Захваченная

Глава 1

Кровавое рабство.

Этих слов достаточно, чтобы волна холодного ужаса прошла по спине Арии. Она содрогнулась, и несколько раз тяжело сглотнула, пытаясь увлажнить свое внезапно пересохшее горло. Ее губы воспалились, она даже могла попробовать на вкус свою сухую кровь на них, ведьони потрескались и были покрыты трещинами. Девушка ничего не пила часами, ей хотелось воды, а горло было сухое как вата. Огонь, истребивший часть леса, жег ее глотку, она ощущала пепел под языком. Запах дыма прилипал к ней, насыщая своим едким налетом. Ария бы отдала всё за каплю воды, но была почти уверенна в том, что её страданиям и дискомфорту скоро и так, придёт конец.

Мертвецы хотя бы не нуждаются в воде.

Удивительно, но мысль о смерти побуждала к действию даже меньше, чем альтернатива стать кровавым рабом. Хотя мысль покончить жизнь самоубийством никогда раньше не посещала девушку, сейчас она бы предпочла именно это, только бы не стать рабыней. Мысли о том, чтобы остаться в ловушке и быть использованной для самых ужасных вещей, известных человеку, было достаточно, чтобы заставить девушку и захотеть рвать на себе волосы и бежать, крича от ужаса.

Но ничего из этого она делать не стала, ведь двигаться было невозможно. Ария была в ловушке, окружена и зажата толпой вокруг неё. Рейд на территории лагеря в лесу прошел успешно. Временное жилье большинства людей было либо взорвано, либо разрушено, либо подожжено. Их жизни были окончательно уничтожены, они никогда не увидят своих родных снова.

Везунчикам, которые не будут выбраны кровавыми рабами, вскроют вены. Кровь будет медленно и болезненно вытекать из их тел. Сотня отдельных иголок пронзит их кожу, прежде чем они, всё-таки, умрут. Кровь расфасуют по бутылкам и сохранят для дальнейшего использования. Те, кому повезёт не так сильно, то есть кровавые рабы, будут использоваться снова и снова, пока не надоедят хозяину, и он не решит их продать или осушить.

Ария надеялась, что ей повезет быть убитой. Она предпочла бы чувствовать муки от ста иголок, чем снова и снова быть использованной месяцами или даже годами. Хотя, она понимала, что, если вампиры узнают, кем она является на самом деле, ей никогда не позволят такую милосердную смерть. Они никогда не подарят ей такой благоприятный конец, на который девушка так горячо надеялась.

Она посмотрела на людей, окружающих её. Ария знала, что все они с готовностью умрут, прежде чем разоблачат ее личность; девушка так же понимала, что была полной дурой, настоящей идиоткой, позволив захватить себя в первом же месте. Если эти монстры когда-нибудь узнают кто она, у них будет сильное преимущество над восстанием и отцом Арии. Они попытаются использовать ее против повстанцев, которые живут, передвигаются и прячутся в лесах, сражаясь с вампирами, которые в свою очередь неустанно охотятся за людьми. Вампиры, те кто отобрал их мир и исказил его, превратив в жалкое подобие того, чем он когда-то был.

По крайней мере, это то, что ей всегда говорили.

Ария не помнит мир без голодания, без смертей и постоянных попыток скрыться. Девушка не помнит мир, где еда покупалась в магазинах, а дома отапливались и охлаждались, когда это было нужно. Она знает только мир лесов и пещер, охоты и борьбы за еду. Она знает мир, который был либо отвратительно жаркий, либо смертельно холодный, мир в котором у нее никогда не было постоянной крыши над головой. Мир, где ее отец был лидером восстания, мать была мертва, а два брата постоянно тренировались, чтобы однажды занять место отца.

Она никогда не знала безопасной и надёжной жизни, никогда не пробовала жизнь, в которой не будет беспрерывной борьбы, и постоянных попыток скрыться. Ей рассказывали истории о мире до того, как вампиры начали править, и, хоть она и была уверенна, что некоторые из этих сказок, ложь, девушка до сих пор думала, что тот мир был просто восхитителен по сравнению с нынешним. Ребенком она мечтала о былом мире, но повзрослев, Ария откинула свои детские мечты и начала учить как правильно вести бой и охотиться. Вместо того чтобы мечтать о мире, которого больше не существовало, она научилась выживать.

Когда детство закончилось, в ее семье прекратили обниматься, и все похвалы, которые она слышала, став взрослой, были за её превосходные навыки стрелять из лука. Несмотря на то, что любовь в ее семье не было принято выражать слишком эмоционально, Ария знала, что это чувство в их семье было очень крепким. Ее братья рискнут всем, чтобы вернуть ее; ее отец хотел бы сделать тоже. Но он так же прекрасно знает, что не сможет этого сделать. Не важно, как сильно он этого хочет, он не рискнет таким количеством жизней ради одной, даже если эта жизнь его собственной дочери. Хотя такая потеря, считай, убьет его, ему придется пожертвовать, так, как он жертвовал многим другим в своей жизни.

Нет, у нее не было грандиозных планов спасения, ни надежд на то, что ее брат Уильям опрометчиво возьмется за ее спасение, ухмыляясь как баньши, именно так, как он всегда это делал. Она не надеялась на это, потому что ее отец и рассудительный Дэниел никогда не позволят Уильяму сделать это. Скорее всего, им придётся связать его, чтобы удержать. Он возненавидит их за это, но только так они смогут сохранить ему жизнь.

Острая боль, сожаление и печаль заполнили ее при мысли об Уильяме. Он был ее близнецом, другой половинкой. Они был практически неразлучны. Он никогда не сможет пройти через это, также как и она никогда не преодолела бы потерю его, если бы они поменялись местами.

Она никогда не должна была позволить схватить себя. Но тогда у нее не было выбора. Ребенок…

Взгляд Арии переползает на Мэри Бэкинс. Мэри стоит гордо, отведя назад плечи, ее подбородок выступает, так как она смотрит, не моргая сквозь море голов перед собой. Если бы не следы, оставляемые слезами на грязной и покрытой сажей щеке, Ария бы подумала, что она бесстрашная. Даже вся в слезах она выглядела гордой, дерзкой; почти что нерушимой.

Кажется, почувствовав взгляд Арии, Мэри медленно перевела глаза на нее. Ребенок Мэри, Джон, был тем, кого спасла Ария. Она заняла место Джона в этом тесном аду смерти и лишений. Ария расплатится своей жизнью за жизнь маленького Джона, и сделала бы так еще раз, будь у нее выбор. Она просто не была бы больше столь опрометчивой. Она бы не бросилась спасать ребёнка так необдуманно в следующий раз, и хотя бы попыталась придумать способ, как ей и Мэри тоже не попасться в ловушку.

Как говорил ее брат-близнец, она редко продумывает свои действия, и ей потом часто приходиться отвечать за это, ведь она совсем не думает о последствиях. Но это были не те безобидные последствия, с которыми девушка когда-то сталкивалась, а те, которые скоро могли стать фатальными для неё. Ну, по крайней мере, Ария на это надеялась.

Взгляд Мэри задержался на ней на секунду; ее карие глаза наполнились благодарностью. Она кратко кивнула в знак признательности и выдала робкую улыбку, на которую Ария тут же ответила.

Вампиры не знали, кто на самом деле Ария или ее отец, и девушка была уверена, что никто из знакомых не скажет им. Люди всегда уважали и восхищались ее отцом, но сегодня, благодаря ее действиям, им было, чем восхищаться и уважать её саму. Они все бы умерли, прежде чем предали ее, даже если бы это означало помилование для них, или шанс на свободу.

— Не беспокойся, девочка.

Она попыталась повернуться и увидеть того, кто заговорил с ней, но не могла двинуться из-за толкотни людей вокруг нее. Ария чувствовала запах грязи, пота, страха и дыма, который прилип ко всем людям. Жизнь в лесу не предполагала регулярных купаний, она привыкла к запаху тел, но эта вонь была сильнее, чем она когда-либо раньше чувствовала. Девушка не знала, было ли это от того, что они были в ловушке, хотя совсем недавно все они были свободны, и этот определенный конец их жизней сделал запах ожидаемо острым. Как бы то ни было, зловоние стало почти не выносимым. Она хотела избавиться от него, закрыть нос и попытаться остановить поток запаха. Она хотела кричать, но вместо этого стояла, не двигаясь, онемевшая от чувства отвращения, захватившего ее.

Внезапное движение привлекло внимание девушки обратно к сцене, находившейся прямо перед ней. Сцене, вызывающей желание кричать во всю глотку. Вампирам казалось не достаточно унизительно просто согнать их вместе, они еще и собрались шествовать напротив, отбирая из всех представленных экземпляров особо подходящих. Ария снова содрогнулась и попыталась держать себя в руках, чтобы сохранить свое самообладание в этом быстро узнаваемом, но совершенно чужом мире.

— Будь храброй, Ария, будь храброй. — Она тяжело сглотнула и сделала маленький кивок в ответ на слова мужчины, прошептавшего ей на ухо. — Бери силу у тех, кто вокруг.

Ария боролась с горячими слезами, внезапно грозившими вырваться наружу. Она выпрямила плечи, отказываясь показывать слабость, отказываясь падать духом перед монстрами, теперь выстроившимся перед ними. Чем дольше она ждала, когда её выберут, только чтобы убить, тем увереннее она становилась. Девушка сможет остаться храброй как ее отец и братья, окажись они в такой ситуации. Ария не сломается, она ни за что на свете не доставит вампирам такого удовольствия; девушка умрет только с гордо поднятой головой.

Из-за быстрого движения в толпе пленников, Ария поняла, что ворота открыты, и людей начали втаскивать внутрь. Она смотрела с отвращением на то, как вампиры взяли первого человека и поволокли его вверх по лестнице на сцену. Она не узнала громко плачущую девушку, лившую слёзы из-за того, что ей приходилось идти перед толпой монстров, смотрящих на неё плотоядными взглядами. Вампиры собрались за сценой на улице, которая кажется, шла прямо через сердце города, который, в свою очередь, состоял из массивных стен, окружающих стоящий в отдалении дворец. Вампиры сбились в проходе между двух и трех этажными зданиями, выстроившимися вдоль улицы, как будто безумно желали посмотреть на свежее человеческое мясо.

Огромные стены, обещающие защиту города, укрылись за ними, окружая почти четыре квадратных километра земли вокруг замка. Самые богатые, аристократы вампирского общества, жили за стеной, проводя свои жизни в изобилии и жестокости, в то время как люди, порабощенные ими, страдали в их жадных руках. Она презирала их. Каждая её часть, каждая клеточка тела Арии, ненавидела каждого вампира в этом замке, так же как и за его территорией. Единственное, что она ненавидела больше чем их, так это людей, которые предают свой собственный вид ради проживания в сравнительной свободе среди правящих вампирских классов.

На горе, возвышающейся над городом как мстительный демон, неясно вырисовывался внушительный дворец. Она видела его раньше, невозможно не увидеть эти блестящие башни и золотые шпили с верхушки дерева, но раньше девушка никогда не была так близко к этому огромному сооружению. Хотя Арии и не понравилось внезапное восхищение, вызванное им, замок и в правду был впечатляюще красивым в мерцании приглушенного света солнечных лучей. Ей совершенно не нравилось то, что он пугал ее, но девушка всё равно не могла избавиться от этого подавляющего чувства обреченности, когда она смотрела на это массивное здание с изысканной конструкцией, этот дом принадлежал самому главному монстру в её мире— Королю.

Не в состоянии смотреть на него больше, Ария отвлеклась от созерцания дворца. Ее взгляд переместился вниз по холму за ее спиной.

За внешними стенами замка, на удобно расположившейся внизу долине, были разбросаны городские домики. Дома, предоставлявшие жилье людям-изменникам, ставшим служащими, и не настолько состоятельным вампирам, как те, что собрались на улице рядом с ней. Ее люди голодали, замерзали до смерти в лесах и пещерах. Они боролись, чтобы сохранить свободу, уклончивую и жестокую, когда собственный вид предавал их, а захваченные бойцы были привезены сюда, чтобы подвергнуться унижениям, пыткам и стать товаром.

Собравшиеся вампиры наблюдали за происходящим с безразличием, которое заставило Арию кипеть от ярости. Они поймали их, и не рассматривают, как нечто большее, чем еда; но неужели было недостаточно, что теперь они обращаются с ними хуже, чем с животными? На самом деле, большинство из животных, когда-либо виденных, ей содержались на много лучше, чем они, так как были необходимы для человеческого выживания. Руки Арии сжались в кулаки по бокам, челюсть напряглась, она боролась с собой, пытаясь сохранить контроль над своим изменчивым настроением.

Она смотрела, как девушку отвели к краю. Она склонила голову; ее плечи сотрясались от рыданий, искажающих ее лицо, с того самого момента, как ее вывели на сцену. Одежда девушки была больше похожа на тряпьё, хотя Ария понимала, что ее одеяние наверняка не лучше. По той же причине, что и прическа, да и, в общем, вся внешность. Хотя, из-за участия в охоте она пробыла без душа даже дольше, чем обычно. Давний запах крови, тела, диких животных и смерти пропитал ее насквозь. Но вот игнорировать остальную вонь, окружающую её, было сложнее. Девушка застала себя, над размышлениями, что неухоженной внешности и смрада будет достаточно, чтобы заработать себе смертный приговор, который она так жаждала.

Дальше на сцену потащили мальчика, потом мужчину, раздетого по пояс с хорошо накачанной от охоты и работы в лесу мускулатурой, его не отвели к девушке и мальчишке, а сопроводили к вампирше. Молодой женщине, которая выступила вперед, чтобы претендовать на него, или, по крайней мере, она выглядела молодой, нет способов узнать ее настоящий возраст. Она была высокой и худой, с лицом, похожим на ястребиное, жестоким, но странно красивым. Вампирша бросила на мужчину взгляд, полный страстного желания; этого было достаточно, чтобы Арию затрясло. Было более чем очевидно, что эта женщина собирается с ним сделать, и, судя по тому, как поспешно она поволокла его со сцены, ждать долго ей не хотелось, вскоре они уже шли сквозь сборище вампиров на улице. Толпа искоса поглядывала на них, пока они совсем не исчезли из виду.

Ария тяжело сглотнула, она не была уверенна, что может найтись выход из этой ситуации. Только сейчас стало ясно, что девушка и мальчишка, оставшееся на сцене, умрут, и, судя по тому, что мальчик начал беспрерывно рыдать, он тоже это понял. Его всхлипы разбивали сердце, и Арии стоило больших усилий не заплакать вместе с ним.

Приглушенное сопение начало раздаваться, когда кто-то попытался проложить себе путь сквозь толпу. Большинство людей оставались спокойными, но это только вопрос времени, когда они тоже сломаются под натиском монстров, в чьих руках сейчас их судьба. Ария смотрела невидящим взглядом, на то, как большинство людей были вытянуты на сцену. Натиск тел начал ослабевать, если бы не напряжение в груди, она, на самом деле, могла бы уже начать ровно дышать. Вместо этого, девушка с трудом делала каждый вдох из-за паники, грозящей сломить ее.

Хотя большинство людей были приговорены к смерти, были и те, кого забрали в кровавое рабство, что было ещё ужасней. Ария часто и тяжело дышала, когда кто-то стал прямо за ней. Сильная, привыкшая к тяжелому труду рука, скользнула по девушке и, с заботой, погладила.

Она повернулась к человеку за своей спиной, и почувствовала себя так, словно ее ударили по лицу, когда увидела, кто стоял за ней.

— Макс? — она тяжело вздохнула.