Замуж за дракона. Книга 2

Глава 3. Мистер и миссис Дак

Какого черта?!

С этой мыслью я заснула, проснулась и провела весь следующий день, пока мы прощались с родителями, загружали в машину контейнеры с едой. Роуз уехала первой рано утром, Джейк уехал позже сам.

Я упросила Алекса заехать еще раз на ярмарку, якобы за орехами, на самом деле, хотелось от души пнуть Абдаллу так, чтобы его пробки раз и навсегда перегорели, и он больше никому не мог портить отличные выходные.

Абдаллы на месте не оказалось. Только парень в спецовке сматывал кабель.

– Утром еще увезли, мэм. В ремонт.

Пожелала Абдалле, чтобы он из него не возвращался, с такими-то предсказаниями, запаслась орехами, как белка-истеричка на случай апокалипсиса, и мы тронулись в сторону ЛА.

Алекс поначалу молчал, но после и он не выдержал.

– Даже мой отец разговорчивей, чем ты сегодня, – заметил он. – Что случилось?

– Плохой сон, – отмахнулась я.

А сама прижалась к нему всем телом, чтобы не разрыдаться. Ну как так-то, ну за что, бездушная ты машина, Абдалла!

Логически мыслить не получалось. По уму, надо было бы показать записку Алексу, поскольку предсказание, конечно, было на английском. «Предшественницу» я перевела в женском роду в ту же секунду, как прочитала текст, но у самого слова на английском никакого рода не было, разумеется. Понимай, как знаешь, меняй, как хочешь от контекста.

Мой мозг контекст нашел сразу. Сложно было найти иной, после разговоров о детях. Нельзя было не вспомнить о Меган.

В машине, по дороге в ЛА, я погуглила все значения этого слова и варианты перевода его на русский. Это могли быть и предки, и родители (что тоже нерадостно), и просто предыдущие поколения в целом.

Ни один из вариантов меня не устраивал и не успокаивал.

Предком я могла считать свою в маму, и в этом контексте фраза «не повтори судьбы» тоже не предвещала ничего хорошего. Если считать родителей в целом, то на ум шел их скоропостижный развод после брака. Еще хуже.

Но седьмое чувство кричало и вопило о том, что все эти значения подобраны неправильно и каким-то образом Абдалла прознал о Меган.

Вот какого черта, а?

Вдобавок ко всему я не умела скрывать настроение или натянуто улыбаться. Я пыталась, но по выражению лица Алекса понимала, что ничего хорошего у меня не выходит. Вкупе с разговорами о детях, мое сегодняшнее состояние вызывало у него недоумение и, наверное, он связывал мое раздражение именно с этой темой.

Несколько раз я порывалась заговорить с ним, сказать, что нет, что ты, любимый, дети тут совсем не причем, но я не умела лгать. Меня подвел бы голос, интонация, выражение лица и глаз. И Алекс заподозрил бы только самое худшее – что, конечно же, это все именно с детьми и связано!

И ведь так оно и было, на самом деле. И мое состояние, и ум терзали теперь только дети и десятки вопросов, как и в чем мне нужно быть аккуратной, чтобы не повторить судьбы предшественницы.

Разве мог быть какой-то предшественник? Ничьих мест, которые бы до меня занимали мужчины, ни в карьере, ни в личной жизни (боже упаси), я не занимала, а значит, могла трактовать это слово только в женском роду.

Чертов английский. Чертов Абдулла. И Роуз, которая обратила внимание на эту игровую машину. И изобретатели, и те, кто сочинял текст предсказаний. Ау, люди! Вы в своем уме вообще были?

И что еще хуже я верила в потустороннее. Во всех этих призраков, знаки с того света, медиумов и экстрасенсов. Так-то я, конечно, делала вид, что ни черта не верю во все это, глупости какие-то, но в глубине души… О, в глубине души мои отношения с паранормальным были похожи на анекдот: «Бога, может быть, и нет, но и отношения с ним портить ни к чему».

Это не прибавляло спокойствия, и нам пришлось несколько раз останавливаться, чтобы я могла взять из багажника еще порцию макадамии в карамели и благополучно сгрызть подчистую.

– Они вообще-то очень калорийные, – заметил Алекс.

– Да? – спросила я с набитым ртом.

– Ага. Такие, что ночь придется провести на беговой дорожке.

Еще одна подстава. Хотя чего я ожидала от карамели? И орехов. Я с сожалением доела пакетик, сказала, что ладно, по возвращению домой ужинать не буду, пойду на беговую дорожку.

Я вытерпела полчаса. Клянусь, я засекала.

– Можно я их уже доем? Раз уж все равно бегать буду до полуночи.

Алекс улыбнулся, попросил Абрахама притормозить. Я взяла сразу два пакетика, и жизнь немного улучшилась, правда, ненадолго.

Домой Алекс вернулся голодным, но нас спасла мамина еда в контейнерах, а готовить замороженные продукты не хотелось. У повара и остальных по-прежнему был выходной в честь праздников.

Как и обещала, я переоделась и спустилась в подвал, в полностью оборудованный спортивный зал, который вполне мог бы работать в каком-нибудь подвале спальных районов Москвы. А тут в собственном доме.

Давай, беговая дорожка, очень рассчитываю на тебя не в плане калорий, но хотя бы останови тот поток безрадостных мыслей в моей голове. К бегу я добавила наушники с громкой шумной музыкой и побежала.

Я бегала, потом каталась на велотренажере, пресс, тренажеры для бедер…

Пока не появился Алекс.

– Действительно решила тут заночевать?

Оказалось, что провела я на дорожке куда больше часа, а мысли… Так никуда и не делись.

Я освежилась в душе там же, в подвале. Замоталась в халат и вышла к бассейну. Алекс ждал меня там, перед ним на столе – листы нового сценария. Он собирался сниматься в боевике, а после вернуться к Кевину на «Возвращение короля драконов».

– Как сценарий? – спросила я, усаживаясь напротив.

Он налил мне белого вина, подвинул тарелку с нарезанными сырами, оливками и – чудо, – последние пакетики макадамии.

– Съешь уже все, – улыбнулся он. – Может, наконец, отпустит. А сценарий неплохой. Боевик. Двадцать реплик и сорок восемь драк.

– У тебя есть дублер?

– Да, Майк. Парень прямо-таки мой брат-близнец. Даже с Джейком мы похожи меньше. Не понравилось вино? – удивился он.

Я сделала второй глоток и скривилась.

– Как-то нет. Мы ведь его уже пили один раз?

– Да, ты была от него в восторге.

– Думаю, восторг был больше от тебя, чем от вина.

– Что ж, сегодня тебя, судя по всему, вообще ничего не радует.

– Это не так, Алекс. Просто… О черт!

– Что?

– Да я так и не написала маме, что выхожу замуж.

– Как так? – удивился он. – Но ты писала отцу, я помню.

– Отцу – да.

Кто бы мог подумать, что я скорее поделюсь радостной новостью с отцом, с которым у меня не было отношений на протяжении десяти лет, а с мамой, которая меня растила, я не смогу перекинуться и парой фраз за все время моего отсутствия.

Я насилу глотнула вина. Хотелось бы напиться, но получалось пока только лопать орехи, как какая-то оголодавшая белка.

– У тебя с родителями прекрасные отношения, Алекс. У меня, судя по всему, все иначе. Я как-то не задумывалась над этим, пока была в Москве… Я ведь не смогу даже познакомить маму с тобой, так ведь?

– Да. Если только я сам не поеду к ней в Москву. Ты должна оставаться в Штатах какое-то время после брака.

– Боже. Мама будет в ярости.

– Она не звонила тебе на Рождество?

– Мы отмечаем Рождество другого числа, так что нет. Нужно будет позвонить ей на Новый год… Хоть эта дата общая для всех.

– Я к тому, что думаю, что она уже в ярости, – аккуратно произнес Алекс.

– Правда? Почему?

– Я ведь объявил о нашей помолвке неделю назад, новость к этому времени растиражировали все таблоиды.

– Не думаю, что мама читает журналы… Может быть, наши журналисты и не переводили эту новость…

Кого я пытаюсь обмануть? Боже, если это так, то она знает обо всем. И что я в больнице лежала, и про мое похищение, и что скоро выйду замуж. Разумеется, теперь она не позвонит мне первой!

Опять глаза на мокром месте. Алекс потянул к себе и усадил на колени.

– Это все таблетки Джейка, – сказала я, шмыгая носом.

– Конечно, – согласился он. – Или цикл?

– Или цикл, – согласила я. – Заеду к нему завтра, надо это исправить.

– Он вроде не обещал мгновенных результатов.

– Нет, конечно, но все равно надо поехать.

Еще и потому, что надо у Джейка узнать все о своем здоровье. А он единственный врач, который не пошлет меня, когда я начну задавать странные вопросы.

– Впору начать ревновать, – сказал Алекс. – Мы ведь только расстались с Джейком.

– Как и Роуз, – отозвалась я и залилась слезами.

– Господи, Ирэн! Не думал, что ты так сильно ее жалеешь.

– Да мне ее и не жаль, – прорыдала я в голос на его плече.

Даже не соврала. Рыдала-то я от страха за себя и Алекса.

– Как же мне тебя успокоить?

– Дай пакетик с орешками.

Этот ответ уже был неожиданным даже для меня. Глядя на меня с опаской, Алекс потянулся к столу и взял последний пакет с макадамией.

Когда я его разворачивала, у меня дрожали пальцы от предвкушения. Какая-то ненормальная тяга. Я съела первый орех, жмурясь от удовольствия.

– Боже, как вкусно… Кажется, я подсела.

Алекс ничего не сказал, только потянулся поверх моего плеча к столику, взял бокал с вином и осушил его до дна.

– Не передумала ехать к Джейку? – спросил Алекс утром, когда я подорвалась вместе с ним в шесть утра.

Он ехал на съемки боевика, а я не собиралась откладывать в долгий ящик свои опасения. Так и до нервного срыва недалеко.

– Ни за что! – бодро отозвалась я.

И вот в семь тридцать после завтрака уже были в машине. Алекс поглядел на часы.

– И мой брат приедет так рано?

Я показала ему смс-ку Джейка – даже в тексте угадывалось ворчание, но отказываться от такой ранней встречи он не стал.

– Может, мне тоже подняться? Я могу на полчаса опоздать.

– О нет, не надо!

Алекс посмотрел с подозрением. Я улыбнулась и добавила спокойнее:

– Я имела в виду, что тебе не стоит опаздывать на съемки, Алекс. Все-таки первый день.

– Ладно, – согласился он медленно. – Ты едешь к Ройсу после Джейка?

– Ага. Еще и поэтому нервничаю.

Нечего было нервничать из-за Ройса, если честно. Его полный метр давно был в разработке, и все, что зависело от меня, я уже сделала, оставались мелочи.

Абрахам свернул к подземной парковке и остановился. Я поцеловала Алекса на прощание, попрощалась с Абрахамом и попросила передать привет Дженни. И столкнулась с Джейком на парковке.

Он только вышел из собственной машины. И был мрачнее тучи. Алекс вышел из машины, пожал брату руку.

– Не знаю, на какую консультацию ты рассчитываешь от этого доктора-зомби, – сказал он мне. – Правда, давай я останусь?

Джейк только сделал глубокий глоток кофе из кружки.

– Все в порядке, – улыбнулась ему я. – Увидимся вечером.

Джейк все так же молча пожал руку брату, и мы пошли к лифту.

– Боже, женщина… – выдохнул Джейк, когда мы вошли внутрь. – Если бы ты была обычной клиенткой, я бы содрал с тебя втридорога за эту несусветную рань.

– Тусил вчера, Джейк?

С таким-то запасов презервативов в бардачке и без девушки, чем еще мог заниматься холостой обеспеченный доктор?

– Тухлая была вечеринка. Вот я и согласился, когда ты написала. Но потом как-то все завертелось, закрутилось… И вот.

– Ты хотя бы отрезвел?

– Я не пью.

– Совсем?

– Ага.

– Почему?

– А для этого должна быть причина?

Двери лифта раскрылись, мы пошли по коридору к его кабинету.

– Доктор Кейн!

Как непривычно слышать.

И тут доктор Кейн преобразился. Спина вдруг выпрямилась, глаза засияли. И это точно не начал действовать так чудесно кофеин.

Ему навстречу шла низенькая женщина, полная в бедрах, с аккуратным каре. Его секретарша. Джейк заговорил с ней тем же вкрадчиво-нежным голосом, как и вчера по телефону. Она была настолько не похожа на Роуз, как небо и земля. Или как я и Роуз. Вот мы с Мэри явно одного поле ягоды.

– Как прошли ваши праздники, Мэри? Большое спасибо за поздравления. Это было так неожиданно, – пел соловьем Джейк.

Мэри тепло улыбнулась ему, глядя в глаза своего босса чуть дольше положенного.

– Шумно, неорганизованно и все дети наелись конфет раньше, чем мы сели за стол.

Вот и ответ, почему Роуз, а не Мэри. Я посмотрела вниз – а еще у Мэри было кольцо. Но сердцу не прикажешь.

Джейк не успел попросить кофе, Мэри сама кивнула и сказала, что сейчас сделает, как он любит, с корицей. Мэри исчезла за одной из дверей, и в Джейке словно подкрутили киловатты. Светиться изнутри он резко перестал.

– И давно ты в нее влюблен?

– Ш-ш-ш-ш!

Ясно. Стадия первая. Отрицание.

– Так что стряслось? – спросил мистер «Не хочу говорить об этом».

– Повышенная эмоциональность.

– Конкретнее.

– Я рыдаю в три ручья по любому поводу. Может, пересдать какие-то анализы? Может, ты там какие-то гормоны не те подкрутил на полную?

Он сел за стол, зевнул и посмотрел на меня мрачно.

– Я похож на диджея?

Он таки был больше похож на диджея, который заработался допоздна, чем на врача, но я не стала говорить об этом.

– Сдавать гормоны в эти дни цикла бесполезно, – вынес свой вердикт не выспавшийся эскулап. – Ты пришла только из-за этого? В чем срочность? Мы могли поговорить по телефону!

– Не только, – уклончиво ответила я. – Скажи мне вот что, Джейк. Ты брал у меня литр крови…

– Меньше.

– Ладно, меньше. Но ты сказал, что сдавал ее на все, что угодно.

– Ты собиралась стать женой моего брата, я должен был проверить, здорова ли ты.

– Отлично. Я не в обиде. Что показала кровь?

Джейк с минуту глядел на меня в упор.

– Что ты здорова, – ответил он. – Разве это не ясно?

– А если бы у меня были какие-то неизлечимые болезни, какие-нибудь смертельные отклонения в организме, ты бы узнал об этом по тем анализам?

– Ирэн, в чем дело?

– Хочу обследоваться с головы до ног.

– Я эндокринолог.

– Знаю, но ты врач. И можешь выписать направления, или как это делается здесь? Я хочу УЗИ, МРТ, рентген, анализы на все маркеры рака, генетические отклонения…

– Зачем?

– Просто. Мне так спокойней.

– Алекс знает?

– Нет! И не говори ему.

– Так, – сказал он. – Вот мы и добрались до главного. Почему?

– Потому что это медицинская тайна?

– Начинается, – он закатил глаза. – Что случилось? Чего ты боишься?

– Заболеть? – рискнула я.

– Да с чего вдруг? – рявкнул он голосом старшего брата, что я аж подпрыгнула. Подумала на миг, что это сам Алекс в кабинет вошел, когда хлопнула дверь.

А Джейк уже мягко ворковал:

– Ой, спасибо большое, Мэри, пахнет просто невероятно!

Это Мэри вплыла в кабинет в облаке ароматов корицы, ванили и сливок. Она оставила чашечку и передо мной и вышла после того, как мы оба ее поблагодарили.

Джейк отпил глоток так аккуратно, как будто это была божественная амброзия, а я пошла ва-банк:

– Давай так. Я не скажу Алексу, что ты давно и безответно влюблен в свою секретаршу, а ты выписываешь мне все анализы, какие только можешь.

Я не верила, что это поможет, но на горизонте других врачей не было.

– Мы же без пяти минут родственники, Ирэн, – проворчал Джейк. – Родственники не ставят друг другу ультиматумы.

Смотрите-ка, помогло.

– Ты не говоришь ей о чувствах из-за мужа?

Джейк фыркнул.

– Нет.

– А что тогда тебе мешает?

Джейк глотнул кофе. Кажется, он весь сегодняшний день проведет на кофеине из-за этого раннего подъема.

– Долго объяснять, Ирэн, но все может быть только так и никак иначе.

– Это у тебя-то?

Он взвился.

– А что у меня? Вот Алекс смог, а я – нет. Точка.

– Ясно.

– Рад, что ясно. Пей свой кофе.

– Не хочу, спасибо. Если я расскажу Алексу, то он тебя точно сдвинет с мертвой точки.

– Ты не отстанешь? – вздохнул Джейк.

– Нет.

– Тогда не жалуйся.

– Звучит, как угроза.

Он посмотрел на меня, доставая кипу бланков.

– А ты думала, сдавать анализы это то же самое, что сходить в спа-салон?

К сожалению, до нового года оставались считанные дни, и мне удалось только сдать кровь на общий анализ. Все остальные направления в ближайшей клинике в шаговой доступности, куда меня отправил Джейк, оказались возможны уже после 3 января. И через каких-то пятнадцать минут мой январь оказался расписан буквально по часам.

Джейк слово сдержал, а значит, Алекс не узнает о его чувствах к Мэри, но это не значит, что я сама никак не могу им помочь.

После докторов Абрахам снова забрал меня с парковки офисного здания Джейка, куда я благополучно вернулась, чтобы сохранить в тайне свои перемещения. Но надо бы придумать, как скрыть от Алекса мою увлеченность врачами.

Ничему меня, похоже, жизнь не учит.

У Ройса я встретила только команду сценаристов, с которыми мы стали дорабатывать мой полный метр, обсудили предпочтительный состав фокус-групп и примерную раскадровку.

Для Ройса я написала о сценаристе, который терпел неудачи всегда и везде, пока не написал уникальный метр, который оказался для него волшебным пропуском в мир кино. Правда, одно «но» – это был сценарий в жанре хоррор и после того, как определенные сцены заканчивали снимать, в жизни сценариста происходило нечто похожее. Где-то в середине фильма герой понимает, что когда фильм будет снят, он будет мертв. И после всячески этому противостоит.

Самого Ройса я так и не видела, он только отписался мне позже после того, как мы выслали ему итоговые правки по первым сценам и варианты раскадровки.

Наконец, можно было ехать домой.

И за мной вместо Абрахама приехал сам Алекс.

– Каникулы, – сказал он. – Садись, помоем машину. А потом поедим. Я уже заказал столик. Что сказал Джейк?

– В целом все нормально, но он выписал мне столько анализов! Ты же знаешь этих врачей, всегда хотят подстраховаться.

Упс! Кажется, я не собиралась рассказывать ему про анализы. Надо срочно учиться врать. Или поздно начинать в моем возрасте?

– Просто так обследоваться? – удивился Алекс.

Я развела руками с широкой улыбкой.

– Представляешь?

– С трудом. А как Ройс?

– Все в порядке, его я даже не видела. Я, наверное, и сценарий без него закончу и сдам в работу.

– Это вряд ли. Просто он делает сразу кучу фильмов одновременно, – сказал Алекс, выруливая из центра города. – Один в монтаже, другой снимается, к третьему пишут сценарий. Не сидит без дела.

– А Кевин успеет с монтажом «Дракона»? Он взял очень сжатые сроки.

– Да, я как раз сегодня озвучил оставшиеся сцены. Отдел визуальных эффектов черновую работу уже закончил, так что премьера будет в середине февраля.

– Круто.

Мы заехали в огромный ангар, Алекс опустил окно, расплатился картой в терминале. Заглушил мотор, но машина, как гигантский чемодан, все равно двигалась вперед по ленте, как в аэропорту.

– А где люди? Рабочие?

– Все автоматическое, – сказал он, закрывая окно.

Тут на машину словно пролился водопад, я взвизгнула от неожиданности. Алекс с улыбкой взял меня за руку, я обняла его. В салоне потемнело. Вода лилась по стеклам, машина сама и беззвучно двигалась. Мы словно попали в самое сердце шторма.

Алекс рассеяно гладил меня, ему было не в первой.

– А долго еще? – уточнила я.

– Минут пятнадцать.

Хватит, значит, но и медлить нельзя.

Коснулась молнии на его джинсах и потянула вниз.

– Что ты… ох!

А я уже отвела белье в сторону, нагнулась и втянула в рот еще мягкий, не ожидающий подвоха член, и он тут же стал увеличиваться в размерах.

На лобовое стекло обрушились клубы пены, какие-то щетки стали тереть машину со всех сторон. А я провела языком и задвигалась быстро, помогая себе руками. Алекс вцепился в мои волосы.

Нежность нежностью, но я чувствовала, ему это необходимо – показать, что я все также люблю и принимаю его таким, какой он есть. Да и успокоить после вчерашнего.

Хватка стала тверже. Корни волос натянулись. Он двинул бедрами мне навстречу и глубоко вошел в глотку. Я застонала, и вибрация передалась члену, усилила наслаждение.

Стала двигаться часто, быстро, уже не захватывая так глубоко, позволяя губам скользить по головке и не останавливая язык ни на минуту. До самого финала.

Потоки чистой воды как раз смыли с лобового стекла пену, и в салоне стало светлее.

– Успели, – улыбнулась я.

Алекс привел одежду в порядок, облизнул губы и сказал, прерывисто дыша:

– Это было… неожиданно.

Потом поцеловал меня, но машина, дернувшись, остановилась. Последние щетки со скрипом проехались по стеклам и фарам.

Алекс снова завел мотор, и вывел машину на оживленную улицу.

Правда, уехал недалеко. Свернул к обочине и снова стал меня целовать, пока у него не восстановилось дыхание.

Потом завел машину и сказал:

– Вот теперь я точно голоден.

В ресторане после того, как принесли десерт, Алекс вкрадчиво спросил:

– А ты заметила, что у тебя во всех блюдах орехи? Не рассказала Джейку о своем ореховом помешательстве?

Я вспомнила салат с кедровыми орешками, рыбу с оливкого-миндальным соусом и шоколадный кекс с ассорти из грецких, лесных и еще каких-то.

– Нет, – отмахнулась я. – Это случайность. Так что с новым годом? Ты говорил, нам нужен план.

– У меня полная машина пригласительных, Эдвард вручил в офисе.

Я сразу вспыхнула. Вспомнила, что мы вытворяли в его офисе.

– Я тоже думал об этом, когда был там, – улыбнулся Алекс. – В общем, надо решить, куда мы пойдем, а куда – нет. Там слишком много приглашений и мы не сможем побывать везде.

– Какие визиты важнее для твоей карьеры? Наверное, так правильнее спросить?

– Такие визиты планирует Эдвард, нам он оставил те, от которых ничего не зависит, и мы можем прогуляться ради собственного удовольствия.

– М-м-м-м, – сказала я, закрывая глаза от наслаждения. – Эта смесь орехов в кексе просто божественна.

– Правда? Дай попробовать.

Он потянулся к моим губам и углубил поцелуй, насколько это было возможно в общественном месте.

– Наши фотки потом появятся в журналах? – спросила я, отстраняясь и украдкой оглядывая степенный ресторан.

– Может быть, – кивнул Алекс. – Они озаглавят эту статью «Один десерт на двоих».

– Слишком просто, – рассмеялась я. – «Звезда Голливуда съел невесту вместо десерта».

– О да, похоже. Поэтому и не распускаю руки под столом, как хотелось бы.

Я медленно облизала шоколад с ложки.

– А хотелось бы, да?

– После того, что было в машине? Конечно. Ты бы раздвинула ножки, и я бы вошел в тебя влажную и горячую. Сначала пальцем.

– А мы сейчас сразу домой?

– Не знаю, может быть, придется снова ломиться в офис Эдварда.

– У меня есть идея получше.

– Брать счет?

– Да и быстрее.

Мы вышли из ресторана, и ужин обошелся нам всего в десяток автографов и два фотоснимка. Когда мы вышли, я указала Алексу на кинотеатр через дорогу. Ночной сеанс начинался через пять минут. Попкорн мы брать не стали.

На кассе Алекс выбрал самые отдаленные места в углу на последнем ряду. И мы побежали в зал.

Едва погас свет, мы стали целоваться. Наш ряд оказался пустым, как и тот, что перед нами. Народу было от силы человек двадцать. Шел какой-то древний боевик, явно не вызывавший ажиотаж у зрителей. Все популярные премьеры уже отгремели в вечерние часы.

– Всегда носи юбки, – пробормотал он, приподнимая платье. – Это так удобно…

Под его руками я развела ноги, и даже закинула одну на ручку от кресла, полностью для него раскрывшись. Все пять его пальцев ожили. Он водил ими, перебирал пальцами и поглаживал, погружая их в меня. Я стонала ему в рот, но вскоре на экране стали взрываться машины, автоматные очереди не утихали и постоянный рев просто перекрывал все остальные звуки.

Алекс вдруг убрал руки и раньше, чем я опомнилась, опустился на колени передо мной и припал ко мне губами, накрыв себя с головой свободной длинной юбкой.

Меня выгнуло от волны удовольствия. Алекс ввел в меня палец и стал ритмично им двигать, пока его язык творил со мной невероятные вещи.

В кинотеатре. Обалдеть!

Это невероятно усиливало возбуждение, хотя нас в нашем углу мало кто мог увидеть, сама близость людей и факт того, что мы делаем, заставило меня задрожать. Я сама заткнула себе рот руками, а после одну из моих рук сменилась рукой Алекса. Я посасывала и облизывала его палец, пока он, не отрывая губ ни на минуту, вращал языком, поглаживал, облизывал твердую горошину.

Я выгнулась и забилась в оргазме, и он облизывал меня до последней волны удовольствия, пока меня, наконец, не перестало трясти с головы до ног.

Тогда он поднялся, и я притянула его к себе, чувствуя свой вкус на его губах, поцеловала, выдохнув:

– Хочу тебя. Еще.

Алекс поднялся и потянул меня за собой на выход.

– Не понравился фильм? – спросил парень на выходе из фойе.

Алекс сунул ему чаевые, чему тот сильно удивился, и сказал:

– Очень понравился.

Ехать до дома была слишком далеко. Машина тоже была припаркована на ночной подземной парковке в трех кварталах от нас.

Алекс устремился вниз по улице и резко затормозил возле отеля.

– «Хилтон»? – хохотнула я. – Наконец-то.

Девушка на рецепции уставилась на Алекса во все глаза.

– Ваше имя и фамилия, – пролепетала она.

– Мистер и миссис Дональд Дак.

Ему надо было предупредить меня заранее, черт возьми. Меня чуть не разорвало там от хохота. Я слышала, что звезды используют разные имена диснеевских персонажей, когда останавливаются в отелях, но на деле это оказалось в сто крат круче.

Надо отдать должное девушке. Стопроцентный профессионал. Она и глазом не моргнула.

– Как долго планируете у нас пробыть… мистер Дак?

– Одна ночь. Завтра мы уедем, да, миссис Дак?

– Да, – выдавила я.

– Вот карта от номера, приятного вам времяпрепровождения.

– Спасибо.

Мы устремились к лифту, и когда двери закрылись, расхохотались оба. Я так вовсе согнулась пополам и повисла на Алексе.

– Всегда мечтал это сделать, – выдохнул он, утирая слезы.

И я захохотала снова.

А он притянул меня к себе и стал целовать, сначала аккуратно, а потом все с большей страстью, проникая языком в мой рот, исследуя его. Лифт открылся, и мы не сразу вышли. Чуть не уехали на другой этаж.

Как добирались до номера, открывали дверь, раздевались – помню плохо. Пришла в себя уже голая, посреди номера, держусь за спинку дивана, и мне настолько хорошо, что еще пять минут, и я перебужу весь «Хилтон».