Забудь (не) навсегда

Глава 19

Есения

Обычно я носила обувь на плоской подошве: балетки или мокасины, но сегодня выбрала белые туфли на 11 сантиметровом каблуке в тон костюму. Мне необходимо чувствовать опору, потому что в последние дни земля уходила из — под ног.

Взять себя в руки и отбросить панику — мой девиз в последние дни.

Волны набегают на берег, оставляя молочные следы на гальке. Солнце зашло за тучи, но по — прежнему стоит августовская жара. От неё можно спрятаться только в кафе.

Я, как всегда, выбрала место с видом на море. Кондиционер приятно охлаждает кожу, и я моментально прихожу в чувства после духоты. Передо мной стоит чашка сладкого кофе, сваренного по — восточному. Напротив, сидит Сергей, один из менеджеров компании.

— Всё никак не могу определиться, где лучше: в Москве или Сочи. — подаёт голос мой давний друг.

— Для меня важно солнце и море, поэтому выбираю Сочи.

— Да, помню, но на солнце, судя по всему, ты проводишь мало времени, — он указал на мою бледную кожу. Я действительно редко выбиралась на пляж.

— Ты знаешь, зачем я тебя позвала.

Уже на протяжении нескольких дней я консультируюсь с юристами и менеджерами компании, пытаясь понять, что происходит с холдингом. Отец в больнице и не может что — то объяснить мне. Я никогда не интересовалась бизнесом. Никогда не собиралась становиться частью компании. После окончания университета устроилась в холдинг в качестве пиарщика. Сначала была просто помощником, теперь отвечала за бренд и связи с общественностью.

— Не знаю, что ты уже выяснила, но тебе знакома фамилия Матуа?

На несколько секунд я цепенею и выпадаю из равновесия. Опять его фамилия. Не верю своим ушам. Его имя преследует меня.

— Есения? — голос Сергея возвращает меня в реальность.

— Да, я знакома с ним.

— Вообще, это он за всем стоит. Аслан Матуа выкупил пакет акций и теперь решающие большинство в его руках.

— Сколько процентов?

— Пятьдесят пять

— Это значит, что он может протолкнуть любое решение без участия отца. Не понимаю, как отец мог допустить такое?

— В последний год у холдинга дела шли, мягко говоря, не очень. Акции очень сильно упали в цене. Думаю, он скупал за бесценок на рынке.

— Но зачем? Только потому, что он наш конкурент?

— Не знаю, Есения. Совещание назначено на понедельник, там всё и узнаем.

— Оно закрытое? Я могу присутствовать?

— Можешь попробовать прорваться, как пиар менеджер.

Мороженое растеклось по тарелке, теперь мой штрудель стал мягким. После такой информации есть совсем не хочется. Я смотрю на море, волны ходят как в ритмичном танго.

Всё оказалось куда сложнее, чем я думала. Аслан не просто так снова возник на горизонте. Я слышала, что он наш основной конкурент. Он с братом смог построить винодельню и вывести ее на российский рынок. Всё как он мечтал.

— Ещё пару месяцев назад, были расторгнуты важные договоры. Пришлось менять поставщиков.

— Чем они объяснили свои действия?

— Невыгодными условиями. Это стало первым кирпичиком. Акции значительно упали в цене. Думаю, Аслан воспользовался ситуацией, а может это вообще его рук дело.

— Возможно. Отец, видимо, узнал о его планах и сердце не выдержало.

— Может, и так. Точно не знаю. Надеюсь, Игорь поправится. Что ты намерена предпринять? Сама понимаешь в какой ситуации находится компания.

— Надо понять, чего в итоге добивается Аслан. Мы непрямые конкуренты. Он занимается вином, а мы крепкими напитками.

— Возможно, он хочет поглотить холдинг, — В моей голове всё это не укладывается. — Есть ещё кое — что.

Мне не сразу удаётся понять о чём речь. Некоторое время я борюсь с разными эмоциями. Злость и раздражение душат меня. Нужно как следует всё обдумать и составить план.

Машинально морщусь, когда мысли снова утаскивают меня в прошлое. Когда отец заставил отказаться от общения с Асланом. В груди оживает, что — то давно забытое. Кажется, прошлое не хочет нас отпускать и просачивается в настоящие. Возможно, это всё последствия моего решения десять лет назад.

Тайком я пыталась найти информацию о нём.

Его бизнес шёл в горку. Аслан остался на свободе, и никто не разрушил его жизнь.

Неужели это снова происходит?

Неужели моя жизнь снова разворачивается на сто восемьдесят градусов.

Почему именно сейчас?

Куча вопросов, на которые у меня нет ответов.

Лучше бы я никогда тебя не встретила, Аслан Матуа.

Лучше бы я никогда не сошла с поезда, никогда не пошла за тобой и никогда не поехала в солнечную Гудауту

Оказалась бы как можно дальше от тебя.

Если бы я только знала, что не смогу никогда тебя забыть.

И что настанет день, когда не захочу тебя видеть.

Невинная встреча обернулась чудовищным кошмаром, который я и представить себе не могла. Мы оба попали в безвыходную ситуацию, из которой выбрались с разбитым сердцем. И мне сложно понять, какие ещё последствия нас ждут.

Когда — то он приносил мне радость, теперь только неприятности.

Я отпиваю холодный кофе, ещё чуть — чуть и разболеться голова. Нужно принять нурофен. Нужно заехать в аптеку и купить несколько пачек лекарства, чувствую, впереди будет много поводов принимать обезболивающие.

Сергей достаёт папку и протягивает мне.

— Здесь последние отчёты компании, посмотри их.

— Я видела их.

— Ты видела не те.

— Что? О чём ты? — изумленно произношу я.

— Твой отец подделывал отчёты, но теперь не скрыть реальное положение дел и в понедельник всё выйдет наружу, — осознание происходящего повергает в шок. Отец врал. Сколько длится его обман?

Я с удивлением уставилась на чёрную папку. С каждой минутой информация становится интереснее и интереснее. Если бы я курила, мне не хватило бы и пачки, чтобы заглушить нервозность.

— В прошлом месяце возникли проблемы с поставками дубовых бочек, а это значит, что с этим сезоном мы прогорим.

Производство коньяка — это уникальный процесс и в то же время сложный. Необходимо постоянно следить за вкусом коньяка, трепетно добиваться раскрытия аромата и баланса добавленных элементов, чтобы достигнуть непревзойдённого и оригинального вкуса — и потом только отправить его своим клиентам под маркой «Винарио Пино».

— Не понимаю, почему я не в курсе наших проблем. У нас более трёх тысяч гектаров виноградников. Мы собираем дюжину десятков ягод в год. Как такое возможно?

— Не могу сказать, все вопросы к твоему отцу.

— Неужели никто не может ничего предпринять? Почему все молчали?

— Дела находились под контролем, пока не появился этот Аслан. Возможно, он всё распланировал заранее. У меня нет доказательств, но он как — то связан с отказом поставщиков вовремя доставлять сырьё.

— Ты же не говоришь о срыве всего сезона?

— Возможно и так.

— Боже, я просто в шоке. Это огромные убытки.

— Непросто убытки, а банкротство. И это не мои догадки и предположения, это факт.

Сейчас до меня доходило, в каком катастрофическом положении находилась компания. Теперь понятно, почему сердце отца не выдержало. Я не заметила, как буря пришла в мою жизнь, точнее цунами, и его принёс человек, которого я любила. Пришёл конец моей тихой и жизни, потому что там, где Аслан спокойствия не может быть по определению.

— От нас скоро ничего не останется, — несмотря на слова Сергей говорил спокойно, словно не очёс не волновался. Интересно, он на чьё стороне. Аслан не мог всё сам провернуть. Сейчас никому нельзя верить.

— Сложно в это поверить. Не всё ещё потеряно, — выдавила из себя я.

— Ты оптимистка.

— Почему ты так быстро сдаешься?

— Я не сдаюсь, но если он хочет разрушить компанию, никто не сможет ему помешать.

— Он не всесильный и у него нет волшебной палочки. Дождёмся понедельника, а там посмотрим. А что по новым проектам?

— Они теперь в заморозке. Компания не сможет построить новую винодельню под Анапой. У вас дыра в бюджете. За год образовалась куча не закрытых долгов. Холдинг на грани банкротства.

В пространстве нашего столика возникает напряженная тишина. Я потёрла лицо, ноющая боль усилилась.

— Спасибо, тебе за информацию. Если у меня появятся вопросы, а они появятся, я напишу тебе.

— Есения, я всегда готов тебе помочь, знай это. Но похоже всё равно бы не удалось избежать существующей реальности.

— Мне пора ехать. Рада был повидаться.

— Звони, — попрощался Сергей, а я прямиком направилась на выход, хотя сидела бы здесь весь день и наслаждалась морем.

Я не вмешивалась в дела холдинга и теперь мне было жаль. Слишком доверяла отцу, мне казалось он не навредит собственной компании.

Раньше я ощущала себя хрупкой и беспомощной, но отец натренировал и обучил, как справляться с трудностями и находить выход даже в патовых ситуациях. За годы работы в компании я все же кое чему научилась. Главное, отставить эмоции в сторонку и сосредоточиться на деле.

По возвращении в офис злость всё ещё полыхает во мне ярким пламенем. Дел много, учитывая ситуацию с неоплаченными долгами. В уме я составляла список самых важных дел, которые предстояло сделать. Уже несколько дней я почти живу на работе. Сколько из всего этого удастся сохранить? — подумалось мне.

Господи. Никогда не могла себе даже представить, что когда — нибудь вообще возникнет такая мысль.

По последним отчётам, которые предоставил Сергей, возможно, компании грозит банкротство, если ничего не изменить. А значит, тысячи людей останутся без работы, а рынок потеряет отличный продукт.

Загруженность помогает мне отвлечься и не думать о болезни отца. Он пришёл в сознание, но сейчас он находился в реанимации и к нему никого не пускали. Вчера отвезла вещи, но даже по телефону врач не разрешил разговаривать, чтобы не беспокоить.

Дима обещал прилететь в ближайшие дни и разобраться в ситуации.

От охватившего меня чувства полнейшего бессилия хочется замереть как сурок и не двигаться. Но у меня нет такой шикарной возможности.

«Безвыходных ситуаций не бывает», так говорил отец. Необходимо хорошенько обдумать следующий ход.

Мне даже хочется найти номер Аслана, позвонить ему и спросить какого чёрта он творит. Но лучше подождать. Не торопить события, выработать стратегию.

Я вложила в компанию огромную часть своей души. Уйму личного времени, «Винарио Пино» стала частью моей жизни. Раньше и представить не могла, что профессия, которую ненавидела — полюблю.

Чтобы работать на отлично мне пришлось разобраться в тонкостях виноделия. И я сама не заметила, как прониклась процессом создания вина, вникая во многих детали самостоятельно.

И я не позволю всё разрушить, даже если Игорь Коломацкий ошибся. Будущие холдинга — это и моё будущие.