Задержи дыхание. Первый шаг

44. Ангелина

Как хорошо, что с утра я убралась в квартире. Потому что после звонка Арслана я уже не могла собрать себя в кучку и хоть немного сосредоточиться. Мысли путались, а руки потряхивало. Сил хватило только принять ванну и посушить волосы. Запоздало пожалела, что согласилась на разговор на своей территории. Но отменять договоренность было уже поздно - его самолет уже должно быть, в этот момент, был в воздухе на пути в Москву.

Мы только поговорим. Я выслушаю его и если наш разговор зайдет в тупик, я попрошу его уйти. А если нет... что тогда?

Воспоминания недельной давности накатывают горячей волной. Будто сорвало сразу несколько кранов, а я оказалась рядом и стою под струями кипящей воды. Меня бросает в жар от того, что я не смогла забыть его и все, что случилось между нами в командировке, не смогла выбросить из головы, как ни старалась. И то, что он сейчас летит ко мне, чтобы просто поговорить, сбивает мои вроде бы уже выровненные мысли с истинного пути.

Да, я всячески внушала себе, что у нас с ним нет будущего. Что отношения невозможны, и причин тому слишком много. Разные страны, разные семьи и менталитеты, даже разные вероисповедания... я никогда не согласилась бы принять ислам и надеть платок, или что там еще носят мусульманские жены?.. Я никогда не приняла бы вторую или третью жену, а ведь у мусульман и это допускается. Никогда бы не смогла делить любимого человека с другой, скорее глаза бы ей выцарапала.

Никогда...

Но почему тогда я никак не могу запретить себе думать о нем? Почему согласилась на встречу, еще и на своей территории. Так много вопросов, на которые я не найду ответы.

Бреду на кухню, чтобы заварить свежий чай. Бросаю в чайник несколько листочков мяты, обычно она помогает мне успокоиться. Пока греется чайник, задумчиво гляжу на улицу. Под окнами моей квартиры на лавочке целуется молодая пара, а об их ноги трется пушистая рыжая кошка. Я засматриваюсь на то, как крепко парень обнимает девушку, как поправляет ее волосы рукой...

Весна неумолимо диктует свои порядки. Уже не так темно по утрам, день начинает удлиняться и в воздухе порой чувствуется долгожданное тепло. Всем хочется тепла и любви. И я не исключение.

***

Арслан, должно быть, уже долетел.

Я устала гипнотизировать часы. Нет ничего хуже, чем сидеть и ждать. Это просто невыносимо. Быстро надеваю джинсы, накидываю куртку прямо на футболку, обуваюсь и выбегаю в магазинчик, расположенный в соседнем доме.

На улице настоящая весна, солнце сильно слепит глаза. Жалею, что не взяла очки. Добегаю до магазина, успев по пути поздороваться с бабушками-соседками, облюбовавшими все скамейки у подъездов.

Покупаю четыре стаканчика йогурта, немного сыра на развес, яиц, колбасы, пару апельсинов и венские вафли. Почему-то ловлю себя на мысли, что, пожалуй, предложу Арслану чай, хотя это, наверное, настолько глупо. Я даже не знаю, что он хочет мне сказать. Может быть разговор вообще не задастся, и он, как обещал, уедет в гостиницу.

Выхожу из магазина, по пути разглядывая носки своих кроссовок. Они до сих пор серые - после алматинской аварии я их толком не отмыла. Надо бы постирать. Приближаясь к своему подъезду, поднимаю голову и от неожиданности замираю как вкопанная, а пакет вываливается из внезапно ослабевшей руки.

У подъезда стоит Арслан и смотрит на меня.

Он невозможно, нет, не так... он просто неприлично хорошо выглядит. На нем темно-синие джинсы и распахнутое черное пальто. Темный свитер плотно облегает его широкую грудь, непослушная челка спадает на лоб, а горящие карие глаза жадно осматривают меня с головы до ног. Через плечо наброшена стильная кожаная сумка, в руках он держит небольшой букетик красных тюльпанов. Он делает шаг ко мне и поднимает пакет с продуктами, вручая мне букет. Наши пальцы на секунду соприкасаются, и меня пробивает слабым разрядом тока. Стоим близко друг к другу и молчим. Бабуля на лавочке с интересом наблюдает за нашей немой сценой.

- Ты уже приехал? - Наконец прерываю я молчание наиглупейшим вопросом. Это же очевидно, раз он стоит у моего подъезда.

- Привет, - хрипло отвечает он, не сводя с меня глаз, не приближаясь и не двигаясь. - Пригласишь зайти?

- Конечно, - сглатываю слюну и прижав к груди тюльпаны, киваю на входную дверь, - пойдем.

Бабуля провожает нас любопытным взглядом. Все соседи знают, что я живу одна, за почти три года проживания ко мне в квартиру не заходил ни один мужчина, за исключением электрика и сантехника. Но они, ясное дело не встречали меня с цветами у подъезда. Представляю, какую свежую тему для обсуждения я подала ей и ее пожилым подружкам.

Поднимаюсь по ступенькам, ощущая спиной жар его взгляда. Кажется, я уже вспотела. Хотя я выскочила в магазин в таком виде, что вряд ли могу чем-то заинтересовать его. Открываю дверь, сбрасываю кроссовки и сразу прохожу на кухню. Коридор настолько узкий, что мне страшно оставаться так близко к Арслану в этой тесной комнатушке.

- Проходи на кухню, - зову его. - Будешь чай?

Он входит и своей фигурой занимает половину пространства моей кухоньки. Стоит в проеме двери, смущая меня своим ростом и откровенным взглядом. Я не знаю куда девать руки, поэтому сажусь за стол и жестом предлагаю ему занять второй свободный стул, напротив. Арслан молча садится. Некоторое время молчим, он первый нарушает тишину.

- Лина, я...

- Постой! - Прерываю его. - Я знаешь... я думала обо всем. Я тогда была очень обижена твоим исчезновением. Но мы же говорили о том, что не будем ничего планировать. Не будем друг друга обременять...

- Лина, - снова начинает он, - я приехал, чтобы лично попросить прощения. А еще, чтобы снова увидеть тебя.

- Когда мы с тобой тогда расстались, - продолжает он, - я поехал к отцу и у нас с ним состоялся не самый приятный разговор. После этого ему резко стало плохо. Его увезли в больницу, а я поехал следом и пробыл с ним почти два дня.

Он замолкает, потом продолжает рассказывать мне недавние события, произошедшие в его семье. Затем с горестной ухмылкой добавляет:

- В той ситуации я выбрал отца и остался с ним. Не мог думать ни о чем другом. Но уже на следующий день я понял, насколько гадко и некрасиво поступил с тобой и теперь страшно раскаиваюсь за это. - Он протягивает ко мне руку ладонью вверх. - Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить? Сейчас на меня обижен весь мир, начиная с моих родных.

Я нерешительно вкладываю свою руку в его ладонь, и он крепко зажимает мои пальцы. Внутри все вспыхивает от желания. Боже мой, только он так действует на меня. Грудь под футболкой моментом налилась, соски уперлись в кружевную ткань бюстгальтера. Не отвожу взгляда от его лица, на его щеках едва заметная щетина. Как же хочется потрогать.

- И родные тоже... но почему? - задаю несмело вопрос. Арслан горько усмехается. - Потому что я сильно расстроил отца. Думаю, именно в этом причина его приступа. После этого я ощущал двойное чувство вины... одно из-за отца, второе из-за тебя. Мне было тяжело отпускать тебя вот так, но именно в тот момент я решил, что это самое правильное.

- А сейчас? - тихо спрашиваю, опустив глаза, и все также не забирая руку. Арслан гладит большим пальцем мою ладонь.

- Меня хватило на день. Больше я не выдержал... начал звонить тебе, но ты не отвечала. Потом я понял, что ты меня заблокировала. Солнце, я готов на коленях просить твоего прощения. И еще...

Я смотрю в его лицо и вижу по его глазам, что внутри он страдает. Во взгляде столько тоски, раскаяния и чего-то еще... чего-то теплого и близкого.

- ... я очень скучал.

Вот и все. Мне достаточно было этих слов. Ничего больше. Никаких обещаний, ни преклонения колен, ни корзин роз. Только эти его слова.

Танька была права, но все-таки не совсем. Я не дурочка. Я полная дура. Он сказал, что скучал, и я растаяла и простила его в ту же самую минуту.

- Знаешь... Я тоже страшно скучала, - шепчу в ответ, вставая со стула, и бросаюсь ему на шею.