Запасной аэродром

Эпиграф

Попала, кажется, я в омут Одиночества,
На берег Равнодушия-реки.
И с болью, с кровью вырвать хочется
Любовь. И сердце рвется от тоски.

Присяду под скалою Невезения,
И в пропасть я Отчаянья взгляну.
И от себя самой ища спасения,
Любовь своей рукою схороню.

Её зарою я на Памяти-пригорке,
Чтоб было видно далеко окрест.
Неразделенную с тоской оплачу горько.
И на могилу свежую поставлю тяжкий крест...

(Н. Зика)

Пролог

«Отменили вторую и третью пары, я уже дома. И на мне только серёжки».

Владимир отвёл взгляд от экрана телефона, с трудом сглотнул, воочию представив эту картину.

А затем торопливо засобирался.

- Глеб, я отъеду на пару часов? Может, задержусь чуть подольше, – Влад заглянул в кабинет непосредственного начальника, а по совместительству – друга детства Глеба Дёмина.

- Куда на этот раз? – недовольно поинтересовался тот.

Владимир выразительно повёл бровями.

- Кто бы сомневался, - вздохнул Глеб. – Дерюгин, тебе самому не надоело? Ты определись уже – свадьба на носу, а ты, как подорванный – по первому приглашению. Не был бы ты моим другом, давно бы рассказал всё Ярославе...

- Я не подлец, Глеб, - махнул рукой Владимир. – Уже определился, только никак не найду подходящего времени. Сам понимаешь – о таком надо как-то аккуратно сказать. Чтобы не ранить ещё больше.

- Да куда уж больше, - поморщился Глеб. – До свадьбы неделя, а ты с другой отжигаешь. Да ещё и с...

- А если это любовь? – возмутился Владимир. – Вот так – внезапно настигла?

- А с Ярославой тогда у тебя что?

- Славка – это другое. Она – своя, понимаешь? Мне тридцать восемь стукнуло, все, кроме тебя, давно семейные, детей растят. А я до сих пор, как перекати-поле. Устал. Сам знаешь, женщин у меня было много, да та самая не встретилась. Я и подумал, что раз не выходит создать семью на любви, то можно создать её на уважении. А в этом случае Ярослава – идеальный вариант. Я ж её, как облупленную знаю! Выросла на глазах...

- Бегала за тобой собачкой лет с семи, - добавил Глеб. – И до сих пор смотрит, как на икону. Знала про всех... Ну, почти всех твоих баб, и ни одной сцены не устроила. Потому что она любит тебя без памяти. Но ты-то к ней ничего подобного не испытываешь! Так зачем полез, дал женщине надежду?

- Я её уважаю, Глеб. Правда! Слава очень хороший человек и женщина приятная. У нас с ней было всё ровно, без мексиканских страстей, и меня это вполне устраивало. Я нагулялся, захотелось стабильности и определённости.

- Влад, ты хочешь сказать, что переехал к Славе, потому что она удобная?

- Знакомая, верная, удобная, - кивнул Дерюгин, - понимай, как хочешь. Но я всерьёз верил, что у нас получится. Три месяца присматривался. Год, как переехал к ней в квартиру. С девчонкой её, Ленкой, поладили. Меня всё устраивало, правда! Поэтому и предложение сделал, заявление подали. Но...

Он махнул рукой и вздохнул.

- В общем, хочешь насмешить бога – расскажи ему о своих планах. Появилась... Она! Я почти месяц держался, понимал, как буду выглядеть в глазах родни и самой Славки, да и перед Леной стыдно. Ей уже семь, многое понимает. Но чувства захватили, я не устоял. Это как ураган, понимаешь? Десятибалльный шторм ещё выдержал, но потом накатил девятый вал и... всё! Не суди меня, мне и так хреново. Влюбишься – поймёшь. И со Славой я обязательно поговорю. Сам! На этих выходных и поговорю. А сейчас не стой на пути, лучше прикрой перед Генеральным.

С последними словами Владимир выскочил из кабинета и по запасной лестнице, чтоб не попасться на глаза начальству, ринулся к выходу.

До дома не доехал – долетел, чудом избежав нескольких столкновений.

Перед глазами стояла картина – его любовь одна дома! Лежит в постели, ждёт его. В серёжках...

Сердце сладко замирало, тело отзывалось нетерпением. Скорее, скорее бы!

И вот...

- Ты долго! – капризно изогнутые губы, лукавый блеск в глазах, гибкая фигура.

Влад думал, что до этого был уже достаточно возбуждён, но один взгляд любовницы, и у него окончательно сорвало крышу.

- Иди ко мне! – хрипло, словно болеет ларингитом.

Сгрёб, обнял, вдохнул потрясающий запах желанной женщины, поднял на руки...

- В мою комнату, не в зал! - прежде чем он впился в её губы поцелуем, успела произнести девушка. – Не урони, медведь!!!

И весь мир, все заботы и сложности остались за порогом и за гранью его восприятия.

Уважаемые читатели, приветствую вас в новой истории!

Будет переживательно и эмоционально., но Муза обещает ХЭ.

Правда, не для всех героев.

Понаблюдаем?

Глава 1.

Слава в пятый раз украдкой бросила взгляд на часы – время стремительно утекало, как песок сквозь пальцы.

«Если Василий Николаевич в течение получаса не завершит совещание, я не успею забрать Лену, - мелькнуло в голове. – А ещё в ателье ждут – последняя примерка...».

Начальник сегодня был в ударе – пожурил провинившихся, похвалил отличившихся и всем надавал заданий. Но наконец-то вспомнил, что пока они тут сидят, работа там стоит.

- Совещание окончено, возвращаемся на свои места. Михаил Иннокентьевич, в три у нас встреча с инвестором! Анна Александровна, вас это тоже касается.

- Я помню, Василий Николаевич, сводка готова, - отозвалась главный бухгалтер.

- На низком старте, - кивнул начальник производственного отдела.

Слава неловко дёрнула рукой, и несколько листов спланировали вниз.

Ч-чёрт, и так каждая минута на счету!!!

- Шанская, что вы там ловите? – поинтесовался начальник. – Дезактивируете прослушку или только её устанавливаете?

- Доклад, - она подняла над головой руку с подобранной бумагой. – А прослушку я в ваш кабинет, Василий Николаевич, закинула, там от неё больше пользы.

- Вот за что я вас, Ярослава Дмитриевна, столько лет при себе терплю, - рассмеялся Соснин, - так это за лёгкий характер и хорошее чувство юмора.

- Василий Николаевич, я...

- А ценю за ответственность и профессионализм, - продолжил Соснин. – Я помню – ты просила отпустить тебя за час до обеда.

Мужчина бросил взгляд на чесы и хмыкнул.

- Почти двенадцать. К сожалению, мы прозаседали, простите, Слава, не специально. Сами видите, какая у нас запарка. Вам ещё актуально?

- Очень! – она прижала к груди руку с докладом и жалобно посмотрела на начальство. – Мне дочь надо из школы забрать, у неё скоро последний урок заканчивается, и я на полчаса в ателье хотела заскочить. Платье...

Она сбилась и замолчала, мысленно ругая себя – зачем Соснину такие подробности? Совсем свихнулась со свадьбой этой!

- Платье? А, у вас же свадьба на носу, - вспомнил Василий Николаевич и расплылся в улыбке. – Я обещал отпустить, но сам же и задержал. Не успеваешь?

- Нет, – мотнула она головой. – Но бог с ним, с платьем, никуда оно не денется, после работы заеду. Мне бы Лену встретить! Так-то её обычно моя подруга к себе забирает, но сегодня она никак не может, я поэтому и отпрашивалась. Разрешите, я быстро? Мне часа полтора нужно, не больше, я вечером останусь подольше, отработаю.

- Отработает она, сбегает, - ворчливо передразнил её Соснин. – Подруга занята, а жених где? Мог бы и помочь любимой.

- Не может он, - вздохнула Слава. – Он сегодня на стройку уехал, будет только вечером. А у Светы форс-мажор с утра, она до двенадцати ну никак не успевает вернуться.

- Всё как всегда – где тонко, там и рвётся. Ну что ж, Шанская, ребёнок – это святое. Но ты видела, что на улице делается? Гололёд! Поскользнёшься и – здравствуй, гипс! А мне потом без толкового помощника месяц или два страдать? Нет уж, раз я тебя подвёл, пообещал и вовремя не отпустил, то бери мою машину и отправляйся, спасай свои дела. Полтора часа тебе хватит?

- Хватит!

- Добро. Сейчас Геннадию позвоню, он подгонит транспорт прямо к входу. Ну, что стоишь, кого ждёшь? В офисе, слава богу, гололёда нет, можно и рысью. Правда, на этих ваших ходулях, - мужчина с сомнением посмотрел на обувь Ярославы, - не понимаю, как вы на них вообще умудряетесь передвигаться?! В общем, шагай Шанская, по своим неотложным, но учти, что в половину третьего жду обратно! У нас встреча с инвестором, ты мне понадобишься.

- Василий Николаевич, спасибо!!! Я мигом, одна нога здесь, а другая там! – Слава подхватила доклад и вылетела из комнаты совещаний.

Вот повезло так повезло! На машине она всюду успеет.

На мгновение мелькнула мысль – отвезти Ленку сразу домой. Дочери восьмой год, совсем большая уже, вполне может посидеть одна, пока Адка из института придёт. Но потом передумала – Светлана к часу будет дома, а она и позанимается с девочкой, и покормит, как следует, а не бутербродами. У младшей сестры в голове ветер один, за ней самой надо присматривать. Почти девятнадцать лет деве, студентка, но совсем не приспособлена к жизни, всё время витает в облаках!

- Здравствуйте, Ярослава Дмитриевна! Куда едем? – водитель предупредительно распахнул перед ней дверь.

- Сначала в школу, Гена, - кивнула ему и нырнула в тёплое нутро машины. – Потом на Баумана, дальше в ателье - и обратно, в офис. Мне надо вернуться до трёх.

- Понятно. Пристегнитесь, взлетаем, - пошутил тот.

Во дворе школы она появилась в тот момент, когда на крыльцо выпорхнула стайка первоклашек.

- Мама! – обрадовалась дочь. – А где тётя Света?

- У неё форс-мажор. Ничего не забыла? Телефон? Сменку?

- Какое имя смешное, - Лена забавно сморщила нос. – Он иностранец, да?

- Кто?

- Тётисветин дядя Форсмажор, - старательно выговорила дочка.

Слава прыснула.

- Форс-мажор – это непредвиденные обстоятельства, а не дядя. Шапку надень как следует. Скорее, Лена, мне ещё в ателье надо, а потом снова на работу.

- Платье мерить? – замерла девочка. – Ма-ам, возьми меня с собой! Ну, пожа-а-луйста! Я его ещё ни разу не видела!

- В следующую субботу увидишь, на свадьбе! Меня Николаевич только на полтора часа отпустил, я по времени не успею туда-сюда тебя возить.

- Возить? Ты на машине? – оживилась дочка.

- Да, но это ничего не значит. Давай портфель!

- Ну, ма-ам! Я буду тихо-тихо себя вести! Тебе что – жалко? На машине быстро...

Слава взглянула на расстроенное личико девочки и вздохнула – маленькая манипуляторша!

- Здравствуйте, дядя Гена! – Лена тихо скользнула на заднее сиденье и притихла.

«С другой стороны, ателье на полпути между домом Светланы и моей работой. В принципе, я почти ничего не теряю, если сейчас поеду мерить платье, а потом заброшу дочь к подруге».

- Гена, давай сначала в ателье, потом на Баумана, - произнесла она, поглядывая на пасмурную дочь.

Глава 2

Она не запомнила, как спускалась по лестнице, как выходила из подъезда. Просто машинально перебирала ногами, пытаясь унять гул в голове.

Хотелось забиться в норку и вволю выплакаться. Но нельзя раскисать – ей ещё на работу возвращаться и присутствовать на совещании у Соснина.

Показывать офисным слабость смерти подобно – коллектив у них неплохой, но почти на восемьдесят процентов женский. Этакий серпентарий единомышленников, где только дай повод – не за палец укусят, а всю руку отхватят. Или вообще целиком проглотят, пожуют, выплюнут. И лишь плечами пожмут, мол, так и было...

Она не один год варилась в этой компании и давно поняла – ничто так не поднимает самооценку офисных красавиц, как неприятности, произошедшие с кем-то другим! Особенно, если эти неприятности произошли у женщины и доставил их мужчина.

Словно, ахая и на словах сочувствуя чужой беде, каждая получала подтверждение – с ней муж-жених-любимый никогда так не поступит, она же не глупая Верка-Славка-Анька, чтобы не видеть дальше своего носа! Да и Саша-Вася-Петя не чета этому Вовке! Он верный и жену-невесту просто обожает!

А её и так за глаза считали неудачницей в личной жизни и странным человеком – уже тридцать два года, а Шанская не только не замужем – кого сейчас этим удивишь? – но даже ни разу там не была и изменить статус не стремилась. А ведь к ней пытались подкатить то Павлик из отдела закупки, то Серёжа-айтишник. Да и Соснин Шанскую ценит. Могла бы обратить внимание – достойный кандидат. Правда, женат, но кого в наше время это останавливает?

Нет, ломается – то ли цену набивает, то ли принца заморского ждёт.

Она до последнего скрывала, что теперь не одна – помнила, как бабушка учила: «Счастье, Славочка, любит тишину!»

Но слух про свадьбу как-то просочился, и за поздравлениями товарок она видела плохо скрытое удивление – ну надо же, и на неликвид нашёлся желающий! Не иначе, на квартирку позарился, хотя на мордашку Шанская ничего так, но она же старая и у неё ребёнок!

Где справедливость?! – вот так, запросто, на провинциалку из Петушков свалилась четырёхкомнатная московская жилплощадь! А они, коренные москвички, годами горбатятся на ипотеку...

И вот всё рухнуло.

Нет-нет, как бы не пекло в груди, плакать она не станет! Впереди совещание у директора, красные глаза и нос ей вовсе ни к чему.

Гена ждал возле распахнутой двери автомобиля.

- Ярослава Дмитриевна, я уже хотел вам звонить! Опаздываем...

- Поехали, - кивнула она ему, собирая остатки самообладания.

Водитель бросил короткий взгляд в лицо помощницы Соснина и понятливо сосредоточился на дороге.

Молча доехали до офиса, а там её закрутила работа, все лишние мысли и переживания будто ветром выдуло.

Она не заметила, как рабочий день подошёл к концу, офис понемногу пустел, пока Шанская не осталась одна. И продолжала хвататься то за одно, то за другое, лишь бы оттянуть момент, когда у неё больше не будет причин задержаться ещё...

Идти домой было страшно – а что если Влад и Ада никуда не ушли? Она не вынесет и часа в одной с ними квартире!!!

Ярослава опомнилась только тогда, когда ей позвонила подруга.

- Мать-кукушка, ты случайно нигде никого не забыла? Ты там живая вообще? На часы смотрела?

- Ой, Свет, я... Оставь сегодня Лену у себя, а? А то тут... понимаешь, Василий Николаевич... сводки на завтра, - потерянно забормотала «мать-кукушка».

И поначалу Светка ничего не заподозрила, лишь разразилась эмоциями.

- Конечно я не против, если Лена останется у меня на ночь, мы с ней уже поужинали и всё такое. Но ты могла бы не ждать, когда я тебе позвоню, а ещё днём прямо сказать, мол, хочу побыть с любимым наедине. А то начала мне городить сюда сводки и прочую чепуху. Я что – не человек? Не понимаю, что вам хочется остаться вдвоём, свадьба на носу, брачную ночь отрепетировать, то да сё...

На этом месте Слава судорожно вздохнула, и Светлана сразу насторожилась.

- Ты там ревёшь, что ли?

- Н-нет. Просто дел по горло, а принтер опять глючит...

- Ты на самом деле ещё на работе?! – поразилась подруга.

- Угу.

- Слав, я тебя, как облупленную знаю. Какая работа, если дома тебя ждёт любимый мужчина? Про единственную и ещё более любимую дочь даже не говорю – Ленок у меня под присмотром. Но я думала, что ты решила устроить Владу романтик, поэтому и Лену не забираешь. Ну-ка, колись – что у вас стряслось?!

И Слава не удержалась, ещё раз всхлипнула и в общих чертах рассказала, какой сюрприз ожидал её дома.

Светлана мгновенно приняла решение.

- Значит так, царевна-Несмеяна, собирай свои манатки и спускайся вниз. Такси будет через пять минут, я уже в приложении. Ты прямо сейчас едешь ко мне – и это не обсуждается! Слава, ты слышишь?

- Д-да, - выдохнула Ярослава и с облегчением начала собираться.

Она уже вышла из кабинета и, придерживая одной рукой сумку и дверь, второй рукой как раз пыталась попасть ключом в замок, когда телефон зазвенел снова.

Думая, что это беспокойная Светлана, Ярослава, не глядя на дисплей, кое-как извлекла сотовый и, приняв вызов, зажала трубку между щекой и плечом.

- Алло! Свет, я...

- Ты не вернулась домой, я беспокоился, - произнёс Владимир, и от неожиданности Ярослава выронила ключ. – Выходи, я внизу. Довезу до дома, заодно поговорим.

«О чём мне с ним говорить?» - пронеслась паническая мысль.

И Ярослава дёрнулась обратно к двери офиса. Но потом вспомнила, что она, как бы, давным-давно совершеннолетняя, и прятаться под одеялом (зачёркнуто) – отсиживаться от неприятного разговора в пустом офисном здании – как-то не солидно для взрослого человека.

Вздохнув – всё равно Влад не отстанет, она его упрямую натуру знает! – Слава решительно направилась к лифту.

И тут снова ожил телефон.

- Если тебя из обычной вежливости сразу не отправили по известному адресу, это не значит, что тебе были рады, и ты можешь названивать каждые полминуты! – рявкнула Шанская на автомате. – Уже спускаюсь, хотя я ещё не решила, стоит ли мне с тобой разговаривать!

Глава 3

- Ты долго, - Света впустила подругу в квартиру, внимательно, с тревогой оглядела её. – Слав, всё в порядке? Он ничего не сделал? На тебе лица нет...

- Не в порядке, но Влад ни при чём, - уронила Ярослава. – Вернее, он очень даже причём, но сейчас я в шоке от себя самой. Я такая дура, Свет! Ничего не видела, не замечала! Ослепла от счастья, а они у меня под носом весь месяц... Устала, сил ни на что нет. Ладно, о грустном потом. Скажи, как сегодня моя радость?

- С Ленусей всё хорошо – поужинала с аппетитом, мы немного позанимались, потом мультик посмотрели, а в половине девятого я её отправила в постель. Пять минут только ей почитала, и всё – спит. Идеальный ребёнок – ни капризов, ни протестов. Хочу такую же!

- Таких больше нет, - Слава через силу растянула губы в улыбке. – Штучная работа, единственный экземпляр.

- Я правильно понимаю – счастливый папаша до сих пор не в курсе, что он – папаша?

- Да.

- Вот! Мне кажется, пора это исправить. Дай мужику шанс! Смотри, какая чудесная у вас с ним получилась дочка – я уверена, как только он увидит Леночку, сразу позовёт тебя замуж. А там глядишь, ещё одну девочку или мальчишку родите. Ты про Вовку своего даже думать забудешь!

Ярослава закрыла рот ладонью и сдавленно всхлипнула, обессилено прислонившись к стене. А потом, давясь рыданиями, просто сползла на пол.

- Слав, да ты что, Слав? – всполошилась Светлана. – Ну, прости меня, не плачь! Я просто хотела тебя подбодрить, да нечаянно свернула не туда. Неудачно, да?

- Неудачно, - согласилась та, глотая непрошенные слёзы. – Свет, ты же знаешь, я не люблю говорить об отце Лены и про ту ночь, когда она была зачата... Пожалуйста, больше никогда мне о них не напоминай!

- Хорошо, Слав, но от твоего молчания только хуже! Я бы и рада не поднимать эту тему, да ты же до сих пор толком ничего не рассказала! Лишь темнеешь вся, да слезоразлив устраиваешь, стоит напомнить. Я уже боюсь представить, что с тобой случилось восемь лет назад. Он что, издевался над тобой? Взял силой?

- Нет, нет, всё не так! – замотала головой Ярослава.

- Но почему тогда ты не хочешь об этом вспоминать? Он стал твоим первым, и всё было настолько... плохо?

- Нет, физически я не пострадала. Но, Свет, та ночь получилась случайно, по глупости. Он... был пьян, а я... я тоже. Конечно, я благодарна за дочь – самое лучшее и самое дорогое, что у меня есть. Но даже вспоминать не хочу, как она была зачата!

- Прости, Слав, прости! У меня мозги уже в кучу, творю, сама не понимаю что... Тебе и так плохо, а тут я со своими неуклюжими попытками перевести разговор, сменить тему. И вместо того, чтобы успокоить, только разбредила ещё одну рану. Идём на кухню, я тебя покормлю, а потом примем успокоительного, оно уже охлаждается.

Она помогла подруге подняться и отправила ту в ванную. А сама бросилась на кухню – разогревать поздний ужин.

Ярослава появилась через несколько минут – несколько посвежевшая и уже без слёз.

- Леночку проведала – спит, - с улыбкой сообщила она. – Ох, Свет, я не знаю, что бы делала, если бы не ты!

- Ешь давай, одни глаза от тебя остались, - преувеличенно-ворчливо отреагировала та и поставила перед Славой полную тарелку. – Мы же с тобой с детства вместе. Считай, с яслей один горшок на двоих делили – кто, если не я, не ты?! Ешь, подруга, потом поговорим. И я за компанию.

Какое-то время было слышно только постукивание приборов, но Светлана с тревогой поглядывала за Славой.

- Ты не голодная? – не выдержала Света, потому что Ярослава уже минут десять ковыряла вилкой, но так ничего и не съела. – Или невкусно?

- Вкусно, только мне кусок в горло не лезет, - вздохнула та и отодвинула тарелку. – Всё думаю – как я просмотрела сестру и Влада? Когда Адка стала такой? Ты знаешь, я же фактически вынянчила её!

- Естественно, знаю, - фыркнула Светлана. – Можно сказать, твоё детство закончилось, когда родилась младшая сестра. Ты больше не могла выходить во двор погулять, перестала появляться на нашем месте у взлётки. Школа-дом, ну ещё магазин и молочная кухня – все твои маршруты. Тётя Марина хорошо устроилась – спихнула ребёнка на старшую дочь, и рада!

Ярослава снова вздохнула.

- Поначалу я злилась на Адку, она орала, а прилетало мне. Мол, не так качаю, неумеха, дядя Валера отдыхает, а я не могу угомонить ребёнка! Мне хотелось к вам, хотелось, как раньше, проводить вечера у полосы... А потом незаметно привязалась к Аде. Она такая забавная была маленькая, - Слава улыбнулась воспоминаниям. – Так мне радовалась! А мама что... Она работала, у нас денег вечно не хватало, вот она и хваталась за любую возможность. А мелкую куда девать? Не на дядю Валеру же оставлять? Он тоже работал, да и нянька из него так себе.

- Ну да, ну да! Оправдывай матушку, - фыркнула Света. – Думаешь, она теперь на твою сторону встанет? Пожурит младшенькую? Отчитает Вовку? Ага, два раза. Увидишь, маман ещё тебя во всём виноватой выставит, или я плохо знаю тётю Марину! Раз есть не хочешь – тогда вот тебе сок, вот бутылка – совмещай содержимое. Нам обеим не помешает снять стресс.

- Завтра на работу, - вяло возразила Ярослава.

- Мы немного, в качестве успокоительного и расслабляющего. С Мартини напиться – надо постараться. Итак, рассказывай – зачем этот козёл явился к тебе на работу?

- До этого не дошло – я выяснила, что Адель не освободила квартиру, вспылила, и он всю дорогу убеждал меня, что бедную девочку надо понять и пожалеть.

- Вот же сучка! А он тоже не съехал?

- Съехал и квартиру снял, но прежде чем вести туда Аделаиду, решил сначала провести там дезинфекцию, новую мебель купить. Просил подождать пять – семь дней. Представляешь?

- Да это тебе после этих... голубков... надо дезинфекцию квартиры проводить! Пять-семь дней? Адка вконец охамела! Эх, жалко, Ленусю не с кем оставить, было бы здорово прямо сейчас нагрянуть к тебе и вытряхнуть мелкую пакостницу вон! – Света покосилась в сторону комнат. – А может, так и поступим? Ну что может случиться за час? Лена спит, пробок нет, такси приедет быстро... Поехали?

Глава 4

Невидимый пока визитёр терпением не отличался, и, стоило щёлкнуть замку, энергично толкнул створку со своей стороны. Та ускорилась и настолько стремительно распахнулась, что Света едва успела отскочить в сторону.

- А ты что тут делаешь? – в прихожую не вошла – ворвалась мама Ярославы и Аделаиды. – Где мои дочери?

- Дом караулю, - машинально ответила Светлана. – Здравствуйте, Марина Львовна. Ярослава на работе, а где Аделаида – мне неизвестно.

И мысленно дала себе подзатыльник – почему в глазок не посмотрела, дурында? Увидела бы – кто там, и не открывала дверь. Мол, никого нет дома. А теперь что делать? Эту так просто, как Адку, не выставишь – как-никак, родная матушка хозяйки квартиры! Но Слава ей точно рада не будет...

- Что тут караулить? – удивилась мать Ярославы. – Впрочем, раз я уже здесь, то прекрасно покараулю вместо тебя. Ты можешь идти и заниматься своими делами. А что это за узлы?

Женщина прищурилась и с подозрением оглядела склад в прихожей. Затем ногой задела бок наволочки, и та издала характерный бряк.

- Чьи вещи?

- Не мои, - пожала плечами Светлана. – Адель за один раз не всё забрала, вечером Вов... Владимир перетащит. Слава попросила меня до вечера посидеть в её квартире, поэтому я никуда не уйду. И, Марина Львовна, давайте уточним, вы к Ярославе или к Адель?

- А тебе какая разница? Я к обеим дочерям, - поджала губы та. – Иди домой, Света, иди! Тебе нечего делать в чужой квартире. Я с удовольствием подожду моих девочек в одиночестве, мне не нужна компания.

- Марина Львовна, повторяю – Ярослава попросила остаться до вечера и взяла с меня обещание, что я никуда не уйду. Только в обед сбегаю за Леной, и всё.

- Почему? – насторожилась матушка.

- Должен мастер прийти, замки поменять, - ответила Светлана, на ходу придумывая причину. – Ну и... ужин надо приготовить, мусор выбросить... А то у Славки столько работы, что она не знает, как везде успеть. Конец месяца! – и Светлана многозначительно покивала. – Марина Львовна, так вы к Славе или Адель? Я не из любопытства спрашиваю, просто если вам нужна Ада, то она здесь больше не живёт. Она теперь вместе с Вов... Дерюгиным. Он где-то квартиру им снял. Позвоните младшей дочери и выясните адрес, пусть она вас встретит и проводит. Заодно остаток своих вещей заберёт, а то место занимают.

- Замки менять? Вот ещё, выдумала, - фыркнула Марина Львовна. – Денег, что ли, девать некуда? Ты, Светочка, иди к себе, а мы тут сами разберёмся, по-родственному.

- Уйду, если меня Слава отпустит, а пока она не позвонила, я отсюда никуда, - и Светлана сняла с крючка связку ключей и демонстративно опустила ту в карман джинсов. – Чаю с дороги хотите? Или у Адель попьёте?

- А ну – ключи вернула и выметайся отсюда! – рассвирепела Марина Львовна. – Ишь, как заговорила! Я так и думала, что без тебя не обошлось. Науськала Славку, сама бы она никогда младшую сестрёнку из дома не выгнала!

- Марина Львовна, - подобралась Светлана, - мне давно не десять, когда вы могли безнаказанно меня шпынять. И Ярослава давно взрослая и самодостаточная женщина. Это её дом – не мой, не ваш, не Адель. И распоряжаться здесь может только ваша старшая дочь. Раз она сказала, чтобы я её дождалась, я дождусь!

- Вот именно – я ее мать! – взвилась незваная гостья. – Не уйдёшь добром – позвоню в полицию!

- Звоните, - кивнула Света. – У меня московская прописка, я нахожусь в квартире подруги с её разрешения, что она легко подтвердит. А уж как вы будете объяснять полиции ложный вызов, да и Славе потом аргументировать его необходимость – не моё дело.

- Хамка! – не выдержав, мать нервными движениями извлекла сотовый и торопливо набрала номер. – Адочка, деточка! Да, да. Приехала, как я могла не приехать, когда ты... Ты плачешь, солнышко? Я сейчас приду, говори адрес! Через полчаса? А... Хорошо!

Марина Львовна убрала от уха руку с телефоном и задумчиво посмотрела на Светлану.

- Говоришь, тебе Ленку надо забрать из школы?

- Да, но не прямо сейчас, а в двенадцать.

- И что же, ты её каждый день забираешь и сюда приводишь?

- Нет, не каждый день. Когда у Славы полегче с загруженностью, она сама успевает. И не каждый раз, когда я встречаю девочку, веду её сюда. Иногда Лена остаётся у меня. А какое это имеет значение?

- Прямое, - будущая тёща Владимира отодвинула Свету в сторону и прошла на кухню, бегло огляделась, выдвинула табуретку и опустилась на неё. – Света, ты вроде никогда дурой не была, поэтому, я надеюсь, прислушаешься к моим словам.

- Вы хотите поговорить? - ровным голосом ответила Светлана и в свою очередь присела у стола. – Я внимательно вас слушаю.

- Я знаю, что у моих девочек сложный период, - после непродолжительного молчания заговорила матушка Ярославы. – И приехала, чтобы помочь им его преодолеть. Но это наше дело, семейное. Ты здесь лишняя, понимаешь? Тебе лучше уйти прямо сейчас.

- Я и не претендую на роль третейского судьи, - пожала плечами Светлана. – Но уйти в любом случае не могу – не вы меня сюда приглашали, не вам меня выпроваживать. Не верите – позвоните дочери и поинтересуйтесь её мнением на этот счёт. Кстати, Слава не предупреждала меня о вашем приезде. Она вообще в курсе?

- Я – мать и имею право находиться в квартире дочери без предварительных звонков и разрешений! – надавила голосом Марина Львовна. – Что до тебя – твоё присутствие нежелательно по многим причинам. Во-первых, ты не имеешь отношения к семье. Во-вторых, осуждаешь одну сторону и поддерживаешь другую! Это недопустимо, Света. Здесь нужна деликатность и такт, а ты – не спорь, я тебя с ясельного возраста знаю, ты никогда деликатностью не отличалась! – топчешься сапогами и отталкиваешь Яну от сестры.

- Ярослава моя подруга! – возмутилась Светлана. – Естественно, что я её поддерживаю. А если кто её и отталкивает, так это сама Адель! Вернее то, что творит и вытворяет ваша вторая дочь!

- Вот! А говоришь – не судья, - Марина Львовна вздохнула и показательно потёрла виски. – Адочка ничего не сделала, а вы её уже в преступницы записали и приговор вынесли! Я понимаю Яну, ей сейчас больно и кажется, что все против неё, но ты-то куда лезешь?! Помогаешь с Леной, вот и помогай, а в семью со своими советами не встревай! Адель сама не рада, что так случилось, но разве можно полюбить или разлюбить по собственному желанию? Уж кому-кому, а тебе доподлинно известно, сколько лет Ярослава пыталась справиться со своим чувством! И не смогла. Так какое вы имеете право осуждать Аделаиду? Она с детства слышала от старшей сестры, какой Володя замечательный, с детства наблюдала, как Яна вздыхает о нём, рассматривает украдкой его фото – не удивительно, что незаметно и сама в него влюбилась!

Глава 5

- Вот как ты заговорила?! – с возмущением начала Марина Львовна, но Ярослава уже отключилась.

Турова несколько секунд сердитым взглядом буравила телефон, словно надеялась, что тот самостоятельно соединит её со старшей дочерью.

Она терпеть не могла, когда её прерывали, а высказать Ярославе ей нужно было многое! Ишь, чего удумала, паршивка?! Сестру выгнала, матери указывает, где ей с дочерью встречаться, чужой девке квартиру доверила...

Но сотовый молчал, а когда женщина уже совсем собралась сама перезвонить, мигнул и включил блокировку. Идти за своим телефоном смысла не было – раз Ярослава сообщила, что занята на работе, от матери вызов она не примет. Но невысказанные претензии жгли язык.

Марина Львовна положила мобильник Светланы на ближайшую ровную поверхность – ею оказался кстати подвернувшийся подоконник – и плюхнулась на ближайшее посадочное место, которое попалось ей на глаза.

Села и погрузилась в невесёлые размышления.

Итак, случилось то, чего она подспудно давно опасалась – Янка пошла в разнос. Вернее, вкусила свободной, без материнского пригляда, жизни и решила, что теперь ей можно всё. В том числе, ставить родным идиотские условия.

А кто виноват?

Проклятая бывшая свекровь! Уже три года, как старой маразматички нет на свете, а её деяния до сих пор аукаются Марине.

Если бы семь с лишним лет назад Анастасия Павловна не вмешалась и не приютила спятившую Янку, потом не подарила ей свою квартиру, то... То Ярослава не только избавилась бы от нагулянного ребёнка, но и по-прежнему была бы в кулаке у матери. А теперь что им всем делать? Как прижать строптивицу, как вернуть её мозги на место, чтобы вспомнила, кому по гроб жизни обязана?!

Со стороны прихожей раздавались сдержанные звуки работы.

Марина Львовна несколько секунд вслушивалась в них, потом вернулась мыслями к проблемной дочери.

То, что Янка Шанская по уши влюблена во Влада Дерюгина, знала вся Песковатка. Ещё девчонкой она повсюду таскалась за стайкой мальчишек – отогнать не могли! Те на речку, и Янка с ними, в лес – она туда же. В гаражи, на крыши, на лётку - лётное поле старого аэродрома, у местных мальчишек там было своё место, типа – штаб! – и она следом.

Мать её и гоняла, и порола крапивой, мальчишки тоже шпыняли мелкую надоеду, а той всё нипочём! Ребята привыкли, смирились и больше не пытались её прогнать. Даже будто бы шефство над ней взяли – сами не обижали и другим не позволяли.

Вечно со сбитыми коленками, расцарапанными в зарослях ногами – пацанка, как есть – пацанка! Не удивительно, что когда Ярослава подросла и превратилась в довольно привлекательную – мать не могла этого не признать - девушку, Дерюгин всё равно относился к ней, как к младшей сестрёнке. Снисходительно, как к неизбежному и почти безобидному злу.

Потом родилась Адочка, и у старшей не осталось времени на глупости – кто же за маленькой смотреть станет? Отец Ады целыми днями на работе, она, Марина, тоже в декрете не засиделась, вышла, как только младшей исполнилось полгода. Ничего, Янка была большая уже, справились.

Только вот глупая влюблённость, как оказалось, никуда не делась – стоило Ярославе окончить школу, как дуру понесло в Москву. Официальная причина – поступать учиться дальше, но мать знала – за Дерюгиным поехала! Ещё и институт выбрала тот же, что и Вовка.

Нет, поначалу было неплохо – поступила, отучилась пять лет, и денег из дома не тянула. Стипендию получала и подрабатывала понемногу, даже что-то им перепадало. Ну а как же? Вырастили, выкормили, теперь дочь обязана семье помогать!

А когда Ярослава диплом получила и на работу в Москве устроилась – вообще хорошо стало. Зарплаты московские не чета местным, вот она, Марина, и поставила дочь перед фактом, что рассчитывает на половину, в крайнем случае, на треть её оклада. Адочка растёт, ей и одеться нужно, и телефон, чтоб не хуже других.

И целый год дочь безропотно переводила деньги, у матери даже что-то откладывать получалось. А потом случилось страшное – Янка зачем-то пошла в клуб на день рождения, будто бы не знала, что клубы эти одно непотребство и разврат! Предсказуемо опьянела с непривычки и потеряла там невинность. Как мать ни пытала, имени дефлоратора Ярослава так и не назвала. Видимо, сама его не знала. Вот позор, так позор!!!

И бог бы с ней, с невинностью – деве двадцать три, уже как бы пора бабой становиться, но не так же? Не в пьяном угаре, не пойми с кем? Замуж надо было выходить, когда мать говорила. У Валеры племянник, славный парнишка, глаз на Янку положил. Так нет, заерепенилась – мол, не нравится! Ну, подумаешь, за тридцать ему, двое детей, разведён, так там такая жена была – врагу не пожелаешь! Дети, как водится, с бывшей остались. Есть своя жилплощадь - конечно, не московские хоромы, но вполне нормальная двушка. Правда, принадлежит она матери Вячеслава, и живёт он там вместе с ней, но главное – крыша над головой будет. А раз Славка у Тамары один сын, то после неё квартирка ему и достанется! Нет, Ярослава упёрлась, аж взбеленилась, отказала жениху, с ней, матерью, разругалась и укатила в Москву. Полгода после этого в Петушки глаз не казала, только переводы исправно отправляла.

Ну и кому хуже сделала? Знаем мы, кто ей нравится, только Дерюгину на неё сроду фиолетово было. Для кого берегла себя, дурында?

Марина Львовна вздохнула и поёрзала, массируя затёкшую ногу. Прислушалась – в прихожей по-прежнему шли работы.

«Что-то долго мастер возится! – мелькнуло в голове женщины. – А Светка чем там занята? Сходить, посмотреть, что ли? Квартира большая: в одном конце сидишь – что в другом происходит – не видно».

Мысли снова вернулись к событиям восьмилетней давности. Довыпендривалась Янка – залетела от случайного кавалера. И не это самое страшное, а то, что она наотрез отказалась делать аборт! Больше того – сообщила, что не только будет рожать, но и прекращает денежную помощь родным. Мол, ей на ребёнка надо откладывать, на квартиру копить...

Глава 6

События минувшего дня не отпускали, хоть Ярослава честно пыталась сосредоточиться на работе. И если утром, «перейдя на автопилот», ей ещё удавалось выполнять свои обязанности, то ближе к полудню Соснин нагрузил так, что никакой автопилот не вытягивал. Пришлось поставить блок на любые мысли о бывшем женихе и предательнице – сестре, но стоило на мгновение потерять концентрацию, как они тут же возвращались.

«Почему?» - главный вопрос, который раз за разом долбился в виски.

Что в ней не так? Чем Аделаида лучше неё – кроме возраста, разумеется? Почему Влад предпочёл действовать за спиной, почему не открылся, когда понял, что любит не Ярославу?! Впрочем, её он никогда не любил – так, как мечтают все девушки и женщины – до самозабвения, забыв о собственных желаниях и удовольствии.

Любила как раз она, Слава, а Влад лишь позволял ей о себе заботиться и снисходительно принимал её поклонение и восхищение.

Нет, он был по-своему внимателен и щедр, не обижал, не унижал, ей было с ним хорошо. Но ни разу Дерюгин не посмотрел на Ярославу так, как смотрел на Адель: с обожанием, восторгом, теплотой и восхищением. Так, что любому наблюдателю сразу было понятно – Владу эта женщина бесконечно дорога, и он готов на всё, чтобы она улыбалась.

Поймав этот взгляд, Слава поняла, что у неё больше нет ни шанса. Да, можно закатить истерику, взывать к совести, подключить общих знакомых, но это не изменит его к ней отношения. Наоборот, истерика бывшей невесты всё только ухудшит.

Хотя, куда хуже? Владимир в очередной раз выбрал не Ярославу. И это не сиюминутная прихоть, не интрижка, а настоящие – по крайней мере с его стороны – чувства.

Как бы Слава ни любила Дерюгина, навязываться ему, теряя остатки гордости, она не будет. И, кроме того, ей претила роль жертвы, и почему-то было стыдно, что её так некрасиво и подло бросили. Словно причина предательства сестры и жениха скрывается в ней, в Ярославе. Словно это она, а не Адель, пыталась присвоить чужое...

- Ярослава Дмитриевна, вы с нами?

- Да, конечно! – встрепенулась она, чувствуя, как щёки заливает румянец – опять выпала посреди производственного процесса! – Извините, Василий Николаевич!

- Так, перерыв тридцать минут, - объявил Соснин, и когда Слава с облегчением встала, собираясь выйти вместе со всеми, добавил:

- А вас, Ярослава Дмитриевна, хоть вы не Штирлиц, а я не Мюллер*, попрошу остаться.

Пришлось вернуться на место.

Соснин подождал, когда за последним сотрудником закроется дверь, нажал на селектор:

- Галя, принесите два кофе – черный и со сливками. И сделайте несколько бутербродов.

- Сию минуту, Василий Николаевич! – немедленно отозвалась секретарша.

- Пересядь поближе, - мягко попросил Ярославу Соснин.

И у неё от удивления на секунду округлились глаза.

– Что у тебя случилось, Слав? Я могу помочь? – начальник не заметил или предпочёл не заметить её реакцию.

От неожиданности – раньше Соснин никогда не обращался к ней на ты, да и задушевных бесед не вёл, Ярослава сначала опешила. А потом энергично помотала головой.

- Всё в порядке, Василий Николаевич! Я просто... небольшие семейные проблемы. Ничего такого, я справлюсь! Спасибо вам!

Осторожно приоткрыв дверь, в кабинет проскользнула Галина, молча опустошила поднос и так же – молча и быстро – испарилась.

- Ничего не в порядке, а то я тебя не знаю! – продолжил начальник. – Ничего, что я так запанибратски? Там, - он кивнул в сторону выхода, - субординация и всё такое, а здесь и сейчас мы просто давние знакомые. Я знаю тебя больше девяти лет, ты пять дней в неделю по восемь часов мельтешишь у меня перед глазами. Всякое случалось, но я никогда не видел, чтобы ты была настолько выбита из колеи. Мы пережили твою неожиданную беременность, затем декрет, в течение которого ты продолжала работать – сначала на сокращённом дне, потом вышла на полный. Дочка временами, как все дети, болела, но ты справлялась, и даже больничный брала – дай бог памяти – не больше пяти раз за восемь лет! А недавно в твоей жизни появился мужчина, и ты буквально расцвела, порхая по офису. Но когда вчера ты вернулась на работу – я сразу понял, что что-то случилось. Сегодня лучше не стало, поэтому я повторяю вопрос – что произошло? Если я могу помочь...

- Нет, - Слава прикусила изнутри щёку, чтобы удержать всхлип – настолько неожиданными оказались наблюдательность и участие Соснина, настолько тяжело ей сдерживаться, запирать боль внутри себя.

- Нет, Василий Николаевич, у меня всё в порядке... почти в порядке. А неприятности... они есть, да. Но незначительные. Разрешите, я схожу в дамскую комнату и приведу себя в порядок?

- Да, конечно, - вздохнул Соснин. – Точно не нужна помощь? У меня есть хорошие знакомые в разных сферах: медики, юристы, компетентные люди в правоохранительных органах...

- Точно, Василий Николаевич! Я справлюсь, да и ничего критичного не произошло. Главное, все здоровы, а остальное... мелочи!

И она улыбнулась. Почти не натянуто – неожиданная забота почти постороннего человека её по-настоящему тронула. И острая боль, иглой засевшая в груди, нет, не прошла, но стала менее острой.

- Ярослава, я тут что подумал – у малышни же скоро каникулы?

- Да, на следующей неделе, эта – последняя в четверти, - осторожно ответила Шанская, пока не улавливая, что Соснин имеет в виду.

- А отпуск в этом году, впрочем, как и в прошлом, ты не брала.

- Василий Николаевич, я...

- Помню, помню – ты предпочитаешь деньгами. Но это не дело, отдыхать тоже надо. Так что, давай мы вот что сделаем – пиши-ка ты заявление на пару недель – я организую вам отдых в Сочи. Хоть и не сезон уже, но море ещё тёплое, солнце, фрукты. Или хочешь в Турцию или Египет?

- Я не, - начала Слава и осеклась.

А почему бы и не... да? Ей на самом деле не помешает перезагрузка, да и Лене отдых на пользу пойдёт. А школа... Ну, прогуляет ребёнок одну неделю, ничего страшного, не выпускной же класс! За две недели у Влада освободится квартира, и они с Адель уедут на окраину Москвы. То есть вероятность встреч будет сведена почти к нулю. Как хорошо Василий Николаевич придумал!

Глава 7

Он не хотел, чтобы вышло так, как вышло.

Даже в страшном сне не предполагал, что Слава однажды придёт домой и застанет их с Адель!

Собственно, он и шуры-муры в доме Ярославы не собирался заводить, но кто знал, что ему настолько снесёт крышу?!

Ада...

При одной мысли о ней в груди становится тепло, в брюках тесно и губы сами по себе расплываются в улыбке.

Удивительная, нежная, чистая – и только его!

Пока Адель не переселилась в квартиру Ярославы, он относился к ней, как к младшей сестрёнке, которую смутно помнил ребёнком – с уважением и довольно отстранённо. Ну да – хорошенькая выросла, как куколка, но она вдвое его моложе! А у него есть Ярослава.

Но потом...

Потом, каждое утро натыкаясь на едва прикрытую крошечными пижамными шортиками и топиком ладную фигурку, он почувствовал совсем не родственный интерес.

Поначалу гнал предательские мысли, старательно отводил взгляд, но Ада, как на грех, продолжала слоняться по квартире в нарядах, которые почти не оставляли простора для воображения. И ещё, стоило им столкнуться, девочка неизменно заливалась ярким румянцем, и это ему ужасно нравилось. Такая милая и невинная непосредственность!

А сталкивались они частенько – и это в просторной квартире, где четыре немаленькие, раздельные комнаты, широкий коридор и большая кухня! Словно какой-то рок или судьба сводила их вместе и толкала живое искушение прямо ему в руки.

От ощущения девичьего тела в объятиях, от её запаха, сбившегося дыхания малышки у Влада едва не отключалась способность здраво мыслить и внятно говорить.

- Простите, я такая неловкая! Опять споткнулась, - лепетала Аделаида. – Я вас не ушибла?

И глазищами своими – в самую душу. А потом – контрольным выстрелом – ладошкой по груди:

- Спасибо, что не позволили мне упасть! Разрешите, я пойду? А то в институт опоздаю...

И он мог только хриплым голосом заверять, что его ушибить надо ещё постараться и уж точно не такой тростинке. А затем, нечеловеческим усилием воли убирая от девушки руки, мягко советовать быть осторожнее, ведь он не всегда рядом. Не всегда успеет или сможет подхватить, поддержать.

- А жаль, что не всегда, - вздыхала Аделаида, грустно улыбалась и так смотрела на Дерюгина, что у него начинало сбоить сердце...

Он держался, как мог. Потому что уже сделал предложение Ярославе, потому что впереди его ждала упорядоченная и не лишённая приятностей семейная жизнь в своё удовольствие – приятная, любящая женщина, тихие совместные вечера, выходы в ресторан, поездки на отдых.

У них с Шанской для этого были все условия!

Во-первых, никаких жилищных и материальных проблем – у каждого по квартире. Одну можно сдавать, в другой жить. У него почти новая машина, оба работают и очень хорошо даже по московским меркам зарабатывают.

С Леной, дочерью Славы, он давно поладил, а там, глядишь, и свой родится. Он недавно понял, что хочет сына или дочку – то ли общение с Леной спровоцировало пробуждение отцовского инстинкта, то ли просто возраст подошёл. Да и все друзья давно обзавелись наследниками.

Главное, Славка была не против второго, они обсуждали это.

В общем, от добра добра не ищут!

И пусть между женихом и невестой не было фейерверков и огня, но это даже лучше. Жена будет его любить, заботиться о нём и не станет выедать мозг чайной ложечкой. В этом Владимир не сомневался, он Славку, как облупленную знает! Она домашняя, терпеливая и нескандальная, а что ещё мужику надо? Огонь и прочие спецэффекты хороши, когда тебе двадцать, а если сорокет на горизонте, то уже хочется стабильности и порядка.

И надо же было такому случиться? Влюбился...

Как восемнадцатилетний пацан – по уши. До звёздочек в глазах, до полного опупения, когда ради благосклонной улыбки девушки готов не то что Луну с неба – весь Млечный путь бросить к её ногам.

Но он бы справился с чувствами, затолкал их поглубже, переболел и выздоровел.

Чай, не пацан со спермотоксикозом!

И даже нашёл способ, как избавиться от постоянного раздражителя, но Слава не согласилась на предложенный им вариант – отселить младшую сестру в его двушку.

- Что ей с нами сидеть? Я квартирантам договор не продлю, пусть Аделаида занимает квартиру. В её возрасте хочется свободы, а здесь она под постоянным контролем. Ну вспомни себя в восемнадцать? – убеждал он будущую жену.

- Вот и хорошо, что под контролем, - отказывалась Ярослава. – Здесь не Петушки, это Москва! Оглянуться не успеет, как её куда-нибудь втянут, ведь Адель у нас такая наивная, всем верит! Нет-нет, мне спокойнее, если она останется у нас. Или тебя напрягает её присутствие? Но чем, ведь Адочку не видно, не слышно?

- Не то что напрягает, но как-то неправильно это, - бухтел Дерюгин. – Она молодая, что ей делать с нами рядом? Да и мы... молодожёны же, а тут в своём доме ни в трусах на кухню не выйти, ни пошалить.

- Кроме Адель здесь ещё Лена живёт, - напомнила Слава. – При ней тоже не походишь в трусах, тем более, без. И не пошалишь. Или ты предлагаешь и её выселить в твою двушку?

- Нет, что ты! Лена мне совершенно не мешает!

- Значит, и Адель не помешает, - отрезала Ярослава. – Мама поручила мне присматривать за сестрой, а как это сделать, если та будет жить на другом конце Москвы?

К этой теме они больше не возвращались. Он по-прежнему натыкался на полуодетую Аделаиду и старался абстрагироваться от присутствия в квартире желанной, но недоступной девушки. Погрузился в работу и даже стал брать проекты домой. Сидел вечерами безвылазно в спальне, сократив до минимума вероятность встреч с голубоглазым и длинноногим искушением.

А потом случилось страшное.

Или прекрасное – с чьей точки зрения посмотреть.

То, что изменило всё!

Однажды, приехав в офис, Влад обнаружил, что забыл дома флешку с окончательным вариантом проекта, над которым трудился накануне. Днём закончить не успел, доделывал вечером – директор назвал нереальные сроки и уже назначил на пятницу расширенную презентацию. Владимир не мог себе позволить ударить лицом в грязь. Засиделся заполночь, а когда завершил работу, видимо от усталости, позабыл сунуть флешку в портфель.

Глава 8

Надо было возвращаться – Соснин, конечно, мировой мужик, но работа сама себя не сделает. А в преддверии неожиданного отпуска нужно не только подчистить «хвосты», но и довести текущие дела до логического состояния, годного для передачи заместителю.

Интересно, кто будет выполнять её обязанности? Вероника? Нет, вряд ли... Она не потянет.

И словно в ответ на невысказанный вопрос ожил селектор, и голос секретарши Галочки чётко произнёс:

- Оксана Геннадьевна, вас вызывает Василий Николаевич! Ярослава Дмитриевна, зайдите в бухгалтерию, а потом поднимитесь ко мне.

В бухгалтерии её ждал сюрприз – отпускные, да ещё и с премией! Вернее, её вызвали, чтобы Ярослава поставила подпись, а деньги пришли на карту.

Расписавшись, несколько ошеломлённая от стремительности событий Ярослава отправилась в приёмную Соснина.

- Тоже хочу на морюшко! – мечтательно закатила глаза секретарша, стоило Ярославе переступить через порог.

- Ты же в июле отгуляла? – напомнила ей Шанская. – Фотки показывала с пляжа.

–Моря, как и отдыха, много не бывает, - вздохнула девушка. – Ждёшь отпуск, ждёшь... А потом – раз! – и он пролетел. А до следующего больше десяти месяцев. Вот так и проходит жизнь – в ожидании чуда.

Секретарша потянулась к столу и взяла в руку синюю папку. А затем приосанилась и продекламировала, словно перед ней не одна, обалдевшая от щедрости Генерального, Ярослава, а по меньшей мере половина офиса:

–Ярослава Дмитриевна, вам, как незаменимому и ценному работнику в качестве свадебного подарка наша компания дарит десятидневный отдых в Сочи. С проездом! Но здесь только два билета – для вас и вашей дочери. Василий Николаевич считает, что компания не обязана оплачивать проезд вашему будущему супругу, поскольку он не является нашим сотрудником. Но я узнавала – ажиотажный спрос схлынул, и сейчас с билетами нет проблем. А номер я вам подобрала большой – из двух комнат, так что все поместитесь, и с максимальными удобствами!

- Спасибо, Галя! – количество свалившихся на неё сюрпризов – как приятных, так и не очень – ошеломляло.

Надо же – Соснин не только предоставил ей отпуск, но и оплатил им с дочкой отдых!

- Не мне – Василию Николаевичу, - махнула рукой секретарша. – А я всего лишь выполняю его указания. Только знаешь, Ярослава Дмитриевна, что мне непонятно – почему Соснин велел взять билеты на ближайший понедельник? - продолжала Галя. – Разве свадьба уже в эти выходные? Я почему-то думала, что в следующие, но теперь в это время вы будете в Сочи...

- Свадьбы не будет, - ровным голосом ответила Ярослава и забрала файл. – Спасибо, Галя! Я пойду, мне надо показать всё Оксане Геннадьевне.

И вышла, оставив секретаршу Генерального хлопать ресницами.

Ну всё, и получаса не пройдёт, как весь офис вместо работы примется обсуждать новость и строить предположения, почему свадьба отменена, но Шанская всё равно уехала в свадебное путешествие...

Интересно, как Соснин догадался, что ей не нужно ждать конца следующей недели? Неужели у него есть осведомитель, пристально наблюдающий за личной жизнью сотрудников, или Василий Николаевич происходит из рода потомственных ясновидящих?!

Додумать она не успела.

Сначала её дёрнула Оксана – ей потребовалась консультация по договору АМ-К34. Потом нарисовалась Галочка, явно раздираемая любопытством, и Слава совсем уж было собралась по спешно придуманному поводу сбежать к маркетологам или в кабинет сисадмина, как зазвонил её телефон.

Глянув на дисплей, Ярослава мысленно хмыкнула – похоже, мама обнаружила, что её заперли.

- Галь, не сейчас! – Шанская приложила руку к горлу, а потом махнула в сторону выхода. Мол, важный разговор, уйди, пожалуйста!

Галина виновато улыбнулась и, огорчённо вздохнув, вышла.

- Да, - Слава приняла вызов.

- Ты!!! Ада!!! Немедленно!!! – из динамика лился поток неразборчивых выкриков.

- Что случилось? – поинтересовалась Ярослава, дождавшись первой паузы.

- Адочке плохо! Заперли, не войти! Потеряет ребёнка! Где ключи?!

- Так, мама, я ничего не поняла. Давай по порядку – какие ключи?

- От квартиры!

- Они у Светланы, если речь про мою квартиру.

- Да! Где она до сих пор бродит?! Нужно немедленно открыть дверь, Адель плохо!

- Ты же сама услала Свету за тортом, - напомнила старшая дочь.

- Тогда ты должна приехать. Прямо сейчас! – взвинтила децибелы Марина Львовна. – Ты не понимаешь? Аде плохо! Влад с ней прямо на лестничной клетке стоит, её надо срочно уложить на кровать!!!

- Так, мама, не кричи. Во-первых, я не могу приехать, меня никто не отпустит, да и времени на это уйдёт много. Во-вторых, мой приезд всё равно ничего не решит – ключи у Светланы, замки-то поменяли! А главное – если Аде плохо, то нужно везти её в больницу или вызывать Скорую. Ни того, ни другого в моей квартире нет, поэтому я не очень понимаю, зачем ты мне звонишь. Я не врач!

- Моей доченьке плохо, а я заперта здесь! Вы специально это подстроили! Замки поменяли, заперли и бросили на улице! Бессердечная!!!

Слава даже глаза прикрыла, представляя, насколько нравится соседям этот концерт.

Нет, она допускала, что младшей на самом деле могло стать нехорошо, особенно если Аделаида действительно в положении.

Но Ярослава ясно дала ей понять, что не желает видеть их в своём доме! Зачем Ада и Влад явились? К матери, не иначе... Могли встретиться с ней на территории Дерюгина, она, Слава, предлагала матери такой вариант.

Однако матушка идти в соседний дом не захотела и сама же услала Светлану, а теперь виновата старшая дочь? Впрочем, ничего нового, она у мамы всегда виновата...

- Адочка, главное, ты не волнуйся! – тон матери изменился, и Слава поняла, что та, не сбросив вызов, через дверь общается с Аделаидой и Владимиром. – Владик, отнеси её в дом и вызови Скорую. Не надо, тебе лучше? Всё равно неси её к вам, на лестнице может продуть! Я дождусь, когда эти поганки явятся, и всё им выскажу! Идите к себе, деточки! Владик, позвони мне, как до...