Змей Искуситель. Исцеление

Аннотация

Перед Джоном встал сложный выбор — оставить все, как есть, или разрушить свою прежнюю жизнь, рискуя свободой. Теперь, когда он познал любовь, сможет ли отказаться от этого чувства? И хватит ли ему сил, если решит бороться? Награда — собственный мир и семья, которой у него никогда не было. Натали Лагранж прилагается.
Сложные обстоятельства раскидали Натали и Джона по разные стороны закона. Натали с израненной душой обвиняет его в похищении, чтобы защитить от вендетты, устроенной его отцом. Джон не верит ей и отказывается идти на сделку со следствием, чтобы не подвергать ее еще большей опасности. Кажется, они должны разойтись навсегда, но разве это возможно? Особенно теперь, когда их сердца нуждаются в исцелении?
И готова ли Натали принять прошлое Джона и отказаться от всего в обмен на его душу и свободу?

Остросюжетный современный любовный роман (18+)

ВТОРОЙ ТОМ

От автора: В книге есть:
▴ Сильный и любимый всеми герой
▴ Адекватная и не менее сильная героиня, но немножечко не в себе из-за неких обстоятельств
▴ Семья и дети
▴ Интриги и тайны
▴ Криминал
▴ Горячие откровенные сцены

"Первый том "Змей Искуситель. Искушение": https://litnet.com/ru/book/zmei-iskusitel-iskushenie-b405422

Начало истории в книге "Черный Ром" (можно читать самостоятельно): https://litnet.com/ru/book/chernyi-rom-b415838

1.1 Лучик света

Осень в Нью-Йорке наступила раньше, чем обычно. Желтые кленовые листья застилали улицу, на которой жила Натали. Каждое утро коммунальные службы боролись с тем или иным сбежавшим листочком с дерева, но вчера ночью был шторм, и черный мокрый асфальт буквально утопал в желтом хаосе.

Она стояла у окна в гостиной, обнимая себя. За последние две недели она словно приросла к этому месту. Все ждала и надеялась на что-то. Воспоминания больно резали душу. Да и воспоминания ли? Сон, просто сладкий сон, который так быстро закончился.

Да и что она ожидала? Что лето будет вечным? Или ее не выгонят из Эдема, как только она вкусит запретный плод Змея?

А что если в Эдем можно было попасть только по его приглашению? И даже сейчас, без души, в состоянии полного стазиса, Натали знала — она бы не задумываясь отдала свою жизнь, чтобы прожить еще один сладкий запретный месяц с Джоном.

Единственным напоминанием о медовом сне, словно издевательство, осталось кольцо. Она бережно, вопреки происходящему вокруг, его не снимала. Быстрее позволила бы себе отсечь руку чем отдать знак любви ее Джона.

Джон… Казалось, что он сейчас подойдет и обнимет ее сзади, прижав к своей мощной горячей груди. Обязательно поцарапает ей шею вечерней щетиной и скажет какую-нибудь колкость, от которой она рассмеется и повернется в его руках, чтобы незамедлительно поцеловать и раздразнить его пыл.

Ее грезы наяву прервал телефонный звонок. Снова, наверное, Мишель или бабушка — те звонили по несколько раз на дню, переживали за нее, заказывали еду на дом. Порой приезжал папа и просто обнимал ее, не говоря ничего, а иногда Алекс и Майкл в сопровождении Мишель и Селин с какой-нибудь болтовней. Но радовалась Натали только Ройсу и Айзенбергу. Один держал в курсе всех дел, хоть и новостей почти не было, второй позволял удерживаться на плаву в этой реальности, убеждая раз за разом, что Джону понадобится ее помощь.

Каково же было ее удивление, когда она увидела на дисплее смартфона имя и фото Кьяры.

— Кьяра?! — охрипшим голосом спросила Натали. Она так мало говорила, что уже голос переставал слушаться.

— Натали! Ты дома, Натали?! — прокричала в трубку девушка. Шум города оглушал ее и она думала, что ее плохо слышно.

— Да! Где ты? — Натали вернулась к окну, открыв створки, высунувшись наружу. Кьяра бежала по улице, поскальзываясь на листьях. — Вижу тебя! Жду!

Кьяра помахала ей рукой. Загорелая красотка надела на себя несколько слоев кремовой одежды и теперь похожа на большую зефирку. Сердце Натали запело от счастья. Словно лучик света в ее темном отчаянии.

Девушка залетела к ней в квартиру в обычной своей манере. Шумная, громкая, болтливая и неугомонная. От ее энергии наверняка можно зажечь парочку новых звезд во Вселенной.

— Ненавижу Нью-Йорк. Фух! Холодина-то какая! Это ужас какой-то. Чтобы я еще раз ездила на метро?! У тебя есть какой-нибудь колдовской отвар, чтобы я не заболела? Я помню, ты в последнее время пристрастилась к таким.

Натали крепко прижала к себе это юное торнадо и, расплакавшись, не отпустила, пока напрочь не промочила слезами ее снуд.

— О, ну ты не изменилась. Такая же плаксивая плакса.

Натали кивнула в знак согласия, смеясь и вытирая слезы. Она забрала одежду у подруги, повесила ее в прихожей в скрытый шкаф-купе и пригласила на кухню. Пока кипел прозрачный стеклянный чайник, Натали высыпала в френч-пресс из нескольких разных пакетиков чай и травы, смешав их и залив горячей водой.

— Джон прав, называя тебя ведьмой, — Кьяра с подозрением посмотрела и понюхала жидкость, поданную в красивом чайном сервизе. Натали едва не уронила свою чашку при упоминании любимого имени.

— Ты что-нибудь знаешь? — от греха она отставила от себя кипяток и, сомкнув руки в замок, положила их на поверхность островка, за которым они удобно устроились.

— Ну знаю, что ты подстрелила моего брата и оставила его умирать в лесу, словно надоевшего пса, — совершенно спокойным будничным голосом поведала Кьяра. — Я, конечно, готова была тебя убить, но Джон сказал, что ты все правильно сделала и что так нужно.

— Как он, Кьяра? Ему очень больно? Он может ходить? Он…

— Да все с ним хорошо, — рассмеялась Кьяра. — Попробуй этого верзилу убить, как же.

Натали выдохнула. Слезы снова застилали глаза. Она почти не видела подругу, но улыбалась.

— Вчера его депортировали в США, — продолжила подруга. — Благодаря этому наш папаша свернул удочки и отправился следом. Хочет повлиять на кого нужно, чтобы Джона освободили, а тебя обвинили в лжесвидетельстве и клевете. Но, как я поняла, ему ничего не удастся. Что за связи у тебя такие, Натали, чтобы держать человека под стражей на пустом слове?

— Кьяра, я не хотела этого, клянусь. Но твой брат, он же, он же… упрямый, планирует все, как ему нужно. Он подготовил все заранее, я уверена, — Натали всхлипывала, но старалась совсем не опускаться до рыданий. — Джону помогут. Мы все ждем только его. Но там из-за проволочек с итальянской полицией все затянулось до невозможности, и каждый чертов день я живу вдалеке от Джона, не зная даже, как он себя чувствует, что делает, что ест, как спит…

1.2 Лучик света

— Ш-ш, Нэт, не истери, — попросила Кьяра, морщась. — Если он что-то задумал, значит, так и будет. Тем более он обещал всем свадьбу на Рождество. Тетушки уже вовсю готовятся. Правда, спорят, какое платье будет на невесте. Стефания хочет супер-секси, а Клаудиа говорит, что нужно пышное и богатое, чтобы английский королевский престол должен позеленел от зависти.

Натали, наконец, улыбнулась.

— Я не спросила, как ты?

— Жила все дни под охраной и одной крышей со своим ублюдочным папашей. А потом удалось позвонить Бальтасару. Он помог выбраться и вот я здесь. Глупо, наверное, бежать в город, где живет этот монстр, но здесь есть ты, а мне не к кому больше обратиться. Бежать к маме и подвергать опасности детей Джона я не могу.

Натали взяла себя в руки. Эта несчастная девушка сейчас нажила кучу проблем из-за нее. И искала защиты.

— Почему не осталась у Моретти? — на всякий случай поинтересовалась Натали.

— Шутишь? После проникновения Чеза, я понимаю, что у них небезопасно, и отец будет искать меня там в первую очередь. А здесь, у тебя под боком, он побоится. Ему для начала нужно вытащить Джона, а потом он уже мной займется. Да и к тому же… Я обещала Джону приглядывать за тобой. Знал, что превратишься в тоскующую слизь.

— Спасибо, — Натали тепло улыбнулась Кьяре. Но стук в дверь заставил все ее инстинкты вновь заработать. Она буквально вытащила девушку из кухни и закрыла ее в спальне, забрав из-под подушки пистолет.

— Что происходит? — Кьяра с расширившимися от страха глазами спросила у Натали.

— Сиди и не высовывайся.

Натали с пистолетом на вытянутой руке пошла к двери.

— Кто там? — громко спросила у нежданного гостя.

— Натали, открой. Это Майкл.

Вот уж кого не ожидала.

Она осторожно отворила дверь и убедившись, что он один, спрятала пистолет за пояс.

— Майк, ты напугал. Что-то случилось? Почему ты не позвонил?

— Джона доставили в изолятор, — сообщил он. — По телефону не стал звонить. Анна просила передать тебе ее фирменный лимонный пирог.

Натали почувствовала великолепный запах.

— У тебя гости? Я помешал?

— Нет, Майк. Ты просто посланник небес. Мне нужна твоя помощь.

— Что? Железная леди снизошла до просьб? — Майкл рассмеялся с характерными ямочками на щеках. А кудрявые темные волосы делали его похожим на ангелочков из сувенирной лавки.

Натали вернулась за Кьярой в спальню. Ее друг достал пирог, чтобы разрезать и накрыть на стол.

— Майкл, знакомься — это Кьяра Ноулз. Хотя ты, наверное, ее знаешь как Кьяру Донни. Она сестра Джона, и ей нужна защита.

У Майкла выпал из рук кусок пирога обратно на блюдо.

— Кьяра, это Майкл Бонаци. Федеральный агент, друг моего детства и брат Мишель Конте.

Девушка приподняла одну бровь, ну прям точь-в-точь как ее брат, и скрестила руки при словах “Федеральный агент” и “Конте”

— Ну, привет, — поздоровалась она, пока Майкл приходил в себя.

— Майк, Анна и Тони сейчас в Кинг-Роуз? — сразу перешла к делу Натали.

— Да, уехали сегодня утром. А что такое?

— Увези Кьяру туда прямо сейчас. Я позвоню Анне, предупрежу, — потребовала Натали. — А мне нужно попробовать встретиться с Джоном. Господи, надеюсь все получится.

— А охрана нужна для Кьяры? Мне собрать отдел? — Майкл, конечно, с сомнением отнесся к этой затее, но проявил профессионализм, отработанный годами.

— Ни в коем случае. Чем меньше народу и федералов знают об этом, тем безопаснее. Я думаю, твой отец разберется со всем.

— Я никуда не поеду, — заявила Кьяра.

— Нет, милая моя. Пока Джон отрезан от мира, в нашей семье главной становлюсь я. И ты сделаешь, как я скажу. Твое мнение меня не интересует, если твоя жизнь в опасности, — не приняла протест Натали. Майкл закашлялся, чтобы не засмеяться.

— Господи, и как он тебя такую нашел? Ты когда пошла с пистолетом к двери, я подумала, как, льющая слезы истеричка, может перевоплотиться в терминатора? Джон сильно рисковал, живя с тобой под одной крышей, — проворчала Кьяра.

— Ему и правда крепко от меня досталось. С этим соглашусь, — Натали потерла руки в ожидании лакомства. Слюнки так и текли от запаха пирога. — Попейте чай и в дорогу.

Странная у них собралась компания, но им было удивительно уютно этим осенним промозглым днем.

У Натали словно выросли крылья за спиной. Уверенность в завтрашнем дне крепла с каждым разом все больше.

Она попросила представить Кьяру как племянницу Анны для соседей в тихом местечке Массачусетсе. Когда-то Анна нашла там убежище, а со временем к ней присоединился Энтони Бонаци. Они уже много лет счастливо жили в браке, вырастили дочерей и не планировали ничего менять, перебираясь ближе к местному снобистскому обществу, хотя вполне в него вписывались.

Кьяра будет в безопасности в Кинг-Роуз. Никто даже не подумает ее там искать.

2.1 Абсурд

Тем же вечером Натали связалась с Ройсом, но он обещал перезвонить, так как планировал провести переговоры с Джоном.

Она несколько километров прошла по квартире в ожидании звонка. Пока, наконец, Ройс не объявился лично.

— Слушай, Натали. У нас все складывается не так, как мы предполагали. Джон отказался от сотрудничества. Требует адвоката.

У Натали похолодело все внутри.

— Это какая-то ошибка. Быть не может. Ты уверен?

— Я сам с ним разговаривал. Он в основном молчит. Холоден как скала. Знаю таких. Не расколется.

Что могло произойти? Почему он сам не придерживался своего же плана?

— Я хочу его навестить. Без камер и свидетелей, — попросила Натали.

— Спятила? Если его адвокат узнает об этом, нас просто с позором выгонят потом, — запротестовал Ройс. — Ты жертва похищения…

— Джаред! Пожалуйста! Он обязательно даст показания. Мне нужно с ним встретиться. Он наверняка переживает за близких.

— Хорошо, завтра в десять жду тебя. Поговорю, чтобы в зале для посещения отключили прослушку и запись.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и это того стоит. Стулья горят даже под губернатором штата.

Что там репутация, когда на кону стояла жизнь и счастье ее любимого?

***

Натали дергалась от каждого скрежета и шороха. От волнения в горле все пересохло. Она ерзала на стуле в комнате для посещения и ждала, когда по ту сторону бронированного стекла появится человек, ради которого она готова крушить горы и рвать небо.

Внезапно дверь открылась, зашел конвоир и пропустил вперед мужчину, одетого в оранжевый комбинезон с наручниками на руках. Блики на стекле не позволяли разглядеть лицо. Он стоял до тех пор, пока конвоир не толкнул его в спину и не приказал сесть.

У Натали все оборвалось внутри. Через какое унижение и боль Джону нужно было пройти, чтобы спасти ее?

Наконец, она увидела Джона по ту сторону стекла. Он смотрел на нее с легким прищуром и с огромной пустотой во взгляде. Словно она для него больше не имела никакого значения. Ноль.

Натали, наполненная тревогой и паникой, взяла трясущимися руками телефонную трубку возле стекла и поднесла к уху, надеясь, что Джон сделает также. Но он упрямо продолжал смотреть на нее, пока она жестами не попросила его. Он наклонился вперед и все же взял трубку.

— Джон, — выдохнула Натали. Чувства душили ее.

— Что ты здесь делаешь? — без приветствий грубо спросил он.

Не смотря на его тон, она безумно обрадовалась услышать его голос, слегка шероховатый, низкий и такой любимый. В голове сразу пронеслись воспоминания о том, как он шептал ей слова любви. Словно ветер ласкал море.

— Ты отказался от сотрудничества. Почему? — собравшись с мыслями, спросила Натали.

Джон усмехнулся. Обидно.

— Тебя надо спросить, агент Лагранж. Тебе было приятно выполнять свое задание?

— О чем ты? — у Натали все поплыло перед глазами.

— Похищение человека — это одна статья. Похищение федерального агента США — другая. А именно в этом меня обвиняют. Не хочешь ничего объяснить? — Джон не был готов слушать и уже сделал вывод о ней. Сейчас просто издевается.

— Меня вернули в ФБР задним числом, Джон. Иначе твой отец легко бы добрался до всех нас.

— Ага. Понятно. Может мой отец не так уж ошибался на твой счет?

Слушать такое невыносимо. Натали сдерживала слезы обиды, как могла.

— Это был твой план, Джон.

— В этом плане не было пункта, что ты агент ФБР, — не согласился он. — Ты можешь понять, насколько это все меняет? Я доверял тебе. А ты всего лишь коварно следила за мной, чтобы выведать все слабые места, ранить и посадить меня. Ты довольна, видя меня здесь?

— Джон, это какой-то абсурд. Ты сам все спланировал. Я не хотела в тебя стрелять, — Натали из-за волнения откинула волосы назад, на секунду поймав теплый взгляд Джона. Краткий миг, но она заметила. Ее любимый все еще был здесь. С ней.

— Но ты выстрелила. Я сам не верил до конца, что ты это сделаешь. Но ты сделала.

Она зарыдала, не в силах больше сдерживаться.

Джон повесил трубку, приказав ей больше не приходить сюда.

Натали прижала ладонь к стеклу и просила, чтобы он поговорил с ней. Но он не слышал. Обернувшись, он холодно улыбнулся и ушел вперед в сопровождении конвоира.

Ее любовь. Ее жизнь.

2.2. Абсурд

Кошмар, напугавший ее однажды ночью в Палермо теперь полностью сбылся. Она вспомнила, как смотрела на свои окровавленные руки в самолете Джона, когда летела в Нью-Йорк. Не могла найти себе места, ревела всю дорогу, не в состоянии даже смыть его кровь с себя. Приземлившись, получила с анонимного номера смс, что Джон жив. Это было настоящим благословением. Верой в то, что его план обязательно сработает. И что Натали больше никогда не причинит ему боль.

Но эта встреча оказалась хуже любой пули. Хуже смерти.

Ройс отвел Натали домой, и она почти не запомнила ничего, пока не оказалась у окна в своей гостиной. Она считала листья. Чем больше их опадало, тем меньше у нее оставалось надежды. Лето ушло.

— Он отказался от меня, — смогла, наконец, сообщить Натали, взяв теплую чашку с чаем из рук Ройса. Тот молча пил кофе и смотрел на осенний листопад вместе с ней.

— Рано осень нынче пожаловала, — кофе горячий, но он пил его абсолютно спокойно. В отделе всегда шутили над этим сорокалетним мужчиной с тяжелым взглядом, что он мог пить лаву не обжигаясь, настолько закален его характер.

— Почему он отказался, Ройс? Он считает, что я шпионила за ним, будучи агентом. Но… это такой бред.

— Может и не бред. Если бы ты рассказала мне все, что знаешь, мы бы его и без сцены с твоим похищением посадили, — заметил Ройс.

— Его не за что наказывать. Он ни в чем не виноват. Заслуживает настоящей казни верхушка этого айсберга.

— Видимо, виноват, раз ведет так себя. Боится, — предположил Ройс. — Возможно боится за близких. Не только за тебя. Он ведь не знал, ведется съемка или нет. В этом деле полно коррупции. Ему важно показать, что вы с ним не заодно.

Ройс прав. Но Натали голову бы дала на отсечение ради того, чтобы на секунду проникнуть в мысли Джона.

Когда Ройс ушел, ее снова охватил приступ паники и тревоги. Она не выносила одиночества, но при этом не могла ни с кем находиться. Ей нужен Джон. Она до такой степени перенервничала, что ее стошнило.

Первую неделю после приезда в Нью-Йорк ее желудок словно взбунтовался. Натали списала это все на акклиматизацию. Потом была небольшая передышка, хоть и подташнивало, когда она забывала поесть.

Но сейчас ей особенно плохо.

Кое-как, придя в себя, Натали нашла еду на кухне, привезенную кем-то из родственников и прямо с тарелкой устроилась в постели. Включив телевизор, она остановила выбор на какой-то драме и снова заплакала. Морально совсем расклеилась. Стоило услышать, что главного героя зовут Джон, как сердце вдребезги разбилось. Вот бы вычеркнуть сегодняшний день и попытаться прожить его заново.

* * *

— Натали, ты живая? — голос Мишель вывел ее из дремы.

Глубоко беременная подруга сидела у нее на кровати и щупала ей лоб.

— Только не говори, что у тебя тоже есть ключи, — проворчала Натали. Она плакала даже во сне. Вытерев слезы тыльной стороной ладони, она села на подушках. Спагетти болоньезе с тарелки шлепнулась на простынь.

— Конечно есть. Мы все за тебя переживаем. Ройс рассказал мне, что случилось сегодня, — Мишель брезгливо взглянула на красно-кровавый след от соуса.

— А разве федеральный агент может раскрывать детали? — проворчала Натали.

— Вставай давай. Я уберу тут следы твоей вакханалии.

Натали кряхтя, как старушка, вылезла и сходила в душ. Освежившись, она немного пришла в себя.

Мишель на кухне готовила ей ужин, что-то помешивая в сковороде.

Натали, вспомнив, как тоже самое делал Джон, когда она болела, снова разревелась.

— Господи, Нэт. Ты чего? — Мишель выключила плиту и вместе с деревянной ложкой в руке обняла свою подругу.

— Прости, не могу остановиться, — Натали почувствовала, как кто-то в животе Мишель пнул ее. — Твой живот размером с Австралию.

— Ох, как же сложно быть мамой близнецов. И это они еще не родились. Алекс такой нетерпеливый. Везде все должно быть чрезмерно. Вот я беременна. И кем? Конечно близнецами! — шутливо поругала мужа Мишель. Но увидев дрожащие губы Натали, пробормотала: — Не помню, чтобы ты была такой плаксой. Ты же женщина-скала. Догнать, пристрелить, обезвредить — в этом вся ты. Куда что девалось? Это отдых на тебя так повлиял или Джон?

— Мишель, я сама не знаю, что происходит. Я то радуюсь мелочам вроде солнышка или вкусной еды, то впадаю в истерику. Могу плакать. Вчера смотрела видео с мальчиком без ноги, проплакала все утро. Я пытаюсь успокоиться, но начинаю нервничать до тошноты.

Мишель отошла от нее и как-то странно посмотрела, оценив фигуру. Хоть Натали и была в одной из нелепых пижам с диснеевскими принцессами, но видимо чем-то вызывала ее подозрение.

— И часто тебя тошнит? — спросила она, как бы между прочим, возвращаясь к сковороде.

— Бывает. Немного неприятное ощущение. То сильно тошнит, то не очень, — пожала плечами Натали. Давно подумывала врача посетить, но пока как-то было не до этого.

— У тебя поменялся вкус?

— Да, я перестала кофе пить. Мне кажется, это все из-за смены климата. Плюс нервничаю из-за Джона, — Натали налила себе стакан воды и села с ним за островок.

3. План Натали

Натали, стоя в одном белье, критично осматривала свою фигуру в большом, во весь рост, зеркале. Живот такой же плоский, как и был. Ей даже показалось, что немного похудела. Но грудь, конечно, приобрела какие-то невероятные объемы. Вместе с выгоревшими до красного оттенка волосами она со своим бюстом походила на Джессику Рэббит.

Коснувшись пальцами шрама и татуировки, она подумала, что очень хочет рассказать Джону. Да, он не хотел детей. Даже сделал операцию. Но ведь это случилось.

Змей исполнил ее желание, загаданное на дне рождения. Интересно, какой у нее срок? Она бы умерла от счастья, если бы Джон обрадовался, согласился на условия ФБР и вместе с ней сходил в клинику.

Но ведь его сотрудничество с Бюро не обязательно. Натали может отказаться от своих показаний о похищении, и тогда Джона сразу освободят. Он поверит ей. Простит. Обязательно простит. Не откажется же он от ребенка?

У нее появился в голове план, как обезопасить себя от де Сантиса.

Натали взяла телефон и набрала Ройса:

— Мне нужно встретиться с Джоном.

— Натали, его адвокат потребовал, чтобы к нему не пускали посетителей, — Ройс сходу ее огорошил.

— А я не как посетитель. Я — федеральный агент, Натали Лагранж. Нужно организовать нам встречу в комнате для допросов.

— Это очень плохая идея.

— И сделать так, чтобы его адвоката не было с нами. Я знаю, как уговорить Джона.

— Натали, он не будет разговаривать. Молчит, как рыба об лед.

— Ройс, ты хочешь завязать карьеру достойно или так и будешь в песок голову прятать? Мы нарушили все, что только можно. Слава богу, что журналисты еще в неведении, — Натали уже выбирала одежду для встречи с Джоном. Сердце трепыхалось в ожидании. Она обещала быть с ним рядом. Делить одну жизнь на двоих.

— Надеюсь, я не пожалею об этом, — вздохнул Ройс, как всегда, когда у Натали просыпался энтузиазм в расследованиях.

Она тоже надеялась

* * *

Джона привели в помещение для допросов. Холодные зеленовато-серые стены наводили на него тоску. Он надеялся, что этот кошмар когда-нибудь закончится, и он выйдет на свободу. Адвокат говорил, что дело непростое из-за должности Натали. Агенту ФБР легче доказать совершенное против него преступление.

Как же он мог так слепо довериться?

Правда, он немного сомневался, что Натали могла так далеко зайти, желая найти виновных в смерти своей матери. Прониклась к нему в доверие, вскружила голову. Он даже предложение ей сделал. Дурак! Отец обещал его вытащить, как только получится, издеваясь над ним, что он никогда не разбирался в женщинах и западает на бедных и несчастных.

Но Натали не была несчастной. Немного только. Весной он познакомился с женщиной, уверенно закрывшей его от пуль своим телом.

Дверь отворилась. Интересно, что Ройс придумал на этот раз, чтобы Джон начал говорить? Адвокат задерживался, поэтому допрос начнется чуть позже. Замечательное время, когда он скрашивал свои тюремные будни. Можно вдоволь поиздеваться над Ройсом и засверлить его взглядом.

Его словно ударили под дых. В комнату вошла Натали своей обычной королевской походкой, слегка покачивая округлыми бедрами в воздушных широких черных брюках. Кремовая блузка с длинным рукавом расстегнута на две верхних пуговицы и заправлена в брюки. Каблуки замшевых туфель постукивали по бетонному полу. В руках кожаная сумка-конверт, на запястье часы “Картье”, в ушах поблескивали золотые серьги. Рубиновые волосы уложены в аккуратную прическу на правую сторону. Легкий макияж делал ее внешность свежей и более выразительной. Ее губы, которые он целовал бесконечное количество раз, покрывал прозрачный блеск. Она улыбнулась, как всегда это делала при виде него. Открыто. Ослепительно. Тепло. И смотрела на него так, словно никого, кроме него для нее не существовало.

Все ложь. Притворство.

Зашла сюда не как посетитель. Агент. Собралась вести допрос? Это интересно. Она всегда проигрывала в их взрослых играх в вопросы и ответы.

— Здравствуй, Джон, — мелодично поприветствовала она, садясь на стул напротив него.

Он молчал.

Ничегошеньки не скажет, пока адвокат не придет.

— Я попросила отключить видеосъемку и аудиозапись. За стеклом только Ройс. Здесь безопасно.

Он невольно усмехнулся. Да уж. Безопасно. Ему хотелось одновременно придушить ее и зацеловать. Неужели она даже капельку не испытывала те же чувства, что и он?

— Поэтому хочу кое-что рассказать. Кьяра сбежала и въехала в США, чтобы встретиться со мной. Она в безопасном месте. С нетерпением ждет, когда ты вернешься.

Несмотря на злость, эта новость действительно его обрадовала.

— Если, конечно, агент Натали Лагранж не врет, — сказал он вслух, мысленно ругая себя. — Где мой адвокат?

— Кофе пьет с Фокси, — так просто ответила Натали. — По-моему ты слегка переплачиваешь за его работу. Еще та бестолочь.

— Я просил тебя не приходить больше. Или я тебя возбуждаю в этом костюме? — он прошелся плотоядным взглядом по ее губам, шее и груди. Она задышала чаще. Ага. Значит их секс точно был по обоюдному желанию и влечению. Уже что-то.

4. Встреча с дьяволом

Натали покачивалась в трансе, пытаясь успокоиться.

Ее Джон, любимый, ласковый, щедрый, чувствительный и самый терпеливый, превратился в настоящее чудовище, стоило ей рассказать о беременности и о плане, чтобы они смогли начать жить заново.

— Я восхищен его чувствами к тебе, — пробормотал Ройс, наливая очередной стакан воды. Ее трясло. Джаред накрыл ее плечи своим пиджаком, но это не имело смысла. Она умрет. Совершенно точно. Джон не любит ее. Ему не нужны ни она, ни их малыш. Зачем? Зачем он влюбил ее в себя, а потом вот так уничтожил? Это один из способов разыграть Великий План отца? Отомстить внучке Сантини, разбив ей сердце и обмануть о бесплодии, чтобы она забеременела?

Мысли так и роились в голове. Одна хуже другой.

Хорошо, она беременна. А что дальше? Что они сделают с ней и ее ребенком?

— Согласен. Он молчал столько дней, а тут даже вопросы задавал, — Айзенберг улыбался. — Молодец, Натали. Ты правильно все сделала.

Доктора Айзенберга вызвал Ройс, опасаясь за ее психическое здоровье при допросе Джона. Да и вообще все прекрасно знали, что переговорная и допросная — не звездное место Натали Лагранж. Вдобавок Айзенберг выступал в роли консультанта. Джона невозможно расколоть. Криминальный психиатр подмечал любые мелочи, чтобы выстроить правильную линию при допросах. Правда, все было безуспешно, пока Натали не явилась сегодня.

— Его избили, — подумала Натали внезапно, оплакивая себя и Джона одновременно. Не знала, отчего больнее. Она все равно любит его и уж точно не хотела, чтобы он страдал.

— Он придет в себя, не переживай. Джон Ноулз — крепкий мужчина, — успокоил ее Айзенберг, похлопывая по плечу. — Ты правда собираешься навестить дьявола, который держит в таком страхе Джона?

— Не знаю. Не уверена уже, — Натали закрыла лицо ладонями.

Но ради их ребенка она думала, что все же стоит это сделать. Может, узнает еще что-то.

Она боялась до ужаса, но все же набралась смелости. В конце концов, если с ней что-то случится, Ройс, кажется единственный, будет знать, кто к этому причастен.

— Хорошо. Мы хоть и верим тебе на слово, но нам нужны показания Ноулза. Иначе мы не сдвинемся с места. Мы не сможем так просто нагрянуть к его боссу с наручниками без доказательств, — Ройс, как всегда, умел подбодрить.

Успокоившись и взяв себя в руки, Натали села за руль своего внедорожника у входа в временную тюрьму и отправилась прямиком в офис инвестиционной компании де Сантиса. Не убьет же он ее при свете дня на виду у сотрудников? Это место казалось единственным безопасным для встречи.

Поднявшись на восьмой этаж небольшого офисного здания в центре Манхэттена, ее встретил секретарь де Сантиса и проводил в кабинет.

Дьявол, собственной персоной, сидел за столом из красного дерева с бокалом виски в руке, поправляя свой кроваво-алый галстук. Увидев ее, Тео де Сантис перевоплотился в искреннего и добродушного старого друга.

— А, вот и федеральный агент Натали Лагранж пожаловала. У вас есть ордер? — от него несло алкоголем, вызывая у нее легкую дурноту. Беременность проявлялась еще и в сильной чувствительности к запахам.

— Я здесь не как федеральный агент, мистер де Сантис, — Натали старалась держаться уверенно. Насколько это вообще возможно, если ты находишься в аду на приеме у дьявола.

— Вот как? Пришла как шлюшка Джона? Зачем пришла? Не ты ли его туда посадила? Выстрелила. Бросила умирать. А он ведь тебя так любил. Но у Джонни всегда была проблема — выбирает не тех женщин, — Тео встал и начал ходить по кабинету, кружа вокруг нее, словно падальщик после смертельной битвы. — Его первая жена, актрисулька, Джессика кажется. Такая наивная. Прям как ты. Он женился на ней. Думал, что она его любит. А она, представляешь, кокаин любила больше. Чезаре поставлял ей его регулярно в обмен на секс с ней. Это что-то. Снял видео. Показал брату измену жены. Да тот все равно не отказался от нее. Даже когда узнал, что она беременна. Ребенок наверняка не от него, уж больно Чезаре много времени с этой актриской проводил..

У Натали закружилась голова. Джон никогда ей не рассказывал о своей жене, а она и не спрашивала. Не знала, что все настолько плохо. Она схватилась за спинку стула.

— Вот такой вот у меня старший сын. Его потаскуха скончалась от передозировки, а он до сих пор следит за ее ребенком. Дочерью называет. И как я вырастил такого бесхребетного идиота? Весь в мать пошел, — де Сантис махнул рукой в ее сторону. Натали дернулась, испугавшись, что он ударит ее.

— Тео, остановитесь. Прошу вас! — попросила она, глядя в его налитые кровью из-за алкоголя глаза. — Вы уже потеряли одного сына. Джон готов во всем с вами сотрудничать просто за то, что вы оставите нас в покое.

— Ты думаешь, я дурак? Позволить ему жить с агентом ФБР в ожидании, когда он сольет всю информацию обо мне?

— Я уйду из ФБР, замну это дело. Это правда, важно для нас. Мы можем жить в мире. Позвольте обрести себе семью вместо ненависти. Я беременна. Вы еще можете все изменить, стать настоящим отцом и дедом. Прекратить все это.

— А Джонни в курсе, что ты здесь? — он продолжал ходить вокруг нее, нервируя ее все больше и больше.

— Он был против, чтобы я шла к вам.

— Слушай, все таки мой сын умный. Не может не радовать, — де Сантис хлопнул в ладоши и растер их. — Так ты что, правда думаешь, что все закончится? Может быть, может быть… Ты так осчастливила старика!

5. Допрос

Джона опять вызвали на допрос. Как по часам. Каждый день в одиннадцать утра. Это походило на плохую комедию. Его посадили за похищение, а на допросах выясняли детали, не относящиеся к делу. Но он молчал. Знал, что только он откроет рот — полетят головы.

Больше всего он переживал за Натали. Сумасбродка.

Господи, хоть бы она послушала его и не вздумала идти к де Сантису.

Но ФБР в этот раз смогли удивить Джона.

В комнату для допросов зашел, кто бы мог подумать, Александр Конте собственной персоной. Высокий, сильный, но гибкий, собранный, будто готов к внезапному сражению. Под глазами пролегли тени. Наверняка не спал всю ночь. Счастливчик, женатый человек. Вполне возможно.

Джон вспомнил, как Натали убеждала его о родственном сходстве с Алексом. Джон упрямо не соглашался тогда, эгоистично злясь на свою женщину, что она посмела его вообще с кем-либо сравнивать. Сейчас, глядя в очень похожие на его собственные глаза, понял, что Натали права. И ведь раньше даже ловил себя на мысли, что Алекс ему кого-то напоминает.

— Привет, Джон, — Алекс сел напротив него, показывая значок федерала. Ага, оказывается и он туда же. — Странный у тебя выбор в одежде.

— Опять допрос без адвоката? В каком притоне вам штампуют значки? — проворчал Джон. Голова до сих пор гудела после вчерашней драки с охраной.

— Я всего лишь консультант, — он хищно улыбнулся. Ага, конечно. Метко стреляющий в людей. — И я не допрашивать тебя пришел. Нам нужно поговорить.

— Поговорить? О чем? — Джону вообще-то было неинтересно, но визит Алекса его заинтриговал.

— О Натали. Она вчера пришла ко мне и провела со мной всю ночь, — выдал он с слащавой усмешкой.

У Джона проснулась жажда крови. Такая ревность его одолела, что еще секунда и он бы снес этому холеному аристократичному подонку голову.

— Мы всего лишь говорили, а не то, что ты там себе уже придумал. Натали хороша, конечно, но я женат и люблю свою жену. Да и Натали я не особо симпатичен как мужчина. Мы ведь кузены, — продолжил издеваться Алекс. — Или нет? Я вначале немного запутался а потом понял, что кузены мы с тобой. Двоюродные братья. Надо же.

— Я смотрю, ты большой любитель женского бреда, — Джона злило, что Натали рассказала ему о родственной линии Конте. Зачем она это сделала? И насколько далеко она зашла?

— Джон, давай начистоту, — Алекс слегка наклонился, положив руки на стол. Швейцарские часы стоимостью, как его «БМВ», сверкнули в искусственном освещении. Джон обратил внимание на идеально скроенный под фигуру темно-синий костюм и галстук в полоску. Он решил деловую встречу в тюрьме провести? — Я знаю все, что знает Натали. С того самого ужасного момента десятилетней давности до событий вчерашнего дня. У меня очень много претензий и личных счетов к тому ублюдку, что стоит за всем этим. Но мои чувства и желания мы сейчас опустим.

— Значит, ты знаешь, что я не скажу тебе ни слова. И Натали, похоже, тоже не поделилась всеми деталями, раз ты здесь, — Джон понимал, что Натали не раскрыла личность его отца, иначе бы Конте развернул военные действия на Манхэттене вместо посещения тюрьмы. С другой стороны, его неприятно поразил тот факт, что о своем изнасиловании Натали рассказала, когда он почти не оставил ей выбора, похитив ее. А Алексу, пожалуйста, как на ладони. Еще и сама пришла, наверное.

— Конечно. Понимаю твое желание спасти свою любимую. Сам через это прошел в свое время. Но, во-первых, это ни к чему не приведет и делу не поможет. Во-вторых, ты просто потеряешь время, оттягивая дерьмо, которое неизбежно приключится с вами двумя.

Интересно, Алекс знал о Дейдре, о своей-не своей “умершей” дочери? Рассказала ли ему Натали? Вряд ли бы он пришел, если бы знал. Может и пришел бы, чтобы прикончить.

— Это лишь твои домыслы, — скучающим тоном ответил Джон.

— Да неужели? А ты, наверное, не в курсе, что Натали все-таки навестила дьявола, имя которого она раскрывать отказывается почему-то?

Джон прикрыл глаза и попытался успокоиться, размеренно дыша. Не получалось. Страх и отчаяние медленно выползали наружу.

— Я просил ее не ходить туда, — прошептал Джон.

— Поэтому тебя так разукрасили? Просил или орал и требовал? Не действует это на женщин, Джонни. Действует, но в обратном направлении, — Алекс поморщился. Точь-в-точь как он сам.

— Что произошло? — спросил Джон.

— Она пришла вчера. Тряслась в нервном припадке. На нее страшно было смотреть. Ревела без остановки больше часа. Мишель мне сказала, что Натали беременна. Я перепугался, думал, что у нее от такой истерики выкидыш случится. Было что-то подобное у Мишель после ее похищения.

— Продолжай, — он должен был находиться рядом с ней. Он обязан оберегать ее от таких необдуманных поступков и его проклятых родственников. Не уберег Мишель, позволил ее похитить. А сейчас еще и Натали может пострадать от его отца. Когда Джон выйдет, обязательно спрячет ее на каком-нибудь богом забытом острове.

— Нет, это ты должен говорить. Ты должен пойти против этого монстра. Как ты не поймешь, что пока ты молчишь, страдают все твои близкие и, больше всего, Натали? Твой ребенок, которого она носит под сердцем, обречен на ненависть и смерть, как и твоя женщина, чудом спасшаяся десять лет назад.

6.1 Еще одна встреча

Натали долго приходила в себя. Несколько дней она жила у Алекса и Мишель, не в силах возвращаться в свою пустую квартиру. Но, в конце концов, она устала от их сочувствующего и виноватого вида. Они будто стыдились того, что они счастливы, когда ей так плохо.

А ей было… на самом деле никак. Ходячий мертвец. Никаких эмоций, ничего. Кратер от ядерного взрыва.

Вернувшись домой, Натали легла на кровать. Мечтала закрыть глаза и больше никогда не проснуться. Джону она не нужна, ее саму ждет неминуемая пропасть.

Услышав шорохи, она больше не боялась. Не подскочила с пистолетом, как обычно, а так и лежала в ожидании своей кончины.

— Натали! Где ты была? Где твой телефон? — прокричал Джаред Ройс. Энергичный такой и довольный собой.

Где ее телефон, она не знала. Джаред позвонил ей и нашел его у нее под подушкой на тихом режиме.

— Я звонил тебе тысячу раз. Ты спала?

— Вроде того, — пробормотала она, уставившись в потолок.

— Ноулз пошел на сделку. Он согласился, Натали! — воскликнул он в восторге.

— Ясно. Ну, удачи в деле. Я хочу спать, — она перевернулась на бок к нему спиной.

— Он поставил условие, что заговорит, если мы предоставим вам встречу на час без прослушки.

— Я уже приходила к нему. Хватит.

— Он просит встречи с тобой.

Натали с минуту подумала и села на кровати.

— Зачем?

— Поговорить, по всей вероятности. Твой план сработал, Натали.

— Ладно. Но передай ему, что если он будет себя вести также, как в прошлый раз, он меня больше никогда не увидит.

— Не буду. Ты блефуешь, — съязвил Джаред. — Может хватит вам обоим вести себя как идиоты? Ладно он, но ты же умнее! Или как Алекс и Мишель хотите лет на пять растянуть удовольствие от разлуки? Или как Джорданы, а?

Нет, этого она точно не хотела.

* * *

Натали расхаживала по комнате для допросов, обхватив себя руками и дрожа от холода. В последние дни она сильно мерзла. Поэтому сегодня не смогла надеть что-то сексуальное или легкое — только привычные джинсы, кожаные белые кроссовки и серый свитер крупной вязки с широким горлом. Единственное, не стала прятать волосы, оставив их распущенными. Так теплее.

Она услышала шаги за дверью. Внутри все сжалось в комок. О чем он хочет сказать? Что между ними все кончено? Или напротив, что любит ее? Натали знала, что у нее высокий болевой порог. Но должен же быть какой-то предел?

Дверь открылась и в комнату вошел Джон. Такой высокий, сильный, что у нее захватило дух. Его красивое лицо еще хранило следы предыдущего их разговора. Господи, ему все время достается. То от нее, то из-за нее. Он держал руки в наручниках перед собой и просто ждал, глядя на нее с неуверенностью. Не надвигаясь на нее. Боялся напугать.

— Натали, я…

Не агент Лагранж. Не ведьма. Не еще как-либо… Просто Натали.

Голову пронзило вспышкой. Невольно, Тео сблизил Натали и Джона. Он с легкостью мог опровергнуть их чувства и сказать, что Джон лишь использовал ее в своих играх.

Но Джон оказался еще одной жертвой его чудовищного Великого Плана.

Натали не захотела слушать Джона. Просто набросилась на него, как сумасшедшая. Обвила руки вокруг его шеи и крепко обняла. Она так отчаянно нуждалась в нем. В его любви, тепле, ласке. Его запах, без парфюма конечно, но заводил ее. Снова.

— Тише, погоди, — он оттолкнул ее, чтобы поднять руки в наручниках и захватить ее в кольцо. Натали смеялась, плача одновременно. Как же здесь в этих самых руках хорошо.

— Я бы сейчас все отдал, чтобы касаться тебя, — прошептал он.

— Ой.

— Что это значит твое “ой”? — поинтересовался Джон.

— Я забыла снять тебе наручники, — плутовка отклонилась в его руках и виновато улыбалась.

— Я всерьез подумываю купить тебе витамины для памяти, — Джон прищурился.

— Я на днях машину забыла еще. Пока страховая мне не позвонила. Пришлось выкупать и штраф платить, — поделилась Натали.

— И как ты дожила до тридцати, — картинно вздохнул Джон.

— До тридцати одного вообще-то.

Как всегда, важны детали. Родная. Здесь. С ним.

— Натали, я ужасно повел себя в прошлый раз, — ему жизненно необходимо узнать, оставила она малыша или нет. Но до тремора в руках боялся услышать, какое решение приняла.

— Надо было тебя послушать. Меня так бесит, что ты все время оказываешься прав, — она коснулась его лица, гладя следы синяков на правой скуле. Вот бы повернуть время вспять и изменить ту встречу и то, что она сделала позже. Его губы манили к себе. Черные глаза посветлели, сияя золотом, согревая ее в этих лучах.

Джон притянул ее за талию и поцеловал. Как же он мечтал об этом в невыносимое и тоскливое время, проведенное вдали от нее. Ворвался языком в ее нежный рот и, получив достойный отпор от нее, застонал. Она зарылась пальцами в его волосах, притягивая его голову ближе, чтобы их поцелуй стал еще глубже.

6.2 Еще одна встреча

— За этим стеклом есть кто-то? — Джон поморщился.

Натали достала из заднего кармана джинсов какие-то ключи и положила их на стол с победной улыбочкой.

— Выгнала всех и закрыла дверь на ключ.

Джон не мог не улыбнуться ей в ответ.

— И как такая женщина, как ты, неспособна проявить характер за платье перед подругами? — он покачал головой. — Насчет Джессики. Я был влюблен. Мне было хорошо с ней. Легкая, непринужденная. Не лезла, куда не просят.

Натали закатила глаза и фыркнула от его намеков. Он с нетерпением ждал этого и поцеловал ее в висок, ловя неожиданное удовольствие от того, что она рядом. Просто рядом.

— Да, крышу от нее не сносило. То, что я сейчас испытываю к тебе даже близко не сравнить с симпатией к Джесс. Но жениться на ней тогда мне показалось хорошей идеей, ведь мне было уже за тридцать и я подумывал обзавестись семьей. Позже, конечно, я осознал, что идея оказалась неудачной. Джесс мечтала о великой карьере актрисы, но чаще всего пропадала на вечеринках, а я, тем временем, пытался понять, где я так прогадал.

— Она была красивой? — в лоб спросила Натали. Он отклонился, посмотрел ей в лицо и в удивлении вскинул брови.

— Да. Но за ее красотой ничего не было. Она часто втягивалась в какие-то сомнительные вечеринки и компании. Она приходила домой в непотребном виде, извинялась, превращалась в идеальную жену на несколько дней, а потом все повторялось снова. Потом вокруг нее стали появляться другие мужчины и Чез, после чего я решил расстаться с ней, но она подсела на кокаин и чуть не умерла от передоза. Когда она увлеклась наркотиками, меня не было рядом. Я психовал, помню. Думал, убью ее. В итоге я поместил ее в лечебницу, но она оттуда сбежала вместе с Чезом.

— Не жена, а сказка, — Натали потеснее придвинулась к Джону. Он не заслуживал всего, что с ним происходило.

— Чез лично привез ее домой, когда понял, что не справляется с ней. Она плакала и умоляла Чеза не оставлять ее, уверяла, что любит его, что не хочет жить всю жизнь со мной, как она сказала, убийцей и ублюдком. Чез оставил ее и ушел, ожидая, наверное, что я решу эту проблему. К тому моменту я уже давно к ней ничего не испытывал, кроме жалости. Отрезвев от наркотиков, она умоляла меня простить ее. Потом узнала, что беременна и отказалась делать аборт, хотя она сильно рисковала здоровьем ребенка.

— Почему ты не развелся с ней? Не ушел? — Натали восхищалась его терпением.

— Я пытался ее спасти, чувствовал себя виноватым из-за того, что с ней сделал мой брат. Я предложил ей развестись, дал бы ей сколько угодно денег, но она умоляла не бросать ее, даже пообещала мне отправиться на лечение. Потом она узнала о беременности и перестала вести себя неадекватно, наоборот, ожидание ребенка, кажется, осчастливило ее. У нас с ней все сложно было. Какие-то болезненные и неправильные отношения. Отец ребенка, скорее всего, Чез, а может еще кто-то, о ком я не знаю. Не смотря на измены, я не имел права ее бросать. Ей не посчастливилось столкнуться с моей адовой семейкой из-за меня и моего присутствия в ее жизни.

Натали украдкой вытирала слезы, не в силах что-либо говорить. В этой всей ситуации пострадавшими оказались Джон и ребенок, а он продолжал себя наказывать из-за чувства вины. Он удивительно похож на всех Конте в своем особенном чувстве долга и ответственности.

— Потом какое-то время все было хорошо. Мы разъехались, но я все равно был рядом с ней и присматривал за ней. Она прошла лечение от зависимости. Ее лечащий психиатр сотворил, как мне тогда казалось чудо. Но однажды она мне позвонила, очень расстроенная. Я поехал навестить ее, узнать, нужно ли что-то, но обнаружил Джесс в невменяемом состоянии от передозировки. Врачи ее не спасли, да и малышка Мелани чудом осталась жива. Правда, как ты знаешь, не без последствий.

Натали выводила пальцем по его бедру какие-то узоры, не в силах остановиться. Она сдерживала себя как могла, но все же взорвалась:

— Почему ты считаешь себя обязанным расплачиваться за чужие ошибки?

— Что, прости? — Джон посмотрел в ее глаза. Удивительно. Злилась.

— Ты слышал. Ты пошел на то, чтобы в будущем лишить детей себя и меня, только из-за того, что твой ублюдочный брат так поступил с твоей женой? Ты правда думаешь, что твои дети будут такими же, как он?

— Натали, я…

— Послушай, Джон Ноулз. Не знаю, каким чудом, почему и что случилось, но я беременна. И я не позволю заранее думать, что наш ребенок псих или… что ты там еще воображаешь? Ты не заставишь меня избавиться от него, а если я еще хоть один долбаный раз услышу это от тебя, то я пристрелю тебя. А нашему сыну расскажу о твоих полетах в космос и героической гибели при испытаниях нового шаттла.

Джон смеялся, обнимая и любя Натали еще больше, чем это возможно. Он покрывал ее щеки и глаза поцелуями, а когда она пыталась что-то сказать, целовал и губы, чтобы она, наконец-то успокоилась и перестала плакать.

— С тобой опасно иметь дело, Натали Лагранж. Я понял, что ты беременна еще в Палермо, — признался, наконец, Джон.

— Что? И ты не говорил? Почему? — снова возмутилась Натали.

— Я бы сделал это по приезду в Нью-Йорк. Я планировал, что мы вернемся домой после семейной встречи Моретти. Я не мог предугадать твою реакцию и не хотел омрачать последние дни нашего отдыха.

7.1 Сестра

Пока Джон находился под стражей, к Натали приставили круглосуточную охрану, которая безумно ее угнетала. В один особенно промозглый и унылый осенний день, когда от тоски и безысходности хотелось выть, ей позвонила ее сестра, Селин, предложив встретиться.

Для своих родных Натали придерживалась легенды, что Джон ее похитил и удерживал насильно, хотя в это особо никто и не верил. Понимали, что вся эта история связана с каким-то давним расследованием ФБР и вопросов не задавали. Тем более каждый видел сложное эмоциональное состояние у Натали.

О ее беременности никто из членов семьи не знал. Натали испытывала чувство вины из-за своей скрытности.

Чтобы до конца не расстраивать бабушку, она пыталась наладить отношения с сестрой. Выходило непросто. Характер у Селин оказался похлеще, чем у нее самой. Вроде бы она и легко шла на контакт с людьми, но при этом ни с кем не сближалась. Но Натали знала, что Селин и их отец, Джеймс, жили сейчас душа в душу. За папу Селин могла и убить, а он ее избаловал дорогостоящими покупками и таскал ее по всем мероприятиям, активно представляя свою вторую дочь обществу.

Он же уговорил Селин на посещение психиатра для проработки зависимости по отношению к Эсперансе. Та женщина — настоящая прислужница дьявола. Она называла Селин дочерью, но это не мешало ее избивать в детстве за малейшую провинность. Матерью для Селин Эсперанса никогда не была.

Интуиция, настораживающая ее при при встрече с Эсперансой, не обманула Натали. Она часто опиралась на свои ощущения, эмпатию — буквально на кончиках пальцев. Это ее отличало как агента. Впрочем, Айзенберг держал вокруг себя исключительных агентов. Натали не работала как клоун в цирке, хотя к его отделу относились скептически. Как-то раз Джаред Ройс поведал, что Селин тоже подавала заявку на вступление в отдел, но Айзенберг отказал, даже не встретившись с ней на собеседовании.

В конечном счете, Селин пришлось уйти из ФБР из-за ареста Эсперансы. Психологически больше не подходила для этой работы.

Раньше сестра занималась аналитикой и сбором данных, проводила взаимосвязи. Была мозгом в своем отделе по борьбе с наркотрафиком.

Узнав эту особенность сестры, Натали подумала, что из близнецов холодный и практичный разум достался Селин, а эмоции и интуиция — ей самой. При этом Натали пугала окружающих своим диким взглядом, оставаясь собранной и внимательной к деталям, Селин же с легкостью очаровывала людей, пользуясь своей природной хрупкостью и нежностью. Все вокруг стремились немедленно помочь ей.

Сестры договорились встретиться в кофейне возле Бруклинского моста, в которой когда-то Айзенберг рассказал ей о Джоне Ноулзе. Судьбоносное место для Натали.

Она заняла столик, ожидая Селин, и угрюмо поглядывала на парней из ФБР. Притворялись обычными посетителями и пили кофе. Любой низкопробный гангстер с легкостью определил бы публику из законников, им даже не пришлось бы значками светить — настолько очевидно их поведение. Натали нужно будет поговорить с Ройсом. Эти балбесы ее ни за что не спасут от Тео де Сантиса, если тот захочет добраться до нее. Больно уж у него извращенный ум.

Натали до сих пор не могла прийти в себя после Палермо. Ее мозг упрямо подсовывал ей видения из сладкого отпуска, и она тут же убегала от тяжелой реальности. Однажды в одном из магазинов учуяла на посетителе запах парфюма Джона. Душу из мужчины вытрясла, чтобы узнать, как назывался этот аромат. Купила его в самом большом объеме и упивалась им дома, брызгая и обнимая подушку. Сумасшествие. Дико скучала. Невыносимо просто. Джон не просто ласкал и любил ее в Палермо. Он забрался под кожу, отравив своим сладким ядом, от которого не существовало антидота. Агонию и тяжелые симптомы мог снять только он сам, находясь рядом и обнимая ее своими сильными и горячими от средиземноморского солнца руками.

— Привет, — услышала она мягкий низкий голос, так сильно похожий на ее собственный. Натали будто выплыла из своих грез, а от резкого глотка воздуха заболели легкие.

Сестра села на мягкий диванчик напротив, подозвав рукой официанта.

— Привет, — кисло отозвалась Натали, подумав о том, что они с сестрой отличаются как день и ночь. Селин явно не вылезала из салонов красоты. Безупречное лицо без какого-либо изъяна с сияющей кожей. Искусный макияж только подчеркивал красоту Селин. Если у Натали была бледная кожа Лагранжей, которая, правда, обрела средиземноморский загар, то у Селин кожа отличалась легким бронзовым оттенком, доставшимся от их матери, Арианы. Свои светлые волосы она остригла до плеч, но сейчас убрала их в низкий гладкий хвост. Облегающий укороченный топ телесного оттенка, широкие брюки с высокой талией цвета слоновой кости и пиджак оверсайз в тон делали ее похожей на глянцевую модель из соцсетей. Сережки-кольца “Булгари” из новой коллекции, несколько золотых колец, часы, тоже “Булгари” дополняли ее образ. Длинная цепочка-медальон, доставшаяся ей от матери, покоилась в ложбинке на груди.

Селин очень уж быстро освоилась и вписалась в общество Манхэттена. Она стала той самой дочерью, о которой мечтал Джеймс. Тонкая, изящная, очень похожая на Ариану Конте. Организаторы мероприятий и приемов заискивали перед Селин и радовались, когда она баловала их своим присутствием. А недавно она начала помогать Катарине и Лорен заниматься благотворительностью.

Единственный, кто в семье без особого восторга принял энтузиазм Селин, это Джейкоб. Он звонил накануне и попросил присутствовать на ближайшем семейном ужине, поскольку на общих встречах теперь, дословно, «можно умереть от скуки». Все слишком чинно и благородно, до сведения скул. Только Натали удавалось за секунду устроить ссору, вспышку и начать выяснять отношения, поддерживая живую атмосферу их встреч. Она пообещала кузену навестить их.

7.2 Сестра

В последнее время Натали, пряталась в теплую одежду, старалась вести скрытный образ жизни. Не сказать, что не следила за собой, просто переживала за Джона и их общего малыша, не придавая значения своей внешности. Она знала, что Селин уничтожит ее самооценку сегодня, но все равно надела джинсы, свитер, пальто и кроссовки. Украшением служили лишь помолвочное кольцо и смарт-часы, чтобы отслеживать показатели здоровья из-за сильного стресса. Ее нервозность может негативно отразиться на малыше.

Она будет мамой. Когда она вспоминала об этом, то внезапно накрывала ладонью свой живот. Легонько, невесомо касаясь. Почти не верила в это. Боялась, что спугнет свое счастье. Ведь это лучшая награда в ее жизни. Ребенок от любимого мужчины. Разве могла она об этом мечтать до той судьбоносной встречи с Джоном?

— Ты что-то плохо выглядишь. Постарайся в следующий раз привести себя в порядок. За мной всюду следуют папарацци. Папа и бабушка расстроятся, если фото в таком виде попадет журналистам, — буднично проговорила Селин, взглянув с укором своими ореховыми глазами на сестру.

— Да брось. Ты у нас теперь завидная невеста. Я не люблю публичность.

— Ага, конечно. Видела свои соцсети? Ты на них миллионы могла бы зарабатывать, — Селин листала меню, качая головой. На ее взыскательный вкус ничего не было.

— Мне не нужны деньги, — Натали нахмурилась, вспомнив, что сделал Джон.

Буквально в тот же день, когда они в последний раз виделись с ним, к ней домой пожаловал Марк Брэнсон. Тот самый помощник из “Левентис груп”, причастный к ее обезвреживанию, раздеванию и похищению. Едва ли она ему доверяла. Джону пришлось через Ройса передавать, что этот человек ему ближе, чем его собственная тень. Натали все равно так просто не подчинилась, хотя последние события подтверждали, что Джон правильно подбирал людей в свою команду и умело планировал все ближайшие шаги наперед.

— Марк, почему вы так преданы Джону? — Натали допрашивала помощника, прохаживаясь из одного конца своей гостиной в другой, пока тот сидел на диване. Не нервничал. Сохранял спокойствие, как будто был заранее готов к ее расспросам.

— Мы с ним вместе росли. Учились в одной школе, куда я получил дотацию. Остальные — богатые наследники и особым трудом не отличались.

— У меня полно таких примеров. Что еще? — холодно и жестко выпытывала Натали.

— Джон — крестный моей дочери, — улыбка Марка напомнила ей игрока, вытащившего козырь. — Ей уже четырнадцать и она самый настоящий подросток. Но она могла бы не дожить до своего возраста. У нее была онкология. Он нашел лучших врачей, взял все расходы на себя. Сейчас у нее ремиссия.

Джон… он весь такой. С виду грозный и суровый, хотя, конечно, способный убивать и даже не раздумывает перед этим. Но глубоко внутри это самый добрый, самый чуткий, самый невероятный мужчина. Удивительно, скольким людям он успел помочь. Рядом с ним даже дышалось легче.

После признания Брэнсона, Натали подписала документы, подготовленные, к ее великому удивлению, еще на первой неделе отдыха в Палермо. Джон передал ей право владения виллой, квартирой на Манхэттене и довольно большими финансами на счету, открытом специально для нее. Натали не нуждалась в деньгах, у нее была недвижимость. Этим широким жестом Джон показывал все свои далеко идущие планы. Он стремился к тому, чтобы Натали ни в чем не нуждалась и ни от кого не зависела. Он просил быть с ней несмотря ни на что. Даже если бы ее лишили наследства, а ее его лишили, Джон мог обеспечить ей любую жизнь, о какой бы она ни мечтала.

Документы подготовлены до того, как он сделал ей предложение. До того, как узнал о ее беременности, а он признался уже, что это произошло в утро сборов перед приемом Моретти.

Но в его поступках, в передаче недвижимости и деньгах не было важной составляющей — Джона. Неужели он планировал уйти от нее? Или заранее знал, что им не быть вместе? Натали испугалась внезапной догадки.

— Конечно, тебе не нужны деньги. Дедушка Конте, говорят, оставил тебе неплохое состояние и кое-что из недвижимости, — Селин вернула Натали из размышлений в реальность.

— Давай договоримся — я не претендую на наследство Лагранжей, а ты — на деньги Конте, — предостерегла Натали. Ни она, ни сестра не имели никаких прав на финансы дедушки. Потом, когда все передряги закончатся, Натали сделает с ними то, что запланировала. Жизненно важно держать деньги Конте подальше от Селин. Не будет же она сейчас объяснять дикие сложности и переплетения их родословной? Из ее близких о родстве Джона с Конте знал только Алекс.

— Такого ты обо мне мнения? — Селин захлопнула меню и злобно уставилась на Натали.

— Я тебя почти не знаю. Но вижу, что ты весьма неплохо освоилась в новой для тебя роли, — Натали жестом указала на ее дорогущий образ.

Сестра оглянула себя. Немного помедлила с ответом.

— В детстве я сбегала из своего квартала, ехала на метро и выходила на Пятой авеню. Я сидела напротив «Сакс» и мечтала, что когда-нибудь я стану одной из тех красивых леди, — выпалила Селин. — служба ФБР для меня — возможность выбраться оттуда, где я жила. В принципе, уйти на сторону закона — едва ли не единственный способ хорошо зарабатывать выходцу из мексиканского квартала, если ты конечно не хочешь торговать телом или наркотой. Когда мне было шестнадцать, моя подруга умерла от передозировки дешевым синтетическим наркотиком. Это стало хорошим стимулом, чтобы попасть сначала в полицию, а потом получить долгожданное назначение в ФБР.

7.3 Сестра

— Я приду на воскресный ужин и постараюсь все прояснить, — пообещала Натали

— Не нужно нашу семью держать за глупцов. Мы понимаем, что вы с ФБР совместно с Ноулзом организовали какой-то грандиозный спектакль. Что там за всем этим стоит — точно нас не касается. Отец больше беспокоится из-за твоего выбора мужчины. Переживает, что у тебя из-за него сплошные неприятности.

Селин с аппетитом ела какой-то утонченный пирог с бельгийским шоколадом.

— Только не говори, что ты та самая сестра, которая может есть все и не толстеть, — проворчала Натали.

— Повторюсь, твой успех в ФБР меня сильно разозлил. Приходится во всем остальном быть лучше тебя, — улыбнувшись, объявила Селин.

— А ты тоже амбидекстр?

— А что это?

— Неважно, — Натали довольно вытянула ноги под столом, скрестив руки на животе. Селин прищурилась, ощутив кожей подвох.

— Но все же. Джон Ноулз — твой избранник. Поговорим об этом? — вернулась к теме сестра.

— Меня всю жизнь окружали хорошие парни. Встретился плохиш и все — огонь, пожар в сердце. Вкратце. А если серьезно, всякие передряги и неприятности случались со мной и до встречи с Джоном. Могу заверить, что он, наоборот, умудряется оберегать меня от них.

Это правда. Если вспомнить ее неудачную игру в шпиона в казино, проникновение в Башню Мордора, она же «Левентис Груп». Или липкие мерзкие попытки Чезаре навредить ей. Джон вытаскивал ее вопреки последствиям для себя.

— Алекс к нему очень хорошо относится. И высокого мнения о нем. Это так странно, учитывая, что Джон достаточно долго ухаживал за Мишель, — Селин, похоже, успела заняться просветительской деятельностью от местных сплетниц.

И Натали знала, откуда растут ноги.

— Когда ты успела пообщаться с Джулс?

— Она забавная. Такая злая и стервозная, но в душе чувствительная натура, — улыбнулась Селин.

Джулиана Конте, родная сестра Алекса, обладала способностью выводить из себя окружающих. Натали раздражали ее сплетни и желание покопаться в чужой жизни. Блог Джулии «Джу Си» приобрел какую-то феноменальную популярность. Алекс даже делился, что втайне от Сальваторе помог открыть Джулии медийную площадку с внушительным штатом журналистов. Это приносило хороший доход, превратив «Джу Си» в отдельный бренд.

— По ее блогу можно изучать летопись Манхэттена, — фыркнула Натали.

— У девушки безупречный вкус и тонкий стиль, признай, — Селин, похоже, придерживалась высокого мнения о ней.

Натали всю взрослую жизнь старалась обходить Джулс стороной. Скажем, не было схожих интересов, кроме общих семейных встреч. Чужие люди. Но все равно Натали захлестнула обида к Джулии из-за нескольких статей об ее отношениях с Джоном. Больно получать подобные удары от родственников, пускай и не очень близких. Порой, Натали поражалась, как у Алекса могла быть такая сестра.

Именно ее штат папарацци следил за ними на первом свидании в ресторане у залива, а не ФБР, как изначально заподозрил Джон.. Натали, конечно, сама провоцировала на горячие съемки, бесстыдно лаская и обнимая Джона, но заголовок с опросом под фото в соцсетях — восхищена Натали Лагранж своим спутником или возбуждена от «Бугатти» до сих пор вызывал приступ гнева. Особенно когда она увидела кучу комментариев от женщин с фразами: «Горячий Джон Ноулз», «Заверните мне Джона», «Джонни, тебе не нужна эта холодная рыба, возьми меня».

Еще была запись в блоге из цикла, освещающего свадьбу Алекса и Мишель. Фото Джона и Натали, где она робко прижималась к нему, нервно улыбаясь. В тот момент в ее голове не было мира — шикарный мужчина обнимал ее, а она не понимала, зачем ему нужна. Это позже он познакомит ее с Кьярой и зацелует до звездочек в глазах. Но именно это фото полностью отображало нервоз Натали. Вместе с ними, разместили еще девять пар с опросом — кто самая яркая пара. Совершенно естественно, Натали и Джон заняли предпоследнее место с комментариями, что для такого горячего мужчины нужна спутница с внешностью, как минимум, Мишель Роулэнд. И вот это самое больное.

Последняя статья в блоге «Джу Си» содержала вырванные из их социальных сетей фотографии с отдыха в Палермо, где уже комментаторы смягчились над Натали: «Любую женщину преобразит присутствие Джона Ноулза в ее жизни». Со всем этим Натали полностью согласна, потому что по-прежнему чувствовала себя той самой неуверенной в себе дерганой неврастеничкой, хотя Джон много раз говорил ей, что она очень красива.

— Однажды ей это все надоест. Попадется ей какой-нибудь сильный мужчина, а не вот этот вот престарелый банкиришка. И тогда за ней встанет выбор — продолжать прятаться за сплетни и чужую жизнь или показать себя той, какая она на самом деле. А я посмеюсь, конечно же, — Натали подняла тост своим чаем и отпила глоток.

— Ты любишь Джона? — Селин что-то беспокоило, и Натали выбрала выжидательную позицию.

7.4 Сестра

— Люблю.

— А как это? Как ты отличила, например, что это любовь?

— Тонкая грань между эгоизмом и самопожертвованием. То есть ты вроде бы растворяешься в человеке, но не теряешь себя, наоборот, становишься сильнее. Ты ревнуешь, но при этом не устраиваешь сцены. Доверяешь и веришь одновременно. Сложно объяснить. Знаешь, я очень много лет жила одна. Меня очень даже устраивало мое одиночество. Когда познакомилась с Джоном, одиночество начало тяготить. Время, когда его нет рядом, замедляется. Я очень скучаю по нему.

— А в физическом плане? — по лицу Селин сложно прочитать, что ее беспокоило. И это ей, Натали. Той, что пять лет изучала в работе психологию поведения людей. Порой ей даже слышать слова не нужно, чтобы понять о чем думает человек. Селин же прекрасно умела сохранять непроницаемое выражение. Класс. Вот бы так научиться.

— В физическом плане — захватывающе. Правильно, чтобы при этом между вами не происходило. И это вездесущее желание коснуться, обнять, урывком поцеловать…

Натали задыхалась.

Мысленно она уже опрокинула стол, разнесла вдребезги посуду и устроила истерику…

Ей не хватало его. Ее Змей влюбил ее в себя, позволил им раствориться друг в друге. Заранее обрек ее на такое жалкое существование. Взамен оставил ей малыша и деньги. Горы денег. Откупался. Потому что по-другому любить не научили. Дурак, не лучше нее. Думал, что не достоин. Черт, нужно же было им, двум израненным, неправильным идиотам встретиться. Хоть бы кто-то из них был нормальным. Нет же!

Натали бы ни за что не обратила внимание на нормального. Только родственной душе позволила приблизиться к себе. Коснуться. Зная заранее на уровне интуиции, что он точно никогда не обидит.

Селин отодвинула от себя десерт и откинулась на спинку диванчика, скрестив руки на груди.

— А почему ты спрашиваешь? Не любишь Майкла? — поинтересовалась Натали.

— Мне нужно признаться тебе… Мы с Майклом никогда и не встречались. Это спектакль. Я попала под программу защиты. Он сходу определил, что я имею отношение к Лагранжам и решил меня свести с семьей, заодно защитить таким образом. Детали дела, по которому я прохожу, раскрывать не буду, просто хочу чтобы ты знала.

— Но ты в него влюбилась? — Натали ошарашили эти новости, и теперь она предполагала все, что угодно.

— Ну тебя! Нет, — она с отвращением поморщилась.

— А что… Майк красив, и фигура у него…

— Наличие Джона Ноулза в твоей жизни не мешает тебе смотреть на других? — ехидно фыркнула Селин.

— Вообще-то, Майк в моей жизни появился гораздо раньше Джона. Скажем так, мое мировоззрение уже состоялось, — Натали облизнула ложку от чизкейка. Осталась еще половинка, но доедать она не собиралась.

— Майк, конечно, секси. Но он давно женат на своей работе и карьера для него на первом месте. Даже если бы я захотела с ним отношений, я бы успешно сломала об него все свои зубы.

— Тогда к чему вопросы про любовь?

— Я встретила одного парня. Один раз. В общем, меня до сих пор от него не отпускает. Но из-за Майкла и дела в ФБР, я не могу даже смотреть в его сторону. Да и он… ветреный, своевольный и слишком самолюбивый. И подозреваемый у Майкла.

— Вааау. Блеск, — Натали захихикала. — Нашла общую сестринскую черту — нас обеих тянет на опасных и плохих парней.

— Вот поэтому к черту его. Постараюсь забыть. Я не готова ко всем всплескам и сложностям, как у тебя. Я не для того слишком долго мечтала о такой красивой жизни, чтобы успешно все про… упустить.

— Правильно. Не вздумай. А то бабуля опять по приемам меня затаскает, пока ты устраиваешь свою личную жизнь, — поддержала Натали поймав на себе шутливый гневный взгляд Селин.

— Я думаю, нам с тобой нужно дать шанс, — вдруг сказала сестра. — Мы с тобой избегаем друг друга, хотя, похоже, неплохо можем проводить время.

— На этот случай у меня кое-что есть, — Натали порылась в своей сумочке и достала коробочку от ювелирного дома «Тиффани». Она ее таскала с собой уже недели две, ожидая подходящего момента. Надеялась, что он в принципе настанет. — Я все никак не могла вручить тебе подарок на день рождения. Выбрала спонтанно, но не сильно торопилась сближаться. Боялась, что мы с разных планет.

Натали открыла футляр. Рядом лежали два браслета-цепочки — один из желтого, другой из белого золота с кулонами в виде половинок сердец. На белом выгравировано имя «Селин», на желтом — «Натали».

— В детстве я воображала, что у меня есть сестра. И даже разговаривала с ней. Помню шокировала маму и папу этим. Я представляла, что мы обязательно бы носили парные украшения. Если думаешь, что глупость, то..

— Мне очень нравится, Натали, — Селин подозрительно шмыгнула и протянула руку вперед. У Натали сердце запрыгало в груди от счастья. У нее появилась сестра. Ее родной человек. Застегнув браслет из желтого золота на запястье сестры, Натали сама протянула руку вперед, и Селин надела ей белый браслет. — Я тоже в детстве мечтала о сестре. Думала, что она бы точно защитила меня от матери и помогла бы выбраться из трудностей.

Натали вытянула мизинчик. Селин засмеялась и скрестила со своим мизинцем.

8. Кошмар наяву 

Натали проснулась в светлой квартире Джона. Она лежала на изогнутом шезлонге возле панорамного окна. Требовательные мягкие любимые губы подарили легкий поцелуй. Его божественный запах. Неужели… Натали открыла глаза. Действительно. Ее родной любимый Джон сидел на краешке шезлонга, обнимая ее и целуя снова и снова.

— Джон, это правда ты? — в надежде спросила Натали. Но он не выглядел счастливым.

— Ты ждешь кого-то другого? — спросил он с легким сарказмом.

— Что случилось? — Натали хотела его обнять, но не могла поднять руки.

— Ты опоздала, Натали. Ты обещала мне. Обещала.

Джон встал, а возле него стояли две девочки в белых платьях. Одной на вид восемь лет, другой четыре года. Дейдре и Мелани. В руках у Джона мертвый младенец в белом конверте. И сам Джон с ног до головы в белом. Крылья за его спиной обнимали девочек, но перья облетели, обнажив кости. Джон и его дети на ее глазах рассыпались в прах.

«Ты обещала, что будешь защищать нас» — холодный ветер бросил в нее эти слова.

Натали подскочила на кровати. Удивилась, что в спальне открыто окно. Неужели она проветривала и забыла закрыть? Поежившись от холода, она подбежала к окну, потянувшись к ручке, но помимо сквозняка ощутила едва уловимый шорох. Ей хватило секунды, чтобы увернуться от нападавшего. Она схватила вытянутую руку с пистолетом и одним резким движением вывернула запястье. Пистолет отлетел на пол. Нападавший вскрикнул от боли. Натали действовала на автомате, инстинктивно. Знала, что стоит ей хоть чуть промедлить, ей конец. Была готова к этому каждую ночь последние десять лет. Ударила коленом в пах, затем в голову и, схватив за куртку, толкнула в окно. Пока злоумышленник пытался выбраться, Натали подняла его пистолет и бросилась за своим под подушку. Сняла с предохранителей оба и включила свет.

В спальню забежал еще один, но Натали даже не думала, выстрелила в него раньше, чем он нажал на курок, но на всякий случай перепрыгнула через кровать и нагнулась. Тот из окна тоже успел вылезти и прыгнул к ней. Натали выстрелила, сожалея, что не может их только ранить, дабы оставить в свидетелях.

Телефон. Где телефон? На кухне, черт! Натали осторожно вышла из спальни. В гостиной никого больше не было. На кухне вроде бы тоже. Положив один пистолет на островок, она взяла в левую руку телефон, вызвала Ройса, но не успела ничего сказать, как кто-то схватил ее за волосы и вывернул руку с пистолетом. Натали двинула своим телефоном наугад. Услышала хруст. Скорее всего попала в нос бандиту.

— Сука!

Из телефона раздался голос Ройса.

— Меня убивают, — только успела прокричать Натали. Дальше было не до этого. Бандит швырнул ее в кухонный шкаф. Натали сквозь боль в пояснице открыла боковой ящик, ударив им преступника по бедру, выхватила оттуда нож и воткнула в плечо. Запрыгнула на островок и проскочила до пистолета. Очень вовремя, потому что на кухне еще и четвертый нападавший появился. Натали выстрелила сначала в одного, потом в другого. Тому, что с ножом в плечо, попала по ногам, в надежде оставить свидетеля, но он бросился на нее со всей силы толкнув на пол. Пистолет вылетел из руки. Бандит сел на нее сверху, схватив за горло. Натали пыталась выбраться, плохо соображая. Сил почти не оставалось. Она дотянулась до холодильника и ударила дверью его по голове. Тот хватку ослабил лишь на короткий миг. Этого хватило, чтобы она вытащила из его плеча нож и резанула по горлу.

Кровь полилась на нее алым горячим фонтаном. Массивный мужик всей тушей упал на нее, издавая булькающие звуки. Натали с трудом выбралась, оттолкнув его на пол. Ужин просился наружу. Она еле успела вытащить мусорное ведро. Очистив желудок, Натали взяла оба пистолета и села на корточки, обхватив себя руками.

* * *

— Мы направим сюда клининг, — буднично сообщил Ройс, глядя на Натали. Она же пребывала в каком-то трансе. Мало того, что ей кошмар приснился, так он, этот кошмар продолжился в жизни. Она прижимала к лицу лед, завернутый в полотенце. Оказывается кто-то из нападавших ударил ее по лицу, а она даже не почувствовала. Ее квартира заполнилась другими агентами, экспертами и криминалистами. Особо приближенные к Ройсу.

— Натали, опасная ты женщина, — Кроуфорд, агент из их отдела, держал руки в кармане и с ужасом оглядывал окровавленную кухню и Натали, устроившую резню своими руками.

— Это он. Это он сделал, — пробормотала она. Все понимали, о ком она говорит. Но не было доказательств. Натали, борясь за жизнь своего нерожденного малыша убивала, почти не задумываясь.

— Наши агенты, охранявшие тебя возле дома, мертвы либо без сознания, — Кроуфорд умел подбодрить. — Поражаюсь, что ты всех нападавших уложила.

— Если бы они напали одновременно, то вряд ли бы я сейчас разговаривала с вами, — Натали мечтала смыть с себя кровь и переодеться.

— Если дьявол решил действовать, то Ноулзу нужно ускориться и помочь нам защитить тебя. Ты была права, ФБР не в силах это сделать, — Ройс неохотно признал свою ошибку, хотя буквально несколько часов назад Натали ему звонила и просила заменить, либо вовсе убрать охрану.

— Мне не нравится, когда я оказываюсь права, Ройс.

Он кому-то позвонил и отошел. Вернулся через минут пять, протягивая телефон Натали.

9. Пилар

Джон отключил вызов и некоторое время смотрел на дисплей телефона, пытаясь совладать с эмоциями. Боролся с желанием убивать.

Натали. Беременная. И на нее напал какой-то ублюдок в ее же доме.

Джон должен быть рядом, защищать свою любимую ведьму и ни в коем случае не подвергать ее опасности. Что ж, у него появился стимул покончить с этим дерьмом как можно раньше.

До того как Натали Лагранж появилась в его жизни, он даже представить не мог, что такая сильная любовь к женщине возможна в принципе. Он тосковал по ней. Ночью особенно тяжело, потому что не знал, чем себя занять. Когда он спал — ему снились сны с ее участием. Если не спал — вспоминал, как это сладко прижимать ее к себе и засыпать после занятий любовью. И после такого мазохизма ловил бодрость и агонию до самого утра.

Теперь самое страшное для него — его собственное будущее, в котором нет Натали.

Поначалу он пытался ее возненавидеть. Выстрел в него из ее рук показался большим предательством, чем измена и наркозависимость Джессики. Даже несмотря на то, что он сам просил об этом. Джона задело, что ему не пришлось долго уговаривать Натали. Перед выстрелом она предстала перед ним слишком хладнокровной и собранной. А ее глаза… напугали его в момент выстрела. Глаза убийцы.

Позже он захотел поверить в то, что она рядом с ним ради расследования в ФБР. Не могла любимая женщина так хладнокровно стрелять. Он был нужен ей живым, поэтому не убила.

Единственное, что мешало полностью поверить в версию о Натали-агенте, это ее поведение после выстрела. Натали зажимала его рану рукой, ругалась и плакала. Удивлялась, как она полюбила такого идиота с дерьмовыми планами. Он пребывал в полубессознательном состоянии, но прекрасно все слышал. И чувствовал, что она обнимала его, пока не приехала скорая.

В последнюю встречу в тюрьме Натали развеяла все его сомнения. Он пообещал себе, что сделает все возможное ради безопасности любимой и их еще не родившегося ребенка. Дурак, думал даже, что готов пожертвовать их отношениями.

Не готов.

Не сможет он забыть ее и начать жить заново. Другая женщина? Его бросало дрожь от отвращения при одной мысли об этом. Даже ощущения в постели с Натали другие. Иные. Запредельные. Первая женщина, которую он хотел любить. Не трахать, не заниматься сексом, нет. Любить. Боготворить каждой клеточкой своего тела.

Желание быть рядом с Натали — вот главная причина, почему он помогает ФБР в поисках доказательств и информации об Андерсене и де Сантисе. Знал, что по-другому не сможет быть с ней. Нужно сделать все правильно, чтобы его невеста гордилась им. Ну и чтобы он сохранил свободу, конечно.

Джаред Ройс — пронырливый и хитрый сукин сын. Позвонил ему и рассказал о случившимся с Натали. Даже дал поговорить с ней. Понимал, что Джон все равно узнает обо всем и пошлет к чертям его, ФБР, мчась как можно быстрее из Сан-Антонио в Нью-Йорк. Ройс решил успокоить его звонком.

Разговор с Натали нифига его не успокоил. Его Натали вынуждена защищаться от ублюдков. Снова. Как представил ее, зажавшуюся в комочек в углу с пистолетом в руке, в груди что-то треснуло.

Однажды она рассказала ему, почему прячет пистолет под подушкой у себя дома. И это открытие его вообще не радовало. После того, что с Натали сотворил его брат десять лет назад, она некоторое время жила в доме Конте. Ночами сквозь сон она слышала один и тот же голос. Он обещал ей, что когда-нибудь они встретятся снова, и она будет также беззащитна перед ним. В следующий раз она уже не сможет выбраться живой с той самой канавы.

Натали и до этого готовилась для поступления в Академию ФБР, училась стрелять. После этих ночных «видений» она получила лицензию на оружие. Овладела стрельбой в совершенстве. Обеими руками. Но так и не определила, была ли это паранойя или все же ее страх имел под собой основание.

Джон слишком хорошо знал Чеза. Не стал пугать Натали еще больше после ее откровений.

С братом все так просто не было. И его отношение к Натали оно… задевало. До Джессики он был просто помешан на ней. Потом отпустило… Джон тогда, пять лет назад, даже не догадывался, кто именно причина его мании. А теперь, когда увидел в казино, как он смотрел на нее… и потом на приеме Моретти. Чез мог сделать с ней все, что угодно.

Хорошо, что он их больше не побеспокоит…

По характеру Нэтти оказалась настоящим бойцом. Самый сильный духом человек из всех, кого когда-либо встречал Джон. Она заряжала его этой силой. В момент, когда Натали обижали, он превращался в ангела возмездия. До сих пор с удовольствием вспоминал сожженный склад, в котором ее ранили при перестрелке.

И эту сильную женщину пытались сломать. Она снова начала бояться. Ее страх убивал Джона похлеще любой пули. Он так долго сражался с ее демонами не для того, чтобы она вновь погружалась в свои кошмары. Джон до скрежета в зубах представлял, что сделает с ублюдками, посмевшими посягнуть на жизнь его Натали.

Собравшись с духом и заставив себя вытеснить все дурные мысли из головы, Джон позвонил в дверь шикарного особняка в испанском стиле. По роскоши и тончайшему проекту он мог тягаться с домами Гауди в Мадриде. В Сан-Антонио чаще встретишь что-то в латиноамериканском стиле с кактусами, белыми стенами и прямоугольными бассейнами. Однотипные дома. Здесь слово «вилла» отображало совсем другое понятие, чем, например, представляла его же вилла в Палермо.

10. Натали действует 

— Что ты хочешь сделать?! — Селин, как и остальные члены семьи, выронила столовые приборы на тарелку. Джейкоб, зараза, повеселел. Ждал чего-то запоминающегося сегодня.

Натали пришла на воскресный ужин, как и обещала. Сегодня были только папа, Селин, Джейкоб, Лорен и бабушка.

— Селин, я понимаю, что прошу о многом. У тебя только начала налаживаться жизнь. Но от этого многое зависит. Если бы речь шла только обо мне, я бы не переживала, — Натали схватила сестру за руку, звякнув браслетом. — Родные, я должна вам кое-что рассказать.

— Ты в последнее время мастер на супер новости, — проворчал Джеймс. — Хочется отмотать время назад и восторгаться твоей работой в ФБР. И плевать на твою личную жизнь. Кто ж знал, что ты остановишь свой выбор на Джоне Ноулзе. Как встретила его, так все наперекосяк!

— Джейми, подожди, — одернула его бабушка. — Что ты хотела нам рассказать, милая?

— В случившемся мы с Джоном виноваты оба, — Натали улыбалась, не в силах остановить поток счастья из ее души. Боже, это правда происходит с ней? Плевать на все трудности и сложности! — У нас с Джоном будет ребенок.

Даже у бабушки рот открылся от удивления.

Еще полгода назад они пытались свести ее хоть с кем-то, борясь с ее сопротивлением. А сейчас она, женщина за тридцать, объявляет о своей далеко незапланированной беременности. От мужчины, кого вряд ли ее семья мечтает видеть в качестве родственника.

Джейкоб закашлялся в руку, скрывая веселье. Лорен хмуро уставилась на него и хлопнула по плечу. Ей, кстати, совсем скоро рожать. Ну, вот, обеспечили бабушку правнуками, что тут еще добавить.

Никто не решался нарушить молчание раньше Катарины. Переживали за ее здоровье и не хотели затевать спор.

Бабушка выпила стакан воды, поправила и без того идеальную прическу и посмотрела на внучку своими серебристыми глазами. В них отражались тепло и свет

— Ну что за прелесть? — после минутного замешательства, воскликнула Катарина. — Моя принцесса скоро станет мамой! Предлагаю немедленно это отметить! Генри, неси шампанское! И что-нибудь покрепче!

— Коньяк, мадам? — выглянул дворецкий из-за проема двери.

— Все, что есть и все, что горит. Понадобится для Джейми.

Вся семья переместилась в гостиную. Продолжать ужин не было смысла.

Натали помогла сесть бабушке, держа ее за руку. Катарина похлопала на свободное место возле себя. Натали послушно села и тут же попала в теплые объятия бабушки. Она расцеловала внучку в обе щеки, смеясь и плача одновременно. Джеймс протянул матери платок. Та поблагодарила и прижала белоснежную ткань к уголкам глаз.

— Что-то у вас с Джоном все неправильно и наоборот. Я думала, этот молодой человек будет делать все последовательно. А что в итоге? Свадебное путешествие и только потом предложение. Ребеночка сделали, а самой свадьбы так и не было. Теперь еще ваши страсти с законом и ФБР не дают мне покоя.

— Джон старался, бабушка. Но ты же знаешь, со мной сложно что-то планировать наперед. Он предлагал мне выйти за него еще в июле до всех событий. Понимаю, что нужно было соглашаться, но я не хотела торопиться.

— Натали, а ты не могла бы советоваться с нами по поводу таких решений? — Джеймс выпил коньяк залпом и теперь мог даже говорить и связно мыслить.

— Папа, предложение было спонтанным, но у меня есть голова на плечах. Я отказалась выходить замуж без вашего благословения, — Натали лукавила. Произойди это сейчас, она бы наплевала на все и не думала о последствиях.

— Вот хитрец и подлец! — выругался Джеймс. — Сколько удивительных способов применил, чтобы любой ценой подобраться к тебе. И даже воспользовался тобой. Ты уверена, что хочешь этого ребенка?

— Джеймс! — Катарина подскочила с места. — А ну прекращай. Если по какой-то причине Джон не соответствует твоим идеалам — это твои проблемы. Натали любит этого парня а он, судя по всему, любит ее, раз устроил весь этот спектакль с тюрьмой.

— Мама, ты-то взгляни правде в глаза. Мой очень хороший приятель, Тео де Сантис, рассказывал о Джоне Ноулзе чудовищные вещи. Меня больше всего пугает, что Натали прекрасно знает, кто такой Ноулз и все равно носит это кольцо!

Натали словно холодной водой окатили. Она и забыла о тесном сотрудничестве отца и Тео.

— Пап, кому ты больше веришь — человеку, который участвовал в незаконных операциях и сейчас находится в разработке у ФБР или мне, своей дочери?

— О чем ты? — Джеймс непонимающе уставился на Натали. Но ее слова заставили его призадуматься.

— Тео де Сантис — не тот, за кого себя выдает. Я прошу держаться от него подальше. Постарайся плавно закрыть все сделки с ним, иначе ты тоже можешь пострадать. Джон много о нем знает и ведет против него войну. Конечно де Сантис будет настраивать тебя против него.

— Мне тоже этот негодяй никогда не нравился, — бабушка поддержала Натали.

— И мне, — согласился Джейкоб.

— Ну, хорошо, дочка. Я попробую как-нибудь смириться. Но Джон… зачем он это все сделал? Плавно и хитро? — конечно папа беспокоился. Не хотел, чтобы Натали каким-нибудь образом пострадала. Эх, это он еще о покушении на нее не знал. Иначе запер бы ее дома и устроил бы ад на земле. Идея хорошая, но война — вещь не односторонняя и могла обернуться большими жертвами.

11. Актриса

Джон не слышал и не видел ничего вокруг себя.

Закончив дела в Сан-Антонио, он вернулся в тюрьму в Нью-Йорке, продолжая разыгрывать спектакль перед людьми и адвокатами отца, не без поддержки Ройса, конечно. Джон передал ему всю необходимую информацию, связал с Пилар. Оставалось только ждать. Он договорился с Ройсом, что пока не предъявят обвинение хотя бы Андерсену, он отсюда не выйдет для безопасности. Своей и, конечно же, Натали и семьи.

Сейчас это все потеряло какой-либо смысл.

В ушах до сих пор звенели слова Кроуфорда.

Он вызвал его в допросную, нарушив в очередной раз процедуру. И Джона это серьезно напрягло. Во-первых, Кроуфорд никогда не вел допрос в отсутствии адвоката для поддержания легенды. Во-вторых, этот улыбчивый парень, ровесник Натали, сейчас выглядел растерянно. Глаза блестели от тяжелых эмоций, линия рта скошена набок, словно перед допросом он лимонов объелся.

— Джон, я не знаю, как это тебе сказать. Я сам едва в это верю. Звонил Ройсу. Это правда.

— Не тяни. Давай ближе к сути, — Джон терпеть не мог подобные речевые прелюдии. Если случилось какое-то дерьмо, лучше его озвучить.

Ох, как он ошибался.

— Натали больше нет.

Воздух сгустился. Пульс участился и усилился настолько, что забилась кровь в венах в том же ритме.

— Что значит нет? — Джон отказывался верить в происходящее.

— Ее застрелили в Бронксе. Черт знает, что она там делала. Со слов свидетелей, расстреляли из черной машины без номеров. Об этом трубят во всех новостях.

И словно мало было этих слов для пробуждения агонии и ослепляющей боли, агент достал телефон из кармана брюк, включил видео новостного канала и положил его на стол перед Джоном.

«Сегодня неизвестные напали на небезызвестного федерального агента, Натали Лагранж, которая также была дочерью президента крупной корпорации «Лагранж Энтерпрайзес». Средь бела дня двое неизвестных расстреляли агента и скрылись с места преступления. Пока неизвестно, связано ли нападение с профессиональной деятельностью Натали Лагранж. От полученных ран женщина скончалась на месте. Кадры с места событий и свидетельства очевидцев прямо сейчас».

Джон смотрел на это как в тумане. Он ведь сейчас проснется и все станет на свои места. Его любимая Натали нарушит запрет и ворвется к нему в тюрьму, требуя, чтобы он немедленно вернулся домой.

Репортеры крупным планом показали ее рубиновые локоны, разбросанные на грязном асфальте. Тело накрыто белым брезентом. Левая рука с кольцом. С тем самым, что он подарил ей, уговаривая прожить с ним все оставшуюся жизнь.

У них должен был родиться ребенок.

— Убери, — потребовал Джон, указав подбородком на телефон. Из динамика раздался плач ее сестры, Селин. — Убери, а не то разломаю на осколки. И проваливай отсюда. Предупреди, что любому, кто зайдет сюда, сверну шею.

Жизнь для него перестала иметь какой-либо смысл. Да, до встречи с Натали он жил, по большей части его все устраивало. Жил ли? Существовал. Встретив эту женщину он понял, что такое жить по-настоящему. Ее смех, как колокольчик, пробудил его ото сна при первой же встрече. Она подарила ему надежду на нормальную жизнь, на настоящую семью. Любимая. Натали. Теперь ее нет. И все рассыпалось на мелкие осколки. А внутри лишь зияющая бездна, пустота. У него остались лишь воспоминания. Не мог. Как думал о ее запахе, сладких губах и нежной коже, которой он касался несчетное количество раз. Ладони горели, а мысли о ней прожигали огромную дыру в груди. Тяжело дышать.

— Джон!

Он слышал ее голос. Проклятье. И запах. Только ее. Здесь, с ним. Он сходит с ума.

Как же он понимал теперь бабушку Фанни.

— Джон, это я! — ее голос реальный, но не может быть ее.

Натали больше нет.

Он поднял взгляд на стоящую перед ним женщину. Все понятно. Селин. Ее сестра-близнец. Что за проклятье такое? Почему она жива? А Натали нет? Почему только его Натали проходила через ад, вымощенный для нее его ублюдком-отцом? Она взяла на себя удар, пока Селин жила спокойно.

— Ну что, Селин? Не спасли мы ее. Ни Лагранжи, ни ФБР, ни я. Все из-за меня.

— Проклятье, Джон! Это я, Натали.

Джон ушам не поверил. И глазам. Ее волосы. До плеч. Светлые. Где ее рубиновые пряди? Да и глаза.

Но интонация. Голос. Запах. Ругаться вот так с придыханием только она могла.

Джон встал и подошел к ней, вглядываясь в знакомое, и в то же время незнакомое лицо.

Селин ниже ростом, чем Натали. Сейчас она доставала ему лбом до подбородка. Как Натали босиком. Он бросил взгляд на обувь. Кожаные кеды без весомого подъема. Джон усмехнулся. Кого-то невозможно переделать.

— Что ты сделала с волосами?! — черта с два он обнимет ее и обрадуется ее появлению. Убить готов. Пускай мучается, как он до этого. А пока что он немного придет в себя, чтобы ее случайно не придушить.

— Так и знала, что тебя это больше всего заденет, — Натали уперла руки в бока и вскинула подбородок. Всегда так делала, когда собиралась спорить с ним.

Джон и правда испытал непонятную боль от того, что больше нет ее удивительных локонов. Зачем? Что задумала эта дурочка? Что она натворила?

12. В главных ролях Лагранжи

Ее семья, если бы не владела транснациональной корпорацией, могла бы сделать успешную династическую карьеру в Голливуде. Бабушке так точно бы достался «Оскар» за лучшую женскую роль второго плана.

Во время воскресного ужина, Натали поделилась своим планом с родными. Для начала нужно достоверно инсценировать ее смерть. Со стороны закона ей обещал помочь Ройс, а вот в создании фейковых новостей неожиданно оказал поддержку Джейкоб, удивив родных своими необычными связями.

На следующий день, ближе к обеду, всех причастных уже ждали на месте съемок в Бронксе, в самом безлюдном и пугающем месте, какое режиссер только нашел.

Натали загримировали, добавили крови для живости, надели окровавленную белую рубашку, чтобы она в роли мертвеца выглядела эффектнее.

На съемки пригласили даже настоящих ведущих в качестве актеров. Натали боялась представить, сколько Джейкоб заплатил крупнейшему новостному каналу Нью-Йорка.

— Слушай, твой кузен все по высшему разряду организовал, — присвистнул Ройс, оглядываясь по сторонам во время съемочного хаоса.

— Ты выучил свой текст? — Натали переживала за качество видео. Если не смогут убедить телезрителей и пользователей интернета в трагичности совершенного тяжкого преступления, то ее легенда рассыплется в пыль.

— А ты свой? — съязвил он.

— Обхохочешься, Ройс, — Натали закатила глаза.

Режиссер попросил всех занять свои места.

Натали досталась главная и самая ответственная роль — лежать под брезентом и притворяться трупом. Ужасные ощущения. На промозглой холодной земле.

Периодически она вставала пила чай, завернувшись в плед, потом опять устраивалась под брезент. На ее фоне Ройс несколько раз «давал интервью», искренне плакала Селин, навзрыд рассказывая, что она «только-только обрела сестру и теперь ее потеряла». Ходили «эксперты» ФБР и фотографировали «тело», иногда открывая брезент. Гримеры и постановщики несколько раз поправляли ее волосы, чтобы кадры «выглядели драматичнее».

К вечеру съемки минутного ролика завершились.

— Монтаж закончат к среде. В пятницу выпустим в эфир новостей на канал, — объявил один из продюсеров. Ройс поблагодарил за сотрудничество от лица правительства США.

Натали смеялась. Да едва ли ФБР выделили бы бюджет на подобную выходку, если бы это не касалось, конечно же, международного терроризма.

После съемок фальшивых новостей, второй пункт в плане — перевоплотиться в сестру.

Следующие два дня Селин занималась тем, чтобы превратить Натали в себя. Она учила ее ходить, краситься, как она, даже чуть слегка изменить голос.

Единственное, на что долго не решалась Натали — срезать волосы. После солнечного отдыха на Сицилии они приобрели особенный оттенок. Джон называл их рубиновыми. Они безумно ему нравились — она видела это в том, как он пропускал их сквозь пальцы, чувствовала, когда он слегка тянул их во время страсти и зарывался в них после.

— Важнее волос — твоя безопасность. Подумай о своем малыше, — убедительно сказала Селин, глядя на нее в зеркале и обнимая за плечи. Успокаивала, чтобы сестра перестала плакать.

— Я раньше завидовала тебе. У тебя волосы, как у мамы, — вытирая слезы, поделилась Натали. — А сейчас я должна расстаться со своими. И как будто теряю свое «я», а Джон больше не будет меня любить.

— Дурочка. Он будет тебя любить даже лысую. Главное живую.

Она понимала, но закрыла лицо руками, чтобы не смотреть, как летят вниз пряди.

Мастера красоты, которых пригласила Селин домой к Натали, оказались особенно молчаливыми и без комментариев выполняли все указания. Сестра до их прихода рассказала, что заплатила баснословные деньги за их услуги. И они точно будут молчать. У Натали вообще закралось подозрение, что два невысоких парня глухонемые. Иногда ее семья пугала ее до жути. Натали раньше просто работала, разделяя мир на черное и белое, на законное и нет. Ладно, встреча с Джоном ее изменила. Но и ее родственники, в принципе, недалеко ушли ни от Джона, ни от Натали. Наверное, поэтому вполне миролюбиво восприняли новости об их отношениях и помолвке. Кроме отца, но и он смирился.

Цвет волос мастера подобрали идеально. Прически Натали и Селин не отличались вообще. Если бы не рост, казалось, что они однояйцевые близнецы. Свой редкий прозрачный цвет глаз Натали спрятала за контактными линзами. Пришлось изрядно помучиться и перемерить несколько десятков линз под разным освещением, чтобы выбрать тот каре-золотистый оттенок как у Селин. Сицилийский загар тоже пришелся кстати — кожа сестер почти не отличалась.

— Жутковато, — проговорила Селин, глядя на них двоих в зеркало. В одинаковой одежде. С одинаковым макияжем.

— Странные ощущения, ты права, — Натали с ужасом думала о реакции Джона на все происходящее. Она убедила Ройса молчать, чтобы Джон не отговорил ее от этой затеи. Все окружающие запугали Натали его возможной реакцией. Она до сих пор помнила, как он однажды превратился в ужасного монстра, крушащего все вокруг. Уверенности Натали это не придавало.

Больше всего она почему-то боялась его реакции из-за волос.

После воскресного ужина с семьей накануне, она уговорила Алекса и Мишель приехать в гости в теперь уже общий с Джоном дом.

13. Неожиданное сближение

Правда, для того чтобы ускорить возвращение Джона в свою жизнь, ей нужно реализовать еще третий пункт ее плана — обезопасить его семью.

За Кьяру она не переживала. Девушка прекрасно обосновалась в доме Тони и Анны в Кинг-Роуз. Но вот дети и мать Джона могли пострадать.

С Кьярой она не решалась разговаривать по телефону, только через Анну, чтобы не подвергать ее малейшей опасности и случайно не вскрыть ее местоположение. Девушка тоже жила без соцсетей и телефона, устроив себе настоящий цифровой детокс.

В любом случае, с планируемым разговором, Натали не посмела бы просто позвонить.

При этом в Кинг-Роуз она не решалась ехать одна без сопровождения, но и не хотела вообще ни перед кем раскрывать местоположение Кьяры. Единственный, кто способен помочь — Майкл. Они договорились в среду, что он отвезет ее к своим родителям и заедет за ней в обед. Как раз, когда сестры закончили преображение.

Они решили разыграть Майкла и сели к нему в машину вдвоем.

Он хмуро смотрел то на Натали, то на Селин.

— Что за?! У вас еще одна сестра появилась? — конечно он был ошарашен.

— Майк, это я, Натали, — смеясь, раскрылась она.

— Господи. Ну и шуточки у вас, — Майкл покачал головой. — Над Джоном также шутить собираетесь?

— Джон знает парочку опознавательных мест, которые выдадут меня с головой, — бесстыдно заявила Натали. — Давно виделся с Кьярой?

— Что за Кьяра? — живо заинтересовалась Селин с заднего сиденья. Они с Майклом уже «расстались» для родственников и друзей, но оставались в хороших дружеских отношениях. Натали же сгорала от любопытства, что за дело вел Майкл и для чего понадобилась подобная маскировка с Селин. Но вопросов тактично не задавала. Потому что за ней тоже слишком много чужих секретов.

От имени «Кьяра» лицо Майкла заиграло различными эмоциями.

Испуг, гнев, надежда, ожидание. Что там, черт побери, между ними было?

— Это сестра Джона, — ответила за него Натали.

— Оу. Она тебе нравится, Майкл? — сходу спросила Селин.

— Ведьмы две. Ей богу, — пробурчал он. Видимо, сестра своим вопросом попала в яблочко.

— Ладно, я все равно узнаю, — Селин подмигнула сестре. — Я пошла. Удачной дороги.

Все пять часов пути Натали выпытывала у Майкла, что у них с Кьярой произошло, и правда ли она ему нравится.

— Как думаешь, что со мной Джон Ноулз сделает, если я начну оказывать внимание его сестре, которая младше меня на десять лет? — спросил Майкл, мча машину вперед. Лил дождь. Дворники плавно покачивались, протирая лобовое стекло. На Натали обстановка действовала весьма необычно. С предвкушением беды. Словно затишье перед бурей.

— Джон достаточно прогрессивный. Не понимаю, почему вы все из него делаете средневековое патриархальное чудище, — заступилась за любимого Натали.

— Нэт, он меня ненавидит. Да ладно Ноулз. Что я могу дать известной Кьяре Донни? Я же работаю круглыми сутками.

— Ну, ты очень привлекательный, — попыталась взбодрить его Натали. — Посмотри на своего отца. Он же покорил Анну Роулэнд? Говорят, в первый же день их знакомства.

— Мой отец был президентом банка и управлял большей частью капиталов Конте. А я — всего лишь агент ФБР.

Ага. Всего лишь руководитель отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Это мало того, что очень хорошо оплачивалось, но и накладывало определенные требования к уму и способностям, необходимым для роли босса. Натали знала, что Майкл легко кружил головы женщинам, похлеще, наверное, чем Алекс. У того хотя бы нет-нет и проскальзывали длительные отношения до Мишель. Майкл пользовался женщинами в свое удовольствие и разбивал им сердца без зазрения совести. Что там говорила Селин? Да, об такого легко сломать зубы.

— Ну если бы ты этого хотел, ты бы и сейчас мог взять управление банком. Навыков и знаний у тебя хватило бы. Хотя, ты вообще знаешь Кьяру? Деньги до сих пор ей счастья в жизни не приносили. Я даже не уверена, любила ли она когда-нибудь.

— Ты что? Сватаешь меня сейчас? — усмехнулся Майкл.

— Иду ва-банк. Мне уже нечего терять, Джон меня и так убьет.

— А говоришь, прогрессивный, — Майкл покачал головой. Натали ему рассказала о том, что задумала. О детях, правда, рассказывать не стала. О них знали только ее семья и Алекс с Мишель. Чем меньше людей в курсе, тем безопаснее.

Как только Майкл припарковал свою машину, из большого двухэтажного кирпичного особняка выбежала Кьяра. Девушка выглядела совершенно очаровательно. Темные волосы разлетелись от порыва ветра. Она завернулась в теплый кардиган кофейного цвета, шагая по отлетевшим и высохшим листьям, которые покрывали зеленую лужайку и дорожку от дома к дороге.

Чарующая улыбка и яркая внешность определенно предназначалась владельцу машины. Интересно, и часто сюда Майкл приезжал с тех пор, как в доме поселилась сестра Джона?

Улыбка Кьяры померкла, когда Натали появилась в ее поле зрения.

— Это твоя девушка? — задрав нос, спросила Кьяра. Ни тебе «привет», ни «как дела».

— Господи, я жить еще хочу, — поежился Майкл. Представил, наверное, кару Джона, смеясь и равняясь с Кьярой. Она вскинула голову. Их взгляды встретились. Между этими двумя такая искра проскочила, что Натали аж присвистнула.

14. Знакомство родителей (1)

Натали потеряла свою уверенность при первом же знакомстве с семьей Джона.

Дверь большого светлого дома в колониальном стиле открыла красивая женщина. Натали сразу поняла, что это мать Кьяры и Джона. Мать и дочь невероятно похожи, но и у Джона, оказывается, была ее улыбка. Темно-каштановые волосы, янтарные глаза и нежно-молочная кожа. Лилиан Ноулз явно старалась следить за собой и практически не появлялась на солнце, чтобы не спровоцировать появление лишних морщин. Натали удивилась ее высокому росту. Она думала, что Кьяра и Джон зацепили генетику Конте, но их мама тоже передала свою первоклассную красоту.

— Здравствуйте, Лилиан, — Натали ругала себя за обращение. Это же мама Джона. Может надо было миссис Ноулз? Но ведь она не замужем? Черт, так и не научилась разговаривать с людьми. Что за манеры? Назвать маму своего жениха по имени… идиотка.

— Здравствуйте, мисс? — Лилиан Ноулз не узнала девушку перед ней. Хотя, как могла знать? Может быть Джон ни разу о ней и не рассказывал даже.

— Натали Лагранж, — представилась она, протягивая руку.

— Это из-за вас мой сын в тюрьме сейчас? — впрочем, пожалуй, кое-что Лилиан о ней знала. Возможность подобных вопросов и разговоров она почему-то не предусмотрела.

— Не совсем, — Натали виновато улыбнулась. — Не переживайте, с вашим сыном все в порядке и…

Лилиан хлопнула дверью перед ее носом, даже не желая слушать.

— Блеск, — Натали хотелось топнуть ногой, как обиженной девочке. Ну, а на что она рассчитывала? Лилиан наверняка уже сделала все выводы, а Джон вряд ли ее посвящал в текущее положение дел. Да и, по-честному, Джон серьезно рисковал, связавшись с Натали. Родители обоих от их союза не в восторге.

Сзади из лимузина вышел отец Натали, застегивая пуговицы на пиджаке элегантного серого костюма-тройки. Джеймс Лагранж участвовал в третьем пункте ее плана в качестве тяжелой артиллерии. Во всяком случае, отец — прекрасный дипломат и переговорщик, он мог убедить любого иностранного политика в необходимости сотрудничества. Натали надеялась, что с нынешней задачей Джеймс тоже справится великолепно, как всегда.

Конечно, поравнявшись с ней, задал вопрос на миллион:

— Как дела, дочка? — его голубые глаза блестели от зарождающегося веселья.

— Я по большей части стрелять, искать, ломать. В общем, грубая сила, — оправдалась Натали. — Переговоры не мой конек. Не-а.

— Давай тогда я попробую. Если не получится, можешь выломать дверь.

— Двери — не мое. Кости вот могу. Руки, там, ноги.

Отец посмеивался. Они редко проводили время вместе. Отец считал ее упрямой без меры и не поддерживал карьеру в ФБР. Но со временем смирился. Конечно, он переживал за то, что с ней может что-то случится, но она никого никогда не слушала. Когда она ушла в отставку, мог бы уже и порадоваться, но вместо ФБР появился Джон Ноулз.

— Дал господь двух дочек. Одна амбидекстр с выраженной физической силой и выносливостью. Другая — хакер с высшим баллом айкью. Несколько вузов сражались за то, чтобы она у них училась.

— Она мне не рассказывала, — самооценка Натали опять рухнула. Класс. Не толстеющая сестра с айкью гения и превосходным чувством стиля. То, что нужно.

— Неужели?

— Она же наркотрафиком в ФБР занималась, — нахмурилась Натали.

— Ты в каком веке живешь? Все уже давно через сеть. С хорошим специалистом, способным залезть в даркнет, и собака не нужна.

Натали показалось странным обсуждать здесь и сейчас с отцом способности сестры. Все-таки они прилетели с другого побережья немного по-другому случаю.

— Вы не можете найти другое место, чтобы поболтать? — из-за двери Лилиан поддержала ее мысли.

— Извините, мэм. Моя дочь немного скупа на слова. Она хотела сказать, что очень любит вашего сына, ждет от него ребенка и они скоро поженятся, — прокричал Джеймс в закрытую дверь. Затем развернулся к Натали и тихо спросил:

— Я ничего не упустил?

Натали ошарашено уставилась на отца. Умел переговоры проводить, как же.

— Он еще познакомил меня с семейным кланом, — добавила Натали после легкого шока. Ей казалось, что это очень важно. Отец непонимающе уставился, но повторил громче:

— Ваш сын представил мою дочь своему семейному клану, — он снова повернулся к ней. — Что за клан-то?

— Моретти, — ответила Натали вызвав очень уж красноречивое выражение лица у Джеймса.

— Моретти, — также после сиюминутного замешательства громко повторил он. — Еще что-то?

— Да, Кьяра в безопасности у моих друзей.

— Кто такая Кьяра? — уточнил Джеймс.

— Моя дочь, — снова вышла к ним Лилиан, сурово оглядывая странную парочку. — Почему я вам должна верить? Я знаю, как выглядит Натали Лагранж. Вы похожи, но вы — не она.

Натали тяжело вздохнула и, надеясь, что не занесет инфекцию, пальцем вытащила контактную линзу, открыв правый серый глаз.

— Вряд ли вы видели у ближайших знакомых такой цвет глаз, — предположила Натали и снова надела линзу. — Ваш… в общем, отец ваших детей не самый приятный человек. Приходится прятаться.

14. Знакомство родителей (2)

Что сказать, мама Джона в свои пятьдесят пять едва ли выглядела на сорок. За тонкими летними брюками угадывался силуэт стройных ног и округлых бедер. Прямая спина и гибкая походка наводили мысли о том, что в прошлом она была танцовщицей. Прическа, завернутая в узел подчеркивала идеальную длинную шею и царственный наклон головы.

Натали возмущенно стукнула Джеймса в плечо, когда проследила за его взглядом. Старый развратник. Отец поднял руки вверх, мол, он не при чем. Оно само. Инстинкты.

Они вошли в холл с полом из полированного белого мрамора. В ноябре в Лос-Анджелесе до сих пор тепло — Натали вполне комфортно в легком молочном свободном блейзере. Она представила какое, лето в этом городе и как приятно во время пекла ходить босиком по холодному камню в столь удивительно красивом доме.

Холл огибали две лестницы с двух сторон, ведущие на второй этаж. Но Лилиан позвала их дальше в глубь дома, где их встретила экономка.

— Джемма, принеси нам всем чай, — попросила хозяйка. Она пригласила рукой сесть на один из диванов, стоящих друг напротив друга и образующих квадрат. Натали на мгновение представила, как Джон проводит здесь время со своей семьей и о чем-то весело болтает. Он смотрелся бы здесь очень гармонично. Впрочем, как и везде.

Она села напротив Лилиан, но Джеймс занял место рядом с женщиной, которую нужно уговаривать.

— Лилиан, так случилось, что наши дети решили создать семью. И мне очень жаль, что мы, их родители, знакомимся в таких обстоятельствах. Я бы с удовольствием пригласил бы вас на прием в честь помолвки наших детей, — Джеймс творил невероятное. Он такой искренний и раскаивающийся, убедительный, что Натали еле держала свое лицо под контролем без эмоций. Она представила, как Джон просит руки Натали у Джеймса, а позже Лагранжи устроили бы роскошный и громкий светский прием, на котором все высшее Нью-Йоркское общество подтвердило бы свои догадки — Джеймс выдает свою дочь замуж за известного и подающего большие надежды в мире бизнеса Джона Ноулза. Она бы весь вечер крепко держалась за руку любимого и принимала вместе с ним поздравления. А потом, уставшие, они вернулись бы домой… Натали сморгнула непрошеные слезы. Ничего удивительного, что у папы получалось заключать самые выгодные сделки в истории компании их семьи.

— Джеймс, мне тоже очень жаль, — бинго. Лилиан тепло улыбалась собеседнику, вытирая проступившие слезы. — Ваша жена и мама Натали, наверное, опечалена этим.

— К сожалению, Ариана погибла много лет назад, а я так и не смог никого полюбить, чтобы подарить Натали маму.

— Извините, мне очень жаль, — Лилиан коснулась руки Джеймса, а тот накрыл ее другой ладонью. Натали только оставалось молча пить чай, принесенный экономкой. Теперь ей все понятно. Это не Джеймс любил женщин, это они обожали его. А он, так и быть, оказывал им крохи внимания. Но он не лгал Лилиан. Джеймс и правда никого не любил. Бабушка рассказывала, что настоящие чувства он испытывал только к первой жене. Натали охотно в это верила. Нужно быть необыкновенной, с открытым сердцем и неуемным характером, какой и была Ариана. На меньшее Джеймс точно не согласился бы. Ну, и в придачу Натали помнила невероятную красоту матери. Она обожала в детстве касаться ее волос и представлять, что это настоящее золото.

— Моя боль от потери скрашена присутствием в моей жизни дочери. До последнего времени она была единственной моей радостью. Но ей, как и нам когда-то, пора выпорхнуть из гнезда. Натали очень любит вашего сына.

Натали улыбнулась. Не очень искренне, потому что не привыкла проявлять чувства и эмоции на людях, а ее плаксивое настроение, вызванное беременностью, немного улеглось.

— Вы простите меня. Но мне показалось что ты, Натали, чересчур холодна. Джон очень эмоциональный и глубоко внутри переживает по любому поводу.

— Пускай ее хладнокровие не вводит вас в заблуждение. Видите ли, Натали долго работала в ФБР и повидала там всякое.

— Что?! — возмутилась Лилиан, выхватив руку от Джеймса.

— Мисс Ноулз, я работала долгое время в экспериментальном отделе под руководством известного психиатра-криминалиста, доктора Айзенберга. В основном спасала женщин и детей, попавших в ту или иную форму рабства. В нашей стране это приобретает, как оказалось, какой-то катастрофичный размер по количеству случаев.

— Ее даже наградили званием героя. Она хорошая девочка и прекрасно знает свою работу.

У Натали появилось стойкое ощущение, что Джеймс «продает» ее в качестве невесты Джона. Странно, ведь он был недоволен тем, что они вместе. Или уже смирился? А может, хотел подзаработать пару очков в непростых отношениях с дочерью? Натали все равно благодарна отцу. Сейчас он помогал ей и делал все, чтобы с успехом вернуться в Нью-Йорк.

— Если награда героя, то это должно быть какое-то громкое дело, — Лилиан сурово взглянула на Натали, точь-в-точь как Кьяра перед поиском платья для приема у Моретти.

— Приют Магдалены на границе с Канадой. Под приютом для психически нездоровых женщин, пряталась религиозная секта, поставившая убийство женщин на поток благодаря родственникам несчастных. Удобный способ избавиться от неугодной жены или матери. Я вывела оттуда четырнадцать женщин, у которых кроме последствий пребываний там, не было психических отклонений. Часть секты арестовали, часть персонала погибла при моем… расследовании. По всей стране закрыто еще тридцать пять дел о пропавших без вести.

14. Знакомство родителей (3)

Признание Лилиан растрогало Натали. Ее Змей, не привыкший доверять кому-либо, живший до этого в уродливом мире, увидел в Натали ту, кто сможет его понять. Она улыбнулась воспоминаниям, как с первой встречи их начало тянуть друг к другу. И как легко им было вместе. Он видел ее больную в пижаме с Эльзой из «Холодного сердца» и все равно захотел построить с ней отношения. Действовал плавно, размеренно, но даже это не помогло и он успел столкнуться с ее невыносимым характером.

— Мне с воспитанием Натали помогала моя мама, Катарина. Она просто обожает Натали, потому что та — ее точная копия. Что внешне, что характером. У меня, порой, голова кругом от них двоих. Если сговорятся в чем-то, то хоть застрелись — не переубедишь. Кто еще мог поддержать мою единственную хрупкую дочь поступить на службу в ФБР? Только моей маме это могло взбрендить. И Натали, я вам скажу, умело пользуется их преступным сговором.

— От Джона, в отличие от тебя, папа, бабушка тоже в восторге, — напомнила Натали, рассмеявшись.

— Вы простите, я также, как и вы, нелегко воспринял новости о том, что ваш сын и моя дочь вместе, — признался Джеймс. — Но вижу, как эти двое относятся друг к другу и понимаю, что мое ворчание — камушек в сторону цунами.

Лилиан веселилась, расслабившись и доверившись. Натали интуитивно почувствовала, как напряжение из ее тела полностью ушло.

— Я слышала у двери что-то про то, что ты ждешь ребенка, — обратилась к ней Лилиан. — Это правда?

— Да, — Натали положила руку на живот. Дома у Джона она надевала его футболки, гладила живот и разговаривала со своим крошкой. Рассказывала, как папа и мама любят сладкого малыша и защитят от любых невзгод.

— Я.. не знаю, что сказать, — Лилиан улыбалась сквозь слезы. — Я очень переживаю. Джон в тюрьме из-за тебя, ты беременна. Как вы будете строить будущее?

— Вот об этом мы и хотели бы с вами поговорить, Лилиан, — вклинился Джеймс, протягивая ей платок. Женщина с улыбкой поблагодарила.

— Джон сейчас активно… в общем, он пошел против отца, потому что иначе тот будет терроризировать нас всех всю жизнь. Папа, Лилиан, не просите меня рассказывать о подробностях, просто этот человек принес очень много горя всем нам. Джон подвергает себя большой опасности. Но вы и девочки можете пострадать куда сильнее. Да, не смотрите так, Джон просил меня защитить их.

— Я не знаю тебя, Натали. Ты можешь говорить сейчас, что угодно. Но здесь безопасно. В доме есть охрана. И никто, кроме Кьяры и Джона не знает об этом доме. Ну и вас, конечно.

— Во время моей недавней встречи с уб… отцом Джона из разговора мне стало понятно, что он в курсе, где находится и этот дом, и вы, и девочки. Вы можете мне не верить. Я устроила целый маскарад, инсценировала свою смерть, чтобы защититься и не потерять ребенка. Спрятала Кьяру. Мне нужно теперь защитить вас.

— Я не готова переезжать. Ты пойми, Натали, здесь большой дом, персонал, который занимается с детьми. Я обещала Джону присмотреть за ними, но полноценной бабушкой для них, увы, не могу стать и пересилить себя, хотя сын не знает об этом. Я не хочу его лишний раз расстраивать. Переезд с детьми и их воспитание без такой поддержки, как здесь — это слишком для меня. Я не смогу.

— Лилиан, отдайте их мне.

Настала очередь Джеймсу ошарашенно смотреть на дочь. Казалось бы, привык к ее выходкам и мог ожидать, чего угодно. Но нет предела совершенству.

— Я защищу их. К тому же мы с Джоном планируем совместную жизнь. Будет неправильно, если девочки останутся здесь с нянями и прислугой, пока мы создаем свою семью. Им нужны родители. В Нью-Йорке к их приезду я уже закончу подготовку комнаты для них.

— Натали, милая, а ты умеешь обращаться с детьми? — тонко спросил Джеймс. — Не видел тебя ни разу в детской компании.

— Папа, ты мне не помогаешь! — взорвалась Натали, подскочив с дивана. — Я каждую из них люблю всем сердцем. Они нужны мне гораздо больше, чем кому-либо.

Натали говорила правду. Вечерами она часто брала в руки фото Джона с девочками и представляла себя рядом с ними. Неистово жаждала, чтобы они позволили быть их семьей. Она так долго скрывала за личиной федерального агента настоящую мечту — быть любимой мамой и женой. Это желание возникло не на пустом месте. Кажется, еще после смерти своей мамы думала, что ту нерастраченную и недополученную любовь сама сможет подарить своим детям.

Позже Чезаре де Сантис с дружками-насильниками едва не лишил ее и этой мечты.

Пока в ее жизни не появился Джон. Да еще и с детьми в придачу. Неважно, кто были их настоящие биологические родители. Она верила, что они с Джоном прекрасно заменят им родных… нет, не так. Они станут для них настоящими родителями. И Натали больше никогда не заберет у маленьких ангелов их отца.

— Но ты же их даже не знаешь, — выражение лица Лилиан очень напоминало Джона сейчас, когда она умудрялась его шокировать. Обычно смотрел на нее как на психбольную. Особенно, когда несла очередную чушь, в которую он не хотел верить.

— Так давайте познакомимся, — Натали уперла руки в бока, с вызовом подняв подбородок.

— Лилиан, я с пониманием отношусь к любому вашему решению, но хочу вас предупредить, что спорить с Натали бесполезно. Поверьте моему тридцатилетнему опыту общения с ней, — буднично сообщил Джеймс, изящно попивая чай, как заправский английский герцог в гостиной у королевы.

15. Девочки

Натали поднялась на второй этаж и повернула в сторону, откуда доносились звуки игрушек. Джон с любовью обставил дом и построил настоящий дворец для своих маленьких принцесс. Как будто извинялся перед ними, что не может быть рядом все время. Откупался от них точно также, как и от нее. Что ж, настало время все изменить. Натали еще когда дала согласие на предложение Джона, потребовала, чтобы дети жили с ними вместе. Так что, даже если он будет рвать и метать от ее самоволия, в чем она все равно сомневалась, ей будет, что сказать в ответ.

В центре нежно-сиреневой комнаты сидела девочка лет пяти. Облако золотых кудрявых волос окружало ангельское личико. Мелани. Видимо, ее мама и правда была редкой красавицей. Во всяком случае от Чезаре она не взяла вообще ничего. Природа словно сопротивлялась генам этих монстров.

— Привет! Ты похожа на принцессу, — нежнейшим голосом поздоровалась девочка, проглатывая буквы. Но говорила понятно.

— Привет, Мелани. А откуда ты знаешь, как принцессы выглядят? — Натали присела на корточки, мягко улыбнувшись.

— А мне приснилась однажды. Сказала, что заберет меня с собой. А где твои волосы? Почему они короткие?

Мелани подползла к ней и коснулась ее состриженных идеально ровных прядей.

У Натали душа в пятки ушла. Потрясающий ребенок с огромной эмпатией. Никакого сумасшествия.

— Твой папа говорил, что ты слышишь голоса, — тихонько завела тему Натали.

— Джонни — не мой папа.

— Это тебе Джонни сказал?

— Да.

Ясно. Натали вытерла холодный пот со лба. Джон был скептиком, даже к религии относился с изрядной долей сарказма, но, может, Мелани весьма способна и смышлена, может, какие-то чувства развиты больше? Такое бывает, встречается, хотя и людям сложно верить в подобное.

Айзенберг был убежден, что Натали тоже обладала каким-то даром интуиции, который нужно было развивать. Она сама замечала за собой нечто, что помогало сохранять жизнь даже в минуты опасности. Не просто же так она вышла из вертолета и побежала к папе.

Воспоминания хлынули на нее.

В тот вечер мама и папа ругались. Ариана кричала, что не потерпит измен. Что она любила его, а он с ней поступил как похотливая скотина. Джеймс же пытался обнять ее и объяснить, что никакой женщины, кроме нее не существует. Но в Ариану словно демон вселился в тот день. Швыряла в него посудой, перевернула половину квартиры у них в Сохо.

— Меня и Натали сейчас заберет моя мама! Ненавижу тебя! Как ты мог?

— Ри, любимая, что ты, черт побери, несешь? Веришь этим долбаным фотографиям?

Но Ариана не слышала. Она схватила Натали за руку и потащила ее к вертолетной площадке на крышу за террасой, пока Джеймс бежал за ними. Натали видела его растерянное молодое красивое лицо. Он не сердился и не злился. Он не понимал. И чем ближе Ариана подходила к вертолету, тем больше его искажала гримаса боли. Он прикрыл лицо руками, не в силах поверить в кошмар.

Натали испытала непреодолимое желание обнять папу. А маму она очень сильно испугалась. Бабушка Мэри ждала их возле вертолета.

— Милая, пойдем с нами. Все хорошо, — она протянула ей мягкую руку, помогая ей и Ариане забраться в вертолет. Натали чувствовала тепло, исходившее от бабушки. Это все не то.

Ничего хорошего не было. Она рванулась из рук бабушки и мамы и побежала к отцу, со своей силы обхватив за талию, боясь, что если отпустит — никогда больше не увидит его.

— Натали, девочка моя? — отец вытер рукавом белой рубашки слезы с ее лица и, наклонившись, взял дочь на руки, крепко прижимая к себе.

— Отдай ребенка, Джеймс! — закричала Ариана, появившись рядом.

— Папочка, не отдавай меня ей. Пожалуйста, пожалуйста, — она шептала папе на ухо, вцепившись до боли в его широкие плечи. Ее пальцы посинели от напряжения.

— Ты пугаешь ее, Ри. Остынь. Если ты хочешь уехать и это тебе действительно нужно сейчас, пожалуйста, уходи! Натали останется со мной. Ее дом здесь. Ты всегда можешь вернуться к нам, — отец был непреклонен. И кажется, также до боли стискивал ее в своих руках.

— Катись ты, — Ариана не захотела отрывать Натали от отца и устраивать еще и скандал с дочерью. Была уверена, что заберет ее позже. Натали не запомнила их разговор дальше. Знала, что она в безопасности. Ее папа, сильный и влиятельный, никому не даст ее в обиду.

Позже она услышала какой-то хлопок и увидела яркую огненную вспышку в небе. Куски металла разлетелись, со звоном падая на покрытие вертолетной площадки. Она не сразу поняла, что произошло. Осознание пришло даже не в этот же день. Позже. Много позже.

Приходили люди, очень много людей, полицейские. Но она все время держалась возле Джеймса, опасаясь даже на секунду отойти. Боялась, что мама вернется и заберет ее. На этот раз навсегда.

— Почему ты плачешь? — спросила Мелани, с любопытством заглядывая ей в глаза.

— Вспомнила кое-что.

— У тебя хороший папа? Он тебя любит, да? А вот я своего не знаю. Только Джонни.

16. Семью (не) выбирают

Сюжет о ее смерти в эфире новостей оказался очень убедительным. И волосы невероятно драматично лежали на грязном асфальте. Съемочная группа постаралась на славу. Посмотрев видео, Натали поняла реакцию Джона. Ее саму что-то больно кольнуло, когда Селин заплакала навзрыд.

Вспоминая их последний поцелуй, Натали едва не отключалась от реальности. Как же она скучала по нему. И его реакция. До чего же ей стыдно за причиненную ему боль. Он оплакивал ее.

Позже он выслушал ее, не ругался, если не считать ее новой прически, не кричал, как многие ее пугали. Принял ее идею. И даже похвалил.

Все просто. Он любил ее.

Натали и до этого знала, чувствовала, что Джон не будет злиться и ругаться. Но вот его слезы… из-за этого неимоверно больно.

Так много хотелось сказать. Думала, что не остановится. Но поцелуй смел все, обнажив только чувства. Им не нужны слова, когда души так близко.

Единственное, она забыла поделиться планами на переезд девочек. О том, что собирается сама жить с ними и воспитывать их. Находясь в экстазе от его губ, Натали вообще перестала связно мыслить.

Можно было бы, конечно, передать информацию через Ройса, но она не хотела чтобы ФБР знали об еще одном рычаге давления на Джона. Не сейчас. Хоть Ройс, пожалуй, один из немногих людей в принципе, кому она доверяла. О том, что она умерла не по-настоящему знал очень узкий круг людей и то, потому что ей нужна была их помощь. Персонал съемочной группы тоже будет молчать. Со слов Джейкоба, они уже были неоднократно замешаны в чем-то подобном и могли сесть в тюрьму надолго за заведомо ложную информацию. Плюс кузен никого не обидел с финансовой стороны. Риск существовал, конечно, но Натали надеялась, что этот фарс продлится недолго.

Ройс встретил ее в аэропорту по прилету из Лос-Анджелеса и поделился подозрениями по поводу утечки информации из ФБР. Объяснил, что новость вышла раньше и пришлось Джону рассказать о ее «смерти».

— Крысы Дьявола рыщут, Натали. Разнюхивают все детали твоей смерти, даже о теле спрашивали, но удалось состряпать заключение коронера и «передать» твое тело Лагранжам заранее. Спасибо Селин и твоей бабушке — они прекрасный спектакль устроили в руководстве ФБР, — Ройс усмехнулся.

Дьявол — кодовое имя де Сантиса в их разговорах. Натали суеверно боялась произносить его вслух. Что если он как-то узнает о том, что Ройс в курсе? Тогда он точно ни перед чем не остановится и найдет ее. Из-под земли мертвую достанет. И заново убьет.

— Смерть заказная, подстроил это не Дьявол. Конечно, первое подозрение — вдруг это инсценировка. Я попросил Кроуфорда рассказать о твоей смерти. А ты знаешь, он может это сделать с фарсом и эмоциями. В общем, тебе нужно поехать сейчас со мной и успокоить Ноулза.

— Ройс, если бы не твоя помощь, я бы тебя собственными руками придушила, — прошипела Натали на своего бывшего босса.

Бывшего ли?

Она оказалась по уши втянута в расследование «Дела всей жизни Ройса», занималась всеми теми же вещами, что и агент ФБР.

А еще она сделала невозможное. Завербовала Джона Ноулза.

Ройс, зараза, добился таки чего хотел.

Как оказалось, ее отставку не приняли, и ее не то чтобы задним числом восстановили. Она до сих пор числилась специальным агентом, попала в особую категорию "Секретно. Под прикрытием" и регулярно получала выплаты от США. Понятно, почему Джон ей не верил и лютовал на их встречах.

Натали благодарила судьбу за малыша под сердцем. Он стал их связующей ниточкой. Катализатором для того, чтобы Джон наконец-то покончил с преступными связями и помог в расследовании ФБР.

За время, проведенное вместе, она узнала, что Джон неистово мечтает о семье. Нормальной, любящей. Жизнь неслабо его поломала, подбросив кучу испытаний. Он пытался воплотить мечту в реальность, защищая Кьяру и маму, взяв на себя ответственность за Дейзи, женившись на Джессике, став отцом для Мелани. Но это все напоминало лоскутное одеяло, которое никак не срасталось в общее целое.

Натали чувствовала, что сможет подарить Джону недостающие звенья, чтобы он наконец-то обрел счастье. Она ведь сама нуждалась в этом не меньше него.

Для полной достоверности «гибели» Натали, Ройс и Лагранжи организовали чудовищного масштаба похороны, о которых рассказывали даже в новостях. Натали растерялась от такого внимания к ее «умершей» персоне. Конечно, умирать не хотелось, но то, что происходило позволило ей даже немного гордиться самой собой.

И актерским мастерством ее родных.

Это не похороны. Это пафосная церемония с выстрелами, флагами, известными политиками. Ее хоронили, как героя.

Жесткая и стальная Катарина Лагранж плакала на плече у Джеймса, а тот с бледным лицом стоял так, будто случилось ужасное горе.

Речь подготовил сам губернатор с выражением скорби за невосполнимую для Америки потерю.

Натали в воскресенье смотрела по телевизору на этот фарс дома у Джона, куда она окончательно перебралась. Вчера с Алексом доделали комнату для девочек, а завтра они уже будут здесь.

Джон уверил ее, что об этой квартире знает только Марк и парочка людей из личного персонала. У него было еще одно жилье ближе к «Левентис Груп». Для отвода глаз по большей части. Даже если кто-то захочет что-либо раскопать — квартира принадлежала Селин по передаче прав собственности от Натали.

17. Телохранитель и легенда

На следующий день ее разбудил звонок от консьержа. Натали ответила в трубку на стене стараясь изображать голос Селин.

— Мисс Селин, это Кай. Ваш телохранитель.

Черт, она совсем забыла, что Алекс перенаправил личного телохранителя Мишель к ней. И он пришел ровно в восемь, как и договаривались. Ладно, Натали даже дома исправно играла роль своей сестры, поэтому на ней была надета приемлемая шелковая пижама.

Темнокожий Кай, огромный как скала. Даже когда заходил, наклонился, чтобы не задеть проем двери.

— Здравствуй, Кай, — улыбнулась Натали.

— Доброе утро, мисс Натали. Да-да, я знаю все, мистер Конте все мне рассказал. Не переживайте, это нужно, чтобы правильно выстроить вашу защиту.

Натали критично осмотрела Кая. Она и раньше с ним общалась, когда он всюду сопровождал Мишель. Они оба облажались, когда ее похитили. Он — потому что позволил ей ускользнуть от его вездесущего внимания. Она — не остановила Мишель и поощрила ее ребяческое поведение. Если бы на голове Кая были волосы, он бы их обязательно выдрал, когда узнал об исчезновении подопечной.

Кай из тех людей, возраст которых невозможно определить. Натали предположила, что ему больше сорока пяти, но меньше пятидесяти пяти. В промежутке.

— Я буду приходить каждое утро в восемь, если не будет других поручений, а уходить к одиннадцати. Пока вы в опасности — никаких выходных. Кстати, я вам купил кексики и горячий шоколад. Мисс Мишель говорила, что вы не пьете кофе.

Невозможно было не улыбнуться от такой заботы. Она забрала у него пакет из пекарни и два стаканчика с горячими напитками, приглашая на кухню.

Еще до своей «смерти» она уволила всю прислугу из дома, даже Хелен, замки, правда, не поменяла, но не видела особой необходимости — консьерж и охрана внизу дома никого без списков не пропускает. Теперь все заботы о довольно немаленькой квартире легли исключительно на ее плечи. Радует, что жилье не таких необъятных размеров, как у Алекса или у папы в Сохо.

Свою квартиру она выставила на торги через отдел продаж недвижимости Лагранжей, надеясь выручить за нее нормальные деньги, хотя шансов мало. Жить в месте, подходящем для съемок фильма «Мой кровавый Валентин» больше не хотелось. Она смогла вернуться туда без приступов тошноты только после двухдневного клининга. Забрала особо важные вещи, украшения, документы и оружие, а для остального наняла компанию по организации переезда. Конечно, с ее квартирой связаны и добрые воспоминания о начале их отношений с Джоном, но желание построить хорошее и светлое будущее было все же сильнее.

— Очень вкуффно, — восхитилась Натали, прожевывая с полным ртом клубничный кекс. — Ты волфебник.

— Это не я, это Робер. Много лет у него покупаю десерты, — лицо Кая оставалось серьезным. Он пытался улыбнуться, но шрамы, похоже от шрапнели, почти не позволяли.

Натали снова посмотрела на упаковку. Кажется, она знала, куда будет тратить большую часть своих денег.

— Бовеффтвенно, — Натали запила горячим шоколадом. Эта неделя определенно начиналась лучше, чем предыдущая, когда она отмывала себя от крови. Что это? Неужели легкое чувство свободы?

— Вы ждете ребенка, мисс Натали? — это, конечно, Кая вообще не касалось. Но телохранители они такие. Должны знать о подопечных все.

— Троих, — вспомнила Натали посмотрела на смарт-часы. Через три часа самолет с девочками будет в аэропорту Ла Гуардия.

— Тройня? — Кая можно было удивить, оказывается.

— Нет-нет. У меня будет один, — Натали погладила себя по еще плоскому животу. — Но сегодня приедут девочки Джона. Одной пять лет, другой скоро будет восемь.

Кай задумчиво потер лысину.

— Так вам сложнее будет оставаться инкогнито.

— Зачем? Я — Селин.

— У мисс Селин нет детей.

— Мы все продумали вместе с Лорен Лагранж, не переживай, — успокоила телохранителя Натали.

Она смотрела в панорамное окно. До чего роскошный вид. Золотое солнце только недавно поднялось над сонным после выходных Манхэттеном, отражаясь в бликах соседних небоскребов. Вдалеке красовался залив. Одно радует, что хотя бы конец октября выдался солнечным.

Еще одна задача для реализации третьего пункта плана. Создание красивой легенды.

Дейзи и Мелани внезапно обрели фамилию Адамс, как в девичестве у ее бабушки Мэри. Девочки — дочки очень дальних погибших родственников, над которыми Лагранжи взяли на себя ответственность, как благотворители.

Действительно, Лорен участвовала в в одном проекте, где занимались устройством осиротевших братьев и сестер в приемные семьи без усыновления. Важное условие — не разделять детей.

Надо же как-то Дейзи в школу устроить? Точно не под фамилиями Ноулз, Конте, Лагранж, Моретти. Желательно, что-нибудь менее приметное.

Натали вспомнила разговор с Лорен по телефону.

— Ты же поговоришь с директором школы?

— Принять девочку в конце октября? Я попробую.

— Используй магическое заклинание, — попросила Натали.

— Какое?

18. Лилиан и Джеймс

В аэропорту Кай понял, что у них нет детского кресла. Хорошо, что они приехали пораньше и успели сделать кружок за покупками. Натали от волнения не находила себе места. Наконец, она увидела девочек.

Мелани держалась за Джеймса, Дейзи шла за руку с Лилиан. Натали заранее договорилась с отцом о помощи в переезде девочек.

Дети уставшие, перелет слишком ранний для часового пояса Лос-Анджелеса. Ну что ж, будут сегодня отдыхать и спать. Усадив детей в машину с помощью Кая, Натали вернулась к отцу на пару слов. Похоже, он не собирался оставаться в Нью-Йорке

— Мы сейчас дозаправимся и полетим дальше, — предупредил Джеймс.

Лилиан командовала стюардом, чтобы загрузить все чемоданы в багажник. Поначалу этот внедорожник в качестве подарка больше походил на подкол и издевательство со стороны Джеймса. Сейчас же Натали жалела о всех дурных мыслях. Этот "БМВ" всегда с ней в сложных ситуациях. И даже сейчас благодаря вместительному багажнику, удастся взять самые необходимые вещи девочек.

— Я отправлю отдельно грузовик с другими вещами. Там много всего. Они не захотели расставаться с игрушками и половиной своих комнат, — сообщил Джеймс. — Напиши адрес.

— Не нужно посторонних, — ей в лицо бил ветер. С волосами до плеч, оказывается, довольно удобно. Особенно, если сделала низкий гладкий хвостик, как сегодня. — Оставьте в камере хранения. Кай заберет.

— Он меня немного пугает.

— На то и расчет. А куда вы поедете? Лилиан с тобой?

— Я предложил Лилиан путешествие на Багамы. Она не отказалась.

— Что прости? — удивилась Натали. Она почувствовала, как ее сережки-ромбики дернулись в ушах, коснувшись шеи холодным металлом.

— Лилиан тоже нужно спрятаться, чтобы ее не нашел тот человек. А поскольку я уже знаю, кто это — Лили рассказала, делать мне в городе нечего, иначе руки чешутся заняться вендеттой. Я лучше напущу на себя скорбящий вид от потери дочери и спрячусь в подземелье, чтобы не мешать супер секретному расследованию Ройса.

— Лили, значит. Папа, у нее тяжелый посттравматический синдром, затяжная депрессия и бог знает, что еще.

— Знаю, профессор.

— Я к тому, что эта женщина не для интрижки.

— Натали, я старше тебя почти вдвое. Как-нибудь разберусь в отношениях, — отец немного обиделся. Ну и черт с ним. У него было две жены после смерти мамы, а женщин вообще не счесть. В пятьдесят восемь до сих пор оставался привлекательным и сводил женщин с ума. Не без помощи, конечно, своего банковского счета.

— Не обижай ее. Ревность ничем хорошим не заканчивается. Сам говорил.

— Я ее вижу второй раз. Просто хочу помочь, — Джеймсу не нравилась эта тема. Словно они поменялись местами. Еще недавно он отчитывал ее из-за отношений с Джоном. — Да и странно это будет.

— О, да, — согласилась она. — Пап, я хотела сказать. Я тебя очень люблю. Прости за все переживания.

— Все в порядке, милая. Я тоже тебя люблю, — он потрепал ее по щеке, как в детстве. — Кто ж знал, что тебе достанется упрямый характер твоей мамы. А с вами только так — любить и принимать, какие вы есть.

— Говорил, что похожа на бабушку, — упрекнула Натали.

— Блефовал. Бабуля — святая женщина и ангел.

— Вы очень плохо расстались, пап. С мамой.

— Мы не расставались. Она по неопытности безумно страдала от пустой ревности. Я бы вернул ее, клянусь, — Джеймс до сих пор опечален тем, что произошло много лет назад. — Она подарила мне тебя, а ты меня не оставила, хотя могла бы. Я был скверным отцом, а ты не сильно-то терпеливой дочерью, но мы все равно вместе. Теперь у нас есть еще Селин. И ты в нашу семью привела двух замечательных девочек. Береги себя. Лагранжи без тебя как песня без слов. Вроде звучит, но не имеет смысла.

Лилиан разобралась с багажом и подошла к ним, сияя и улыбаясь Джеймсу.

Слова отца согрели Натали похлеще родительских объятий в детстве. Последняя фраза заставила вспомнить о вопросе, который не давал покоя.

— Что за похороны мне устроили?

— Достойные героя, — отец улыбался. — Кто бы мог подумать, но я безмерно гордился тобой, дочка. Столько хороших слов слышал. Думал, неужели это все о моей упрямице?

— Господи, как же мне воскреснуть из мертвых после такого? — простонала Натали от досады.

— Эта идея принадлежит Ройсу. Я думаю, у него есть какой-то план.

— Актерское мастерство Лагранжей достигло какого-то феноменального уровня. У бабули даже давление поднялось?

— Почитай историю нашей семьи, — смеялся Джеймс. — У бабушки есть пара собственных мемуаров. Бизнес, как правило, тот еще театр. Навыков у нас предостаточно.

Да, пожалуй, за последний месяц она много нового узнала о Лагранжах. Куда там Конте до этих изворотливых дельцов и хитрецов! Никаких принципов. Семья на первом месте.

— Я вот и думаю, что нам пора потеснить Голливуд, — Натали обняла отца. — Лилиан, хорошего вам отдыха. Спасибо за девочек. И за Джона. Вы прекрасно его воспитали.

Лилиан сама обняла Натали.

19. Новый дом

Всю дорогу до дома девочки спали. В лифте молчали, сонно поглядывая по сторонам, но как только зашли в квартиру, тут же приободрились

— Вау! — Дейзи упала на диван в центре гостиной. — Мы правда живем на Манхэттене?

— Да, ваш папа недавно купил эту квартиру, — Натали поспешно сняла куртку с Мелани. Та, как зачарованная, держа в подмышке белого плюшевого медведя, подошла к панорамной стене, касаясь маленькой ладошкой стекла.

Солнце осветило ее волосы, создавая причудливый нимб.

— Не папа. Джонни, — поправила Дейзи. Она валялась в верхней одежде в обуви на молочном диване с телефоном в руках. Играла во что-то. Натали предвкушала стычки и проблемы, но надеялась свести их до минимума. Дейзи никто не воспитывал и толком ею не занимался.

— А что плохого в том, чтобы назвать его папой? — поинтересовалась Натали.

— Он сам просил его так не называть, когда я была еще маленькой, — ответила супер взрослая Дейзи. Она и правда похожа на упрямую маргаритку, неожиданно проросшую сквозь заросли сорняков.

— Ясно. Ну, думаю, он сам не был готов стать тебе папой. Возможно, все поменяется.

— А где Джонни? — Мелани подошла к ней и дернула за руку.

— Уехал по работе. По делам. Надеюсь, он скоро приедет.

— Давай позвоним? — предложила Дейзи. Она тут же набрала его номер. — Выключен.

— Он очень далеко.

— Он что умер? — Дейзи аж соскочила с дивана.

— Да ну, перестань, — передернула плечами Натали. — С ним все в порядке. Просто очень занят. Я сама разговаривала с ним четыре дня назад. Мы почти не общаемся сейчас. Но вот о том, кто умер, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Мелани вряд ли поймет.

Натали рассказала о том, что подстроили ее похороны и она сейчас — Селин. Попросила на публике называть ее так.

— Завтра попробую договориться со школой. Будет здорово, если ты будешь обо мне говорить, называя Селин.

— Мама, — вставила Мелани. Малышка в итоге забралась к ней на колени, пока Натали сидела и пыталась объяснить все Дейзи.

— Мелани, крошка, — проворковала Натали.

— А она права. Буду называть тебя мамой. Так проще. А то напутаю еще что-то, — Дейзи завалилась обратно на диван.

Натали надеялась, что такое своеволие с девочками не сильно расстроит Джона. С другой стороны, даже если у него были планы вернуть Дейзи Элизабет, она пойдет на это только через свой труп. Не отдаст.

— Дейзи, Мелани, пойдемте покажу вам вашу комнату.

— У нас что, одна комната на двоих? — Дейзи отбросила телефон и недовольно надулась. Ничего. Она окружит этого ребенка любовью и заботой и та обязательно станет мягче. — Хочу обратно.

— Пойдем. Посмотришь вначале, а потом будешь возмущаться. Квартира, конечно, меньше, чем ваш дом в Лос-Анджелесе. Мы с папой обязательно что-нибудь придумаем. Позже. А сейчас поживем пока так.

— С Джонни, — незамедлительно поправила маленькая язва. Но в комнату вслед за Натали и Мелани пошла.

— Вот это да, — воскликнула Дейзи, ловя взглядом огоньки таинственного ночного звездного неба, под пологом которого в лесу ниже сиял и блестел единорог, окруженный светлячками и бабочками. У каждой кровати нарисован замок — розовый и фиолетовый. А между ними на ковре из зеленой травы «протоптана» дорожка. У принцессы постарше во владениях расположился настоящий город в виде письменного стола-дома с компьютером, полки с книгами, принадлежностями для рисования . Возле маленькой принцессы столик поменьше, несколько домиков-ящиков для игрушек. Из их комнаты дорожка вела в гардеробную, разделенную пополам и выполненную индивидуально под детей и их рост. Им еще предстоит разобрать и разместить их вещи.

Натали переключила ночной режим и кнопкой раздвинула шторы. Вместо леса — полянка с цветами, вместо единорога — белоснежная лошадка с гривой. Пчелки и божьи коровки на растениях.

Девочки захлопали в ладоши от восхищения. Комнату полностью спроектировал Алекс. Натали не просто так к нему обратилась. Знала о его таланте. Несмотря на свою занятость, он вместе со строителями успел все закончить к пятнице, а в субботу она помогала ему дорисовать эту красоту на стене. Мишель, увидев чудо, которое сотворил ее муж, потребовала ремонт дома в Лос-Анджелесе и такие же детские, только для мальчиков, которых она носила под сердцем. Алекс загадочно улыбался и просил не беспокоиться. Натали не сомневалась — детские для их детей уже давно готовы.

— Ладно. Сойдет и одна комната, — согласилась Дейзи.

Натали поцеловала в макушку свой цветочек, смеясь. Все у них будет хорошо.

20. Отец и сын

Капли мелкого дождя стекали по тонированному стеклу у пассажирского сиденья, пытаясь стереть из памяти яркое и солнечное лето. Как будто его и не было. Совсем скоро начнется зима, правда, Нью-Йорк она могла обойти стороной, превратившись в дождливую и скользкую серость. Но в этом году осень наступила раньше и надежда на снежную зиму все же оставалась.

Как и на положительный исход в скрытной войне с его отцом.

— Джонни, ты как будто не рад, что адвокат нашел нарушение и вытащил тебя из-под стражи?

Его встретил Тео на своем представительском «Мерседесе». Дьявол не желал терять ни секунды, чтобы напомнить об их договоре в Палермо.

— Там неплохо кормили, — ответил Джон, вызвав раскатистый смех отца.

— Вот ведь девчонка тебе попалась. Хорошо, что ее похоронили. Я бы сделал это сам, но кто-то меня опередил. Чуть не убила тебя, сучка.

Джон ликовал внутри глубоко себя, что им с Натали удалось хотя бы на шаг опередить Тео.

Его Натали.

Ройс поделился, что она спрятала детей и мать. Их не найдут. Также как и Кьяру. Отцу просто нечем его шантажировать, когда начнется заварушка с Андерсеном.

Джон поморщился, словно Натали и впрямь погибла.

— Ты что? До сих пор страдаешь? Даже после того, как она тебя бросила умирать? — отец издевался. Его острые белые зубы выглядели крайне опасно, клыки усиливали хищный облик. Хоть бы к ортодонту сходил что ли. У Джона эта слишком открытая улыбка отца всегда вызывала отвращение.

— Закрыли тему, — потребовал он.

— Кстати, я тут поинтересовался у парочки криминалистов. Не была она беременна. За нос тебя водила, чтобы переманить на свою сторону.

Вот как он это делает? Парой слов проник внутрь, посеял зло и сомнения. И ведь на какую-то долю секунды Джон ведь задумался.

А что если Натали сделала аборт, удерживает его родных и свела с ФБР ради следствия? А поцелуи? Актерская игра? У нее имелся определенный талант в этой сфере.

Выглядит так.

Если бы не одно большое «но», размером почти с него самого. Алекс Конте. Натали не назвала ему имен, хотя он был способен уничтожить всех их. Да, война обернулась бы реками крови, но Алекс точно бы вышел оттуда победителем. Особенно если бы заручился поддержкой Джеймса Лагранжа.

Натали не знала, что Алекс наведывался к нему. Ее оставляли в неведении и относительно основных планов в расследовании. Джон не сомневался, что она обо всем догадывается. Его невеста отличалась особой проницательностью и умением задавать вопросы, что называется, в точку. А он не способен ей лгать. Смотрит в ее прозрачные глаза и как на исповеди все выкладывает. И она выдерживает, терпит, принимает его. Ох, как она его принимает.

Джон прикрыл глаза. В последний раз он любил ее утром после тяжелой ночи в палаццо Моретти. Неистово скучал. Мечтал как можно скорее оказаться с ней рядом. Снова. Почувствовать ее сладкий запах.

— Ладно, не страдай так. Тебя дома ждет сюрприз. Думаю, тебе понравится. Я же твой отец как-никак, и не хочу, чтобы мой единственный сын угробил свою жизнь на шлюшку Сантини.

— Я не люблю сюрпризы, — отрезал Джон.

— Этот тебе понравится. Обещаю.

От этих слов у него душа перевернулась. Тео мог выкинуть что угодно. Кьяра, девочки, мама… Натали. Хоть бы Ройс говорил правду и они все сейчас в безопасности.

Все оказалось куда примитивнее.

Они зашли в его квартиру в том же шумном квартале, что и офис «Левентис», или Башня Мордора, как шутливо называла этот темный небоскреб Натали. Как же она права.

Он жил здесь до покупки той, на севере Манхэттена, где сейчас обитала его невеста.

Идеальное жилье для холостяка с холодным дизайном, каменными стенами, черной мебелью, вставками из хрома и темного дерева. Склеп. Не любил он это место. Напоминало ему о его прошлом, когда он наплевал на совесть и чувства. На свою человечность.

Их встретила роскошная латиноамериканская красотка в красном бандажном коротком платье, едва прикрывающем ягодицы. Габи Гарсиа. Тряхнула светлыми пышными волосами, завитыми в идеальные волны. Улыбнулась при виде Джона. Нет. Не просто улыбнулась. Расплылась в многообещающей и чрезмерно похотливой улыбке. Покачивая округлыми бедрами и демонстрируя пышную грудь в глубоком вырезе, подошла к нему и шепнула на ухо:

— Здравствуй, Джонни.

В последний раз он проводил время с Габи еще зимой. И да, пару раз выходил с ней в Лос-Анджелесе после идиотского расставания с Натали. Попытался вспомнить, как это было с Габи и… не смог. Ни одна женщина не только в жизни, но и в постели не сравнится с его ведьмой.

Если бы Натали подошла в таком наряде и прошептала ему приветствие на ухо, он бы уже заперся с ней в спальне и не отпустил бы, пока она сама не попросила бы пощады.

С Габи глухо. Его тело заколдовано. Настроено на другие флюиды.

— Привет, Габи, — вежливо ответил он. — Что ты здесь делаешь?

— Решила тебя порадовать, — она схватила его за задницу.

С силой оторвав ее руку от себя, он наклонился к ней и проговорил, тихо, с угрозой:

21. Мудрая Мелани

Школа выразила сочувствие семье Лагранж по поводу столь ранней кончины Натали и нашла место для внезапно «осиротевшей» Дейзи. Девочке, на удивление, школа очень понравилась. Натали сама в ней когда-то училась и не сомневалась в преподавателях. Главный плюс — недалеко добираться и не нужно стоять в пробках.

Для Мелани Лагранжи нашли молчаливых врачей, чтобы наблюдать за ее маленьким сердечком. Результаты обследований и динамика ее самочувствия давали надежду на положительный прогноз. Мелани уже перенесла несколько операций. Понадобится ли еще одна — вопрос времени, но если все будет также позитивно развиваться, то появлялся шанс обойтись без хирургического вмешательства.

С психикой дела обстояли несколько сложнее.

Мелани пугала Натали.

Нет, в поведении девочки не наблюдались странности. С виду абсолютно нормальный ребенок. Любила общение и игры, не склонна к регулярно меняющемуся поведению или резким перепадам настроения. Все, как обычно у детей — плачет, если ударится или не получает желаемую конфету. Смеялась во время совместных игр с сестрой и Натали.

Конечно, у Натали отсутствовал какой-либо опыт в воспитании детей, но она отличалась особой старательностью и обучаемостью. Пока девочки спали или играли, она штурмовала книги по детской психологии, зависала в родительских сообществах и даже завела знакомство с другими мамами на детской площадке. Она поставила себе цель — стать настоящей матерью для девочек и уверенно шла в этом направлении.

С Мелани не так сложно, в отличие от Дейзи из-за ее характера.

Но у Мел проявлялись свои особенности.

Мелани играла с куклами и Каем, устроив им всем чаепитие.

Телохранитель мужественно взял на себя роль няни. И у него это весьма неплохо получалось, но порой приходил в замешательство не меньше Натали.

— Я — ненормальная? Отведешь меня к докторам?

Голубые глаза девочки налились слезами. Натали кожей почуяла опасную тему и глубокую обиду. Боже, откуда такое понимание происходящего в почти пять лет?

— Мелани, никаких докторов, обещаю. Но мне нужно понять, почему тебя отправлял к ним Джонни?

Молчала.

— Ты слышишь голоса? — попыталась добраться до истины Натали.

— Я хочу их слышать. И видеть, — Дейзи поставила еще один пустой прибор для чаепития на игрушечный столик. Но не посадила никакой игрушки на маленький стульчик.

— Для кого этот чай? — повидавшая всего в жизни Натали, ощутила, как маленькие волоски на коже спины встопорщились, пропуская между собой холодок. Первобытный инстинкт. Реакция на необъяснимую природу происходящего.

— Для мамы, но не тебя. Для моей мамы. Я бы очень хотела ее увидеть, — Мел улыбнулась куда-то в пространство.

Класс.

Первая мысль у Натали — не хватало еще призрака бывшей жены Джона в их уютном уединении. Издала смешок. Кай, напротив, посмотрел на Натали расширенными глазами.

— Похоже, вождение Мишель поприятнее, чем служба на меня, — хмыкнула она.

— Едва ли это меня напугает, мисс Натали.

Действительно. Дедушка Дэнни всегда говорил ей, что бояться нужно живых, а не мертвых. Натали была с ним в корне не согласна. Просто потому, что неистово жаждала избавиться от любого страха. И вот последние месяцы ее жизни превратились в нескончаемый триллер. Она боялась до чертиков. Всех. И живых и мертвых. Но виду не показывала, лишь сжимала пистолет в руке под подушкой во время ночных пробуждений. Причем боялась не за себя, а за девочек и малыша под сердцем.

— Хочешь покажу ее фотографию? — с наивной радостью спросила Мелани. — У Джонни целый альбом в кабинете.

Натали одолел жгучий интерес — почему альбом с бывшей женой хранится именно здесь, в этой квартире? Нет, у нее не возникло дикого желания смотреть на безусловно потрясающую и красивую женщину, судя по внешности Мелани. Но девочка так просила взглядом, что Натали пришлось сдаться. И удивительно, как Мелани нашла этот альбом, а она за столько времени — нет?

Натали любила кабинет Джона. Вещи и обстановка застыли в ожидании хозяина точно также, как и «Бугатти» на автомобильной стоянке. Ключи от машины на столе, брошены, как будто он вот-вот вернется. Зайдет, заполняя собой пространство, обнимет сзади и хорошенько шлепнет ее по ягодицам за идиотские мысли и внезапно всплывшую ревность к умершей жене.

Джон на свободе — это уже радовало. Натали надеялась неистово, что прежняя жизнь не заберет его у нее. Вдруг он решит, что ему в своем прежнем ритме живется гораздо легче? Никаких эмоциональных взрывов. Если он бросит ее? Объявится только для установления отцовства?

— Натали, ты тоже моя мама, — Мелани отвлекла ее от самолинчевания, обнимая ее, оюхватив руками талию.

К прискорбному сожалению самой Натали, это не так. Реши Джон построить дальнейшую жизнь отдельно от нее, девочкам будет нанесена колоссальная рана. И виновной в этом останется исключительно Натали. Она сомневалась, что сможет стойко выдержать подобный исход.

Но назад пути нет. Если ей суждено мчаться на полной скорости в ад, то она будет наслаждаться каждой секундой своего экстремального путешествия.

22. Поездка в Боготу

— Впервые летаю на чем-то подобном, — Ройс радовался, как ребенок. Кто бы мог подумать, что его еще можно удивить. Вольготно раскинулся на бежевом кожаном кресле, вытянул ноги и сцепил ладони в замок у себя на животе. — И шампанское принесут, если я попрошу?

— Ты на службе.

Джон всегда испытывал счастье за людей, способных получать эмоции от вещей, которые для него стали обыденными. На этом самолете он пролетел десятки тысяч километров. Это обычный транспорт, позволяющий сохранять свободу передвижения.

Шампанское здесь в последний раз пила Натали, когда он вздумал похитить ее и привезти на Сицилию. Джон до сих пор мысленно награждал себя всеми возможными премиями за силу духа и героизм. Сам не понимал, как ему удалось выжить в ту ночь. Невыносимо длинную ночь. Самый долгий перелет в его жизни. Каждый час за два.

— А как ты объяснишь присутствие агента ФБР с собой? Не пойми неправильно, я готов на многое, но все же нужны кое-какие детали.

Вот сразу видно, что Натали и Ройс работали вместе. Прагматичность совмещалась с безбашенностью.

— Будешь моим телохранителем. Паспорт на другое имя в конверте перед тобой.

— Я правильно понимаю, что ты изготовил для меня фальшивые документы и везешь на какую-то незаконную сделку? — Ройс откровенно издевался над ним. Жалко самолет уже взлетел, так бы уже высадил его.

— Ты же хотел собрать на меня достойный компромат. Вот, у тебя есть уникальный шанс посадить меня за подделку документов и незаконное пересечение границ, — проворчал Джон.

— Слишком мелкая статейка для такого экземпляра, как ты, — расхохотался Ройс. Его смех походил на карканье. Холодный взгляд серых глаз не вводил в заблуждение. — Что нас ждет в Боготе?

— Нам нужно наладить поставку кокаина в Нью-Йорк, — веселясь сообщил Джон. Вот теперь выражение лица прожженного вояки вызвало в нем мрачное удовлетворение. — Прошлые поставщики не хотят сотрудничать. Помимо наркотиков, нужна парочка токсинов, которые производятся из местной флоры и фауны.

— Ты серьезно думаешь, что я буду тебе помогать в этом? — Ройс продолжал смотреть на него как на сумасшедшего.

— Поставки направятся на фармацевтический завод, где производятся особые… препараты. «Левентис Девелопмент» планируют построить несколько таких заводов по всей стране для различных компаний, но все они так или иначе связаны с де Сантисом. Андерсен лоббирует несколько проектов. Один из них — выдача лицензий на легальную продажу психотропных веществ под видом лекарств. Второй — изготовление в лабораториях для спецслужб особых ядов, не оставляющих следов. Без поставок из Колумбии в этих заводах нет смысла. Мне нужно дожать Андерсена, чтобы он не дал заднюю.

— Мафия настолько далеко зашла? — Ройс поправил свой галстук. Не ожидал, что Джон прямо поделится всем.

— Ройс, очнись. Это не обычная мафиозная структура. Де Сантис прикрывается кланом Моретти, публичными домами и казино, чтобы проворачивать более глобальные вещи. Он многие компании вовлек в финансирование заводов и военных разработок. Насколько я понял, сейчас ведет переговоры с Конте. Нам нужен Андерсен до того, как это все достигнет точки невозврата.

— То есть пока мой отдел бегает по притонам, вы…

— Верно понял.

— Ты же в курсе, что можешь сесть вместе с Андерсеном и де Сантисом?

Джон отвернулся к иллюминатору.

Он не боялся тюрьмы. Он боялся провести жизнь без Натали.

— Если я просто выпущу пулю в де Сантиса, ты меня все равно посадишь. А так хотя бы есть какой-то шанс, что сможешь замолвить за меня словечко.

— Слушай, у нас вообще беда. Я уже каждого подозреваю в утечке информации. Но состряпать и подтасовать факты, выставив тебя в выгодном свете попытаюсь. Эх, жаль, что Лагранж прячется. Она бы вычислила крысу.

— Натали в отставке, — поправил Джон.

— Извини, но нет. Я не принял ее отставку. Она до сих пор числится агентом, — Ройс, кажется, чрезвычайно гордился собой и этим фактом. — Позволь ей вернуться на работу, Ноулз. Она — лучшая среди нас.

Джон не стал ничего отвечать. Натали сама не хотела продолжать работу в ФБР. К тому же она беременна. Конечно, если в один прекрасный момент она решит вернуться, Джон вряд ли сможет помешать. Но восторга от этого точно не испытает.

Она обещала не рисковать собой. Самозащита — окей. Но этот длинный каштановый хвост за поиском приключений с «кольтом» за поясом Джон не отпустит. Насмерть встанет.

Ройс посчитал его молчание за колебание в этом вопросе.

Джон слушал рассказы о Натали Лагранж, специальном федеральном агенте. Обо всех ее делах и заслугах, хотя, подозревал, что часть информации Ройс передал ему, нарушая всю возможную политику конфиденциальности.

А еще ему удалось ковырнуть в Джоне чувство вины, которое он старательно запечатывал в себе. Нет, он не откажется от Натали ни при каких обстоятельствах, даже ей во благо. Но дурные мысли все равно не давали покоя.

— Я попробую по своим каналам узнать, кто сливает информацию де Сантису, — пообещал Джон, когда Ройс выдохся от своих историй.

— Не де Сантису. Андерсену. Он вдруг объявил себя святым и требует отчета по расследованию «смерти» Натали, угрожая моему начальству отставкой. Он ищет Пилар де Гова, очень боится, что она у нас.

23. Кошмар продолжается?

Натали целыми днями пропадала в бегах. До такой степени уставала, что вечером буквально валилась с ног и мгновенно засыпала.

Дейзи в школу отвезти, Дейзи забрать. Детей покормить и не один раз — к счастью, любимый ресторан Натали доставлял еду каждый день и не обрекал их на голодную смерть. У Дейзи потерялся телефон, нужно купить новый. У Мелани сломалась лошадка и она не хочет другую, а хочет эту. Сделать уроки с Дейзи. Позаниматься с Мелани. Она упрямо называла желтый цвет зеленым, чем могла довести до обморока Натали. Убрать в квартире, постирать. Опять убрать. Водить на ежедневные процедуры и обследование Мелани. Бежать в аптеку в двенадцать ночи, потому что лекарства закончились, а Кай уже ушел. К тому же ее мучали головные боли. Иногда подташнивало, но не сильно. Отвезти Дейзи к стоматологу. Купить себе пальто, потому что холодно. И плевать на стиль Селин — шапка до ушей, джинсы и ботинки.

Нужно не забыть записаться самой к врачу, чтобы убедиться, что с малышом все в порядке. Вот бы разделить счастье беременности с Джоном…

Его не хватало. Невыносимо. До боли в груди и скрежета в зубах. Хотя бы просто услышать его голос. Знать, что он по-прежнему ее любит, а не нарочно избегает любых контактов.

В середине ноября она не выдержала и попросила Ройса о встрече. К ее радости, он не отказал, но попросил раскрыть свое местоположение. Натали не сомневалась в нем. Ройс — один из немногих кому она могла доверять. Единственное, пришлось познакомить с детьми, хотя изначально этого не было в планах. Но за недели одиночества ей нестерпимо хотелось пообщаться с кем-то из прежней жизни, кто сможет подсказать, что делать дальше. С кем-то, кто связан с Джоном.

— А где Джонни? — сходу спросила Мелани, когда Ройс зашел к ним в гостиную.

Кай скрестил руки на груди и молча сверлил взглядом агента, показывая таким образом свое неодобрение по поводу визитов и гостей у них дома.

Ройс ошарашено переводил взгляд с Натали на Кая, а затем и на детей, не понимая ничего, что происходит.

Натали представила их друг другу.

— Почему ты пришел без Джонни? — призвала к ответу Мелани, уперев руки в бока, как порой делала ее старшая сестра.

— Ему пока нельзя сюда. За ним… следят, малышка. А ты знакома с ним? — Ройс улыбнулся девочке. Мягко так. Тепло. Непохоже на него.

Натали сжала губы.

— Джонни — наш папа, — ответила за Мелани Дейзи.

Ройс растерянно взглянул на Натали, ища на ее лице ответы.

Она утвердительно кивнула.

— Пойдем на кухню. Будешь кофе?

— Похоже мне что-то покрепче понадобится.

— Ты на службе, Ройс, — запротестовала Натали.

— Два сапога пара, — пробормотал он.

— Ты что-то сказал? — Натали обернулась к нему, когда зашла на кухню.

— Кофе, говорю, буду.

Натали пригласила его за пустующий кухонный островок и через пару минут подала крепкий горячий кофе, который он обычно предпочитал. Они столько лет с Ройсом бок о бок работают, что выучили часть привычек друг друга.

— До чего ж роскошный вид, — присвистнул Ройс, глядя сквозь панорамную стеклянную стену. Реакция всех, кто когда-либо бывал в этой квартире одинаковая. Неудивительно, что Джон приобрел ее и достаточно быстро сделал ремонт. Здесь и правда хотелось жить. А еще Натали чувствовала присутствие Джона повсюду — в гардеробной, где пополам разместились их вещи, в его кабинете, в котором Натали вечерами читала книги и ждала, что вот-вот он зайдет сюда. И конечно, в спальне. Шальное воображение представляло, сколько удивительных вещей можно сотворить на такой огромной кровати. Но больше всего она мечтала, чтобы он прижал ее к своей мощной груди, обхватив руками, и приказал спать.

— Как там Джон? — спросила Натали, сдерживаясь, чтобы не завалить Ройса миллионом вопросов.

— Все хорошо. Операция в процессе. Действуем тонко, чтобы не навредить части людей. И самому Джону. Мы же закрываем глаза на его прошлое только по принципу наименьшего зла.

Натали не думала об этом. Если Джона посадят, она с ума сойдет.

— Много еще времени нужно?

— Нэт, здесь лучше не торопиться. Дело движется, и хорошо. Я потрясен знакомством с Ноулзом. Людям обычно сложно меня удивить, но он… это нечто. Ты уверена, что хочешь быть с ним?

— И конечно же ты не поделишься обстоятельствами и деталями, заставившими тебя задавать вопросы, которые тебя не касаются? — Натали понимающе взмахнула рукой.

— Не-а. Я вот все думаю… Он горит энтузиазмом и решимостью посадить Андерсена. Так вот, мне страшно представить, что было бы, если бы он принял не нашу сторону, но сохранил этот энтузиазм и энергию?

— Организовал бы уже свое квазигосударство, я думаю, — рассмеялась Натали, зная о неуемном темпераменте Джона не понаслышке.

— Это правда его дети?

— Приемные. Ройс, кстати. Как думаешь, могу встретиться с доктором Айзенбергом? Это будет безопасно? — Натали боялась пустого и глупого риска.

— Я бы вообще никому не доверял, — не поморщившись отпил глоток адского горячего кофе, приправленного корицей. Натали поставила перед ним поднос со свежими кексами Робера. Ройс любил сладкое. И даже становился добрее от него. Давно заметила.