Заучка на спор

46 глава

Преподаватель был разочарован не меньше моего, а ещё немного встревожен.

- Наверное, нужно попытаться найти Демида, и, в случае, если не получится самим, обратиться в полицию. Всё же я в ответе за своих студентов, которых вывез на конференцию, так что.…

- Да, вы правы. – Кивнула я преподавателю. Я волновалась. Как он мог исчезнуть просто посреди дня? И ещё эти его взгляды, когда мы вышли на улицу… Может, мне всё же не показалось?

- Что же делать, куда пойти в первую очередь? Ася, дай мне телефон его, пожалуйста, я ещё раз позвонить попробую.

Я звонила Демиду уже много раз, но у меня был «абонент – не абонент». Вроде бы понимала, что какая разница, кто будет звонить Демиду, но номер продиктовала.

Каково же было моё удивление, когда я поняла, что в отличие от меня, когда Демиду звонил преподаватель, у него пошли гудки. Я напряглась.

Выводов здесь могло быть два: либо Демид только что включил телефон, так быстро, что мне даже сообщения не успели прийти о том, что он был снова в сети, либо… я была у него в чёрном списке. Вроде бы, когда кто-то блокировал номер, как раз для заблокированного абонент был недоступен.

Я затаила дыхание, пытаясь услышать, о чем будут говорить Демид и преподаватель, но динамик у преподавателя был настроен таким образом, что ничего слышно не было. Оставалось только догадываться.

- Демид, вы где? Вы же обещали быть, наше выступление прошло… - Преподаватель морщился, слушая Демида, а у меня медленно внутри всё рушилось. Почему-то я была уверена, что ничего хорошего ждать не придётся. – А как же.… Ладно, я вас услышал. Жаль, что вы так решили. До свидания.

Он положил трубку, и смотрел пару секунд куда-то в сторону.

- Что он сказал? – Первой негромко спросила я.

- Что ему не интересно выступление, и что он решил, что не будет на конференции. Уехал домой.

- Как домой... – Я сглотнула, понимая, что как-то признания в любви и действия Демида несколько разнились.

- Вот так. Передаю, что услышал. Как чувствовал, что не надо было предлагать ему выступление.… Но, что уж теперь. Хорошо хоть вы, Ася, были у него в паре. А то и не знаю, что бы делал. А так, выступление прошло неплохо, думаю, можем даже рассчитывать на какое-то призовое место…

Но мне оставшееся на конференции время, конечно же, было вообще не до других выступлений, и не до победы. Всё, что меня заботило, почему Демид уехал, почему меня заблокировал, и что вообще всё это значило.

Первые пару часов я просто сидела и думала об этом, потом не выдержала, и написала сообщение. Может, оно ему дойдёт, и он ответит?

«Демид, что всё это значит? Почему ты уехал, и ничего не сказал?».

Никакого ответа не последовало.

В гостиницу вернулась вечером крайне расстроенная, и будто бы вообще без внутренних сил. Даже на ужин с преподавателем не пошла, сказала, что хотела бы побыть в номере.

Не обманула. Долго лежала, смотрела в потолок, не понимала, как он мог обмануть меня дважды. Или я что-то не так поняла?

В конце концов, голод всё-таки одолел меня. Идти куда-то далеко не хотелось, и я просто купила в вендинговом аппарате, стоящем на первом этаже гостиницы, какой-то злаковый батончик. Всё лучше, чем ничего.

За весь день Демид мне так и не позвонил, и не написал. Ложась спать, я с надеждой смотрела в телефон, но он предательски молчал.

Уснула на удивление быстро, а проснулась с утра от тошноты. Даже не сразу поняла, что именно было не так. А потом открыла глаза, и помчалась в ванную.

Там я прочистила желудок, и стало вроде бы полегче.

Ну, супер. Ещё и отравилась.… Как будто мало было мне бед и забот! День только начался, а у меня уже всё было не слава богу.

Видимо, надо было посмотреть срок годности на том злаковом батончике, что я съела накануне вечером. Но, чего уж теперь.

Телефон по-прежнему был пуст, спать уже не хотелось, и я начала собираться на конференцию.

Завтрак пропустила, так как меня всё ещё немного мутило от запахов, и я не хотела оказаться в какой-нибудь столовой, и просто сразу пошла с вещами выселяться и на конференцию. С преподавателем мы договорились с вечера встретиться уже на месте.

Наша работа по итогу заняла третье место.

Я выходила на сцену, мне вручили диплом и памятный подарок, фотографировали, но стоило ведущему назвать имя соавтора доклада, как всё настроение тотчас падало, и уже было всё не важно.

За что он так со мной? Неужели я это заслужила?

Плохо помнила, как спускалась со сцены, принимала поздравления, как мы добрались до вокзала и сели в поезд.

Единственное, что осталось в моей памяти – это сообщение, которое я получила, как только поезд тронулся. Оно было от Демида.

Я не сразу его открыла, подозревая, что в нём вряд ли будет что-то хорошее.

«Я не хотел тебе писать вообще, но всё-таки решил, что нужно. Прости, ты была права. Я козёл, и нам не надо было быть вместе. Я сказал про любовь только чтобы затащить тебя снова в постель. Мне не понравилось, что ты меня бросила, это задело моё самолюбие. Я хотел, чтобы последнее слово было за мной. Теперь я спокоен, и мы официально больше не вместе. Как ты и говорила, будем делать вид, что друг друга не знаем.»

Всю дорогу я не покидала верхнюю полку поезда, чтобы преподаватель не смог заметить моего заплаканного лица.