко задумавшись, пока тот забирает ее чемодан и тащит в гостиную.

– Это твой парень?

– Да, а что?

– Ничего. Миленькое тут у тебя местечко, – она оглядывается.

– Спасибо. Хочешь выпить чего–нибудь? – спрашиваю ее, пока мы идем на кухню.

– Угу. Есть какой–нибудь сок? – спрашивает она, плюхаясь на один из стульев. Я киваю и наливаю ей немного апельсинового сока. Грейсон не возвращается, поэтому я иду в спальню и нахожу его, сидящим там с головой в руках. Он поднимает глаза, как только слышит меня.

– Ты в порядке?

– Да, просто голова заболела, – отвечает он, вымученно улыбаясь.

– Принесу тебе парочку болеутоляющих, – я целую его в макушку, прежде чем вернуться на кухню, чтобы поискать парацетамол.

– Все в порядке? – спрашивает она, попивая свой сок.

– Угу. Можешь спать в комнате моей соседки. Он сказала, что останется на несколько дней у своего парня.

– Как мило с ее стороны, – говорит она рассеянно.

– Ты собираешься рассказать мне, зачем ты здесь? – перехожу прямо к делу.

Она надувается.

– Разве девушка не может просто навестить свою старшую сестру?

Вздыхаю.

– Завязывай придуриваться, Лондон. Чего ты хочешь?

Она поджимает губы.

– Мой парень порвал со мной и выпнул из своего дома. Мне больше некуда пойти, и нет денег. Я написала тебе, когда только начала чувствовать, что что–то происходит. Он встречался с кем–то еще, – говорит она, глядя в пол, ее волосы закрывают ее подобно занавесу.

– Разве ты не работаешь?

– Нет. Он обеспечивал меня. Он невероятно богат. Все, что у меня осталось, – украшения, которые он покупал мне, пока мы были вместе.

Я поднимаю глаза и замечаю Грейсона, стоящего здесь. Он прислонился к дверному косяку и слушает. Его тело напряженно, лицо исказилось.

– Прости, Грей. Вот, – говорю я, протягивая ему две таблетки и бутылку воды.

– Спасибо, детка, – благодарит он, принимая все от меня. – Мы можем поговорить секунду?

– Конечно, – отвечаю я, возвращаясь в свою комнату. Он закрывает дверь за нами.

– Мы говорили, что будем честными и откровенными друг перед другом, – начинает он.

– Говорили, – киваю, чтобы он продолжал.

– Когда мы встретились, – говорит он, выглядя сломлено. Его голос безэмоциональный. – Ты выглядела так знакомо.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю, хмурясь.

– Как то, когда я ездил в Мельбурн по делам со своим отцом, я познакомился с девушкой в клубе. Я привел ее к себе в номер, а потом, на следующее утро, она исчезла, – он замолкает. – Я думал, что ты – это она.

Я открываю рот, а потом захлопываю его. Что?

– Не понимаю, – бормочу я, качая головой от растерянности.

– Когда оказалось, что ты девственница, я понял, что ты – не она. Именно поэтому, я был настолько сбит с толку и ушел. Я не понимал – ты была так похожа на нее. Естественно, это не было важно, на самом деле, – я влюбился в тебя. Мне было плевать, что ты не она. Я даже не знал ее. Я просто один раз переспал с ней. Я даже не знал ее имени, ничего, – говорит он, скручивая свои руки вместе. – Черт, у меня хреново получается объяснить это. Суть дела в том, что я считал, что ты – это она. Когда выяснилось, что это не так, мне уже было пофиг. Я просто был растерян, потому что ты выглядела так похоже на нее. Я даже больше не вспоминал об этом. А когда ты упомянула, что у тебя есть сестра, я надеялся, что это не она…

Когда до меня все сразу доходит, мое сердце разбивается. Боль в груди настолько подавляющая, она распределяется по всему моему телу, как болезнь.

– Ты спал с Лондон? – шепчу настолько тихо, что даже не знаю, слышал ли он меня. Лондон похожа на меня, это невозможно отрицать. Она младше на год, но мы выглядим, как ровесницы.

– Вот почему ты преследовал меня? Ты думал, что уже поимел меня? И что? Я игру какую–то разыгрывала? – спрашиваю, мой голос становится громче.

– Я думал, что ты притворяешься, а потом решил, что ты не помнишь. Когда я обнаружил, что ты девственница, я осознал, что полностью ошибался, но был счастлив, потому что нашел тебя…

Я тру свой лоб, не могу поверить, что это происходит со мной.

– Ты хотел, чтобы я стала ею? – спрашиваю, блокируя все его остальные слова.

– Нет! Нет, все совсем не так. Я люблю тебя. Ты красивая, добрая и умная. Ты – все, о чем я мог когда–либо мечтать в женщине. Она…Я так рад, что встретил тебя, Пэрис. Ты – самое лучшее, что случалось со мной в жизни.

– Ты спал с моей сестрой, – слабо повторяю я.

– До того как вообще узнал о твоем существовании, – говорит он, пытаясь обнять меня, чтобы успокоить.

Почему он всегда старается успокоить меня, после боли, которую причиняет? Почему он делает это со мной. Я хотела честности. Я требовала этого от него. Мой секрет всплыл на поверхность, а теперь и его. За исключением того, что я не знаю, как воспринимать это. Я не знаю, как реагировать. Я чувствую себя…разбитой.

– Пожалуйста, Пэрис, ты можешь выслушать меня? – умоляет он, вставая на колени передо мной. Он прислоняется головой к моему животу, молча умоляя меня. Он хочет моего прикосновения. Телесного контакта. Заверения. Я не могу предложить ему этого. Я отступаю назад, разрывая контакт между нами двумя.

– Все в прошлом, Пэрис, – его голос надламывается.

– Я понимаю, что в прошлом, но ты преследовал меня, считая, что я – это она. Что означает, ты снова захочешь ее, а не меня.

– Я понял, что это не она, после того как мы занялись любовью!

Я разрушаюсь, первая слеза скатывается вниз. Грейсон смотрит мне в лицо, наблюдает за мной. Его выражение отражает мое собственное.

– Блять, – ругается. – Не плачь, любимая, пожалуйста, не плачь

– Я. Хочу. Побыть. Одна, – я подчеркиваю каждое слово. Отворачиваюсь от него, не могу больше смотреть на него.

– Не делай этого, детка, – умоляет он.

– Ты можешь просто дать мне это? Я просто хочу побыть наедине с собой. Пожалуйста.

Я ощущаю его жар позади меня. Его руки окружают мою талию сзади.

– Я люблю тебя. Тебя. Я знаю тебя, изнутри и снаружи, и люблю в тебе все. Ты – единственная, кого я полюбил. У меня просто был секс с ней на одну ночь. Вот и все. Секс. Никаких эмоций.

– Должно быть, хороший секс, раз ты вспомнил о нем в считанные секунды, – язвлю я.

– Я не знаю, что сделать, чтобы ты поняла, – бормочет он. – Она меркнет в сравнении с тобой, Пэрис. Я люблю тебя, и надеюсь, ты простишь меня.

Он зарывается лицом в мои волосы на несколько секунд, оставляет поцелуй на моей голове, а потом выходит.

Скольжу на кровать и начинаю рыдать.

Глава 21

– Если бы я могла перемещаться во времени, то никогда бы не трахнулась с ним, – говорит Лондон, стараясь подбодрить меня. Она сидит на моей кровати с упаковкой мороженого, пытаясь скормить мне немного.

– Я хочу услышать твой вариант истории, – говорю я, устраиваясь на подушках.

Она морщится.

– Зачем себя мучить, сестренка?

– Рассказывай, – рычу я.

– Ладно, ладно. Господи. Я была в клубе. Сейчас я даже не помню его название. Познакомилась с Грейсоном на танцполе. Кстати, я даже не знала его имени. Мы целовались, все стало слегка жарким и интенсивным, поэтому он увел меня в свой номер, – она останавливается, обращая внимание на то, как я воспринимаю это. Мне, вообще–то, блевануть хочется, каждое слово режет словно нож, но я стараюсь сохранять лицо непроницаемым. – У нас был секс. На самом деле, мы даже не разговаривали. Ему было жарко. Мне было жарко. Вот и все, что было. Тебе не нужно расстраиваться, Пэрис. Там ничего не было. Просто по–настоящему хороший, жаркий секс, – я швыряю в нее подушкой. – Просто честна с тобой, детка, – говорит она, съедая ложку мороженого.

– Не знаю, что мне делать, – признаюсь.

– Я видела, как он смотрит на тебя. Он влюбленный мужчина. Прости его. То, что произошло между нами – давнишняя история, даже упоминания не стоит. Ты знаешь, сколько подобных ночей я провела с мужчинами? – спрашивает она, шевеля своими идеально выгнутыми бровями.

Меня передергивает.

– Избавь меня от подробностей, умоляю.

– Ты должна была видеть его лицо, когда он выходил из комнаты. Мне было плохо за парня.

– Что бы ты почувствовала, если бы я переспала с твоим парнем?

Она раздумывает.

– Мы бы разбогатели на этом, знаешь ли.

– Лондон! – раздражаюсь я.

– Да, я просто дурачусь, – говорит она, но звучало, будто это не так. Я серьезно беспокоюсь о ней.

– Кстати, у меня нет денег, чтобы заплатит Тревору в этом месяце, – говорю я, ссылаясь на ее бывшего, которому она задолжала денег.

Она выглядит немного встревожено, но потом отмахивается от этого.

– Разберемся. Знаешь, я никогда не благодарила тебя за спасение своей задницы тогда. Ты самая лучшая сестра во всем мире, и пришло время отплатить за все, что ты сделала для меня.

– Как насчет того, чтобы вернуться в прошлое и не спать с моим парнем, – бормочу себе под нос.

– Пэрис, забудь об этом. Двигайся дальше. Он уехал пару часов назад, почему бы тебе не позвонить ему?

– Легче сказать, чем сделать.

Она кивает.

– Может быть. Но тебе стоит следить за своим призом. Грейсон – выгодная партия, и если ты не хочешь его, поверь, другая точно захочет.

Мой взгляд дергается к ней.

– Не я! – она приподнимает руки.

Я стону и закрываю лицо руками.

– Сегодня все должно было пройти не так. Мы должны были сходить поужинать, – говорю я, вынуждая себя встать с кровати. Я смотрю на свою сестру. – Ты изменилась.

– Да? Как и ты. Ты теперь намного сильнее, – говорит она, глядя на меня с гордостью.

Киваю. На самом деле, у меня не было выбора.

****

– Боже мой, да вас двое, – говорит Эйден, когда мы с Лондон приходим на работу.

– Эйден – Лондон. Лондон, это мой босс.

– Привет, красавчик, – мурлычет Лондон. Я бью ее по плечу. – Ай!

– Держись от нее подальше. Она – гадюка, – говорю Эйдену, игнорируя возмущенный вздох Лондон.

Эйден хихикает.

– Учту.

– К слову, этой гадюке нужна работа. Я знаю, что ты еще кого–нибудь ищет, поэтому мне интересно…? – я позволяю вопросу затихнуть.

Он разглядывает Лондон.

– А гадюка – хороший работник?

Ну, это сложный вопрос.

– Могу такой стать, – Лондон пожимает плечами.

Я смотрю на Эйдена, который взрывается от смеха.

– Я возьму тебя на испытательный срок. Это все, что могу пообещать.

– Спасибо, – благодарю его, прислоняясь к стойке бара.

Он ухмыляется.

– Вы обе могли бы привлечь больше клиентов.

Я ахаю.

– Извращенец!

– Может, мне еще одного вышибалу стоит нанять, – размышляет он, не обращая никакого внимания на меня.

– Ладно, работа для Лондон – выполнено. Теперь нам нужно найти тебе жилье, – говорю я.

– Если ты переедешь к Грейсону, я могу жить в твоем доме, – она постукивает накрашенным ногтем по своим губам. Эйден внезапно интересуется нашим разговором, поскольку в него включены сплетни.

– Уже переезжаешь? – спрашивает он, приподнимая бровь

– Никуда я не переезжаю, – я закатываю глаза.

– А где, кстати, Грейсон, мистер Собственник? – спрашивает он, скрещивая руки на груди.

– В немилости, – Лондон издевательски шепчет, протаскивая палец вдоль своего горла.

– Что он натворил? – спрашивает он, теперь хмурясь. Оуу, мой босс, кажется, немного защищает меня.

– Он переспал с моей сестрой, – говорю я, одновременно со мной говорит Лондон: – Кроме того, что немного поделился сестрами?

Челюсть у Эйдена отваливается.

– Нихрена.

Лондон фыркает.

– Она рассказала только худшую часть, а не лучшую.

– Как, черт возьми, в этом может быть что–то хорошее? – спрашиваю я, скрещивая руки. Голова Эйдена крутится туда–сюда, пока он наблюдает за нашим спором. Заходят клиенты, поэтому Эйден заталкивает нас в подсобку, где мы остаемся наедине.

– Он звонил? – спрашивает Лондон, усаживаясь поверх стола.

– Ага. Безостановочно.

– Ясно. Избавь его от мучений, – говорит она, играя с кончиком своих волос.

Легко ей говорить. Ей не нужно думать о любви всей своей жизни с собственной сестрой. Или о том факте, что он решил узнать меня, потому что считал, что я – это она. И от этого больнее всего. Была ли их единственная ночь вместе настолько удивительной и наполненной страстью, что он захотел повторить? Был ли он расстроен, когда выяснил, что я – не Лондон? Он ушел от меня в ту ночь, оставив одну и в растерянности. Я, серьезно, не знаю, что и думать, все, что я знаю, – мне больно. Я пока не готова простить его или столкнуться с ним лицом к лицу. Вытягиваю телефон. Двадцать восемь пропущенных звонков и десять сообщений. Все от Грейсона. Я отвечаю ему простым сообщением.

Мне нужно время.

Это все, что я могу предложить прямо сейчас.

Глава 22

Прошло две недели с нашего последнего разговора с Грейсоном. Я не отвечаю на его звонки. Сижу на другом месте на общих с ним занятиях и избегаю его настолько сильно, насколько могу. Несколько раз он пытался заговорить со мной или появиться у моего дома, но я извинялась или не открывала дверь. Это был какой–то ад, и я всюду ходила и жила, как на автопилоте. Лондон нашла собственное жилье в пяти минутах ходьбы от моего дома. Она вставала на ноги и старалась быть независимой, но я не могла порадоваться за нее. Она все еще эгоистична и эгоцентрична, но, полагаю, придется принять любое ее улучшение и не испытывать судьбу. Она не станет лучше за ночь, это уж точно. После работы, я прошу Эйдена подбросить меня к Грейсону. Не знаю, что я делаю, но моя изоляция от него приносит только боль нам обоим, и с меня достаточно. Я растеряна и не понимаю, что, черт возьми, сделать, чтобы преодолеть это.

– Спасибо, Эйден, – целую его в щеку.

– Без проблем. Можешь звонить мне в любое время, хорошо?

– Я ценю это. Лучший босс в мире.

Я соскальзываю с пассажирского сидения и закрываю дверь. Машу на прощание, потом поворачиваюсь и иду к дому. Машина Грейсона стоит у крыльца, поэтому я знаю, что он дома. У меня есть ключ, но кажется странным использовать его, когда я не разговаривала с ним все это время и не знаю, на чем мы остановились, как пара. Стучу в дверь и тереблю волосы, пока дожидаюсь его. Он открывает дверь и так и стоит, выглядя удивленным.

– Пэрис, – он пристально разглядывает меня с головы до ног.

– Привет, я подумала, что мы могли бы поговорить? – говорю я, убирая волосы за ухо.

– С радостью. Должен сказать тебе, что…

– Грейсон! Пошевеливайся! – кто–то кричит из дома. Мои глаза расширяются, когда я узнаю голос. Твою. Мать.

– Вау, – шокировано говорю я.

– Это не то, что ты думаешь, – быстро произносит Грейсон и тянется ко мне, чтобы схватить за локоть. Я выворачиваюсь и делаю шаг назад, отступая от его дома. Достаю телефон и набираю Эйдена.

– Алло.

– Можешь вернуться и забрать меня? – умоляю я.

– Конечно, дай мне минуту.

Мы отключаемся. Я ухожу к подъездной дорожке и стою там, сканируя улицы в поисках побега. Грейсон встает рядом со мной.

– Пэрис, выслушай меня! – рычит он. – Ты можешь дать мне минуту на объяснение?

Я качаю головой, облегченно вздыхая, когда подъезжает машина Эйдена. Грейсон снова берет меня за руку, но я освобождаюсь и запрыгиваю на пассажирское сидение.

– Поехали, пожалуйста, – говорю я, когда Грейсон встает рядом с окном. Я блокирую дверь, до того как он попытается открыть ее. А потом я смотрю, как он кричит мое имя снова и снова, его взгляд умоляет меня.

Но что он ожидал от меня, когда в его доме моя сестра?

****

Час спустя в мою дверь начинают колотить.

– Тут Лондон! – кричит Аная.

Я выдаю фыркающий звук и с остервенением продолжаю печатать на ноутбуке. Моя дверь открывается и входит хмурая Лондон.

– Ты невероятна, знаешь об этом! – язвит она.

– Прости? – рычу в ответ.

– Знаю, я переспала с ним до того, как ты узнала его, но каким человеком ты меня считаешь, чтобы я сейчас с ним спала?

– Таким человеком, который позволит своей сестре оплачивать стриптизом свои долги? – спрашиваю притворно сладким голосом.

Она ахает.

– Полагаю, я заслужила это. Ладно, я определенно заслужила это. Но даже если ты не доверяешь мне, как ты могла всерьез подумать, что Грейсон так с тобой поступит? Да, парень убивается из–за тебя! Между нами, абсолютно уверена, что он не ел и не спал. Может, даже не мылся.

– Тогда какого черта ты торчала там? И как часто ты с ним видишься?

Она садится на мою постель.

– Сегодня – первый раз, клянусь.

– Объясни, – требую я.

Она вздыхает и смотрит на меня, немного поморщившись.

– Ты можешь разозлиться.

– Выкладывай, Лондон, пока я не убила тебя голыми руками.

– Эй–эй. Злючка. Сегодня мне позвонил Грейсон. Он хотел подробно узнать о Треворе, чтобы оплатить долг. Он забрал меня из дома, и мы поехали к нему, сели за комп и перевели все деньги. Потом он перезвонил Тревору и поговорил с ним, чтобы убедиться, что тот оставит нас в покое.

– Он оплатил долг? – переспрашиваю, медленно моргая.

– Да. Вот почему я была там. Поверь, Грейсон не хочет меня и никого другого, – говорит она, укладываясь на мою кровать и устраиваясь поудобнее.

– Ну, блин.

Похоже, мне придется извиниться.

– Я поговорю с ним завтра.

– Нет необходимости, – ухмыляется она. – Он ждет тебя в машине.

Я поворачиваюсь и таращусь на нее.

– Что? Как еще я могла попасть сюда?

Игнорируя ее, я встаю и выхожу через двери на улицу. Как и говорила Лондон, Грейсон сидит в машине, уставившись на что–то внизу, думаю, в свой телефон. Он поднимает голову, когда я открываю пассажирскую дверь.

– Привет, – говорю я, закрывая ее за собой. – Прости за происшедшее.

– Если бы ты дала мне сказать…

– Знаю. Прости, – повторяю я.

Он заводит машину.

– Куда мы едем? – спрашиваю.

– Ко мне. Это нормально?

– Ага, замечательно.

Я разглядываю его красивый профиль, пока он управляет машиной. Он выглядит так же, пусть и немного неряшливо, но ему идет. И снова я думаю, что ему все идет.

Смотрю в окно, стараясь упорядочить мысли. Поездка проходит в молчании, поэтому я включаю радио. Грейсон тянется и нерешительно кладет руку на мое бедро, слегка сжимает его, прежде чем убрать ее.

Когда мы входим в дом, я присаживаюсь и осторожно прикусываю губу, задаваясь вопросом – что сказать? Как объясниться?

– Надеюсь, ты не злишься на сестру. Я привез ее сюда, потому что у нее нет компьютера, – говорит он, опираясь локтями на свои бедра.

Я прочищаю горло.

– Она все мне объяснила. Прости, что поспешила с выводами.

– Ничего.

– Спасибо, что разобрался с Тревором. Никто, на самом деле, не заботился обо мне раньше, и я, правда, ценю это, Грей.

– Это ничто. Даже упоминать не стоит, – он откидывается на спинку дивана.

– Это не ничто. Это куча денег, и обещаю, я найду способ вернуть тебе деньги, – говорю ему, соединяя ладони вместе.

– Пэрис, – он качает головой. – Я не хочу обратно деньги. Мне плевать на них…я хочу только тебя. Я хочу, чтобы ты простила меня, и чтобы мы начали сначала.

– Это не так просто, да? – шепчу я.

– Для меня просто. Я люблю тебя…несмотря ни на что. Ты – мой первый приоритет. Я больше не хочу быть без тебя. Это не вариант, – говорит он, страдания выгравированы на его лице.

– Грейсон, – вздыхаю.

– Я влюбился в тебя, после того как узнал правду. Понимаю, ты расстроена, но послушай меня. У нас с Лондон была только одна ночь вместе. Я не был в нее влюблен или что–то подобное. Я влюбился в тебя, Пэрис. Я влюбился в тебя, после того как узнал правду.

Я размышляю над тем, что он сказал. Я понимаю, что он влюбился в меня. Они с Лондон даже не разговаривали друг с другом, у них просто был секс. Хотя что–то должно быть его привлекло в ней, поскольку он захотел большего. Я надумываю? Он сказал, что полюбил меня, после того как выяснил правду, но все равно больно. Я знаю, он любит меня. Он даже не смотрит в сторону Лондон в таком смысле.

– Что творилось в твоей голове, когда ты ушел? – спрашиваю я, мне нужно знать это.

– Полагаю, я решал, что будет легче – порвать или объясниться.

Не стану врать, от этого больно. Однако, я рада, что он рассказал мне правду. Правда может ранить, но ложь приносит больше ущерба.

– Я дам тебе время, если тебе нужно оно. Но, умоляю, не отгораживайся от меня и не запрещай видеться с тобой. Мы можем не тропиться, снова выстраивать доверие между нами. Я буду бороться, Пэрис. Я и сейчас чертовски борюсь, и мне необходимо, чтобы ты боролась со мной, – говорит он, вцепившись в кончики волос от расстройства.

Я сглатываю, во рту внезапно пересохло.

– Доверие не придет легко.

– Знаю, и сделаю все, что потребуется для этого. А ты? – спрашивает он, перетягивая меня на свои колени и окружая своими руками. – Ты хоть знаешь, как сильно мне не хватало тебя? Казалось, мне не хватало чертовой конечности или чего–то в этом роде. Что ты со мной сделала?

Я кладу голову на его плечо.

– Почему любовь причиняет столько боли?

– Полагаю, что–то стоящее никогда не приходит бесплатно, – говорит он в мою шею и целует в нее. Его руки направляются ниже.

– Я думала, мы собирались не торопиться? – напоминаю я, нежно шлепая ее по руке.

– Ай, – посмеивается он. – Я и так не тороплюсь. Думаю, мне придется принять холодный душ после этого.

Я фыркаю.

– Пытаешься вызвать во мне чувство вины, а?

Он начинает смеяться, его голова откидывается назад.

– Нет, детка. Давай сделаем все правильно. С самого начала. И к слову, пойдешь со мной завтра на свидание?

Притворяюсь, что задумалась.

– Думаю, да, – произношу с каменным лицом.

– Думаешь, а? – повторяет он, щекоча меня под ребрами.

– Нет! – задыхаюсь я. – Не щекочи меня.

Он останавливается и поворачивает мое лицо в сторону, втягивая мои губы в обжигающе–горячий поцелуй. Его мягкие губы демонстрируют чего именно мне не хватало, его язык требовательный, когда играет с моим. Когда он отстраняется, я больше чем хочу не торопясь потрахаться и перебраться прямо в спальню. Сообщаю ему об этом. И он смеется надо мной, отрицательно качая головой, но его глаза говорят совершенно обратное. Его взгляд темный с полу–прикрытыми веками и выдает, насколько сильно он хочет меня. Как и его твердый член. Я встаю и предлагаю ему руку.

– Детка, – его губы подрагивают.

– Что? – я невинно хлопаю ресницами.

– Ты хочешь меня только потому, что я недоступен, – говорит он шутливо высокой интонацией.

Мое тело сотрясает от молчаливого смеха. Проклятье, так хорошо смеяться.

– Ты никогда не был недоступен для меня, мистер Майлз.

Его брови взлетают.

– Это так? – он проводит руками по бокам моего тела, скользит от груди вниз к моим бедрам. У меня перехватывает дыхание, и понимающая ухмылка играет в уголках его губ.

– Лучше я отвезу тебя домой, – бормочет он, улыбаясь мне сверху–вниз.

– Или, – растягиваю слово.

– Или что?

– Или ты можешь отвести меня в свою комнату и заставить отработать, – говорю я, впиваясь зубами в свою нижнюю губу.

Он стонет.

– Ты пытаешься убить меня, не так ли?

Он поднимает меня на руки, и только я собираюсь обрадоваться и решить, что я победила, он выносит меня на улицу к машине.

– Не торопясь, – говорит он, когда ставит меня на землю.

Я тяжело вздыхаю и киваю. Похоже, мы не торопимся.

Глава 23

Я методично делаю пометки в блокноте, надеясь, что не упустила ничего, что нужно знать для экзаменов. Я вымоталась максимально, желая сдать хорошо экзамены и сбалансировать работу и что–то вроде общественной жизни. И под этим я подразумеваю время с Грейсоном и Анаей. Лондон мне достаточно и на работе видеть, и если быть честной, Лондон определенно полезна только в небольших дозах, если вы хотите остаться в своем уме. Прошла неделя после того, как мы с Грейсоном решили начать все сначала. Мы пока не спали друг с другом. Хотя бывали моменты, когда я хотела сдаться, но хорошо делать все не торопясь и снова налаживать связь на другом уровне. Но это не означает, что я не умираю от того, что хочу увидеть его голым – потому что, поверьте, я хочу.

– Ты понимаешь, что осталась последняя в классе, – говорит он, оглядываясь вокруг. Веселый взгляд приземляется на меня, ожидая моего ответа.

– Ты тоже здесь.

– Только потому, что жду тебя, – говорит он, наклоняясь и хватая мои папки и блокнот, чтобы упаковать все в мою сумку. – Опять ты за свое. Мы можем еще позаниматься, когда приедем ко мне.

– А думала, мы собирались ко мне? – переспрашиваю, вставая и отталкивая стул назад.

Ходить ко мне домой обычно немного безопаснее, потому что иногда там Аная, или Лондон сама себя приглашает. Таким образом, мы не одни, и есть крошечный шанс избежать искушения. Глупо, знаю, но такова правда.

– Нужно ехать ко мне, – он не смотрит на меня. Что–то определенно не так.

– Почему? – требую.

Он морщится.

– Не знаю, почему. Я получил сообщение, – говорит он, поднимая телефон, чтобы показать мне.

Лондон: Увези Пэрис куда–нибудь после занятий. Пока не привози ее домой, пожалуйста! Это важно.

Моя челюсть падает к полу.

– Что, черт возьми, происходит?

– Не знаю, – он берет меня за руку. – Я разрывался между нежеланием расстраивать тебя и знанием, что если не скажу правду, то ты меня убьешь.

– Ты же понимаешь, что мы прямо сейчас поедем туда и узнаем, что происходит, да? – спрашиваю я, уходя из класса.

– Я и не ожидал меньшего, – бормочет Грейсон себе под нос.

Я поворачиваюсь и смотрю на него так, что вынуждает его захлопнуть рот. Мы паркуемся и несемся в мою квартиру. Я слышу, как там орет Лондон. Захожу внутрь, входная дверь осталась незапертой, и влетаю в кухню, откуда и слышу всю суматоху. Я замираю на полпути, когда вижу своего брата Броуди, стоящего там и глядящего на меня.

Голубые глаза Лондон сужаются на Грейсона.

– Единственное, что я попросила тебя сделать! – огрызается она.

– Не ори на него! Мы начали все сначала, где полностью откровенны друг с другом, – говорю я, мой взгляд не отрывается от Броуди.

– Я уже поняла! Но да ладно, Пэрис, ты серьезно хочешь видеть его? – она выглядит обеспокоенно.

Впервые в жизни Лондон пытается защитить меня. Слов нет. Грейсон кладет руку на мою поясницу, как знак молчаливой поддержки. Я благодарна за это и бросаю на него взгляд, подтверждающий это.

– Что ты здесь делаешь, Броуди?

Он выглядит так же, короткие светлые волосы, знакомые голубые глаза и высокое, худощавое телосложение.

– Хотел узнать как вы, – заявляет он торжественно. – Лондон упоминала, что она здесь, когда я звонил ей на прошлой неделе, и я захотел увидеть вас обеих. Я так рад, что вы сейчас обе вместе.

Мои брови хмурятся, интересно, с чего такая сердечная перемена.

– Ты же ненавидишь меня, – слова даже больно произносить.

Он яростно качает головой.

– Я ненавидел то, чем ты занималась. Да ладно, Пэрис, стриптиз? Мама с папой, должно быть, в могиле перевернулись, – он замолкает. – Это твой парень?

Я шумно выдыхаю.

– Да, Броуди, это Грейсон. Грейсон, это мой брат.

Грейсон поднимает подбородок в его сторону, ничего не говоря. Я знаю, он зол. Могу сказать это по напряжению, которое излучает его тело, и жесткой позе. Он знает, что сделал со мной Броуди, и насколько сильно это убивало меня.

– Я не знал, что у Лондон был долг, Пэрис. Я не знал, что поэтому ты была… – он стихает.

– Где Элизабет? – спрашиваю его, ссылаясь на его дьяволицу–жену.

– Я подал на развод. Потребовалось некоторое время, но я, наконец, разглядел, кто она на самом деле, – он смотрит в пол.

– Долбанутая, психованная сучка? – добавляет Лондон, ухмыляясь.

Броуди выглядит усталым. Усталым и измученным. Меня не должно это волновать, но это не так.

– Прости, – говорит Броуди, – Обе простите, – он смотрит между мной и Лондон. – Вам рады дома в любое время. Этот дом и твой тоже, – говорит он, слабо улыбаясь мне.

– Это твой дом, Броуди. Ты платил за все, – бормочу я. – Слушай, спасибо, что приехал и приложил усилия. Не буду лгать – то, что ты сделал, принесло мне много боли. Ты выбрал жену вместо меня и осуждал меня, вместо того, чтобы быть со мной, когда я больше всего в тебе нуждалась.

Он роняет голову.

– Знаю. Я облажался.

– Я знаю, ты заботился о нас, когда мы были младше, и ценю то, чем ты пожертвовал ради нас – мы все были молоды, – признаюсь я, стараясь взглянуть с его стороны.

Лондон закатывает глаза.

– Ты слишком милая, Пэрис! Он выбрал киску вместо своей крови.

– Лондон! – предостерегаю я, подавившись от ее красочного выбора слов.

– Прости, – повторяет Броуди, выглядя искренне раскаявшимся. Он смотрит на Грейсона. – Лондон сказала, что ты присматриваешь за ними. Моей благодарности будет не достаточно, за то, что ты делаешь это вместо меня

– Я всегда буду присматривать за ними, – низко грохочет Грейсон. – Мне плевать, что ты сделал для Пэрис, особенно когда она нуждалась в тебе. Но это привело ее ко мне, – говорит он, сверкая в мою сторону своими ямочками.

Я шлепаю его по руке.

– Что? – его губы подрагивают.

– Где ты остановился? – спрашиваю у брата.

– Снял номер на две ночи, а потом возвращаюсь домой. Я только на три дня отпросился с работы.

– Останешься на ужин?

Все в кухне таращатся на меня. Они могу решить, что я тряпка, но я не хочу жить со злобой и обидами. Я хочу простить Броуди. По многим причинам, но в основном потому, что он заботился обо мне в детстве. Он гладил меня по волосам, вытирал мои слезы и прикрывал наши спины перед тетей. Конечно, он засранец, но я не хочу держаться за это вечность.

– С радостью, – его глаза переполнены невыплаканными слезами.

Улыбаюсь ему, и он нерешительно улыбается в ответ.

Легко податься ненависти.

Но иногда, вся сила в прощении.

Глава 24

– Угадай что! – визжит Лондон, когда влетает в мой дом.

– Что? – спрашиваю, закрывая книгу, которую читала.

– Я кое–что себе купила. Я заработала сама и очень горжусь этим, – говорит она, хлопая в ладоши.

– Что ты купила?

– Тачку! – орет она.

Я вздрагиваю от ее громкости.

– Ты купила машину?

– Ага, пошли, покажу, – говорит она, выбегая через дверь. Я поднимаюсь и следую за ней. Когда выхожу на парковку, я вижу, как она стоит там и обнимает белый кусок дерьма под названием «машина». Да это ведро. Краска слезла, и я вроде как удивлена, что она умудрилась добраться досюда, не сломавшись. Но посмотрите только на ее лицо.

Гордость.

Она сделала это одна, без парня, оплачивающего все за нее. Она гордится. Она и должна гордиться.

– Что думаешь?

Медленная улыбка расплывается на моем лице.

– Мне нравится, – говорю я и смеюсь, когда она начинает подпрыгивать.

– Если тебя нужно будет подвезти, я смогу это сделать для тебя, – она лучезарно улыбается, поглаживая багажник машины. Я качаю головой на ее выходки.

– Ты уверена, что она выдержит твой и мой вес? – дразню я.

Она закатывает глаза.

– Очень смешно.

– Надеюсь, ты брала с собой кого–то, кто хоть что–нибудь понимает в машинах.

– Я брала Эйдена. Я не знала, что он вообще понимает хоть что–то в машинах, но он убедился, что меня не ободрали.

– Эйдена, эй?

Она качает головой.

– Ничего такого. Эйден заслуживает кого–то получше меня. Думаю, мы обе об этом знаем.

– Лондон…

– Я пока не достаточно хороша для кого–то похожего на него, но работаю над этим, – она ухмыляется. – Скоро у меня будут красота, мозги и независимость.

– Мозги? – переспрашиваю я и смеюсь, когда понимаю, как это прозвучало.

– Я поступила в Технический колледж Австралии. Я буду изучать что–нибудь веселое, – говорит она с выражением глубокой задумчивости на лице.

– Веселое? Например?

– Не знаю. Туризм? Или, может, косметику? Я пока не решила.

– Звучит просто замечательно, Лондон. Уверена, ты добьешься удивительных успехов.

– Я тоже так думаю.

На ее лице такое выражение, как будто она только осознала, что в ее руках весь мир.

– Я горжусь тобой, Лондон, – кричу я, когда возвращаюсь в дом. Мои мысли уплывают к Броуди, который уехал вчера. Кажется, что вес всего мира сняли с моих плеч, и я рада, что он решил попытаться все наладить.

Кажется, жизнь улучшается.

****

Той же ночью я подскакиваю, когда чувствую, что кто–то скользит в постель ко мне.

– Какого х…

– Это я, детка, – шепчет Грейсон, пристраиваясь ко мне сзади.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю с улыбкой, прижимаясь к нему спиной. Его руки окружают меня.

– Я соскучился, – ворчит он, прикладывая свои холодные ноги к моим.

– Эй! Твой ноги ледяные! – визжу я.

Он посмеивается в мое ухо.

– Ты любишь меня и мои ледяные ноги.

– Приятно знать.

Грейсон не ночевал так долго, что нет ни единого шанса, что я не воспринимала это как должное.

– Это означает, что с «не торопиться» покончено? – шепчу я. Его руки пробираются под мою футболку, и в то же время он начинает целовать мою шею. – Приму это, как положительный ответ, – заявляю я, переворачиваясь на другой бок, лицом к нему, и только и мечтаю на него запрыгнуть. Я седлаю его, а потом наклоняюсь вперед. Он стонет, когда я зацеловываю его до смерти, вливая в поцелуй всю свою потребность и желание к нему. Он сжимает мою задницу обеими руками и начинает втираться в меня. Он каменно–твердый, этот факт заводит меня еще больше, потому что он хочет меня так же сильно, как и я его. Отрываю губы от него и стягиваю футболку, оставаясь только в своих розовых трусиках.

– Красавица, – хрипит он, рассматривая меня, пока я сижу на нем. Я перебираюсь в сторону и стягиваю трусики, оставаясь абсолютно обнаженной, когда он полностью одет. Когда он хватает меня за бедра и подносит ближе, так что я седлаю его лицо, мое лицо заливает румянец. Когда появляется его язык, чтобы попробовать меня, я забываю обо всем своем смущении и цепляюсь за изголовье кровати. Он продолжает доставлять мне удовольствие своим талантливым ртом, облизывая и посасывая, уделяя особое внимание клитору. Потерявшись в этом моменте, я вжимаюсь в его лицо в отчаянном поиске освобождения. Когда его палец скользит внутрь меня, и он одновременно с этим втягивает мой клитор, все кончено. Я даже не понимаю, что кричу, когда кончаю. Я просто знаю, что веду себя громко. Когда сходит последняя волна, я соскальзываю с него, задыхаясь, и смотрю на него сверху–вниз. Замечаю его самодовольную улыбочку в лунном свете. Он подносит руку к своему рту и стирает блеск со своих губ.

– Это было горячо, – мямлю я.

– Иди сюда, – рычит он, очевидно желая немного внимания.

Я улыбаюсь про себя, вспоминая, что подслушала от девушек в туалете. Что–то насчет общеизвестной вежливости? Ну, для меня, это больше, чем вежливость. Когда я вбираю его в свой рот, это намного больше, чем ответная услуга. Я хочу доставить ему удовольствие. До того, как он вот–вот кончит, я отстраняюсь и снова седлаю его, на этот раз он скользит внутрь.

– Пэрис, – стонет он, сжимая мои бедра и стимулируя меня. Целую его, пробуя свой вкус на его губах, пока занимаюсь с ним любовью. Он приходит к финишу с ругательствами, все его тело сотрясается подо мной. Я обрушиваюсь на его твердую грудь и удовлетворенно вздыхаю.

– Я люблю тебя, детка, – говорит он на вдохе.

– Я тоже люблю тебя, Грей.

Глава 25

На следующий день в универе, я иду прямо на того, кого предпочла бы никогда больше не видеть. Джейк. Конечно, мы встречались иногда, но не разговаривали друг с другом. До сих пор.

– Пэрис, можно поговорить с тобой секунду? – он оглядывает коридор.

– Эмм, хорошо, – отвечаю, переступая с ноги на ногу, и чувствую неловкость.

– Я хочу извиниться. Я не говорил никому, кроме Грейсона, клянусь. Никто не знает.

Я смотрю в пол.

– Хорошо, ну спасибо. Это определенно облегчило мне здесь жизнь, когда люди не бросаются в меня дерьмом.

– Я никогда не видел Грейсона таким злым. Сейчас он даже не разговаривает со мной.

– Посмотрим, смогу ли я поговорить с ним об этом.

В конце концов, Джейк, действительно, не сделал ничего плохого. Он увидел меня и рассказал Грейсону и только Грейсону. Серьезно, он мог бы разболтать об этом всему универу, если бы хотел стать козлом, но он не стал. С другой стороны, я на регулярной основе танцевала для его отца. Если это не неловко, тогда я не знаю, что это.

– Не знаю, сработает ли это, но спасибо за предложение, – он машет мне на прощание, потом уходит по своим делам. Я стою еще мгновение, потом продолжаю идти на занятия.

****

Аная, Пол, Лиа, Лондон и я – все дома у Грейсона, устраиваем ночь кино. Я пригласила Эйдена, но он вежливо отказался. Не думаю, что он очень любит Грейсона. Ладно – я знаю, что он не любит его.

– Кто выбирает следующим? – спрашиваю я у компании, когда мы заканчиваем смотреть мой, который был первым «Гарри Поттер». Я хотела пересмотреть все части, но получила в ответ «черта с два».

– Мой! – выкрикивает Лондон, подходя к DVD–проигрывателю и вставляя диск. Когда начинаются «Дрянные девчонки», даже не знаю, почему я удивлена. Грейсон стонет и зарывается лицом в мои волосы.

– Что? – спрашивает Лондон. – Этот фильм – классика.

Пол мычит, качая головой.

– Я предпочел бы снова посмотреть «Гарри Поттера».

– Ха! Видела! – говорю я, кивая одобрительно головой. – Что ты выбрал, Пол?

Он шевелит бровями и подмигивает.

– Секрет.

– Лучше бы это было не порно, – бормочет Лондон, вынуждая Анаю взорваться в приступе хохота.

– Хочешь еще попкорна? – спрашивает Грейсон, как всегда заботливый парень.

– Да, пожалуйста.

Аная шлепает Пола по затылку.

– Ай! Какого черта ты творишь? – жалуется он, растирая свою голову.

– Ты не спросил меня, хочу ли я чего–нибудь! А мне надо обновить напиток, – она хмурится.

– Черт, женщина, у тебя есть руки. Я не должен делать все за тебя, – говорит он, сейчас явно выглядя веселым.

– Ты мог бы быть джентльменом. Попробуй как–нибудь и сможешь получить свое вознаграждение.

Его брови взлетают.

– Если я еще хоть раз получу свое вознаграждение, мой член отвалится.

Аная снова начинает смеяться, и Лондон смотрит на меня с выражением, которое ясно сообщает «твои друзья сумасшедшие».

Грейсон возвращается с попкорном и напитком для меня, ухмыляясь от выходок Анаи и Пола. Эти двое делают так всегда, где бы они ни были вместе, но я знаю, что они не воспринимают это близко к сердцу, потому что две секунды спустя их языки друг у друга в горле.

– Спасибо, – отвечаю я, пристраиваясь к нему, когда он садится рядом и собственнически оборачивает руки вокруг меня.

Я засыпаю на выборе Грейсона, «Властелине Колец». Он относит меня в постель и подтыкает одеяло, сам укладываясь рядом. Остальные продолжают смотреть фильмы, пока Грейсон держит меня в своих объятиях и шепчет «спокойной ночи», прежде чем провалиться в сон.

****

– И тебе доброе утро, – произношу сквозь улыбку. Грейсон притягивает мои губы в еще один нежный поцелуй.

– Доброе утро, красавица, – его голос хриплый ото сна.

– Какие у тебя планы на сегодня? – оставляю поцелуй на его груди.

– Мама просила заехать, поэтому, думаю, я забегу к ней перед работой. А у тебя?

– Мне нужно подготовиться к экзамену в понедельник. А потом на работу в пять.

– До одиннадцати? Я заберу тебя, когда ты закончишь, – говорит он, поднося мою ладонь к своему рту.

– Да, звучит неплохо.

Грейсон включает телевизор, пока я иду на кухню, чтобы прихватить нам чего–нибудь на завтрак. Я уже собираюсь отнести тарелки в комнату, когда получаю сообщение от Лондон.

Лондон: Угадай, что я делаю прямо сейчас?

Я: Что?

Лондон: Иду по «дорожке позора»!

Я: Знакомая дорожка для тебя.

Посмеиваюсь про себя.

Лондон: Ха–ха, очень смешно.

Я вхожу в спальню и вручаю Грейсону тарелку.

– Спасибо, детка, – говорит он, хватает тост и откусывает огромный кусок.

Мой телефон снова пикает.

Лондон: Мне нужно быть осторожной в том, с кем я сплю, просто на случай, если в итоге окажется, что ты встречаешься с ними.

Качаю головой на нее, у девчонки нет никакого стыда.

Лондон: Слишком рано для шуток??!?!