Зимний зной (СИ)

Глава 50

Ошибка

Антонина

Позволить ZIMMA заехать за мной сегодня, и вообще втянуть в авантюру с интервью было ошибкой — я понимаю это сразу, как только сажусь в его машину.

Улыбаясь, Данил распахивает передо мной медвежьи объятия, а я как-то машинально приобнимаю его в ответ, стараясь не дышать при этом. Потому что пахнет, и выглядит он идеально до возмутительного.

Тот факт, что эдак он хотел произвести на меня впечатление, не оставляет во мне ни тени сомнения.

Правда, сейчас мы выглядим как принц с Золушкой, которые случайно где-то пересеклись и вдруг решили прокатиться.

Злюсь. Хотя, в общем и целом я в порядке, если не считать моей невзрачной повседневной одежды, разумеется.

Впрочем, не всё ли равно?

— Мы едем не домой! — предупреждает мой вопрос Зимин с такой довольной физиономией, что я моментально настораживаюсь.

— Не к тебе домой, — поправляю его автоматически, но вздыхаю с облегчением, — это приятно. То, что ты прислушиваешься и к другим людям!

— К другим людям, — передразнивает он меня, усмехаясь, — ну, не так уж и часто, на самом деле! Но к тебе к тебе да, — добавляет уже серьёзнее.

Его авто уверенно дрейфует запутанными улочками центра города на довольно приличной скорости, отчего я порой с беспокойством вжимаюсь в кресло. Хотя, водит он хорошо, волноваться мне не о чем.

Волноваться нужно о другом.

— И куда же мы едем?! — уточняю.

— Увидишь.

Я замолкаю на некоторое время, наблюдая за ним исподтишка, что он тут же неверно истолковывает:

— Соскучилась?

Заинтересованно ловит мой взгляд, но я только хмыкаю, перенося все свое внимание на дорогу.

— Просто нравится, как ты водишь, — вру, конечно. Зимин гоняет как сумасшедший, — кстати, а что там с «Нэтфликс»? Можешь уже начинать рассказывать мне подробности.

— Почему кстати? — улыбается, — Тонь, всему свое время. Приехали!

Паркуется, и мы выходим. Я делаю это раньше него, чтобы он не открыл мне дверь. Не ухаживал, не проявлял галантность и не делал прочей чуши, которая теперь кажется мне неуместной.

Мы друзья, и только. Хотя нет, даже друзья это звучит слишком сильно в нашей ситуации. Приятели? Улыбаюсь своим мыслям.

Данил ненормальный, ненадёжный, убеждаю я себя, слушая его ненавязчивую болтовню, пока он ведёт меня куда-то.

И натурально обалдеваю, когда мы оказываемся в холле какого-то элитного банного комплекса!

Не успеваю я опомниться, как приветливая дама с рецепции уже протягивает ему электронную карту-ключ, поздоровавшись с нами.

— Ты с ума, что ли, сошёл? — начинаю, но Данил вполне в своем стиле тащит меня за руку дальше.

— А зачем нам ресторан, где все будут пялиться на нас весь вечер? — спрашивает удивленно, как будто я предлагала ему только такой вариант исключительно, — ты же не захотела дома? Здесь нам никто не помешает, но мы будем среди людей! Отличное место.

Иду дальше, увлекаемая им, однако что-то никаких людей здесь не вижу.

— Где люди, Данил?! — сердито интересуюсь, когда мы минуем красивый пустынный коридор с лестницей и заходим в похожее на отельный номер помещение.

— Да везде, — Данил делает неопределённый жест рукой, — за этими стенами. Люди приходят сюда попариться, и для удобства заказывают отдельные апартаменты.

— Попариться?

Он издевается, должно быть.

— Ну да, что может быть лучше в такую холодину, после напряжённого рабочего дня, и я подумал…

Не дослушав, о чем именно он подумал, быстро обхожу «апартаменты», в которых нахожу бассейн, джакузи, натопленную парную с душевой и спальню.

Однако апогеем моих поисков становится даже не спальня, а комната вроде столовой со столом, уже накрытым к ужину.

Почувствовав себя нехорошо, возвращаюсь к Зимину.

Он с радостным видом протягивает мне халат, полотенце и одноразовые тапочки. Задыхаясь от возмущения, я думаю только о том, а не вызвать ли мне такси прямо сейчас.

— Да что с тобой? — удивляется он, заметив, наконец, мою реакцию, — я же вроде не набрасываюсь на тебя! Ты хотела меня разговорить, верно? Помнишь, как в сказках, сначала накорми, баню растопи…

Делает паузу, не договорив.

— В общем, расслабляйся! — заключает, — покушаем, попаримся и поговорим в спокойной обстановке.

— И спать уложи, да?! — скептическим тоном я довожу до логического завершения его гениальный пример того, как нужно общаться с «добрым молодцем».

Сую ему обратно в руки тапки с халатом, попутно пытаясь вернуть свою куртку, которую он уже успел с меня снять. Держит крепко.

— Мы не в сказке, Зимин! — упорно тяну куртку из его рук, — скорее, в хорроре. Отдай, пожалуйста.

Смеётся.

— Главное, что не в порно, да? Ладно, извини, я пошутил, — делает вид, что раскаивается, но по-прежнему удерживает мою куртку в заложниках.

Впрочем, я могу уйти и без куртки.

— Ты еще не понял, да? Не собираюсь я с тобой париться и расслабляться, — заявляю ему твердо, — так мы точно не договаривались. У меня и купальника-то нет!

— А здесь есть одноразовое белье, — метнувшись к шкафу, он торжествующе трясёт передо мной пакетом с прозрачными трусами.

Багровею.

— Данил. Ты всерьёз думаешь, что я надену вот это, — выразительно гляжу на пакет, — и буду расслабляться с тобой в сауне?!

Я просто не верю.

Разворачиваюсь на выход без куртки, но он обгоняет меня, преградив путь. Отодвинув его, в панике, я дергаю ручку закрытой изнутри двери.

Маньяк!

— Ты можешь попариться и в полотенечке, — просит умоляюще, — Тонь, ну, ты нашла, из-за чего ссориться. Пожалуйста, не уходи! Я уже видел тебя голой, что в этом вообще такого страшного?! Я очень есть хочу. Давай хотя бы поужинаем?

Глядит серьезно, и даже отступает от меня на шаг.

— Просто поужинаем, и все!

Раздумываю. Вздыхаю.

— Ладно! Но говорить будем только о работе, — сдаюсь, — и никаких парилок и одноразовых трусов, естественно.

Я вижу, как весело он прищуривается, но, поколебавшись, так и не решается пошутить на эту тему.

— Останусь в своей одежде, — отрезаю, отправляясь в так называемую комнату-столовую первой.

Данил, молча, вешает мою курточку в шкаф для одежды, и идёт за мной. Там моем руки, присаживаемся и оба с аппетитом принимаемся за ужин.

Обдумывая, с чего начать детальное обсуждение его «сенсации», я замечаю шампанское в ведёрке со льдом. По счастью, Даня не видит эту бутыль, разливая нам по чашкам вкусный брусничный морс из графина.

Охотно рассказывает сам:

— Знаешь, у меня есть две версии истории того, как я попал в «Нэтфликс»! Первая не для прессы, — бросает короткий, внимательный взгляд мне в глаза, и с удовольствием принимается за большое мясное блюдо, по виду напоминающее карпаччо с овощами.

— А о второй я могу говорить долго, — набивает полный рот и не спеша прожевывает, не отрывая от меня взгляда.

Кивнув, я тоже наслаждаюсь ужином.

— Спасибо, Дань, все очень вкусно! Не волнуйся, я не напишу ничего лишнего, — отзываюсь.

Некоторое время едим молча. Потом он говорит, отложив вилку:

— Давай тогда начну с неофициальной. Только извини, я разденусь, а то здесь жарковато, ладно?

Не спешу соглашаться, но Данил уходит в соседнюю комнату.

Помещение, в котором мы едим, примыкает к натопленной парной, поэтому здесь действительно довольно жарко.

Слегка разморенная после сытного ужина, я уже всерьез прикидываю, что могла бы с себя снять, однако приходится оставаться в свитере. Потому что под ним на мне только полупрозрачные майка с бюстгальтером. Брюки снять тоже не вариант.

Видимо, париться всё-таки придётся. В своей теплой одежде.

Данил входит в комнату, и от этого становится ещё жарче! Он голый, если не считать обернутого вокруг его бедер полотенца. Покраснев, я быстро отвожу взгляд от красивого рельефного тела с идеально плоским животом.

Он делает это нарочно, я уверена!

Но не на ту напал. Одного лишь рельефного тела мало, чтобы соблазнить меня.

Вытираю со лба выступившую испарину — влажность воздуха зашкаливает.

Данил протягивает мне белый махровый халат.

— Смотри, какой толстый, и длинный! — троллит меня. Добавляет после паузы, — вообще нигде не просвечивается. Просто переоденься, нам еще чай предстоит с пирожными, так правда комфортнее.

Никак не комментирую.

Просто туплю, решаясь переодеться в халат, в самом-то деле.

— А если хочешь в душ, — ласково продолжает этот искуситель, поглядывая на меня, — не стесняйся. Я не буду подглядывать, честно!

— Дань, можно как-нибудь без этой пошлятины? — отзываюсь сварливо.

Ну, уж нет. Меня не проймешь его нежным воркующим голоском, или всякими там пикаперскими штучками.

Со вздохом, я поднимаюсь с места. Под пристальным взглядом Зимина обреченно собираю комплект из халата, полотенца и тапочек.

Мы ведь ещё даже не начинали говорить по-настоящему! Поэтому будет разумным быстренько ополоснуться и переодеться. Если я просижу тут жаркой и распаренной достаточно долго, то выйду из бани на собачий холод улицы со стопроцентным риском простудиться.

— Конечно, ты не будешь подглядывать, — уверенно добавляю, — по многим причинам! Но самая главная, ты ведь знаешь, зачем я здесь.

Данил мрачнеет, но ненадолго.

— Ты права, — кивает без лишних ужимок, — у меня в голове одна сплошная пошлятина. Создаю романтику, как умею, пусть и неуклюже очень! Даже с учетом того, что я знаю, зачем ты здесь.

Нахмуривается и замолкает, не забывая следить за моей реакцией. Только я верю его насупленному виду не больше, чем нерадивому актеру Станиславский!

Подозревая об этом, Даня все же упорно продолжает гнуть свою линию.

— Именно поэтому я так старался воткнуться в этот гребаный «Нэтфликс»! Только чтобы у нас был повод встретиться, — выдает.

Я намеренно игнорирую его признание:

— Да, и чем же этот «Нэтфликс» гребаный, интересно?! Многие мечтают там оказаться.

Он не отвечает.

А я ведь знала это, почти наверняка.

Но до чего же примитивный сценарий! Победитель и побежденная — старые роли, от которых уже тошнит.

Ясно одно. Если я не буду изображать из себя трепетную лань, то и никакого охотника здесь не встречу. В том числе, в душе.

— Ладно, я в душ! Запомни, на чем мы остановились, — сухо сообщаю ему, и ухожу.

Оставляю его обуздывать собственные страсти, мальчику давно пора взрослеть.

Видимо, роль равнодушной черствой особы удается мне неплохо, потому что, уходя, я успеваю заметить опасный блеск наглючих серых глаз.

Однако в душевой кураж понемногу отпускает меня, стоит только раздеться и встать под теплую струю воды. Страшно спешу.

Сохранять независимый вид, будучи голой, это уже совсем другой, недоступный для меня уровень, если вдруг Данил захочет присоединиться.

Кое-как ополоснувшись, заворачиваюсь в большое банное полотенце. Вытираюсь и надеваю халат, завязав узел пояса на талии потуже. Белье я, конечно, надеваю тоже, а остальную одежду просто аккуратно складываю стопочкой.

Возвращаюсь в комнату, на ходу скручивая и поднимая наверх непослушные волосы. Бросаю придирчивый взгляд на себя в зеркало.

Увиденное мне нравится — небрежная «греческая» прическа, горящий взгляд и порозовевшее лицо почти без косметики делают меня похожей на юную красотку.

Улыбаюсь, когда Данил неожиданно подходит ко мне сзади и обнимает, отчего я замираю. Смотрит с восхищением. Молча, протягивает бокал шампанского.

— У нас не свидание! — резковато напоминаю ему, выскальзывая из приятного до дрожи объятия. На шампанское даже не смотрю.

Он легко отпускает меня.

— Режешь без ножа, — смеется, заметив, как быстро я растерялась от его действий.

Данил, в отличие от меня, уже выглядит вполне справившимся с собой. В нем нет больше той тоски и открытости, которые так тронули и почти обезоружили меня, пусть на мгновение.

— А я выпью! — заявляет.

Пьет шампанское.

— Как хочешь. Взрослый мальчик, — не удерживаюсь я от комментария.

— А что тебя беспокоит? — удивляется.

— Ты же за рулём.

Наконец, перестаю глазеть на него, вспоминая о цели визита сюда.

Надо признать, здешняя банная обстановка здорово расслабляет. Даня верно сделал ставку на это место, если и вправду думал меня соблазнить.

Немного сдвигаю тарелки.

— Надеюсь, ты не против? — спрашиваю, устанавливая на столе рабочий диктофон. В ответ он грустно хмыкает.

— Не против. Один бокальчик вина мне никак не повредит!

Залпом допивает шампанское и пересаживается ко мне поближе.

— Вкусно, — заключает, вертя пустой бокал в руках.

Я как можно более незаметно отодвигаюсь подальше.

Непонятно, о чем он думает сейчас. Стараюсь не смотреть ему в глаза, и хочу быть приветливой с ним, но не слишком.

— Итак, Данил, — начинаю, устроившись поудобнее с телефоном в руках, где у меня хранятся кое-какие заметки для этой беседы, — у меня все готово для того, чтобы очень подробно тебя порасспрашивать. Но где же обещанные пирожные?

Мне кажется, он радуется моей инициативе, потому что заметно оживляется. С готовностью встает, и вынимает из встроенного в кухонную стенку холодильника коробку.

Улыбаясь мне, гремит посудой, расставляя чашки и блюдца из маленького навесного шкафчика. Споласкивает их чистой водой.

Открывает коробку.

— Поможешь?

— Конечно, — я вскакиваю с места, и принимаюсь хлопотать рядышком. Включаю электрический чайник.

Близость Дани дезориентирует, путает мысли. Пытаюсь держаться от него на безопасном расстоянии. Неловко спрашиваю, только чтобы прервать неожиданно наступившую тишину:

— И что же это за фильм планируется, интересный?

— Да, — тянет, и я решаюсь искоса взглянуть на него.

— Как я уже говорил, сам туда напросился! Но это не для прессы, — подчеркивает, наклоняясь ко мне поближе.

Я восхищенно смотрю на разнообразнейшее ассорти из пирожных в коробке ровно до того момента, пока не начинаю ощущать на своей шее теплое дыхание. По телу вспархивают бабочки, нет, не бабочки, скорее, монстры какие-то, судя по размерам.

— Того поцелуя в сети больше нет! — меняет Данил тему, дыша мне в затылок, — нет нигде…

За секунду все бросив и не глядя на него, я возвращаюсь к столу.

— Дань, мне всё равно! — перебиваю, — давай ближе к делу. Расскажи мне про «Нэтфликс», пожалуйста. Что за фильм? — повторяюсь.

Его наверняка передергивает от моего хамства, но холодность с ним сейчас — лучшее оружие.

— Ладно, — спокойно реагирует.

Я даже испытываю некие угрызения совести, впрочем, быстро отмахиваюсь от этого ощущения.

— Документальный. На тему сиротства в странах постсоветского пространства, — Даня, как заправская хозяюшка, красиво раскладывает пирожные на большой тарелке, очевидно больше не ожидая от меня помощи.

— Конечно, мне придётся рассказать не самые приятные вещи на эту тему, и подробно. Такой пункт есть в контракте. Кстати, могу дать почитать контракт! Не знаю, что мне за это прилетит откуда-нибудь сверху, надеюсь, что ничего. Хотя, особо не волнует.

Болтая, он ловко разливает нам по чашкам чай.

Я внимаю ему, затаив дыхание и стараясь не упустить деталей.

Даня перечисляет еще какие-то факты о фильме, называет фамилии режиссера и прочих, задействованных в нем людей. Некоторые из них довольно знакомы широкой публике.

— А гонорар тебе предполагается? — не удерживаюсь от журналистского любопытства.

Данил утвердительно кивает с хитрой улыбочкой.

— Надеюсь, мировая известность! — шутит.

Переносит на стол все это сладкое великолепие. Наверное, странно, но ни мне, не ему больше не хочется чаю с пирожными. Потому что, сидя друг напротив друга, мы долго еще болтаем на тему этого удивительного проекта, так ни к чему не притронувшись.

Наконец, когда чай в чашках остывает окончательно, мои вопросы к Дане иссякают тоже. Удовлетворенная, я выключаю диктофон, и откидываюсь на мягкую спинку стула. В голове уже крутится план работы, как сделать этот материал еще круче.

Хорошо бы еще раздобыть несколько фотографий со съемок!

Пытаюсь договориться, и Даня легко соглашается узнать в «Нэтфликс», можно ли. Процесс съемок обычно засекречен, тем более, в кинокомпании такого уровня.

По окончании нашего разговора меня всю так и распирает от чувства искренней благодарности к нему. Я понимаю, Кобра права — Даня подбросил «Вечерней столице» настоящую информационную бомбу. Рейтинги еженедельника поднимутся до небес, пусть даже на какое-то короткое время.

— Данечка, спасибо! — на радостях, я берусь за шампанское вместо чая, — за такое интервью стоит выпить.

Делаю глоток, и мы замолкаем. Прекрасный напиток цвета светлого янтаря прокладывает горячую дорожку от моего горла к желудку.

Данил почему-то выглядит взволнованным. Касается моей руки, лежащей на столе, накрывает пальцы обжигающе-горячими своими.

От жары и от шампанского сердце у меня в груди колотится быстро-быстро, как у зайца. Щеки предательски заливает краской от того, что, кажется, он задерживает взгляд на моих губах дольше приличного.

— Но это не все, что я хотел бы тебе рассказать! — произносит глухо, — если бы ты только знала, в какой переплет я попал тогда, когда мы с тобой решили пожениться.

Не сказав ничего в ответ, молчу, а он также молча пересаживается ко мне.

Отнимаю у него свои руки, пытаясь отодвинуться, но мною вдруг овладевает странное оцепенение. Отодвигаться никуда не хочется.

Данил не набрасывается на мои губы, а застывает всего в паре сантиметров от моего лица, как будто ожидает разрешения, или дает возможность оттолкнуть его.

Но желание обнять Даню, до сих пор дремавшее во мне, неожиданно пробуждается. Заявляет о себе сильно и мощно, так мощно, что я теряюсь.

Низ живота приятно скручивает в предвкушении, и в этот момент я чувствую себя просто соломинкой, подхваченной неумолимым водоворотом течения. Ненормальное, минутное умопомрачение полностью овладевает мной.

Ладно, только один поцелуй! Всего один, позволяю себе я мысленно, и также жадно тянусь к Данилу, как и он ко мне.