Здесь Русью пахнет

Глава 10

Все психи, с маниакальным желанием захватить мир, непредсказуемы! Не стал исключением из этого правила Бячислав. Вместо того, чтобы двинуть свои войска на восток, как этого все ожидали, он нанес удар в западном направлении и подмял под себя Угорию. Сделать это было довольно легко, ибо мелкое княжество никак не могло противостоять огромному войску, а на помощь Угории никто не поспешил. Все князья слишком были заняты тем, как обезопасить себя от воинственного дьюлы. Однако тот следовать дальше пока не спешил. Бячислав не ограничился просто завоеванием территорий, он подминал под себя население, распределял городки между верными людьми и вообще обосновывался в Угории всерьез и надолго. Планы дьюлы были просты — когда он пойдет на Рось, за спиной у него должен оставаться надежный тыл, а не мятежные княжества. К тому же, оставаясь в Угории, дьюла лелеял и другие, далеко идущие планы.

Увидев, насколько сильно его войско и как жестоко Бячислав обходится со своими врагами, некоторые князья, вполне возможно, захотят сдаться добровольно. Например, соседнее с Угрией княжество Ортанское. Его правитель, князь Володимир, слишком стар для военных действий. Хотя… в мудрости и отваге ему не откажешь. Но разве сможет он сражаться с огромным войском дьюлы? Это просто немыслимо. И Бячислав не поленился сам съездить к Володимиру, чтобы объяснить ему тщетность сопротивления. Не зря. Ибо дьюла увидел шанс мирно соединиться с Ортанским князем излишне не ущемляя самолюбия последнего. А уж как гонорист был Володимир, то всем соседям известно. Сдаваться просто так было для него позором. Но вот отдать свою дочь за дьюлу и пойти под его руку в качестве родственника? Почему бы и нет? Тем более, что Бячислав готов был доверить ему присматривать и за Угорией, на которую Володимир облизывался еще в молодости. Тогда у князя не было достаточно сил, чтобы захватить вожделенные территории. Так почему бы не воспользоваться подвернувшимся случаем сейчас? Особенно, будучи уверенным в том, что в конечном счете владеть этими землями будут его внуки? Таким образом, вопрос с мирным захватом земель Ортанского княжества решился самым благоприятным образом. Дьюла обещал прислать за невестой целый почетный кортеж, чтобы с наибольшими почестями доставить ее в Вемею, и даже лениво бросил через плечо, что охранять княжну будут два представителя Высших рас. Сам же Бячислав, оставив западные земли в надежных руках своего будущего тестя, намеревался нанести удар по торским землям и начать-таки давно планируемый поход на восток.

Вообще-то, изначально дьюла планировал нанести первый удар на удельное княжество Богатое, вошедшее в состав Роси чуть более пятидесяти лет назад. Однако, поразмыслив, Бячислав передумал. Во-первых, на севере от Богатого находилась Вершаевка, а ее князь Трувор был женат на дочери Мирослава. Чего доброго, решит еще помочь ближайшим соседям. А связываться с викингами Трувора дьюла не имел никакого желания. А во-вторых, Бячислав был разозлен поведением Амфибрахия. Разве он не посватал честь по чести дочь этого князька? И что получил в ответ? Не желая отдавать свою любимицу дьюле, Амфибрахий пошел на то, чтобы зачаровать ее. И как! Сколько Бячислав не бился, разбудить спящую Людомилу ему так и не удалось. Не помогли ни маги, ни артефакты. Что ж… он может воспользоваться княжной по-другому. Объявить ее своей заложницей. Амфибрахий не захотел стать его тестем, но уж наверняка ради жизни родной дочери пойдет на все. Даже на сдачу торских земель. Князь же не полный идиот, и понимает, что не выстоит против войска дьюлы! К тому же, и Мирослав не будет слишком уж торопиться к нему на выручку, ибо на одном из последних княжеских советов Амфибрахий посмел высказать ему непочтение. Дьюла даже улыбнулся своим мыслям. Теперь все карты у него в руках! А сколько ему стоило сил, чтобы подослать своих людей к князьям западной Роси и настроить их против Мирослава! Авантюра дала свои плоды. Рось разобщена. И теперь, если дьюла постарается, то сможет захватить огромные территории. А обосновавшись на них, исполнить, наконец, свою мечту и завоевать весь мир! Первые победы буквально окрылили Бячислава. Теперь надо было послать за дочерью Володимира эльфа с гоблином, чтобы они привезли его невесту в Вемею. И отписать баронессе де Ривароль, чтобы она готовилась к свадьбе с ханом Тараканчиком. И как только Бячислав захватит торские земли, можно будет сыграть две свадьбы разом.

После того, как дьюла покинул столицу, направив свое войско на Угрию, столица опустела. И притихла. Мужчин в городе почти не осталось, а женщины были слишком озабочены судьбой своих благоверных, чтобы предаваться веселью. Единственное, что радовало — упали цены в трактирах. Ибо с началом войны поток приезжих изрядно иссяк. Нина с удовольствием этим воспользовалась и вселилась в «Веселую корчму», сняв просторную и светлую комнату. Вообще-то, изначально, она хотела последовать примеру эльфа с гоблином, и поселиться в «Золотом петухе», однако после первого же визита изменила свое решение. Хозяйка «Петуха», крупногабаритная кабатчица по имени Маланья, приняла ее буквально в штыки. За время обеда она три раза чуть было «случайно» не опрокинула на Нину поднос с едой и выпивкой. Причем «чуть» только потому, что Нине, с помощью магии, удалось предотвратить катастрофу. Очевидно, Маланья посчитала Нину своей соперницей и доказывать ей обратное было бесполезно. И не безопасно. Поэтому Нина и предпочла поселиться в «Веселой корчме», тихо подозревая, что вскоре к ней присоединится и эльф, тоже страдающий от Маланьи. Правда, по прямо противоположной причине. Трактирщица буквально решила взять его штурмом, и Лерленн просто не знал куда от нее деться, что искренне забавляло Форса.

Однако первым, как ни странно, к Нине присоединился именно гоблин. С вещами. Одним прекрасным солнечным утром он пришел в «Веселую корчму» и снял комнату. Сказать, что Нина была удивлена — это ничего не сказать. Она находилась в недоумении, как и половина города, гадая о причинах подобного поступка. Расспрашивать гоблина было как-то не совсем удобно, а потому Нина обратилась за информацией к местным сплетницам, которые всегда и все знали. Поскольку после начала войны пищи для слухов и пересудов в городе было маловато (поскольку практически все мужское население ушло с дьюлой), то подобное происшествие просто не могло остаться незамеченным. Интересно, что же произошло? Форс с Маланьей поссорился? Или эльф все-таки сдался под страстным напором трактирщицы, и она отказала гоблину в комнате? Однако сплетницы ничего путного сказать так и не смогли. Эльф продолжал игнорировать приставания трактирщицы с потрясающим спокойствием, Форс по-прежнему пользовался ее любовью, так что его поступок был абсолютно непонятным. Более того, когда он съезжал из «Золотого петуха» Маланья рыдала, цеплялась за его коня и умоляла никуда от нее не съезжать. Действительно странно. Может, Нине удастся выяснить, где собака зарыта, если она будет общаться с гоблином почаще? Обстоятельства этому способствуют. Хоть какое-то развлечение!

О развлечениях Нине подумалось не напрасно. Скука в городе стояла смертная. Купцы на ярмарки приезжали в лучшем случае раз в неделю, да и то всего пара-тройка человек, гусляры (после того, как дьюла чуть не убил Ставра) обходили Вемею стороной, скоморохи (на всякий случай) тоже, так что заняться было абсолютно нечем. До такой степени, что Нина иногда даже жалела, что дьюла не взял их с собой на войну, а вместе в небольшим гарнизоном оставил охранять город. Любопытно, кстати, а почему не взял? Не доверял? Вряд ли. Бячислав же уверен, что на эльфе с гоблином браслеты подчинения висят. Не хотел рисковать представителями Высших рас по пустякам? Это более правдоподобно. Присутствие Форса и Лерленна было нужно дьюле больше для поддержания собственного имиджа, чем для военных авантюр. Безусловно, в крайнем случае Бячислав непременно использует эльфа и гоблина, но пока… он предпочитал держать их в столице. И ведьму тоже. Скорее всего, у дьюлы были на них какие-то особые планы. Знать бы еще, в чем они заключаются…

Нина искренне пыталась занять себя хоть чем-нибудь, но делать было совершенно нечего. А валять Ваньку ей надоело уже через пару дней. Сначала она пристроилась было к эльфу, решив составить ему компанию в обходе и охране города. Полезные все-таки знания, вдруг пригодятся? Однако уже к обеду Нине рядом с Лерленном стало тошно. Он был таким напыщенным и занудным, что нормальная, дружеская беседа с ним полностью исключалась. Нина сделала попытку пробиться через эту броню, проявляя внимание и дружелюбие, но с таким же успехом она могла бы попробовать пробить головой городскую стену. Эльф явно не нуждался в ее обществе (да и ни в чьем другом тоже), и Нина покинула его, не став дожидаться окончания смены.

— Ну, как? — ехидно поинтересовался Форс, как только она переступила порог «Веселой корчмы» — Как тебе Лерленн?

— Ужасно! — честно сказала Нина. — В жизни не видала столь занудного типа! Я могла бы провести этот день интереснее, даже общаясь с собственным отражением!

— Поехали завтра со мной! — предложил Форс. — У меня ребята все до одного балагуры и весельчаки, с нами не соскучишься!

Гоблин не обманул. Ходить на службу с его отрядом действительно оказалось весело. И дело было не столько в балагурах-дружинниках, сколько в самом Форсе. Насколько эльф был занудным и скучным, настолько гоблин оказался интересным и жизнерадостным. Он сыпал шуточками, останавливался поболтать с прохожими, заходил во все трактиры пропустить по стаканчику вина и вообще вел себя так, будто родился в Вемее и прожил здесь всю свою жизнь. Люди на улицах его знали, приветствовали, охотно перешучивались и приглашали зайти. За один день, проведенный с Форсом, Нина узнала о столице больше, чем за все время до этого.

— А можно, я и завтра с тобой поеду? — попросила она гоблина.

— Да поехали, — согласился Форс. И добавил нечто, ошарашившее Нину. — С тобой весело.

Это с ней-то весело? Да она и в половину не умеет развлекаться так, как гоблин! И с людьми так общаться не умеет. Это же талант нужен! Впрочем, главное, что Форс стал постоянно брать Нину с собой в свои поездки по городу. А они день ото дня становились все интереснее. Нина с удивлением открывала для себя в гоблине интересного, умного и внимательного собеседника. Единственное, что можно было бы поставить Форсу в упрек — так это некоторую свойственную ему циничность. И вспыльчивость. Она, порой, доводила гоблина до греха. Однажды, например, его достал какой-то их охранников проезжавшего по Вемее купца. Форс вспылил, наорал на него, и охранник полез в драку. Зря он это сделал. Ибо буквально через пару минут впавший в ярость гоблин снес ему голову своим мечом. Кстати, оружие это было весьма примечательным и производило впечатление даже на тех, кто вообще в мечах не разбирался. Серебристое, хищное, с узорной гравировкой на клинке и служащее только одному хозяину. Форс восторженно называл свой клинок Ледяным и наотрез отказывался рассказывать, как умудрился достать такое сокровище.

Купец, похоже, меч тоже разглядел. И даже положил на него глаз. Ибо затребовал оружие в качестве компенсации за убиенного охранника. Хорошо хоть Горислав вовремя подоспел, вмешался, а то бы и жадному купцу не сносить головы. Начальник городской стражи выслушал свидетелей и рассудил по Правде. То бишь велел Форсу выплатить надлежащий штраф. Деньгами, разумеется, не оружием. Гоблин вздохнул, но с Гориславом спорить не стал. Поинтересовался только, нельзя ли ему внести в казну города энное количество денег в качестве аванса.

— За что платить-то удумал? — не понял Горислав.

— А вдруг я еще кому решу голову снести, а денег у меня при себе не будет, — нахально пояснил Форс. — Так уж лучше заранее отложить.

— Шел бы ты отсюда! — рыкнул Горислав. — Али забыл, что тебя еще служба ждет?

Форс независимо фыркнул, но приказ Горислава выполнил.

— Вообще-то, виру за тебя дьюла должен был заплатить, — ехидно уведомила гоблина Нина. — Ты же носишь браслет подчинения, значит, являешься рабом дьюлы. А хозяин несет ответственность за свое имущество.

— И как токмо у тебя язык повернулся рабом меня обозвать?! — сразу же вспыхнул Форс. — Браслет тот давно уж меня не держит. Ужель ты не знаешь этого? Да и не в браслете дело. Все одно принадлежать я никому не буду. Никогда. То и дьюла знает, ибо объявил нас с эльфом не рабами своими, а наемниками. Потому и Горислав относится ко мне, как к равному. И виру он с меня по Правде взял.

— Купцу, похоже, так не показалось, — заметила Нина. — Ему, видно, загорелось твой меч получить. И теперь он от тебя точно не отвяжется.

Нина как в воду глядела. Одним только убийством охранника дело не обошлось. И в том, что ничем хорошим нечаянная стычка с купцом не закончится, Нина убедилась сразу же, как только вошла вечером в «Веселую корчму». И какой леший притащил купца с охранниками именно сюда? Мест что ли в городе больше нет, где можно остановиться? Или они оказались здесь не случайно? Надо предупредить Форса, чтобы он вел себя поосторожнее. Десять человек охраны это все-таки многовато. А виру за убийство гоблина купец с удовольствием выплатит. Все равно это будет дешевле, чем барыш, который он получит, продав меч Форса. Купец ведь не в курсе, что это оружие заклято только на одного хозяина! Нина пыталась разобраться в наведенной на меч магии, но безуспешно. Она была слишком сильной. Может, намекнуть купцу, что за меч цепляться не стоит? Ага, так он и послушал девку какую-то! Если купец действительно явился в «Веселую корчму» за мечом, его ничто не остановит.

Форс к предупреждению отнесся весьма легкомысленно. Точнее сказать, никак. Привыкший чувствовать себя в столице в полной безопасности, он даже внимания не хотел обращать на какого-то купца. Подумаешь, двое вояк сцепились, и один другого прикончил. Штраф заплачен? Заплачен. Стороны удовлетворены? Удовлетворены. Ну так и в чем же дело? Нина могла бы сказать, что как раз в том, что купец никакого удовлетворения не чувствует, но это было бы бесцельной тратой времени. Гоблин к предупреждениям прислушиваться не хотел. Нина вздохнула и решила, что не будет подниматься к себе в комнату, пока не убедиться, что все в порядке. Даже если просидеть придется целую ночь. Форс, конечно, упрямый баран, но ей не хотелось, чтобы его прирезали, как животное. Или сотворили с ним что-нибудь столь же неприятное. За время совместных прогулок по Вемее Нина успела привыкнуть к гоблину и даже подружиться с ним. А потому готова была помочь Форсу даже тогда, когда он и не просил ее об этом. Но, с другой стороны, а для чего же еще нужны друзья? Тем более ведьмы? Поскольку Нина старалась не демонстрировать свои таланты, она была убеждена, что купец и не подозревает о ее способностях. А это означало возможность нанести внезапный удар. Нина вспомнила разбойников, встретившихся ей еще в самом начале ее путешествий по данному миру и довольно улыбнулась. Если ей удастся вывести из строя хотя бы троих, Форсу уже будет проще. А Нина вовсе не собиралась ограничиваться тройкой охранников.

Однако, как ни странно, первой прислужники купца атаковали именно ее, а отнюдь не Форса. Трое самых здоровых дружинников без спроса подсели к ней за стол и начали предлагать ей развлечься. В самых хамских выражениях. Если бы на месте Нины находилась обычная девушка, рожденная и воспитанная в местных традициях, она наверняка покраснела бы, возмутилась, а то и расплакалась. Но Нину удивить было весьма проблематично. И хамством, и скабрезными шуточками, и прямыми намеками. Нина спокойно слушала придурков, откинувшись на спинку стула и гадала, на фига ж они к ней привязались. Случайно подняв глаза, она увидела спускающегося по лестнице Форса и до нее дошло. Да они же гоблина хотят спровоцировать! Хе… но Форс-то, в отличии от них, знает, что Нина ведьма, а не беспомощная девица. Увидев, что к ней пристают трое придурков, он только дернул бровью, как бы спрашивая, не нужна ли помощь. Нина улыбнулась и отрицательно покачала головой. Форс подошел к стойке, взял кружку пива и с интересом начал наблюдать за происходящим.

— Короче, не кобенься, девка, пойдем, узнаешь, что такое настоящий мужик! — подвел итог один из охранников, припечатав по столу кружкой.

— Спасибо, но я и так знаю, что такое настоящий мужик, — вежливо отказалась Нина. — От него не несет псиной, у него далеко не куриные мозги, и он умеет вести себя с дамами. К сожалению, ни под одну из этих категорий вы не подходите. Так что будьте добры, оставьте меня в покое.

— Чего? — вздыбился один из охранников. — Да ты чего хочешь сказать, стерва языкатая? Что мы не мужики вовсе? Да я тебя…

— Ты можешь, конечно, рискнуть здоровьем, и попробовать меня… ну хотя бы ударить. Но я не гарантирую, что после этого ты сможешь выйти из этой корчмы на своих двоих.

— Да кто мне помешает? Дружок что ль твой? — пренебрежительно кивнул охранник на Форса. — Да я…

— Дерьмо ты, — перебила его Нина, не давая оскорбить гоблина и вывести его этим из себя. — И чтобы справиться с тобой, мне ничья помощь не понадобиться. Если тебе так уж хочется нападать, нападай. Только учти, я предупреждала.

— Ах ты… — взревел выведенный из себя охранник и кинулся на Нину. Его дружки тут же кинулись следом.

Никто так и не понял, что произошло дальше. Не успел разглядеть. Хотя Форс даже поднялся со стула, ибо несколько волновался за Нину. Ведьма то она, конечно, ведьма, но сумеет ли справиться сразу с троими? Все-таки не сопливые мальчишки, охранники каравана. А туда (как Форс знал по собственному опыту) бездарей и неумех не берут. Однако опасения гоблина оказались напрасными. Нина прекрасно справилась и без него. Буквально через несколько минут все трое незадачливых ухажеров находились в таком состоянии, что их оставалось только пожалеть.

— Поскольку драку начали охранники купца, думаю, будет справедливо, если он и заплатит за причиненный трактиру ущерб, — обратилась к хозяину Нина.

Тот оглядел рассыпавшийся в труху дубовый стол и согласно кивнул. По закону оплачивать ущерб действительно должны были зачинщики.

— С чего это охранники решили к тебе подсесть? — хмуро поинтересовался Форс. — Ты им глазки строила?

— Поумней ничего придумать не мог? — обиделась Нина. — Ты их морды страшные видел? И вообще… я посторонним мужчинам глазки не строю Особенно троим сразу.

— А чего они тогда подсели к тебе? — не успокаивался Форс.

— Я же говорила тебе, что купец глаз на твой меч положил! — разозлилась Нина на упрямого гоблина. — А эти типы наверняка хотели тебя на драку спровоцировать. Поэтому и вели себя со мной так нагло. Они почему-то решили, что ты мой ухажер. Придурки!

Ну… гхм… Форс бы не был так категоричен. Если ведьма не обращает внимания на условности, это же не значит, что их не существует! Только как это объяснить Нине, гоблин понятия не имел. Да и что Форс мог сказать? Что из-за его репутации бабника любая девушка, приблизившаяся к нему на расстояние вытянутой руки, может считать себя безнадежно скомпрометированной? Что их с Ниной постоянные совместные прогулки дают пищу для слухов? Не говоря уж о том, что они оба снимают комнаты в «Веселой корчме»? Да если слушать сплетни, то выяснится, что Нина и стала причиной того, что Форс съехал от Маланьи. И поди, объясни всем, что это не так! Ну… не совсем так. Ибо изначальной причиной было то, что Маланья гоблина просто-напросто достала! Форс ненавидел, когда к нему начинали относиться, как к вещи, да еще и командовать им! А Маланья словно задалась целью показать всем свою власть над представителем Высшей расы. Да еще и Нину грязью поливала. Дескать, все ведьмы злобные и развратные твари. А невдомек дуре, что если б не Нина, не видать бы эльфу с гоблином Людомилы, как своих ушей.

В конце концов, Форс просто собрал вещи и ушел. Наверное, ему надо было выбрать другой трактир, чтобы снять там комнату, но гоблин же не мог знать, что они с Ниной так сдружатся! Он ей и поехать-то с ним первый раз предложил в шутку. Кто ж знал, что Нине эти поездки понравятся? Хотя… если не кривить душой… Форс прекрасно понимал, что сам сделал все, чтобы это случилось. Вот только признаваться Нине он в этом не станет. Ни за что на свете. Да и объяснять, с чего вдруг охранники купца посчитали его ухажером ведьмы, тоже не будет. Неизвестно, как Нина к этому отнесется. А терять с ней дружеские отношения Форс совсем не хотел. Нина была веселой, забавной, смешливой, не тщеславной и совершенно не походила на тех ведьм, которых знал гоблин. Не было в ней ни цинизма, ни холодности, ни стервозности, ни других мерзких ведьминских качеств. Да и вообще Нина не походила на ведьму! Если, конечно, забыть о ее способностях. А забыть о них вряд ли получится. Вон она каких воинов своей магией завалила! Лежат, голубчики, и дыхнуть боятся! А на самой Нине ни царапины нет. Да… если бы Форс ввязался в бой сам, он бы так легко не отделался.

— Глянь-ка… к моим ухажерам подкрепление идет… — кивнула Нина на лестницу. По ней вниз действительно спускалась еще четверка охранников. — Ха! Если они так и будут на меня маленькими группами нападать, купец к утру рискует оказаться без сопровождения.

— Опять прикажешь в стороне стоять? — нахмурился гоблин. — Не выдержу я сего!

— Ну хоть первым к ним не лезь, ладно? — попросила его Нина. — Может, они и не станут задираться. Особенно если увидят, как досталось их трем товарищам.

Нина оказалась права. Охранники действительно поразились. И замерли, не в состоянии решить, что же дальше делать. Наконец, один из них побежал на верх. Видимо за купцом. И тот не преминул появиться, злобно сверкая маленькими глазками. Однако ж шум драки в трактире дошел не только до купца. Но и до Горислава. Ругнувшись про себя на гоблина, вечно умудряющегося попадать во всякие передряги и на дьюлу, доверившего ему следить за порядком, он перешагнул порог «Веселой корчмы» несколькими секундами позже, чем купец спустился с лестницы.

— Что вновь случилось? — грозно вопросил Горислав, с удивлением глядя на рассыпавшийся стол и троих избитых охранников.

Свидетели тут же наперебой стали рассказывать о произошедшем. Одно другого не лучше! Не гоблин, так ведьма в историю вляпалась! Хорошо хоть повела себя умно, не стала первой нападать на обидчиков, хоть те и старались вывести ее из себя. Полкорчмы слышали, как охранники Нине неприличные предложения делали, да хамили почем зря. Молодец девка, не стала сама в драку лезть, а довела незадачливых приставал до того, что они сами полезли. Ну, а раз первые полезли, стало быть и виноваты. К тому же трое, на одну девку… срам! А что купец молчит? Почто не приглядывает за своими людишками? Еще одна драка, и Горислав попросит его вообще никогда в столице не появляться. Ему тут бардак не нужен. Да и гоблина пора было уже отправить из города куда подальше. Надоел, зараза! Благо, и повод подходящий есть, дьюла требует службу ему сослужить. Сосватал Бячислав княжну Анну, дочь князя Володимира. И хочет он, чтобы эльф, гоблин да ведьма невесту в столицу доставили. Не одни, конечно, со свитой подходящей. Воев в двадцать. Больше надо? А откуда Горислав больше возьмет, если ему и на охрану города-то воев не хватает? И неча, неча спорить! Поутру чтоб духа уже в городе не было! А Горислав мастеровых напряжет, да девок. К свадьбе будут готовиться.

— Вот ведь перец неугомонный! — пробормотала Нина. — Одной спящей красавицы ему мало в покоях, на другую глаз положил. Кстати, раз уж мы все равно город покидаем, может, пошурудим в княжьем тереме? — предложила она гоблину.

— Совсем девка ума решилась! — шикнул он. — Зачем тебе это? Чего ты там найти удумала?

— Так корону же! — объяснила Нина. — Выкрасть ее, и вся недолга.

— Да ты что? Думаешь, что Бячислав такую ценность в тереме оставит?

— А что, на войну с собой потащит?

— А то нет! Да он с этой короной в любой момент драконов на помощь призвать может! Да и знаешь ли ты, где дьюла сокровища хранит? Нет! Так неужто весь терем обыскивать будешь? Все стены простукивать? Во все шкафы лазить? Да кто ж тебе такое позволит? В тереме слуг полно! Уж если даже твой Врангель не смог ничего подозрительного разведать, то с чего ты взяла, что тебе это удастся?

— Убедил! — вздохнула Нина. Искать иголку в стоге сена было действительно не самым разумным занятием. Особенно если учесть, что этот стог охраняют.

В путь за невестой дьюлы посольство отправилось с утра пораньше. Правда, вместо обещанных 20-ти воинов Горислав выделил только 15, но зато карету для княжны нашел такую, что и принцессе не зазорно проехаться было бы. Форс даже пробурчал себе под нос, что больно уж хороша приманка для разбойников, но его бурчание никто не слушал. Воины, гордые тем, что им доверили честь везти для дьюлы невесту, готовы были не то что с разбойниками, с драконом сразиться. Нина подобного желания не испытывала, а потому периодически высылала Врангеля на разведку. Однако местные джентльмены удачи так ни разу по дороге и не встретились. Толи спали, толи просто побоялись напасть на хорошо вооруженный отряд. К тому же, ничего особо ценного, кроме собственно кареты и нескольких подарков родне невесты отряд не вез. Интересно, повезет ли им так же на обратном пути? Когда они будут возвращаться еще и с обозом приданого? Хорошо, если Володимир усилит их отряд еще парой десятков человек. А если нет? Думать на эту тему Нине не хотелось. Ибо если невеста не доедет до Бячислава в целости и сохранности, он шкуру с виновных спустит. А кто окажется виноват? Глупый вопрос. И понимала это не одна Нина. Но если эльф (как это и подобает случаю) был мрачен, то гоблина, похоже, это нисколько не трогало. Вот что значит, профессиональный наемник. Действительно, какая ему разница, куда идти? Хоть за принцессой, хоть за драконом. Хотя они, обычно, идут в комплекте. А уж привезти невесту… да раз плюнуть. Даже если папенька будет упираться руками и ногами.

Однако князь Володимир упираться не стал. Напротив. Встретил посольство с почетом. А увидев, что дьюле действительно служат представители Высших рас, напыжился от гордости. Не каждому князю выпадает честь породнится со столь сильным правителем! А дьюла и впрямь силен, коли гоблин с эльфом приказы его выполняют. Будет защита княжне в дороге. А пока не желают ли гости в княжеский дворец пройти? Столы уж накрыты! Гости, разумеется, желали. Да и кто откажется от княжеского пира! Нина огляделась и даже невольно сглотнула слюну. Вот это изобилие! От одного перечисления яств голова кружится! Квас в серебряной братине, папорок лебединый в шафранном взваре, пирог с бараниной, пироги кислые с сыром, блюдо жаворонков, блюдо блинов, блюдо карасей с бараниной, гусь фаршированный с яблоками и несколько жаренных молочных поросят. Вот это пир! Это она понимает! И к черту все мысли о диетах! Когда еще за такой стол сесть придется…

Церемония сватовства и передачи невесты с рук на руки оказалась еще длиннее и зануднее, чем можно было представить. Однако окружающие (кроме, пожалуй, эльфа с гоблином, которые тоже умирали от тоски) предавались этому процессу с полной самоотдачей и радовались как дети. Особенно много было уделено времени поучениям, которые давал своей дочери для замужней жизни Володимир. Типа «бабья доля, что рабья воля, нраву мужа не препятствуй». На месте княжны Нина сбежала бы с такой свадьбы на фиг. К тому же, вряд ли Анна выходила по Бячислава по любви. Или хоть из симпатии. Нина вообще сильно сомневалась, что княжна своего будущего супруга хоть раз видела. Впрочем… по местным традициям это совершенно необязательно. Какое счастье что Нина никому не принадлежит и никому не подчиняется! Что она сама может выбрать, как ей жить и что делать! Ответственность, правда, тоже придется нести самой, но это Нину не пугало. Лучше уж ошибаться и спотыкаться, чем быть овцой покорной! Вон, ее на убой ведут, а она даже не сопротивляется. Блин, да даже овца умнее! А закутали-то, закутали бедную княжну… и как она передвигаться может? Не видно же поди ничего из-за красного покрова! Паранджа, блин, древнерусская.

— Дык енто от сглазу, — просветил Нину один из дружинников, не понимая, чего ей, собственно не нравится.

Какой сглаз когда рядом ведьма едет? Но не перечить же Володимиру. Он как лучше старается. Вон как надулся от гордости, того и гляди лопнет. Как же, с будущим мировым владыкой породниться готовится! А чем гордиться, если разобраться? Что дочь за маньяка стукнутого выдает? Неизвестно еще, удастся ли Бячиславу завоевать мир, а вот то, что мужа из него хорошего не выйдет — это точно. Он же вообще никого кроме себя не видит! Тьфу! Ладно… у Нины и своих проблем навалом. Будет она еще о чужих думать! Невесту надо в карету сажать, да в Вемею вести. И молиться, чтобы дождь не пошел! Осень и так выдалась сухая на диво. Как бы не вздумала наверстать в последний момент.

Однако осень, если и собиралась подгадить торжественной процессии, то не успела. Ее опередили половцы. Младший сын хана Кобяка, Коньшик, решил отколоться от отца и действовать самостоятельно. Подумав немного, он решил, что ввязываться в сражение с воинами слишком опасно. Да и богатств хотелось не потом, не после битвы, а прямо сейчас. И желательно, получить их с наименьшими потерями. А что способствует этому лучше, чем грабеж мирных поселений? Их даже защитить некому, поскольку всех сильных и умелых воинов дьюла забрал с собой в поход, а те, что остались, никак не могли сопротивляться орде. Бячислав, конечно, очень серьезный противник, но чтобы отомстить Коньшику, его надо будет догнать. А где? В степи? Ха! Ищи ветра в поле!

Разумеется, против целой орды 35 воинов не могли выстоять. И княжну защитить не могли. Нина оглядела преградивших дорогу половцев и поморщилась. Умирать смертью храбрых не хотелось. Удрать от всадников, имея за спиной карету и обоз, было немыслимо. Однако у гоблина (как раз на такой случай) был припасен запасной план. Он бесцеремонно вытащил княжну из кареты, кинул поперек седла и, свистнув эльфу с Ниной, рванул в лес.

— Куда? Я знаю путь лучше! Туда ни один половец не сунется! — каркнул Врангель и полетел впереди.

Нина невольно оглянулась. 15 воинов дьюлы и 20 князя Володимира. Интересно, сумеет ли хоть кто-нибудь из них остаться в живых? Вряд ли… разве что последует их примеру. Но это мало вероятно. Они ж все герои! Да и отход маленького отряда с княжной нужно было прикрыть. Может, надо было остаться и сражаться до последнего? Так было бы за что. За Бячислава что ли? Или за княжну, которую до сих пор никто в глаза не видел? Ну уж нет! Кстати, о княжне… гоблин ее не помнет? Уж больно он обходится с ней небрежно. Анна наверняка не привыкла, чтобы ее поперек седла возили, как куль с мукой. Да и неплохо было бы остановиться, передохнуть. Погони все равно нет, иначе Врангель бы каркнул. А раз так, значит нужно было немного отдышаться и обсудить, что же делать дальше.

Похоже, подобная мысль пришла в голову и гоблину. Он остановил коня у какой-то речки, спешился и снял с седла княжну. Небрежно усадив ее под деревом, Форс отправил Врангеля на разведку и, вытащив флягу, хлебнул из нее вина. Эльф тоже спешился, и они в четыре руки начали готовиться к ночлегу. Нина тут же принялась за стряпню, а Ирод обошел импровизированный лагерь по кругу, словно вынюхивая опасность. На сидевшую истуканом княжну внимание обратили не сразу. Впрочем, она и вела себя тише воды, ниже травы.

— Эй, ты живая там? — окликнула ее Нина. Княжна не шелохнулась. — Может, нам опять какую-нибудь девицу зачарованную подсунули?

— Еще чего не хватало! Да дьюла с нас шкуры снимет! — тут же оживился эльф.

— А ты сними с нее накидку, да глянь, — посоветовал гоблин, устраивая себе лежбище из лапника.

Идея показалась Нине довольно здравой. Она подошла к княжне, откинула покров и замерла, не в силах вымолвить не слова. Ничего себе! Губа у Бячислава определенно не дура. Это ж надо такое чудо себе отхватить! Эльф с гоблином, подошедшие поближе, чтобы взглянуть, чего же это они такое везли, тоже замерли как вкопанные. Княжна была прекрасна. Нет, даже не так. Анна была самым прекрасным созданием, которое они только видели в своей жизни. Все трое. Включая эльфа. Хотя его прекрасными чертами лица удивить было сложно. Но это было действительно чудо! Каскад золотистых локонов, спускающихся до пояса, украшала расшитая жемчужинами сеточка. Огромные синие глаза, опушенные длинными, черными ресницами, смотрели испуганно, а пухлые, розовые губки совершенной формы заметно подрагивали. Прибавьте к этому изящную, пропорциональную фигуру (по прикидкам Нины примерно 80-50-80) в роскошном приталенном голубом платье, хрупкие руки, миниатюрные ножки в расшитых жемчугом туфельках, и портрет княжны Анны готов. Да… за такую девицу все рыцари мира сошлись бы на смертный бой.

— Вы меня похитили? — робко поинтересовалась княжна несчастным голосом, в котором звенели хрустальные колокольчики.

— Вообще-то, мы тебя спасли! — обиделась Нина.

— Властители, ведьма, да разве так нужно разговаривать с прекрасной княжной? — возмутился Лерленн и выступил вперед.

Опа! Синие глазки сразу просохли, а губки уже пытаются улыбнуться. Ну конечно, разве может прекрасный эльф быть злобным похитителем? Особенно когда он припадает на одно колено и целует ручку. Ну, еще пару изысканных комплиментов, и княжна готова. Сколько этой девушке лет? 15? 16? Самый возраст, чтобы влюбляться в смазливых принцев на белых конях. Может одернуть Лерленна, напомнить ему, что Анну в жены Бячиславу везут? Или пусть уж развлечется? А то он вечно занудный какой-то и напыщенный, как кохинхинский петух. А тут ему такой отлуп по мордасам. Прекрасная девушка, которая принадлежит другому! Вот только было у Нины такое подозрение, что Лерленн о последнем факте напрочь забыл. Уж больно он вился около Анны резво. И руку подал, и усадил на бревнышко, и поделился плащом… ну кто бы мог подумать, что эльф — такой галантный кавалер. Обычно из него слова доброго клещами не вытянешь. Дескать он звезда, а все люди быдло. Ну-ну, посмотрим, что ты теперь скажешь. О! Кажется, Форсу тоже надоело глядеть на эти розовые сопли! Он буквально силой отодрал эльфа от Анны и шепнул ему что-то на ухо. Очевидно, напомнил, кто такая княжна и для кого мы ее спасаем. Физиономия Лерленна сразу стала донельзя растерянной, а потом обиженной. Хе… лишили ребенка сладкого.

Весьма довольный тем, что надолго испортил эльфу настроение, Форс спустился к реке, намереваясь искупаться. Нина аж плечами передернула. Бр-р-р! Водичка в начале октября в речке наверняка была ледяная. Однако гоблина это остановить не могло. Он плескался в воде так, будто стояла самая жаркая июльская пора. Смотреть зябко! Однако Нина глаз не отводила. Плавал гоблин красиво. Очень. Широкая спина, сильные руки, мощные гребки… и где он только этому научился? В своем мире? А чему интересному он там еще научился? Тьфу! Ну что за неприличные мысли лезут в голову? Нина старательно отвела глаза. Анна по-прежнему сидела на бревнышке, застыв, словно статуя, а эльф помешивал в котелке ужин. Причем физиономия у Лерленна была настолько мрачная, что Нина даже побоялась, что каша скиснет.

— Эй, гляньте, что я из речки выловил! — похвалился гоблин. Он поставил огромный бочонок на землю и распрямился.

— Мало ли бочек по речке плавает. И прочей дряни, — не пожелал отвлекаться от своих мрачных дум Лерленн.

— Судя по тому, что Форс тащил ее с изрядным усилием, бочка не пустая, — возразила Нина. — Клейма на ней, правда, нет никакого… странно. Давайте посмотрим, что там внутри? Магии точно не ощущается.

— Сейчас, откроем, — хмыкнул Форс и, одним ударом меча, снес верхнюю часть бочки.

— Ничего себе! — восхитилась Нина, глядя на серебристый клинок.

— Вот демоны Мертвого Мира! — ругнулся гоблин, заглянув в бочку.

— Ну? Что там? — нетерпеливо поинтересовалась Нина.

— Мертвяк! — припечатал гоблин. Но чуть позже, принюхавшись, нахмурился. — А может, и нет. Посмотрим.

На сей раз Форс действовал аккуратнее. Сбил мечом обручи и руками разломал бочку пополам. Зрелище открылось не из приятных. Бочка оказалась утыкана гвоздями (острием внутрь). А из нее на траву выкатился маленький мальчик. В абсолютно бессознательном состоянии. Впрочем, выглядел он так, что немудрено было перепутать его с покойником. И только хриплое дыхание убеждало, что мальчишка еще (по какому-то невероятному стечению обстоятельств) жив. И, может быть, останется жив, если ему своевременно окажут помощь.

— Лерленн, принеси воды, пожалуйста! Форс, помоги мне его раздеть! Анна, не могли бы вы пожертвовать нам свой покров? Надо будет перевязать раны…

Нина и сама не заметила, как взяла на себя командование. Но что радовало — ее послушались. Эльф принес воду, Форс помог стащить с ребенка лохмотья, а Анна отдала свой покров, состоящий аж из нескольких слоев ткани. На самый плотный ребенка положили после того, как немного отмыли от крови. Впрочем, раны еще продолжали кровоточить, их было очень много, а потому следовало действовать как можно быстрее. Нина прочла обезболивающее заклятье и тщательно ощупала тело мальчика. Ничего сломано (слава Богу!) не было, но раны от гвоздей были воистину ужасны. А если бы ребенок был немного крупнее, то могли бы стать и смертельными.

— Господи, да какой же изверг так над ним издевался! — чуть не плакала Нина, обследуя хрупкое детское тельце.

— Ты хочешь сказать, что не ведаешь, кто он? — поразился Лерленн.

— А ты что его знаешь? — удивилась Нина. — Ну и кто же он? И что натворил этот бедный ребенок, что с ним обошлись столь варварским способом.

— Что натворил? — глухо переспросил Лерленн. — Родился. Не в том месте и не в то время. Это княжич Ульрик. Законный наследник Ингрии. Бячислав, убивший его отца, почему-то не стал убивать сына. Видимо, имел по его поводу какие-то планы. До сих пор.

— Ты думаешь, это сделал дьюла? — поразилась Нина. — Не может быть! На такое даже он не способен! Ульрик ведь ребенок… зачем его убивать? Да еще так жестоко?

— Спроси сие у дьюлы, когда с ним встретишься! — фыркнул эльф.

— Надо отправить Ульрика в Фотию! — решила Нина. — Пусть побудет там, под защитой. Может, если нам удастся победить дьюлу, он еще вернет себе княжеский стол отца.

— Пусть он для начала выживет! — буркнул гоблин, оглядывая израненного ребенка. — Что-то сомнение у меня есть, что ему это удастся.

— Выживет! И еще как выживет! — решительно пообещала Нина. — Пусть только попробует не выжить!

— Но мы не можем оставаться в лесу надолго, — резонно возразил эльф. — Мы должны доставить Анну в Вемею.

— Согласна. Я останусь здесь одна, — кивнула Нина. — Врангель, если что, об опасности предупредит, а Ирод, я надеюсь, нас двоих отсюда вывезет.

— Ты не можешь одна лечить, готовить и охотится. Я останусь с тобой, — решил Форс. — Лерленн и один прекрасно княжну довезет. К тому же, они наверняка будут двигаться медленно. Анна, скорее всего, не привыкла к путешествиям верхом. Да и конь будет уставать от двойной ноши.

— Тогда будет лучше остаться нам всем, — вздохнул Лерленн. — Навряд ли половцы ушли далеко из этих мест. Двигаться вперед без Врангеля самоубийство.

Вороненок тут же надулся от гордости и важно каркнул. Однако Нине было не до него. Она должна была спасти жизнь княжича Ульрика. И даже пожертвовать своей живой водой, если это понадобится. Но, может и не понадобится. У мальчишки крепкий организм. И если Нина приложит все свои знания, ей удастся отбить княжича у Смерти. К тому же, ей взялся помогать Форс, тоже (как и любой наемник) разбирающийся в ранениях. Эльф, разумеется, в это грязное дело влезать не стал. У него было дело поважнее — утешать княжну, которой стало дурно от одного вида крови. Анна утешалась с видимым удовольствием. И зачем они позволяют себе увлечься друг другом? Совсем что ли ничего не понимают? Ну княжна ладно, дурочка молоденькая, романтичная. Всю жизнь в золотой клетке прожила, ничего о жизни не знает и последствий предугадать не может. Но Лерленн? Неужели эльф не понимает, что чем больше он сейчас к Анне привяжется, тем сложнее будет отвыкать впоследствии? Или он раскатил губы на любовное приключение типа «соблазнил и смылся»? Это Лерленн зря… никто из-за его сиюминутной прихоти головой рисковать не намерен.

После того, как многочисленные раны на княжиче были перевязаны, Нина все-таки перестраховалась, привела его в чувство с помощью заклятья и заставила сделать глоток из своей фляжки с живой водой. Ладно, от нее не убудет из-за одного глотка, а пацан, может, выживет! Теперь еще укутать его, уложить на лапник, и пусть спит. Обезболивающего заклятья как раз до утра хватит. Теперь можно и поужинать. Каша, правда, уже остыла, но это ничего. И не такое ели. Правда, после пира у Володимира возвращаться к походной еде не хотелось, но тут уж ничего не поделаешь. Не каждый раз такая лафа. Да и потом… ей полезно. Вдруг она наконец похудеет? Нина вздохнула, признавая полную нереальность подобного события и тоже стала устраиваться на лапнике. Надо же, неужели и княжна решила принять посильное участие в обустройстве лагеря? С чего это вдруг?

— Ты что делаешь? — недоуменно поинтересовалась Нина, глядя, как Анна сыплет на землю какой-то порошок, очерчивая лагерь кругом.

— Сие мне тятенька дал. Против нечистого. Он, говорят, больно охоч до девушек, — краснея, пояснила Анна.

— Помогает? — фыркнула Нина.

— Еще ни один нечистый ко мне не явился! — гордо сказала Анна.

— Ты не поверишь, но ко мне тоже! — рассмеялась Нина. — Хотя я никаким порошком не пользуюсь.

— А бальзамом освященным? — удивилась княжна.

— А это зачем? — заинтересовалась Нина. Анна покраснела, как маков цвет. Та-а-к. Это уже интересно. Ну, на ушко хоть расскажи, если стесняешься.

Оказывается, загадочный бальзам просто необходим каждой порядочной девушке, ибо оберегает ее… от инкуба.[5] Хотя в состав средства входят такие компоненты, которые кого угодно отпугнут. Полынь, люпин, белена, чеснок, дикая вишня, фенхель, овечий хмель, язык гадюки и епископское снадобье. Все это нужно поместить в сосуд, перемешать, поставить наполненный сосуд под алтарь и отслужите над ним 9 месс. Однако и это еще не все! Содержимое сосуда нужно было вскипятить в масле и овечьем жире, добавить освященной соли и процедить. Однако гораздо больше Нину поразила инструкция по пользованию этим волшебным средством. При появлении в девичьей спальне инкуба нужно было… окунуть пальцы в бальзам и намазать лоб, глаза и самые чувствительные места искусителя. После чего его надо окурить ладаном и многократно перекрестить. Ха! Вы представляете себе эту процедуру? В смысле девицу, мажущую чувствительные места? Кого вы хотите убедить в том, что после данной процедуры инкуб исчезнет? Да ни один нормальный мужик этого не сделает! Если он вообще мужик. Лучше уж держать от девиц этот бальзам подальше. А то как бы у них и впрямь не возникло искушение. Без всякого инкуба.

Впрочем, бодренькая сказочка на ночь была весьма кстати. Нина настолько устала от произошедших событий, что ей просто необходимо было на что-то отвлечься. И спокойно заснуть. Ибо неизвестно еще, что их всех ожидает завтра.