Замуж за варвара, или Монашка на выданье

Глава 1

– Не могу, Кайла! – Я закрыла лицо руками и громко выдохнула. – Почему? За что?!

– Потому что таков ваш долг, леди Пэппет, – ровным голосом ответила служанка, продолжая поправлять мою прическу.

– Но он дикарь! Варвар! Ты ведь сама видела…

Я всхлипнула, отчаянно сдерживая поток рвущихся наружу слез.

– Я видела сильного мужчину в одежде, сшитой не по нашей моде, – спокойно ответила Кайла, – а вы упали в обморок при первой же встрече.

– И упаду снова! – Первая слеза скатилась по щеке, игнорируя и без того ослабевшую силу воли. – Я не вынесу этого брака. Не смогу жить с дикарем! Ты видела его? Это не человек, а гора! И топор. У него на поясе штанов висит кожаный чехол с вдетым топором! Топором, Кайла…

– С таким мужем к вам ни один враг не подступится, – пожала плечами служанка, аккуратно выпуская тонкие локоны из высокой прически и укладывая их красивыми волнами вдоль лица.

– У меня нет врагов! – взвыла я. – Я полжизни проучилась в школе при женском монастыре! Какие враги?

– Наживете еще, – хмыкнула служанка, отступая на шаг и рассматривая плоды своих стараний. – Вы – красавица. Супруг будет в восторге.

– Не будет. – Зло мотнув головой, вскочила и топнула ногой, обутой в роскошную белую туфельку. – Я лучше умру, чем пойду за него!

– Вы это бросьте, – нахмурилась Кайла, обхватывая меня за плечи и усаживая назад, на высокий пуф. – Мы ведь совсем ничего не знаем о нем. Мало ли, что люди языками мелют! Ну, борода, ну, топор… И что? А вдруг он нежный и ласковый?

– Кто? Хакарк из рода Эссшат?

Вторая слеза скатилась по щеке, а следом и третья. Служанка безжалостно стерла их с моего лица и тут же нанесла на щеки белила.

– Если вы откажетесь от свадьбы, то он откажет нам в помощи, – напомнила Кайла и с надеждой посмотрела мне в глаза. – Вы ведь всегда знали, что племянница правителя не может сама выбирать супруга. У вас есть обязательства. Помните свою матушку? Она вышла замуж совсем молоденькой.

– Помню, чем все закончилось, – шепнула я. – Отец заставил ее рожать детей, несмотря на плохое здоровье.

– В этом предназначение женщины. – Кайла невесомо провела рукой над моей головой, словно собиралась погладить, но при этом не хотела портить прическу. – Леди Тамира никогда не винила господина за его желание иметь сына. Она понимала свою роль в его жизни и исполняла долг, как подобает. Теперь настал ваш черед.

– Думаешь, я нужна будущему мужу только для того, чтобы рожать детей? – Душа похолодела, живот скрутило судорогой. – А как же любовь?

– Мужчины любят только себя, леди Пэппет, – грустно улыбнулась Кайла. – Но вы можете постараться избежать его неодобрения и заслужить уважение. Быть сильной и смелой. Больше всего они боятся женских слез и истерик, слабые капризные женщины кого хочешь напугают. Будьте же благоразумны.

Ответить я не успела: в дверь постучали, и тут же вошли двое. Огромный мужчина в кожаных штанах и простой рубахе с подозрением посмотрел на меня и выжидающе замер. А вот мальчишка лет четырнадцати шагнул вперед и объявил:

– Все собрались, госпожа. Пора идти.

Я медленно перевела взгляд на Кайлу. Та стояла, опустив глаза, и всем видом демонстрировала полное послушание. В моей голове стелился вязкий туман, подпитывая страхи и мешая думать. Хотелось кричать, выть и униженно молить о пощаде.

– Меня зовут Тог. Я помогу вам дойти, госпожа, если вы сами не в состоянии, – пророкотал громила, делая шаг вслед за мальчишкой.

– Нет, – сорвалось шепотом с губ.

– Не помогать? – громко уточнил мужчина.

– Ох…

На миг сжав кулаки и снова с какой-то отчаянной надеждой взглянув на Кайлу, я прикусила нижнюю губу и… поднялась. Внутри, казалось, вот-вот лопнет струна, называемая матушкой настоятельницей терпением. Я чувствовала, что не смогу пройти через брачный обряд. Только не с ним, только не с варваром.

– Господин велел передать, что возьмет вас в жены, только если вы придете сами, – снова подал голос мальчишка. – Ему не понравилось, как вы упали вчера к нашим ногам.

Это совершенно бестактно, напоминать леди о случившемся конфузе! С подобным поведением постороннего человека я столкнулась впервые.

С укором взглянув на наглого рыжего мальчишку, мимоходом отметила, что мы с ним почти одного роста. Приподняв подбородок, наставительно проговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал:

– Ваш господин не должен делиться со слугами своими впечатлениями. И я, к слову, не так часто падаю.

– Хорошо, потому что ему нужна здоровая жена, – не унимался мальчишка. – Меня зовут Тирэн. Я не слуга, а личный помощник господина. Его правая рука!

– Которую он отрубит, если мы не поспешим, – проговорил Тог, одновременно отвешивая мальчишке подзатыльник. – Если вы согласны выполнить условия договора, нам пора идти.

Договор. Да, брат моего отца – Рурк Тарси, правитель Лавитарии – решил выдать меня замуж за представителя варварского народа. Кенарийца. Хакарка Тэкати Эссшата. Правителя дикарей.

Взамен тот обещал поддержку в надвигающейся войне против общих соседей, магически одаренных ригулийцев. И отказаться невозможно: на кону жизнь моего народа. Лавитария, несмотря на огромную территорию, не выстоит одна.

– Поправь мое платье, Кайла, – сказала я, высоко задрав подбородок и представляя себя спасительницей всех и вся. Матушка настоятельница гордилась бы своей воспитанницей.

– Да пребудет с вами Двуликая, – шепнула служанка, закрывая двери моих покоев.

Я чинно кивнула, смиряясь со своей участью, и шагнула вперед, навстречу бездне.

– Двуликая не поможет, если вы будете так ползти, – недовольно буркнул Тирэн, подхватывая сзади подол моего платья. – Господин рассердится и передумает жениться. Тогда мы все умрем.

– В каком смысле? – опешила от подобной перспективы я.

– Мальчик шутит! – гаркнул Тог и снова отвесил Тирэну подзатыльник. – Но нам лучше поспешить, это правда.

Кивнув, я пошла немного быстрее, размышляя о превратностях судьбы.

День моей свадьбы; день, о котором я мечтала с самого детства. И половина мечты сбылась. Я – очень красивая невеста, в роскошном белом платье, сшитом из шелка и кружев, с открытой линией плеч и объемными рукавами. Атласные туфельки на небольшом каблучке подчеркивают изящные ступни, высокая прическа оттеняет аристократические черты лица, а ниточка жемчуга приковывает взгляды к тонкой шее и оголенным ключицам… Образ, продуманный мною до мелочей.

Не вписывался в идеальную картинку только жених. С малых лет мне грезилось, как к монастырю подъедет наследный принц Хастарии, Раен иг Сивар – красавец с юга. Разумеется, на белом коне. Он бы спас меня от скучной жизни и подарил настоящее счастье, забрав мои руку и сердце!

Но нет. Злой рок не позволил выйти замуж по любви. Хуже того, руку и сердце получит тот, кто может отнять их в прямом смысле слова. Дикарь с топором, привязанным к поясу.

Мы остановились у входа в зал. Пока я пыталась отдышаться и поправить платье, неугомонный Тирэн подал шардигару знак, и тот спешно начал церемонию.

Заиграл орган, перекрывая странные подвывания. Только когда Тог отошел от меня на пару шагов и опасливо нахмурился, указывая рукой в сторону зала, я поняла, что звуки исходят от меня. С трудом проглотив ком, стоявший в горле, прикрыла глаза и мысленно вознесла короткую молитву Двуликой. Очень короткую и емкую. Буквально два слова: «Помоги мне».

Музыка стала громче. Поднялись со своих мест полсотни людей, приглашенных на свадьбу господина Хакарка Тэкати Эссшата и леди Пэппет Тарси. Погас свет, оставляя лишь мягкое холодное мерцание стен из фосфоресцирующего красного камня. Свадебный ритуал, сочетающий обычаи двух народов, начался.

С первым же шагом навстречу варвару прежняя жизнь разлетелась вдребезги. Вместе с мечтами и наивными надеждами на лучшее.

Я не помнила подробностей ритуала, не могла сказать, сколько человек стали свидетелями дальнейшего унижения, отказывалась думать о случившемся как о произошедшем в реальности. Но факт оставался фактом: свадьба закончилась по древним кенарийским традициям, и варвар сделал меня своей женщиной практически прилюдно!

– Отныне и до окончания жизни леди Пэппет нарекается кенарийским именем Дарна и входит в клан Эссшат, чтобы оберегать и множить его. – На меня брызнули холодной водой и потрясли у лица мешочком, источающим жуткое зловоние. – Госпожа Дарна, перед ликами богов и присутствующих здесь свидетелей, объявляется супругой господина Хакарка Тэкати Эссшата, – старческим голосом брюзжал шардигар, вновь брызгая водой и хватая мою дрожащую руку, чтобы закрепить на ней медный браслет. Мгновение боли, и безделушка снята, а на внутренней части локтевого сгиба появляется брачный рисунок в виде нечитаемых рун. То же проделывают с варваром, после чего шардигар требует исполнить последний пункт договора: – Так подтвердите свои намерения перед лицом двуликой богини Танаки и закрепите ваш нерушимый союз на брачном ложе во имя Яровира, предъявив нам следы вашей связи!

– Да! – громыхнули приглашенные варвары.

– Нет, – прошептала, не вслушиваясь больше в слова жреца.

Никто не обратил внимания на протест. Под гул голосов Хакарк подхватил меня на руки и, обогнув статую Двуликой, прошел к небольшой, укрытой от посторонних глаз нише. Отодвинув плотную гардину, он замер, осматриваясь вокруг. Пока я пыталась подавить надвигающуюся истерику, супруг обнаружил-таки импровизированное ложе, состоящее из нескольких десятков матрасов, сложенных друг на друга, и снова двинулся вперед.

– Раздевайся, – велел этот дикарь, небрежно опуская меня на застеленное белыми простынями безобразие и стаскивая с себя немногочисленные одежды.

Под его кожей, словно огромные змеи, перекатывались бугристые мышцы. Волосы варвара были длинными, остриженными как попало; лицо покрывала многодневная щетина, придавая ему еще более дикий вид.

Я тряслась от страха и молилась о чуде, оглядываясь по сторонам и примеряясь к маленькому окну, расположенному под самым потолком. Вот бы превратиться в маленькую птицу и улететь прочь, забыв весь этот кошмар навеки…

– Ты что, порченая? – осведомился супруг, вырывая меня из грез о побеге.

Я обернулась, собираясь осведомиться, что супруг имел в виду, и тут же потеряла дар речи. Богиня!!! Варвар стоял передо мной абсолютно голый! То есть совсем. Он не оставил даже исподнего белья. Так и замер, выставляя жуткий похабный орган напоказ.

– Женщина! Слышишь?! – проорал супруг. – Черт-те что. Она глухая, похоже, – неведомо кому пожаловался мой личный кошмар.

Я тем временем продолжала ошалело рассматривать его бесстыдство. Мысленно ругая себя за коварное женское любопытство, никак не могла отвести взгляд. Судя по жару, краска стыда давно залила мое лицо, уши и шею, пробираясь все ниже…

– Ладно, лишь бы рожать могла, – пророкотал супруг, придя наконец к согласию с собой.

Как только он шагнул в мою сторону, я, не в силах сдержаться, вскрикнула и отшатнулась. Не думала, что стану вести себя столь недостойно, но ситуация и вид могучего голого тела убили остатки спокойствия.

– Час воссоединения настал! – Услышала я счастливый голос шардигара. – Сейчас закончат – и пировать.

И я закрыла пылающее лицо руками. Некстати вспомнилось, как еще недавно мечтала выйти замуж и утереть нос подружкам из монастыря. Неустанно молилась богине, чтоб муж был силен и крепок, поскорее приехал за мной, дабы спасти от тоски. И вот… сбылось! Стоит передо мной, как кара небесная, с огромным возмездием наперевес!

– Раздевайся, – повторил мой ночной кошмар, приблизившись вплотную. – Теперь поздно идти на попятную, женщина.

Забравшись на кровать с ногами, покачала головой. Конечно, я понимала, что отступать некуда, но поделать с собой ничего не могла.

– Сам раздену, – пожал плечами Хакарк. – Но тогда синяки останутся.

Я вняла его просьбе. Встав на колени, начала развязывать пояс, кося глазом на то самое окошко под крышей. Не так уж и высоко, не так уж и узко…

– Быстрее! – недовольно рявкнул муж.

– Я не могу, – шепнула, расстегивая многочисленные крючки сбоку, – руки дрожат.

– Значит, не глухая? Уже легче.

И дернул меня за ногу.

Я упала пластом и затихла. Шевелиться или говорить что-либо было страшно. В голове царили лишь паника и отчаяние.

Варвар потянул платье вниз, я затаила дыхание. Только хотела зажмуриться, как снова увидела нахальный орган, направленный в мою сторону. Варвар рыкнул – обнаружил на мне нижнее платье.

– Это еще что? Снимай!

Его гнев был очевиден, поэтому спорить я не решилась, продолжила расстегивать очередные крючочки. Спустя пару минут, справившись с задачей, услышала уже привычное:

– Ну? Снимай!

Сняла. Хакарка перекосило.

– Опять?! – Увидел сорочку.

Я совершенно не понимала его удивления. Неужели он раньше с дамой никогда не был? Или все они встречали его уже раздетыми?

Хакарк нагнулся ко мне, протянул руки и… Раздался треск ткани. Я осталась лишь в бюстье, панталонах и чулках. От стыда и страха в глазах потемнело. Откинув голову, аккуратно легла на кровать, притворяясь немощной, и прошептала:

– Воды…

Сначала повисла тишина, потом матрас подо мной прогнулся, а сверху навалилось нечто очень тяжелое. Приоткрыв один глаз, увидела, что это были они: Хакарк и его орган-растлитель.

– Мне плохо, – уперевшись руками в его плечи, протестующе зашипела я. – Немедленно прекратите на меня давить! Не хочу! Не сегодня. Не так! Вы – монстр! Это же непостижимо!

– Да, – непонятно с чем согласился этот мужлан. Подхватив мои ноги под коленями, потянул меня на себя, не задумываясь, что от его пальцев непременно останутся синяки. Спустя миг вновь раздался треск ткани – остатки панталон отлетели в сторону.

Я задохнулась от осознания происходящего. Вот-вот готовы были хлынуть слезы отчаяния, как вдруг варвар стал с меня сползать.

«Устал? Передумал? Закончил?» – пронеслись в мозгу догадки.

Но нет, действительность была куда хуже, чем я могла себе представить.

Хакарк остановился, зависнув лицом на уровне моей талии, и вопросительно посмотрел на меня. Он ждал ответа. Разрешения. Ждал, хотя мы оба осознавали: обратного пути уже нет ни для него, ни для меня. Ритуал бракосочетания, проведенный кенарийским шардигаром с учетом наших традиций, нельзя расторгнуть. Никогда.

Секундная передышка позволила прийти в себя. Выдохнув, я медленно кивнула и зажмурилась, ожидая боли, обещанной матушкой настоятельницей каждой воспитаннице, решившей отдаться во власть греха.

Но в следующий миг произошло неожиданное: губы варвара приникли к коже живота, обжигая ее поцелуем. И снова. И снова. Дорожка из поцелуев шла вниз, в конце концов приведя мужские губы к самому сокровенному местечку.

Охнув, я попыталась сомкнуть ноги. Напрасно. Он продолжал вытворять непотребства, гладил и проникал пальцами в святая святых! Странно, но боли не было. Наоборот. Я могла лишь хрипло дышать от наслаждения. По телу прокатилась непривычная истома, обрываясь внизу живота и превращаясь в нечто болезненно-приятное, требующее всего моего внимания, мысли кончились. Остались только прикосновения мужчины и ожидание чего-то доселе неведомого, но желаемого всем сердцем.

Когда пальцы Хакарка на миг пропали, уступая место его губам, из груди помимо воли вырвался хриплый стон. Варвар целовал меня ТАМ! Нагло, бессовестно, с хрипловатым рыком, вторгаясь языком все глубже…

Я закрыла рот ладонью, чтобы не выдать себя ни единым звуком. Стыд затопил с головой, обрушившись влагой в местечке, где снова и снова чувствовался его горячий язык. Но самого плохого избежать не удалось: плотское наслаждение, греховное и всепоглощающее, вынудило разомкнуть губы и предательски застонать. Пик наслаждения настиг меня, заставил выгнуться с растрепанными волосами и именем богини на устах. Вот так кончается благочестивость?

Не успела я понять и принять случившееся, как супруг вновь навалился на меня и одним резким движением ворвался в лоно, где раньше были лишь его пальцы и язык. Приготовиться к боли я не успела: не зажмурилась, не помолилась, не набрала воздуха в легкие для нового крика. От неожиданности произошедшего просто шире раскрыла глаза и впилась ногтями в могучие плечи варвара, громко выдохнув в тишине комнатки ошарашенное: «О-о».

Супруг удовлетворенно рыкнул и, приподнявшись, слегка отстранился, после чего снова толкнулся внутрь. На этот раз, ощутив жжение и тупую боль внутри, я дернулась и попыталась оттолкнуть Хакарка. Он даже не заметил перемен в моем настроении, вновь и вновь исступленно повторяя нехитрые движения: вперед-назад.

Удовольствия больше не было – только желание скинуть с себя этого дикаря. В какой-то момент вернулся стыд за близость с северянином – я все еще не могла принять его. Ноющая боль внизу живота не проходила, но хуже всего оказалась не она, а голос шардигара из-за гардин:

– Что-то вы затихли. Все хорошо?

Как подобное оказалось возможным?! Как я оказалась здесь, под кенарийским варваром, отдала ему свою невинность, совершая таинство, о котором не раз мечтала ночами… Разве так это должно было произойти?

– Да-а-а! – оглушил меня Хакарк.

По могучему телу кенарийца промчалась дрожь, закончившись не в ногах, а во мне! Его срамной орган словно стал еще больше, едва не разрывая меня изнутри.

Я испуганно вскрикнула, а шардигар удовлетворенно крякнул и убил остатки девичьей гордости, громогласно оповестив гостей:

– Свершилось! Девица больше не невинна!

– Пусть покажет простыню! – крикнул какой-то негодяй из зала.

– Это немыслимо! – завопила тетушка Сильва. – Вы достаточно унизили наш род!

– Женщина теперь наша, – пробасил неизвестный мне мужчина. – Хакарк, неси простыню!

– Простыню! Простыню! Простыню! – в унисон заголосили варвары десятками глоток.

Я отвернулась, прикрыла глаза и постаралась спрятать руками грудь, чтоб показать новоявленному супругу, насколько мне неприятно происходящее.

– Спать собралась? – недоуменно спросил Хакарк. – Вставай, женщина, пора закончить с этим и отправляться домой. Дай-ка…

И он выдернул из-под меня простыню!

Пискнув, я вскочила с матрасов, словно ужаленная, а это животное, прикрыв срам меховой накидкой, отдернуло гардину и швырнуло доказательство потери невинности гостям на обозрение.

– А вот и простыня! – радостно сообщил шардигар. – Договор между кенарийским народом и Лавитарией вступил в силу! Так отметим же это!

Раздался шум, топот многочисленных ног, гомон голосов…

Я поспешно натягивала нижнее платье, прячась от любопытных глаз остальных дикарей. Хакарк вернул гардину на место и, бросив хмурый взгляд в мою сторону, спросил:

– У тебя есть нормальная одежда, женщина?

Немыслимо спрашивать подобное у дамы моего положения! Хотелось оскорбленно покинуть комнату, но, вспомнив о правилах хорошего тона и об отсутствии одежды, нашла силы для диалога с супругом.

– Конечно, я же леди! А вот вам…

– Хорошо, переоденешься. – Хакарк сноровисто упаковал собственное тело в кожу и шкуры животных, после чего отцепил от пояса маленький кожаный мешочек и кинул его на матрасы. – Это съешь сейчас. Наша травница передала, чтобы облегчить женские боли.

– Что там? – насупилась я.

– Корень миридора. От кровотечений и боли помогает. Не хочешь – не пей, только потом не жалуйся. Ты все поняла, женщина?

– Более чем.

Я обиженно поджала губы, про себя радуясь предусмотрительности супруга. Боль в животе нарастала, а привезенное им лекарство было баснословно дорогим и имело буквально чудотворный эффект. Но благодарить его я не собиралась, ведь это он виноват в моих бедах!

– Через час выдвигаемся. Будь готова, – услышала голос Хакарка, поднимая мешочек с драгоценным лекарством.

– Как?! Торжество продлится несколько дней! Позвольте хотя бы проститься с родными, – взмолилась я, с ужасом глядя в равнодушное лицо варвара.

– Через час, – повторил он. Сурово взглянув на меня, супруг недовольно констатировал: – Ты говорлива.

И вышел к гостям, оставляя меня одну.

Животное! Дикарь! Мужлан!!!

Я все еще пыталась застегнуть свадебное платье, мысленно поминая новоиспеченного мужа всеми непотребными словами, когда за спиной раздался голос шардигара:

– Все прошло прекрасно. Если боги будут милостивы, скоро ты станешь матерью наследника, Дарна! Только вот… – Сделав паузу, он красноречиво и с укоризной посмотрел на мое платье: – Скажи-ка, дитя, а нормальная одежда у тебя есть?

– Это и есть нормальная! – неожиданно даже для себя рявкнула я.

– Как скажешь, – закивал шардигар и поспешил удалиться, крепко сжимая нательный образ Яровира.

Стыд накрыл с головой. Истерика в стенах храма – последнее, чего ждут от леди. Необходимо попросить прощения у присутствующих и покаяться за недостойное поведение.

Решительно приблизившись к выходу из каморки, я отодвинула гардину, выглянула наружу и обомлела: все лавки пустовали. Гости ушли пировать, даже не дождавшись моего появления.

– Как же это? – вслух удивилась я.

– Что-то случилось, госпожа?

Парнишка, назвавшийся Тирэном, появился слева от меня и замер.

– Где все? – Я развела руками, так и не сумев совладать с нахлынувшим отчаянием и одиночеством: – Тетушка, отец… мой супруг. Где они?

– Празднуют подписание договора, госпожа, – Тирэн дружелюбно улыбнулся: – Меня оставили дождаться вас и сопроводить…

– Праздновать?

– Переодеваться. У вас ведь есть нормальная одежда?

У меня дернулось левое веко.

– Скажите, милый юноша, чем вас не устраивает мой наряд, сшитый из тончайшего шелка и невероятно дорогих кружев? – как можно спокойнее уточнила я.

– Этот? – Молодой человек с сомнением взглянул на мое платье и, дождавшись кивка, подтверждающего его догадки, удивленно ответил: – Но вы же в нем и двух верст не проедете. Неудобно и холодно. Для езды на крафтах необходимы костюм и меховая накидка.

– Для езды? На крафтах?! Мне?!

– Конечно. Ваш дядюшка заверил господина, что вы – прекрасная наездница.

– Ну, я знаю, как садиться на лошадь, – осторожно ответила, успокаивая себя тем, что супруг не сможет вернуть меня, ведь брак уже вступил в силу.

Тирэн приоткрыл рот, подумал и заметил:

– Крафты очень похожи на лошадей. – Немного замялся и добавил: – Издалека. Если не присматриваться.

Точнее не скажешь! Я видела крафтов на картинках и читала о них. Мощные животные с бугрящимися мышцами и лоснящейся, бархатистой на ощупь кожей. Рогатые, клыкастые, шипастые и злопамятные, подчиняющиеся единственному хозяину, они едва ли напоминали обычных лошадей. Даже издалека.

– Боюсь, я вынуждена разочаровать вашего господина. – Задрав подбородок, пояснила озадаченному парнишке очевидное: – Не в моих силах самостоятельно ехать на ваших диких скакунах. Так и передайте. Пусть озаботится поиском кареты, раз взял в жены даму из высшего общества.

– Как скажете, – на удивление быстро согласился Тирэн. – Передам. Позвольте сопроводить вас в прежние покои?

– Ну уж нет! Я хочу попрощаться с родственниками! К тому же это не дело – пировать без невесты. Мое место за праздничным столом, по левую руку от мужа.

– По левую руку у него обычно топор лежит. Наготове. К тому же господин велел поступить иначе. – Тирэн покачал головой. – Прошу вас…

Но я уже шла вперед. И хотя жизнь моя должна была кончиться еще несколько минут назад, прямо за зеленой гардиной, гнев и жажда справедливости терзали душу так, что я чувствовала себя живее всех живых.

Да и события, предшествующие сегодняшнему унижению, никак не забывались.

Тетушка, прибывшая вместе с отцом, сообщила о предстоящей свадьбе чуть меньше недели назад, при этом горько рыдая и рассказывая о чести и долге перед народом Лавитарии. Я внимала, не совсем понимая, о чем она толкует, и заранее предчувствуя неладное.

Замужество не пугало меня, ведь каждая леди с юных лет мечтает обзавестись семьей. А мне около полугода назад исполнилось девятнадцать. Собственно, я мечтала о браке дни напролет.

Заточенная в монастырской школе с семи лет – спустя год после смерти матери – почти сразу начала строить планы на будущее. Как и все девочки, сначала грезила о принце на белом коне. К пятнадцати годам родился более четкий план будущего замужества. Я знала, как пройдет ритуал, продумала все до мелочей, и ждала. С воодушевлением, с надеждой.

Только принц все не ехал.

К шестнадцати годам многие подруги покинули монастырские стены и стали присылать мне письма с подробным описанием новой жизни. Я читала, умилялась и ждала обещанной тетушкой выгодной партии.

После семнадцати мысленно согласилась на простого наместника, без изысканных манер и огромного состояния. Лишь бы любил меня больше жизни.

После восемнадцати, когда практически все воспитанницы моего возраста были выданы замуж, я все же поддалась панике и написала отцу, напоминая о себе и сообщая о желании покинуть стены монастыря при жизни.

Он отписался коротким: «Нет достойных кандидатов».

Конечно, племянница правителя Лавитарии не могла выйти замуж за человека без соответствующего положения, имени и рода. Но я страдала и не находила места, все чаще представляя себя старой девой, так и не познавшей любви.

Двуликая сжалилась надо мной лишь после девятнадцати лет. Настал день моего триумфа!

– Он – идеальная партия для девушки с твоим именем и состоянием, – ласково поглаживая мои руки, говорила тетушка Сильва – супруга правителя Лавитарии.

– Именно так, – поддакивал отец, упрямо не глядя в мою сторону и отчего-то предпочитая рассматривать унылый пейзаж за окном.

– И пусть его внешность немного эм-м-м… необычна, ты непременно привыкнешь! – Тетушка неискренне улыбнулась одними губами.

– Непременно, – подтвердил отец.

– Он силен, смел, бесстрашен и богат…

– И бесстрашен, – донеслось от окна.

– Я только что сказала об этом, – раздраженно отмахнулась тетушка, одаривая меня взглядом, полным надежд и отчаяния. – Так вот, милая, вы – идеальная пара.

– Прекрасно. – Едва сдерживая себя, чтобы не броситься с объятиями и благодарностью, задала самый волнующий вопрос: – Кто же он?

Вот тогда-то тетка и зарыдала. Слезы градом катились из ее глаз, руки нервно сжимали мои плечи, голос стал надломленным, заискивающим:

– Ты должна понимать, как важен этот союз, милая… Он, быть может, не совсем тот, о ком ты мечтала, но жизнь – это не только отдых в стенах монастыря! Твой народ нуждается в тебе! Ригулийцы дышат нам в спину, радостно ожидая твоего предательства и малодушия. Что скажешь, родная? Подаришь ли нам надежду на мирное небо над головой?

– Я не понимаю. – Глядя в затылок отца, покачала головой, ожидая хоть каких-то внятных объяснений. – Папа? Мой жених изувечен? Уродлив? Разорен? Он горбун? Пьяница? Игрок? Не молчи, прошу…

– Он – глава кенарийского народа, – не оборачиваясь, припечатал отец.

И я задохнулась от нахлынувшего ужаса.

– Северянин? Вы хотите отдать меня варвару?!

Они молчали. Тетушка тихо всхлипывала, пряча лицо в шелковом платочке, а отец, задрав голову, наблюдал за полетом птиц в голубом небе за окном.

– За что?! – взвыла я. – Вы хоть знаете, что говорят о кенарийцах?! Я знаю!!! Они безжалостны, неотесанны и грубы, а их женщины томятся в вечном холоде и голоде, без права на свободу!

– Это все домыслы, – неуверенно проговорил отец.

Обернувшись, он многозначительно взглянул на тетку, и та завелась с новой силой:

– О кенарийцах говорят много лжи. На самом деле не все так страшно, милая! Поверь! Не будь моя дочь обручена уже несколько лет, я бы непременно попыталась устроить их брак, но… – Взглянув мне в глаза, тетушка не увидела согласия и снова зарыдала. – Как же нам быть?! Мы делаем все, чтобы не допустить войну, чтобы сберечь тысячи жизней. Одно упоминание о том, что кенарийцы на нашей стороне, способно остановить ригулийцев. Помоги нам, милая! – Тут меня пришпилил к полу еще один внимательный взгляд, после чего последовал вкрадчивый шепот: – И потом… Если не он, то тебе вообще вряд ли суждено выйти замуж, ты ведь понимаешь? Статус, имя и положение обязывают. Мне казалось, ты мечтаешь вырваться?

И я согласилась. Даже постаралась убедить себя, что все будет хорошо, а кенариец вовсе не так страшен, как говорят. И была права. Он оказался еще страшнее!

Увидев северянина за день до свадьбы, я упала в обморок.

Это был огромных размеров мужчина, совершенно не заботившийся о своем внешнем виде и манере поведения. Тело, затянутое в кожу и шкуры, поражало размерами, превосходя мои прежние представления о мужчинах с севера. На поясе крепился самый настоящий топор, короткие сапоги вмещали не только ноги, но и несколько кинжалов, рукояти которых торчали из голенищ… Но больше всего шокировало лицо: квадратный подбородок, плотно сжатые губы, крупный ломаный нос и глубоко посаженные темно-серые глаза варвара откровенно пугали. До той поры мне не приходилось видеть человека, столь сильно напоминающего хищного зверя.

Мальчишка, шествующий рядом с этим монстром, заметив меня, выбежал вперед и радостно сообщил:

– А вот и наша будущая госпожа!

Меня замутило, в глазах померкло, а в голове появилась лишь одна мысль, обещавшая избавление от мук: бежать!

– Мелковата, – низким громким голосом проговорил жених, бросив в мою сторону оценивающий взгляд. – Почему одна?

Я не сразу поняла, что обратились ко мне. Тогда Хакарк протянул могучую руку и тронул меня за плечо, пытаясь привлечь внимание:

– Женщина, ты глухая?

– Воздуха, – успела шепнуть я, прежде чем мир окончательно погрузился во тьму.

Так мы и познакомились с будущим супругом.