Зазеркалье для Лины

Пролог

ISBN 978-5-6052597-0-1

Знаете, до недавнего времени мне всегда было интересно- как должен начаться день, который предшествует сказочным событиям? Ну с чего-то же все начинается? Как, например, может выглядеть день будущей «попаданки»? Уж сколько я книг на эту тему перечитала…Ну вот что? Она просто проснулась утром, почистила зубы, одела застиранный некомплект нижнего белья и сварганила яичницу? И все? И прилетел дракон, который учуял в счастливице свою истинную пару? И никакой предыстории? А чем она заслужила свой шанс? Чем она отличается от миллионов других, ничем не примечательных серых личностей? От меня вот, например…

Вся эта теория случайности, отсутствия выбора, предрешенности…Не знаю как у вас, а вот у меня она всегда вызывала некую обиду. Почему не я? И вот только не надо мне рассказывать, что история «попаданки» не благоухает розами! Мол, там тебе и психологические проблемы, и помешанные на власти и чувстве собственности рептилоидные красавцы-императоры, и прекрасные соперницы, одним своим видом обязанные топить героиню в комплексах неполноценности. Все это бред! Девица всегда моментально адаптируется, оказывается, вдруг, не невзрачной задрипанной мышью, а очень даже яркой красавицей с непередаваемым чувством юмора, которую поголовно все хотят. Героиня отличается стрессоустойчивостью, которой позавидует основная масса офисных сотрудников, и сильным уравновешенным характером. А, также, прямо кристально чистой душой, твердыми моральными устоями, всепрощением канонической святой, и золотым сердцем Золушки, мать ее. И где все это было, пока она сливалась с серой массой неудачниц в нашем мире? Как это ее не разглядел за стеклами диоптрий какой-нибудь заблудший князь-вампир? Или не похитил могучий предводитель инопланетян, увидев в ее душе истиную красоту?

Ну ладно, хрен с ними, фантазийными сюжетами но, если мы говорим о заслуженности и вознаграждении, то какой-нибудь сраный Австралийский миллионер однозначно должен был наткнуться на нее, идеальную, в толпе на салюте в честь Девятого мая и прямо там пару раз взять ее в жены. Чтобы потом сразу, вот прямо с площади, на вертолете увезти ее на свой жаркий континент, и из окна, с сотого этажа его личного небоскреба в Сиднее наблюдать, как на фоне их всепоглощающей любви расцветают миллиарды его финансовой империи. Но не судьба. Никто не видел, как под прыщами цвела и блестала красота неограненного алмаза. Никто не замечал ярких аквамариновых глаз за толстыми стеклами очков. Никто не знал, что мямля и капуша, по сути, искрометная затейница, гений математики и Зена-королева воинов в одном лице. И природный маг с зашкаливающим потенциалом. И похищенная принцесса вымирающего вида фея-гоблино-русалок, с рождения помолвленная с Императором всего и всех где-то там. И зачарованная Богиня, которая забыла, что она всемогуща. Ну и просто «хорошая девочка Лида», само-собой. Которую все хотят. Поголовно. Но не здесь, а там.

А здесь- нет. Здесь ее не хотят. Она всех раздражает своей кротостью, наивностью и серостью. Ну, или не всех раздражает, потому как она уже раздражает своего гражданского мужа или постоянного парня-изменщика. Такого, которого ну никак не стыдно бросать ради прекрасного повелителя драконов. И даже полезно бросать. Чтобы понял и страдал. Гад. Сволочь. Урод.

Вот вы сейчас читаете мой монолог, и думаете: «Вот злобная завистливая сука! Стерва какая!» Воооот! И так и есть. Я стерва и сука. И на работе обо мне так думает…ну пусть не сто процентов сотрудников, но подавляющие восемьдесят пять однозначно. И это при учете того, что из оставшихся двадцати пяти половину я никогда не видела и даже не пересекалась с ними. А у еще десяти либо нет возможности меня обсудить с коллегами, либо я не имею отношения к их работе вообще. И, конечно, остается еще пять процентов населения- из которых часть это неучтеные церковью канонические святые и Золушки (потенциальные главные героини, как я понимаю), ну и две штуки- мои подруги. Аленушка, и Марфушка, собственно. Алена Ивановна и Марфа Васильевна, то есть. Ну и угадайте теперь, как зовут меня? О, подскажу! Нашу троицу в офисе за глаза кличут «Сказка-Морозко» или «Три девицы под окном» ( кстати, наши столы именно под окном и стоят). Ну? Так как? Василиса? Неее. Настенька? Мимо! Машенька? Ну это было бы уж совсем просто. Елена? А это не то же самое что Алена, кстати? Короче, нет.

Зовут меня Каролина Натановна. Опаньки! Нежданчик, да?

Из чего вы смело можете сделать выводы, что литературу младших классов наши сотрудники прогуливали поголовно. Да и сказки им в детстве не читали.

Ну и таблички на наших с девочками столах гласят, что мы исполнительный, финансовый и директор по маркетингу соответственно. Кстати, «Змеем Горынычем» нас тоже звали. Но недолго. Потому что как раз квартал заканчивался, да и сокращения давно напрашивались… Да. Как-то так.

Так вот: читаете вы, значит, мой монолог и меня не одобряете. Порицаете даже. А глубоко в вашей душе копошится маленький противный голосок, который тихо пищит: «Ну, по сути, она права. Я вот тоже так думаю…» А вы его тапком, тапком. А за что? Потому что стыдно завидовать. Стыдно быть язвой и злюкой- вы же «не такая». Вы же за мир во всем мире и доброту, как Анджелина Джоли, прямо, ага. А обида- она как гнилой картофель за пазухой; а злость, она как яд, который вы пьете добровольно. И прочее, прочее. Ну а я просто сука и стерва. И наша злая троица каждую пятницу перемывает кости всем и вся. Мы пьем «Космополитен», подражая героиням скандальных сериалов. Но чаще, перед этим, пьем текиллу, полностью стирая любое сходство с образами утонченных американок. Язвим и соревнуемся в извращенных способах отшить навязчивых нетрезвых представителей противоположного пола. Давимся сарказмом, плюемся ядом и пакостим тем, кто нам не особо нравится. И искренне веселимся. Хотя…Может это не мы такие, а мир такой?

Глава 1

Вот теперь вы, справедливо, спросите: «А ей-то какое дело до вакансии героини?». И, опять-таки, мне есть что вам рассказать! Например о том, каким на самом деле бывает утро перед «сказкой».

То памятное утро сказочным не было однозначно. Оно началось с моего «Да твою-ж мать!», падения на пол с кровати, с намертво запутанной в одеяле ногой, не смолкающего будильника, который доигрывал восьмую по счету мелодию моего пробуждения и осознания того, что за десять минут собраться и добраться до офиса я не успею при всем желании. «Где же вы, уважаемые Британские ученые, когда необходимость в телепортах давно стала жизненной, на фоне стрессовых и депрессивных состояний рабочего населения по причине глобальной загруженности, возросших должностных обязанностей и нехватки времени?!»- думала я, если убрать нецензурную лексику, сидя на унитазе и натягивая колготки на заляпанные зубной пастой ноги, одновременно стараясь не выронить изо рта остервенело жужжащую электрическую зубную щетку. Особую скорость моим хаотичным метаниям придало смс от генерального, которое задорно тренькнув, сообщило мне, что: «Если ты через 15 минут не появишься в моем кабинете, можешь не появляться вообще!». С волшебным заклинанием «Бл…!» я, метеором, взметнулась с унитаза и…уронила телефон в образовавшееся вакантное пространство. Раздался громкий «бульк!» и яблочный эквивалент моей месячной зарплаты погрузился на фаянсовое дно… Что далее?

Вынуть телефон, погрузив руку по локоть в трубу; С матом снять намокшую блузку; Понять, что это последняя чистая блузка и полностью сменить весь «лук»; выцарапать мини-симку; найти рамку от стандартной сим-карты (Ура! Не выкинула-таки!) и вставить мини-карту туда. Почувствовать себя сборщиком- нано-технологом, пока вставляла распадающуюся сим-карту в свой старый смартфон. Попрыгать по кровати с воплями «Кто молодец? Я молодец!», потому что сим-карта вставлена и старый телефон работает, а, значит, я снова на связи! Снова проорать магическое «Бл..!», посмотрев на часы и снова упасть с кровати, запутавшись ногой в одеяле. Выскочить, наконец, из квартиры, в расстегнутых сапожках, без макияжа и голодной. В зубах телефон, в руках открытая сумка, на ногах наискось сидящая юбка и полуспущенные колготки.

А на часах, тем временем, было «пять минут, как начался рабочий день».

Не знаю, кто был автором идеи, что если сто раз нажать на кнопку вызова лифта, то он приедет быстрее. Но в то утро я однозначно проверила эту теорию. Фуфло. Приехал лифт не раньше и не позже, чем пришло второе смс: «Я так понимаю, ждать тебя бесполезно?». Прямо не генеральный, а Капитан Очевидность. Вниз лифт полз, казалось, еще медленнее, останавливаясь чуть ли не на каждом этаже. Причем этажи оказывались пустыми- отчаявшиеся дождаться лифта жильцы, видимо, согласованно решили начать заняться физическими нагрузками и принялись сообща штурмовать лестничные пролеты, споро покидая наше двадцати-с-лишним-этажное здание пешком.

Зато на пятом этаже мое лифтовое одиночество было нарушено- в тесную кабинку неуклюже ввалилась пожилая женщина с объемными авоськами, в старом пальто и с странно уложенной на манер исторических причесок шевелюрой. Мадам активно работала локтями и полными бедрами, стараясь поменяться со мной местами и прижаться к дальней стене лифта. В какой-то момент одна из ее сумок зацепила петлю моих колготок. Раздался треск и вот уже мою ногу украшает огромная дырка и тянущаяся вниз широкая стрелка поехавшего капрона. Я вскрикнула, женщина ойкнула, лифт дернулся и… вдруг остановился. Свет погас. На мгновение повисшую было тишину неожиданно прервал веселый мотив звонка моего старого телефона. Истинное чудо! Ибо в нашем лифте, увы, нет сигнала. Ну, то есть обычно нет. Когда очень надо. А когда как сейчас- то та-дааам! Чудо! Трясущимися пальцами нажала кнопку «ответить». На том конце «провода», голосом моего генерального злобно квакала злая лягушка. Я слышала либо первую часть слова, либо последнюю. Иногда середину. Иногда ничего не слышала. И последнее, кстати, было самым приятным. Общий смысл гневной тирады сводился, примерно, к следующему: «Киреева, ты сов… ох…Мало того, что ты пост.. опа… так тебе открове… сра… постоя… на тебя жалу… меня доста… ты можешь счи..бя..увол…Ты все по…?» Я машинально опустила руку, с замолчавшим уже телефоном, бездумно глядя в темноту перед собой. Ну что сказать? Я все «по». Судя по тому, что обычно наш генеральный слов на ветер не бросает, я могу «счи-бя-увол». Какое прекрасное завершение не менее прекрасного утра! Занавес!

Из подобия транса меня вывел хрип. Он доносился откуда-то с уровня пола. Потом в мою ногу ниже колена судорожно вцепилась рука, вырывая из моего горла спонтанный визг. В темноте замкнутого пространства я не могла разглядеть, что происходит, однако быстро сообразила, что моя вынужденная соседка по заточению в лифте находится на полу. Нервными пальцами с пятого раза активировала «фонарик» на смартфоне и окружающая тьма рассеялась до полумрака. Женщина скорчившись, насколько позволяло пространство, лежала на полу, хрипло и надрывно дыша. Глаза ее были прикрыты.

-Вам плохо?- испуганно спросила я, не узнавая собственный голос.

Несчастная всхлипнула:

-Сердце…- едва слышно просипела она.

И тут как-то сразу меня неожиданно и плотно накрыла паника:

-Помогите!- орала я, молотя руками по закрытым дверям- Помогите! Тут женщине плохо!

-Кнопку диспетчера…- кое-как крикнула женщина.

-А! Да! Правильно!- истерично взвизгнула я и начала молотить уже по кнопке вызова.

-Але! Да! Что у вас случилось?-флегматично донеслось из динамика через несколько мгновений.

Глава 2

Итак, что мы имеем? На часах «совсем утро», за плечами психологическая травма.

Будем позитивны! Так, кажется, учит буддизм? Найдем плюсы в произошедшем. Да, я опоздала на работу и в итоге оказалась уволена. У меня шок и истерика. Настроение, близкое к суицидальному, утопленный телефон, порванные колготки и, сука, окончательно отваливающиеся ноги- ибо сейчас я миную десятый этаж. Еще немного, еще чуть-чуть…

В лифт я вряд ли теперь снова сяду когда-нибудь. Но! Я узнала, что умею офигеть как быстро собираться, одеваться и принимать решения! Познакомилась с соседкой ( Царствие ей небесное, если что), получила в подарок какую-то хрень и занялась, наконец, видимо, спортом! Лестничная ходьба это же спорт? С ума сойти, если еще и олимпийский вид…О! Да! Еще я узнала, что наш лифт за время своего движения, не проваливается во вневременной континуум, а реально едет в шахте- потому что связь в нем есть! Где-то между третьим и первым этажом, но все- таки…

Примерно с такими позитивными мыслями я и доползла-таки до своей квартиры. Не успела снять сапожки, как заверещал-запел мой несчастный телефон.

-Свет-мой, Лина, ты где?- захлебываясь шоком кричала в трубку Марфа.- Ты проспала, чтоли? У нас же отчетное совещание!

-И тебе привет, Марик- убито ответила я- Проспала я час назад. А теперь я уже пришла обратно спать.

-В смысле, спать?- удивилась подруга.

-В прямом.

-Ты бухая, чтоли?- ужаснулась коллега.

-Еще нет. Но планирую -вздохнула я- Я проспала, застряла в лифте и Гангреныч меня уволил. Прямо по телефону- начала всхлипывать я.

-Да ты что!- ошарашено прошептала Марфа- Подожди это точно? Может отойдет еще…

-Да когда он отходил, Мар- расплакалась я- Все понятно. Наорал, послал… Так что я теперь официально безработная!

-Лин, ты не кипишуй! Я сейчас все разузнаю и перезвоню! Не пей пока!- дала ЦУ подруга и отключилась.

Всхлипнув, я поплелась раздеваться.

Полчаса спустя и бездумно лежала на кровати и пялилась в потолок. Марфа перезвонила спустя минут десять после нашего разговора: генеральный был зол и бешен, огрызался и обсуждать ситуацию отказывался. Чего и следовало ожидать. На чудо я и не надеялась. Выходило, что свое решение менять он не собирается а, значит, конец нашему сплоченному трио. Алена позвонила чуть позже- уверяла, что знает подход к Гангренычу и рано списывать себя со счетов. Рекомендовала отдохнуть до понедельника и не срывать нам пьяную пятницу- тем более, если что, теперь есть официальный повод. Надо обмыть мое увольнение, если уж ничего исправить не получится. Наша Мадам Позитивчик, блин. Договорились, что вечером встретимся в нашем любимом баре. И мои девочки пошли работать работаньку. Без меня…

Чем можно убить день пятницы до встречи с подругами? Ну, наши вышеупомянутые героини, наверное, нашли бы чем.

Можно разобрать шкаф (Боже, спаси того, кто сдох в этом сраче и теперь похоронен под моими шмотками!). С другой стороны, можно и не разбирать… Можно убраться в квартире. Но это даже звучит как бред. Или пересадить мой могучий полутораметровый кактус. Хотя смысл. Он к пустыне должен быть приучен. Находил же там воду и почву? Говорят, его корни могут отрастать до нескольких километров в поисках воды и плодородного чернозема. А тут всего ничего- либо три метра до раковины в ванне, либо те же три метра вниз- и ты у соседей. Жрешь чернозем и микроэлементы из цветочных горшков откормленных соседских фиалок. Так что нечего филонить- у него все шансы на выживание! Это естественный отбор, практически! Хочешь жрать- прорастай на соседний этаж! Или тебе хана! Наш мир жесток…

Я же пошла легким путем- не стала делать лишних движений и отступать от планов. Было запланировано напиться? Я просто чуть раньше начала. Потому что четкое следование плану- это залог успеха. Да.

Некоторое время спустя, подруги созвонились со мной, сообщили, что Генеральный свалил на выездную встречу и разговор о моем увольнении так и повис в воздухе. Пока. Но это не отменяет того факта, что стресс надо снимать. Послушав мой подвыпивший голос, девочки коллективно решили перенести пьяную пятницу ко мне на квартиру.

Что сказать? Вечер прошел весьма позитивно. Временами мы рыдали, временами истерично ржали и стучали соседям по батареям, в ответ на их стуки. Кому-то звонили, кому-то писали смс. Ходили в соседний бар за бутылкой шампанского, которым шлифовали приговоренную ранее текиллу и подарочный виски. Около четырех утра мои самые любимые девочки все-таки вызвали такси и собрались по домам. И я осталась одна.

В квартире во весь голос надрывался Лепс. Я сидела в углу и пьяно рыдала в такт его «Бессонице». Рядом со мной покоились две пустые бутылки из-под шардоне и одна из-под шампанского. Рыдания постепенно сходили на «нет»- даже плакать может стать скучно. Особенно без зрителей и сочувствующих.

Встала, убавила уставшего Лепса и замерла посреди квартиры. Что дальше? Ну вот чем сейчас занимают свободные руки? Правильно! Нечего делать- лезь в телефон.

Полистала новостную ленту, посмотрела события в социальных сетях, перешла в фотографии. Похрюкала над сегодняшними фото- Марик с бутылкой, Аленка пьет шампусик без рук…И наткнулась на темный фон свежего видео. Мгновение тупила- что это? А потом включила воспроизведение.

Темное помещение лифта, прыгающая подсветка камеры, ноги лежащей женщины на заднем плане, странный подшипник на моей ладони и еле слышный голос, повторяющий вслед за передвигающим кольцо пальцем: «Видеть/слышать/понимать; дать услышать/показать; или все одновременно, если грани совмещать…»

Глава 3

Кто поймет женщину- будет править миром. Кто поймет пьяную женщину…Тот либо экстрасенс, либо его вообще нет. Ибо даже я сама себя не поняла.

Подходящее зеркало искать долго не пришлось. Оно стояло у меня в спальне и занимало там почетный левый угол. В полный рост, с удобной функцией поворота и миленькими стразиками- оно обошлось мне в приличную сумму в свое время. Зато теперь радовало глаз, давало прекрасный обзор для оценки завершенных образов и исполняло роль зрительного зала, когда я пела перед ним песни в круглую расческу для укладки. Ой, ну скажите мне, кто так не делает!

Короче, сильно пьяной мне это зеркало показалось просто идеальным для проверки подшипника со скрытыми функциями. Я задумчиво погрызла ноготь, протерла правый верхний угол зеркала валяющимися рядом колготками и, не долго думая, прижала металлический круг нижней стороной к стеклу. Как ни странно, не имеющий никакого липкого слоя предмет, тут же намертво прилип к зеркалу. «Мистика!»- подумала бы я, если бы была трезвой. «Супер!»- подумала в пень бухая я и радостно поскакала искать булавку.

Колоть себя жалко. И больно. Вот когда не надо- уколоть себе палец легче легкого. А специально- хрен проткнешь. Поковыряв булавкой пару пальцев, сняв верхний слой эпидермиса и не получив ни капли крови, я приуныла.

Что нужно делать в час уныния? Конечно, выпить! С этой гениальной мыслью я и поплелась на кухню, искать неучтенный алкоголь в закромах великой родины. Увы мне, корявой! Ноги мои кривые не вынесли нагрузки многократных перемещений и, окончательно заплетаясь в русские косы, отказались нести мое бренное тело по прямой. Меня пару раз шатнуло. Я неловко взмахнула руками и точным движением скинула со стола на пол бутылки из-под текилы и виски. А, также три красивых бокала. Раздался весьма мелодичный бряк. И дзынь.

Тело же мое продолжило доказывать существование кинетической энергии, в следствии чего я машинально сделала пару шагов вперед босыми ногами, прямо по образовавшимся осколкам.

Если бы это был фильм, то, скорее всего, сейчас были бы напрочь «запиканы» пять минут моей жизни. Но, поскольку мы с вами являемся потребителями эпистолярного жанра, то будем считать, что я написала и удалила два абзаца текста, состоящего полностью из непечатных выражений. Или даже три.

-Сссука, как же больно!- шипела я, прыгая на пятке левой ноги в ванную. Капли крови, отмечающие мой путь, живописно алели на бежевой плитке пола.

-Бл…! Сука-сука!- орала я еще минуту спустя, когда раскорячившись так, чтобы встать одной, особенно сильно кровоточащей ногой в раковину, я, не глядя, шарила по ящику в поисках флакона с перекисью водорода. И «поймала» в указательный палец не закрытую мною ранее булавку.

Что там про позитивное мышление? Ах, да. Главное- это достигнутая цель.

Еще пятнадцать минут спустя, вся в пластыре и со зверским выражением на лице, я вновь появилась в спальне, глядя на зеркало, как на вселенское зло.

Отступать теперь было просто некуда- «за нами Москва». «Мы кровью заплатили, товарищи, за наше будущее!» И прочая патетика в духе дня, так сказать. Поэтому, я уверенно шагнула к предмету интерьера и, со второй попытки, правда, попала-таки окровавленным пальцем аккурат в центр артефакта.

Сначала было слово. И слово было…

Будем считать, я снова удалила абзац нецензурной брани. Потому что сперва стекло зеркала словно «запотело». Я удивленно моргнула и провела ладонью по поверхности. Однако конденсат, если он и присутствовал, был явно не с этой стороны зеркала- моя ладонь не оставила следа на стекле. Вторая умная мысль, которая мелькнула в моей голове, относилась к возможным проблемам зрения.

И тут, понемногу, мутный туман начал рассеиваться. Стекло прямо на глазах становилось чистым и прозрачным. Именно прозрачным! Потому что в зеркале я не увидела своих ошалелых глаз и растрепанного нетрезвого отражения. За стеклом, некогда наивно считавшимся моим зеркалом, начинался большой зал с высоким потолком. Стрельчатые окна по всему периметру помещения от самого пола, украшенного наборным паркетом, устремлялись ввысь, упираясь в расписной плафон, имитирующий голубое небо. Огромная хрустальная люстра искрилась, словно покрытая бриллиантовой россыпью, отражая первые лучи восходящего солнца, проникающие в зал. Обстановка зала была явно дорогой, но весьма лаконичной- пара обитых алым бархатом кресел у окна и винтажный круглый кофейный столик между ними; консоли возле окон, тяжелые партьеры в тон, подвязанные золотыми шнурами. Ковер изящного узора занимал большую часть пространства пола. Слева от меня, у стены, стоял старинный секретер, щедро покрытый по всей поверхности стопками бумаг, рукописей и конвертов. А вот за этим секретером, в массивном кресле, сидел и спал, обессилено опустив голову на скрещенные на столе руки, мужчина.

Солнечный луч пугливо заглянул в окно, отразился от хрустальных подвесок канделябров, висящих по обе руки от моего стекла, и нежно пробежался по небритой щеке человека. Мужчина недовольно поморщился и попытался сменить положение в кресле.

Его не нарочитое движение словно стало спусковым механизмом на динамите моей вменяемости. Я завизжала на уровне ультразвука. На сверхскорости метнулась из спальни и тут же, всем телом, ударилась о закрытую дверь (тупая привычка, всегда закрывать ее за собой!). Все тем же многострадальным телом плашмя упала на пол и, не прекращая визга, закатилась под кровать.

От визга начинал садиться голос. Я сменила тональность. Вереща и подвывая выглянула из под кровати и швырнула в зеркало туфлю. Забилась в пыльный угол, дрожа всем телом и до боли зажмурившись. Поджала ноги, чтобы, не дай Бог, ни один пальчик не выглядывал из моего убежища, и все продолжала и продолжала выть на одной ноте.

Глава 4

Телефон верещал так противно, что я всерьез начала думать, что техника разумна и умеет мстить. За все. За все те разы, когда я садилась попой на свой мобильный; за кидания его об стену в припадках гнева; за отдавленный экран, когда я засовывала его под подушку и засыпала. Вот, он дождался своего часа. Месть, нужно подавать холодной. «Трынь» тебе по похмельной голове, и еще раз «трынь».

Глаза я не открывала. Потому что я умная. За свои тридцать лет я пережила не одно похмелье и успела усвоить простую мысль- свет больной голове не товарищ. Как и звук, кстати. А вот минералка- товарищ. Но минералки под рукой нет. Есть верещащий откуда-то издали телефон.

Поэтому, не разлепляя глаз, я попыталась встать. И что? Правильно! Со всей дури вмазалась больной головой в днище кровати. Потому что чуда не произошло и никто меня из-под кровати на мягкий матрац не перетащил.

Честно попыталась матюкнуться, но тут выяснилось, что у меня пропал голос. Напрочь. Приехали! Допилась…

Глаза, все-таки, пришлось приоткрыть. Стеная и мыча, стала выбираться из-под кровати ( нафига я вообще сюда залезла?)- благо под ней царил пыльный мягкий полумрак. Вляпалась рукой в мокрое пятно- это я, судя по всему, слюней ночью напускала. Фууу!

А телефон замолк и начал верещать по новой. Кто там такой настойчивый-то, в….ээээ, судя по часам на микроволновке в пять часов вечера. Мда.

-Але- просипела я в трубку, цепляясь второй рукой за стенку, для устойчивости. Все-таки алкоголик из меня не очень- уж очень быстро развозит и очень тяжелое похмелье каждый раз.

-Але, Лин, ты чего сипишь? Заболела?- отвратительно бодрым голосом щебетала Аленка.

Вот кто алкоголик от Бога! Перепьет даже черта! А назавтра- свежа, как майская роза!

-Похмелье!- из последних сил напрягая голосовые связки прошептала я.

-Ого! Ну ты, мать, даешь! Короче, срочно приходи в себя! Мне тут Гангреныч смс прислал, что не может до тебя дозвониться с утра. Попросил узнать, как с тобой связаться. Я ему сейчас отпишусь тогда, что ты простыла. А ты срочно приводи себя в порядок и жди его звонка. Думаю, он остыл и будет звонить с дисциплинарным взысканием. Ты, главное, винись и кайся. Думаю, с увольнением все обойдется. Слышишь?

-Угу- просипела я, одновременно жадно глотая воду прямо из бутылки.

-Ну тогда пока!- и Аленка отключилась.

Живительная влага, конечно, воскрешения не совершила, но принесла облегчение обезвоженному организму. Глаза, наконец, открылись. Блин. Лучше бы не открывались. Усеянный осколками пол, заляпанный кровью коридор…Не о такой субботе я мечтала.

Стенаниями горю не поможешь, и я принялась за уборку.

Наверное, каждый не раз за свою жизнь убирал осколки разбитой посуды. Поэтому не надо обьяснять, что, естественно, я тут же порезалась. Это же само собой разумеется. Что? Есть те, кто умеет собирать битое стекло аккуратно? Реально? Тогда вам туда- в очередь к героиням.

Итак: палец во рту. Я, мыча проклятия, захожу в спальню- потому что вообще не помню, где эта чертова перекись. А в ванной я смотрела- нету.

«А вчера была»- вдруг с ужасом проносится в голове одинокая мысль, синхронно с тем, как мой взгляд падает на стоящее в углу зеркало, с приклеенной к нему штуковиной.

Воспоминания лавиной ворвались в заторможенный мозг. Где-то, на краю сознания, испуганно билась моя Адекватность, пытаясь докричаться до наполовину потерянного Сознания. «Это все «белочка»!»- истошно орала она, но ее никто не слушал.

Разрозненные осколки мозаики стремительно складывались в общую картину в ноющей голове. Перед глазами снова возник залитый утренним солнцем роскошный дворцовый интерьер и крепко спящий мужчина за столом.

На негнущихся ногах я, как самнамбула, двигалась к зеркалу, не отрывая взгляда от поверхности стекла. Как назло, падающий из окна свет бликовал слепыми пятнами на поверхности, не давая издали оценить прозрачность предмета. Сердце билось в горле неровными толчками, во рту снова пересохло. Шаг, еще шаг и… вот я уже наблюдаю картину, достойную фильма ужасов. Всклоченная, бледная, с кругами под ошалелыми глазищами, с пальцем во рту и текущей по подбородку слюной…фу, конечно. Но, зато это я! Живая и отражаемая.

«Белочка!»- с раздражением констатировала моя Адекватность, для наглядности постучав кулачком по моей голове изнутри. Поморщившись от головной боли, я вынуждена была с ней согласиться. Да, она, пушистая. Вот и допились.

Я обессилено опустилась на пол. Дрожащие ноги просто отказывались держать тело в вертикальном положении. Стук сердца в ушах потихоньку утихал. Я судорожно вздохнула, подняла взгляд на зеркало и снова увидела приклеенный в углу подшипник.

Злость накрыла меня так же неожиданно, как до этого страх. Почти не соображая, что творю, я резко вскочила и вцепилась ногтями в артефакт. Чем я его, сука, приклеила-то так, насмерть? На «суперклей», чтоли? Не помню. Возникла даже шальная идея -упереться ногой в стекло и тянуть на себя. Благо вовремя остановилась- у меня не так много ног осталось, чтобы окончательно резать их стеклами на вермишель.

Подшипник был маленький и почти плоский, хватать его было неудобно. Я пыхтела и ковыряла его пальцами- ничего не получалось. Наскоро «зализанная» ранка на пальце от этих манипуляций вскрылась и закровила. В какой-то момент окровавленный палец ожидаемо прижался-таки к центру артефакта. Мгновенно зеркальное стекло запотело и побелело. Как, впрочем, побелело и мое лицо, когда я замерла напротив, медленно отступая от зеркала.

Глава 5

Кстати, я девица деятельная. Поэтому истерика- истерикой, но мысля-то работает! Гениальная идея Инстинкта Самосохранения звучала как «Мотаем по тихому и подальше, подальше!». Предложение было заслушано и принято всеми органами восприятия единогласно. А поэтому, не забывая нервно беззвучно посмеиваться и икать, я подспудно, на карачках пыталась покинуть место средоточия мистики. Получалось довольно медленно, потому что приходилось огибать не до конца убранные осколки стекла. Да и вообще, как оказалось, ползать на коленках по твердому полу ужас как больно! Как я в детстве круги на четвереньках наматывала- не представляю! Не иначе как нервные окончания на ногах атрофированы были.

От процесса меня отвлек звонок Гангреныча. Где-то посередине коридора как раз. Прозвонился-таки, отходчивый наш. Пришлось ползти обратно, за телефоном. Генеральный что-то грозно бубнил, внушал, отчитывал. Взывал к моей совести, по-моему ( с тем же успехом можно взывать к Дьяволу, мне кажется), призывал к ответственности и уважительному отношению к работе.

Честно говоря, я вообще плохо помню, о чем он говорил. Во-первых я вообще редко когда вникаю в подобную полемику. Все эти бла-бла-бла, «Вы должны», «Вам надо»… Кому надо- флаг в руки и вперед на баррикады. Я в герои не нанималась, например. А во-вторых только не сегодня! Что мне до рабочего процесса вообще и до моей трудоустроенности в частности, когда минуту назад мой тихий, устоявшийся мирок под громкий аккомпанемент моей истерики рухнул в небытие? У меня тут разбилась в дребезги вся система мировосприятия, блин, а он тут со своими должностными обязанностями. Ну, с моими, то бишь.

Под конец его монолога, скудно разбавленного моими жалостными вздохами и согласным мычанием, я все-таки решила уточнить общую мысль разговора:

-Так я уволена, Геннадий Григорьевич?- просипела я тоскливо.

-Лечись уже, Киреева- обиженно отмахнулся генеральный- Будем считать, я проникся твоим нездоровым состоянием в пятницу- слышу же, что ты правда заболела. Отлеживайся пару дней.Но это первый и последний раз! И к среде чтобы как штык! Причем, с готовым отчетом!

-Конечно, Геннадий Григорьевич! Спасибо!- радостно зашипела я в ответ.

-Давай- буркнул шеф и отключился.

Я с облегчением откинулась на стену, так и продолжая сидеть на полу.

Паника, нехотя, отступила. Идея покинуть квартиру в чем есть и уйти в поля, уже не казалась такой гениальной. Не двояко встал могучий Чернышевского. Черт, слово «вопрос» пропустила! В общем, он встал и заявил- что делать? Я решила продолжить ползать, пока что.

Первым делом поползла обратно в спальню. Тихонько подползла к зеркалу и очень аккуратно приподняла уголок наброшенной ткани, заглядывая под покрывало.

-Ыыыыы!- тихо взвыла я и рухнула лбом на ламинат.

Он был там! И роскошный зал, и секретер и мужик, мать его! Не, матери никакой небыло. Но мужик был. Сидел за столом, как ни в чем не бывало, и что-то быстро писал.

Заглянула снова. Мужчина никуда не делся.

Я зависла.

Вот, спрашивается, что мне теперь делать? С одной стороны- ничего. С другой- у меня в спальне за стеклом живет мужик. Кстати, красивый мужик.

Заглянула еще раз. Правда красивый. Под два лишним метра ростом! Но при этом видно что подкачанный, крепкий. Фигура кажется пропорциональной, естественной. Не чета баскетболистам, которые мне напоминают долговязых сутулых страусов. По этим заметно, что такой рост, скорее, аномалия, чем норма. Слишком длинные ноги и руки, странная походка, неравномерно распределенные мышцы, как их не качай…

А здесь все не так. Словно просто мужчину с идеальной фигурой увеличили в полтора раза. Как картинку в фотошопе! Красота!

На вид ему в пределах сорока. Смуглый, но в меру. Густые темные волосы острижены достаточно коротко, не считая непослушной челки. Глаза… цвет глаз, пока не разглядела. Зато хорошо видно хищный профиль, острые скулы, густые прямые брови, не слишком тонкие губы. Утренняя небритость сменилось на идеальную гладкость свежевыбритых щек. Никакой тебе модной нынче бороды! Да одним этим он близок к званию «идеал года»!

Покрывало, тем временем, незаметно скользнуло на пол и легло живописными складками. Я сидела перед зеркалом на полу, склонив голову набок, и любовалась тем, как увлеченно работает самый красивый в мире мужчина. Как задумчиво замирает над документом, глядя перед собой, чтобы мгновение спустя «поймать мысль» и снова взяться за работу. Как периодически устало потирает шею (в этот момент очень хотелось подойти сзади и устроить ему небольшой массаж воротниковой зоны. Мррр… возможно, даже, с продолжением). Как сжимает двумя пальцами переносицу, прикрывая глаза… Я очнулась от звука громко урчавшего живота. Это мой организм решил напомнить, что, вообще-то, хорошо бы хоть раз в сутки что-то есть. За окном было темно. Сколько я так просидела? Судя по часам все на той же микроволновке (ее как раз хорошо видно из дверей спальни), около пяти часов. Ибо на ее дисплее как раз десять вечера. Я вздохнула и начала подниматься на отсиженные ноги, кряхтя и постанывая. Мужчина за стеклом вдруг дернулся и резко поднял голову.

Я мгновенно замерла, неверяще уставившись на него, глотая комок страха в горле. Он меня услышал?!

-Здравствуй, Рей. Проходи- глядя куда-то вдаль, сильным баритоном с легкой хрипотцой произнес мой идеал.

Глава 6

Много ли можно узнать о человеке за пару дней? Как оказалось, вполне достаточно, чтобы стать одержимой им.

-Бальте!- мягко шептала я, откусывая холодную сырую сосиску и млея от звука его имени.

-Баааальте- тянула я с, надеюсь, сексуальной хрипотцой, своим все еще севшим голосом, пока, пританцовывая, протирала пол в коридоре.

Его имя сопровождало меня повсюду. Его образ был последним, что я видела, засыпая каждую ночь.

Артефакт работал двенадцать часов. Потом ему требовалась свежая порция крови, которую я, с радостью, ему и предоставляла. За эти ежедневные двенадцать часов действия артефакта, я успевала рассмотреть в мелочах и понять, что не насмотрелась на мужчину моей мечты.

Он очень много работал. Практически все свое время проводил в кабинете, вид на который прекрасно открывался из моего зеркала. Свой маленький рабочий приставной столик я перетащила в спальню поминутно поднимая глаза на Бальте. Я ловила нереальный кайф от ощущения, что мы сидим и работаем вместе. Я и тот, о ком я раньше могла только мечтать, представляя его в своих фантазиях и ни разу не встречая наяву. Сдержанный, умный, увлеченный. И нереально красивый!

Я становилась похожа Голлума из «Властелина колец»- неконтролируемо хотелось прижать его к себе, бормоча «Моя преееелесть!» и никому не показывать. Мой! Только мой!

«Вместе» мы провели выходные и понедельник, который я старательно «проболела», отвечая коллегам и подругам исключительно в смс, ссылаясь на отсутствие голоса. Во вторник, голод и пустой холодильник заставили меня покинуть мой блокпост с целью посетить ближайший супермаркет.

Я торопилась. Хотелось поскорее вернуться домой и снова продолжить пялиться в зеркало. Однако, заставить себя зайти в лифт я так и не смогла. Пришлось продолжить «заниматься спортом» и идти пешком по лестнице. На пятом этаже моему взору предстала выломанная дверь одной из квартир, разгром, который виднелся внутри и наискось заклеенный полосатой липкой лентой дверной проем. Я замерла.

-Ограбили, представляете?- внезапно проскрипел позади меня старческий голос. Я натурально подпрыгнула:

-Что?- прохрипела я в ответ маленькой старушке, которая неизвестно откуда оказалась у меня за спиной и теперь, склонив набок голову, как птичка, смотрела на меня блеклыми голубыми глазками.

-Ограбили, говорю. Прямо средь бела дня! В пятницу ее по утру в больницу увезли, где она, горемычная и преставилась. Земля ей пухом. А квартиру в тот же день и ограбили! Вот я и говорю- это все медики, сволочи! Они увезли, значит, они и ограбили! Совести у них нет! Я на той неделе скорую вызвала, так час ждала! А они, ироды, приехали, вальяжно так! Никуда не торопятся! И в больницу везти отказались- говорят нет ничего! А как же нет, когда меня так и крутит, так и крутит! И давление у меня!

-Ага…До свидания! -задумчиво кивнула я, медленно обходя тарахтящую старушку и продолжая спускаться по лестнице.

Пятый этаж. Не на пятом ли села ко мне в лифт бывшая хозяйка артефакта? Сердце тут же сжалось от дурного предчувствия.

Быстро купив вкусняшек и необходимый минимум продуктов на неделю, я поспешила обратно.

-Ну вспоминайте же! С кем она ехала?- донеслось до меня, едва я вошла в подъезд.

В дверях каморки консьержа, спиной ко мне, стояла высокая светловолосая девушка, настойчиво напирающая на растерянную бабушку-диспетчера.

-Да не знаю я! Вроде, с женщиной какой-то!

-У вас же камеры везде стоят! Поднимите запись!

-Да не пишут у нас камеры! Стоят и все! Для виду больше. Ну и посмотреть, что творится, хулиганов из лифта шугануть опять же!- упиралась консьержка.

-Но Вы же с ними общались в лифте! По диспетчерской связи!

-Да там же темно было! Я только голос и слышала!

-Какой он был? Голос?

-Да какой? Обычный! Женский, молодой. Визгливый такой!

Я аж остановилась в дверях, и возмущенно выдохнула. Это мой голос визгливый?!Девушка резко обернулась, и вперила в меня взгляд своих злых светло-голубых глаз.

-Вам чего?- рявкнула она.

Я надменно подняла правую бровь:

-Лично от Вас-ничего!- вальяжно протянула я своим хриплым голосом- Я к консьержу, вообще-то.

-Она занята!- недовольно огрызнулась посетительница.

-Ничего. Я подожду.

-Зайдите позже!

-А может это Вы сейчас выйдете и зайдете в тот подъезд, в котором живете? Вы явно не из наших жильцов! Наша консьерж вообще к Вам отношения не имеет!- начала заводиться я.

-А кстати да!- неожиданно встрепенулась диспетчер- Вы тут вообще не живете! Вы кто, кстати? К кому пришли?

И мы с консьержкой переглянулись, сплотившись единым фронтом. Девушка недовольно поморщилась:

-Я к тете приехала. Только она в пятницу в больнице умерла, а квартиру ее ограбили!

-Ой, да!- тут же запричитала диспетчер- Такая трагедия! Я как раз дежурила утром…

- Тетю как звали?- скептически хмыкнув, перебила я посетительницу- Фамилия, имя, отчество? Дата рождения?

Консьерж снова напряглась и подозрительно уставилась на девушку.

Прошипев что-то нечленораздельное и «убив» меня взглядом, девушка резко развернулась на каблуках и вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью напоследок. Я презрительно фыркнула.

-Это что? Это она меня обмануть пыталась? Это она не племянница никакая?!- ахнула диспетчер.

-Пришли уже квитанции за май?- устало спросила я.

-Так нет еще! Я по почтовым ящикам разложу, как принесут- задумчиво отозвалась консьерж, продолжая растеряно смотреть на зарытую дверь, за которой скрылась аферистка.

Я молча вышла.

Медленно поднимаясь по лестнице, я анализировала полученную информацию.

Итак, артефакт ищут. Обыскали квартиру на пятом этаже и поняли, что хозяйка успела его куда-то вынести. Женщина ехала на встречу к кому-то, кому собиралась передать ключ от зеркала, но не доехала. Путем недолгих логических заключений, думаю, заинтересованные лица быстро составили список тех немногих, с кем женщина успела пересечься перед смертью и кому могла, гипотетически, передать артефакт. В этот список, наверняка, вошли и слесарь лифтового оборудования, и санитары скорой помощи, и куча персонала в больнице. Возможно, ее соседки по палате, если она успела ими обзавестись. Народу прилично, если подумать. Но, в этот список вхожу и я.

Глава 7

Я никогда не была фанаткой ни одного певца или киноактера. Упаси Бог! Для меня это было непонятным- любить созданный кем-то образ, чью-то роль. Как можно? Тщательно и скрупулезно собирать о нем информацию, вклеивать вырезанные из журналов фотографии в специально заведенную для этого тетрадочку. Бррр! А некоторые еще и алтарь создают! Да-да! Прямо со свечками, цветами и подношениями! Ужас!

Поэтому, в общем-то, я понимала, что мой внезапный фанатичный интерес к прекрасному незнакомцу немного ненормален. Наверное. С большой долей вероятности. Все-таки мне не пятнадцать лет и это не первое мое увлечение. Так быстро и капитально я еще ни разу не влюблялась. Тем более в человека, о котором не знаю практически ничего. Пусть даже в нереально красивого.

Короче, эта мысль билась где-то глубоко внутри. Где-то очень глубоко, я бы сказала. Но я ее весьма успешно не думала. Я просто ее поймала, посмотрела на нее с недоумением, пожала плечами и зашвырнула подальше. Зачем нам лишние мысли? Мысли нам не нужны. От лишних мыслей появляются лишние морщины.

А вот очередная «серия» про бесконечные рабочие будни моего ненаглядного- это да. Это нам очень надо.

Знаете, уже много лет телевизор пестрит программами, которые через скрытые и не очень камеры показывают повседневную жизнь специально набранных для этого людей. Не столь важно постановки это или реальный быт. Интересно другое- количество повернутых на этом зрителей. Миллионы фанатов, поклонников, постоянных подписчиков. Бесконечные обсуждения, комментарии, предположения. Целые сетевые войны ведутся между сторонниками разных участников и телепередач. Почему так интересно наблюдать через стекло? Неужели не хватает собственной жизни? Неужели переживания за других ярче, чем переживания своих личных проблем, эмоций, отношений? Никогда не могла этого понять. До начала событий этих дней, конечно. Теперь же, я просто просиживала у зеркала целыми днями. И не могла оторваться. Хотя, как раз событиями жизнь моего объекта наблюдения не изобиловала, прямо скажем.

Вечер вторника тихо заканчивался. Я доедала третье пирожное, Бальте дописывала миллионный по счету документ. Мне его было жалко. Я даже шмыгнула носом и всхлипнула. Но он этого, естественно, не услышал.

Легкий стук в дверь на той стороне стекла в этот раз я все же «поймала».

-Проходи, Рей!- отозвался мужчина, не отрываясь от письма.

Уже знакомый мне красавец номер два вошел в кабинет и остановится как раз возле зеркала, глядя на брата:

-Мы собирались проехаться верхом. Ты помнишь?

Бальте устало вздохнул:

-Помню. А еще я помню, что до Совета Шести Столпов осталось четыре дня. А у меня не разобраны отчеты Управляющих из пяти областей. Соответственно, не оставлен общий отчет и сводная таблица за пять лет, прошедших с предыдущего Совета. Отец напоследок напрочь забросил дела и просто сваливал всю корреспонденцию на столе. Я не успею подготовиться. Тем более, что до этого я никогда ничем подобным не занимался.

-Тебе надо нанять секретаря.

- Хорошая идея, Рей. Особенно учитывая то, что деятельность последнего секретаря моего отца как раз и стала одной из причин, по которой его казнили за государственную измену- холодно процедил Бальте.

-Прости. В любом случае тебе нужна помощь. А прямо сейчас, хотя бы, просто немного проветриться.

Мужчина замолчал, прикрыв глаза и откинувшись в рабочем кресле. Потом резко вздохнул:

-Наверное, ты прав, Рей. Пошли, прокатимся до реки. Может голова немного проясниться.

Минуту спустя, мужчины споро покинули комнату, А я… а я вдруг словила материнский инстинкт.

Это такой инстинкт, благодаря которому мы, слабые хрупкие женщины, частично забываем о том, что это мы слабые и хрупкие. Что это о нас надо заботиться и нас защищать. И начинаем заботиться и защищать сами. И можем остановить коня на скаку, потушить чью-то избу, даже если нас об этом не просили. Ну или порвать зубами случайно забредшего дракона, потому что он, к примеру, громко топал и мешал спать на диване нашему герою. Который устал после просмотра хоккея и теперь дрыхнет без задних ног. А то вдруг война, а он устал?

В общем, мне вот просто до чертиков захотелось хоть как-то скрасить ужасные трудовые будни моего идеала. Поэтому, я с тоской взглянула на последнее «канноли» в коробочке и, едва закрылась дверь за мужчинами, потянула вверх колечко на артефакте. Одела его на средний палец правой руки и замерла. Честно говоря, было немножко волнительно. Все-таки я впервые пробовала эту функцию. Но, так как нареканий к инструкции по эксплуатации подшипника до этого момента не возникало, то я решила, что ничего страшного произойти не должно. По стеклу прошла легкая рябь. И, собственно, все. Больше никаких внешних изменений мною замечено небыло. Пожав плечами, я робко прикоснулась пальцами к поверхности зеркала. Поверхность дрогнула, легко пропуская мои пальцы. Ощущение было, будто погружаешь руку в теплую воду. Миг- и я уже наблюдаю через стекло свою ладонь с той стороны. Я резко выдернула руку. Поверхность снова дрогнула, когда я проходила границу отражения. Решив, что долгие раздумья- лишние аргументы в пользу правильных решений, я не раздумывая больше ни минуты, пока не передумала, просунула руку обратно в зазеркалье и положила последнее, нереально вкусное итальянское пирожное на стол, прямо рядом с лежащими там же лайковыми перчатками. Тоскливо проводила его глазами в «последний путь». Для любимого ничего не жалко! И быстро вернула колечко обратно на артефакт, проверив, не сбились ли настройки.