Знакомство с герцогом

Глава 9

– Леди Глэдис, могу я на минутку занять ваше внимание? Мне бы хотелось обсудить с вами мое будущее.

Леди Глэдис и леди Аманда переглянулись и отставили чашки. Сара впервые присутствовала в гостиной леди Глэдис, однако она слишком нервничала и не обратила особого внимания на обстановку, заметив только, что комната светлая и просторная.

Леди Глэдис отметила про себя, что Сара надела сегодня платье с высоким воротником – модное, но позволяющее скрыть красное пятно на шее.

– Мне кажется, вчера вы с Джеймсом провели достаточно времени, обсуждая эту тему. Я не сомневаюсь, что вопрос уже решен.

Сара незаметно вытерла вспотевшие ладони. Именно вчерашнее «обсуждение» и побудило ее обратиться к леди Глэдис. Еще несколько подобных встреч, и она сможет преподавать лондонским леди уроки безнравственности.

– В самом деле, мисс, – усмехнулась леди Аманда. – Вы, кажется, слишком возбуждающе действуете на бед ного Джеймса, заставляя его забывать о хорошем тоне. Обычно он не позволяет себе подобной нескромности, предпочитая ограничивать свои амурные интересы собственной спальней.

– Аманда права, Сара. До сих пор Джеймс никогда не оказывал такого многозначительного внимания какой-либо одной леди. Общество это заметило.

– А уж леди Ротингем наверняка. Ее длинный нос, который она так любит совать в чужие дела, вчера едва не отвалился, когда она смотрела, как вы с Джеймсом вальсируете. Я получила истинное удовольствие, наблюдая за ней.

– Аманда!

– Но ведь это так, Глэдис, признайся. Ты не меньше моего смеялась, когда Сьюзи Бентли буквально затрясло от злости! И почему она решила, что сумеет навязать Джеймсу свою ненаглядную доченьку, понять не могу!

Леди Глэдис кивнула:

– У нее всегда было не в порядке с головой. Ничего удивительного, что у нее родилась девица, которая полностью оправдывает свое прозвище Мраморной королевы.

– Сьюзи и в девичестве была просто невыносимой, а замужество с Ротингемом сделало ее еще несноснее.

Сара попыталась вернуть разговор к интересующей ее проблеме.

– Если уж в обществе обратили на это внимание, то тем более это заметил мистер Раньон. А он не хочет, чтобы его светлость женился.

– Ричард не хочет, чтобы его светлость вообще жил на свете, Сара, но это не означает, что ради него Джеймс сам полезет в могилу. Не беспокойся насчет Ричарда – о нем позаботится Джеймс.

– Но неужели вы думаете, что герцог действительно хочет жениться?

– Фи! – Леди Аманда усмехнулась. – Какой мужчина хочет жениться? Уверена, что все они предпочитают порхать от одной женщины к другой, как пчелы в цветнике. Сейчас Джеймс определенно дал понять, что желает отведать вашего нектара, душенька. Только он в отличие от других понимает, что единственный способ сделать это – жениться на вас.

– Но его репутация...

– Какая репутация? А, вероятно, вы имеете в виду эту смешную историю с его прозвищем...

Леди Глэдис обернулась к леди Аманде:

– Что в этом смешного?

– Да ты и сама знаешь, Глэдис. Глупейшие слухи, как будто Джеймс совратил чуть ли не половину всех дам высшего света и не вылезает из публичных домов Лондона.

Леди Глэдис фыркнула.

– И эти слухи все еще ходят?

– В этом сезоне об этом говорят еще охотнее.

Сара почувствовала облегчение.

– Значит, они несправедливы?

– О, наверняка отчасти справедливы – ведь Джеймсу уже двадцать восемь!

Леди Аманда кивнула.

– Только к любым слухам нужно относиться критически, Сара. Например, одна из сказок говорит, что однажды Джеймс путешествовал по Темзе, прихватив с собой дюжину лодок, полных легкомысленных красоток. Ну можете ли вы представить что-либо более нелепое? Думаю, с ним было не больше двух-трех жриц любви, ну, может, три-четыре. Джеймс крайне разборчив!

– В высшей степени!

Сара растерянно уставилась на них. Казалось, леди Глэдис очень гордилась сексуальными подвигами Джеймса.

– Видите ли, Джеймс понимает, к чему обязывает его положение, Сара. – Леди Глэдис улыбнулась. – Не волнуйтесь. Он выполнит свой долг перед вами, а если у него и появятся другие связи, то вам не придется расстраиваться, так как это будет происходить очень скрытно.

– Если только вы решитесь дать мальчику исполнить свой долг, – сказала леди Аманда. – Согласитесь на ваш браке ним, Сара, и избавьте его от переживаний. Эпизод с вашей рискованной прогулкой в саду дает отличный повод для сплетен, но обычно оставляет мужчин расстроенными и едва не больными.

Леди Глэдис нахмурилась:

– Да, Сара, если вы не намерены выходить замуж за Джеймса, тогда и нечего дразнить его, исчезая с ним в кустах.

– Но вы ведь выйдете за него замуж, не так ли?

Сара в полном замешательстве беспомощно смотрела на старых леди.

– Я... я не знаю.

Едва Джеймс вышел из своего кабинета, как леди Аманда бросилась к нему:

– Не хочу учить тебя, как вести свои амурные дела, но тащить невинную девушку в кусты не самая лучшая идея!

– Простите?

– Только не запирайся, Джеймс! Ты возмутил в Истхэвене всех старых кумушек, что было бы нам безразлично, если бы девушка уже дала тебе положительный ответ на твое предложение. Однако пока этого не произошло, и ты только напугал ее. Так что лучше держись от нее подальше, пока не научишься держать штаны застегнутыми.

– Леди Аманда! Вы заходите слишком далеко!

– Это ты зашел слишком далеко. Если хочешь поцеловать девушку, то не оставляй следов или хотя бы оставляй их там, где это не сможет заметить каждый. Ты не задумывался, почему в последнее время Сара носит платья только с высоким воротом?

– Сегодня вы получите огромное удовольствие, мисс Гамильтон. – Мистер Саймингтон одернул жилет, который тут же снова задрался вверх на выпирающем животе. – Мистер Эдмунд Кин выступает в роли Шейлока в «Венецианском купце». – Он наклонился поближе и похлопал Сару по руке. – Видите ли, это пьеса Шекспира, знаменитого английского драматурга. К сожалению, он уже умер.

Сара стиснула зубы и спрятала руки в складки юбки, чтобы уберечь их от липких рук мистера Саймингтона. К несчастью, он слишком любил лук, и разговор с ним, и без того казавшийся ей настоящей пыткой, усугублялся сильным запахом.

– Слава Шекспира перешагнула Атлантический океан, мистер Саймингтон.

– Неужели? – Мистер Саймингтон пригладил редкие волосы на голом розовом черепе. – Рад слышать, что хоть какая-то часть европейской культуры достигла страны дикарей.

Наклонив голову, Сара думала о том, с каким удовольствием она стукнула бы веером по его лысине. В поисках помощи она посмотрела на леди Глэдис, но та была увлечена беседой с лордом Кросслендом, старым пэром, который сопровождал их этим вечером. Леди Аманда сосредоточенно изучала сидящих в ложах по другую сторону зала. Обе леди были достаточно сообразительны, чтобы не увязнуть в беседе с Саймингтоном. Сидящая рядом с леди Амандой Лиззи, поймав отчаянный взгляд Сары, подмигнула ей, но не сделала попытки прийти на помощь.

Сара сокрушенно вздохнула и вновь повернулась к соседу.

– Своей игрой Кин поверг всех в полное восхищение еще в четырнадцатом году. – Саймингтон смущенно покашлял, прикрываясь ладонью. – К сожалению, сам я его тогда не видел – не смог приехать в Лондон, так как мне пришлось остаться дома с бедной женой.

Вот уж действительно бедная, подумала Сара. Возможно, она просто умерла от скуки и при этом была счастлива уже тем, что наконец избавилась от назойливого голоса своего мужа. Хотя Сара и укоряла себя за эти недостойные мысли, но при этом она всерьез опасалась, что высокопарная болтовня мистера Саймингтона и ее самое сведет в могилу.

Сара осмотрела зал. Сегодня она чувствовала себя и впрямь какой-то дикаркой. Ей ни разу еще не приходилось посещать спектакли. В Филадельфии она слышала, как ее ученицы увлеченно обменивались впечатлениями о постановках в театре на Уолнат-стрит, и мечтала когда-нибудь сама туда пойти, но это были тщетные надежды: у ее отца и сестер Абингтон никогда не находилось времени на посещение столь легкомысленных мероприятий. Теперь же ее подавляли колоссальные размеры зала и гул голосов множества людей. В конце партера шумели простолюдины, тогда как первые ряды кресел партера и ложи были заполнены элегантно одетыми леди и джентльменами, оживленно переговаривающимися между собой. Казалось, только она одна хранила молчание посреди всеобщей суеты.

Сара вполуха прислушивалась к замечаниям мистера Саймингтона, наслаждаясь зрелищем изысканных туалетов дам, усыпанных бриллиантами, и джентльменов в черных фраках с белоснежными шейными платками, как вдруг ее взгляд замер, остановившись на мужчине, занимающем ложу как раз напротив. Джеймс, который сказался слишком занятым, чтобы сопровождать свою семью на спектакль, сидел между леди Шарлоттой Уикфорд и герцогиней Ротингем. Вот, наклонившись к леди Шарлотте, он что-то сказал, та засмеялась и игриво похлопала его по руке.

Сара услышала резкий звук, посмотрела вниз и увидела на полу свой сломанный пополам веер.

У Джеймса заныла рука в том месте, где леди Шарлотта похлопала его своим веером. В который уже раз она таким образом подчеркивала свои замечания. Почему она находила это кокетливым обращением, он положительно не мог сказать. Он с удовольствием отодвинулся бы от нее, но с другой стороны дорогу ему преграждала герцогиня Ротингем. Позволить неприятелю закрыть себе оба фланга – непростительная тактическая ошибка для боевого офицера.

К счастью, он отлично видел свою собственную ложу, расположенную как раз напротив, и сидящую в ней Сару. Сегодня на Саре было темно-голубое платье с низким вырезом. Он жадно пожирал глазами ее высоко поднятые роскошные рыжеватые волосы, открывающие нежный очерк лица и соблазнительный изгиб шеи, тонкие плечики и белоснежную кожу, темную ткань платья, прикрывающего высокие маленькие груди...

Как хотелось ему оказаться рядом с ней на месте мистера Саймингтона! Желание было таким сильным, что он испытывал боль. Джеймс даже переменил положение, чтобы немного снять напряжение своего желания. Именно поэтому он вынужден был держаться от Сары подальше. Как бы ни было ему досадно услышать замечание леди Аманды, он не мог не признать, что она права. С его стороны было непозволительной глупостью увлечь Сару в сад Истхэвена – это равносильно тому, как если бы он вздумал заниматься с Сарой любовью прямо в бальном зале на глазах у всего высшего света.

Удивительно заманчивая мысль! Он имел в виду бальный зал, а, разумеется, не свидетелей. Было бы верхом наслаждения заниматься с Сарой любовью в любом месте. Джеймс ловил себя на том, что целыми днями представлял себе это в мельчайших подробностях. И по ночам... Впрочем, он мало спал.

Шарлотта что-то сказала ему, и, пробормотав нечто неразборчивое, он с опаской взглянул на ее руку. Она лежала спокойно. Если беспокойная дама еще раз стукнет ему по руке этим проклятым веером, со злостью подумал Джеймс, он вырвет его и вернет ей сломанным!

Он усмехнулся про себя, наблюдая, как Сара старается держаться вежливо с мистером Саймингтоном. Саймингтон завладел ею, как только она переступила порог ложи. Должно быть, он слонялся вокруг театра, ожидая, когда она появится. Бедняжка! Было ясно, что толстяк намеревался жениться и выбрал ее себе в жены. Поразительно нудный субъект! Только сумасшедшая приняла бы его предложение.

Внезапно Джеймс увидел, как Сара, улыбнувшись, обернулась назад, а затем в ложу вошел высокий, атлетически сложенный мужчина с густыми каштановыми волосами.

Проклятие, опять этот Уильям Данлэп! У Джеймса окончательно испортилось настроение. Он с негодованием наблюдал, как Данлэп быстро устранил Саймингтона, вынудив его уступить место, а затем развалился в кресле с видом собственника, длинными ногами касаясь платья Сары. Через мгновение его рука уже лежала на спинке ее кресла. Джеймс в ярости прищурился, когда Данлэп будто невзначай коснулся пальцами теплой нежной кожи плечика Сары. Покраснев, она подалась вперед, и Данлэп, засмеявшись, убрал руку. Господи! Если бы Джеймс не находился сейчас на противоположной стороне зала, он схватил бы этого наглого американца за грудки и швырнул бы прямо в партер!

Пьеса наконец началась, но глаза Джеймса оставались прикованными к тому, что происходило в ложе напротив. Безусловно, Данлэп представлял более серьезную угрозу его интересам, нежели бедняга Саймингтон. Прежде всего он был американцем и выгодно отличался от первого привлекательной внешностью и возрастом. Вместе с тем в нем присутствовало что-то фальшивое и опасное. Чувствует ли это Сара или видит только его смазливую физиономию?

Ее необходимо предостеречь. До своего появления в Англии эта девушка вела очень скромный образ жизни и впервые оказалась в здешнем светском обществе, которое живет по своим, порой весьма жестким, законам. Джеймс был уверен, что ей не приходилось иметь дело с такими двусмысленными типами, как Данлэп.

Взглянув на сцену, где Шейлок размахивал топором, страстно требуя своей порции мяса, Джеймс уже не мог оторвать глаз от длинного острого лезвия. Сейчас он с удовольствием заполучил бы порцию плоти Данлэпа – и отлично знал, какую именно часть! Лучше бы этот тип не совал свои руки куда не надо, а не то ему придется запеть совсем иначе.

Джеймс решил сегодня же найти возможность побеседовать с Сарой наедине, лучше всего в своем кабинете, и объяснить ей грозящую опасность, иначе этот вылощенный подлец может легко сбить ее с пути.

– Можно вас на минутку?

Сара остановилась на первой ступеньке лестницы и подняла голову: в дверях кабинета стоял Джеймс. Однако она решительно не собиралась снова оказаться наедине с ним в этой комнате.

– Джеймс! – Глэдис тоже остановилась. – Как тебе понравилась пьеса?

– Более или менее. Мне нужно поговорить с Сарой, тетя.

– Но уже слишком поздно, и к тому же сегодня был такой длинный день. Вы хотите с ним остаться, Сара?

– Боюсь, что нет. – Это было правдой, особенно после того, как он провел вечер с Шарлоттой Уикфорд. – Я действительно очень устала.

Леди Глэдис взяла ее под руку.

– Тогда мы увидимся с тобой утром, Джеймс.

Прислонившись к колонне, поддерживающей потолок бального зала в особняке леди Уэйнрайт, Джеймс, нахмурившись, смотрел, как Сара танцует с Данлэпом. Вся неделя прошла в сплошных неприятностях. Ему так и не удалось застать Сару одну и поговорить с ней: по какой-то причине его тетушка и леди Аманда вдруг стали изображать из себя образцовых дуэний.

Впрочем, возможно, он знал этому причину – но разве они не хотели, чтобы он на ней женился? Как же он сможет убедить Сару принять его предложение, если они ни на минуту не оставляют ее без своего общества?

Да уж, на балу у Истхэвенов он действительно вел себя слишком убедительно. Еще несколько минут, и он убедил бы ее раздеться!

– О, ваша светлость! Как приятно вас видеть! Кажется, мы не виделись с того вечера в театре «Друри-Лейн».

Джеймс опустил взгляд на миниатюрную леди и с трудом выдавил из себя улыбку:

– Добрый вечер, леди Шарлотта.

– Вижу, вы следите за мисс Гамильтон и мистером Данлэпом. Вам не кажется, что они составляют восхитительную пару?

Джеймс неопределенно хмыкнул, и леди Шарлотта приняла это за согласие.

– А вы знаете, ведь это я их познакомила. Они оба выходцы из колоний, так что отлично друг другу подходят.

Джеймсу ни разу не приходило в голову позволить себе с женщиной жесткое обращение, но мысль смести с хорошенького личика Шарлотты ее самодовольную улыбку показалась ему очень соблазнительной.

– Так значит, это вы представили их друг другу?

– Ну да!

– Признаюсь, я мало знаю Данлэпа. Что вы можете о нем сказать? Поскольку мисс Гамильтон нашла приют под крышей моего дома, вы понимаете, я чувствую за нее некоторую ответственность.

Леди Шарлотта пожала плечами:

– Собственно, мне почти ничего о нем не известно. Возможно, лучше спросить о нем у вашего кузена, мистера Раньона – это он представил мне мистера Данлэпа.

Кровь прилила к лицу Джеймса, и он с тревогой подался вперед.

– Вы правы, леди Шарлотта, видимо, мне действительно следует поговорить с Ричардом.

Ричарда Джеймс не нашел, но зато увидел Сару, выходящую из дамской комнаты. Схватив ее за руку, он затащил ее в пустую комнату и плотно прикрыл дверь.

– Джеймс, в чем дело? – Сара с недоумением осмотрела небольшую гостиную. – Может, вы сошли с ума?

Если нас здесь застанут, тогда вам действительно придется жениться на мне.

Но Джеймс ее не слушал. Положив руки ей на плечи, он привлек ее к себе, ощущая ее милый запах. Господи, он хотел бы…

Вдруг он резко убрал руки и отступил назад.

– Держитесь подальше от Данлэпа.

Сара недоуменно подняла брови:

– Простите?

– Держитесь подальше от Данлэпа.

– Но он самый привлекательный мужчина на балу и интересуется мной. Почему я должна его избегать?

– Он вами вовсе не интересуется, Сара.

Лицо Сары приобрело надменное выражение, а глаза презрительно сощурились.

– В самом деле? Следовательно, я не настолько привлекательна, чтобы возбудить в нем интерес?

– Нет! – Джеймс постарался не думать о снедающей его страсти и разговаривать хладнокровно, но разговор пошел совсем не так, как он того желал.

– Вы считаете, что я могу представлять интерес только для Белхемов и Саймингтонов, мусорщиков, которые подбирают остатки от ярмарки невест?

– Послушайте, Сара...

– Мистер Данлэп – партнер и собеседник, так что я буду танцевать с ним, если пожелаю. И не пытайтесь мне помешать, ваша светлость.

– Господи! – Больше Джеймс не мог вытерпеть, и его руки сами собой потянулись к Саре. Он обнял ее, и, прильнув к ее губам в поцелуе, не дал ей выговорить едкие слова, и когда она испуганно ахнула, его язык проник в глубину ее рта, вкушая его сладость. Она ослабела и прильнула к нему, и он, обхватив ее за ягодицы, прижал Сару теснее к тому месту своего тела, которое так ее жаждало.

– Господи! – Он осыпал частыми поцелуями ее нежное горло. – Господи, Сара!

И тут она выпрямилась и уперлась руками ему в грудь.

– Перестаньте меня мучить! – У нее на глазах заблестели слезы. – Оставьте меня.

Руки Джеймса внезапно ослабели, и Сара выбежала из комнаты.

Проклятие! Джеймс замер на месте, стараясь справиться со своими чувствами, но это было так же невозможно, как обуздать своенравного жеребца. Как только ему удалось овладеть собой, воспоминание о том, как Сара хороша и как восхитительно прекрасен ее запах и вкус, снова вызвали в нем бешеное сердцебиение.

Это ему самому нужно держаться от нее подальше. Если он немедленно не уедет, то просто взорвется, и неизвестно, в чем выразится этот взрыв.

Джеймс поспешно пробирался к выходу, на ходу кивками приветствуя знакомых и стараясь не сталкиваться с друзьями. Пусть себе чешут языки по поводу его раннего отъезда, все равно тут он им не помеха. Если никто не свяжет его исчезновение с Сарой, то и ему дела нет до этих сплетен.

Он выхватил у лакея свою шляпу и трость, и бедняга со всех ног бросился открывать ему дверь, но Джеймс даже не кивнул ему. Немедленно на улицу, в темноту, где он сможет успокоиться, никому не навредив. Он стремительно шагал, желая как можно скорее удалиться от городского дома леди Уэйнрайт.

Однако незваные мысли, одна мрачнее другой, по-прежнему преследовали его.

Господи, что ему делать, если у Сары зародится чувство к Данлэпу? Он не может допустить, чтобы она вышла за него замуж – ни за него и ни за кого другого, кроме самого Джеймса. Если же он допустит... Одна эта мысль причиняла ему непереносимую боль.

Он с силой ударил тростью по ни в чем не повинной изгороди, и треск решетки тут же потонул в скрипе ожидающих экипажей, звоне упряжи и разговорах возниц; лишь сторожевой пес услышал его и бросился вперед.

Джеймс ускорил шаги. Он должен уметь владеть своими чувствами. Он мужчина, солдат, а не какой-нибудь тюфяк, чтобы так раскисать.

Повернув за угол, он направился вперед, не задумываясь, куда держит путь.

Он, только он женится на Саре. Он ее скомпрометировал, и его понятия о чести требовали этого брака.

Размашисто шагая, Джеймс озирался на ходу в надежде, что на него набросится какой-нибудь местный бродяга, приняв его за легкую добычу. С каким бы наслаждением он сейчас поработал кулаками, чтобы снять это невероятное напряжение!

Но улицы были непривычно пустынны.

По крайней мере теперь он может заняться изучением прошлого Данлэпа. Ему следовало начать с этого сразу же, как только мерзкий тип появился у Истхэвенов. У него есть люди, которые разнюхают для него все что угодно. Черт побери, да если у Данлэпа на заднице родимое пятно, они и его обнаружат в два счета. Завтра утром у него состоится разговор с Уолтером Парксом, который следовало давно уже провести.

Оставив Джеймса, Сара быстро скрылась в дамской комнате. К счастью, там никого не было.

Она прижала к горящим щекам руки в перчатках. Голова у нее кружилась, она больше не понимала себя. Как могла она наговорить Джеймсу такие ужасные вещи? Прежде она умела сдерживать себя и не давала воли языку, даже если бывала рассержена. Но ведь она впервые в жизни испытывает такие нравственные мучения!

И почему Джеймс поцеловал ее сразу после того, как она нагрубила ему, как какая-нибудь жена рыбака? Опустив голову, Сара закрыла лицо руками. Скорее это было нападение, чем просто поцелуй – и как же ее вероломное тело его жаждало! Она все еще чувствовала его ладони у себя на ягодицах, дерзкое проникновение его языка внутрь. Колени у нее задрожали, и она поспешно опустилась на стул.

Мистер Данлэп никогда не заставит ее чувствовать такое возбуждение, никогда!

– Мисс Гамильтон! Сара! – Майор Дрейсмит поклонился. – Могу я просить у вас следующий танец?

– Конечно, Чарлз. – Сара улыбнулась. Вернувшись в бальный зал, она испытала облегчение, не увидев там ни Джеймса, ни мистера Данлэпа. В таком нервном состоянии она не смогла бы танцевать ни с тем, ни с другим. А вот Чарлз не станет нарушать ее спокойствия, которое ей с таким трудом удалось восстановить.

Однако она ошиблась.

– Где Джеймс, Сара? – первым делом спросил Чарлз, как только они направились в центр зала.

Она слегка покачнулась, и Чарлз поспешно поддержал ее.

– Не знаю. Он был здесь совсем недавно.

Может, он помчался мучить другую девушку? Сара не сомневалась, что из великосветских дам любая обрадовалась бы вниманию Джеймса. Сегодня отсутствует миссис Тортон – не пошел ли Джеймс к ней? Или он у леди Крестен – не случайно ведь Сара нигде не заметила ее слишком откровенно обнаженную фигуру.

– Вы уже определили дату?

– Дату чего?

– Вашей свадьбы.

– Чарлз, вы же понимаете, что герцог не может жениться на простой американке.

– Но почему? Ведь Джеймс сделал вам предложение, разве не так?

– Да, сделал.

– Так в чем же проблема? Ему безразлично ваше положение и титул. Может, это вам небезразлично? Вы не хотите выходить за него, потому что он родовитый джентльмен?

– Нет. – От одного упоминания о Джеймсе у нее перехватывало дыхание. Она находилась в таком смятении, что боялась разрыдаться прямо во время танца. – Пожалуйста, Чарлз, мы можем с вами просто танцевать?

– Хорошо, но имейте в виду, что мы с Робби решили докопаться, в чем у вас загвоздка. И если вы нам этого не скажете, мы спросим у Джеймса.

– Не делайте этого!

Чарлз удивленно посмотрел на нее:

– Но почему? Сара, я бы отдал за Джеймса жизнь, и я хочу, чтобы он был счастлив.

«Вот как? Но неужели никто не хочет, чтобы и я была счастлива?» Сара не стала произносить эти слова вслух, но ее это действительно мучило.

Она одинока и не должна об этом забывать. Лиззи и леди Глэдис – это семья Джеймса, а не ее. Леди Аманда, Чарлз и даже Робби в первую очередь беспокоятся только за Джеймса, потому что это их давний и близкий друг, в то время как она чужая для всех этих людей и для их образа жизни. Она была американкой, которой нужны от мужа любовь и верность, а не британкой, стремившейся обрести в браке положение и богатство.

Но что такое любовь? Раньше ей не приходилось об этом задумываться. Чистое и жертвенное чувство? Или, может, то горячее непонятное желание, которое охватывает ее при каждом прикосновении Джеймса?

Они закончили танец в молчании. Сара настолько погрузилась в свои мысли, что едва заметила, как майор поклонился и покинул ее.

Может ли она стать счастливой с Джеймсом? Нет, это невозможно. Он герцог, она республиканка. Он распутник, она... пока еще нет; но если будет и дальше поддерживать с ним знакомство... Сара в смущении закрыла глаза... и представила себе великолепный обнаженный торс Джеймса.

– Вы выглядите такой одинокой, мисс Гамильтон...

– Мистер Раньон! – Сара, безусловно, предпочла бы одиночество его компании.

Ричард протянул ей руку:

– Пойдемте.

– Я немного устала и, пожалуй, останусь здесь, хотя я благодарна вам за приглашение.

Однако Ричард продолжал ждать, не убирая руки. За спиной Сара услышала перешептывание сидевших на стульях нетанцующих компаньонок и оглянулась – женщины впились в нее пронзительными глазками, как дикие собаки, почуявшие кровь.

– Ну что ж, пойдемте.

– Мудрое решение, мисс Гамильтон. Вы же не захотите, чтобы эти хищные гарпии подслушали наш разговор, – сказал Ричард, когда оркестр снова начал играть.

– Вы так думаете?

– Безусловно. – Он осмотрел танцующие пары. – Что-то я не вижу моего кузена Джеймса.

– Некоторое время назад он был здесь. Я уверена, он будет жалеть, что разминулся с вами.

– Сомневаюсь. – Ричард так резко повернул ее вокруг себя, что Сара едва не столкнулась с соседней парой. – Вижу, что вы приняли мое предостережение всерьез, мисс Гамильтон.

– Простите?

– Относительно холостяцкого положения Джеймса. Вы наверняка все помните. Я подумал, что именно поэтому Джеймс и не вьется около вас.

Сара с недоумением посмотрела в холодные глаза Ричарда.

– Я вижу, мистер Раньон, ваши манеры нисколько не улучшились.

Губы его вздернулись в подобии улыбки.

– Мои манеры – не ваша забота, мисс Гамильтон. А вы постарайтесь вести себя поскромнее, когда находитесь рядом с кузеном.

Сара до такой степени была поражена его наглостью, что только усилием воли заставляла себя двигаться в такт музыке.

– Вы еще не забрались к нему в кровать, не так ли? – Он внимательно в нее всматривался. – Ну да, у вас все еще лицо девственницы. Я прав?

– Мистер Раньон!

– Должно быть, прав. Такое шокированное выражение не подделаешь. Успокойтесь, мисс Гамильтон, и слушайте меня внимательно. В ваших же интересах и дальше оставаться невинной, во всяком случае, в отношении моего кузена. Попытка стать герцогиней будет вашей самой роковой ошибкой. – С этими словами Ричард бесцеремонно ретировался, оставив Сару стоять в одиночестве в центре зала, в то время как кружащиеся вокруг нее пары сверлили ее глазами и пересмеивались, тысячи свечей по всему периметру зала заливали его нестерпимым блеском.

Некоторое время Сара стояла как вкопанная, не зная, избавится ли она когда-нибудь от этого кошмара, а затем покорно побрела к выходу из зала.

На следующей неделе Робби и Чарлз застали Джеймса в клубе «Уайте».

– Джентльмены, – Джеймс не спеша отложил газету, – чем обязан удовольствию видеть вас?

– Это вовсе не удовольствие, Элворд. – Робби опустился на стул напротив него. – Черт побери, ты выглядишь просто ужасно!

– Спасибо, Робби, ты, как всегда, умеешь польстить. Чарлз, у тебя тоже есть замечания личного свойства?

Чарлз уселся рядом с Робби.

– Он прав, ты действительно выглядишь далеко не лучшим образом.

Джеймс поклоном поблагодарил и его.

– Я приму к сведению ваши замечания. – Он снова взял газету. – И не позволяйте мне отвлекать вас от ваших обязательств.

– Именно об этом я хотел поговорить с тобой, Джеймс, – Чарлз неловко кашлянул. – Почему ты еще не сообщил о помолвке?

– Что такое? – Джеймс посмотрел на друзей поверх газеты.

– Только не надо этого надменного тона, Джеймс, – недовольно воскликнул Робби. – Чарлз прав. Я думал, что ты обручился с моей кузиной. Этого требует честь, и я напоминаю тебе об этом, если ты сам этого не знаешь.

– Отлично знаю. Вот только я не намерен обсуждать с вами наши с мисс Гамильтон отношения.

– Нет, ты будешь говорить о ней, или мы встретимся с тобой на рассвете.

– Робби, потише, – предостерег друга Чарлз, – иначе добьешься только того, что о твоей кузине станут еще больше сплетничать в клубе «Уайте».

– Проклятие! – Робби огляделся. Посетители, делая вид, что погружены в чтение газет, определенно навострили уши, и он невольно понизил голос: – Послушай, Элворд, пока ты держишься в стороне, люди во всю злословят о Саре. На балу у Уэйнрайтов твой проклятый кузен оставил ее посреди танца, и даже этот американец... как его... Данлэп больше не появляется рядом с ней.

– Робби! – Джеймс закрыл глаза.

– Никак не пойму, в чем тут дело? – снова вступил в разговор Чарлз. – Все, что сказал Робби, чистая правда. Я-то думал, Сара тебе небезразлична...

Джеймс сделал глубокий вдох.

– Джентльмены, я вас понял.

– И это все, что ты имеешь сказать? – Робби пораженно уставился на него.

– Да, все, что я могу сказать.

– И ты не хочешь объяснить нам, что происходит?

– Нет.

– Черт побери, Джеймс, пообещай хотя бы, что ты с ней встретишься. Приходи сегодня вечером к Палмерсонам – Сара будет там. Тебе надо встретиться с ней хотя бы ради самого себя.

– Робби...

– Нет, я не позволю тебе выйти сухим из воды. Мы с Чарлзом найдем тебя и притащим туда, где ты должен быть, верно, Чарлз?

Чарлз кивнул.

– Мы должны знать, что ты позаботишься о ней. Если ты намерен и дальше вести себя так, как при первой встрече...Что ж... – Чарлз развел руками. – Не могу поверить, что ты стал таким бесчувственным; но по крайней мере я буду считать, что мы постарались напомнить тебе о твоем долге.

– Так ты обещаешь там быть? – спросил Робби.

Помолчав, Джеймс кивнул:

– Это все равно ничего не изменит, но я приду.

– Хорошо. А теперь, Чарлз, пошли отсюда прочь.

Как только друзья покинули Джеймса, он достал из кармана записку, которую получил после бала у Уэйнрайтов, и развернул. Но он мог и не читать ее: содержание дословно сохранилось в его памяти.

«Мисс Гамильтон утверждает, что она все еще девственница. Поскольку ее доброе здравие зависит от продолжения этого состояния, советую тебе избегать ее».

Записка была без подписи, но Джеймс узнал почерк Ричарда.

Черт! Он думал, что Ричард представляет угрозу только для его жизни, но если он преследует и Сару...

Неужели убийство Молли недалеко от «Грин мэн» дело рук Ричарда? А та девушка в университете, труп которой со сломанной шеей выловили из Сэма – неужели это тоже он? Прежде Джеймс отказывался верить слухам, но, вероятно, он был не прав.

А Данлэп – это еще что за фрукт? Безусловно, он как-то связан с Ричардом, однако при этом абсолютно неуловим. По крайней мере Паркс не смог раздобыть о нем никакой существенной информации.

Джеймс чувствовал себя совершенно беспомощным. Он нанял человека следить за кузеном, послал Паркса и его людей обшарить все злачные места Лондона, нанял двух полицейских с Боу-стрит оберегать Сару...

И при этом вынужден исполнять приказание, содержащееся в этой записке, пока не проникнет в планы Ричарда.

Однако он вовсе не хотел держаться в стороне от Сары, не хотел терять ее из поля зрения – тем более навсегда. Напротив, ему хотелось бы день и ночь оберегать ее. Особенно ночью. В постели. Он прикрыл бы ее нежное тело своим. Разумеется, только для того, чтобы ей ничего не угрожало.

Джеймс скрестил ноги и развернул газету так, чтобы она закрыла его колени. Господи, сидеть в клубе «Уайте» в самом центре Лондона, где женщинами и не пахнет, и так возбудиться при одной мысли о Саре!

Он заставил себя сосредоточиться на цифрах, приведенных на страничке, посвященной финансовым вопросам. Сегодня он пойдет к Палмерсонам: ведь если он там не появится, Робби насильно приведет его. По правде говоря, ему и самому не терпелось хоть издали взглянуть на Сару; а там – кто знает! Возможно, он найдет способ прекратить свои мучения.

– Леди Глэдис, я действительно не чувствую себя в состоянии идти на вечер к маркизу Палмерсону, – запротестовала Сара. – У меня сильно болит голова.

– Болит голова? – Леди Глэдис опустила шитье на колени и нахмурилась.

– Вздор! – Леди Аманда ткнула вязальной спицей в сторону Сары. – Выпрямите спину, дитя мое, и не позволяйте кучке старых кумушек мешать вам развлекаться.

Сара вздохнула.

– Леди Аманда, я достаточно долго старалась держаться прямо и независимо, но сейчас предпочла бы, чтобы вы с леди Глэдис помогли мне найти где-нибудь место компаньонки или учительницы.

– Я думала, Сара, что уже нашла вам место – в качестве компаньонки моего племянника.

– А я думала, что твой племянник более сообразителен. – Леди Аманда снова взялась за вязание, пощелкивая спицами. – Когда я посоветовала ему вести себя более сдержанно, я не имела в виду, что он должен полностью исчезнуть.

– Вы разговаривали с его светлостью?

– Разумеется. Сразу после того инцидента в саду у Истхэвенов...

– О нет! – Сара закрыла глаза.

– Не уверена, что это была удачная идея, Аманда.

– Но кто-то должен был поговорить с мальчиком. Он делал такие глупости!

Сара молча сидела рядом с леди Амандой в карете, которая везла их в городской дом Палмерсона.

– Там будет настоящее столпотворение. – Голос Робби звучал подозрительно сердечно. – Уверен, там соберутся все-все!

– Полагаю, ты имеешь в виду, что и Джеймс там появится? – скептически уточнила леди Глэдис.

– Он обещал быть, верно, Чарлз?

– Да, обещал.

– А он объяснил, почему нас избегает? – поинтересовалась Лиззи.

– Ну, я бы этого не сказал. – Робби закашлялся, и Сара почувствовала на себе его взгляд. – Вероятно, у него были какие-нибудь важные дела. Вы же знаете Джеймса.

– Боюсь, знаем не слишком хорошо, – сокрушенно сказала леди Глэдис.

Сара готова была провалиться сквозь землю.

Леди Аманда наклонилась и потрепала ее по руке.

– Не волнуйтесь, дорогая, – прошептала она. – Все это послужит нам на пользу.

Сара была благодарна леди Аманде за ее слова, но они нимало ее не успокоили. Единственное утешение состояло в том, что, вероятно, скоро обе леди откажутся наконец от своих планов выдать ее замуж за Джеймса.

– Мисс Гамильтон, я так рада, что вы пришли. – Стоя во главе встречающих, леди Палмерсон демонстративно смотрела мимо Сары, пока Робби здоровался с ее мужем. – А герцог Элворд? Разве его нет в городе?

– Я так не думаю. – Сара старалась сохранять невозмутимость.

– Нет? Странно – он так регулярно посещает все развлечения этого сезона, что мы ожидали его появления. – Взгляд блеклых глаз леди Палмерсон внезапно изменился. – Его отсутствие довольно подозрительно, вы не находите? – Она буквально захлебывалась слюной в предвкушении очередных сплетен, которыми будет обмениваться по поводу отсутствия Джеймса.

– Думаю, сегодня он появится. – Робби высвободил руку из хилой ручки старого лорда Палмерсона.

– В самом деле? Это будет восхитительно. Мне не терпится его увидеть.

Только для того, чтобы увидеть, какой переполох вызовет его появление, подумала Сара, поднимаясь под руку с Робби в бальный зал.

Танцуя первый танец в паре с Робертом, Сара делала вид, что не замечает косые взгляды, которые окружающие бросали на нее, и продолжала улыбаться, хотя внутри у нее все сжалось от напряжения.

Два следующих танца она пропустила, и во время последнего герцогиня Ротингем милостиво составила ей компанию.

– Что-то я не вижу герцога.

– Не думаю, что он уже пришел, – сдержанно ответила Сара.

– О, так значит, сегодня он все же появится?

– Право, не могу вам сказать. Хотя мой кузен Уэстбрук говорит, что должен появиться.

Герцогиня оправила кружева, обрамляющие глубокое декольте.

– Я думала, вы остановились в Элворд-Хаусе.

– Это действительно так. – Сара сжала губы.

– И вы не видитесь с герцогом и не разговариваете с ним? Как это странно!

– Видите ли, его светлость сейчас очень занят. Фактически я приехала сюда, чтобы составить компанию его сестре леди Элизабет.

– О! – Герцогиня улыбнулась. – Понимаю.

– Кажется, это мой танец?

Сара никогда так не радовалась Чарлзу. Обернувшись к герцогине, она заставила себя вежливо кивнуть:

– Прошу вас меня извинить.

В ответ герцогиня снисходительно наклонила голову.

Сара уже дважды танцевала с Чарлзом и еще раз с Робби, когда в зале появился мистер Саймингтон. Пока он неуклюже топтался рядом с ней в танце, она осматривала зал. Джеймс так и не пришел. Она подавила разочарование. Не стоило слушать уверения Робби, что он придет. Более того, она не должна была надеяться, что Джеймс обнимет ее за талию и закружит в вальсе назло всем этим грязным шепоткам.

Музыка смолкла, и Сара рассеянно улыбнулась мистеру Саймингтону, но он упорно смотрел куда-то через ее плечо.

Вокруг Сары поднялся легкий гул, глаза присутствующих заметались от нее к вновь прибывшему гостю. Вскоре все уже громко переговаривались друг с другом.

Сара на мгновение прикрыла глаза, затем обернулась. Все затаили дыхание, не отрывая от нее взглядов.

Она встретилась взглядом с Джеймсом, и ей показалось, что в них мелькнуло и тут же исчезло выражение теплоты... однако она не была в этом уверена.

Затем Джеймс повернулся и отвесил поклон хозяйке бала:

– Простите, что явился с таким опозданием.

– Все в порядке, ваша светлость. – Леди Палмерсон бросила в сторону Сары злобный взгляд. – Мы рады, что вы наконец появились.

Саймингтон, словно не веря себе, продолжал с выпученными глазами смотреть на Джеймса.

– Прошу прощения. – Сара высоко подняла голову и медленно направилась к ряду кресел, занимаемых компаньонками. Она чувствовала на себе взгляды публики и понимала, как все вокруг наслаждаются ее унижением. Опустившись на стул, Сара стала со спокойным видом наблюдать за танцующими, но видела перед собой только лицо Джеймса.

Кто-то мягко потрепал ее по колену. Придя в себя, она заметила удаляющуюся леди Аманду, которая вскоре остановилась около миссис Фоллуэл и что-то прошептала ей на ухо. Та встрепенулась, как испуганная олениха, оглянулась в сторону Сары, затем повернулась и что-то сказала леди Аманде. Улыбнувшись, та пожала плечами.

В этот момент к Саре подошел Робби, чтобы пригласить ее на обещанный ему второй танец.

– Мне так жаль, Сара, – тихо сказал он, склоняясь над ее рукой. – Это я попросил Джеймса, чтобы он пришел. Никогда не мог подумать, что он позволит себе так относиться к вам.

– Все в порядке, Робби. – Саре не хотелось говорить о Джеймсе: она боялась разрыдаться, чувствуя, что все глаза устремлены на нее.

– Клянусь, я вызову его на дуэль и пошлю пулю прямо ему в грудь! – Робби пожал плечами. – Впрочем, если смогу. Он очень ловкий стрелок.

– Не надо, Робби. – Сару тронуло, что ради нее кузен готов драться со своим другом, и она даже на миг почувствовала себя не такой одинокой и беззащитной. – Вы ведь помните, я всегда говорила, что не могу стать женой Джеймса.

– Но я не понимаю, почему. Это было бы лучшим выходом для вас обоих.

К счастью, в этот момент зазвучала музыка, и им пришлось занять места напротив друг друга.

После танца Робби проводил Сару на место. Женщины вокруг нее отодвинулись, исподтишка бросая на нее взгляды. Если до этого Сара замечала, что ее избегают, то теперь почувствовала себя парией.

Она смотрела на Джеймса, танцующего с Шарлоттой Уикфорд. Они составляли прекрасную пару, и, возможно, кому-то нравилась эта скульптурная группа: по своей натуре леди Шарлотта была просто не способна на выражение обычных человеческих чувств, Джеймс же сохранял каменное выражение лица. Возможно, она и подходила ему по положению и происхождению, но их брак определенно был бы обречен на неудачу: по общению с Джеймсом в Элворде Сара знала, каким выразительным, теплым и веселым он является на самом деле.

Она вздохнула. Пора бы появиться мистеру Саймингтону за обещанным ему танцем. Увидев, как он пробирается к ней сквозь толпу, она заставила себя приветливо ему улыбнуться. Однако неожиданно его продвижение остановил лорд Стивенсон, невероятный сноб и тупица, чему Сара ничуть не огорчилась: каждая минута опоздания мистера Саймингтона дарила ей сокращение скуки от общения с ним.

Лорд Стивенсон продолжал разговаривать с мистером Саймингтоном, и тот, оглянувшись назад, что-то сказал лорду. В ответ тот кивнул. Затем мистер Саймингтон покачал головой и отвернулся.

Странно. Сару вовсе не радовала мысль снова услышать его бесконечную болтовню о детях и внуках, но обычно он не пропускал своих танцев. Но может быть, случилось что-то срочное? Да нет, он ведь не ушел с бала, а пригласил на танец миссис Ломбард.

Сара пропустила три танца подряд и наконец решила, что может посетить дамскую комнату. Она без труда пересекла заполненный многочисленными гостями зал. Люди расступались перед ней, как волны моря перед носом корабля. Добравшись до вестибюля, она облегченно вздохнула, надеясь, что хотя бы в дамской комнате никого не застанет...

Однако ей снова не повезло. Она как раз собиралась войти, как вдруг услышала характерный прононс леди Фелисити Бруктон, которая вызывала у нее гораздо меньше симпатии, чем другие выезжающие впервые девушки. Сара отпрянула, надеясь, что та скоро уйдет.

– Она была совершенно голой!

– Неужели? – Сара не смогла определить голос ее собеседницы, в котором звучало неприкрытое возбуждение. – А герцог Элворд?

– Тоже голый. – Леди Фелисити понизила голос. – И они лежали в кровати!

– Не может быть!

– Хотела бы я видеть голым герцога Элворда, – произнес третий голос.

– Джулия! – послышался издевательский смешок.

– А что, это правда. У него такие плечи! А какие мощные и стройные ноги!

– Тебе не следует думать о таких вещах! – сказал второй голос. Затем все три девицы дружно расхохотались.

– Поверить не могу, что ей хватило наглости появляться в приличном обществе, – снова заговорила леди Фелисити. – Должно быть, леди Глэдис об этом неизвестно.

– Я слышала, у них в колониях все воспринимается иначе, – сказала Джулия.

– А что, разве там разрешают шлюхам появляться в свете? – Леди Фелисити опять засмеялась. – Ну может, мужчинам это и понравилось бы, но женщины должны были бы возражать. Я бы точно этого не допустила.

Тут девушки – леди Фелисити, мисс Джулия Фейрчайлд и леди Розалин Мэннерли – вышли из дамской комнаты и, увидев Сару, от удивления и растерянности стали похожи на вытащенных на берег рыб. В другой момент эта сцена показалась бы Саре забавной, но сейчас...

Леди Фелисити стиснула зубы, задрала нос к небу и подобрала платье, чтобы не коснуться Сары, проходя мимо нее. Остальные девушки последовали за ней, однако Саре было не до них. Горло у нее перехватило судорогой, голова закружилась, и она ухватилась рукой за стену, чтобы не упасть.

Итак, история в «Грин мэн» стала всеобщим достоянием. Все эти люди в бальном зале перемывали косточки им с Джеймсом, обсуждали эту новость, в лицах изображая, что между ними произошло.

Сара поняла, что убежище в дамской комнате ненадежно и ей нужно немедленно уйти отсюда. Парадный вход загораживала группа молодежи, поэтому Сара бросилась в бальный зал. Гости поспешно расступались перед ней, но она ничего не замечала, видя перед собой только дверь в сад, за которой ее ждала свобода. Она стремилась покинуть этот зал, где от скопища холеных и вспотевших тел невозможно было дышать, и убежать подальше от невыносимо яркого света в спасительную темноту.