Змей Искуситель. Исцеление

Аннотация

Перед Джоном встал сложный выбор — оставить все, как есть, или разрушить свою прежнюю жизнь, рискуя свободой. Теперь, когда он познал любовь, сможет ли отказаться от этого чувства? И хватит ли ему сил, если решит бороться? Награда — собственный мир и семья, которой у него никогда не было. Натали Лагранж прилагается.
Сложные обстоятельства раскидали Натали и Джона по разные стороны закона. Натали с израненной душой обвиняет его в похищении, чтобы защитить от вендетты, устроенной его отцом. Джон не верит ей и отказывается идти на сделку со следствием, чтобы не подвергать ее еще большей опасности. Кажется, они должны разойтись навсегда, но разве это возможно? Особенно теперь, когда их сердца нуждаются в исцелении?
И готова ли Натали принять прошлое Джона и отказаться от всего в обмен на его душу и свободу?

Остросюжетный современный любовный роман (18+)

ВТОРОЙ ТОМ

От автора: В книге есть:
▴ Сильный и любимый всеми герой
▴ Адекватная и не менее сильная героиня, но немножечко не в себе из-за неких обстоятельств
▴ Семья и дети
▴ Интриги и тайны
▴ Криминал
▴ Горячие откровенные сцены

"Первый том "Змей Искуситель. Искушение": https://litnet.com/ru/book/zmei-iskusitel-iskushenie-b405422

Начало истории в книге "Черный Ром" (можно читать самостоятельно): https://litnet.com/ru/book/chernyi-rom-b415838

1.1 Лучик света

Осень в Нью-Йорке наступила раньше, чем обычно. Желтые кленовые листья застилали улицу, на которой жила Натали. Каждое утро коммунальные службы боролись с тем или иным сбежавшим листочком с дерева, но вчера ночью был шторм, и черный мокрый асфальт буквально утопал в желтом хаосе.

Она стояла у окна в гостиной, обнимая себя. За последние две недели она словно приросла к этому месту. Все ждала и надеялась на что-то. Воспоминания больно резали душу. Да и воспоминания ли? Сон, просто сладкий сон, который так быстро закончился.

Да и что она ожидала? Что лето будет вечным? Или ее не выгонят из Эдема, как только она вкусит запретный плод Змея?

А что если в Эдем можно было попасть только по его приглашению? И даже сейчас, без души, в состоянии полного стазиса, Натали знала — она бы не задумываясь отдала свою жизнь, чтобы прожить еще один сладкий запретный месяц с Джоном.

Единственным напоминанием о медовом сне, словно издевательство, осталось кольцо. Она бережно, вопреки происходящему вокруг, его не снимала. Быстрее позволила бы себе отсечь руку чем отдать знак любви ее Джона.

Джон… Казалось, что он сейчас подойдет и обнимет ее сзади, прижав к своей мощной горячей груди. Обязательно поцарапает ей шею вечерней щетиной и скажет какую-нибудь колкость, от которой она рассмеется и повернется в его руках, чтобы незамедлительно поцеловать и раздразнить его пыл.

Ее грезы наяву прервал телефонный звонок. Снова, наверное, Мишель или бабушка — те звонили по несколько раз на дню, переживали за нее, заказывали еду на дом. Порой приезжал папа и просто обнимал ее, не говоря ничего, а иногда Алекс и Майкл в сопровождении Мишель и Селин с какой-нибудь болтовней. Но радовалась Натали только Ройсу и Айзенбергу. Один держал в курсе всех дел, хоть и новостей почти не было, второй позволял удерживаться на плаву в этой реальности, убеждая раз за разом, что Джону понадобится ее помощь.

Каково же было ее удивление, когда она увидела на дисплее смартфона имя и фото Кьяры.

— Кьяра?! — охрипшим голосом спросила Натали. Она так мало говорила, что уже голос переставал слушаться.

— Натали! Ты дома, Натали?! — прокричала в трубку девушка. Шум города оглушал ее и она думала, что ее плохо слышно.

— Да! Где ты? — Натали вернулась к окну, открыв створки, высунувшись наружу. Кьяра бежала по улице, поскальзываясь на листьях. — Вижу тебя! Жду!

Кьяра помахала ей рукой. Загорелая красотка надела на себя несколько слоев кремовой одежды и теперь похожа на большую зефирку. Сердце Натали запело от счастья. Словно лучик света в ее темном отчаянии.

Девушка залетела к ней в квартиру в обычной своей манере. Шумная, громкая, болтливая и неугомонная. От ее энергии наверняка можно зажечь парочку новых звезд во Вселенной.

— Ненавижу Нью-Йорк. Фух! Холодина-то какая! Это ужас какой-то. Чтобы я еще раз ездила на метро?! У тебя есть какой-нибудь колдовской отвар, чтобы я не заболела? Я помню, ты в последнее время пристрастилась к таким.

Натали крепко прижала к себе это юное торнадо и, расплакавшись, не отпустила, пока напрочь не промочила слезами ее снуд.

— О, ну ты не изменилась. Такая же плаксивая плакса.

Натали кивнула в знак согласия, смеясь и вытирая слезы. Она забрала одежду у подруги, повесила ее в прихожей в скрытый шкаф-купе и пригласила на кухню. Пока кипел прозрачный стеклянный чайник, Натали высыпала в френч-пресс из нескольких разных пакетиков чай и травы, смешав их и залив горячей водой.

— Джон прав, называя тебя ведьмой, — Кьяра с подозрением посмотрела и понюхала жидкость, поданную в красивом чайном сервизе. Натали едва не уронила свою чашку при упоминании любимого имени.

— Ты что-нибудь знаешь? — от греха она отставила от себя кипяток и, сомкнув руки в замок, положила их на поверхность островка, за которым они удобно устроились.

— Ну знаю, что ты подстрелила моего брата и оставила его умирать в лесу, словно надоевшего пса, — совершенно спокойным будничным голосом поведала Кьяра. — Я, конечно, готова была тебя убить, но Джон сказал, что ты все правильно сделала и что так нужно.

— Как он, Кьяра? Ему очень больно? Он может ходить? Он…

— Да все с ним хорошо, — рассмеялась Кьяра. — Попробуй этого верзилу убить, как же.

Натали выдохнула. Слезы снова застилали глаза. Она почти не видела подругу, но улыбалась.

— Вчера его депортировали в США, — продолжила подруга. — Благодаря этому наш папаша свернул удочки и отправился следом. Хочет повлиять на кого нужно, чтобы Джона освободили, а тебя обвинили в лжесвидетельстве и клевете. Но, как я поняла, ему ничего не удастся. Что за связи у тебя такие, Натали, чтобы держать человека под стражей на пустом слове?

— Кьяра, я не хотела этого, клянусь. Но твой брат, он же, он же… упрямый, планирует все, как ему нужно. Он подготовил все заранее, я уверена, — Натали всхлипывала, но старалась совсем не опускаться до рыданий. — Джону помогут. Мы все ждем только его. Но там из-за проволочек с итальянской полицией все затянулось до невозможности, и каждый чертов день я живу вдалеке от Джона, не зная даже, как он себя чувствует, что делает, что ест, как спит…

1.2 Лучик света

— Ш-ш, Нэт, не истери, — попросила Кьяра, морщась. — Если он что-то задумал, значит, так и будет. Тем более он обещал всем свадьбу на Рождество. Тетушки уже вовсю готовятся. Правда, спорят, какое платье будет на невесте. Стефания хочет супер-секси, а Клаудиа говорит, что нужно пышное и богатое, чтобы английский королевский престол должен позеленел от зависти.

Натали, наконец, улыбнулась.

— Я не спросила, как ты?

— Жила все дни под охраной и одной крышей со своим ублюдочным папашей. А потом удалось позвонить Бальтасару. Он помог выбраться и вот я здесь. Глупо, наверное, бежать в город, где живет этот монстр, но здесь есть ты, а мне не к кому больше обратиться. Бежать к маме и подвергать опасности детей Джона я не могу.

Натали взяла себя в руки. Эта несчастная девушка сейчас нажила кучу проблем из-за нее. И искала защиты.

— Почему не осталась у Моретти? — на всякий случай поинтересовалась Натали.

— Шутишь? После проникновения Чеза, я понимаю, что у них небезопасно, и отец будет искать меня там в первую очередь. А здесь, у тебя под боком, он побоится. Ему для начала нужно вытащить Джона, а потом он уже мной займется. Да и к тому же… Я обещала Джону приглядывать за тобой. Знал, что превратишься в тоскующую слизь.

— Спасибо, — Натали тепло улыбнулась Кьяре. Но стук в дверь заставил все ее инстинкты вновь заработать. Она буквально вытащила девушку из кухни и закрыла ее в спальне, забрав из-под подушки пистолет.

— Что происходит? — Кьяра с расширившимися от страха глазами спросила у Натали.

— Сиди и не высовывайся.

Натали с пистолетом на вытянутой руке пошла к двери.

— Кто там? — громко спросила у нежданного гостя.

— Натали, открой. Это Майкл.

Вот уж кого не ожидала.

Она осторожно отворила дверь и убедившись, что он один, спрятала пистолет за пояс.

— Майк, ты напугал. Что-то случилось? Почему ты не позвонил?

— Джона доставили в изолятор, — сообщил он. — По телефону не стал звонить. Анна просила передать тебе ее фирменный лимонный пирог.

Натали почувствовала великолепный запах.

— У тебя гости? Я помешал?

— Нет, Майк. Ты просто посланник небес. Мне нужна твоя помощь.

— Что? Железная леди снизошла до просьб? — Майкл рассмеялся с характерными ямочками на щеках. А кудрявые темные волосы делали его похожим на ангелочков из сувенирной лавки.

Натали вернулась за Кьярой в спальню. Ее друг достал пирог, чтобы разрезать и накрыть на стол.

— Майкл, знакомься — это Кьяра Ноулз. Хотя ты, наверное, ее знаешь как Кьяру Донни. Она сестра Джона, и ей нужна защита.

У Майкла выпал из рук кусок пирога обратно на блюдо.

— Кьяра, это Майкл Бонаци. Федеральный агент, друг моего детства и брат Мишель Конте.

Девушка приподняла одну бровь, ну прям точь-в-точь как ее брат, и скрестила руки при словах “Федеральный агент” и “Конте”

— Ну, привет, — поздоровалась она, пока Майкл приходил в себя.

— Майк, Анна и Тони сейчас в Кинг-Роуз? — сразу перешла к делу Натали.

— Да, уехали сегодня утром. А что такое?

— Увези Кьяру туда прямо сейчас. Я позвоню Анне, предупрежу, — потребовала Натали. — А мне нужно попробовать встретиться с Джоном. Господи, надеюсь все получится.

— А охрана нужна для Кьяры? Мне собрать отдел? — Майкл, конечно, с сомнением отнесся к этой затее, но проявил профессионализм, отработанный годами.

— Ни в коем случае. Чем меньше народу и федералов знают об этом, тем безопаснее. Я думаю, твой отец разберется со всем.

— Я никуда не поеду, — заявила Кьяра.

— Нет, милая моя. Пока Джон отрезан от мира, в нашей семье главной становлюсь я. И ты сделаешь, как я скажу. Твое мнение меня не интересует, если твоя жизнь в опасности, — не приняла протест Натали. Майкл закашлялся, чтобы не засмеяться.

— Господи, и как он тебя такую нашел? Ты когда пошла с пистолетом к двери, я подумала, как, льющая слезы истеричка, может перевоплотиться в терминатора? Джон сильно рисковал, живя с тобой под одной крышей, — проворчала Кьяра.

— Ему и правда крепко от меня досталось. С этим соглашусь, — Натали потерла руки в ожидании лакомства. Слюнки так и текли от запаха пирога. — Попейте чай и в дорогу.

Странная у них собралась компания, но им было удивительно уютно этим осенним промозглым днем.

У Натали словно выросли крылья за спиной. Уверенность в завтрашнем дне крепла с каждым разом все больше.

Она попросила представить Кьяру как племянницу Анны для соседей в тихом местечке Массачусетсе. Когда-то Анна нашла там убежище, а со временем к ней присоединился Энтони Бонаци. Они уже много лет счастливо жили в браке, вырастили дочерей и не планировали ничего менять, перебираясь ближе к местному снобистскому обществу, хотя вполне в него вписывались.

Кьяра будет в безопасности в Кинг-Роуз. Никто даже не подумает ее там искать.

2.1 Абсурд

Тем же вечером Натали связалась с Ройсом, но он обещал перезвонить, так как планировал провести переговоры с Джоном.

Она несколько километров прошла по квартире в ожидании звонка. Пока, наконец, Ройс не объявился лично.

— Слушай, Натали. У нас все складывается не так, как мы предполагали. Джон отказался от сотрудничества. Требует адвоката.

У Натали похолодело все внутри.

— Это какая-то ошибка. Быть не может. Ты уверен?

— Я сам с ним разговаривал. Он в основном молчит. Холоден как скала. Знаю таких. Не расколется.

Что могло произойти? Почему он сам не придерживался своего же плана?

— Я хочу его навестить. Без камер и свидетелей, — попросила Натали.

— Спятила? Если его адвокат узнает об этом, нас просто с позором выгонят потом, — запротестовал Ройс. — Ты жертва похищения…

— Джаред! Пожалуйста! Он обязательно даст показания. Мне нужно с ним встретиться. Он наверняка переживает за близких.

— Хорошо, завтра в десять жду тебя. Поговорю, чтобы в зале для посещения отключили прослушку и запись.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и это того стоит. Стулья горят даже под губернатором штата.

Что там репутация, когда на кону стояла жизнь и счастье ее любимого?

***

Натали дергалась от каждого скрежета и шороха. От волнения в горле все пересохло. Она ерзала на стуле в комнате для посещения и ждала, когда по ту сторону бронированного стекла появится человек, ради которого она готова крушить горы и рвать небо.

Внезапно дверь открылась, зашел конвоир и пропустил вперед мужчину, одетого в оранжевый комбинезон с наручниками на руках. Блики на стекле не позволяли разглядеть лицо. Он стоял до тех пор, пока конвоир не толкнул его в спину и не приказал сесть.

У Натали все оборвалось внутри. Через какое унижение и боль Джону нужно было пройти, чтобы спасти ее?

Наконец, она увидела Джона по ту сторону стекла. Он смотрел на нее с легким прищуром и с огромной пустотой во взгляде. Словно она для него больше не имела никакого значения. Ноль.

Натали, наполненная тревогой и паникой, взяла трясущимися руками телефонную трубку возле стекла и поднесла к уху, надеясь, что Джон сделает также. Но он упрямо продолжал смотреть на нее, пока она жестами не попросила его. Он наклонился вперед и все же взял трубку.

— Джон, — выдохнула Натали. Чувства душили ее.

— Что ты здесь делаешь? — без приветствий грубо спросил он.

Не смотря на его тон, она безумно обрадовалась услышать его голос, слегка шероховатый, низкий и такой любимый. В голове сразу пронеслись воспоминания о том, как он шептал ей слова любви. Словно ветер ласкал море.

— Ты отказался от сотрудничества. Почему? — собравшись с мыслями, спросила Натали.

Джон усмехнулся. Обидно.

— Тебя надо спросить, агент Лагранж. Тебе было приятно выполнять свое задание?

— О чем ты? — у Натали все поплыло перед глазами.

— Похищение человека — это одна статья. Похищение федерального агента США — другая. А именно в этом меня обвиняют. Не хочешь ничего объяснить? — Джон не был готов слушать и уже сделал вывод о ней. Сейчас просто издевается.

— Меня вернули в ФБР задним числом, Джон. Иначе твой отец легко бы добрался до всех нас.

— Ага. Понятно. Может мой отец не так уж ошибался на твой счет?

Слушать такое невыносимо. Натали сдерживала слезы обиды, как могла.

— Это был твой план, Джон.

— В этом плане не было пункта, что ты агент ФБР, — не согласился он. — Ты можешь понять, насколько это все меняет? Я доверял тебе. А ты всего лишь коварно следила за мной, чтобы выведать все слабые места, ранить и посадить меня. Ты довольна, видя меня здесь?

— Джон, это какой-то абсурд. Ты сам все спланировал. Я не хотела в тебя стрелять, — Натали из-за волнения откинула волосы назад, на секунду поймав теплый взгляд Джона. Краткий миг, но она заметила. Ее любимый все еще был здесь. С ней.

— Но ты выстрелила. Я сам не верил до конца, что ты это сделаешь. Но ты сделала.

Она зарыдала, не в силах больше сдерживаться.

Джон повесил трубку, приказав ей больше не приходить сюда.

Натали прижала ладонь к стеклу и просила, чтобы он поговорил с ней. Но он не слышал. Обернувшись, он холодно улыбнулся и ушел вперед в сопровождении конвоира.

Ее любовь. Ее жизнь.

2.2. Абсурд

Кошмар, напугавший ее однажды ночью в Палермо теперь полностью сбылся. Она вспомнила, как смотрела на свои окровавленные руки в самолете Джона, когда летела в Нью-Йорк. Не могла найти себе места, ревела всю дорогу, не в состоянии даже смыть его кровь с себя. Приземлившись, получила с анонимного номера смс, что Джон жив. Это было настоящим благословением. Верой в то, что его план обязательно сработает. И что Натали больше никогда не причинит ему боль.

Но эта встреча оказалась хуже любой пули. Хуже смерти.

Ройс отвел Натали домой, и она почти не запомнила ничего, пока не оказалась у окна в своей гостиной. Она считала листья. Чем больше их опадало, тем меньше у нее оставалось надежды. Лето ушло.

— Он отказался от меня, — смогла, наконец, сообщить Натали, взяв теплую чашку с чаем из рук Ройса. Тот молча пил кофе и смотрел на осенний листопад вместе с ней.

— Рано осень нынче пожаловала, — кофе горячий, но он пил его абсолютно спокойно. В отделе всегда шутили над этим сорокалетним мужчиной с тяжелым взглядом, что он мог пить лаву не обжигаясь, настолько закален его характер.

— Почему он отказался, Ройс? Он считает, что я шпионила за ним, будучи агентом. Но… это такой бред.

— Может и не бред. Если бы ты рассказала мне все, что знаешь, мы бы его и без сцены с твоим похищением посадили, — заметил Ройс.

— Его не за что наказывать. Он ни в чем не виноват. Заслуживает настоящей казни верхушка этого айсберга.

— Видимо, виноват, раз ведет так себя. Боится, — предположил Ройс. — Возможно боится за близких. Не только за тебя. Он ведь не знал, ведется съемка или нет. В этом деле полно коррупции. Ему важно показать, что вы с ним не заодно.

Ройс прав. Но Натали голову бы дала на отсечение ради того, чтобы на секунду проникнуть в мысли Джона.

Когда Ройс ушел, ее снова охватил приступ паники и тревоги. Она не выносила одиночества, но при этом не могла ни с кем находиться. Ей нужен Джон. Она до такой степени перенервничала, что ее стошнило.

Первую неделю после приезда в Нью-Йорк ее желудок словно взбунтовался. Натали списала это все на акклиматизацию. Потом была небольшая передышка, хоть и подташнивало, когда она забывала поесть.

Но сейчас ей особенно плохо.

Кое-как, придя в себя, Натали нашла еду на кухне, привезенную кем-то из родственников и прямо с тарелкой устроилась в постели. Включив телевизор, она остановила выбор на какой-то драме и снова заплакала. Морально совсем расклеилась. Стоило услышать, что главного героя зовут Джон, как сердце вдребезги разбилось. Вот бы вычеркнуть сегодняшний день и попытаться прожить его заново.

* * *

— Натали, ты живая? — голос Мишель вывел ее из дремы.

Глубоко беременная подруга сидела у нее на кровати и щупала ей лоб.

— Только не говори, что у тебя тоже есть ключи, — проворчала Натали. Она плакала даже во сне. Вытерев слезы тыльной стороной ладони, она села на подушках. Спагетти болоньезе с тарелки шлепнулась на простынь.

— Конечно есть. Мы все за тебя переживаем. Ройс рассказал мне, что случилось сегодня, — Мишель брезгливо взглянула на красно-кровавый след от соуса.

— А разве федеральный агент может раскрывать детали? — проворчала Натали.

— Вставай давай. Я уберу тут следы твоей вакханалии.

Натали кряхтя, как старушка, вылезла и сходила в душ. Освежившись, она немного пришла в себя.

Мишель на кухне готовила ей ужин, что-то помешивая в сковороде.

Натали, вспомнив, как тоже самое делал Джон, когда она болела, снова разревелась.

— Господи, Нэт. Ты чего? — Мишель выключила плиту и вместе с деревянной ложкой в руке обняла свою подругу.

— Прости, не могу остановиться, — Натали почувствовала, как кто-то в животе Мишель пнул ее. — Твой живот размером с Австралию.

— Ох, как же сложно быть мамой близнецов. И это они еще не родились. Алекс такой нетерпеливый. Везде все должно быть чрезмерно. Вот я беременна. И кем? Конечно близнецами! — шутливо поругала мужа Мишель. Но увидев дрожащие губы Натали, пробормотала: — Не помню, чтобы ты была такой плаксой. Ты же женщина-скала. Догнать, пристрелить, обезвредить — в этом вся ты. Куда что девалось? Это отдых на тебя так повлиял или Джон?

— Мишель, я сама не знаю, что происходит. Я то радуюсь мелочам вроде солнышка или вкусной еды, то впадаю в истерику. Могу плакать. Вчера смотрела видео с мальчиком без ноги, проплакала все утро. Я пытаюсь успокоиться, но начинаю нервничать до тошноты.

Мишель отошла от нее и как-то странно посмотрела, оценив фигуру. Хоть Натали и была в одной из нелепых пижам с диснеевскими принцессами, но видимо чем-то вызывала ее подозрение.

— И часто тебя тошнит? — спросила она, как бы между прочим, возвращаясь к сковороде.

— Бывает. Немного неприятное ощущение. То сильно тошнит, то не очень, — пожала плечами Натали. Давно подумывала врача посетить, но пока как-то было не до этого.

— У тебя поменялся вкус?

— Да, я перестала кофе пить. Мне кажется, это все из-за смены климата. Плюс нервничаю из-за Джона, — Натали налила себе стакан воды и села с ним за островок.

3. План Натали

Натали, стоя в одном белье, критично осматривала свою фигуру в большом, во весь рост, зеркале. Живот такой же плоский, как и был. Ей даже показалось, что немного похудела. Но грудь, конечно, приобрела какие-то невероятные объемы. Вместе с выгоревшими до красного оттенка волосами она со своим бюстом походила на Джессику Рэббит.

Коснувшись пальцами шрама и татуировки, она подумала, что очень хочет рассказать Джону. Да, он не хотел детей. Даже сделал операцию. Но ведь это случилось.

Змей исполнил ее желание, загаданное на дне рождения. Интересно, какой у нее срок? Она бы умерла от счастья, если бы Джон обрадовался, согласился на условия ФБР и вместе с ней сходил в клинику.

Но ведь его сотрудничество с Бюро не обязательно. Натали может отказаться от своих показаний о похищении, и тогда Джона сразу освободят. Он поверит ей. Простит. Обязательно простит. Не откажется же он от ребенка?

У нее появился в голове план, как обезопасить себя от де Сантиса.

Натали взяла телефон и набрала Ройса:

— Мне нужно встретиться с Джоном.

— Натали, его адвокат потребовал, чтобы к нему не пускали посетителей, — Ройс сходу ее огорошил.

— А я не как посетитель. Я — федеральный агент, Натали Лагранж. Нужно организовать нам встречу в комнате для допросов.

— Это очень плохая идея.

— И сделать так, чтобы его адвоката не было с нами. Я знаю, как уговорить Джона.

— Натали, он не будет разговаривать. Молчит, как рыба об лед.

— Ройс, ты хочешь завязать карьеру достойно или так и будешь в песок голову прятать? Мы нарушили все, что только можно. Слава богу, что журналисты еще в неведении, — Натали уже выбирала одежду для встречи с Джоном. Сердце трепыхалось в ожидании. Она обещала быть с ним рядом. Делить одну жизнь на двоих.

— Надеюсь, я не пожалею об этом, — вздохнул Ройс, как всегда, когда у Натали просыпался энтузиазм в расследованиях.

Она тоже надеялась

* * *

Джона привели в помещение для допросов. Холодные зеленовато-серые стены наводили на него тоску. Он надеялся, что этот кошмар когда-нибудь закончится, и он выйдет на свободу. Адвокат говорил, что дело непростое из-за должности Натали. Агенту ФБР легче доказать совершенное против него преступление.

Как же он мог так слепо довериться?

Правда, он немного сомневался, что Натали могла так далеко зайти, желая найти виновных в смерти своей матери. Прониклась к нему в доверие, вскружила голову. Он даже предложение ей сделал. Дурак! Отец обещал его вытащить, как только получится, издеваясь над ним, что он никогда не разбирался в женщинах и западает на бедных и несчастных.

Но Натали не была несчастной. Немного только. Весной он познакомился с женщиной, уверенно закрывшей его от пуль своим телом.

Дверь отворилась. Интересно, что Ройс придумал на этот раз, чтобы Джон начал говорить? Адвокат задерживался, поэтому допрос начнется чуть позже. Замечательное время, когда он скрашивал свои тюремные будни. Можно вдоволь поиздеваться над Ройсом и засверлить его взглядом.

Его словно ударили под дых. В комнату вошла Натали своей обычной королевской походкой, слегка покачивая округлыми бедрами в воздушных широких черных брюках. Кремовая блузка с длинным рукавом расстегнута на две верхних пуговицы и заправлена в брюки. Каблуки замшевых туфель постукивали по бетонному полу. В руках кожаная сумка-конверт, на запястье часы “Картье”, в ушах поблескивали золотые серьги. Рубиновые волосы уложены в аккуратную прическу на правую сторону. Легкий макияж делал ее внешность свежей и более выразительной. Ее губы, которые он целовал бесконечное количество раз, покрывал прозрачный блеск. Она улыбнулась, как всегда это делала при виде него. Открыто. Ослепительно. Тепло. И смотрела на него так, словно никого, кроме него для нее не существовало.

Все ложь. Притворство.

Зашла сюда не как посетитель. Агент. Собралась вести допрос? Это интересно. Она всегда проигрывала в их взрослых играх в вопросы и ответы.

— Здравствуй, Джон, — мелодично поприветствовала она, садясь на стул напротив него.

Он молчал.

Ничегошеньки не скажет, пока адвокат не придет.

— Я попросила отключить видеосъемку и аудиозапись. За стеклом только Ройс. Здесь безопасно.

Он невольно усмехнулся. Да уж. Безопасно. Ему хотелось одновременно придушить ее и зацеловать. Неужели она даже капельку не испытывала те же чувства, что и он?

— Поэтому хочу кое-что рассказать. Кьяра сбежала и въехала в США, чтобы встретиться со мной. Она в безопасном месте. С нетерпением ждет, когда ты вернешься.

Несмотря на злость, эта новость действительно его обрадовала.

— Если, конечно, агент Натали Лагранж не врет, — сказал он вслух, мысленно ругая себя. — Где мой адвокат?

— Кофе пьет с Фокси, — так просто ответила Натали. — По-моему ты слегка переплачиваешь за его работу. Еще та бестолочь.

— Я просил тебя не приходить больше. Или я тебя возбуждаю в этом костюме? — он прошелся плотоядным взглядом по ее губам, шее и груди. Она задышала чаще. Ага. Значит их секс точно был по обоюдному желанию и влечению. Уже что-то.

4. Встреча с дьяволом

Натали покачивалась в трансе, пытаясь успокоиться.

Ее Джон, любимый, ласковый, щедрый, чувствительный и самый терпеливый, превратился в настоящее чудовище, стоило ей рассказать о беременности и о плане, чтобы они смогли начать жить заново.

— Я восхищен его чувствами к тебе, — пробормотал Ройс, наливая очередной стакан воды. Ее трясло. Джаред накрыл ее плечи своим пиджаком, но это не имело смысла. Она умрет. Совершенно точно. Джон не любит ее. Ему не нужны ни она, ни их малыш. Зачем? Зачем он влюбил ее в себя, а потом вот так уничтожил? Это один из способов разыграть Великий План отца? Отомстить внучке Сантини, разбив ей сердце и обмануть о бесплодии, чтобы она забеременела?

Мысли так и роились в голове. Одна хуже другой.

Хорошо, она беременна. А что дальше? Что они сделают с ней и ее ребенком?

— Согласен. Он молчал столько дней, а тут даже вопросы задавал, — Айзенберг улыбался. — Молодец, Натали. Ты правильно все сделала.

Доктора Айзенберга вызвал Ройс, опасаясь за ее психическое здоровье при допросе Джона. Да и вообще все прекрасно знали, что переговорная и допросная — не звездное место Натали Лагранж. Вдобавок Айзенберг выступал в роли консультанта. Джона невозможно расколоть. Криминальный психиатр подмечал любые мелочи, чтобы выстроить правильную линию при допросах. Правда, все было безуспешно, пока Натали не явилась сегодня.

— Его избили, — подумала Натали внезапно, оплакивая себя и Джона одновременно. Не знала, отчего больнее. Она все равно любит его и уж точно не хотела, чтобы он страдал.

— Он придет в себя, не переживай. Джон Ноулз — крепкий мужчина, — успокоил ее Айзенберг, похлопывая по плечу. — Ты правда собираешься навестить дьявола, который держит в таком страхе Джона?

— Не знаю. Не уверена уже, — Натали закрыла лицо ладонями.

Но ради их ребенка она думала, что все же стоит это сделать. Может, узнает еще что-то.

Она боялась до ужаса, но все же набралась смелости. В конце концов, если с ней что-то случится, Ройс, кажется единственный, будет знать, кто к этому причастен.

— Хорошо. Мы хоть и верим тебе на слово, но нам нужны показания Ноулза. Иначе мы не сдвинемся с места. Мы не сможем так просто нагрянуть к его боссу с наручниками без доказательств, — Ройс, как всегда, умел подбодрить.

Успокоившись и взяв себя в руки, Натали села за руль своего внедорожника у входа в временную тюрьму и отправилась прямиком в офис инвестиционной компании де Сантиса. Не убьет же он ее при свете дня на виду у сотрудников? Это место казалось единственным безопасным для встречи.

Поднявшись на восьмой этаж небольшого офисного здания в центре Манхэттена, ее встретил секретарь де Сантиса и проводил в кабинет.

Дьявол, собственной персоной, сидел за столом из красного дерева с бокалом виски в руке, поправляя свой кроваво-алый галстук. Увидев ее, Тео де Сантис перевоплотился в искреннего и добродушного старого друга.

— А, вот и федеральный агент Натали Лагранж пожаловала. У вас есть ордер? — от него несло алкоголем, вызывая у нее легкую дурноту. Беременность проявлялась еще и в сильной чувствительности к запахам.

— Я здесь не как федеральный агент, мистер де Сантис, — Натали старалась держаться уверенно. Насколько это вообще возможно, если ты находишься в аду на приеме у дьявола.

— Вот как? Пришла как шлюшка Джона? Зачем пришла? Не ты ли его туда посадила? Выстрелила. Бросила умирать. А он ведь тебя так любил. Но у Джонни всегда была проблема — выбирает не тех женщин, — Тео встал и начал ходить по кабинету, кружа вокруг нее, словно падальщик после смертельной битвы. — Его первая жена, актрисулька, Джессика кажется. Такая наивная. Прям как ты. Он женился на ней. Думал, что она его любит. А она, представляешь, кокаин любила больше. Чезаре поставлял ей его регулярно в обмен на секс с ней. Это что-то. Снял видео. Показал брату измену жены. Да тот все равно не отказался от нее. Даже когда узнал, что она беременна. Ребенок наверняка не от него, уж больно Чезаре много времени с этой актриской проводил..

У Натали закружилась голова. Джон никогда ей не рассказывал о своей жене, а она и не спрашивала. Не знала, что все настолько плохо. Она схватилась за спинку стула.

— Вот такой вот у меня старший сын. Его потаскуха скончалась от передозировки, а он до сих пор следит за ее ребенком. Дочерью называет. И как я вырастил такого бесхребетного идиота? Весь в мать пошел, — де Сантис махнул рукой в ее сторону. Натали дернулась, испугавшись, что он ударит ее.

— Тео, остановитесь. Прошу вас! — попросила она, глядя в его налитые кровью из-за алкоголя глаза. — Вы уже потеряли одного сына. Джон готов во всем с вами сотрудничать просто за то, что вы оставите нас в покое.

— Ты думаешь, я дурак? Позволить ему жить с агентом ФБР в ожидании, когда он сольет всю информацию обо мне?

— Я уйду из ФБР, замну это дело. Это правда, важно для нас. Мы можем жить в мире. Позвольте обрести себе семью вместо ненависти. Я беременна. Вы еще можете все изменить, стать настоящим отцом и дедом. Прекратить все это.

— А Джонни в курсе, что ты здесь? — он продолжал ходить вокруг нее, нервируя ее все больше и больше.

— Он был против, чтобы я шла к вам.

— Слушай, все таки мой сын умный. Не может не радовать, — де Сантис хлопнул в ладоши и растер их. — Так ты что, правда думаешь, что все закончится? Может быть, может быть… Ты так осчастливила старика!

5. Допрос

Джона опять вызвали на допрос. Как по часам. Каждый день в одиннадцать утра. Это походило на плохую комедию. Его посадили за похищение, а на допросах выясняли детали, не относящиеся к делу. Но он молчал. Знал, что только он откроет рот — полетят головы.

Больше всего он переживал за Натали. Сумасбродка.

Господи, хоть бы она послушала его и не вздумала идти к де Сантису.

Но ФБР в этот раз смогли удивить Джона.

В комнату для допросов зашел, кто бы мог подумать, Александр Конте собственной персоной. Высокий, сильный, но гибкий, собранный, будто готов к внезапному сражению. Под глазами пролегли тени. Наверняка не спал всю ночь. Счастливчик, женатый человек. Вполне возможно.

Джон вспомнил, как Натали убеждала его о родственном сходстве с Алексом. Джон упрямо не соглашался тогда, эгоистично злясь на свою женщину, что она посмела его вообще с кем-либо сравнивать. Сейчас, глядя в очень похожие на его собственные глаза, понял, что Натали права. И ведь раньше даже ловил себя на мысли, что Алекс ему кого-то напоминает.

— Привет, Джон, — Алекс сел напротив него, показывая значок федерала. Ага, оказывается и он туда же. — Странный у тебя выбор в одежде.

— Опять допрос без адвоката? В каком притоне вам штампуют значки? — проворчал Джон. Голова до сих пор гудела после вчерашней драки с охраной.

— Я всего лишь консультант, — он хищно улыбнулся. Ага, конечно. Метко стреляющий в людей. — И я не допрашивать тебя пришел. Нам нужно поговорить.

— Поговорить? О чем? — Джону вообще-то было неинтересно, но визит Алекса его заинтриговал.

— О Натали. Она вчера пришла ко мне и провела со мной всю ночь, — выдал он с слащавой усмешкой.

У Джона проснулась жажда крови. Такая ревность его одолела, что еще секунда и он бы снес этому холеному аристократичному подонку голову.

— Мы всего лишь говорили, а не то, что ты там себе уже придумал. Натали хороша, конечно, но я женат и люблю свою жену. Да и Натали я не особо симпатичен как мужчина. Мы ведь кузены, — продолжил издеваться Алекс. — Или нет? Я вначале немного запутался а потом понял, что кузены мы с тобой. Двоюродные братья. Надо же.

— Я смотрю, ты большой любитель женского бреда, — Джона злило, что Натали рассказала ему о родственной линии Конте. Зачем она это сделала? И насколько далеко она зашла?

— Джон, давай начистоту, — Алекс слегка наклонился, положив руки на стол. Швейцарские часы стоимостью, как его «БМВ», сверкнули в искусственном освещении. Джон обратил внимание на идеально скроенный под фигуру темно-синий костюм и галстук в полоску. Он решил деловую встречу в тюрьме провести? — Я знаю все, что знает Натали. С того самого ужасного момента десятилетней давности до событий вчерашнего дня. У меня очень много претензий и личных счетов к тому ублюдку, что стоит за всем этим. Но мои чувства и желания мы сейчас опустим.

— Значит, ты знаешь, что я не скажу тебе ни слова. И Натали, похоже, тоже не поделилась всеми деталями, раз ты здесь, — Джон понимал, что Натали не раскрыла личность его отца, иначе бы Конте развернул военные действия на Манхэттене вместо посещения тюрьмы. С другой стороны, его неприятно поразил тот факт, что о своем изнасиловании Натали рассказала, когда он почти не оставил ей выбора, похитив ее. А Алексу, пожалуйста, как на ладони. Еще и сама пришла, наверное.

— Конечно. Понимаю твое желание спасти свою любимую. Сам через это прошел в свое время. Но, во-первых, это ни к чему не приведет и делу не поможет. Во-вторых, ты просто потеряешь время, оттягивая дерьмо, которое неизбежно приключится с вами двумя.

Интересно, Алекс знал о Дейдре, о своей-не своей “умершей” дочери? Рассказала ли ему Натали? Вряд ли бы он пришел, если бы знал. Может и пришел бы, чтобы прикончить.

— Это лишь твои домыслы, — скучающим тоном ответил Джон.

— Да неужели? А ты, наверное, не в курсе, что Натали все-таки навестила дьявола, имя которого она раскрывать отказывается почему-то?

Джон прикрыл глаза и попытался успокоиться, размеренно дыша. Не получалось. Страх и отчаяние медленно выползали наружу.

— Я просил ее не ходить туда, — прошептал Джон.

— Поэтому тебя так разукрасили? Просил или орал и требовал? Не действует это на женщин, Джонни. Действует, но в обратном направлении, — Алекс поморщился. Точь-в-точь как он сам.

— Что произошло? — спросил Джон.

— Она пришла вчера. Тряслась в нервном припадке. На нее страшно было смотреть. Ревела без остановки больше часа. Мишель мне сказала, что Натали беременна. Я перепугался, думал, что у нее от такой истерики выкидыш случится. Было что-то подобное у Мишель после ее похищения.

— Продолжай, — он должен был находиться рядом с ней. Он обязан оберегать ее от таких необдуманных поступков и его проклятых родственников. Не уберег Мишель, позволил ее похитить. А сейчас еще и Натали может пострадать от его отца. Когда Джон выйдет, обязательно спрячет ее на каком-нибудь богом забытом острове.

— Нет, это ты должен говорить. Ты должен пойти против этого монстра. Как ты не поймешь, что пока ты молчишь, страдают все твои близкие и, больше всего, Натали? Твой ребенок, которого она носит под сердцем, обречен на ненависть и смерть, как и твоя женщина, чудом спасшаяся десять лет назад.

6.1 Еще одна встреча

Натали долго приходила в себя. Несколько дней она жила у Алекса и Мишель, не в силах возвращаться в свою пустую квартиру. Но, в конце концов, она устала от их сочувствующего и виноватого вида. Они будто стыдились того, что они счастливы, когда ей так плохо.

А ей было… на самом деле никак. Ходячий мертвец. Никаких эмоций, ничего. Кратер от ядерного взрыва.

Вернувшись домой, Натали легла на кровать. Мечтала закрыть глаза и больше никогда не проснуться. Джону она не нужна, ее саму ждет неминуемая пропасть.

Услышав шорохи, она больше не боялась. Не подскочила с пистолетом, как обычно, а так и лежала в ожидании своей кончины.

— Натали! Где ты была? Где твой телефон? — прокричал Джаред Ройс. Энергичный такой и довольный собой.

Где ее телефон, она не знала. Джаред позвонил ей и нашел его у нее под подушкой на тихом режиме.

— Я звонил тебе тысячу раз. Ты спала?

— Вроде того, — пробормотала она, уставившись в потолок.

— Ноулз пошел на сделку. Он согласился, Натали! — воскликнул он в восторге.

— Ясно. Ну, удачи в деле. Я хочу спать, — она перевернулась на бок к нему спиной.

— Он поставил условие, что заговорит, если мы предоставим вам встречу на час без прослушки.

— Я уже приходила к нему. Хватит.

— Он просит встречи с тобой.

Натали с минуту подумала и села на кровати.

— Зачем?

— Поговорить, по всей вероятности. Твой план сработал, Натали.

— Ладно. Но передай ему, что если он будет себя вести также, как в прошлый раз, он меня больше никогда не увидит.

— Не буду. Ты блефуешь, — съязвил Джаред. — Может хватит вам обоим вести себя как идиоты? Ладно он, но ты же умнее! Или как Алекс и Мишель хотите лет на пять растянуть удовольствие от разлуки? Или как Джорданы, а?

Нет, этого она точно не хотела.

* * *

Натали расхаживала по комнате для допросов, обхватив себя руками и дрожа от холода. В последние дни она сильно мерзла. Поэтому сегодня не смогла надеть что-то сексуальное или легкое — только привычные джинсы, кожаные белые кроссовки и серый свитер крупной вязки с широким горлом. Единственное, не стала прятать волосы, оставив их распущенными. Так теплее.

Она услышала шаги за дверью. Внутри все сжалось в комок. О чем он хочет сказать? Что между ними все кончено? Или напротив, что любит ее? Натали знала, что у нее высокий болевой порог. Но должен же быть какой-то предел?

Дверь открылась и в комнату вошел Джон. Такой высокий, сильный, что у нее захватило дух. Его красивое лицо еще хранило следы предыдущего их разговора. Господи, ему все время достается. То от нее, то из-за нее. Он держал руки в наручниках перед собой и просто ждал, глядя на нее с неуверенностью. Не надвигаясь на нее. Боялся напугать.

— Натали, я…

Не агент Лагранж. Не ведьма. Не еще как-либо… Просто Натали.

Голову пронзило вспышкой. Невольно, Тео сблизил Натали и Джона. Он с легкостью мог опровергнуть их чувства и сказать, что Джон лишь использовал ее в своих играх.

Но Джон оказался еще одной жертвой его чудовищного Великого Плана.

Натали не захотела слушать Джона. Просто набросилась на него, как сумасшедшая. Обвила руки вокруг его шеи и крепко обняла. Она так отчаянно нуждалась в нем. В его любви, тепле, ласке. Его запах, без парфюма конечно, но заводил ее. Снова.

— Тише, погоди, — он оттолкнул ее, чтобы поднять руки в наручниках и захватить ее в кольцо. Натали смеялась, плача одновременно. Как же здесь в этих самых руках хорошо.

— Я бы сейчас все отдал, чтобы касаться тебя, — прошептал он.

— Ой.

— Что это значит твое “ой”? — поинтересовался Джон.

— Я забыла снять тебе наручники, — плутовка отклонилась в его руках и виновато улыбалась.

— Я всерьез подумываю купить тебе витамины для памяти, — Джон прищурился.

— Я на днях машину забыла еще. Пока страховая мне не позвонила. Пришлось выкупать и штраф платить, — поделилась Натали.

— И как ты дожила до тридцати, — картинно вздохнул Джон.

— До тридцати одного вообще-то.

Как всегда, важны детали. Родная. Здесь. С ним.

— Натали, я ужасно повел себя в прошлый раз, — ему жизненно необходимо узнать, оставила она малыша или нет. Но до тремора в руках боялся услышать, какое решение приняла.

— Надо было тебя послушать. Меня так бесит, что ты все время оказываешься прав, — она коснулась его лица, гладя следы синяков на правой скуле. Вот бы повернуть время вспять и изменить ту встречу и то, что она сделала позже. Его губы манили к себе. Черные глаза посветлели, сияя золотом, согревая ее в этих лучах.

Джон притянул ее за талию и поцеловал. Как же он мечтал об этом в невыносимое и тоскливое время, проведенное вдали от нее. Ворвался языком в ее нежный рот и, получив достойный отпор от нее, застонал. Она зарылась пальцами в его волосах, притягивая его голову ближе, чтобы их поцелуй стал еще глубже.

6.2 Еще одна встреча

— За этим стеклом есть кто-то? — Джон поморщился.

Натали достала из заднего кармана джинсов какие-то ключи и положила их на стол с победной улыбочкой.

— Выгнала всех и закрыла дверь на ключ.

Джон не мог не улыбнуться ей в ответ.

— И как такая женщина, как ты, неспособна проявить характер за платье перед подругами? — он покачал головой. — Насчет Джессики. Я был влюблен. Мне было хорошо с ней. Легкая, непринужденная. Не лезла, куда не просят.

Натали закатила глаза и фыркнула от его намеков. Он с нетерпением ждал этого и поцеловал ее в висок, ловя неожиданное удовольствие от того, что она рядом. Просто рядом.

— Да, крышу от нее не сносило. То, что я сейчас испытываю к тебе даже близко не сравнить с симпатией к Джесс. Но жениться на ней тогда мне показалось хорошей идеей, ведь мне было уже за тридцать и я подумывал обзавестись семьей. Позже, конечно, я осознал, что идея оказалась неудачной. Джесс мечтала о великой карьере актрисы, но чаще всего пропадала на вечеринках, а я, тем временем, пытался понять, где я так прогадал.

— Она была красивой? — в лоб спросила Натали. Он отклонился, посмотрел ей в лицо и в удивлении вскинул брови.

— Да. Но за ее красотой ничего не было. Она часто втягивалась в какие-то сомнительные вечеринки и компании. Она приходила домой в непотребном виде, извинялась, превращалась в идеальную жену на несколько дней, а потом все повторялось снова. Потом вокруг нее стали появляться другие мужчины и Чез, после чего я решил расстаться с ней, но она подсела на кокаин и чуть не умерла от передоза. Когда она увлеклась наркотиками, меня не было рядом. Я психовал, помню. Думал, убью ее. В итоге я поместил ее в лечебницу, но она оттуда сбежала вместе с Чезом.

— Не жена, а сказка, — Натали потеснее придвинулась к Джону. Он не заслуживал всего, что с ним происходило.

— Чез лично привез ее домой, когда понял, что не справляется с ней. Она плакала и умоляла Чеза не оставлять ее, уверяла, что любит его, что не хочет жить всю жизнь со мной, как она сказала, убийцей и ублюдком. Чез оставил ее и ушел, ожидая, наверное, что я решу эту проблему. К тому моменту я уже давно к ней ничего не испытывал, кроме жалости. Отрезвев от наркотиков, она умоляла меня простить ее. Потом узнала, что беременна и отказалась делать аборт, хотя она сильно рисковала здоровьем ребенка.

— Почему ты не развелся с ней? Не ушел? — Натали восхищалась его терпением.

— Я пытался ее спасти, чувствовал себя виноватым из-за того, что с ней сделал мой брат. Я предложил ей развестись, дал бы ей сколько угодно денег, но она умоляла не бросать ее, даже пообещала мне отправиться на лечение. Потом она узнала о беременности и перестала вести себя неадекватно, наоборот, ожидание ребенка, кажется, осчастливило ее. У нас с ней все сложно было. Какие-то болезненные и неправильные отношения. Отец ребенка, скорее всего, Чез, а может еще кто-то, о ком я не знаю. Не смотря на измены, я не имел права ее бросать. Ей не посчастливилось столкнуться с моей адовой семейкой из-за меня и моего присутствия в ее жизни.

Натали украдкой вытирала слезы, не в силах что-либо говорить. В этой всей ситуации пострадавшими оказались Джон и ребенок, а он продолжал себя наказывать из-за чувства вины. Он удивительно похож на всех Конте в своем особенном чувстве долга и ответственности.

— Потом какое-то время все было хорошо. Мы разъехались, но я все равно был рядом с ней и присматривал за ней. Она прошла лечение от зависимости. Ее лечащий психиатр сотворил, как мне тогда казалось чудо. Но однажды она мне позвонила, очень расстроенная. Я поехал навестить ее, узнать, нужно ли что-то, но обнаружил Джесс в невменяемом состоянии от передозировки. Врачи ее не спасли, да и малышка Мелани чудом осталась жива. Правда, как ты знаешь, не без последствий.

Натали выводила пальцем по его бедру какие-то узоры, не в силах остановиться. Она сдерживала себя как могла, но все же взорвалась:

— Почему ты считаешь себя обязанным расплачиваться за чужие ошибки?

— Что, прости? — Джон посмотрел в ее глаза. Удивительно. Злилась.

— Ты слышал. Ты пошел на то, чтобы в будущем лишить детей себя и меня, только из-за того, что твой ублюдочный брат так поступил с твоей женой? Ты правда думаешь, что твои дети будут такими же, как он?

— Натали, я…

— Послушай, Джон Ноулз. Не знаю, каким чудом, почему и что случилось, но я беременна. И я не позволю заранее думать, что наш ребенок псих или… что ты там еще воображаешь? Ты не заставишь меня избавиться от него, а если я еще хоть один долбаный раз услышу это от тебя, то я пристрелю тебя. А нашему сыну расскажу о твоих полетах в космос и героической гибели при испытаниях нового шаттла.

Джон смеялся, обнимая и любя Натали еще больше, чем это возможно. Он покрывал ее щеки и глаза поцелуями, а когда она пыталась что-то сказать, целовал и губы, чтобы она, наконец-то успокоилась и перестала плакать.

— С тобой опасно иметь дело, Натали Лагранж. Я понял, что ты беременна еще в Палермо, — признался, наконец, Джон.

— Что? И ты не говорил? Почему? — снова возмутилась Натали.

— Я бы сделал это по приезду в Нью-Йорк. Я планировал, что мы вернемся домой после семейной встречи Моретти. Я не мог предугадать твою реакцию и не хотел омрачать последние дни нашего отдыха.

7.1 Сестра

Пока Джон находился под стражей, к Натали приставили круглосуточную охрану, которая безумно ее угнетала. В один особенно промозглый и унылый осенний день, когда от тоски и безысходности хотелось выть, ей позвонила ее сестра, Селин, предложив встретиться.

Для своих родных Натали придерживалась легенды, что Джон ее похитил и удерживал насильно, хотя в это особо никто и не верил. Понимали, что вся эта история связана с каким-то давним расследованием ФБР и вопросов не задавали. Тем более каждый видел сложное эмоциональное состояние у Натали.

О ее беременности никто из членов семьи не знал. Натали испытывала чувство вины из-за своей скрытности.

Чтобы до конца не расстраивать бабушку, она пыталась наладить отношения с сестрой. Выходило непросто. Характер у Селин оказался похлеще, чем у нее самой. Вроде бы она и легко шла на контакт с людьми, но при этом ни с кем не сближалась. Но Натали знала, что Селин и их отец, Джеймс, жили сейчас душа в душу. За папу Селин могла и убить, а он ее избаловал дорогостоящими покупками и таскал ее по всем мероприятиям, активно представляя свою вторую дочь обществу.

Он же уговорил Селин на посещение психиатра для проработки зависимости по отношению к Эсперансе. Та женщина — настоящая прислужница дьявола. Она называла Селин дочерью, но это не мешало ее избивать в детстве за малейшую провинность. Матерью для Селин Эсперанса никогда не была.

Интуиция, настораживающая ее при при встрече с Эсперансой, не обманула Натали. Она часто опиралась на свои ощущения, эмпатию — буквально на кончиках пальцев. Это ее отличало как агента. Впрочем, Айзенберг держал вокруг себя исключительных агентов. Натали не работала как клоун в цирке, хотя к его отделу относились скептически. Как-то раз Джаред Ройс поведал, что Селин тоже подавала заявку на вступление в отдел, но Айзенберг отказал, даже не встретившись с ней на собеседовании.

В конечном счете, Селин пришлось уйти из ФБР из-за ареста Эсперансы. Психологически больше не подходила для этой работы.

Раньше сестра занималась аналитикой и сбором данных, проводила взаимосвязи. Была мозгом в своем отделе по борьбе с наркотрафиком.

Узнав эту особенность сестры, Натали подумала, что из близнецов холодный и практичный разум достался Селин, а эмоции и интуиция — ей самой. При этом Натали пугала окружающих своим диким взглядом, оставаясь собранной и внимательной к деталям, Селин же с легкостью очаровывала людей, пользуясь своей природной хрупкостью и нежностью. Все вокруг стремились немедленно помочь ей.

Сестры договорились встретиться в кофейне возле Бруклинского моста, в которой когда-то Айзенберг рассказал ей о Джоне Ноулзе. Судьбоносное место для Натали.

Она заняла столик, ожидая Селин, и угрюмо поглядывала на парней из ФБР. Притворялись обычными посетителями и пили кофе. Любой низкопробный гангстер с легкостью определил бы публику из законников, им даже не пришлось бы значками светить — настолько очевидно их поведение. Натали нужно будет поговорить с Ройсом. Эти балбесы ее ни за что не спасут от Тео де Сантиса, если тот захочет добраться до нее. Больно уж у него извращенный ум.

Натали до сих пор не могла прийти в себя после Палермо. Ее мозг упрямо подсовывал ей видения из сладкого отпуска, и она тут же убегала от тяжелой реальности. Однажды в одном из магазинов учуяла на посетителе запах парфюма Джона. Душу из мужчины вытрясла, чтобы узнать, как назывался этот аромат. Купила его в самом большом объеме и упивалась им дома, брызгая и обнимая подушку. Сумасшествие. Дико скучала. Невыносимо просто. Джон не просто ласкал и любил ее в Палермо. Он забрался под кожу, отравив своим сладким ядом, от которого не существовало антидота. Агонию и тяжелые симптомы мог снять только он сам, находясь рядом и обнимая ее своими сильными и горячими от средиземноморского солнца руками.

— Привет, — услышала она мягкий низкий голос, так сильно похожий на ее собственный. Натали будто выплыла из своих грез, а от резкого глотка воздуха заболели легкие.

Сестра села на мягкий диванчик напротив, подозвав рукой официанта.

— Привет, — кисло отозвалась Натали, подумав о том, что они с сестрой отличаются как день и ночь. Селин явно не вылезала из салонов красоты. Безупречное лицо без какого-либо изъяна с сияющей кожей. Искусный макияж только подчеркивал красоту Селин. Если у Натали была бледная кожа Лагранжей, которая, правда, обрела средиземноморский загар, то у Селин кожа отличалась легким бронзовым оттенком, доставшимся от их матери, Арианы. Свои светлые волосы она остригла до плеч, но сейчас убрала их в низкий гладкий хвост. Облегающий укороченный топ телесного оттенка, широкие брюки с высокой талией цвета слоновой кости и пиджак оверсайз в тон делали ее похожей на глянцевую модель из соцсетей. Сережки-кольца “Булгари” из новой коллекции, несколько золотых колец, часы, тоже “Булгари” дополняли ее образ. Длинная цепочка-медальон, доставшаяся ей от матери, покоилась в ложбинке на груди.

Селин очень уж быстро освоилась и вписалась в общество Манхэттена. Она стала той самой дочерью, о которой мечтал Джеймс. Тонкая, изящная, очень похожая на Ариану Конте. Организаторы мероприятий и приемов заискивали перед Селин и радовались, когда она баловала их своим присутствием. А недавно она начала помогать Катарине и Лорен заниматься благотворительностью.

Единственный, кто в семье без особого восторга принял энтузиазм Селин, это Джейкоб. Он звонил накануне и попросил присутствовать на ближайшем семейном ужине, поскольку на общих встречах теперь, дословно, «можно умереть от скуки». Все слишком чинно и благородно, до сведения скул. Только Натали удавалось за секунду устроить ссору, вспышку и начать выяснять отношения, поддерживая живую атмосферу их встреч. Она пообещала кузену навестить их.

7.2 Сестра

В последнее время Натали, пряталась в теплую одежду, старалась вести скрытный образ жизни. Не сказать, что не следила за собой, просто переживала за Джона и их общего малыша, не придавая значения своей внешности. Она знала, что Селин уничтожит ее самооценку сегодня, но все равно надела джинсы, свитер, пальто и кроссовки. Украшением служили лишь помолвочное кольцо и смарт-часы, чтобы отслеживать показатели здоровья из-за сильного стресса. Ее нервозность может негативно отразиться на малыше.

Она будет мамой. Когда она вспоминала об этом, то внезапно накрывала ладонью свой живот. Легонько, невесомо касаясь. Почти не верила в это. Боялась, что спугнет свое счастье. Ведь это лучшая награда в ее жизни. Ребенок от любимого мужчины. Разве могла она об этом мечтать до той судьбоносной встречи с Джоном?

— Ты что-то плохо выглядишь. Постарайся в следующий раз привести себя в порядок. За мной всюду следуют папарацци. Папа и бабушка расстроятся, если фото в таком виде попадет журналистам, — буднично проговорила Селин, взглянув с укором своими ореховыми глазами на сестру.

— Да брось. Ты у нас теперь завидная невеста. Я не люблю публичность.

— Ага, конечно. Видела свои соцсети? Ты на них миллионы могла бы зарабатывать, — Селин листала меню, качая головой. На ее взыскательный вкус ничего не было.

— Мне не нужны деньги, — Натали нахмурилась, вспомнив, что сделал Джон.

Буквально в тот же день, когда они в последний раз виделись с ним, к ней домой пожаловал Марк Брэнсон. Тот самый помощник из “Левентис груп”, причастный к ее обезвреживанию, раздеванию и похищению. Едва ли она ему доверяла. Джону пришлось через Ройса передавать, что этот человек ему ближе, чем его собственная тень. Натали все равно так просто не подчинилась, хотя последние события подтверждали, что Джон правильно подбирал людей в свою команду и умело планировал все ближайшие шаги наперед.

— Марк, почему вы так преданы Джону? — Натали допрашивала помощника, прохаживаясь из одного конца своей гостиной в другой, пока тот сидел на диване. Не нервничал. Сохранял спокойствие, как будто был заранее готов к ее расспросам.

— Мы с ним вместе росли. Учились в одной школе, куда я получил дотацию. Остальные — богатые наследники и особым трудом не отличались.

— У меня полно таких примеров. Что еще? — холодно и жестко выпытывала Натали.

— Джон — крестный моей дочери, — улыбка Марка напомнила ей игрока, вытащившего козырь. — Ей уже четырнадцать и она самый настоящий подросток. Но она могла бы не дожить до своего возраста. У нее была онкология. Он нашел лучших врачей, взял все расходы на себя. Сейчас у нее ремиссия.

Джон… он весь такой. С виду грозный и суровый, хотя, конечно, способный убивать и даже не раздумывает перед этим. Но глубоко внутри это самый добрый, самый чуткий, самый невероятный мужчина. Удивительно, скольким людям он успел помочь. Рядом с ним даже дышалось легче.

После признания Брэнсона, Натали подписала документы, подготовленные, к ее великому удивлению, еще на первой неделе отдыха в Палермо. Джон передал ей право владения виллой, квартирой на Манхэттене и довольно большими финансами на счету, открытом специально для нее. Натали не нуждалась в деньгах, у нее была недвижимость. Этим широким жестом Джон показывал все свои далеко идущие планы. Он стремился к тому, чтобы Натали ни в чем не нуждалась и ни от кого не зависела. Он просил быть с ней несмотря ни на что. Даже если бы ее лишили наследства, а ее его лишили, Джон мог обеспечить ей любую жизнь, о какой бы она ни мечтала.

Документы подготовлены до того, как он сделал ей предложение. До того, как узнал о ее беременности, а он признался уже, что это произошло в утро сборов перед приемом Моретти.

Но в его поступках, в передаче недвижимости и деньгах не было важной составляющей — Джона. Неужели он планировал уйти от нее? Или заранее знал, что им не быть вместе? Натали испугалась внезапной догадки.

— Конечно, тебе не нужны деньги. Дедушка Конте, говорят, оставил тебе неплохое состояние и кое-что из недвижимости, — Селин вернула Натали из размышлений в реальность.

— Давай договоримся — я не претендую на наследство Лагранжей, а ты — на деньги Конте, — предостерегла Натали. Ни она, ни сестра не имели никаких прав на финансы дедушки. Потом, когда все передряги закончатся, Натали сделает с ними то, что запланировала. Жизненно важно держать деньги Конте подальше от Селин. Не будет же она сейчас объяснять дикие сложности и переплетения их родословной? Из ее близких о родстве Джона с Конте знал только Алекс.

— Такого ты обо мне мнения? — Селин захлопнула меню и злобно уставилась на Натали.

— Я тебя почти не знаю. Но вижу, что ты весьма неплохо освоилась в новой для тебя роли, — Натали жестом указала на ее дорогущий образ.

Сестра оглянула себя. Немного помедлила с ответом.

— В детстве я сбегала из своего квартала, ехала на метро и выходила на Пятой авеню. Я сидела напротив «Сакс» и мечтала, что когда-нибудь я стану одной из тех красивых леди, — выпалила Селин. — служба ФБР для меня — возможность выбраться оттуда, где я жила. В принципе, уйти на сторону закона — едва ли не единственный способ хорошо зарабатывать выходцу из мексиканского квартала, если ты конечно не хочешь торговать телом или наркотой. Когда мне было шестнадцать, моя подруга умерла от передозировки дешевым синтетическим наркотиком. Это стало хорошим стимулом, чтобы попасть сначала в полицию, а потом получить долгожданное назначение в ФБР.

7.3 Сестра

— Я приду на воскресный ужин и постараюсь все прояснить, — пообещала Натали

— Не нужно нашу семью держать за глупцов. Мы понимаем, что вы с ФБР совместно с Ноулзом организовали какой-то грандиозный спектакль. Что там за всем этим стоит — точно нас не касается. Отец больше беспокоится из-за твоего выбора мужчины. Переживает, что у тебя из-за него сплошные неприятности.

Селин с аппетитом ела какой-то утонченный пирог с бельгийским шоколадом.

— Только не говори, что ты та самая сестра, которая может есть все и не толстеть, — проворчала Натали.

— Повторюсь, твой успех в ФБР меня сильно разозлил. Приходится во всем остальном быть лучше тебя, — улыбнувшись, объявила Селин.

— А ты тоже амбидекстр?

— А что это?

— Неважно, — Натали довольно вытянула ноги под столом, скрестив руки на животе. Селин прищурилась, ощутив кожей подвох.

— Но все же. Джон Ноулз — твой избранник. Поговорим об этом? — вернулась к теме сестра.

— Меня всю жизнь окружали хорошие парни. Встретился плохиш и все — огонь, пожар в сердце. Вкратце. А если серьезно, всякие передряги и неприятности случались со мной и до встречи с Джоном. Могу заверить, что он, наоборот, умудряется оберегать меня от них.

Это правда. Если вспомнить ее неудачную игру в шпиона в казино, проникновение в Башню Мордора, она же «Левентис Груп». Или липкие мерзкие попытки Чезаре навредить ей. Джон вытаскивал ее вопреки последствиям для себя.

— Алекс к нему очень хорошо относится. И высокого мнения о нем. Это так странно, учитывая, что Джон достаточно долго ухаживал за Мишель, — Селин, похоже, успела заняться просветительской деятельностью от местных сплетниц.

И Натали знала, откуда растут ноги.

— Когда ты успела пообщаться с Джулс?

— Она забавная. Такая злая и стервозная, но в душе чувствительная натура, — улыбнулась Селин.

Джулиана Конте, родная сестра Алекса, обладала способностью выводить из себя окружающих. Натали раздражали ее сплетни и желание покопаться в чужой жизни. Блог Джулии «Джу Си» приобрел какую-то феноменальную популярность. Алекс даже делился, что втайне от Сальваторе помог открыть Джулии медийную площадку с внушительным штатом журналистов. Это приносило хороший доход, превратив «Джу Си» в отдельный бренд.

— По ее блогу можно изучать летопись Манхэттена, — фыркнула Натали.

— У девушки безупречный вкус и тонкий стиль, признай, — Селин, похоже, придерживалась высокого мнения о ней.

Натали всю взрослую жизнь старалась обходить Джулс стороной. Скажем, не было схожих интересов, кроме общих семейных встреч. Чужие люди. Но все равно Натали захлестнула обида к Джулии из-за нескольких статей об ее отношениях с Джоном. Больно получать подобные удары от родственников, пускай и не очень близких. Порой, Натали поражалась, как у Алекса могла быть такая сестра.

Именно ее штат папарацци следил за ними на первом свидании в ресторане у залива, а не ФБР, как изначально заподозрил Джон.. Натали, конечно, сама провоцировала на горячие съемки, бесстыдно лаская и обнимая Джона, но заголовок с опросом под фото в соцсетях — восхищена Натали Лагранж своим спутником или возбуждена от «Бугатти» до сих пор вызывал приступ гнева. Особенно когда она увидела кучу комментариев от женщин с фразами: «Горячий Джон Ноулз», «Заверните мне Джона», «Джонни, тебе не нужна эта холодная рыба, возьми меня».

Еще была запись в блоге из цикла, освещающего свадьбу Алекса и Мишель. Фото Джона и Натали, где она робко прижималась к нему, нервно улыбаясь. В тот момент в ее голове не было мира — шикарный мужчина обнимал ее, а она не понимала, зачем ему нужна. Это позже он познакомит ее с Кьярой и зацелует до звездочек в глазах. Но именно это фото полностью отображало нервоз Натали. Вместе с ними, разместили еще девять пар с опросом — кто самая яркая пара. Совершенно естественно, Натали и Джон заняли предпоследнее место с комментариями, что для такого горячего мужчины нужна спутница с внешностью, как минимум, Мишель Роулэнд. И вот это самое больное.

Последняя статья в блоге «Джу Си» содержала вырванные из их социальных сетей фотографии с отдыха в Палермо, где уже комментаторы смягчились над Натали: «Любую женщину преобразит присутствие Джона Ноулза в ее жизни». Со всем этим Натали полностью согласна, потому что по-прежнему чувствовала себя той самой неуверенной в себе дерганой неврастеничкой, хотя Джон много раз говорил ей, что она очень красива.

— Однажды ей это все надоест. Попадется ей какой-нибудь сильный мужчина, а не вот этот вот престарелый банкиришка. И тогда за ней встанет выбор — продолжать прятаться за сплетни и чужую жизнь или показать себя той, какая она на самом деле. А я посмеюсь, конечно же, — Натали подняла тост своим чаем и отпила глоток.

— Ты любишь Джона? — Селин что-то беспокоило, и Натали выбрала выжидательную позицию.