Зеленое небо

48 глава

Когда накануне Толя не застал Алису в кафе, он чуть не сошёл с ума от ужаса и беспокойства. Он стал рисовать себе весьма мрачные картины какие только могут быть в своём воображении. Они были такие мрачные, что более страшные просто нельзя.

«Что же могло случиться случиться с моей Алисой?» думал звукорежиссёр. «Куда только она могла подеваться?»

Версия о том, что девушка могла так вдруг, с бухты — барахты уйти от него ни на миг не явилась в его голову. Если бы даже ей пришла в голову такая чудовищная для него мысль, она бы обязательно сказала ему об этом. Значит, случилось что — то другое, гораздо хуже. Хотя всё же это было бы гораздо лучше, чем, изнасилование, похищение или, того хуже, убийство.

Это раньше певица была гораздо более легкомысленной, чем сейчас. За год, прошедший с того времени, когда они помирились, молодой мужчина успел убедиться, что она всё — таки стала более ответственной, серьёзной, вдумчивой, чем раньше и уже не была больше легкомысленной. Время от времени после своего такого грандиозного примирения и успешной попытки повторно жить вместе, влюблённые иногда ссорились, но теперь они старались, как можно скорее помириться, по всяким мелочам у них вообще не возникало конфликтов.

Когда была такая возможность, они старались побольше, почаще и подольше провести время вместе.

Известие о исчезновении любимой было для молодого человека, как гром среди ясного неба.

С ней могло случиться всё, что угодно, начиная от нападения с целью ограбить до самого страшного, самого жуткого и самого неотвратимого, что только может быть — смерти. Эта мысль пугала Толю, приводила в кошмарное, жуткое состояние, в оцепенение.

Несмотря ни на что, он решил бороться и идти до конца, узнать правду, какой бы жуткой она не была. Эта неизвестность пугала его до ужаса, но, с другой стороны, ещё оставалась надежда, что солистка до сих пор жива. Мужчине лучше было узнать, что вот так внезапно, без всякого объяснения причин ушла к другому, чем знать, что её больше нет в живых, никогда не будет. Он даже был готов прощать артистке краковременные романы на стороне, только была бы она жива.

В том, что она ещё есть на этом белом свете всё же было сомнение. Причём очень большое.

Когда молодой человек приехал в кафе, чтобы забрать Алису домой и не обнаружил её там, он спросил как раз именно у той официантки, которая обслуживала их столик со Стёпой:

— Здравствуйте. Вы не видели тут девушку и парня, которые были вместе?

— Да, видела. Я даже знаю кто они такие. Они поют в группе «Зелёное небо». Я просто обожаю эту группу! Ой, так я же знаю и вас. Вы муж солистки этой группы Алисы Рудневой Анатолий Чернетевич. Я правильно узнала вас?

— Да, — нетерпеливо прервал он её. — Так и есть.

— Ах, вы такая красивая пара! Во всех СМИ только и пишут, что о вас. Когда ваша свадьба? Все только ждут — не дождутся, чтобы она наконец — то состоялась.

— Когда — нибудь. Вам сообщат. Вы узнаете о ней из СМИ. Скажите, вы не видели куда делись отсюда Алиса и Степан Величко?

— Отчего же не сказать? Скажу. Вашей Алисе внезапно стало плохо и Степан сказал, что отвезёт её в больницу. Но он не забыл расплатится за заказанный лимонад.

«Степан» подумал Толя. «То — то он никогда не нравился мне. Моя интуиция подсказывает мне, что непременно он тут замешан. Сейчас я поеду к нему и выясню куда он дел мою Алису. Если потребуется — вытрясу силой».

Сказано — сделано. Толя отправился в путь. Он гнал так, что мог запросто попасть в аварию. В тот момент он вообще не думал об этом. Звукорежиссёра это нисколько не интересовало.

В голове у него стучала молотом только одна мысль «Алиса… Девочка моя… Только бы ты была жива… Прошу тебя, Господи, если возможно, забери мою жизнь, только сохрани её ей… Я больше никогда в жизни не попрошу тебя ни о чём, лишь бы только была жива моя Алиса»…

К счастью, по пути ему не встретился ни один гаишник. Стёпы не оказалось дома. Его перепуганный отец, который открыл молодому человеку дверь, заявил:

— Я знаю, что Степан поехал в кафе с какой — то девушкой. Больше я ровным счётом ничего не знаю. Он уже давно взрослый, передо мной не отчитывается.

Поскольку Толя понял, что всё равно не сможет сегодня заснуть, он решил ждать в своей машине гитариста до утра. Ночью ему лезли в голову кошмарные мысли. Одна хуже другой.

Степан заявился домой только под утро. Быстрее метеора звукорежиссёр выскочил из своего автомобиля, догнал его и схватил за шиворот.

— Говори, где Алиса, иначе я тебя по стенке размажу, — он занёс над ним кулак.

— Подожди, подожди, Толя. Не делай глупостей. Я всё скажу. Вчера ей стало плохо, она упала в обморок, я тут же перепугался, повёз её в больницу. Она была вся такая бледная — пребледная, что я думал, что она умрёт тут же на моих руках. Потом Алисе внезапно стало лучше, она вдруг очнулась и сказала, что ни в какую больницу ей уже не надо, она сама доедет домой на общественном транспорте.

— Отчего ты не подумал остановить её? — задыхаясь от гнева, заявил молодой мужчина.

— Я пробовал, честно. Но она упёрлась и ни в какую. Я же не мог драться с ней.

При этом Толя внимательно — превнимательно взглянул ему в глаза, помня, что о них говорят, что они зеркало души. Глаза у Стёпы при этом были такие честные — честные, искренние — преискренние, что как — то не получалось не верить ему.

Мужчина не знал, что гитарист виртуозно умеет врать, если ему надо. Даже ходил в детстве в театральную студию, где играл одних злодеев, причём настолько умело, что ему все верили и даже аплодировали стоя. Поверил ему и молодой человек. Причин не делать этого не было. Вроде бы. Но оставалась одна деталь, которая не давала ему покоя. Именно её Толя решил уточнить.