За каменной стеной

Глава 5

Я не хотела есть, но покорно согласилась задержаться. Любой повод был мне просто жизненно необходим! Лишь бы еще немного побыть в радиусе его энергетики… Оттянуть время, что-то услышать от Миши, прежде чем я уйду из этой квартиры.

Надев его майку, я первым делом юркнула в ванную, чтобы умыться и сполоснуть рот хотя бы пастой. В какой-то момент взглянула на свое отражение. Глаза в глаза. Мысленно напомнила себе о том, что говорила вчера Диминому другу, в чем убеждала его и горячо попросила не унижаться. Попросила выдержать грядущее испытание достойно, чтобы после не жалеть. Не чувствовать себя ущербной и разбитой!

Когда я робко вошла на кухню, Миша сидел за столом, вальяжно вытянув ноги, облаченные в джинсы, и что-то хмуро просматривал в смартфоне. Стол был заполнен разогретой едой со вчерашнего ужина, но рядом с ним стояла лишь белая кружка со свежесваренным кофе. Приятный запах, витающий в пространстве, подсказал.

Шагнув к стулу, напротив которого была оставлена пустая тарелка и приборы, я невольно скользнула взглядом по обнаженному мужскому торсу. Воспоминание о ночи тут же всплыло в сознании: как напрягались мышцы рельефного пресса надо мной, как блестела кожа от испарины, пока Миша двигался во мне, и низ живота пронзила горячая тяжесть.

Сглотнув вязкую слюну, я насильно сосредоточила внимание на ближайшем салате и неловко наполнила свою тарелку. Затем принялась его нехотя заталкивать в рот.

Задумчивый взгляд Миши из-под полуприкрытых век периодически останавливался на мне, отчего жар выступал на щеках. Хотелось заговорить, разбавить неловкую тишину, которая, кажется, нервировала только меня. Но я никак не могла найти тему и решиться…

– Жалеешь? – внезапно услышала я вопрос и растерянно застыла, встретившись с карими глазами.

Моя голова без промедления качнулась из стороны в сторону, на что Миша задумчиво кивнул. Затем он вдруг поднялся и направился к навесным шкафам.

– А ты?… – взволнованно спросила я, наблюдая, как Димин друг достал небольшую кружку и наполнил ее оставшимся кофе из турки.

Но он либо не услышал, либо нарочно молчал. Взял в холодильнике молоко, немного долил в кофе, после чего невозмутимо приблизился ко мне.

– Спасибо… – поблагодарила я, неловко посмотрев на кружку.

А Миша неожиданно выдвинул стул рядом и, заняв его, сосредоточил на мне пристальный взгляд. Колючий жар тут же пронесся по телу. Сразу стало не до чего, лишь пальцы невольно оттянули подол мужской майки.

Проследив за этим, хозяин квартиры неожиданно подался вперед и накрыл мои руки.

– Больно? – спросил он с налетом беспокойства, ласково погладив пальцами кожу.

– Немного, – почти прошептала я, опустив глаза. Соврала – мне даже двигаться было тяжело, но это меньшее, о чем я переживала.

– Тебе нужно будет сходить к врачу, – серьезно сказал Миша, отстраняясь. – Обязательно. И на всякий случай прими таблетку. В аптеке должны подсказать какую.

Внутренности сжались от растерянности и смятения. Но я все же согласно произнесла:

– Хорошо…

– Умница. Пей кофе. А я вызову машину, пока твоя мама на уши город не подняла.

Поднявшись из-за стола, он забрал телефон и направился в коридор.

– Миша!.. – вдруг позвала я, заставляя его оглянуться возле двери. Карие глаза вопросительно сосредоточились на мне, и дыхание затаилось. – Ты не ответил…

Секунды превратились в вечность. Миша напряженно свел брови, не спеша встал напротив меня и поцарапал зубами нижнюю губу.

– Если бы вчера у меня была возможность остановиться, – сказал он, глядя мне в глаза. – Я бы остановился, Полина. Поэтому неважно, что я испытываю. Это была ошибка. Меня больше заботит, чем теперь все это обернется.

Это. Была. Ошибка.

Слова, которые точно пули пробили мою грудную клетку и остались там болезненными ранами. Но я должна была это услышать. Должна была узнать его позицию и принять достойно вердикт!

– Тебе не о чем волноваться, – уверила я напряженными губами, нервно пожав плечом. И глаза спрятала, которые могли выдать меня. – Я… ни на что не рассчитываю, как и говорила вчера.

Некоторое время Миша испытывал меня требовательным вниманием. Затем вдруг шагнул ближе, присел на корточки и взял мои руки в свои.

– Глупышка, – хрипло сказал он, настойчиво заглядывая в мое лицо. – Нет ничего постыдного, если ты хочешь быть с тем, кому доверила свою невинность. Мне жаль, что ты доверилась именно мне. Я не был достоин. И то, что не сдержался, только доказывает это.

Напряженно глядя в карие глаза, с комом в горле я нашла в себе силы упрямо повторить:

– Я не ждала, что мы будем… что между нами что-то будет после. Я знала, на что иду!..

Миша поджал губы.

– Хорошо, – снисходительно согласился он. – Потому что я вообще ни хрена не отдавал себе отчет, закрывая тебя в комнате!

Встретившись с моими глазами, Димин друг резко выпрямился и покинул кухню. А я, оставшись в одиночестве, уставилась в одну точку, делая осторожные вдохи. В груди такая тяжесть собралась, что шелохнуться было страшно.

Кофе, который он для меня приготовил, так остался нетронутым. Дав себе еще несколько секунд, я сделала глубокий вдох, поднялась из-за стола и вышла в коридор. Просеменила мимо зала, где Миша разговаривал по телефону, и закрылась в спальне, где начала торопливо одеваться.

Когда я вышла в прихожую, он уже стоял там, словно не желая меня упустить. Коротко взглянув в карие глаза, я обулась, стараясь не медлить, несмотря на дрожащие руки, накинула куртку и уже подалась к двери, как вдруг меня круто развернуло.

Оказавшись лицом к Мише, я вжалась спиной в дверь, упрямо не поднимая глаз. Увидела свою сумку у него в руках, однако отдавать мне ее он не спешил. Подошел вплотную, поддел мой подбородок, и сердце вдруг бешено заколотилось в груди.

Его лицо было очень близко – так, что губы едва касались моих.

– Я не жалею, блядь, – выдал он вдруг сквозь стиснутые зубы. – Но так будет лучше, Малек! Просто поверь мне.

Прерывистый вдох ворвался в мои легкие. Миша вложил сумку мне в руки, щелкнул замком на двери и заставил себя отстраниться.

– Я позвоню тебе, – сказал он, глядя на меня исподлобья. – Теперь уходи.

Я закусила щеку до крови. Заставила себя вцепиться в ручку и покинуть квартиру, в которой провела самые счастливые и самые горькие часы в своей жизни.

Белая машина с шашечками уже стояла возле подъезда. Жаль. Я была бы не против пройтись пешком, хорошенько промерзнуть, заморозить чертовы эмоции, бушующие внутри. И плевала я на то, что ждет меня дома. Я даже напрочь забыла про своего парня, от которого не потрудилась прочитать смс!

Внутри царил хаос. Тяжелые эмоции сменяли друг друга, не давая внутреннему миру сойти с зыбкой почвы на твердую. Что-то как будто перевернулось во мне за эту ночь. И неважно, что сказал мне Миша. В сознании произошла перезагрузка, и я словно проснулась от долгого сна. Все так ясно теперь видела.

Не было никакой растерянности, сомнений, страхов. Я знала, что делать. Я знала куда двигаться и, блин, действительно нисколько не сожалела о том, что произошло прошлой ночью!

Дома меня ждала надутая мама. По поручению отца ей пришлось сторожить мое возвращение, из-за чего она опоздала на работу.

Ожидая чуть ли не на пороге со скрещенными на груди руками, мама смерила меня недовольным взглядом. Но я была готова к этому. Поэтому спокойно разделась, выслушивая строгую нотацию, и направилась в ванную помыть руки.

Мама даже забеспокоилась.

– Поль, ты чего?… – спросила она, смягчив тон и замерев в проеме ванной. – Случилось что-то?

Я отрицательно качнула головой.

– Поссорились, что ли, с Мариной?

Выключив воду, я напряженно взглянула на нее через зеркало. Решив успокоить маму, несколько раз кивнула и обернулась, не пряча грусть. Пусть она не знала ее истинной причины.

– Ну вот тебе раз, – посетовала она сочувственно. – Что вы там не поделили?

– Да ерунда, мам, не переживай, – беспечно отозвалась я, выдавив улыбку. – Я пойду учебой займусь, ладно?

Мама проводила меня напряженным взглядом и неуверенно согласилась:

– Ладно… А ты… может, покушаешь?

– Чуть позже, – вежливо отозвалась я и скрылась за дверью своей комнаты.

Там маска окончательно слетела с моего лица.

Глядя прямо перед собой, я подошла к большому окну и позволила эмоциям выйти наружу. Грудная клетка заходила от прерывистого дыхания, губы затряслись, а глаза наполнились слезами. Капельки скатывали по щекам одна за другой, но я не пыталась сдерживаться.

Пускай.

Так умирала моя наивность. Так умирала надежда, которая в объятиях Миши тварью забралась глубоко под мое сердце и пряталась там до этой секунды.

– Алло?…

– Привет.

Сердце затаило стук, а затем неистово забило по ребрам. Я никогда не слышала его голос по телефону, но этот бархатистый, звучный баритон узнала мгновенно.

– Привет!.. – отозвалась я растерянно.

Поднялась с кровати, на ватных ногах зашагала по ковру. Я не ожидала… Я была уверена, что он обещал позвонить, просто чтобы успокоить меня! Двое суток я жила без иллюзий и чувствовала себя комфортно в этом состоянии. А теперь будто упала на скользкой земле и не знала, как встать.

– Как у тебя дела? – спросил Миша заинтересованным тоном.

Этот разговор давался ему легче, чем мне. Четкая интонация, уверенный вопрос – это не спонтанный звонок. Он действительно собирался позвонить.

– В-все хорошо, – напряженно отозвалась я и закусила палец. – А у тебя?…

Волнение так зашкаливало, что подмышки стали мокрыми. И куча мыслей стрелами пронзили сознание.

– Двигаюсь потихоньку… Привыкаю к новым будням.

Уклончивый ответ, но все же ответ.

– Я… рада, – неуверенно отозвалась я. – Рада, что ты не стоишь на месте. Правда.

– Я верю тебе, Полина, – серьезно сказал Миша. – И я надеюсь, у тебя действительно все хорошо.

Я промолчала. С ним трудно было врать… Лучше уж притвориться, что это не звучало как вопрос.

– Как ты себя чувствуешь? Ты ходила в больницу?

– Я… нет, я… только записалась. Завтра будет прием, – соврала бесстыдно. То ли реально не видела для этого причин, то ли боялась, но я не стала идти к врачу.

Однако я в тот же день выпила таблетку. Позвонила Марине, уклончиво попросила привезти препарат для таких случаев и была благодарна, что она не стала допытываться. Правда, когда подруга приехала и передала мне пакет с книгами, в одной из которых лежала пластинка с таблеткой, по ее глазам я поняла, что она догадалась. Догадалась, что моя первая ночь произошла не с Женей…

– Хорошо, – раздалось одобрительное в трубку. – Тогда завтра позвони мне после приема. Я хочу знать, что скажет врач.

Я прикрыла глаза и нервно сглотнула.

– Я думаю, что все в норме. Я почти уверена в этом.

– Полина, – сдержанно позвал Миша. – Позвони мне, как приедешь из больницы. Ладно?

– Ладно… – смиренно отозвалась я.

– Умница. Мне пора идти… До связи.

– Пока.

Медленно опустив телефон, я взглянула на дисплей и перешла во входящие. Несколько секунд смотрела на цифры Миши, затем торопливо перешла в настройки, чтобы записать контакт. Чтобы не запоминать его номер.

Судорожно вздохнув, я уселась на край кровати, где моего внимания ожидал ноутбук и предварительный тест по теории вероятности. Я понимала, что не смогу его пройти. Что после этого звонка сердце еще долго будет неспокойно биться, а мысли будет занимать его голос. А еще я понимала, что обязательно найду способ попасть завтра к врачу.

Я не могла это контролировать… Мне казалось важным исполнить просьбу Миши, отнестись ответственно к его слову. Главное, вернуться до прихода родителей, чтобы снова не врать.

Мне повезло. Прием назначили до обеда, денег из карманных расходов хватало, так что волноваться было не о чем. Но я волновалась. Перед тем как зайти в кабинет, накрутила себя до невозможности. К счастью, милая женщина-врач успокоила меня. Ничего страшного она не обнаружила – небольшое воспаление и маленькие трещинки, которые несложно было вылечить. Ну а я и не ожидала, что после такой насыщенной ночи у меня будет все в порядке…

Напоследок врач порекомендовала мне начать курс противозачаточных, но я отказалась. Не видела в этом смысла и считала маловероятным, что в ближайшие месяцы у меня будут с кем-то близкие отношения.

Пришло время звонить Мише. Я собиралась сделать это в фойе клиники. Потом в такси. Потом в лифте. Но рука не поднималась… Сама не понимала, чего медлю, ведь плохих новостей не было! Наверное, просто осознавала, что это будет последний разговор, и невольно оттягивала время.

Я все-таки не стала ему звонить. Я написала. Долго подбирала слова, но в конце концов отправила смс:

«Привет. Я была на приеме – все в пределах нормы. Врач ничего критичного не увидела. Спасибо за беспокойство».

Ответ пришел быстро, и я прочла его не меньше сотни раз.

«Привет! Хорошо, Полина, теперь я спокоен. Но ты всегда можешь мне позвонить, если что-то понадобится. Договорились?»

Я очень хотела написать – ДА, ХОРОШО, КОНЕЧНО, ДОГОВОРИЛИСЬ! Но я прекрасно понимала, что если не откажусь от иллюзий сейчас, потом мне будет гораздо, гораздо больнее…

«Не стоит, Миша. Ты ничем мне не обязан. И ты прав… так будет лучше».

Вспотевшие руки удерживали телефон до онемения. Он не отвечал. Минуты тянулись, тупая боль все больше занимала грудную клетку, так что хотелось согнуться пополам, но… я была довольна собой. Чертовски гордилась своей победой над страхами и искушением. Пусть даже стоя на коленях…

В конце концов, это молчание оказалось для меня честнее любого ответа. И я уже более хладнокровно перешла во входящие, почистила журнал звонков, а затем бесследно удалила контакт под именем «Миша Тереев».