Заряна. Укрощаю любовью

Глава 17. Тутоны

Амир.

Рустам просил моего присутствия в оздоровительном центре. Один из гостей перебрал спиртного и начал прыгать с бортика бассейна, что делать абсолютно запрещено. В итоге разбил себе голову, вызвали скорую помощь. Все обошлось малыми потерями в здоровье клиента, но свидетельские показания все же пришлось давать полиции.

Три часа ночи, а я только освободился. Сегодня день что ли такой: сплошные разборки. Впрочем не у меня одного. И девушка, которую не обошли трудности, сейчас спала в моей гостиной. Ее переодевание застал случайно, и оно подлило керосину в огонь, вызванным моим напарником. Если я буду видеть Заряну каждый день перед глазами, то выдержки моей надолго не хватит. Либо ей придется сдаться мне, либо я воспользуюсь положением и просто предложу купить секс с ней.

Потом еще.

Плевать. Может так я сниму наваждение рыжей бестией.

Тихо щелкнул замком, закрывая входную дверь. Так же разулся, опасаясь разбудить девушку, что спала почти у порога. Прошел вглубь квартиры и остановился возле дивана. Заряна спала глубоким сном, лежа на боку, подложив ладони под голову. В ухе наушник тянется от телефона. Наклонился и забрал аксессуары. Телефон разрядился до пяти процентов. Подмывало открыть и посмотреть, чем живет его хозяйка, но сдержался. Я ей никто и не имел права совать нос в ее личное пространство. Решил, что утром расспрошу, что же случилось с ней и почему привело ко мне на порог.

***

Проснулся от аромата кофе и жареного теста: вот что значит женщина в доме. Настоящая женщина, домашняя. Не припомнил случая, когда кто-либо из моих ночных фей готовил нам завтрак. Любопытство подтолкнуло с постели, наспех натянув домашние бриджи, двинулся на манящие запахи.

Гостья стояла спиной ко мне, поглощенная приготовлением завтрака. Все та же серая футболка для сна и черные лосины. Все закрыто и тем не менее чертовски сексуально. Услышав мое появление, обернулась и скромно улыбнулась. Заряна и скромность? Это нечто новое. Видимо ночи на моей территории так влияли на ее взрывную натуру, нейтрализуя природный норов.

— Утро доброе, Амир. А я вот завтраком занялась, — произнесла и отвернулась к плите, доставая круглые пышки из кипящего масла.

— Привет. Удивлен, — подошел ближе рассмотреть кулинарное творение. — Я думал, ты только по напиткам спец, а тут уже и выпечка пошла.

— Да, ну какая выпечка? Всего лишь тутоны*. Ты с чем будешь? Сметана, паштет или сладкие?

Я слушал ее и не узнавал девушку, которую знал с другими качествами. Вместо ответа, задал свой:

— А ты когда успела все организовать? — обвел глазами хаос на столешнице из муки и посуды.

— Ходила в магазин. Тесто купила. За углом твоего дома кулинария, там не только готовая продукция. Остальное нашла в шкафах.

Заметив мою растерянность, приняла на свой счет.

— Ой, прости, Амир, — Заряна прервала занятие, нервно сцепив пальцы. — Я, наверное, зря своевольничаю. Мы не оговорили границы моих действий на твоей территории. Думала компенсировать завтраком свое нахождение у тебя, — замолкла, с напряжением всматриваясь в мое лицо, ожидая реакцию.

— Нет. Совсем не своевольничаешь. Мне нравится, — отошел от плиты и, забрав с подставки кофемашины стакан с кофейным напитком, сел за стол.

Девушка молча поставила тарелку с жареными булочками передо мной, принялась убирать посуду и столешницу от муки. А я залюбовался ее обыденными действиями, находя в них особое очарование. Так странно.

— Ты иди давай тоже завтракай, — сказал приказным тоном.

— Я уже выпила кофе и съела парочку первых с огня, — стыдливо призналась, не прекращая действие.

— А теперь со мной дубль два.

Мне хотелось разделить с ней трапезу и попутно задать вопросы.

Заряна.

Едва проснувшись, сразу решила, что накормлю парня свежей стряпней. Оладьи, блины оптимально подходили на роль блюда. Потом вспомнила о тутонах и вот уже горка горячих и ароматных булочек-колобков готова, просящих их отведать. Амир показался уставшим и задумчивым. Я понимала, что стесняю его и вдобавок оккупировала его кухню. Ощутила неловкость и от этого растерялась.

— Не стесняйся, Зарян, садись. Мы позавтракаем, а потом ты мне все расскажешь, — и так пристально посмотрел поверх кружки, с которой отпивал кофе, что я вздрогнула.

Поняла, что диалога не избежать, присоединилась к нему.

— А теперь подробнее почему ты осталась без ночлега.

Амир завершил завтрак и, откинувшись на спинку стула, приготовился к моей исповеди.

Я вздохнула, все еще раздумывая, сколько информации могу выложить. Не хотелось посвящать мужчину в свои прошлые отношения. Решила опустить подробности, упомянув лишь совместную аренду квартиры на год. Но, пожив около трех месяцев, глубоко разочаровались друг в друге.

— Он ушел, я осталась. Но так как мой бывший парень оплачивал проживание, то и решил разорвать договор найма, либо мне перекупить договор на остаток срока и вернуть ему сумму за то время, что я жила одна.

— Во сучок! — скривился Валиев, — знал же о твоих денежных трудностях.

— Я не осуждаю, что кто-то считает свои деньги, но к тому, что так неожиданно лишусь жилья, оказалась не готова.

Я вертела в ладонях давно остывшую кружку, лишь бы занять чем-то руки и не смотреть в глаза горцу. Не хотелось выглядеть в его глазах доверчивой и несчастной дурочкой.

— Заряна, — почувствовала его горячую ладонь на своих дрожащих пальцах и вскинула взгляд. — Ты можешь жить у меня сколько захочешь или пока кто-то не почувствует, что пора разъехаться.

Я грустно усмехнулась: "разъехаться" звучало странно, скорее он смягчил фразу одним словом: съехать мне от него.

— Я никогда не скрывал интереса к тебе, — открыто посмотрел, а я попыталась отнять ладони, но он лишь сильнее их сжал. — Но принуждать к интиму не стану, если только сама не придешь в мою постель, — и коварно улыбнулся.

— Не приду! — недовольно буркнула и вырвалась наконец из горячего плена его кистей.

Валиев довольно рассмеялся и оставляя последнее слово за собой, тихо добавил:

— Придешь.

Тутон*— хлебное тесто, обжаренное на масле или жире. Национальное блюдо провинции Ньюфаундленда.