Зависимая (СИ)

ГЛАВА 6

Мы непостоянны, как и наши мысли. Суждения, размышления «за» и «против», «хорошо» или «плохо» крутятся в голове, как хоровод. Этот хоровод длится целый день, который ни на минуту не утихает. Часто мы спрашиваем сами себя, а правильно ли мы что-то сделали? По сердцу ли приняли решение? Логичен ли тот или иной вывод? Что делать, если разум просит одно, а сердце чувствует совсем иное?

Разум говорит: «Развернись и уйди». Сердце: «Останься, используйся своим шансом».

Передо мною два варианта, один нужно исключить, а другой выбрать. Полемика разума и сердца такова: разум вычисляет, приводит аргументы в пользу того, что принесёт больше радости, меньше забот, а сердце тихо и скромно ни сколько говорит, а делает намёк туманным ощущением, что вот это сделай, это твоё. Замечательно, если разум и сердце сходятся во мнении, а как быть, если нет? Разум кричит, вопит о том, что это нелогично, а сердце не спорит, оно тихонечко говорит, что именно то — и не прогадаешь. Обычно мы слушаем разум и берём то, что просит он, а сердце… Сердце тихонько замирает и замолкает. И позже мы удивляемся, насколько опять нас подвёл разум, что мы маем в результате совсем не то, чего ждали.

Бывает и наоборот, когда мы делаем что-то вопреки велению разума, что кажется абсолютно нелогичным — и получаем грандиозный результат.

Но и интуиция обманывает, а разум, логичный разум бывает прав.

Мне нужно сохранять равновесие. Прислушаться к сердцу — оно не врёт, прислушаться к разуму — ведь он тоже хочет мне блага. Нужно создать золотую середину между двумя существенными «помощниками», мост, где я стою и только слушать их наставления. Не бросаться в крайности, но и не забывать жить авантюрой. Счастье жизни в том, чтобы пробовать всё возможное и чувствовать ощущения изнутри, будь то сердце или разум, и никогда не сомневаться.

Я стояла недалеко от постели, где спал Демьян. Так хочу его, еще не забыла вкус его энергии. Но я же пообещала себе никому не показывать свои чувства. Я не могу предать сама себя. Оо…это, как стоять в кондитерской, и не иметь права взять и съесть самое вкусное пирожное. Но прикоснуться-то я к нему могу, только одним пальчиком, только на несколько секунд, чтобы утолить свой голод. Он спит, и, надеюсь, не почувствует ничего. Потом обязательно уйду. Мне нужно немножко энергии, мои инстинкты успокоятся, и я спокойно усну.

Подхожу ближе. Протягиваю руку, которая дрожит от напряжения. На секунду засомневалась, сумею ли я остановится, все же в прошлый раз не вышло.

Дотрагиваюсь до плеча мужчины и ничего. Нет чувства удовольствия, нет энергии. Ничего нет.

— Что за прикол? — не сдерживаю эмоций от разочарования.

— Доброй ночи, Селена. Что-то не так? — черт, он все это время не спал.

— Да все нормально, — отхожу на безопасное расстояние.

— А что ты делаешь у меня в комнате? — думай, Селена, что я могу здесь делать.

— Заблудилась, искала ванную, — мда, не очень правдоподобно звучит.

— Да неужели? — Демьян встал с кровати. О мой бог, он же без одежды, совсем. Обернулась. Потом сама на себя разозлилась. Чего это я смущаюсь? Сколько раз видела мужские причиндалы, а веду себя как девственница. Обернулась назад, и чуть не налетела на мужчину, который успел подойти ближе.

— Я открыла дверь в своей комнате, думала, что она ведет в ванную, а здесь ты.

— Здесь я, но ты сразу не ушла, а почему-то подошла к моей кровати, — надо же было так спалится, — и, тем более, дотронулась до меня.

— Да я хотела тебя спросить, где ванная, — что-то врать на ходу у меня плохо получается.

— А я подумал, что ты хотела меня соблазнить, — Демьян оглядел меня с ног до головы, — ты так одета.

Я забыла, что, когда ложилась спать, разделась. На мне осталась сорочка, которая больше открывала, чем закрывала, еще и была полупрозрачной. Все же я люблю сексуальное белье, суккуб я или нет.

— Нет, ты что, я б никогда, — хоть сейчас, но промолчу. Демьян рассмеялся. По телу забегали мурашки, все же он красивый мужчина.

— Я знаю, что тебе нужна энергия. Дотронувшись до меня, ты хотела ее получить. Но поспешу тебя разочаровать, жители Лириуса умеют блокировать выход своей энергии, так что без их на то разрешение ты не сможешь получить и капельки. В прошлый раз я не знал, на что ты способна, потому не предпринимал никаких действий, — да я здесь загнусь прежде времени, просить-то не умею, — а если ты, Селена, моя женщина, то взять энергию сможешь только у меня. Чего молчишь?

— Обдумываю ситуацию, — а здесь есть о чем подумать. Получается, я буду зависеть напрямую от Демьяна, а это очень плохо. Да если он захочет, может заморить меня голодом, а я не стану унижаться настолько, чтобы умолять о пощаде.

— Селена, посмотри на меня, — Демьян взял меня за подбородок и заглянул в глаза, — ты голодна?

— Нет… Ну может, немножко.

— Попроси меня, и получишь то, чего желаешь, — прошептал мужчина. А шепот такой сексуальный, дрожь прокатилась по телу. Зараза, знает, как влияет на меня и этим пользуется.

— Нет, — еле выговорила.

— Ты уверенна? — Демьян провел рукой от подбородка к шее. Теплые, нежные прикосновения пальцев, легкие, как перышко, невинные, как улыбка младенца, а так заводят, что я теперь ни в чем не уверенна, — Селена, попроси.

— Как-нибудь обойдусь.

«Я сильная, я сильная, я смогу устоять», — говорил разум. «Он такой красивый, такой желанный, а я такая голодная», — шептало сердце.

— Ты дрожишь, — заметил Демьян.

— Мне просто холодно, — да мне так жарко, как никогда. Кажется, что вместо крови в венах течет живой огонь. А трусит от желания.

— Я могу тебя согреть, только скажи, — и как тут можно трезво мыслить, когда перед тобой стоит красивый голый мужчина и открыто предлагает себя, да никак. Да еще и глаза постоянно опускаются ниже его пупка, а там такое. Мозг просто отказывается работать.

— Лучше пойду в кровать, там согреюсь, — надо отсюда сматывать, а то не устою и накинусь на него.

— Моя кровать в твоем распоряжении, — сглотнула, его кровать представляла собой траходром, большая и в бордовых тонах.

— Я, наверное, уже пойду к себе, — закрыла глаза и маленькими шагами почала отступать назад, а потом, развернувшись, побежала в свою комнату. Вслед мне прозвучал громкий смех Демьяна, такой заразительный, что я сама засмеялась. Где такое видано, чтобы суккуб убегал от мужчины? Меня засмеяли бы, скажи кому-то о таком. Но почему-то рядом с Демьяном я не чувствую себя такой уверенной, как с другими мужчина. Возможно, это из-за того, что мои способности здесь не действуют.

Голод еще ощущался, но после разговора стало немного легче. Настроение было хорошее, несмотря на неутешительную информацию об энергии. Но сейчас не хотелось думать о плохом. Я так и уснула со счастливой улыбкой на губах.

Меня разбудил запах еды. Пахло очень вкусно. Вчера не получилось насытиться энергией, так что сегодня я смогу съесть целую тонну.

На столике около кровати стоял поднос с какими-то блюдами. Их названия, и из чего они приготовлены, я не знала, но пахло хорошо, значит съедобно.

Если б кто-то увидел, как я ем, подумал, что бедную девушку морили голодом целый год, что она, забыв о манерах, запихивала в рот еду, не используя столовые приборы. Я на самом деле была очень голодна. В окружении людей энергия поступает ко мне стабильно, хотя и маленькими порциями. На Лириусе я не получила ровным счетом ничего. Жадные здесь какие-то. Энергии у них хоть отбавляй, а жмутся, как старая бабка с пенсией. Сказала б, что уйду от них, но идти-то некуда. Мне ясно сказали, что убежать не получится.

Оглянула свою комнату и не увидела той двери, которая вела к Демьяну. На том месте была чистая стена. Снова его штучки. Не удивлюсь, если вчера ночью все было заранее спланировано. Только не пойму, зачем ему все это. Проверка, может, какая? Бывает, мужчины очень часто мыслят непонятно для нас, и я сейчас ничегошеньки не понимаю.

На кровати заметила сверток. Что же там? Развернула. Платье. Красивое, длинное, синего цвета с легкой воздушной ткани. Таких у нас давно не носят, но мне понравилось. Одела, идеально село, как на меня сшитое. Демьян, что на глаз определил мой размер. Цены б ему не было в женском магазине.

Несколько минут покружилась перед зеркалом. Все же синий цвет мне к лицу, оттеняет глаза. Только надо бы помыться, а то на голове такой себе творческий беспорядок «куда хочу, туда торчу».

В ванной нашла какие-то баночки с чем-то приятно пахнущим. Надеюсь, если ими воспользуюсь, не облезу. Ах была, не была, не грязной же ходить.

После водных процедур чувствовала себя прекрасно, словно наново родилась на свет. Сейчас можно и на глаза лириусцам показаться, стыдно за себя не будет.

Направилась на выход. Странно, двери легко открылись. Ни тебе замков, ни охраны, вооружённой до зубов. Значит, никто не будет против, если я погуляю по дому, посмотрю, что здесь и где.

Снова чувство легкого голода. Демьян где-то близко. Что же, попробуем его найти. Попутав по коридорам, вышла в большой зал. Его можно было бы назвать тронным, если речь идет о замках. В его центре стояли Демьян, Макс и еще двое мужчин. Спряталась за колонной, интересно, о чем они говорят. Прислушалась, ничего не понятно. Говорили на языке, которого я не понимала. Жаль.

Вдруг один из мужчин упал на колени перед Демьяном и склонил голову. Через несколько секунд Демьян положил на его плечи руки. Буквально мгновение, и прямо на моих глазах случилось нечто невероятное. Мужчина стал дико орать, его тело билось в конвульсиях, глаза закатывались. Закрыла глаза от ужаса, а, когда осмелилась открыть, на месте мужчины был только пепел, который развевался по залу.

Хотелось закричать, но ком встал в горле. Было по-настоящему страшно. Он же прикасался ко мне, когда не знал, кто я. Он сознательно шёл на риск. Такое могло случиться и со мной. Я могла стать пеплом. Слезы заслонили глаза, как давно я не плакала.

Демьян повернулся в мою сторону, как будто почувствовал, где я нахожусь. Глаза были черные, как самая темная ночь. Было видно, что он растерян, не ожидал меня увидеть.

— Селена, что ты здесь делаешь? — он еще и спрашивает.

Я не могла сдвинуться с места, но знала, что надо убегать отсюда. И я побежала, не видя куда, просто бежала, не могла остановиться.

— Селена, подожди, — Демьян сорвался и побежал вслед за мной, — я тебе все объясню.

Поздно. Уже слишком поздно.