Закаленная в огне

Потянувшись через проход, Мэйв схватила Джина за руку. Второй рукой она прижимала к себе Луну, обхватившую ее руками и ногами, словно один из давно исчезнувших осьминогов с Земли. Джин стиснул пальцы Мэйв и закрыл глаза. Разрывы корпуса становились все заметнее, и судно должно было вот-вот разлететься на обломки. Истребитель во что-то врезался, и Мэйв вскрикнула. От сильной тряски кресло оторвалось от пола, и когда начало соскальзывать к хвостовой части судна, рука Мэйв выскользнула из ладони Джина.

Мэйв с Луной отлетали все дальше, и он с ревом попытался сорвать с себя ремни безопасности. Наконец он сумел освободиться, но тогда Мэйв снова закричала. Стоило ему встать, как судно перевернулось, и он кубарем полетел по полу. На удивление, Мэйв с Луной удержались в вертикальном положении. Пока вокруг них со стоном металла разрывался корпус, Джин отлетал от стены к стене. В итоге истребитель раскололся пополам, и через разлом прорвался солнечный свет. Стоя на коленях, Джин тянулся к Мэйв с Луной, однако они ускользали все дальше и дальше.

— Черт возьми, Рэйвен. Держись! — голос Джина был хриплым от боли и страха.

Мэйв почти дотянулась до его руки, но тогда хвостовая часть судна просто оторвалась. Вокруг вылетевшей секции взметнулись клубы пыли, и Мэйв с Луной закашлялись. Джин исчез в гуще грязного облака. Мэйв уловила запах разлившихся по песку остатков топлива.

В конце концов, обломок корпуса остановился, втиснувшись между двумя скалами. Открыв глаза, Мэйв прищурилась из-за слепящего солнечного света. Астероид вращался близко к звезде, поэтому на поверхности было так жарко, что металлические пластины очень скоро превратились бы в противень. Луна дрожала в руках матери, но на вопрос, болит ли что-нибудь, покачала головой.

— Папа здесь? — в ужасе осмотревшись, Луна остановила взгляд на Мэйв.

Мэйв тоже осмотрелась и не увидела носовую часть истребителя.

— Я не знаю, где папа, Лу. Сейчас мы выберемся отсюда и найдем его, хорошо?

Кивнув, маленькая девочка разжала руки и ноги. Мэйв долго возилась с креплением, пока ей не удалось его расстегнуть. Сбросив с себя ремни, она скривилась от того, что они скользнули по оставленным ими же натертым ранам. Завтра все тело будет болеть и покроется синяками, зато они с Луной выжили.

Отодвинув дочь, Мэйв встала и глянула вниз. Она наклонилась и посмотрела Луне в глаза.

— Лу, нам нужно быть очень осторожными. Здесь меньше воздуха, чем у нас дома. Дышим неглубоко и ходим. Не бегаем. Ладно?

Маленькая девочка серьезно кивнула. На секунду Мэйв задумалась, не ее ли вина в том, что дочь никогда не улыбалась и не смеялась, как остальные дети. Луна всегда была молчаливой и наблюдательной. Неужели страхи Мэйв передались дочери с материнским молоком? Оттолкнув мрачные мысли, она порадовалась, что Луна — сообразительная и послушная девочка. Сжав маленькую ладонь, Мэйв улыбнулась.

— Пойдем искать папу.

***

Джин знал, что ужасно пострадал. Первый удар о стену сломал ему несколько ребер. Второй удар насадил на отломленный кусок корабельной обшивки, и острый металл проткнул правый бок насквозь. Когда судно перекрутилось в воздухе, Джин слетел со своего шампура и заскользил по полу, пока не ударился головой о крышку люка. В ушах звенело, перед глазами плясали пятна, и он чувствовал кровь на губах. Сотрясение, а возможно даже разрыв артерии.

Однако он все равно попытался встать и проверить ноги. Хорошо, что в нижней половине тела ничего не сломалось. Держась за обломки своего кресла, Джин поднялся и посмотрел вниз на быстро расползающуюся лужу крови. Не такую большую, как при разрыве артерии, но кровотечение требовалось срочно остановить.

Спотыкаясь, Джин пошел к тому, что осталось от хвостовой части, и открыл отсек с поставками. Оттуда он вытащил несколько абсорбирующих полотенец для чистки истребителя. Скривившись, Джин прижал их к ране, и губчатый материал прилип к коже, впитывая кровь. Джин крепко обвязал себя ими и сделал глубокий вдох. Боль была адской, особенно с учетом сломанных ребер, однако он не мог остаться здесь. Он знал, что снаружи Мэйв с Луной, и должен был их найти. Когда мир попытался кануть во тьму, Джин закрыл глаза и силой воли удержал себя в сознании. Биение сердца отдавалось в голове, и он знал, что скоро все равно отключится. Возможно, навсегда. Или на некоторое время. Но сначала ему нужно было найти своих девочек.

Джин выполз из разорванного корпуса, хотя нет, скорее выпал. Ему стало жарко от палящих солнечных лучей. Он осмотрелся. В небе висела гигантская Ликира и справа от нее — солнце. Планета была черной и бесплодной. На ней ничего не осталось. По крайней мере, ничего живого. Слава Богу, на том куске скалы, куда упал истребитель, была какая-никакая атмосфера, но астероид завис слишком близко к солнцу, чтобы на нем могло вырасти что-нибудь, кроме нескольких иссохших сорняков. Где-то здесь была вода, вот только наверняка глубоко под землей. Вероятнее всего, ядро астероида было ледяным, а значит, как только солнце спрячется за Ликиру, станет невыносимо холодно. Могла уйти пара динарских дней, прежде чем солнце появится вновь.

Джин порылся в рюкзаке, по-прежнему висящем на спинке кресла. Запаса воды хватило бы на три дня. Еды только на один. Лев обещал прилететь в течение сорока восьми часов. Джин надеялся, что майор клинков сдержит слово. Открыв одну из фляг, он пролил струйку воды в свое пересохшее горло. Ему хотелось лечь на землю и закрыть глаза, но он не был глупцом. Как бы его ни терзало желание провалиться во тьму глубоких сновидений, сон при тяжелой контузии был под запретом.

Джин закинул рюкзак на плечо. Искореженная земля перед ним подсказывала, в каком направлении отлетела хвостовая часть судна. Наклонившись, он поднял кусок арматуры и оперся на него, используя в качестве трости, уменьшавшей нагрузку на травмированную половину тела. Джин снова посмотрел на небо. Согласно положению солнца, идти нужно было на запад. Крепко сжав губы, Джин пошел вперед.

***

Мэйв посмотрела на небо. Суда по следу на земле, они прикатились с востока. Отследить траекторию по усеивавшим землю кускам металла не составило труда. Остановившись, Мэйв наклонилась завязать Луне шнурки. Маленькая девочка положила руку матери на плечо, и Мэйв улыбнулась. Один из заветных моментов для любого родителя. Но ее улыбка увяла, вытесненная отрезвляющим пониманием. Мэйв украла эти моменты у Джина. А если он погиб, никогда их и не познает. Тряхнув головой, она встала и снова взяла Луну за руку.

Джин не умер. Возможно, ранен, но жив. Однажды она уже сочла его покойным, однако он возродился, став еще сильнее и умнее. На этот раз Джин поступил бы точно так же. Хватаясь за утешительную мысль, Мэйв поплелась вперед, озираясь по сторонам и ища его взглядом.

Она отсчитывала расстояние, и они прошли примерно три мили³, прежде чем Луна попросила сделать привал. Мэйв поразилась стойкости дочери. Девочка быстро шла, молчала и ни разу не пожаловалась. Луна во многом походила на своего отца.

Они присели в тени нескольких валунов. Обеим хотелось пить, но рюкзак Мэйв пропал вместе с кусками судна. Она осмотрелась. Несколько сорняков были сухими и коричневыми. Взяв палку, она опустилась на колени возле одного из них. Мэйв осторожно копнула в поисках корня. Добравшись до цели, она улыбнулась и подозвала Луну. В ямке скопилась небольшая лужица воды.

— Они высасывают воду из земли, — пояснила Мэйв и, набрав жидкость в ладонь, попробовала. Осторожно покатав на языке несколько капель, она сосредоточилась на вкусе. Ни едкости, ни гнили, а значит, вода была пригодна для питья. Мэйв предложила глоток улыбавшейся Луне.

— Как весело, мамочка, — девочка заинтересованно заглянула в ямку. — Получается, цветочки только выглядят мертвыми.

— Под землей они все еще живы, — кивнула Мэйв.

— А папа жив? — взгляд Луны стал серьезным.

Мэйв села и притянула дочку к себе на колени. Она поцеловала ее в макушку и крепко обняла.

— Думаю, Лу, папа жив.

— Я тоже так думаю, — улыбнулась девочка.

Мэйв позволила ей отдохнуть еще полчаса. Не было никакого смысла гнать изо всех сил. Джин был там, впереди, но заработай они истощение, и будет некому ему помочь. Когда они встали, солнце уже опустилось к горизонту. Мэйв знала, что после заката станет очень холодно, а они с Луной были в легкой одежде Валерии. Оставалось надеяться найти укрытие и развести костер, прежде чем окончательно стемнеет.

Они шли тихо, держась за руки. Луна неустанно осматривалась, изучая все вокруг. Пейзаж был бесплодным, но ветра высекли в камнях и скалах безводные русла и каньоны с гигантскими выступами, возвышавшимися на фоне лазурного неба. Мэйв шла по следу крушения. Кажется, истребитель раскололся, и его половины полетели в противоположных направлениях. Она надеялась, что носовая часть судна все же остановилась, и в тот момент Джин был внутри. Если же его выбросило из кабины, он мог сейчас лежать искалеченный и беспомощный посреди огромной пустыни.

— Мама, — Луна подергала Мэйв за руку и указала на что-то вдалеке.

Прищурившись, Мэйв посмотрела против солнца.

— Я вижу папу.

Подняв руку, она прикрыла ладонью глаза. И ахнула. Там был Джин! Он хромал и едва держался на ногах, но все равно шел вперед. Мэйв посмотрела на лучезарно улыбавшуюся Луну.

— Ты права, мама! Папа тоже жив!

Мэйв кивнула, и от облегчения на ее глаза навернулись слезы. Ей хотелось схватить Луну и бежать к Джину, вот только видимость в пустыне была обманчива. Он мог быть как в пятидесяти ярдах, так и пятистах. Нельзя было рисковать и бегать в разряженной атмосфере. Улыбнувшись Луне, Мэйв потянула ее за руку.

— Пойдем, найдем папу.

***

Джин моргнул. У него раскалывалась голова. Он чувствовал во рту кровь, но у него так сильно опухли губы, что он не мог ее сплюнуть. Также Джин знал, что его рана снова кровоточит. Уже милю назад он начал оставлять за собой алый след. Несмотря на палящее солнце, Джин дрожал, а руки его и ноги словно налились свинцом. Он потерял слишком много крови, чтобы продолжать двигаться, однако отказывался просто сидеть на месте. Остановившись, Джин склонил голову. Он знал, что чем большее расстояние преодолеет, тем легче будет девочкам его найти, поэтому собирался идти, пока не упадет. Джин давно прекратил питать иллюзии, будто сможет добраться до них первым. Он был в ужасном состоянии и скоро потерял бы способность двигаться. Оставалось надеяться, что они выбрались. Джин знал Рэйвен. Она начнет идти к нему в ту же секунду, как встанет на ноги.

Он поднял голову, и ветер что-то зашептал. Джин нахмурился. Ветер не умеет разговаривать. Джин все еще был вменяемым, поэтому не поверил своим ушам. Всматриваясь вперед сквозь слепящие лучи, он молился, чтобы два приближающихся силуэта не были миражами или бодерианцами. И все же он признал, что сейчас оба варианта были бы неплохи. Что угодно лучше проклятого непрекращающегося беспокойства. Мираж означал бы начало сумасшествия, а бодерианцы положили бы конец страданиям.

Не в силах удерживаться на ногах, Джин рухнул на колени и выронил кусок арматуры. Он не отводил взгляда от приближающихся силуэтов. Видение начало темнеть по краям, создавая вокруг фигур тоннель. Выдохи вырывались из груди все резче, а кровь на губах пузырилась. Джин протянул руку, и маленькая девочка бросилась в его объятия. Она прильнула к нему, и у него чуть не остановилось сердце, но не от боли, а от ошеломляющего ощущения собственной дочери в руках. Прижав к себе маленькое тело, Джин поднял взгляд на Рэйвен, закрывшую собой солнце и отбросившую тень. Он видел ее лицо, видел слезы в ее глазах и знал, что она настоящая.

— Я же сказал, что мы будем вместе, — сумел выдавить Джин.

Рухнув на колени, Мэйв обняла как его, так и дочь. Джина окутала теплота их тел, но он больше не мог отгонять манящую тьму. Повалившись на землю, он знал, что Рэйвен его поймает.

***

Мэйв поймала в свои руки бессознательного Джина. Он выглядел адски. Осторожно опустив его на землю, она отстранила от него Луну. Мэйв отвела ее к небольшому скальному выступу и велела оставаться там. Если Джин умрет, ей не хотелось, чтобы Луна видела его последние минуты. Усадив дочь, Мэйв вернулась к нему. Он был смертельно бледным и, очевидно, сильно травмированным. Все левая половина его головы опухла. Мэйв приподняла его разорванную в клочья рубашку и скривилась при виде кровавого месива на боку. Джина проткнуло что-то острое и зазубренное. Рана была перевязана, но открылась из-за ходьбы, и теперь кровь сочилась прямо через полотенца. Мэйв отогнула их. На плоти под ними был разрыв примерно три дюйма⁴ длиной. Посмотрев Джину под руку, она увидела, что он умудрился взять с собой рюкзак. Мэйв потянула его на себя и открыла.

Внутри нашлось несколько бутылок с водой и немного походной еды. Она порылась в поисках чего-нибудь, чем можно закрыть рану. С ухмылкой Мэйв обнаружила на дне тубу клея «Мейерсон».

«Мейерсон» был незаменим для клинков на поле боя. Они заклеивали им ботинки, оружие и все остальное, что бы ни потребовалось. Мэйв даже видела, как им склеивали светошумовые гранаты и самодельные бомбы. А в крайних случаях раны.

Она открыла одну из фляг и поморщилась. Вода уже успела нагреться. Специальная динарская пластмасса не давала жидкости застояться, но в ней все равно могли размножаться бактерии. За неимением выбора Мэйв обильно полила рану и, задрав рубашку Джина, позволила коже высохнуть. Счистив грязь, она сжала длинную тубу и выдавила на края плоти немного клея. Мэйв осторожно стянула их и прижимала друг к другу, пока они не склеились. Остановив кровотечение, она посмотрела на Луну, неотрывно наблюдавшую за процессом.

— Иди ко мне и помоги перевернуть папу, детка.

Девочка кивнула и побежала к ним. Она приподняла Джину голову и поддерживала, пока Мэйв его переворачивала.

Сзади все было гораздо хуже. Какой бы предмет ни проколол плоть, он прошел через мышцу и сухожилия, оголяя их. Рана на спине кровоточила меньше, но была обширней. Мэйв принялась заклеивать и ее. Луна все время держала голову Джина на коленях.

— Это поможет, мама?

Подняв голову, Мэйв улыбнулась дочери.

— Да, детка. Папа очень сильно ранен, но клей ему поможет.

Луна нежными пальцами погладила Джина по волосам.

— Он, наконец, приехал за нами, правда, мама? — она всмотрелась в прижатое к ее ногам лицо отца.

Кивнув, Мэйв разорвала рубашку Джина и обмотала его лоскутом. Как только клей схватился, уже через пару минут можно было двигаться дальше.

— Конечно, приехал, — посмотрев на Луну, Мэйв застегнула рюкзак и вручила его ей. — Лу, нам нужно найти место для ночлега. Будет холодно, и придется развести костер.

Закинув рюкзак на плечи, Луна улыбнулась.

— Мам, я видела пещеру. Вон там, — она указала на большое скопление скал. Они возвышались на расстоянии в несколько сотен ярдов.

— Отличная наблюдательность, малышка, — похвалила Мэйв и стерла с ее щеки грязь.

Луна гордо улыбнулась. Они играли в эту игру тысячи раз. Мэйв пряталась, а Луна притворялась разведчиком и искала все возможные укрытия. Мэйв всегда знала, что рано или поздно игра принесет свои плоды.

— Нам нужно перенести папу, — сказала она и, присев на корточки, оперлась локтями на колени. — Но чтобы не причинить ему еще больше боли, нам придется расчистить дорогу. Сможешь убрать с пути все большие камни? — Луна кивнула, и Мэйв улыбнулась ей. — Хорошо, солнышко. Начинай, а я потащу папу.

Осторожно опустив голову Джина, Луна встала. Некоторое время она просто стояла и смотрела на него. Но затем развернулась и пошла вперед, периодически останавливаясь, чтобы убрать с пути камни. У Мэйв и без того болели мышцы, однако она вздохнула и со стоном поднялась на ноги. Джин весил под двести фунтов⁵ и был без сознания. Осторожно перевернув его, Мэйв распрямила ему ноги. Она схватила Джина подмышки и потянула к пещере, беспрестанно ругая его мать и отца за то, что умудрились произвести на свет такого быка. Мэйв не смогла бы тащить его долго.

***

Боль была первым, что почувствовал Джин. Она была режущей и пыталась расколоть голову надвое. Ему хотелось закричать, но во рту пересохло, и припухший язык прилип к небу. Джин сосредоточился и медленно вдохнул. Сосчитав до десяти, он выдохнул. А потом еще раз, пытаясь придти в чувства. Он знал, что стоит открыть глаза, и его снова поглотит тьма, поэтому держал веки опущенными. Ему казалось, что он плавает в море вязкой жидкости. Она стекала по коже и обволакивала, мягко покачивая на своих волнах. Единственное, что чувствовал Джин — боль в голове.

— Осторожно. Еще немного, — он сосредоточился на голосе. Звук был искаженным, близким и одновременно далеким. Очень знакомый голос. Тон был мягким и утешал в мире боли. Джин почувствовал на языке прохладную жидкость, показавшуюся ему глотком рая. Чья-то рука погладила его по лицу. Он остро чувствовал ласку, но не открывал глаза. Ладонь коснулась его щеки и зачесала ему волосы со лба. Заботливая рука. Осторожная.

Джину подумалось, что его ранили из винтовки Бодерии. Однажды с ним такое уже случалось. Лазерный луч бодерианцев расплавил половину его лица. Следом пришли боль, горе, онемение и снова горе. Джин задрожал, и что-то согрело его. Нахлынули воспоминания о былых муках, и ему захотелось с криком оттолкнуть их. Море затягивало его в свою глубину, ослабляя страх и отгоняя память.

***

Луна смотрела на Мэйв широко распахнутыми глазами. Джин метался и кричал в бессознательном бреду. Видеть его потерявшимся в боли и страхе внушало ужас. Несколько часов назад им удалось дотащить его до пещеры. Она была просторной, с полом, ставшим абсолютно гладким в результате какой-то древней вулканической активности. По дороге Мэйв подобрала несколько сухих сорняков и растолкала их по карманам, чтобы потом развести костер. На астероид быстро опускалась ночь, и солнце заходило за Ликиру, превращая планету в гигантский фосфоресцирующий шар в небе. Мэйв проследила, чтобы Луна перекусила, но сама поесть не смогла. От беспокойства за Джина у нее крутило живот.

На его лице начали проступать синяки, а поврежденная половина головы опухла сильнее прежнего. Рана на животе склеилась, и кровотечение остановилось, но больше всего Мэйв беспокоилась из-за сотрясения мозга. Опухоль не уменьшалась, а увеличивалась. Череп стал неестественной формы, и Мэйв опасалась, что виной тому перелом. Джин до сих пор не очнулся, поэтому она не отходила от него.

— Жаль, что у нас нет льда, — сказала Мэйв скорее самой себе. Лед помог бы уменьшить опухоль на голове и лице Джина. К сожалению, вряд ли в пустыне посреди астероида можно найти что-нибудь похожее. Им лишь оставалось надеяться, что клинки подоспеют вовремя.

Луна подобралась к Мэйв и, взяв ее за руку, уселась возле нее по-турецки. Второй рукой она сжала ладонь Джина и спокойно наблюдала за ним.

— Помнишь, я рассказывала тебе, почему папа не с нами? — спросила Мэйв. Сейчас она не могла вынести молчания. Пещера слишком напоминала ей гробницу, а учитывая состояние Джина…

— Папа — хранитель клинков, — с улыбкой кивнула Луна. — Клинки берегут всех людей на всех планетах. Нам нужно было подождать, пока папа не победит, а потом мы бы стали семьей, — она повернулась и посмотрела на Мэйв блестящими глазами. — Мамочка, война закончилась?

— Нет, Лу, — покачала головой Мэйв. — Война не закончилась, но я больше не могла ждать встречи с папой. Я должна помочь ему победить.

Кивнув, Луна придвинулась к спящему Джину и изучила его черты.

— А что случилось с папиным лицом?

Мэйв закусила губу. Она не могла сказать маленькой дочери, что Джина застрелили, когда он гнался за ее мамой, собираясь убить.

— В папу выстрелили бодерианцы.

Округлив глаза, Луна на мгновение глубоко задумалась.

— Как в тебя?

— Да, Лу, — Мэйв погладила ее ладонь. — Как в меня.

Освободив руку из пальцев матери, девочка легла и положила голову Джину на плечо.

— Но мы должны защитить папочку, правда, мама?

Мэйв развернула полевое одеяло. Такое тонкое, что его можно было свернуть в куб три на три дюйма⁶, но оно все равно согрело бы и Луну, и Джина. Мэйв подоткнула дочери одеяло и зачесала волосы с ее лица.

— Да, Луна. Мы должны защитить папу.

Закрыв глаза, маленькая девочка прильнула к мужчине, которого знала лишь по рассказам матери. Как Мэйв и подозревала, Луна уже очень давно жаждала встретиться с папой. При виде прижавшейся к Джину темноволосой головки и маленькой ладони на его груди у Мэйв защемило сердце. Луна хотела защитить своего папочку.

В ночной тишине Мэйв сидела и смотрела на безжизненную Ликиру. Дом ее матери. В случае победы Бодерии та же участь ждала все остальные планеты. Мэйв глянула через плечо на Джина с Луной. Она заберет их обоих с этого астероида, а затем они с Джином победят раз и навсегда. Спасут свою дочь и всех остальных людей в солнечной системе.

***

Джин услышал звук капающей со скал воды. Резко придя в себя, он задохнулся от невыносимой боли. На этот раз сознание прояснилось. Вязкое море больше не плескалось вокруг и не утягивало на дно. Джин ощутил возле бока непривычную теплоту. Склонив голову, он покосился вниз. У него на плече лежала маленькая темноволосая головка, а на животе крошечная ладонь. Луна спала, уткнувшись маленьким носом ему в предплечье. Джин осторожно осмотрелся, взглядом ища Рэйвен.

Наконец он увидел ее сидящей у входа в пещеру. Она затачивала палку ножом, найденным, скорее всего, в одном из множества ее карманов. Время от времени Рэйвен замирала и смотрела вверх на призрачный контур мертвой планеты.

— Откуда она узнала, что я — ее отец? — произнес Джин сипло и тихо. Он хотел поговорить с Рэйвен, не разбудив Луну.

Рэйвен подскочила от неожиданности и очень медленно повернулась к нему.

— Ты очнулся.

Джин кивнул и скривился, когда от резкого движения у него свело голову. Боль стала тупой и больше не пыталась расколоть череп, вместо этого распирая его изнутри.

— Почти. Суда по ощущениям, кто-то проехался по моей голове на твоем вездеходе.

С едва заметной улыбкой Рэйвен подобралась ближе. Она посмотрела Джину в глаза, изучая его зрачки. Он видел разведенный костер, но Рэйвен все равно дрожала. Она провела рукой по его лицу и осмотрела рану у него на боку.

— Кровотечение остановилось. Опухоль головы уменьшается. Можешь жить.

— Могу? — выгнул бровь Джин.

На этот раз Рэйвен наклонилась, и пряди ее коротких волос упали ей на щеки. Темный шелк на атласе цвета сливок.

— Если еще хоть раз так меня испугаешь, я убью тебя собственными руками, — в ее словах сквозили страх и злоба. «Уксус вместо слюны», — как сказала бы бабушка Джина.

— Рэйвен… — он взглядом указал на Луну, — …откуда она знает?

Заправив волосы за уши, она закатила глаза.

— Луна всю жизнь слушала истории о папе. Она знает, что ты — лидер всех клинков. Я сказала ей, что до окончания войны мы не сможем стать настоящей семьей. И я никогда не подпускала к ней ни одного мужчину. Поэтому при виде тебя она сразу поняла, что ты — ее папа.

— Ты сказала ей, что мы будем семьей? — Джин всмотрелся в лицо Рэйвен. Она покраснела и, откинувшись назад, обняла свои колени.

— Я не собиралась разлучать вас, Джин. Я планировала рассказать тебе о Луне с тех самых пор, как узнала, что ты выжил, просто опасалась отвлечь от войны. Я знала о твоих чувствах…и не хотела рисковать на случай, если ты перенесешь ненависть ко мне на нашу дочь.

Джин вздохнул. Движение отозвалось болью в ребрах. Луна что-то пробормотала, но тут же затихла. Он посмотрел на нее. Девочка положила большой палец в рот и, пососав его минуту, погрузилась в глубокий сон.

— Я не ненавижу тебя, — Рэйвен ничего не ответила, поэтому Джин снова посмотрел на нее и обнаружил, что она перевела взгляд на небо. — Рэйвен?

Так и не повернувшись к нему, она покачала головой.

— Не нужно сейчас врать, Джин. Да, у нас есть дочь. Да, меня изнасиловали. Но ничего не сотрет пять лет ненависти, — вытерев глаза, Рэйвен прижалась лбом к коленям.

— Рэйвен, — Джин дождался, когда она поднимет голову и посмотрит на него. Он видел на ее лице истощение и беспокойство. — Я никогда не ненавидел тебя, — Джин не отводил глаз, надеясь взглядом сказать то, что не мог выразить словами. — Возможно, я говорил себе, что ненавижу. Однако где-то в глубине души знал, что ты не помогала бодерианцам. Я знал, но не слушал интуицию. Вместо нее я слушал всех подряд, кто бы ни бросил мне в лицо доказательства против тебя. Увидев, как тебя застрелили, я знал, что виноват. Я никогда не ненавидел тебя, Рэйвен. Я ненавидел лишь самого себя.

Она смотрела на него с совершенно пустым лицом. Прежде Джин уже видел ее такой. Рэйвен замыкалась в себе, пока ее ум носился кругами и пытался проанализировать новые факты. Потянувшись, Джин нащупал ее ладонь. От прилагаемых усилий его бросило в дрожь, но когда Рэйвен ответила на рукопожатие, все мучения окупились. Черт, счастливые моменты с ней на Приони были единственным временем в его жизни, когда он вел себя, как романтик. Рэйвен была важна для него. Джин выпустил из легких вдох, который задержал еще пять лет назад. Да, Рэйвен была важна. Однажды Джин позволил правилам клинков, чувству долга и собственному слепому гневу встать между ними, за что поплатился любовью и дочерью. И будь он проклят, если позволит этому дерьму повториться.

Несколько часов назад Джин плелся по пустыне, зная, что его время сочтено. Но думал он лишь о Рэйвен и Луне. Не о войне. Не о других планетах. Даже не о Брае. Озарение снизошло подобно удару молнии. Джин не был склонен к раздумьям, но здесь и сейчас открыл для себя истину, неведомую ему прежде. Рэйвен стоила слабости. Она стоила боли. И пусть он низвергнется в ад, если умрет, не сказав ей об этом.

Однако прежде чем Джин успел заговорить, Рэйвен напряглась. Ее взгляд метнулся к входу в пещеру, а потом обратно.

— Что?

Она жестом велела ему замолчать и, подобравшись к выходу из пещеры, выглянула наружу. Джин весь обратился в слух, но слышал лишь потрескивание огня и тихое сопенье дочери. Мгновение спустя Рэйвен вернулась, подрагивая от страха и истощения.

— Ты валишься с ног, Рэйвен. Иди сюда, приляг, — Джин протянул руку в приглашении.

— Нет, — покачала головой она и крепче сжала заточенную палку. — Кто-то должен остаться на карауле.

— Бодерианцы знают, что мы потерпели крушение. Если они увидят следы, сразу же поймут, где нас искать, и очень скоро будут здесь. Тебе нужно отдохнуть, — заспорил Джин, но Рэйвен не соглашалась и отказывалась приближаться к нему. — Ты нужна нам сильная, — он решил применить более эффективную тактику. Джин взывал к тому, что именно Рэйвен придется защищать их всех. — Ты не сможешь драться, пока не отдохнешь.

Она посмотрела на него, и он снова протянул руку.

— Ты был ранен в этот бок, — сказала Рэйвен.

Она подползла ближе и, опустившись на землю по другую сторону от Луны, подвинулась к дочери. Распрямив ноги, она потянула на себя одеяло и тоже укрылась. Поначалу Рэйвен лежала с открытыми глазами, но вскоре расслабилась и заснула.

Джин держал рот на замке и мечтал отдохнуть. Преодолей бодерианцы блокаду Лева, и первым же делом возьмутся за астероид. Джин хотел, чтобы Рэйвен была готова. Сам он с такими травмами ни за что на свете не смог бы уйти далеко. Все его тело ломило, а мозг гудел от беспокойства. Костер затухал, и в свете Ликиры Джин посмотрел на Рэйвен с Луной. У него под боком лежало все, о чем он не осмеливался даже мечтать.

Во избежание любых привязанностей клинки жили в казармах и никогда не заводили семей. Отец Джина был лучшим другом отца Брая, поэтому их сыновья выросли вместе во дворце. Но после нападения на Ликиру Джин отказался от своего места по правую руку от Брая и вступил в ряды клинков.

Он трудился упорнее любого другого мальчика. В отличие от сокурсников, Джин хотел сражаться. Ему нужно было отвлечься от тьмы внутри. Он любил убивать. Любил азарт охоты. Став клинком, Джин получил шанс направить зло на благие цели. Он извлекал из себя тьму и по крупице отдавал каждому клинку под своим началом. Умение выжидать, умение планировать. Понимание того, что убивать легко. А выживать сложно.

Все эти годы Джин убеждал себя, будто способен выжить вне тьмы. Что тьма — лишь полезный инструмент, а не часть души. После Приони она начала разрастаться, питаемая страданиями. Ночные кошмары, чувство вины, постоянная настороженность — все напоминало ему, что тьма лишь поджидает. И ищет жертву.

Пробудились былые страхи, и Джин резко выдохнул. Правда, так долго отрицаемая им, бросилась в глаза. Он был клинком не потому, что хотел спасти систему от бодерианцев. Он был клинком потому, что любил убивать. Еще в детстве Джин признавал свою суть, поэтому и вступил в ряды армии. И он признавал ее теперь, став мужчиной. У клинка не было семьи, которой можно причинить боль. Клинок не проживет так долго, чтобы его гибель опечалила дорогих ему людей.

Джин тихо выругался, и у него ускорилось сердцебиение. Рэйвен и Луна рассчитывали на него. Он не просил этой ответственности, но она все равно легла ему на плечи. Он участвовал в зачатии ребенка наравне с Рэйвен. Девочка была его дочерью. Он не мог оставить ее жить в страхе. Даже в страхе перед ним. Вспомнив старую уловку, Джин собрал все свои мучения и скомкал их в шар. Он засунул его в себя как можно глубже и запер внутри. Уже ничего не изменишь. Джин пообещал Рэйвен сберечь Луну и защитить ее от принца Бодерии. Именно этим он и собирался заняться.

Ночь все не кончалась, и костер потух окончательно. Наконец Джин так устал, что больше не мог оставаться в сознании и провалился в сон.

***

Мэйв проснулась от шума дождя, отбивавшего стаккато по крыше пещеры. Пребывая в замешательстве, она поморгала и осторожно села, стараясь не разбудить Луну. Маленькая девочка спала, по-прежнему прижимаясь к Джину.

Он тоже спал, и Мэйв его осмотрела. Одеяло съехало, обнажая грудь. Даже грязный и израненный, этот торс все равно был греховно мускулистым и по обыкновению загорелым. Джину нравилось вечерами бегать без рубашки. Солнце придавало его коже сочный бронзовый оттенок. Мэйв осмотрела шрамы как старые, так и новые. Некоторые из них она помнила, некоторые нет.

Джин сложил на животе мощные руки и не открывал глаза. Ему что-то снилось. Мэйв узнала хмурое выражение его лица. Он всегда активно проживал свои сны. На Приони она несколько недель привыкала к его бормотанию по ночам. Внезапно Джин нахмурился сильнее и сжал кулаки. Ему явно снилось что-то нехорошее. Мэйв осторожно отодвинула Луну и положила ее голову на свернутый рюкзак. Джин никогда не простил бы себя, если бы во власти сна случайно ударил маленькую девочку.

Он скривил губы. Они казались мягкими, особенно на лице с выпирающими скулами и волевым подбородком. И Мэйв знала, как приятно их целовать. Ощущать на своем теле. Джин мог быть жестоким, но также в нем крылась мягкость. Потянувшись, Мэйв отодвинула волосы у него со лба.

И нахмурилась. Джин сгорал в лихорадке. Заволновавшись, Мэйв подползла ближе и нащупала его пульс. Пускай она не сильно разбиралась в медицине, но бывала на поле боя и знала основы.

Вблизи стало видно, что у Джина раскраснелись щеки. Она встряхнула его за плечи, но он едва приподнял веки и тут же опустил их.

Мэйв села на пятки, пока ее ум судорожно работал. Скорее всего, в рану попала инфекция. Когда они засыпали, Джин пребывал в здравом уме и был сосредоточен, а значит, причина ухудшения не в сотрясении мозга. Мэйв снова проверила его пульс. Сильный, но ускоренный. Она приподняла одеяло и осмотрела самодельную повязку, но следов крови не обнаружила. Вздохнув от облегчения, Мэйв отогнула ткань и убедилась, что клей справляется с задачей. Вот только края раны были красными и воспаленными.

— Черт возьми, — Мэйв вернула одеяло на место и обратила внимание на руки Джина.

Он начинал дрожать, поэтому она снова развела огонь. Без должного лечения состояние Джина вскоре ухудшилось бы. И в случае нападения бодерианцев у них с Луной не было бы ни единого шанса спастись. Мэйв и накануне не ожидала от Джина участия в борьбе, но надеялась оставить дочь на его попечение и увести врагов от пещеры. Теперь у нее не было даже такого варианта. Луна не смогла бы ухаживать за Джином, а он не смог бы уследить за ней.

— Мама?

Мэйв повернулась на голос дочери. Маленькая девочка села и потерла глаза пухлыми кулачками. Со спутанными волосами и перепачканным лицом она все равно улыбалась матери.

— Доброе утро, Лу, — передвинувшись, Мэйв села между ребенком и Джином. Ей не хотелось, чтобы Луна видела папу, пока не поймет, почему он в таком состоянии.

— А папа проснулся? — Луна попыталась выглянуть из-за матери, но Мэйв сдвинулась в сторону.

— Нет, Лу. Папа болеет. Ему нужно поспать.

Луна кивнула и, открыв рот, широко распахнула глаза.

— Папа болеет? Мы должны спеть ему песенку?

Мэйв улыбнулась, и на ее глаза навернулись необъяснимые слезы. Если дочка болела, Мэйв укачивала ее и пела ей песни. Теперь маленькая девочка хотела помочь своему папе тем же самым способом.

— Да, детка. Ты спой папе песенку, а я пока схожу на улицу и поищу ему лекарство.

Луна серьезно кивнула и, пододвинувшись к Джину, вложила руку в его большую ладонь. Мэйв услышала, как дочка тихо запела чистым тонким голоском:

Стрекоза в саду

Пролетала мимо цветов и ручейков

К солнцу, где теплее.

Никогда не останавливайся,

Всегда лети,

Стрекоза, стрекоза.

Прихватив рюкзак, Мэйв выглянула из пещеры. Ливень стих до моросящего дождя, а значит, где-то наверняка скопилась свежая вода. Джину нужна была чистая жидкость. Мэйв собиралась найти посудину для кипячения, а потом промыть ему раны. Обернувшись, она поймала взгляд Луны. Девочка на секунду замолкла, и Мэйв улыбнулась ей.

— Продолжай лечить папу, Луна. Я скоро вернусь.

Луна серьезно кивнула. Она подняла руки, и когда Мэйв наклонилась, притянула ее к себе.

— Будь осторожна, мама. Мы нужны папе.

Кивнув, Мэйв обняла девочку покрепче и, выпрямившись, отошла. Луна склонила голову к Джину и снова запела. Оставив его в надежных руках, Мэйв отправилась искать то, что спасет ему жизнь.

Глава 7

Мэйв какое-то время следовала по пути крушения. Ей нужно было найти то место, откуда пришел Джин. Во время столкновения с землей он остался в носовой части, где обычно хранился комплект первой медицинской помощи. Мэйв надеялась найти К-фермент. Препарат имел свойство обнаруживать в организме бактерии и уничтожать их, что — как она надеялась — спасло бы Джину жизнь. На борту большинства судов хранилось несколько доз, но истребитель был сильно поврежден. Мэйв молилась, чтобы ампулы уцелели.

Куски металла блестели после проливного дождя, и над ними поднимался пар. Было по-прежнему темно, но Ликира проливала тусклый свет на дорогу под ногами. Мэйв натолкнулась на обломок крыла и остатки одного из двигателей. Примерно в миле посреди глубокого оврага лежал вверх днищем фюзеляж. К нему до сих пор был прикреплен кусок пола кабины. Заметив обломок второго двигателя, Мэйв поняла, что идти осталось недолго. В нескольких ярдах от нее зашевелился песок, и она остановилась. Она знала, что на астероиде обитают не только сорняки, поэтому встреча с другой формой жизни не стала бы сюрпризом. Песок вокруг двигателя всколыхнулся, и Мэйв замерла.

Появилась тонкая голова с одним глазом, вращающимся на чем-то по типу стебля. Он повернулся в направлении Мэйв, и она задержала дыхание. Взгляд существа остановился на ней, и из ямы появилось остальное тело. Тварь напоминала какое-то членистоногое, с сегментированным туловищем и восьмью или девятью сочлененными ногами. Размером она была с миниранского пуделя. Из отверстия, принятого Мэйв за рот, торчали жвала длиной примерно в фут⁷ каждое. Забравшись на металлический обломок, существо начало шевелить ими и щелкать.

Мэйв попятилась, осторожно и медленно переставляя одну ногу за другой. Существо повернуло к ней свой глаз и бросилось вперед. Она ахнула. Насекомое подскочило вверх, словно кузнечик. В момент прыжка оно издало ужасный пронзительный визг. Сжав палку обеими руками, Мэйв присела — трюк, показанный ей одним из солдат на Приони. Она приняла устойчивое положение и, сконцентрировавшись, приготовилась к падению груза. В итоге насекомое само насадило себя на острие.

С мерзким чавкающим звуком оно соскользнуло вниз по самодельному копью. Заостренный конец палки прорвал панцирь и вонзился в мягкое брюхо. Мэйв почувствовала излившийся на нее поток липкой жижи. Отодвинув палку, она потрясла ею и скинула тело на песок. В процессе Мэйв случайно задела щеку заостренной клешней, оставившей царапину над подбородком. Скривившись от отвращения, Мэйв вытерла тонкую струйку крови.

Будь у нее возможность узнать, ядовито ли существо, она забрала бы его в пещеру и приготовила бы. Вот только возможности не было, поэтому Мэйв пошла дальше. Но перед этим она поставила подошву ботинка на брюхо насекомого, покрепче сжала палку и вытащила острие из тела. Копье выскользнуло из плоти с еще одним всплеском жидкости. Вытерев рукоять о свои штаны, Мэйв осмотрела дорогу впереди. Никакого движения не было. На данный момент проблем не предвиделось. Закинув палку на плечо, она ускорилась. Мэйв засунула руку в карман и, вытащив маленький складной нож, перехватила его лезвием вниз. Теперь она знала, какие твари обитают в песке, и собиралась быть гораздо, гораздо осторожнее.

Продолжая идти, Мэйв следила за тенью Ликиры под ногами. Мэйв знала, что остальные обломки уже близко. По ее подсчетам вся дорога должна была занять около часа. Тусклая черная громадина лежала опрокинутой на груде щебня.

Стараясь не пораниться об острые края, Мэйв осторожно забралась внутрь. Там было темно, и она прищурилась, чтобы дать глазам привыкнуть к мраку. По пути к пульту Мэйв заметила большой металлический шип, торчащий из искореженного корпуса. На нем были темно-красные пятна, и она поняла, как именно Джин получил ранение.

Пригнувшись, Мэйв пробралась под шипом и приступила к поиску комплекта первой помощи. Она педантично обыскала обломки, пряча в рюкзак все, что могло пригодиться. В конце концов, Мэйв опустилась на колени и хмуро осмотрелась. Лекарств нигде не было. Она заметила кучу каких-то предметов. Во время крушения несколько отсеков открылись, и их содержимое рассыпалось по полу. Мэйв поползла вперед, сдвигая и отбрасывая мусор со своего пути. Тогда она и увидела комплект первой помощи под раздавленным пультом управления. Порадовавшись малому размеру своего тела, Мэйв обогнула кресло и полезла под пульт.

Но внезапно услышала какой-то шум и остановилась. Хруст, ворчание. Снаружи кто-то был. Мэйв задержала дыхание. Возможно, прилетели соратники Джина. Но также могли нагрянуть проскользнувшие мимо блокады бодерианцы. Она замерла в надежде услышать знакомый голос. Крепче сжав аптечку, Мэйв ждала и ждала. Топот раздался уже в истребителе, и она увидела несколько пар мужских ног. Все пришедшие были в черной одежде. Такую форму могли носить как бодерианцы, так и динарцы. Мэйв вся обратилась в слух, силясь уловить малейший намек на какой-нибудь акцент, но мужчины молчали. Она медленно продвинулась назад под пульт и вздрогнула, заметив оставленный на полу рюкзак. Однако мужчины, похоже, больше заинтересовались кровью на обломке, чем сумкой.

— Кто-то ранен, — голос был сиплым, словно скрежет камня по стеклу. — Трудно пережить такое ранение. Здесь много крови.

Второй человек был худее первого и говорил гнусаво.

— Кто бы здесь ни разбился, он пополз вон в том направлении.

Второй человек опустился на колени, но Мэйв не смогла разглядеть его лицо за высоким воротником униформы.

— С такой кровопотерей он бы долго не продержался. Мы найдем его где-нибудь в пустыне, если, конечно, нас не опередили жуки.

Пока человек изучал залитый кровью пол, Мэйв все крепче сжимала в руках аптечку. Поверни он голову, и они оказались бы лицом к лицу. Когда он встал, она чуть не зарыдала от облегчения. Поскольку люди не называли Джина по имени, Мэйв поняла, что перед ней бодерианцы.

— Тогда пойдем.

Все мужчины исполнили приказ, но перед уходом человек с сиплым голосом остановился и посмотрел в ее сторону. Ей даже показалось, что он, возможно, изначально знал о ее присутствии.

Мэйв дождалась, пока гул вездехода не станет едва слышимым, и только тогда поднялась. Схватив рюкзак, она спрятала в него аптечку и закинула его на плечо. Будучи слишком подозрительной, Мэйв решила пойти другим путем и выбралась наружу через отверстие, оставшееся на месте фюзеляжа. Посмотрев на небо, она поняла, что прошло меньше часа. Ликира все еще нависала над той же областью пустыни. Разумеется, мужчины направились к пещере, поэтому Мэйв наполовину шла, наполовину бежала. Чтобы обогнать незваных гостей, она решила идти напрямую через лужи и овраги. Мэйв пыталась мыслить здраво и прибегала к каждой известной методике успокоения разума. Поддерживая темп, она сосредоточилась на дыхании и сердцебиении. Мэйв отсчитывала шаги и вскоре окончательно перешла на бег.

Она устремилась на запад, где свет Ликиры становился все более тусклым. Когда Мэйв добралась до места, ее дыхание почти превратилось в удушье. Заметив свет костра, она осторожно прошла вперед и крепче сжала нож на случай, если пещеру уже обнаружили. Увидев сидящую возле Джина Луну, Мэйв тихо выдохнула от облегчения. Рядом с ними никого не было. Она улыбнулась дочери, и маленькая девочка бросилась в ее объятия.

— Мамочка, папа выпил немного воды, — гордо улыбнулась Луна.

— Ты молодец, Лу! — похвалив дочь, Мэйв зачесала волосы с ее лица и поцеловала в лоб. Она положила рюкзак на землю и достала аптечку. — Сейчас я дам папе лекарство, и он очень быстро поправится.

Мэйв опустилась перед Джином на колени. От недостатка воды его кожа пересохла, а губы начали шелушиться. Ему требовалась восполнить запас жидкости. Открыв коробку, Мэйв достала набор емкостей с солевым раствором, обогащенным питательными веществами и электролитами. Она приподняла одеяло и прикрепила присоски к предплечью Джина. Вместо устаревших игл комплект был оснащен перма-сплавом, благодаря которому препарат попадал в кровоток через кожу. Активировав систему, Мэйв снова принялась рыться в рюкзаке. Она вытащила ампулы с К-ферментом, и Луна посмотрела на них округлившимися глазами. Лекарство из ампул можно было ввести в тело только с помощью иглы. Никакой сплав не доставил бы препарат в кровеносную систему быстрее укола в сердце. Каждый солдат на линии фронта умел правильно вводить фермент. Сдернув с иглы колпачок, Мэйв поднесла шприц к груди Джина.

Но замерла, когда на нее упала тень. Силуэт был размером с человека и заслонял собой свет костра.

— Леди, на вашем месте я не стал бы этого делать, — произнес сиплый голос, слышанный Мэйв в истребителе.

Бодерианцы нашли их. Не сводя глаз с дочери, она держала шприц наготове.

— Он умирает, — сказала она, не поворачивая головы. — Я должна сделать ему укол.

Человек с сиплым голосом рассмеялся — режущий уши звук.

— Судя по его виду, он в любом случае умрет. Вы застряли на скале в пустыне, и что-то я не вижу здесь воды. Даже если ты сделаешь ему укол, он не продержится и трех дней.

— Кто ты? — Мэйв кивнула Луне. Девочка медленно подобралась ближе к ней и села рядом.

— Меня зовут Тир, — незнакомец присел на корточки, чтобы быть с Мэйв на одной высоте.

Она так и не повернулась, вместо этого замерев совершенно неподвижно.

— Ты бодерианец?

Смех мужчины удивил ее, полный удивления и веселья.

— Корсар.

Брови Мэйв поднялись почти до линии роста волос. На этот раз она все же обернулась, но только чтобы быстро глянуть через плечо на мужчину. У корсаров не было дома. Они бороздили космос на своих судах и останавливались, только чтобы пополнить запасы продовольствия. Но также они были печально известными ворами, вечно ищущими наживу.

— А где остальные?

Мужчина усмехнулся. Мэйв видела его ухмылку даже через черные шарфы, скрывавшие бо́льшую часть лица. Он потянул их вниз, показывая обветренное лицо с жесткой седой бородой. Глаза его были карими, темными и жестокими.

— Они ждут снаружи. Нам не хотелось тебя напугать. Мы решили, что ты вернешься к остальным выжившим, — мужчина выгнул брови и оценивающе посмотрел на Мэйв. — Ты оказалась быстрее, чем мы думали.

У Мэйв от усталости задрожали руки, и она посмотрела вниз на бледное напряженное лицо Джина.

— Так ты дашь мне его спасти или как? — спросила она куда более смело, чем чувствовала себя. Все у нее внутри сжалось.

«Да, пожалуйста, согласись», — мысленно взмолилась Мэйв.

Еще мгновение Тир, казалось, обдумывал вопрос, но потом махнул рукой и пожал плечами.

— Если хочешь потратить хорошие лекарства на покойника, тогда действуй, — несмотря на веселье в голосе, его взгляд оставался острым. Мужчина наблюдал за каждым движением Мэйв.

Очень осторожно она ввела иглу в грудь Джина около четвертого ребра. Как только острие вошло в желудочек, индикатор на механизме позеленел. Медленным нажатием Мэйв впрыснула фермент, чтобы он нашел в организме все бактерии, нейтрализовал плохие и в ближайшие дни вывел их через мочевыводящие пути. Вытянув иглу, она вздохнула от облегчения и прикрыла крошечное отверстие на груди Джина самоклеящейся сеткой. Луна крепко держала мать за ногу, и Мэйв ободряюще улыбнулась ей. Она повернулась к Тиру, но шприц на всякий случай не убирала.

Тир изучал их обеих с бесстрастным выражением лица.

— Чего вы хотите? — спросила Мэйв и, нащупав руку Луны, крепко ее сжала.

Посмотрев на них, мужчина встал и пожал плечами.

— Увидев обломки, мы решили, что какие-то богатеи потерпели крушение и, возможно, умерли.

— Вы собирались украсить их вещи, — Мэйв намеренно говорила спокойно, без обвинения в голосе.

Тир кивнул, признавая ее правоту.

— А сколько стоите вы трое, маленькая леди? — бесчувственно спросил корсар. Вопрос был деловым, четким и простым. Тир отвез бы их домой. За определенную сумму.

Осторожно положив шприц, Мэйв встала и отряхнула свои штаны. Она протянула руку. Тир мгновение разглядывал ее ладонь, но потом ответил на рукопожатие.

— Меня зовут Мэйв Драйвен. Это мой муж Джин и наша дочь Луна. Нам нужно вернуться на Динару.

При упоминании имен Тир тут же глянул на Джина и изумленно выгнул бровь. Опустив руку, он встал на колени перед Луной, замершей на полшага позади Мэйв.

— Малышка, это твой папа? — то, как он говорил, было смехотворной попыткой взрослого общаться с ребенком. Тир с треском провалился, но Луна смело расправила плечи.

— Да.

Кивнув, он взъерошил ей волосы и поднялся.

— Мы можем взять вас двоих, но твой муж — мертвый груз, — Тир скрестил руки на груди. — Он останется здесь.

Подражая его позе, Мэйв тоже скрестила руки на груди.

— Ты знаешь, кто он. Его лучший друг — президент Динары, а его товарищи — пятьсот тысяч клинков. Ты на самом деле хочешь их взбесить?

— Тоже мне проблема, — Тир повел плечами и упрямо поджал губы.

— Это ты сейчас так говоришь, — подалась к нему Мэйв. — Когда Брай пошлет всех клинков в космосе уничтожить каждое судно корсаров, ты станешь их первой целью.

— Твой муж останется, — покачал он головой.

Мэйв опустила руки и сжала ладошку Луны.

— Значит, мы тоже останемся.

Глаза Тира стали чуть больше обычного — единственный признак удивления.

— Леди, это самоубийство. Вы не сможете выжить на этой скале и дождаться динарцев.

— Я сказала «нет», — спокойно ответила Мэйв и покачала головой. — Или улетаем мы все, или ни один из нас. Но если вы вернете всех троих на Динару, я заплачу столько денег, сколько вам и не снилось.

— А вот теперь мы говорим на одном языке, — губы Тира изогнулись в едва заметной улыбке. — Хочешь, мы погрузим твоего мужа?

— Только осторожно, — Мэйв обернулась и взглянула на Джина. — Он ранен.

Тир свистнул, и в пещеру зашел низкий мужчина вместе с двумя другими.

— Загрузите мужчину, но осторожно. У нас тут крутой хранитель клинков.

— Босс, а нам нужно это пекло? — приблизился к ним небольшой человек.

Не отводя взгляда от Мэйв, Тир кивнул.

— Леди сказала, что сделает нас богачами, Сильви. Она сдержит слово. Верно, леди Драйвен?

Наклонившись, Мэйв взяла Луну на руки и, прижав к своей груди, встретилась взглядом с Тиром.

— Доставь нас домой, и можешь забирать все, что у нас есть.

Улыбка корсара стала шире, и из-под его бороды блеснули белоснежные зубы.

— Вот видишь, Сильви! — он похлопал меньшего мужчину по спине, в то время как двое других поднимали Джина и устраивали его в вездеходе снаружи. — Мне нравится эта леди!

Глава 8

Корабль корсаров оказался летающим круизным лайнером. Мэйв с удивлением отметила его огромный размер и роскошный вид. Все в нем кричало о просторе и шике. Вездеход подъехал к судну и остановился. Мэйв устроилась на пассажирском сидении с Луной на коленях. Машину вел Тир. Джина разместили на заднем сидении. Он ни разу не пошевелился. Она посмотрела на него через плечо.

— Он все еще дышит, леди Драйвен, — изумленно констатировал Тир, выпрыгнув из машины. — Раз мы сказали, что доставим вас на Динару, значит, доставим.

Мэйв позволила Луне соскользнуть с ее колен, но только начала спускаться сама, как Тир подхватил ее под локоть. Посмотрев ему в лицо, она увидела на нем отпечаток сложной жизни. Сморщенная обветренная кожа давала основания полагать, что он далеко не всегда бороздил космос на роскошном лайнере.

— На борту есть медицинское оборудование? Моему мужу нужна кожная смесь, чтобы окончательно залатать рану.

С задумчивым видом Тир потянулся к Луне и взял ее за руку. К величайшему изумлению Мэйв, девочка приняла его ладонь. Луна молчала и шла рядом с пиратом, пока остальные мужчины перекладывали Джина на носилки.

— Врач осмотрит его, — наконец ответил Тир.

Он подвел их к трапу, и они поднялись на борт. Интерьер оказался еще более впечатляющим, чем вид снаружи. Пол покрывали толстые ковры, а стены были отделаны отполированным табинским кленом. Мэйв изумленно озиралась. Несомненно, судно было самым пафосным из всех ею виденных. Даже президентский корабль ее отца не был настолько вычурным.

Они прошли по длинному коридору мимо запертых пронумерованных дверей. Тир остановился перед дверью с номером «семнадцать». Отперев комнату отпечатком ладони, он жестом пригласил Мэйв с Луной войти внутрь.

— На время полета эта каюта будет вашей. Чувствуйте себя как дома. Мы едим в шесть, в час и в девять. Если пропустите трапезу, на камбузе есть продукты, но вам придется самим приготовить и убрать за собой.

— Что насчет Джина? — Мэйв прижала Луну к своим ногам.

Оформленная в лавандовых и бирюзовых тонах, комната явно была обставлена для женщин. Кровать была мягкой, а под ногами лежал плюшевый ковер. Через открытую дверь виднелась ванная комната с огромной манящей ванной. У Мэйв ныло тело в таком количестве мест, что и не счесть.

— Твоего мужа разместят в медицинском отсеке. Перед ужином я зайду за вами и отведу к нему, — скрестив руки на груди, Тир навалился на дверной косяк. В своей черной форме он выглядел совершенно нелепо на фоне изящного интерьера комнаты. — Я приставлю к нему охрану. Вы с ребенком можете свободно перемещаться по судну. Никто вас не тронет.

— Пока мы платим, — губы Мэйв изогнулись в кривой улыбке.

Тир нахмурился, и под бородой на его челюсти задергалась мышца. Видимо, колкое замечание почему-то его задело.

— Мы не обижаем женщин и детей, — выпрямившись, он повернулся к ним боком, выглядя озлобленным и напряженным. — Но если не заплатишь ты, заплатит твой мужчина.

Тир ушел и закрыл за собой дверь. Выдохнув от облегчения, Мэйв упала на кровать и потянула Луну за собой. Маленькая девочка рухнула рядом с матерью и раскинула руки в стороны.

— Фуф, — сказала она через секунду.

Рассмеявшись, Мэйв повернулась к дочери. Луна улыбнулась ей и перекатилась на бок.

— Я думала, злой пират сделает папе больно, — выражение детского лица было серьезным. С ноющим сердцем Мэйв отметила, как сильно дочь напоминает Джина. Точно такой же прямой нос, только крошечный. Рот, мягкий и сладкий. И отцовский твердый взгляд. — Если бы он обидел папу, мне пришлось бы его побить. Я только нашла своего папочку.

Мэйв притянула Луну в объятия. Совсем маленькая, а уже оказалась в смертельной опасности. И снова, прямо как ее отец.

— Никто не сделает папе больно, — уверила Мэйв. Посмотрев сверху вниз на Луну, она потерлась с ней носами. — Я никому не позволю его обидеть. Хорошо?

Девочка кивнула, и внезапно на ее лице расцвела лучезарная улыбка.

— А теперь мы можем выкупаться в большой ванне? — спросила Луна.

Мэйв рассмеялась. А вот любовь к ваннам с пеной дочь точно унаследовала от нее.

***

Джин словно плыл. Он смутно осознавал происходящее. В какой-то момент над ним склонился человек, возможно, доктор. Что бы ни сказал врач, его слова были вытеснены из сознания Джина волной истощения.

Через некоторое время он снова очнулся, и свет ярких ламп резанул по глазам. Веки отяжелели, поэтому Джин просто опустил их. Люди приходили и уходили. Он узнал атмосферу медицинского отсека и понял, что находится на судне. Также здесь были врачи. Затем он попытался поднять голову. Если бы его захватили бодерианцы, он бы, бесспорно, был уже мертв. Не в силах удержать голову на весу, Джин со стоном опустил ее обратно на подушку. Где-то просигналил какой-то аппарат. Джин хотел увидеть доктора и узнать, куда летит судно, но потерял сознание до прихода врача.

Позже Джин снова очнулся, на сей раз с ясным умом. Выучка взяла свое, и он моментально пришел в себя. Место было ему незнакомо, и он подтянулся в сидячее положение. Вокруг запищали приборы. В мгновение ока Джин соскочил с койки, утягивая за собой трубки капельниц и провода медицинского оборудования. Стоя на ногах, он был менее уязвим. В состоянии сродни панике Джин схватил скальпель и выставил его перед собой как нож. Он убивал и куда меньшим оружием.

«Где я? — подумал он, с удивительной ясностью осматривая комнату и подмечая все детали. — Где Рэйвен? Где Луна?».

Услышав за дверью шаги, Джин напрягся. Четкая поступь была присуща военным. Возможно, врагам. Возможно, друзьям. Он присел и приготовился. Дверь скользнула в сторону, и в комнату вошел мужчина. Он был выше и старше Джина, с густой седой бородой. Не пытаясь приблизиться, старик скрестил руки на груди и навалился бедром на стол. Однако Джина было не одурачить. Пожилой мужчина легко мог победить в борьбе. Об этом говорил полный штиль в его глазах. Джин выпрямился. Он с первого взгляда мог разглядеть в человеке клинка.

— Кто ты? — хрипло спросил Джин, вынужденный проталкивать звуки через осипшее горло.

Склонив голову набок, незнакомец изучил Джина.

— Тир Нис.

Джин такого не знал и крепче вцепился в скальпель.

— Какой разряд? Полк?

Лицо старика потеряло всякое выражение. Он выпрямился и опустил руки вдоль тела.

— Никакого разряда. Никакого полка.

— Ты — клинок. Я знаю, — комната начала вращаться, и Джин судорожно сглотнул. Да, он пришел в себя, вот только ненадолго. Ему нужно было оценить угрозу и нейтрализовать ее до того, как сознание померкнет.

Тир покачал головой, но с места не двинулся. Он не спускал глаз с Джина и скальпеля.

— Больше нет, — спокойно ответил старик. — Ты на моем судне. «Бегун ветра».

У Джина подрагивали губы, а стук сердца отдавался в ушах. Кровь отливала от головы, отчего тело ощущалось, словно после пробежки.

— Корсар, — едва выдавил он.

Тир ухмыльнулся, и Джин уронил скальпель, больше не в силах удерживать его в дрожащих руках.

— Да.

— Рэйвен. Луна, — он судорожно ухватился за край койки и попытался остаться в вертикальном положении.

— Они в безопасности. Я обещал доставить вас на Динару. Не бесплатно, конечно.

— Конечно, — Джин начал падать, утягиваемый в темный тоннель.

— Твоя жена — стальная леди. Не хотел бы я встретить ее в темном переулке.

Тир отошел от стола и, подхватив Джина под руки, помог ему выпрямиться. Джин смог лишь кивнуть, соглашаясь с оценкой корсара.

— Не делай им больно, — удалось ему прохрипеть.

Тир криво усмехнулся.

— Вот почему все думают, что если я пират, то стану обижать невинную женщину и ребенка? — с серьезным выражением глаз он помог Джину опуститься на койку. — С ними все в порядке, приятель.

Джин кивнул и закрыл глаза. Он попытался оставаться в сознании, но оно покидало его так же стремительно, как перед этим вернулось.

***

Мэйв с Луной вышли из ванной и обнаружили на кровати новые вещи. Одежда пришлась не совсем впору, зато была чистой и без дырок. Старые вещи Мэйв свернула и затолкала глубоко в утилизатор. Она больше никогда не хотела видеть красную пыль и грязь астероида.

Луна выглядела очаровательно в коричневых штанишках — немного длинноватых — и ярко-зеленой рубашке. Мэйв прихватила найденную в ванной расческу и неспешно распутала колтуны на голове дочери. Длинные шелковистые темные волосы были одной из немногих черт, унаследованных Луной от матери. И хоть Мэйв было больно их видеть, она отказывалась состригать красивые локоны. Наконец она закончила заплетать дочери косы и несколько раз небрежно провела расческой по своим волосам. Только девочка надела крепкие ботинки, как у нее заурчало в животе.

— Ты проголодалась, Лу? — с улыбкой спросила Мэйв. Дождавшись кивка дочери, она натянула свои сапоги. Они были потрепанными, однако сохранились куда лучше, чем могли бы.

Раздался стук, и Мэйв взяла Луну за руку. Открыв дверь, они обнаружили на пороге Тира. Он осмотрел их с головы до ног и улыбнулся.

— Рад, что вам подошла одежда.

Кивнув, Мэйв глянула вниз. Лучше, чем ничего, но брюки были облегающими, а рубашка подчеркивала грудь сильнее, чем хотелось.

— Спасибо.

Тир махнул им следовать за ним, что они и сделали.

— Большинство членов команды уже поели. Я подумал, ты захочешь сначала увидеть мужа, а потом спокойно поужинать со мной и моим первым помощником. После такого испытания вам вряд ли захочется столкнуться с множеством взглядов и кучей вопросов.

Увидев в глазах корсара любопытство, Мэйв поняла, что он припас к ужину свою собственную кучу вопросов.

— Как дела у моего папы? — спросила Луна.

— Он недавно приходил в себя, — подмигнул Тир и, повернувшись, понимающе посмотрел на Мэйв. — Он волновался за вас обеих, но я уверил его, что с вами все в порядке. Теперь он снова спит.

— Вам пришлось причинить ему боль? — тихо спросила она.

— Нет, — рассмеялся Тир. — Однако он попытался на меня напасть. Он у тебя проблемный.

Посмотрев на Луну, Мэйв крепче сжала ее руку.

— Он — клинок, — сказала она. Тир кивнул со знанием дела. Мэйв подозревала, что старик знает, как клинки переживают травмы.

— Самый что ни на есть, — согласился Тир, и его взгляд стал лукавым. — Как так вышло, что у хранителя клинков есть дочь, но мы узнали о ней только сейчас?

— Долгая история, — Мэйв неодобрительно нахмурилась, но тогда они остановились перед дверью больницы. Рассмеявшись, корсар отпер замок и отошел в сторону.

— Осторожнее, леди Драйвен, — Тир посмотрел сверху вниз на Луну. Он погладил маленькую девочку по голове, и Мэйв на секунду показалось, что в его глазах промелькнула тоска. — Он просыпается, как медведь.

Мэйв ничего не ответила, лишь проследовала за Луной в комнату и не позволила Тиру войти следом. Она услышала его смех, донесшийся из-за закрытой двери.

Джин лежал на постели, по пояс укрытый простыней. Мэйв подтащила к койке высокий стул и помогла Луне на него забраться. Маленькая девочка посмотрела сначала на Джина, затем на Мэйв.

— Папа поправляется, правда, мама?

Мэйв кивнула. Цвет его лица и вправду стал лучше. Джин больше не был мертвенно бледным с лихорадочным румянцем на щеках. Доктор наложил на бок кожную смесь, и теперь от раны осталось лишь напоминание в виде тонкого шрама. Мэйв отметила, что Джин дремал с хмурым выражением лица, будто волновался даже во сне. Луна потянулась к папе, но Мэйв перехватила ее руку и не позволила к нему прикоснуться.

— Папа испугается, если мы неправильно его разбудим, — пояснила она. Осмотревшись, Мэйв нашла жестяную миску и металлический инструмент с длинной ручкой. — Тебе нужно побренчать, и папа поймет, что его будишь именно ты, — затаив дыхание, она посмотрела на Джина. Мэйв надеялась, что он до сих пор просыпается так же. Несколько лет назад на Приони он рассказал ей, что лучший способ разбудить его без угрозы для жизни или здоровья — подражать будильнику. Несколько звоночков во что-нибудь типа колокольчика, и Джин просыпался без испуга или гнева. Мэйв не хотела, чтобы Луна когда-нибудь увидела зверя, живущего в кошмарах отца. Она посмотрела на дочь. — Вот так, — Мэйв показала, как нужно делать и, три раза стукнув инструментом по миске, вручила их Луне. — Давай.

Луна побренчала. Они наблюдали за Джином, но он никак не отреагировал, поэтому девочка постучала снова, на этот раз громче. Когда его веки затрепетали, Луна улыбнулась Мэйв. Она опять постучала, и Джин со стоном прикрыл глаза ладонью. Мэйв кивком велела дочери постучать еще раз, и Джин сел с изумленным выражением лица. Он окинул комнату взглядом и замер при виде Мэйв.

Джин смотрел прямо на нее, и ей захотелось разрыдаться от беспокойства, облегчения и недоумения в его глазах. Ухватившись обеими руками за край койки, он потянулся к Мэйв. Но тогда Джин заметил Луну и неуверенно улыбнулся ей. Улыбнувшись в ответ, девочка кинула миску на стул и бросилась в объятья Джина. Он схватил ее в свои руки и спрятал лицо у нее в волосах. При виде почти болезненной радости на его лице Мэйв едва сдержала слезы.

— Папочка! — Луна крепко вцепилась в него маленькими руками. — Мамочка сделала тебе лучше!

Джин снова посмотрел на Мэйв, и она улыбнулась ему. Безмерная радость в голосе дочери делала все стоящим.

— Серьезно? — спросил Джин и немного отстранился, чтобы посмотреть сверху вниз на Луну. Он усадил ее к себе на колени, продолжая обнимать обеими руками. Она кивнула маленькой головкой и погладила его грудь.

— Мамочка совсем одна сходила в пустыню, нашла лекарство и воткнула большую иголку в твой животик, чтобы тебя вылечить, — обернувшись, она с обожанием взглянула на мать. — Наша мама самая храбрая!

Джин посмотрел на Мэйв. Она почувствовала, как под его взглядом у нее краснеют щеки. Она помнила все, что Джин сказал ей в пещере, до последнего слова. Он не ненавидит ее. Он считает, что она никогда не помогала бодерианцам. Теперь же Мэйв видела в его глазах нечто настолько большее, что оно ошеломляло.

Она опустилась на стул, и миска с грохотом упала на пол. Мэйв поежилась от громкого стука, но была пригвождена к месту пристальным взглядом Джина. Сейчас он предлагал ей так много. Слишком много. Гораздо больше, чем когда-либо предлагал на Приони, а ведь тогда она думала, что получила от него всё. Но всё она получила только сейчас. Каждую частичку хорошего и плохого. Мэйв задрожала под тяжестью навалившегося на нее груза. Понимая, что не такой реакции ждал Джин, она отвела взгляд. Мэйв просто не могла позволить себе рисковать. Несмотря на все его обещания, он мог рано или поздно опять сбежать. Теперь ей нужно было заботиться еще и о Луне. Когда Мэйв снова взглянула на него, он уже смотрел на дочь, слушая описание корсаров и чудесного спасения. Она видела, что силы покидают Джина, и ему все труднее удерживать глаза открытыми. Поэтому Мэйв встала и взяла Луну на руки.

— Тебе нужно отдохнуть. Мы сходим поесть, а потом вернемся, — она потянулась и сжала его руку. Он обвил ее ладонь сильными пальцами.

— Будьте осторожны, Рэйвен, — предупредил Джин.

Мэйв кивнула. Она давно научилась не доверять всем желающим помочь, но подозревала, что Тир отличается от остальных. По крайней мере, он не притворялся. Тир помогал за обговоренное вознаграждение, а не по велению сердца. Если оно у него вообще было. Мэйв очень надеялась, что было, но уже ни в чем не была уверена. Она укрыла Джина простыней, и Луна поцеловала его в щеку. Он улыбнулся и тут же заснул, на сей раз с улыбкой на лице.

Мэйв обнаружила Тира ожидающим у двери. Он кивнул, и когда она поставила Луну на пол, повел их на камбуз корабля. Как и другие секции крейсера, столовая была роскошно отделана и обставлена. Тир указал на стулья за длинным столом, а сам пошел к окошку раздачи. Он вытащил блюда, и от аромата мяса со специями у Мэйв чуть не потекли слюнки. Тир поставил тарелки на стол и снял с них крышки.

Она знала, что широко открыла рот, но ей было плевать. На каждой тарелке лежало по куску идеально прожаренного валеранского тиму — по слухам, аналога земной свинины. На гарнир был картофель — один из немногих овощей, которые колонистам удалось вывезти с Земли и вырастить. Луна покосилась на мать, и Мэйв с улыбкой наблюдала за тем, как маленькая девочка впилась зубами в мясо. Тир стоял до тех пор, пока к столу не подошел еще один мужчина. Он был худым, с ярко выраженным мысом вдовы и заостренными чертами лица.

— Леди Драйвен, познакомьтесь с моим первым помощником, Беном Крокером.

Мэйв лишь кивнула, не в силах остановиться и не набивать рот восхитительной едой. Бен взял свою тарелку и сел рядом с Тиром. Некоторое время они ужинали в тишине, и единственным звуком в комнате был стук столовых приборов. Чуть позже Тир отодвинул тарелку и смотрел, как Луна жадно доедает остатки тиму. Улыбнувшись, он пододвинул к ней блюдце с середины стола.

— Это тебе, — Тир поднял крышку, показывая меленькой девочке два больших шарика сливочного мороженого. Глаза Луны стали почти круглыми, и она посмотрела на Мэйв, спрашивая разрешения взять десерт. Дождавшись кивка матери, девочка схватила ложку и улыбнулась, стоило сладкому мороженому оказаться у нее во рту.

— Очень мило с твоей стороны, — сказала Мэйв и, откинувшись на спинку стула, сделала глоток горячего черного кофе. Она по-прежнему была уставшей и знала, что этой ночью прекрасно выспится на полный желудок.

Пожав плечами, Тир посмотрел на нее.

— От кого вы бежали перед тем, как потерпели крушение? — резко спросил он.

Мэйв замерла, не донеся чашку до рта. Тир покосился на Бена и кивнул. Мужчина шепотом предложил девочке посмотреть на луну, и она, прихватив блюдце с мороженым, побежала к иллюминатору.

Наклонившись вперед, Тир оперся локтями на стол.

— На днях поженились хранитель клинков и принцесса Валерии. Все слышали о пышной свадьбе. А теперь я нахожу вас двоих в пещере посреди пустыни на мертвом астероиде, а с вами пятилетнюю девочку, которая, несомненно, ваша дочь. Объясни-ка мне это, — Мэйв молчала, и голос Тира стал твердым: — Вы сейчас на моем судне. Из-за вас рискую как я сам, так и вся моя команда. Мне нужно знать, кто вас преследует. Хранитель клинков мало от кого бегает.

Глядя в иллюминатор, Мэйв поставила кофе на стол. Она устала. Устала бегать, врать и притворяться. Так чертовски устала.

— Принц Бодерии считает Луну своей дочерью. Он отправил целое подразделение на ее поиски. Мы забрали ее с Конкордии и были на пути к Динаре, — правда оседала во рту пеплом и выставляла Мэйв шлюхой. Шлюхой-предательницей.

Тир несколько секунд разглядывал Мэйв безмолвно и с прищуром.

— В таком случае, полагаю, он тебя изнасиловал.

Мэйв кивнула, и губы корсара под бородой сжались в жесткую линию. Мэйв почувствовала небывалое облегчение. Наконец хоть кто-то поверил, что она не спала с принцем Бодерии по доброй воле. Откинувшись на спинку стула, Тир взял свою чашку и отпил кофе. Некоторое время они сидели в молчании, наблюдая за тем, как Луна возле иллюминатора играет с Беном. Но затем Тир указал на сияющую луну Минарии, мимо которой они пролетали.

— У меня дела на Приони, поэтому нам придется задержаться там на несколько дней. Как только я закончу, сразу же отвезу вас на Динару.

— Спасибо, — кивнула Мэйв, крепко сжав чашку в пальцах.

Тир посмотрел на нее пронизывающим взглядом и кивнул в знак согласия.

— Можете поблагодарить меня, но сделайте так, чтобы мои старания окупились.

Мэйв откинула голову на спинку стула. Еще несколько дней, и Луна будет в безопасности на Динаре.

Глава 9

Джин проспал всю ночь и почти весь следующий день. Мэйв с Луной навестили его после ужина, но вскоре тоже отправились спать. Уставшие и наевшиеся, они пропустили завтрак, поэтому пообедали с Тиром и его командой. Как Тир и обещал, их никто не побеспокоил.

После обеда Мэйв отвела Луну в гигантскую библиотеку. Они несколько часов отдохнули в тишине, после чего отправились навестить Джина. Он выглядел лучше и встретил их улыбкой. Корабельный врач — низкий полный мужчина — тоже улыбнулся им и ушел, закрыв за собой дверь.

— Этот человек — злодей, — пожаловался Джин, усаживая Луну к себе на колени. Маленькая девочка прильнула к нему и устроила голову у него на груди. Положив подбородок ей на макушку, Джин улыбнулся Мэйв. — Он тыкает меня иглами и осматривает по пятнадцать раз на дню.

— Два дня назад ты был почти мертв, так что, скажу я тебе, этот злодей делает адскую работу, — с усмешкой возразила Мэйв.

— Мне сказали, ты спасла мою жизнь, — его улыбка исчезла, а выражение лица посерьезнело.

Поведя плечом, Мэйв отмахнулась от похвалы.

— Я сделала то, чему обучены все солдаты на линии фронта. Стандартные медицинские процедуры и препараты.

Джин поцеловал дочь в макушку и пощекотал ее, широко улыбаясь при звуке детского смеха.

— Что с твоей щекой?

Подняв руку, Мэйв удивленно выгнула брови. Она уже и забыла о царапине, оставшейся в результате столкновения с инопланетным жуком. Стоило ей рассказать о нем, как Джин побледнел. Заволновавшись, Мэйв потянулась забрать Луну, но он поймал ее за руку.

— Черт возьми, Рэйвен, — Джин мягко сжал ее пальцы. — Это было глупо! Зачем ты ушла и оставила Луну? А что случилось бы, если бы тебя ранили или убили?

Освободившись от его пальцев, Мэйв скрестила руки на груди и почувствовала на щеках румянец гнева.

— Я делала все необходимое, чтобы спасти тебе жизнь, ты, неблагодарный… — она замолкла при виде широко распахнутых глаз дочери, — …мужлан! — сверля его взглядом, Мэйв проглотила остальные ругательства, которые так хотела швырнуть ему в лицо. — Джин, ты умирал. Луна была в безопасности, и только я могла достать для тебя лекарства. Я сделала то, что должна была.

Джин покачал головой и обнял Луну крепче. Мэйв видела на его лице страх, но не собиралась на нем сосредотачиваться. Она спасла Джину жизнь. Больше говорить не о чем.

— Ты всегда делаешь то, что должна, не так ли? — его голос был тихим.

Потянувшись к Луне, Мэйв усадила ее к себе на колени и обняла. Девочка начала извиваться в попытках спуститься на пол, и Мэйв поверх ее головы посмотрела на Джина.

— Все что угодно, лишь бы защитить ее, Джин.

Он гневно поджал губы, но когда Луна похлопала его по руке, улыбнулся ей.

— Папа, нам нужно идти. Мама сказала, что сегодня вечером мы сможем поплавать под фиолетовой луной.

— Мы летим на Приони? — Джин вскинул взгляд на Мэйв.

Она кивнула, и у нее пересохло во рту. Приони несла для нее не меньше плохих воспоминаний, чем для Джина. Однако Тира на планете ждали дела.

— Три или четыре дня, а потом мы улетим на Динару.

Наклонившись, Джин обнял Луну.

— Будьте осторожны, — Мэйв знала, что он обращается к ней.

— Доктор разрешил тебе спать в каюте, — сообщила она, и ее щеки снова залил румянец. — Тир выделил Луне каюту рядом с нашей. Мы надеялись, что ты тоже захочешь поплавать.

Еще мгновение Джин смотрел на нее, и Луна завизжала от радости. Девочка целых пять лет ждала возможности поплавать со своим папой.

— Не очень, — ответил он, наконец. — Но я хотел бы поплавать с тобой.

Сердце у Мэйв в груди забилось чаще. Они с Джином бессчетное количество раз плавали в знаменитых горячих источниках под фиолетовой луной Приони. Именно там была зачата их дочь.

Несмотря на дрожь в ногах, Джин слез с койки и даже сумел устоять. Осмотревшись, он нашел оставленную доктором рубашку. Ему выдали комплект черной одежды, какую носили все мужчины на борту. Поведя плечами, Джин закинул руку на плечи Мэйв. Луна схватила его за вторую руку, и он с улыбкой опустил взгляд.

— Идеально, — сказал Джин.

Мэйв покраснела сильнее прежнего, и он улыбнулся шире. В ответ на его поддразнивание она лишь закатила глаза.

— Пойдем, — сварливо проворчала она, открывая дверь и гадая, почему в душе заливисто смеется. Возможно, впервые за пять лет Мэйв чувствовала себя цельной.

***

Поглядывая на Рэйвен, Джин с ее помощью шел по коридору. На самом деле ему не требовалось столько поддержки, но он притворялся, чтобы увидеть на щеках Рэйвен румянец, появляющийся от их близости друг к другу. Раньше она никогда не избегала прикосновений, однако сейчас отстранялась каждый раз, стоило Джину оказаться рядом. Ему никогда не хотелось связываться с женщиной, но теперь будь он проклят, если не чувствовал себя потерянным без нее.

Рэйвен остановилась возле двери, и когда открыла ее, Джин глубоко вздохнул. Комната являла собой воплощение мечты маленькой девочки — розовая и воздушная, полная оборок и бантиков. Забежав внутрь, Луна упала на кровать, смеясь тому, как розовые подушки подлетели в воздух.

— Я помогу папе устроиться, а потом ты примешь ванну, — сказала ей Рэйвен.

Маленькая девочка скривилась, но кивнула. Закрыв дверь, Рэйвен повернулась к Джину.

— Ты в порядке? — спросила она и потянулась к нему.

Он обнял ее обеими руками и прижал к себе. Рэйвен напряглась, но Джин ее не отпускал. Навалившись на нее, он пошатнулся и позволил ей ощутить вес его тела. С их свадьбы прошло пять дней. Пять дней, изменивших всю его проклятую жизнь. Перевернувшие ее вверх дном и бросившие его на задницу.

Джин задрожал от едва сдерживаемого облегчения. Теперь он понял, почему после встречи с Джарьей Брай превратился в размякший кусок дерьма. Женщины выворачивают тебя наизнанку, делают обнаженным и уязвимым для всего мира. Джин позволил Рэйвен отвести его в соседнюю комнату. Она села вместе с ним на кровать и обнимала, пока он дрожал. Наконец, его охватил страх потерять ее и Луну, накативший, словно сверхскоростной пассажирский экспресс Таргалии.

— Боже, черт возьми, — выругался Джин, пытаясь вернуть самоконтроль.

Он оказался уязвим для чрезмерных незнакомых эмоций. Как правило, ПТСР нес гнев и депрессию, а не опустошающие девчачьи страдания. Дрожь стала такой сильной, что от нее застучали зубы, и Джин привалился к плечу Рэйвен. Она ничего не говорила, лишь гладила его по волосам.

Прижавшись губами к ее шее, он начал успокаиваться. Он притянул Рэйвен ближе, а когда вдохнул ее сладкий пряный аромат, у нее под кожей затрепетал пульс. Пока Джин продолжал целовать, кончики ее волос щекотали ему веки. В конце концов, он мог чувствовать лишь мягкий атлас кожи под своими губами и гру́ди, прижавшиеся к его груди. Он застонал от острой потребности быть к Рэйвен так близко, как только возможно. Она была здесь, настоящая, живая. Ему нужно было убедиться. Теперь казалось невообразимым, как он вообще мог жить без нее.

Джин провел руками по ее спине, заново изучая изящные изгибы. Сталь под атласом. Сильная и мягкая. Покусывая Рэйвен шею, он с улыбкой слушал знакомые тихие стоны наслаждения. Джин почувствовал, как она обняла его обеими руками и запустила пальцы ему в волосы. Скользнув выше, он обласкал ее подбородок и, наконец, нашел губы. Джин и забыл, как скучал по этим губам. Он целовал ее, прося впустить. Рэйвен впустила, и Джин проник языком ей в рот, поглощая столько ее вкуса, сколько мог.

Он крепче прижал ее к себе, и она задрожала от желания. Коснувшись ее щеки, Джин провел пальцем вдоль нанесенной жуком раны. Теперь остался лишь слабый след, но Джин все равно поцеловал его. Прижавшись к нему крепче, Рэйвен обхватила ладонями его щеки и заставила вернуться к ее губам. Она целовала с такой страстью, что он улыбнулся ей в рот. Рэйвен могла сколь угодно притворяться, однако хотела его так же сильно, как он хотел ее. Джин запустил пальцы ей в волосы, и она обмерла.

Он отстранился и посмотрел в ее широко распахнутые испуганные глаза. Обругав себя, Джин опустил руки и прижал Рэйвен к своей груди.

— Прости, — прошептал он ей на ухо.

Она провела ладонями по его плечам вниз, к спине. От эротичности ощущения у него защекотало шею.

— И ты меня.

Рэйвен вновь обхватила ладонями его лицо и, наклонив ему голову, заставила опустить взгляд. Она провела большими пальцами по его губам. Продолжая смотреть ей в глаза, Джин возобновил поцелуй. Внезапно он почувствовал прикосновение на изуродованной половине своего лица и попытался отвернуться, но Рэйвен не позволила.

— Я все равно люблю тебя, Джин, — сказала она со слезами на глазах.

Он глубоко дышал через нос, с каждым выдохом наполняя грудь ароматами специй Таргалии и вина Валерии. Его Рэйвен.

— Я никогда не прекращал любить тебя, Рэйвен.

Она поцеловала его и, толкнув на кровать, последовала за ним. Осторожно сняв с Джина рубашку, она пальцами, а затем губами обрисовала все его рубцы. Сладкие муки. Он тоже стянул с нее рубашку и погладил открывшиеся взору шрамы. Рэйвен скривилась.

— Красавица, — сказал Джин.

Она пожала плечами, и ее поцелуи стали более спешными.

— Джин, пожалуйста.

Он усмехнулся. Она всегда была нетерпеливой любовницей. Джин сорвал с себя штаны и помог Рэйвен снять брюки. И не смог вдохнуть при виде множества шрамов на внутренней стороне ее бедер. Она покачала головой и потянула его на себя.

— Что было, то было, Джин. Обещай мне, что мы начнем с чистого лица. Наша семья.

Обхватив ладонями лицо Рэйвен, он целовал ее, пока оба не потеряли способность дышать. Джин умирал от желания быть в ней, но хотел, чтобы их близость продлилась как можно дольше. Он мечтал об этой женщине пять лет и сожалел, что нет в мире чуда, способного ее вернуть. Теперь чудо свершилось, и хоть Джин не был из числа верующих людей, но не собирался растрачивать такой дар.

Он вошел в Рэйвен, и оба застонали, склеивая то, что сломали давным-давно. Джину казалось, будто у него вот-вот разорвется грудь от любви, облегчения и бессчетных эмоций, похороненных несколько лет назад. Он бы ничему не позволил испортить их с Рэйвен момент.

«Мы начнем с чистого листа», — сказала она. Закрыв глаза, Джин отпустил свои эмоции и просто двигался в ней. Она вскрикнула и притянула его к себе, когда их одновременно накрыло волной. Джин почувствовал, как старая ерунда отступает, вытесняемая любовью к Рэйвен.

— Обещаю, — прошептал Джин ей на ухо и улыбнулся у ее щеки.

Рэйвен обвила его руками и ногами, прижимая к себе так крепко, как только могла.

***

Закрыв глаза, Мэйв держалась за Джина. От переизбытка эмоций ее сотрясала дрожь, а сердце в груди заходилось.

Близость с ним всегда была такой. Жар сжигал их дотла и плавил весь мир вокруг. До какого бы места на теле Мэйв ни дотронулся Джин, оно воспламенялось и накалялось. Поцелуи с ним до сих пор потрясали ее до глубины души.

По-прежнему оставаясь в ней, он приподнялся. Джин улыбался, однако в его глазах плескалось беспокойство.

— Ты в порядке? — спросил он.

Нежными пальцами он отодвинул волосы с ее лица. Каждое его касание посылало по ее коже электрические разряды желания. Мэйв качнула бедрами, и улыбка Джина стала шире.

— Как я вижу, в порядке, — он снова начал двигаться, и она со стоном закрыла глаза под шквалом сокрушительных ощущений.

Склонившись, Джин поцеловал ее в шею, превращая соединение тел в экстаз. Возможно, поэтому Мэйв ждала его пять лет или, может, у них всегда была особая сексуальная химия, но ни с одним другим мужчиной она не чувствовала себя настолько хорошо. Отстранившись, Джин немного вышел из Мэйв и тут же одним сильным толчком проник обратно, заставляя ее выгибаться ему навстречу. Он тяжело дышал и двигался с ней в унисон, пока их снова не накрыло волной оргазма.

Когда экстаз отступил, Джин вышел из Мэйв и, откатившись, прижал ее к себе. Она закинула на него ногу и, положив голову ему на грудь, удобно устроилась в его руках. Мэйв не было нужды гадать, затронут ли он их соединением. Она слышала, как под ее ухом его сердце отбивает стаккато. Некоторое время они молчали, осознавая случившееся между ними. Мэйв задрожала, и Джин потянулся вниз, чтобы накрыть их обоих светло-голубым одеялом.

— Ты говорил серьезно? — Мэйв просто не могла не спросить. В конце концов, таковы мужчины. Минуты страсти — не лучшее время давать обещания.

Приподнявшись на локте, Джин посмотрел на нее сверху вниз. Он провел указательным пальцем по ее щекам, носу и губам.

— Говорил о чем? — спросил он.

Закрыв глаза, Мэйв попыталась совладать со своим нравом. Джин никогда не был весельчаком, так зачем пытался шутить?

— Джин, — предупредила Мэйв.

Теплое послесвечение секса развеялось. Она была матерью, чьей маленькой дочери требовалась забота. Да, Джин был папой Луны, но отцовство не подразумевало эмоциональных обязательств перед Мэйв. Выражение его глаз было мягче, чем она когда-либо видела. Даже на Приони он нес в себя отпечаток солдатских душевных травм. Сейчас Джин смотрел на Мэйв так, словно она была луной, солнцем и звездами. Честно говоря, она немного испугалась. Да, Мэйв любила его. Безоговорочно, всей душой. Она боготворила Джина, но такова была ее натура — любить всем своим существом. А вот Джин всегда сдерживался, по крайней мере, хоть немного.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Я имел в виду каждое слово, Рэйвен, — он крепче прижал ее к себе обеими руками. — Я больше не могу цепляться за прошлое. Если продолжу, потеряю тебя, а я не потеряю. Больше никогда, — склонившись, он соприкоснулся с ней носами. — Я больше не смогу без тебя, Рэйвен. Однажды я пережил потерю, но во второй раз не выдержу.

Мэйв почувствовала разливающийся в груди страх. Не этого она хотела. Она хотела, чтобы Джин любил ее. Она хотела, чтобы Джин желал ее. Она не хотела, чтобы Джин умер без нее. В случае ее гибели он должен будет жить дальше. Если с ней что-нибудь случится, ему придется взять на себя заботу о Луне и спрятать свою боль. Джин так уже делал и продолжал делать. Мэйв решила высказаться и со слезами на глазах обхватила ладонями его лицо.

— Джин, ты должен заботиться о Луне. Даже если меня не станет.

— Не думаю, что смогу выжить во второй раз, — покачал головой он.

Она схватила его за плечи и встряхнула.

— Но ты выживешь, Джин. Даже если придется жить исключительно ради Луны. Ты будешь жить, даже если меня не станет.

Он кивнул и, откинувшись на спину, утянул Мэйв за собой. Она застонала, когда он ее приподнял и, войдя в нее, крепко прижал к себе. Движениями бедер Джин вызывал у Мэйв вскрики и заново разжигал их личный особый огонь.

— Я буду жить, Рэйвен, — прошептал он ей на ухо, осыпая поцелуями ее шею и плечи.

Джин заставил ее выпрямиться и, усадив на себя верхом, переплел их пальцы. Мэйв стонала, пока он двигался в ней, вознося ее выше и выше. На пике наслаждения она не смогла ему ответить. Джин в экстазе закрыл глаза и последовал за Мэйв. Она упала на него и, покрывая поцелуями его грудь, отодвинула волосы со своего лица.

— Джин, пообещай мне позаботиться о Луне, — Мэйв говорила строго, игнорируя то, как он притянул ее к себе и обнял.

Джин обхватил ладонями ее груди, и его дыхание начало замедляться. Он заснул, и Мэйв не сдержала улыбки. Джин всегда сразу же после секса проваливался в сон. Он встряхнула его за плечо, и он кивнул.

— Я позабочусь о вас обеих.

Мэйв решила, что это лучшее обещание, какое она сможет получить на данный момент.

***

Мэйв осторожно выбралась из постели. Джин мирно спал, что — она знала — бывало редко. Быстро приняв душ, она отправилась на поиски Луны. Маленькая девочка сидела посреди своей каюты в окружении игрушек. Мэйв посмотрела на нее и выгнула бровь.

— Где ты все это достала, карапуз? — присев на корточки, она подняла милую куклу с длинными каштановыми волосами.

Луна с улыбкой показала матери разгадываемую головоломку.

— Тир принес. Он сказал, что ими раньше играла другая маленькая девочка, но они ей больше не нужны. Он разрешил мне с ними поиграть.

Мэйв улыбнулась, и Луна вернулась к игре. Еще один ребенок на судне корсаров? Похоже, нашлось объяснение слабости Тира к Луне. Поднявшись на ноги, Мэйв отправилась набирать ванну.

— Давай, детка, — она с усмешкой вылила в воду почти весь пузырек пены. — Скоро мы приземлимся на Приони. Пора купаться! — когда Луна не ответила, Мэйв заглянула в комнату. Там никого не было. — Луна?

Дверь была открыта, а ребенок пропал.

— Луна! — Мэйв выбежала в коридор, однако Луны не было видно. — Луна! — она знала, что ее голос стал диким, но не могла усмирить разрастающийся в груди ужас.

Мэйв бросилась в их с Джином комнату, но он до сих пор спал в одиночестве. Тихо прикрыв за собой дверь, она побежала дальше, безостановочно зовя дочь по имени. Мэйв повернула за угол и налетела на Тира. Он помог ей поймать равновесие и мгновенно встревожился при виде ее лица.

— В чем дело? — спросил Тир и сжал приклад своего бластера, будто готовясь к внезапному нападению. Он осмотрел сначала коридор, потом Мэйв.

— Я не могу найти Луну, — сказала она, подрагивая от страха. Тир положил руку ей на плечо. — Она была в своей каюте. Я отлучилась набрать ванну, а когда вернулась, Луны уже не было.

Тир задумался, и выражение его глаз стало — как поняла Мэйв — очень, очень расстроенным.

— Мы найдем ее, — пообещал он и сердито понесся по коридору.

— Кто мог забрать ее, Тир? Кто-то на борту опасен? — чтобы не отставать от его длинных шагов, Мэйв почти перешла на бег.

Тир покачал головой, но руку с бластера не убирал.

— Не опасен, просто проклятый идиот, — его голос дрожал от гнева. Подведя Мэйв к отправному отсеку, Тир выругался. — Сильви считал, что мы получим большее вознаграждение, если передадим девочку бодерианцам.

Сердце у нее в груди сначала пропустило удар, а потом подскочило к самому горлу.

— Мне и в голову не приходило, что он попытается перейти к действиям, — примирительно глянул на нее Тир.

— Ты обещал, что мы будем в безопасности, — схватила его за руку Мэйв.

Отстегнув бластер, Тир кивнул в сторону палубы.

— И я сдержу свое обещание. Я пошлю к тебе Луну, и ты отведешь ее в каюту. Внутрь не заходи, — в его голосе сквозила ярость. Смертоносная ярость.

Мэйв кивнула, и Тир вошел в отсек. Секунду спустя из дверей выбежала Луна с сияющей улыбкой на лице. Мэйв схватила дочь и крепко обняла.

— Детка, ты в порядке?

Луна кивнула, и ее улыбка стала шире.

— Сильви обещал показать летчиков, но Тир сказал, что ты меня ищешь.

Из отсека раздались громкие голоса.

— Пойдем, примем ванну, — кивнув ей, Мэйв подняла ее на руки и понесла прочь.

При звуке выстрела она вздрогнула, но ожесточила свое сердце. Сильви сам вырыл себе яму.

Когда Луна ушла в ванную, Мэйв все еще потряхивало. Подняв взгляд, она увидела на пороге Джина, взъерошенного и сексуального после сна. Стоило ему заметить ее бледность и трясущиеся руки, как он в мгновение ока превратился из расслабленного в опасного.

— Рэйвен? — Джин опустился на пол перед ней, сидящей в окружении игрушек. — Что случилось?

Прильнув к нему, она укрылась в его объятиях и, подрагивая от паники вперемешку с облегчением, обо всем ему рассказала. Джин попытался встать, но Мэйв схватила его за руку. Она не сомневалась, что он убьет Сильви, поэтому уверила его, что Тир сам сделал всю грязную работу.

— Почему ты меня не разбудила? — Джин притянул ее к себе на колени.

— Я запаниковала, — она сжала его руки. — Я ни о чем не думала и просто побежала искать ее. Джин, а что случилось бы, сумей Сильви выбраться с судна? У этого монстра была бы наша малышка, — пришло осознание ужасающего варианта, и Мэйв зарыдала.

Тихо выругавшись, Джин посмотрел на дверь ванной. Луна плескалась в воде и пела.

— С ней все в порядке?

Он тяжело дышал, преодолевая приступ ярости, которая — Мэйв знала — поглощала его. Она поглощала и саму Мэйв. Ей хотелось бы пару минут провести наедине с Сильви, прежде чем его тело выбросили в космос.

— Он обманул Луну и обещал отвести ее посмотреть на летчиков. Она не понимает, что произошло.

Уткнувшись носом в волосы Мэйв, Джин вдохнул. Он сжал ее в объятиях и развернулся, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Принц не получит Луну. Я убью ублюдка, даже если это будет последним, что сделаю в своей жизни.

Продолжая дрожать, она вцепилась в него и привалилась к его груди. Пришла очередь Джина помочь ей победить ее демонов. Уже пять лет лицо принца Бодерии преследовало Мэйв в кошмарах. Единственное, на что она надеялась — быть рядом в момент его смерти и засвидетельствовать ее.

Джин поднял взгляд как раз, когда из ванной с улыбкой на лице вышла пританцовывавшая Луна. Она завернулась в пушистое розовое полотенце, и ее волосы были еще влажными. При виде матери, плачущей на руках у Джина, девочка остановилась.

— Что случилось с мамой? — выдавила она.

Джин подманил ее и усадил так, чтобы обе устроились у него на коленях.

— Мама испугалась из-за того, что ты ушла с Сильви смотреть на летчиков. Ты не должна уходить, не предупредив ее.

Луна повернулась и взглянула на Мэйв широко распахнутыми глазами. Она засопела, и у нее задрожала нижняя губа.

— Мама, ты испугалась?

Притянув дочь в объятия, Мэйв кивнула.

— Папа, ты злишься? — девочка посмотрела на Джина.

Он покачал головой, но говорил строго.

— Ты никогда и ни с кем не должна уходить, пока не разрешили я или мама. Даже если кто-то скажет, что можно, ты должна в первую очередь спросить нас. Договорились?

Луна кивнула, и Джин прижал их с Мэйв к своей груди. Когда они отстранились, он улыбнулся им. Обе смотрели на него большими доверчивыми глазами. На мгновение его сердце забилось в три раза быстрее, и он почувствовал, как оно становится больше, чтобы вместить их обеих.

— Почему бы нам не поплавать? — спросил Джин, и Луна завизжала от радости.

Закатив глаза, Мэйв повернулась к нему и встала следом за меленькой девочкой, которая запрыгала с ноги на ногу от восторга.

— Сначала нужно пообедать. Тир хочет встретиться с нами до того, как мы долетим до Приони, — она выразительно посмотрела на Джина, и он понял, что встреча будет только для взрослых. — А потом мы сходим поплавать.

Луна застонала, и Джин с улыбкой поднялся с пола.

— Делай, как говорит мама, или плавать никто не идет, — погрозил он ей пальцем.

Округлив глаза, Луна помчалась в ванную. Мэйв повернулась к нему, и он одарил ее быстрым грубым поцелуем. Джин попятился, и она улыбнулась ему.

— За что поцелуй? — Мэйв прижала пальцы к губам, наслаждаясь легким покалыванием.

— Мне так захотелось, жена, — пожал он плечами.

Рассмеявшись, она подтолкнула его к двери.

— Я зайду за тобой, когда мы оденемся к ужину.

Повернувшись, он притянул ее к себе и крепко прижал к двери своим телом.

— Я бы на ужин предпочел раздеться, — прошептал он Мэйв на ухо.

Внезапно раздался зов Луны, и Джин скривился. Мэйв оттолкнула его, но лишь в полсилы. Он ушел, хотя его глаза говорили о желании остаться.

Все еще глупо улыбаясь, Мэйв прошла в ванну и принялась расчесывать длинные волосы Луны. Она не забыла свой недавний испуг, но Джин помог ей смягчить страх и сделать его терпимым. Проведя пальцами по волосам дочери, Мэйв тряхнула головой. Джин снова это сделал. Вызвал у нее зависимость. Заставил неистово тянуться к нему. Одержимость им была опасна, ведь однажды Мэйв уже поддалась ей.

***

При виде Рэйвен и Луны Джин улыбнулся шире. По правде говоря, он не прекращал улыбаться с тех пор, как они с Рэйвен занялись любовью. Каждая секунда соединения была совершенна. Даже сейчас Джин желал утащить Рэйвен обратно в комнату и повторить. По дороге к столовой единственное, что помогало ему держать руки в карманах — невинная радость Луны. Возле двери они встретились с Тиром. Выражение лица корсара было мрачным, но ради девочки он заставил себя улыбнуться и открыл дверь. Замерев на середине шага, Джин толкнул Рэйвен с Луной себе за спину. У него чуть не остановилось сердце. Все вокруг замерло, и он взглядом начал искать оружие. Тир попятился, пропуская их в столовую.

— Что случилось, Джин? — голос Рэйвен доносился будто издалека.

Инстинкты кричали свернуть корсару шею и порвать его на куски. Джин встретился с ним взглядом.

— Отвали, хранитель клинков, — Тир говорил тихо, чтобы Луна не услышала. — Либо возьми себя в руки, либо сваливай отсюда.

Джин зарычал, глухо и угрожающе. Звук издала его животная сторона, желавшая искалечить человека у противоположной стены столовой. Джин почувствовал, а не увидел, как в его ладонь скользнула маленькая рука. Осознание действительности налетело, будто таран, и Джин ослабел. Ему едва удалось удержаться на ногах, и Рэйвен тут же подскочила к нему.

— Что, черт возьми, на борту судна делает бодерианец? — спросил Джин Тира.

Рэйвен округлила глаза и потянулась к Луне. Бен Крокер — человек у противоположной стены — медленно повернулся к ним лицом. Теперь Рэйвен по-настоящему его разглядела. Прямые темные волосы. Мыс вдовы. Длинный нос. Все отличительные черты бодерианцев. Она посмотрела на Тира.

Отойдя от Джина, капитан корабля позволил себе расслабиться и скрестил руки на груди.

— Я не знаю, и мне плевать. Для меня он не бодерианец. Он — корсар и мой первый помощник, — Тир сердито глянул на Джина. — Связываешься с ним — связываешься со мной.

Джин осторожно сжал руку дочери. Прикосновение к нежной детской коже помогло совладать с собой и остудить ярость. Он не мог потерять контроль и позволить своему внутреннему монстру навредить Рэйвен с Луной. Вздохнув, Джин кивнул Тиру и с подозрением посмотрел на мужчину, так и не покинувшего своего места возле окна. Капитан махнул Бену, и мышцы во всем теле Джина вновь напряглись от ярости. Рэйвен прижалась к нему, напоминая о необходимости сохранять самообладание. Медленно приблизившись, Бен остановился на расстоянии нескольких шагов и почтительно кивнул Джину с Рэйвен.

— Как я вижу, ты догадался о моем происхождении, — мужчина говорил мягко и тихо, держа руки сцепленными за спиной.

Джин гадал, каков помощник капитана на самом деле. Обычно бодерианцы были громкоголосыми, грубыми и злобными, однако этот парень выглядел не опаснее домашней кошки. Джин немного расслабился, однако оставался от Рэйвен и Луны на расстоянии вытянутой руки.

— Бодерианец, — сказал Джин. Слово прозвучало, как ругательство.

Бен склонил голову, и на его лице промелькнула печальная улыбка.

— Происхождение не определяет судьбу, хранитель клинков, — он остановил пронзительный взгляд на Джине.

Джин облизал губы. Довериться бодерианцу? Только когда, мать вашу, древние свиньи пролетят несколько миллионов световых лет и приземлятся на Динаре. Он посмотрел на Тира, но пожилой мужчина лишь небрежно повел плечом.

— Папа, я хочу кушать.

Все обратили взгляды к Луне. Рэйвен с улыбкой взяла ее за руку и повела к столу. Усадив дочь, она посмотрела на мужчин и выгнула бровь.

— Так мы будем стоять там весь день или все же поедим?

Услышав дрожь в ее голосе, Джин снова захотел убить бодерианца. Разорвать его и разметать куски. Рэйвен испугалась, но скрыла панику за ослепительной улыбкой. У него буквально чесались руки, однако он послушно пошел к ней. Она усадила его на соседний стул. Тир устроился за столом напротив Джина. Черноволосый мужчина занял место рядом с капитаном. Бодерианец поступал мудро, держась на расстоянии. Рэйвен протянула Джину дрожащую руку, и он переплел их пальцы. Она посмотрела на него, и он кивнул. Подтверждение.

«Я здесь, — сказал он взглядом, — я защищу тебя».

Рэйвен тоже кивнула, и только тогда они перевали зрительный контакт. Тир задумчиво посмотрел на них обоих.

— Тушеная утка с Таргалии и табинский свежий хлеб, — сказал пожилой мужчина, поднимая крышки с блюд.

Рэйвен наполнила тарелку Луны, и они в молчании приступили к еде. Джин жевал, но не чувствовал вкуса. Он не мог не представлять себе Рэйвен в руках человека, очень похожего на мужчину напротив. Опустив взгляд, Джин увидел смятую в кулаке вилку. Он положил кусок искореженного металла на стол и заметил, как Тир с весельем покачал головой. Капитан корсаров прервал тишину, и Джин снова поднял взгляд.

— Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь на Приони узнал о вашем присутствии на борту. Слишком рискованно для меня, для вас и для всей команды, — откинувшись на спинку стула, Тир попивал кофе. Он пододвинул Луне блюдце мороженого, и девочка улыбнулась с полным ртом хлеба. Старик с усмешкой посмотрел на Джина. — У меня есть коттедж на западе пустыни. Место отдаленное, и вы поживете там, пока мы не закончим дела в городе.

— И какие у тебя дела в городе? — спросил Джин. Отодвинув недоеденное мясо, он положил локоть на стол. Второй рукой Джин продолжал держать Рэйвен за руку и не отпускал, даже когда она попыталась освободиться. Ведя разговор, он большим пальцем поглаживал ее ладонь. Рэйвен расслабилась и, последовав его примеру, отодвинула свою тарелку. Она пила кофе и спокойно наблюдала за беседующими мужчинами.

Тир посмотрел сперва на Бена, потом снова на Джина.

— Сопротивление, — ответил он, наконец.

Выгнув бровь, Джин покосился на Рэйвен. Она пожала плечами, тоже ничего не понимая.

— Мы поставляем оружие клинкам на планете.

— Динара сама снабжает клинков оружием, — Джин выпрямился на своем стуле.

— Но разве Динара снабжает клинков оружием, разработанным Бодерией? — рассмеялся старик. Продолжая пить кофе, он наблюдал, как Джин пытается переварить новую информацию.

— Вы поставляете клинкам оружие Бодерии, — Джин посмотрел на Рэйвен, чьи глаза были такими же круглыми, как и у него. — Какого черта?

Улыбка Тира стала напряженной, но тогда заговорил Бен.

— Чтобы солдаты могли отвечать огнем на огонь, хранитель клинков.

— И где вы берете оружие? — покачала головой Рэйвен.

И снова ответил Бен.

— У меня своя схема. Я обмениваю его на продукты с Приони.

— И сколько вам платят за оружие? — спросил Джин.

— Нисколько, — покачал головой Бен. — Так сказать, мое искупление за грехи прошлого, — он посмотрел на Тира, и его улыбка стала печальной. — Мне нужно искупить много грехов.

— Зачем вы помогаете нам в войне с Бодерией? — несмотря на свои предубеждения, Джин хотел узнать ответ. Он подался вперед. Молчаливый мужчина заинтриговал его. Бен Крокер являл собой полную противоположность всем стереотипам о бодерианцах.

Некоторое время Бен безмолвно разглядывал свою кофейную чашку. Когда он все же поднял взгляд, его глаза были полны давней тоски.

— Я возглавлял атаку на Ликиру. На моей совести смерти четырнадцати миллионов человек.

Рэйвен не сдержала судорожного вздоха. Печально посмотрев на своего первого помощника, Тир положил руку ему на плечо и заговорил сам.

— Бен совершил много ошибок. Он делал то, что считал правильным, и в результате остался жить с сожалениями, которые могли бы завалить коня, — выгнув густые брови, Тир посмотрел на Рэйвен с Джином.

Джин ошеломленно молчал, а Рэйвен в ужасе смотрела на первого помощника капитана.

— Что правильного может быть во взрыве магниевой бомбы? — процедила она сквозь стиснутые зубы. Рэйвен дрожала от гнева. В тот день на Ликире она потеряла родных и до сих пор просыпалась ночами, слыша крики умирающих людей. Теперь она оказалась лицом к лицу с монстром, некогда принесшим ужас в ее мир. Однако Бен не был чудовищем, по крайней мере, внешне. Он был человеком. И это осознание ошеломило Рэйвен.

Бен поднял взгляд и сцепил лежащие на столе руки.

— Представь, что выросла в доме, где тебе рассказывали истории о врагах. Каждый день тебе говорили обо всех ужасах, совершенных злодеями по отношению к твоему народу. О том, что они сделают с тобой, если когда-нибудь поймают. Представь себе, как в двадцать шесть лет становишься самым молодым военным пилотом и гордишься тем, что борешься с чудовищем на благо своей родины, — он посмотрел на Рэйвен. — И тогда командир говорит, что ты…Ты…именно ты можешь стать героем своего мира. Ты можешь уничтожить монстров, всего лишь пролетев над их планетой и сбросив бомбу. Ты можешь спасти свой народ. Покончить с годами ужаса, — Бен ослаб, и у него поникли плечи. — Что я и сделал. А потом, когда у меня открылись глаза, было уже слишком поздно. Я уничтожил целую планету.

Печаль Бена казалась искренней, но Джин все равно оставался настороже. Рэйвен посмотрела на него, и он вздохнул. Должно быть, она увидела в глазах Бена правду, поскольку прикусила губу и промолчала.

— Высади нас у своего коттеджа, — сказала она Тиру и прижалась к Джину. — Вернись за нами, когда закончишь с делами. Мы готовы отправиться домой, — Рэйвен посмотрела на Джина

Он позволил себе улыбнуться ей. Луна была занята поеданием мороженого и ни на кого не обращала внимания.

— Да, мы хотим вернуться домой, — кивнул Джин.

***

Пурпурная луна Приони являла собой удивительное зрелище. Больше любого объекта на орбите, она пылала всеми оттенками индиго с клубящимися на ее поверхности облаками цвета йода. От заката до восхода ее свет изливался на поросшую травой землю.

Джин сошел с «Бегуна ветра» и посмотрел в небо. Луна была такой огромной, что закрывала собой вид на Динару. Он держал за руки Рэйвен и дочь, шедших по бокам от него. Хоть воздух и был относительно теплым, Джин поежился.

Семьдесят пять процентов поверхности были покрыты высокими травами прерий, а оставшиеся двадцать пять занимала опаснейшая пустыня Оверлиджден. С древнего языка первых поселенцев название переводилось буквально как «смертельная пустыня».

Джин уловил запах литиевых паров горячих источников, расположенных на пустынных землях то тут, то там. Бассейны всегда были теплыми и полными полезных минералов, благодаря которым пловцы после купания чувствовали себя потрясающе.

Заглянув Рэйвен в глаза, Джин понял, что она тоже вспомнила, каково это — оказаться на Приони. Даже напоминая о прошлом, пейзаж все равно умиротворял. Ветер шелестел травой и колыхал ее в ритме своей песни. Было тихо, не считая шороха растений под ногами.

Тир сошел с корабля, и от глубокого вдоха его грудь расширилась, наполняемая воздухом Приони.

— Коттедж небольшой, — сказал старик, — но все равно дом.

Джин посмотрел, на что указывал Тир. У ближайшего источника возвышался маленький коттедж. Он был тусклого коричневого цвета, с белой отделкой, большими окнами и длинным широким крыльцом. Дом стоял на открытой местности, и Джин мог видеть все на триста шестьдесят градусов вокруг. Он еще некоторое время разглядывал пейзаж и в итоге признал, что место просто идеальное. Отличный источник воды и надежное месторасположение. Кивнув Тиру, Джин согласился с его выбором.

Капитан спустился по трапу и вручил Джину сумку с одеждой.

— Этого вам должно хватить на несколько дней. Меня уверили, что дом укомплектован и снабжен едой. Вы можете пользоваться всем, что найдете, — он жестом велел следовать за ним. Вытащив старомодный ключ, Тир отпер замок.

К их прибытию коттедж и вправду убрали, но в воздухе все равно витал характерный запах помещения, бывшего запертым долгое время. Бросив сумку на диван, Джин осмотрелся. Окна были проблемой, ведь из-за них каждый человек в доме становился легкой целью для любого снайпера Бодерии. Тир проследил за взглядом Джина и постучал костяшками по стеклу.

— Самое прочное укрепленное углеродом стекло в галактике. Остановит пулю даже с выстрела в десять ярдов⁸, — посмотрев сверху вниз на Луну, он указал на одну из запертых дверей. — Твоя комната там, — опустившись перед девочкой на колени, Тир в своей грубоватой манере потрепал ее по волосам. — Пообещай мне, что поиграешь со всеми игрушками, какие найдешь. Им здесь было очень одиноко.

Луна улыбнулась, и Джин отпустил ее руку. Остановившись, она секунду помедлила, но затем обеими руками обняла Тира за шею. Он выглядел удивленным ее порывом, но осторожно обнял в ответ. Тут же Луна отстранилась и побежала в спальню. Комната оказалась розовой, что раздражало просто адски.

Тир со стоном поднялся и потер колени. Он махнул Джину с Рэйвен, и они проследовали за ним к парадной двери. Старик надавил на край обоев, и из стены выскользнула потайная панель безопасности.

— Датчики движения, звука и полная система сигнализации, — Тир щелкнул выключателем. — Когда решите запереть дверь на ночь, введите 443345, и система активируется, — он посмотрел на Джина. — Нажмешь на эту кнопку, и сможешь попасть в тайник с оружием, — он отошел в сторону, и стена сдвинулась, открывая проход в комнату, полную ножей, пистолетов и снарядов.

Джин кивнул, и Тир надежно запер дверь.

— Ты не скупился, — заметил Джин.

Тир выгнул бровь, и его лицо исказилось от старой боли.

— Я никогда не воспринимаю безопасность, как нечто само собой разумеющееся, сынок.

— Кем была та маленькая девочка? — спросила Рэйвен, положив руку старику на плечо. — Чьи комнаты здесь и на судне?

Привалившись к косяку, Тир засунул руки в карманы. Хоть его поза и казалась расслабленной, но Джин ощущал в ней настороженность.

— Долгая история, оставшаяся далеко в прошлом, — просто ответил Тир.

Джин видел в глазах старика сожаление и вину. Как бы сам он выглядел через десяток лет, не будь у него Рэйвен и Луны? Тир пытался заглушить боль и раскаяние богатством, однако Джин видел, что оно не заполняло дыру в сердце.

Выпрямившись, Тир протянул Джину руку.

— Меня уже заждались дела. В случае возникновения проблем свяжитесь со мной через рацию в панели, — пожав Джину руку, он посмотрел на Рэйвен. — Вы и глазом моргнуть не успеете, как окажитесь на Динаре, — пообещал Тир.

Улыбнувшись, Рэйвен поцеловала его в колючую щеку, игнорируя раздраженный осуждающий взгляд Джина. Тир выглядел смущенным, но все равно погладил ее по плечу и, выйдя из дома, закрыл за собой дверь.

Рэйвен осмотрелась и улыбнулась Джину.

— Разожжем огонь? — она указала на камин в старом земном стиле и на лежавшую поблизости аккуратную вязанку дров.

Кивнув, Джин опустился перед камином на колени, и вскоре в топке задорно заколыхался огонек. Рэйвен стояла у окна, потрясенно всматриваясь в газон, залитый пятнами фиолетового света. Подойдя к ней, Джин обнял ее и притянул к своей груди. Она прижалась лбом к стеклу, а он — к ее плечу.

— Что тебя беспокоит? — прошептал Джин ей на ухо.

Рэйвен задрожала от того, как его легкие выдохи щекотали чувствительную кожу ее шеи.

— А если Тир не вернется?

— Тогда мы взломаем панель, свяжемся с Браем и скажем ему забрать нас, — пожал плечами Джин.

Она кивнула, покусывая губы. Он притянул ее ближе, но она воспротивилась и, запрокинув голову, посмотрела на него.

— Я люблю тебя, Джин.

Он закрыл глаза, убеждая себя, что причина его слабости в ноющих старых ранах, однако виной тому было признание в любви, пьянящее, словно растекшийся по языку виски, который приятно жег.

— Я тоже люблю тебя, Рэйвен.

— Джин, зови меня Мэйв, — нахмурилась она. — Я больше не Рэйвен.

Он кивнул. Да, она больше не была той же молодой женщиной, что и пять лет назад. Она стала старше, сильнее, мудрее. Джин решил проверить, как будет ощущаться на губах ее настоящее имя:

— Мэйв.

Кивнув, она попятилась с озорным блеском в глазах.

— Готов поплавать? — спросила Мэйв.

Джин скривился при звуке восторженного детского визга. Очевидно, дочь подслушивала их из соседней комнаты. Они улыбнулись, и Луна вышла к ним, одетая в милый розово-зеленый купальник с очаровательной зеленой юбочкой. Она очень по-женски покрутилась перед родителями и улыбнулась как кошка, не только съевшая птичку, но и выпившая сливки.

— Тир разрешил брать любую одежду, — сказала Луна.

Мэйв кивнула и осмотрела сверху донизу сначала себя, потом Джина.

— А что надеть нам с папой? — спросила она.

Луна схватила ее за руку и потянула в бо́льшую из двух спален. Комната была отделана в успокаивающих светло-серых и приглушенных бирюзовых тонах. Луна открыла шкаф и показала вешалки с одеждой. Из нижнего ящика она достала блестящий и изящный темно-синий купальник с окантовкой более светлого оттенка.

— Это тебе, — сказала Луна, вручая матери купальный костюм. — Тир сказал брать все, что мы захотим.

Мэйв через плечо посмотрела на замершего в дверях Джина. На вопрос в ее глазах он лишь пожал плечами. Безопасно ли носить одежду незнакомых людей? Закрыв шкаф, Мэйв улыбнулась Луне.

— Мы переоденемся и пойдем к источнику, — пообещала она.

Стоило Джину увидеть купальник, как на его щеках появился намек на румянец. Он представил себе Мэйв в источнике, ее тело, влажное от минеральных вод. Она открыла ящик и достала аккуратно свернутые купальные плавки. Они сидели бы свободно на узкой талии Джина, но все равно подошли бы. Мэйв бросила их ему, и Луна радостно захлопала в ладоши.

Он вцепился в ткань, в то время как его разум дичал от мыслей о Мэйв, мокрой и гладкой, плавающей голышом в горячем источнике. Моргнув, Джин тряхнул головой и улыбнулся маленькой дочери. Сначала поиграть с ребенком, потом с женой.

Вода была идеальной. Пузырящаяся, прозрачная, теплая. Они опустились в источник, и Луна с восторженными воплями обрызгала Джина с Мэйв. Он с весельем наблюдал, как она плавает не хуже морской черепашки.