Заклинатель поневоле

Глава 1

В понедельник мне исполнится тридцать. Сначала я хотел на выходных устроить умопомрачительную вечеринку с друзьями. Но чем ближе становился этот день, тем больше я осознавал, что я хочу его провести один. В пятницу после обеда я ехал по кольцевой дороге на своём скромном внедорожнике, именуемом в народе «паркетником». Что-то меня дёрнуло и вместо того, чтобы поехать в городскую квартиру я свернул направо и помчался прочь от шумного Краснодара. Родители переехали жить на побережье и дом, в котором я вырос, а теперь доставшийся мне от них я посещал не часто. Он находился у самой кромки леса на окраине небольшого села, коих много вокруг столицы Кубани. Как это часто бывает дела, и друзья не позволяли оторваться для того, чтобы вдохнуть этот глоток воздуха из детства. На последнем повороте сердце, как обычно, приятно защемило. Вот она улица, по которой я делал свои первые шаги, гуляя с отцом рассматривая соседских кур, уток и коз. Огромные заросли терновника около дороги всё также скрывали дом, который можно было увидеть лишь, когда подъедешь совсем близко. Я хотел заехать во двор, но потом передумал и поставил машину в гараж, чтобы ни кто из односельчан не прервал моё уединение. Телефон я не стал брать с собой, оставив его на пассажирском сидении, уже видя, как кто-то из друзей прислал сообщение – «Матвей, какие планы на эти выходные?». Потеряться от цивилизации, так потеряться.

Калитка тихо скрипнула. Под ногами зашуршали мелкие камушки, выстилавшие двор. Как же здесь хорошо. Тихо. Нет назойливого городского шума. Только чарующее пение птиц. Я прошёлся по открытой террасе. Сколько раз я сбивал здесь коленки, прыгая с высокого бордюра. А потом мама обрабатывала мои ранки так, как будто я пришёл с поля боя. Улыбка пробежала на моем лице. Ох, уж эти мамы. Порой могут залюбить чуть ли не до смерти. Она и сейчас, когда звонит, не забывает напомнить, что надо носить головной убор.

Расчехлив плетёный диван, я уселся, уставившись на уголок сада, который открывался из этой части террасы. Лавандовая поляна обрамляла кусты лесного ореха. Густые ветви дерезы, накрепко когда-то привязанные отцом, оформились в непроглядный щит, давая глазу наслаждаться своими крохотными цветочками на море зелени. Тут мне под глаза попал турник. Я подпрыгнул и, как обычно, перемахнув через бордюр, оказался рядом с ним. Отец учил меня технике подтягивания с раннего детства. Я посмотрел на перекладину. Подпрыгнул и с трудом подтянулся восемь раз. М-да. Позабросил я упражнения. Ведь когда-то с легкостью просто проходя мимо по пятьдесят раз без сложностей делал. А теперь еле-еле и руки заныли. Почему я это оставил даже и не вспомнить. Неужели предпочёл лишний раз с телевизором посидеть?

По пути я заехал в магазин и купил продукты. Я не собирался надолго оставаться. Но с учётом того, что сегодня пятница, я мог спрятаться здесь ото всех до понедельника, пока обо мне не вспомнят, благодаря навязчивым гаджетам, напоминая, что у меня день рождение. Собрав различных листочков из мяты, мелисы, малины, чабреца и зверобоя я приготовил травяной чай по рецепту отца. А по висевшему желтому листочку, как обычно, на своём месте на пробковой доске в кухне я замешал тесто для блинов. Написанные маминым неразборчивым почерком буквы уже почти не читались, но рука не поднималась выбросить или обвести сверху. Папа был прав, ей с таким даром надо было бы шпионские записки или шифровки писать. Ему не единожды приходилось разгадывать ребус, стоя в магазине или на рынке с составленным ею списком покупок.

Приготовив внушительную стопку блинов, пока настаивался чай, я почувствовал, что порядком проголодался. Наконец мирно устроившись на диване, я полностью ушёл в себя, поедая свой незатейливый ужин. Я вспоминал наши длинные разговоры с родителями по вечерам, когда прохлада окутывала после жаркого зноя летом, или ранней весной едва солнце начинало греть, мы тут же перебирались завтракать на террасу. Перебрал в душе наши мелкие ссоры, которые с высоты прожитых лет теперь казались такими незначительными, но тогда мне так важно было отстоять свою правоту и родителе часто сдавались под моим натиском. Это был мой медвежий угол, где я мог позволить себе быть маленьким медвежонком. Здесь не нужно было доказывать никому и ничего. В этом доме с высокими потолками дышалось легко и свободно.

Так предаваясь воспоминаниям я сам того не заметил, как стал наблюдать за соседями. Довольно-таки пожилая пара разгружала сумки из старенького форда. Молодая девушка, которую они звали Оксана вместо того, чтобы им помогать порхала по саду, словно бабочка от одного цветущего куста к другому. Я не помню, чтобы в этом доме кто-то жил, видимо они недавно его приобрели и продолжали перевозить свои вещи. Девушке на вид было лет двадцать. В ней было что-то мимолётно знакомое. И вдруг я подумал об Ирине. Моя первая школьная любовь, усмехнулся я и тут же завис – а была ли это любовь? Она отличница и с ней было комфортно на уроках. Давала списывать. Помогала решать мой вариант задач. Заботилась обо мне как мамка. И подкармливала даже собственноручно испечёнными печеньками. Меня всё устраивало. Я за ней как телёнок бегал. Помогал книги носить да во всех её конкурсах участвовал, пока наш класс не расформировали. И я понемногу перестал ходить в гости. Всё некогда было. Она часто звонила, пока я как-то прямо не сказал ей, что нас больше ничего не связывает. Зачем я так сделал, я не знаю. Думаю так даже лучше, для неё стало. Наверное, замужем уже. Кто же мимо такой заботливой пройдёт. Затем в строительном институте я был влюблён в Марину. Красивая такая высокая статная как фотомодель. Она заразительно смеялась. Когда она брала меня под руку, казалось, что всё вокруг мне завидовали. Я носил её на руках и выполнял любые капризы. На свидание ходил с цветами или каким-то подарочком, чтобы порадовать её. А потом вдруг как-то понял, что мне с ней скучно. Она красиво принимала подарки и комплименты. Стремилась выйти погулять, чтобы покрасоваться. Была в курсе всех городских новостей. Сначала мне это было очень даже приятно. Но потом в один момент проснулся и понял, что больше не хочу её общества. Третья любовь Снежана. Мы с ней встретились случайно. У нас у обоих не было зонтика и мы с двух сторон запрыгнули на детской площадке под один единственный грибок в песочнице, когда хлынул ливень. Под романтические звуки шума капель воды мы разговорились. Оказалось, у нас много совпадений. Дедушка с бабушкой в одном районе живут, и мы часто там бывали в детстве. Она тоже единственный ребёнок в семье. Мы читали одинаковые книжки и смотрели те же фильмы. Оба любим бесцельные прогулки по парку, когда грустим. Количество совпадений было не счесть. Я даже стал задаваться вопросом, неужели это моя вторая половинка. Но спустя год мы оба понимали, что мы абсолютно разные люди. Из всего того, что мы делали, мы извлекали разные выводы. Мне интересна мораль, которую доносил автор книги, а её интересовал слог изложения. Меня тянуло в парки, чтобы спрятаться и побыть одному. А её в парках увлекала возможность побродить среди отдыхающих людей и завести новые знакомства. Все наши сближающие совпадения оказались полными противоположностями. Но ни один не хотел быть плохим, предпочитая притворяться, что всё хорошо. Она никогда не скандалила, в отличие от Марины и мне казалось, что это одна из лучших добродетелей женщин. Но потом я понял, что она просто сдерживает себя. Меняет тему разговора, и остаются недосказанности, которые накапливаются в общее недовольство. В итоге я поступил как с Ириной. Сначала перестал звонить, а потом сообщил, что получил повестку из военкомата (что было правдой) и отправился служить в армию. Меня занесло служить в Нижегородскую область в спасательную бригаду МЧС России. А там я встретил её. Сильная, крепкая и прекрасная Анастасия. Инструктор, которого не хотелось подвести или ослушаться потому что, как специалист она идеально владела материалом, а её физическая форма была сверх всякой похвалы. Новобранцы как заговоренные ловили каждое её слово. Карие глаза впивались в проштрафившихся как бульдог. Она тренировала нас по оказанию первой медицинской помощи. Думаю, сложно было найти в нашей воинской части холостого мужчины, который не был бы в неё влюблён. Я тайно мучился весь год и когда, наконец, был подписан приказ об увольнении с военной службы текущего призыва, набравшись смелости, я шёл через часть, сжимая небольшой подарок в виде броши-змейки. «Будь что будет. Пошлёт, значит, пошлёт» – думал тогда я. Оказавшись недалёко от её дома, я увидел скопление молодых людей, которые, как и я пришли попытать счастье. И когда сослуживец поделился со мной практически моими же мыслями, я понял что пора топать отсюда. Зачем мне нужна такая спутница, которая в любой момент упорхнёт, имея такой богатый выбор в поклонниках? Не то что бы я спасовал перед конкурентами. Нет. Мне хотелось, чтобы свою любимую я мог беречь как сокровище, на которое ни кто бы больше не претендовал, понимая, что она принадлежит мне одному, а не является товаром в магазине.

И вот смотря на Оксану, я словно видел всех этих некогда дорогих моему сердцу девушек. Она сочетала в себе облако воздушных каштановых волос Ирины, грацию Марины, большие карие глаза Анастасии, стройные ножки Снежаны. Вот она девушка моей мечты.

Вечерело, стрекотали сверчки, а я ни как не мог расслабиться под их музыку. Моё воображение воспалялось от вида скользящей за оградой девушки. Её короткая стрижка оголяла тонкую шею. Татуировка, которую сначала я принял за родинку, маняще скрывалась за воротом. И вот она бросила на меня загадочный взгляд. Затем видимо поняв, что я её разглядываю, слегка склонила голову набок и залилась таким милым детским смехом. Я не должен её упустить, созрел я перейти от наблюдения к действиям. Пригладив, свой короткостриженый бобрик, я направился к забору, где были едва заметные ворота для проезда трактором на соседский участок.

Я понимал, что вот-вот сорву поцелуй с её дразнящих губ. Она продолжала ускользать, а я заворожено шёл за ней, углубляясь всё дальше в заросший терновником и старыми фруктовыми деревьями сад. В углу у забора я приметил деревянное строение. И смекнул, улыбнувшись тому, что птичка скоро окажется в клетке. Это же банька, вот куда она меня ведёт! Она порхнула за дверь. Я следом. Глаза не успели привыкнуть к темноте, как Оксана оказалась прямо передо мной с чашкой, от которой разносился приятный аромат.

– Выпей, – прошептала она.

Я протянул руку. Посмотрел ей в глаза и сделал несколько глотков. Неожиданно мой желудок запротестовал, и меня вырвало прямо на красавицу. Она зашипела как кошка, и бросилась на меня, расцарапывая лицо. Я закрыл голову руками, но тут же понял, что она не успокоится. Отскочив в сторону, я оказался у неё за спиной. Захватив её в объятия и скрутив руки, я сказал: – Ну, что ты милая так расстроилась. С кем ни бывает. Чего ты туда намешала?

Девушка как не слышала меня. Она билась в истерике и кричала. Я услышал топот ног. Надо было срочно уходить. Мало ли что подумают люди. Но не тут то было. Девчонка вцепилась в меня как клешнями. Её красивое лицо исказила гримаса превосходства. Я чувствовал в ней нешуточную силу. В предбаннике загремело, и я почувствовал, что мне несдобровать. Я откинул девушку на входящих и попытался протиснуться мимо них. Выскочив во двор, я подпер дверь и побежал. Затем остановился, одумавшись, что у запертых людей, возможно, нет другого выхода из этого строения. Чертыхаясь, я пробрался кустами с другой стороны. Дверь уже была отварена. Может, у них кто-то снаружи остался или не так уж сильно я притворил дверь, но теперь ругая себя за оплошность, я попытался выбраться из этого проклятого места. Пока не почувствовал, как после яркой вспышки я стал оседать на траву.

Глава 2

Я проснулся от какого-то пряного аромата, который навязчиво проникал в мой нос, восстанавливая картину произошедшего. Я лежал на чём-то одновременно мягком и твёрдом. Открыв глаза, я увидел её. Она снова была прекрасна и, заметив, что я очнулся, радостно защебетала. На затылке что-то неприятно ныло. Я нащупал огромную шишку. Видимо налетел на дерево в полумраке. Да так сильно, что и не помню, что это было. Нафантазировал себе всякой всячины, пока этот ангел за мной ухаживал, совестливо подумал я, стараясь рассмотреть в зеркале напротив её татуировку. Но к своему удивлению я её не увидел. Оксана была в том же платье с широким воротом, но татуировка пропала. Я мог поклясться, что она там была. Неужели тоже привиделось? Но как? Я ведь заметил татушку, когда ещё пил чай на террасе. Кстати, меня же вырвало. Неужели случилась несовместимость травяного чая с каким-то любовным напитком этой чаровницы, усмехнулся я внутренне. Но ни капли не пожалел что это произошло именно так. А то мало что за оргию устроила бы мне эта малышка.

Мы разговорились. Девушку звали Климентия, но ей больше нравилось представляться Оксаной, да и домашние уже давно так звали. Она недавно сюда переехала вместе с тетей и дядей, которые её растили. Родители сгорели одним августовским вечером несколько лет назад, а она чудом спаслась. Они собирались отвести её в школу с первого сентября, но из-за всей этой истории родственники отсрочили поход в школу, а потом и вовсе переехали в другой город. Слушая её, я понял, что она часто переезжала. Сначала мне это показалось странным, а потом я решил для себя, что муж её тётки видимо военный или какой-то менеджер, который переезжает, куда корпорация пошлёт. Но мне почему-то инстинктивно не хотелось спрашивать причину переездов. Оксану окружала тайна. С одной стороны всё, что она говорила, выглядело таким простым и невинным. Её истории наполнили меня жалостью и желанием её защищать. Но с другой стороны, её глаза выдавали какую-то неземную прозорливость, которая меня сдерживала от проявления каких-либо эмоций, и я как тот истукан лишь кивал и слушал, слушал и кивал.

Я поблагодарил её за помощь и удивился почему она не вызвала скорую.

На что Оксана лишь махнула рукой: – Пока они сюда доберутся. И из-за чего ехать? Обычный ушиб.

Однако этот обычный ушиб не позволил мне встать на ноги. В попытке подняться со старинного дивана, на который она меня уложила, голова закружилась, и я грохнулся обратно, потеряв на мгновение сознание. Немного погодя я очнулся и увидел её обеспокоенные глаза. Она смочила моё лицо водой и усиленно махала влажным платком.

– А как ты меня в дом затащила? – неожиданно спросил я, в очередной раз, восхитившись её тонким станом.

– Ой, да в экстренных случаях, откуда только сила берётся, – игриво ответила Оксана.

– И всё же? – почему-то я решил настоять, словно это было единственное, что интересовало меня в жизни в этот момент.

Я увидел, как напряглось её тело. Но тут меня отвлёк какой-то шорох, заставив позабыть о своём вопросе.

– Что это? – спросил я.

– Где? – попыталась изобразить недоумение Оксана, но звук стал громче, и препираться дальше не было смысла.

– Что это за звук? – снова спросил я.

Она не ответила. Но я схватил её за руку, уставившись прямо в глаза.

По её лицу пробежала тень, и заметно волнуясь, она сказала: – Наверное, мышка. Сейчас сбегаю и принесу кота.

Она выскочила из комнаты быстрее, чем я успел, что-либо сказать или сжать сильнее пальцы на её руке.

Оксаны долго не было. Я предпринял ещё одну попытку встать и, держась за стены немного огляделся. Я находился в продолговатой комнате похожей на веранду с выходом во двор. Передо мной было две двери. Левая вела в просторную кухню с обеденным столом посередине, а вторая дверь вела в коридор, из которого шёл поворот направо с двумя сквозными помещениями, а слева имелось ещё две двери, занавешенных шторами. Сквозняк колыхал их, давая понять, что в закрытых помещениях есть окна. Любопытство заставило меня толкнуть одну дверь. Она была заперта. Уже ни на что, не надеясь, я потянул за ручку второй, и та со скрипом поддалась, открыв тёмное помещение. Нащупав правой рукой выключатель, я зажёг свет. Висевшая на потолке лампочка тускло осветила крохотное помещение, которое, скорее всего, было кладовкой, набитой различными травами и семенами, сушившимися на расстеленных газетах. Какие-то ветви свисали с натянутого шнурка, перекрывая и без того небольшое пространство. Я уже хотел уходить, как мне показалось, что на полу что-то юркнуло под корзину. Отодвинув её ногой, я увидел глубокую нишу, как из-под сундука и продолговатое отверстие в плинтусе. Видимо в этом доме живёт много мышей, невольно вздрогнул я, представив нашествие маленьких серых тварей. Задвинув корзину обратно, я поковылял на свой диван.

Оксана вернулась без кота. На её безмятежном лице царила улыбка. Она сказала, что тётка с мужем уехали и если я хочу, то могу провести ночь здесь. Почему-то эта перспектива меня не обрадовала. Нарастало внутреннее беспокойство. Сославшись на этикет, я неспешно ретировался к себе домой.

Спал я отвратительно. Кондиционер ни как не мог охладить мой разгорячившийся мозг. Принимая очередную порцию холодного душа, я вдруг понял, что меня так насторожило. Её улыбка. Она запечатлелась очень отчётливо. Такая нежная, чарующая и одновременно жестокая. Звериная жестокость. Не голливудская, когда изображают женщину вамп, а именно жесткость хищника, готового растерзать свою жертву. Мучаясь от кошмаров и головной боли, я еле дотерпел до утра, чтобы не уехать в город. Риск попасть в аварийную ситуацию был слишком велик. Однако когда вышло солнышко, и очередная таблетка аспирина всё-таки помогла забыться на короткий сон, я почувствовал себя лучше. В трусах и в майке я отправился в кухню. Металлическая ручка двери блеснула передо мной солнечным лучом, подставляясь под руку. Но тут я остановился как вкопанный. Через стеклянную дверь я увидел, как Оксана хозяйничает на моей кухне.

Глава 3

Оксана суетилась по кухне в коротком сарафанчике приятного салатового цвета.

– Доброе утро. А я решила тебя проведать. Смотрю, ты ещё спишь. Вот и завтрак пока тебе тут приготовила, – улыбнулась она, обнажив белые зубки.

И тут же ночной кошмар вернулся. Улыбка её отличалась от всех других женских, которые мне когда-либо приходилось видеть. То как она это делала, говорило о пренебрежении и собственном превосходстве над бедной жертвой. Я шлёпнул себя по бёдрам пытаясь подобрать уместные слова приветствия. И это прикосновение к ногам тут же мне дало знать, что я неподобающе одет. Одно дело вечерняя игра в кошки-мышки по саду и совсем другое обнаружить у себя в доме женщину, приготовившую сытную тарелку невообразимо благоухающих жареных колбасок с варёной картошкой и внушительной порцией салата. Она уловила мой бегающий взгляд от двери к столу.

– Да будет тебе, церемонится. Садимся есть, – сказала Оксана, выключая чайник и наливая кипяток в кружки к уже ждущему его там растворимому кофе.

Мне нравится варить натуральный кофе в турке. Но сегодня я не привередничал, а быстро сдался, почувствовав прилив бодрости только от одной этой картины еды. И без второго приглашения я схватил столовые приборы.

Оксана села напротив. Первые минуты мы ели смотря в свои тарелки. Надо сказать, было очень вкусно. Я покупал иногда эти колбаски и удивлялся, как ей удалось поджарить их до такой аппетитной корочки, да так, чтобы они не сильно напитались маслом. Понимая, что молчание становиться неловким именно с этого я и начал наш разговор. Секрета особого не было. Надо лишь смазать сковороду небольшим количеством сливочного масла и регулярно проворачивать колбаски. Разговор снова забуксовал. Я стал растянуто жевать и улыбаться, чтобы хоть как-то изобразить общение.

Оксана хитро посмотрела на меня и как бы невзначай вопрошающе предложила:

– Пойдём на речку купаться?

А чего мне было отказываться. Я согласился. Натянул длинные шорты. Сменил футболку и пошёл. До реки было пройти пешком меньше километра. Прогуливаясь в тени деревьев, мы шли, неспешно беседуя о травах и их целебных свойствах. Познания Оксаны поражали. Она рассказывала очень насыщенно, то словно зачитывала справочник растениевода, то переходила на шёпот и заговорщицки делилась какой-нибудь историей о том или ином растении ставшим либо ядом, либо спасением для принявших его.

– А мне что ты вчера вручила? – спросил я, неожиданно немного её смутив.

– Да вот хотела в тебе энергию огня открыть. А ты его затушил на корню, – хихикнула Оксана.

Мой желудок на слове «огонь» поежился. Но я и виду не подал, а лишь полюбопытствовал: – А что от этого огня должно было быть?

– Эффект как от вина крепкого, только без хмельной составляющей, хочешь попробовать ещё? – обрадовалась Оксана, что я заинтересовался её зельем.

– Не. Не уверен. Если организм единожды отверг, то лучше без насильственных экспериментов, – ответил я и указал на реку: – Куда пойдём. Там мальчишки воду взбаламутили. Но есть тарзанка. А вот там заводь?

– А пойдём на тарзанку, – сказала она и побежала, крикнув «догоняй!».

Мы резвились как дети. Четверо подростков смотрели на нас с удивлением, а потом присоединились к нашим кульбитам. Давно я так не веселился. Устав мы легли позагорать и погреться на солнышке на песчаном берегу. Так приятно лежать на тёплом песке под утренним солнцем и всем телом ощущать дуновение освежающего ветерка со стороны воды. Я не боялся обгореть, потому что тень от деревьев нас защищала от прямых лучей. Закрыв глаза, я стал потихоньку проваливаться в сон. И вот нега окончательно захватила меня и понесла в объятия Морфея. Оксана что-то рассказывала, но я уже не улавливал смысл. Затем она замолчала. Казалось, что я успел вздремнуть, как вдруг на грудь легло нечто холодное. Я открыл глаза и увидел свернувшуюся полукругом ящерку прямо перед носом. Её раздвоенный язык прикасался к моей коже, и словно индикатор проводил какие-то исследования. От неожиданности у меня перехватило дыхание. Я отсчитал до трёх и осторожно взял ящерку двумя руками. Затем я медленно сел и положил её рядом на песок. Она лениво потянулась, подрыгала лапками, как будто их разминала и удалилась в заросли. Я внимательно посмотрел на кусты, куда уползла моя немногословная соседка. Не знаю, почему, но я помахал рукой ей вслед. Хорошо, что это ящерка, а не змея передёрнуло меня от этой мысли. Отдыхать окончательно перехотелось. Оксаны нигде не было видно. Как и её вещей. Мальчишки тоже не заметили, когда она ушла. Ничего не понимая, хоть и начиная привыкать к ее странностям, ещё раз окунувшись в реке, я отправился домой.

Неспешно возвращаясь, я пытался всё проанализировать. Это была стандартная процедура относительно любой новой информации. Не зря же меня поставили руководить целым проектным отделом, быстро развивающейся строительной компании. Мне нравилось пропускать данные через свои логические цепочки, дипломированного инженера, чтобы выявлять закономерности и определять правила системы. Во всяком случае, я предполагал, что именно эти мои способности помогут разобраться с такой загадочной девушкой как Оксана. Она не выходила из головы, но систематизировать её поведение не представлялось возможным. Мало данных подытожил я и стал смаковать имеющиеся. Её внезапные появления и исчезновения волновали. Казалось, что я как ребёнок жду нового фокуса в цирке. Только там я видел клоуна перед собой. А здесь он играл со мной в прядки, готовясь снова изумить чем-то неожиданным. Как и любого мужчину меня влекла опасность. Опасность, подстерегающая охотника. Опасность, подстёгивающая и бодрящая все органы чувств. С первой минуты азарт обуял меня и ни на минуту не отступал, раззадоривая всё больше мои инстинкты.