Замок пепельной розы

Глава 10

Вокруг Замка ледяной розы царит вечное лето. Белый камень, синие витражи, плети роз цепляются упрямо, карабкаются по стенам и оплетают высокую башню. Здесь всегда тепло. Любящие сердца хозяев согревают каждого, кто появляется в Замке. Сейчас этот свет делает особенно резкими и чёрными тени, в которые кутается моё собственное сердце.

Я лишь недавно сняла траур. Но цвета предпочитаю до сих пор тёмные. Сегодня — в коричневом, с тонкой каймой белого кружева. Всё это — лишь дань уважения окружающим людям, которых, как я заметила, смущает чужая скорбь, если она длится слишком долго. Даже брат с женой стали уговаривать меня «жить дальше», и плотно сели на уши на тему того, что нельзя в моём возрасте хоронить себя заживо. В конце концов я решила, что проще сменить гардероб и научиться снова улыбаться, чем при каждой встрече выслушивать нечто подобное.

Как только я выбралась из экипажа, первым делом отправилась посмотреть на розы. Знаменитые на всё королевство «ледяные розы Винтерстоунов». Те самые, чей аромат лечил маму. Хотелось на минуту забыться, и чтобы запах вернул хотя бы ненадолго в то время, где мы были все вместе.

Но возле кустов наткнулась на саму графиню Винтерстоун. Она встала с колен, отряхивая простенькое тёмно-синее платье от земли. Невысокая стройная женщина с большими мудрыми ореховыми глазами и тёмными волосами. Очаровательная, непосредственная и очень добрая. Когда они с Дженни были рядом, легко можно было перепутать, кто из них мать, а кто дочь. Магия Замков роз в действии… ну или то была та особенная магия, которая заставляет любую женщину преображаться, когда она знает о том, что по-настоящему любима.

Пока я замерла в нерешительности, графиня Винтерстоун сама подошла ко мне и порывисто обняла.

— Милая, ты снова похудела! Так нельзя.

Она не отпускала меня, крепко прижав к себе, и я почувствовала тонкий ручеек энергии, который вливался в меня украдкой. Светлая, добрая сила. Она не могла исцелить моё сердце, к сожалению, но груз на моих плечах будто стал чуть меньше.

— Хотя бы вы не повторяйте нотаций, которые в четыре головы твердят мне все вокруг, — взмолилась я.

— Не стану! — кивнула леди Кэтрин и отстранилась. Крупные серьги с сапфирами качнулись, она ещё раз внимательно осмотрела меня с ног до головы. — Но ты должна же понимать. Мы не можем спокойно смотреть. Мы все тебя слишком любим. Твои родители были нам с графом как родные и…

— Не начинайте, пожалуйста! — мой голос дрогнул.

Графиня осеклась.

— Знаешь, Элис, из твоего состояния есть лишь один способ выйти.

— Простите, но если и вы заговорите о том, что мне надо влюбиться и выйти замуж, я просто сбегу! — предупредила я. Защитные колючки выставились сами собой, я ничего не могла поделать.

Она покачала головой.

— Нет. Это так по щелчку пальцев не случается. Любовь никогда не приходит к тому, кто думает только о ней, сидит на месте и о-о-очень сильно ждёт. Она сваливается на голову внезапно и без предупреждения, когда о ней напрочь забываешь. Так что я о другом. Чтобы выйти из этого ужасного оцепенения, пока ты не закрылась от мира окончательно, есть только один выход. Тебе срочно нужно какое-нибудь дело!

— И у вас, конечно, совершенно случайно завалялось одно к моему приезду? — кисло уточнила я.

— Возможно! — подмигнула леди Кэтрин загадочно, подхватила меня под руку и потащила в Замок.

За обеденным столом графа и графини Винтерстоун было не так многолюдно, как обычно. Старшая дочь графини, сестра-близнец нашей Дженни, снова находилась в положении и никуда не выезжала, потому что её мучал сильный токсикоз. Граф по этому поводу очень возмущался и, никого не стесняясь, вслух ругал старшего зятя — мол, он «как чувствовал», что не стоит отдавать своё сокровище «этому варвару». То ли дело младший зять, который пылинки сдувает с Дженни и «вообще золото».

Брат, сидящий прямо напротив с маленьким Уиллом на коленях, мне подмигнул. Малыш был светленький, весь в папу, и такой же лапочка. То ли дело младший сын хозяев, трехлетний Ричард, который носился вокруг стола с деревянным мечом так долго, что у всех закружилась голова, и его выгнали на лужайку перед Замком, доводить до белого каления парочку снежных оленей, меланхолично объедающих розовые кусты.

Леди Кэтрин, по левую руку от которой я сидела, постучала по бокалу, прося внимания.

— А давайте мы оставим тему наших дорогих и любимых зятьёв в покое!

И мне точно показалось, что при этом она пихнула под столом ногой графа — лорда Рональда Винтерстоуна. Импозантный высокий лорд, в тёмных волосах которого лишь изредка поблёскивали серебряные нити, до сих пор считался первым мечом Королевства. И грозный вид, с которым он метал громы и молнии в отсутствующего старшего зятя, совсем не вязался с какими-то там пинаниями под столом. А тем более, чтоб сиятельный граф в ответ наступал на ногу супруге! Нет, вот сейчас мне точно почудилось.

Графиня тихо проговорила в сторону, продолжая улыбаться.

— Я посмотрю на тебя, Рон, когда ты будешь держать на руках девчонку, как две капли воды похожую на Эмму. А потом ещё одну. Я уверена, что они с Морвином не остановятся на достигнутом. Растаешь, как мороженое!

Граф поперхнулся, а леди Кэтрин меж тем невозмутимо продолжала:

— Лучше поговорим о новостях! У нас потрясающий сюрприз!

Старик дворецкий — я вечно сбивалась со счёту, сколько ему лет, мне казалось, что он служит Винтерстоунам уже целую вечность — вынес стопку книжек. В тёмно-синих обложках, одурительно пахнущие свежей краской, они так и манили их раскрыть.

Прочистив горло, граф Винтерстоун провозгласил:

— Позвольте представить результаты труда, над которым мы с Черепашкой… кхм-кхм, простите… с моей дражайшей супругой трудились около десяти лет.

От такого вступления я невольно отложила десертную ложечку, которой вяло ковыряла пудинг, и выпрямилась, вся внимание.

— Один из величайших трудов нашей жизни! После «Сказок эллери», конечно же.

Голос графа звенел гордостью. Я увидела, как Олав спешно пересаживает сына Дженни на колени и жадно набрасывается на книгу. Я тоже взялась за корешок, с невольным пиететом раскрыв кожаный увесистый том.

На первой странице красовалась витиеватая дарственная надпись от графа и графини. Лично мне.

«Очаровательной Элис, в которой соединились ум ее отца и доброта и прекрасные глаза матери. Родители всегда будут жить в тебе, не забывай об этом! Любящие тебя, граф и графиня В.»

Я резко захлопнула книгу. На глаза набежали слёзы. Я слишком давно не плакала. Ну зачем они это делают?!

Но продолжать сидеть так было бы невежливо. И я снова открыла книгу.

Вторая страница. Крупные отпечатанные буквы.

«СЛОВАРЬ.

Слов и распространённых выражений языка эллери, ныне утраченного».

И ниже:

«С глубокой благодарностью королевской чете Арвенора за доступ в библиотеку Замка янтарной розы, благодаря чему эта книга могла появиться на свет».

Граф всё это время вещал о том, какая утрата для Королевства ледяных островов, что язык эллери был практически полностью забыт, когда народ растворился в захватчиках и почти забыл свои корни. И о том, что они с графиней Винтерстоун потратили бездну времени, расшифровывая старые книги, спрятанное сокровище эллери — библиотеку. И как любезна была королева Арвенора, которая предоставила им доступ к этой библиотеке…

— Бедная Эмбер. Она уже начинает понимать, что никогда не получит свои книги обратно, — леди Кэтрин спрятала улыбку, пригубив чашку чая.

Её статный супруг метнул на неё чёрный взгляд.

— Я собираюсь отправить первую партию прочитанных уже на будущей неделе!

— Да-да, конечно! — она склонилась ко мне и шепнула: — эту песенку я слышу от него уже года полтора.

— Я всё слышу, между прочим! — громыхнул граф и получил от жены воздушный поцелуй.

— Пока лишь первая часть словаря, — пояснила леди Кэтрин, видя мой интерес. — Только с эллерийского на общий. Со временем мы сделаем и обратную версию, с общего на эллерийский. Это будет уже проще.

И тут меня будто в грудь толкнули.

Воспоминание. Лёгкое, как облетевший осенний листок. Невесомое, как обрывок паутины, который несёт осенний ветер.

«Тедервин»

Внезапно севшим голосом я проговорила:

— А в этом словаре нет случайно слова…

Мой брат замер, перелистывая страницу. Остро и внимательно на меня посмотрел. Графиня — вежливо-выжидающе. Граф вообще продолжал что-то втолковывать дочери, которая его внимательно слушала, одновременно пытаясь заставить Уилла не лезть в тарелку руками. И только я была как рыба, открывающая и закрывающая рот, но не произносящая ни звука.

Опять не получается произнести проклятое слово вслух.

— Что за слово, милая? — подтолкнула меня леди Кэтрин.

— Забыла, простите, — смутилась я.

— Ничего страшного. Почитай словарь, потренируй память. Мне кажется, тебе будет интересно. И собственно, дело, о котором я тебе говорила… видишь ли, в королевской школе Эбердин обучают чему угодно, только не языку эллери. Нет ни учебников, ни преподавателей. До недавнего времени и словаря не было, поэтому людей, которые знают этот язык, можно пересчитать по пальцам одной руки. Так что… подумай, Элис. У тебя есть шанс заняться очень важным и нужным для страны делом. Я думаю, родители бы одобрили. Не хочешь ли ты выучить язык и преподавать его детям?

К дядюшке и тётушке я возвращалась, как в бреду. Ничего не видя вокруг, кроме книги в синей обложке, которую прижимала к себе всю дорогу.

Как только приехала, закрылась в своей комнате, и всю ночь жгла свечи.

И читала, читала, читала…

Очень скоро я знала главное.

«Вин» — корень, на языке эллери означающий «роза». «Эллевин» — так звали последнюю хозяйку Замка ледяной розы из числа эллери, ещё в эпоху Завоевания.

Ну а «Тедер»…

Корень «Тедер» на эллерийском значил «Пепел».

«Тедервин. Тирмэ!»

— сказала мне пушистая посланница в ту ночь.

Глагол «тирмери» означал искать. По счастью, граф и графиня снабдили словарь кратким обзором грамматики эллери, без которого пользоваться словарем было бы весьма проблематично.

Форма повелительного наклонения давала «э» после корня.

«Найди пепельную розу!» — требовала от меня кошка.

Я захлопнула словарь и принялась ходить туда-сюда по своей маленькой комнатке. Моя спальня была в мансарде со скошенным потолком — самой уютной комнате тётиного дома.

В голове роем пчёл мелькали варианты.

Пепельная роза. Итак, она сказала мне найти пепельную розу. Что это может быть? Зачем её искать и где? А самое главное — зачем всё это понадобилось кошке?

Ответ на последний вопрос можно было попробовать получить прямо сейчас Я остановилась и мысленно позвала пушистую бестию.

Почти сразу почувствовала отклик. Она меня услышала! Но приходить не собиралась. Норовистая зверюга… обиделась! Именно так. Обиделась на меня за то, что я прогнала её в прошлый раз. Ничего себе! Два года помнить и лелеять обиды… я даже ногой притопнула от разочарования. Здесь тупик.

Ну ладно. Может, когда-нибудь Её усатое величество сменит гнев на милость. Что ещё у нас есть?

Следующая мысль, которая меня посетила — это, что речь идёт о Замке пепельной розы. Этот вариант прямо-таки напрашивался.

Но смысл искать Замок пепельной розы? Как и другие три пепелища, руины этого замка были открыты для свободного посещения королевским указом ещё два года назад. С тех пор на них побывала куча народу. Но ни один из Замков так и не проснулся.

К тому же, кошка сказала найти не «Замок», а именно «Пепельную розу»!

Корня «астер», который на эллерийском означал «замок», не прозвучало. Я бы запомнила.

Но, впрочем, можно будет и на пепелище съездить при оказии. Ничего интересного я там, скорее всего, не увижу — Замки реагируют только на влюблённые пары. Одинокая девушка имеет шанс только груды серой пыли увидеть в качестве достопримечательности. Ну, может ещё ногу подвернуть на какой-нибудь куче камней.

Что ещё… Пепельная роза может быть и буквально, цветком. Ведь есть же особый сорт «ледяных роз Винтерстоунов»? Значит, где-то может существовать и такой волшебный цветок.

«Пепельными» называют цветы бледно-розового, будто присыпанного пеплом оттенка. Такого… красивого, нежного и немного грустного. Цвет на любителя. Не всем он нравится. Кто-то видит в нём символ увядания — как будто лепестки навсегда поблекли. Но если присмотреться… это дивный, изысканный цвет, на который никогда не надоест любоваться.

«Ваша красота, Элис — она как прекрасный цветок, ещё не распустившийся. Бутон розы, спящий под снегом. …Она из тех, что проявляются в глазах любящего мужчины»

Я крепко зажмурилась, снова открыла глаза. Сердце билось как сумасшедшее. Никак не удавалось его унять. Память колола иголкой, она зачем-то вытащила из дальнего угла самое ранящее воспоминание. И ведь я так давно не вспоминала! Приказала себе забыть. А вот сейчас вспомнила всё — и то, каким был его голос, когда он это говорил. И прикосновение пальцев к моему подбородку — осторожное, но твёрдое. И то, как близко мы были друг к другу. И запах. И мои собственные, глупые надежды и мечты, которые вот-вот готовы были распустить крылья.

Невероятным усилием воли я затолкала воспоминания обратно — туда, где им и положено быть. На дальней полочке ненужных вещей.

Почему — ну почему нельзя забывать по желанию то, чего не хочется помнить? Вот нужные вещи непременно забудешь. А такое… такие воспоминания тянутся за тобой всю жизнь, как гиря, подвешенная за ногу. И её не стряхнуть.

Пара глубоких вдохов… так, ладно. Что там у нас осталось?

Да, ещё вариант, что «Тедервин» — это вообще человек. А что? Ведь существовала же Эллевин — «Ледяная роза», девушка-эллери, жившая много веков назад. Так может, и загадочное «Тедервин», которое я должна найти — не предмет и не место, а кто-то реальный и живой?

Опять вопросы. Много вопросов! Только найдёшь ответ на один, и на его место приходит ещё пачка новых.

Полночи я так и ходила из угла в угол, не в силах уснуть. А потом бросила на себя беглый взгляд в зеркало — и поразилась тому, как горят мои глаза, как раскраснелись щёки… какой живой я выгляжу.

Права леди Кэтрин. Мне было нужно какое-то дело. Что ж… поиск разгадки тайны Пепельной розы — вполне подходящее.

Я начала готовиться к поездке на развалины Замка пепельной розы. Это нельзя было устроить за пять минут. Пепелище находилось на другом конце Королевства, да и тётю с дядей, тех ещё домоседов, уговорить выбраться в такую дальнюю поездку было не таким уж простым делом. А в одиночестве незамужняя девушка, разумеется, путешествовать так далеко не могла.

Через неделю, когда сборы уже были почти завершены, ко мне в гости неожиданно нагрянули Дженни с племянником. Почему-то одни, без Олава.

Мы подали положенный чай, тётушка с дядюшкой были оставлены внизу, расточать охи и вздохи маленькому Уиллу — им самим небо не подарило детей, к сожалению — и я утащила Джен к себе в комнату.

— Рассказывай, невестка, зачем ты на самом деле приехала. У тебя синяки под глазами! Только не говори, что плакала.

Дженни уселась на мою постель и расправила складки дорожного платья персикового цвета. Пожала плечами.

— Всего-навсего ночь не спала. Мне всегда не спится, когда Олав уезжает.

— Он уехал? — удивилась я.

Она хмуро кивнула.

— Куда?!

— Я не знаю. Представь себе. Он часто в последнее время отлучается, и не признаётся, где пропадает. Говорит, это не его тайна. Нет, у меня и мысли не возникло, что здесь замешана другая женщина, ты не подумай!

— Да я бы в жизни…

— Но Элли! Почему никто никогда не говорит, что отношения — это так сложно? Что брак — это так сложно? — Джен забралась на мою постель с ногами, откинулась на стену и стала похожа на обиженную девочку. — Только и речи вокруг, что любовь — это самое главное на свете. Все всегда к нему должны стремиться. И всё, чему нас, девочек, учат — это как эту любовь найти и завоевать. Что сказать, что надеть, как пройти… а вот что делать дальше — ни полслова! Как будто взобрался на вершину горы — и всё, больше ничего не нужно. А оказывается, после этого всё самое сложно только начинается…

Я слушала и не перебивала. Кажется, у неё накипело. Но чем помочь — понятия не имела. Мне-то откуда знать?

— Прости!.. — осеклась Дженни и сникла. — А снова о себе, да о себе. Я вообще не об этом хотела поговорить. Понимаешь, Элис… в последнее время Олав сам не свой. И мне кажется… он что-то задумал. Постоянно загадочные поездки. Почти не спит, без конца роется в книгах… словарь этот синий до дыр зачитал уже!

Я вздрогнула. Как и я. Мой синий том зачитан до дыр не меньше.

— В общем… у меня к тебе просьба. Поговори ты с ним! Может, хоть тебе он расскажет.

— С чего ты взяла, что со мной он будет откровеннее, чем с тобой? Он тебя безумно любит. А мы с ним были не очень близки после… в общем, в последние пару лет.

Она посмотрела на меня очень внимательно.

— Потому что он как-то обмолвился, что эти его поездки и отлучки как-то связаны с тобой. Сказал, на что угодно пойдёт, чтобы его маленькая сестрёнка была счастлива. Мол, после смерти родителей он обязан о тебе позаботиться. — Она потупилась и сцепила руки в замок. — Элис, ты можешь не замечать, он старается не лезть тебе в душу… но ты просто не представляешь, как сильно на самом деле Олав за тебя переживает! И почему-то вбил себе в голову, что может сделать что-то… или исправить что-то… я так и не поняла… что поможет тебе стать счастливой. Именно поэтому я считаю, что только ты можешь на него повлиять. Я… боюсь, что он влез в какую-то авантюру, которая не доведёт его до добра.

Я помолчала. Значит, мне не почудился тот странный острый взгляд, которым на меня смотрел Олав, когда я пыталась вымолвить в очередной раз слово «Тедервин». И эти вечные тайны… я думала, у него тайны только от меня. А оказалось, он даже собственную жену в них не посвящает.

— Хорошо! Я с ним поговорю. Дай мне знать, как только он вернётся домой, я к вам приеду с ответным визитом.

Но разговора так и не случилось.

Олав не вернулся домой. Ни через день, ни через два, ни через неделю.

Никто не знал, где он. Его никто не видел. Даже в Тайном сыске, который после отца возглавил один из его заместителей, нам ничем не смогли помочь, хотя и обещали в память о бывшем начальнике сделать всё возможное.

Мой брат… просто исчез.

Как ни странно, исчезновение брата, вместо того, чтобы ввергнуть меня в пучину уныния, наоборот — окончательно разбудило. Я почувствовала даже не прилив энергии, нет… а самый настоящий прилив злости. Злости на судьбу, которая так жестока и несправедлива, — и ко мне, и к Дженни, и к малышу, который рискует остаться без папы, если Олав не вернётся.

А с ним совершенно точно случилось что-то нехорошее, раз он даже весточку нам не отправил. Брат, конечно, бывает редкостным близоруким болваном временами, но так со своей семьёй бы точно не поступил.

По намёкам Дженни я поняла, что его исчезновение может быть как-то связано со мной. И он зачитывал до дыр словарь.

А есть лишь одна тайна, над которой я ломала голову все эти дни, тоже не выпуская словаря из рук — тайна Тедервин, Пепельной розы. Что ж… прежде, чем переходить к самым сложным путям, таким как поездка к руинам Замка пепельной розы, я решила испробовать ещё одну возможность что-то узнать.

Ночь плыла над городом. Осенняя, дождливая, и капли воды, что барабанили по крыше, отзывались внутри тревогой. Я нервно оглянулась на тёмное стекло, задёрнула шторы. Встала посреди комнаты, прижимая к себе книгу в синей кожаной обложке, как щит.

— Кошка! Эй, кошка! Прости меня, если я тебя обидела. В этот раз ты мне действительно, по-настоящему нужна!

Я звала и звала, почти уже теряя надежду…

Но в конце концов она откликнулась. Появилась прямо передо мной из воздуха, и я вздрогнула, потому что успела уже отвыкнуть от магии.

Я тут же опустилась на колени рядом, чтобы заглянуть в её настороженные аквамариновые глаза.

— Спасибо. Кошка, я… у меня огромная-преогромная просьба. Речь о моём брате и…

Она принялась мерцать и кажется, собиралась исчезнуть снова.

— Нет!!! Прошу тебя! Умоляю! — у меня уже голос дрожал от слёз. Я протянула руку, чтобы удержать призрачную фигуру.

Кошка медленно проявилась снова.

— Если он не вернётся, один очень хороший маленький мальчик останется без отца. А жена Олава уже все глаза выплакала, не знает, что с ним! Помоги нам!

Пепельная бестия переступила с лапы на лапу, дёрнула ухом. Её усы топорщились, и я бы на что угодно поставила, что в почти-человеческих глазах отразилось колебание. Вдохновлённая, я принялась горячо убеждать дальше.

— Ты же можешь помочь! Ты умеешь показывать людей на расстоянии. Помнишь, как ты… показала мне герцога в тот вечер, когда он уехал? Если это в твоих силах, покажи мне Олава! Хотя бы минуту. И клянусь, я сделаю всё, что смогу, чтобы выполнить твою просьбу. Да, я поняла, чего ты от меня хотела! Найти Пепельную розу?

Кошка мяукнула, нервно махнула хвостом.

— Да, да, Пепельную розу! Я её найду! Обязательно! Только… помоги мне сейчас. У нас будет уговор, хорошо? Я ищу эту розу… а ты мне показываешь, где сейчас мой брат.

Мерцающие глаза моргнули — раз, другой… а потом моё зрение погрузилось в туман.

Я снова смотрела будто с высоты.

Крохотная комнатушка, низкий потолок, полутьма. Почти ничего не видно, но когда глаза мои привыкают к скудному освещению, я замечаю в дальнем углу очертания человеческой фигуры.

Олав!!!

Он сидит на полу, в том светло-голубом сюртуке, который я у него не раз видела и который сейчас в ужасном состоянии — помятый, грязный, и шов на рукаве разорван у плеча. Мой брат опирается на стену, он повесил голову, светлые волосы висят неопрятными прядями. А от его правой руки тянется вверх толстая цепь, прикованная ко вбитому в каменную стену кольцу.

Я пытаюсь снизиться, пытаюсь опуститься на пол — но не получается. Здесь я не могу действовать. Только смотреть. Но вдруг смогу докричаться?!

— Олав! Братишка, это я! Олав, ты меня слышишь? Пожалуйста, очнись!

Не знаю, вылетает ли хоть один-единственный звук из моего рта. Своего тела я не вижу. Но продолжаю упорно звать — потому что чувствую, что ещё немного, и кошка сочтёт свою часть сделки выполненной и вернёт меня обратно. Я зову и зову… и наконец, Олав вздрагивает и поднимает лицо. У него ссадина на левой скуле, а в уголке рта кровоподтёк. И мне хочется своими руками придушить тех, кто это с ним сделал.

— Элли?

Хриплый голос, севший.

— Да, да, да!!! Это я! Ты слышишь меня?!

— Слышу… с трудом. Но не вижу. Ты где?

Он пытается оглядеться, от этого движения морщится. Его били! Или он дрался с кем-то.

Меня он совершенно точно не видит. И вряд ли из-за темноты. Немного света здесь всё же есть. Он похож на отблеск пламени, что-то вроде факела или фонаря, который светит откуда-то мне из-за спины. Получается, я здесь невидима.

— Не важно! Долго объяснять. Лучше скажи, как тебе помочь? Братик, я обязательно вытащу тебя отсюда! Только скажи, где ты? Куда тебя угораздило влезть?

Он молчит пару мгновений. Каменные стены — вокруг много камня. Может, он снова угодил в какой-нибудь подземный мир, как когда-то в детстве? Но там не было металла, насколько я помню. И такой развитой цивилизации, чтобы искусно его ковать и делать вот такие вот цепи как та, что я вижу на нём. Так где же он?!

Собравшись с мыслями, Олав мне отвечает:

— Элли, послушай! Не надо меня искать. Я сам выберусь. Запомни самое главное — ни в коем случае…

И тут его изображение перед моими глазами начинает стремительно меркнуть. О нет! Нет-нет-нет… я не могу уходить, я должна его спасти!

— …не приближайся к Тедервин!..

Это последнее, что я услышала прежде, чем всё вокруг окончательно погрузилось во тьму.

Я очнулась уже в своей комнате, сидя на полу. Кошка передо мной смотрела встревоженно и выжидающе.

— Ну зачем ты меня так рано забрала?! — накинулась я на неё. — Пожалуйста, верни обратно! Я должна с ним поговорить. Должна узнать, где он! И как его оттуда вытащить.

Она посмотрела на меня, как мне показалось, с жалостью. Но возвращать отказалась.

Снова мяукнула и в тот же миг исчезла. Кажется, противное животное посчитало свою часть сделки выполненной. Она показала мне брата, как я и просила. Теперь была моя очередь.

Я так и не поняла из его слов, что такое Тедервин — место, человек или предмет.

Но совершенно точно знала одно — чем больше Олав меня пугает и предостерегает не приближаться к Тедервин, тем сильнее крепнет моя решимость эту самую Пепельную розу найти.

Что ж… значит, настало время посетить проклятые руины.

Я решительно встала с пола, подобрала словарь, что выпал у меня из рук во время видения, и прямо посреди ночи начала собирать вещи для дальней поездки.