Золушка из подземелья

ГЛАВА 6. НОВАЯ ЖИЗНЬ

Как ни странно, в ту ночь я заснула быстро. Проснулась выспавшаяся и не сразу поняла, где нахожусь. Вместо привычных белых стен особняка – просторное помещение и синие обои с золотистым шитьем. Потом в голове всплыло все произошедшее накануне.

И в сердце вдруг ударила радость. Вчерашний день, круто изменивший мою жизнь, казался сном. Но в этом не было неприятного ощущения. Скорее, мне почудилось, что невозможным, фантастическим образом я перенеслась из ада в какое-то нормальное, хорошее место.

Только вот завешенное зеркало напоминало, что не все в порядке…

Часы на полочке показывали восемь часов. У меня час, чтобы собраться, приготовиться. Ровно к девяти Мендер хочет…

И тут я саму себя остановила. Ровно в девять меня ждет завтрак с Корвином.

Да, я должна приготовиться, привести себя в порядок. Но никто не приедет сегодня по мою душу. И Мендера, Мендера здесь нет! И если не смотреться в зеркала, то и не будет! А если я что-нибудь придумаю, то, наверное, можно… пожить какое-то время?

Плохо лишь, что я точно знала, как именно Мендер так быстро нашел меня и зеркало в моей комнате. И куда бы я ни отправилась, найдет всегда. Его угрозы, что найдет где угодно и убьет, были чистой правдой. Он может это. От этих мыслей нежданная радость утихла, словно я взлетела, но меня неуклонно потянуло к земле.

Я поморщилась. Нет, я не буду думать об этом прямо сейчас. Сейчас я должна быть готова к завтраку с новым хозяином. Который не собирается делать со мной ничего плохого. По крайней мере, в ближайшее время. Которого я обидела своим страхом, которому не нравится, что я какая-то… неполноценная.

А значит, я должна научиться вести себя по-другому. Должна справиться со своими эмоциями. Должна вспомнить, как это… быть нормальным человеком? Видимо, чтобы выжить, теперь мне нужно именно это…

Я встала и пошла в душ, бросив взгляд на зеркало. Не смотреться в них. Просто не смотреться. В душе тоже было зеркало, но я могу мыться спиной к нему. И да… нужно снять эту занавеску, придет служанка, не стоит выглядеть психопаткой, совершающей странные поступки. Я сдернула скатерть и на мгновение увидела в зеркале свое отражение. И ничего больше. Может быть, Мендера здесь и не было, мне почудилось, – подумалось на секунду.

Нет. Просто он сказал, что будет ждать меня в зеркалах каждые три дня. Время еще не пришло. Но… это значит, что у меня есть два спокойных дня, когда я могу попробовать жить новой жизнью.

Были еще и бытовые проблемы. В одном из платьев я спала и больше не могла надеть его. Значит, осталось два. То дорожное, строгое, в котором я ехала. И еще одно – с большим вырезом, из арсенала Алисии. Впрочем, надену дорожное. А потом… Спросить сэра Корвина, как мне купить одежду и даст ли он на это денег, я не решусь никогда!

Я быстро помылась, оделась и уложила волосы, глядя на себя все в тот же начищенный графин – на всякий случай.

Силена пришла в полдевятого, и в ее глазах я увидела удивление, что я уже собралась. Наверное, девушка ожидала, что мне потребуются мелкие услуги, словно я… какая-то герцогиня.

***

В «синих апартаментах» обои были синие, а в зеленой гостиной – зеленые, и тоже с золотыми вензелями. У большого окна был накрыт небольшой столик: фрукты, несколько графинов и большие блюда под крышкой. И я с порога уловила вкусный запах, может быть, омлета?

А за столиком сидел Корвин и читал газету. Когда Силена привела меня, отложил ее, улыбнулся и встал. А я подумала, что улыбка у него интересная. Так улыбаются деловые люди, которые тратят мало времени на развлечения и удовольствия, сдержанные и умные, но умеющие показать доброжелательность и безупречные манеры. И в его присутствии я, вечно подвешенная над землей, вдруг начинаю ощущать почву под ногами.

Только бы это все не испортилось! Только бы он не начал снова задавать вопросы, на которые я не могу ответить прямо! Тревога постучалась в душу, но улеглась, когда я встретилась с ним глазами.

– Доброе утро, Анна, – к моему удивлению он обошел столик и отодвинул стул, чтобы я могла сесть. Я непроизвольно опустила глаза.

Странно… Вчера он узнал самое постыдное, самое мерзкое обо мне. Но, кажется, его отношение действительно не стало хуже. Я все еще человек для него…

– Доброе утро, Корвин, – я неуверенно устроилась напротив. Только бы не было вопросов… Здесь мне никуда на деться от них!

– Как спалось, Анна? – чуть приподняв одну бровь, спросил он. Странно, но сегодня его голос звучал мягче, чем в наши два предыдущих разговора. – Что ты предпочитаешь, омлет или овсянку? – он указал мне на два глубоких блюда, накрытых крышкой. От них шел жар.

– Спасибо, очень хорошо, – ответила я, ощущая, как внутри расплывается непривычное приятное чувство… Ему не все равно, как я спала? Или просто вежливость? Но почему тогда в голосе звучит искренняя забота?! – Если можно… омлет, – я потянулась, чтобы открыть крышку, но Корвин быстро открыл ее, на мгновение наши руки соприкоснулись. И я опять, как над обрывом, внезапно ощутила странную надежность.

Внутри расправилось еще сильнее. Даже привычная вздернутость, ожидание подвоха отступило.

Но с первыми кусочками омлета я поняла, что расслабляться рано.

– Послушай, Анна… – взгляд Корвина стал чуть лукавым. – Иногда я выезжаю за границу. Ты будешь сопровождать меня. Ты не против?

Сердце тонко забилось. Вот и все, опять сложный разговор, и непонятно, что делать.

– Я… не могу поехать за границу, – ответила я, опустив глаза.

– Почему? Что тебе мешает? – голос Корвина остался совершенно ровным, словно он пытался своими интонациями сгладить мое волнение. – Ты не хочешь увидеть другие страны? – снова лукавство, как будто он предлагает ребенку покататься на аттракционе.

Я выдохнула:

– У меня нет документов.

Дальше должен последовать вопрос, куда они делись. А что я могу сказать? Что меня забрали из дома без всяких документов, а потом я находилась там, где они были не нужны? Там, откуда и не должна была выйти, по замыслу Мендера. И все. Откроется правда, Корвин попробует принять меры против Мендера… Скорее всего, безрезультатно, если, конечно, он сам не маг сильнее Мендера. А потом… Мендер придет ко мне, и я буду умирать медленно и мучительно. Впрочем, может быть, так и нужно?!…

– Понятно, – вместо следующего вопроса сказал Корвин, и в его глазах я увидела… спокойное понимание. Внутри снова разгладилось. Разве так может быть? Он не хочет выводить меня на чистую воду, или ему все равно?! – Какое у тебя полное имя, статус и дата рождения? Придется еще раз нарушить закон и сделать тебе документы, – усмехнулся он.

– Анна Грэйн, низшая дворянка, – ответила я, а сердце забилось – не от страха, от приятного предвкушения. У меня могут появиться документы, как у всех? То, что делает тебя полноправным членом общества. То, благодаря чему можно поехать в другую часть страны или за границу… Имея документы, я могла бы поехать к бабушке! – Я родилась 13-го ниаре года 1301 нового времени.

– Хорошо, Анна, – чуть улыбнулся Корвин. – Думаю, где-то через три дня у тебя будут документы. А пока … скажи мне, чем ты занимаешься в… свободное время?

Я замялась.

– Иногда мне разрешали работать на кухне, – искреннее ответила я. – Иногда удавалось… порисовать. Но больше всего я читала книги…

– И какие книги тебе нравятся?

– Исторические романы… – все больше удивляясь его вопросам, ответила я.

– Да? Тебе интересна история?

– Я хотела учиться в историческом университете… когда была маленькой, – призналась я.

Взгляд Корвина стал острее.

– Не очень хороший выбор, Анна, – резче сказал он. – Если захочешь получить образование, это возможно, десять лет – большой срок, – многозначительно глядя на меня, сказал он. – Но я не одобрю этот выбор…

– Почему? – решилась спросить я.

– Потому что история и историки врут, – он отложил вилку и откинулся на спинку кресла. – Что вообще ты знаешь об истории мира?

Мне следовало бы обрадоваться словам про образование. И в будущем действительно вдруг забрезжила надежда – слишком фантастическая, чтобы в нее поверить. Но мне снова стало тревожно. Его неожиданно строгий тон резал по живому после стольких мягких фраз.

– Я знаю то же, что и все… – неуверенно начала я под внимательным взглядом его строгих глаз. – Когда-то, более тысячи трехсот лет назад, мир жил под покровом магии… Маги правили миром, повергая его в хаос. А потом люди окрепли, смогли противостоять магам… Появилась инквизиция, злокозненных магов взяли под стражу или уничтожили. С тех пор она стоит на страже, защищая людей от магии и магов. Королевская власть западных стран принесла всем относительный мир и благоденствие…

Я решилась посмотреть в лицо Корвину и обнаружила, что он улыбается, хоть взгляд не утратил строгость.

– Все это близко к истине, но не истина, – сказал он. – А полуправда бывает страшнее настоящей лжи…

Я съежилась. Очевидно, что он намекает, что я не говорю ему всей правды.

Значит, это был обман? Своим доброжелательным разговором Корвин всего лишь выводил меня на чистую воду? Меня охватил даже не страх – горечь. Ведь за незначительное время, проведенное рядом с ним, я… почти начала ему верить. Допустила, что он может быть хорошим…

– Простите, я понимаю… – опустив глаза, сказала я. И едва сдержала слезы.

– Да нет же… – мужчина напротив мягко улыбнулся, и горечь неуверенно сделала несколько шагов назад. – Я не о том, Анна, что каждый из нас не говорит другому всей правды. Я об истории целого мира, в котором мы живем. Что касается наших с тобой тайн… – он едва заметно усмехнулся, и черная красивая бровь лукаво приподнялась.

А я вдруг подумала, какая красивая у него мимика. Четко выверенная, без излишеств, и очень точно передающая то, что он хочет сказать.

А главное… он действительно не будет выпытывать истину против моей воли? Кажется, я провалилась в свои ощущения, и часть его речи ускользнула от меня.

– Что касается наших тайн… – повторил он, и жесткая рука едва заметно коснулась моего указательного пальца. Странно… Я не вздрогнула от мужского прикосновения. Другое. Когда он коснулся, мне стало словно бы щекотно. И ниточки щекотки паутинками побежали от моей руки вверх, по шее… Необычное ощущение, незнакомое. – Я пока что не говорю тебе все целиком. Не считаю нужным. Поэтому оставляю подобное право за тобой. Я не буду заставлять тебя, Анна, – и по его взгляду я поняла, что Корвин понимает куда больше, чем казалось. – Ты вольна скрывать то, что тебя гложет. Но имей в виду, что, зная все до конца, я мог бы помочь тебе…

Я замерла, как кролик перед удавом. Сказанное Корвином ошарашивало. Он не будет настаивать? Он оставляет за мной право на то же, что позволяет себе? Это как-то невероятно… У меня ведь было прав не больше, чем у вещи…

– Спасибо… – тихо сказала я. И не выдержала, посмотрела на него. Его взгляд был теплым и понимающим. Робкая надежда заструилась у меня внутри, и, может быть, поэтому – от избытка непривычных чувств – у меня затряслись руки. – Корвин, спасибо! – не выдержала и повторила я, ощущая, что в уголках глаз рождаются слезы. Мне захотелось схватить его руку и поцеловать. Но вряд ли у меня есть право касаться его, пока он сам не приказал…

«Ты так веришь ему?! Уже поверила?» – мерзко и цинично произнесла часть меня. Та, что умела ничего не чувствовать. Та, что столько лет помогала выжить. Отрешенная, спокойная. Часть, которая могла посмотреть со стороны и оценить все. «А не думаешь ли ты, что это очередная ловушка? Факты не подтверждают, что в твоей жизни может произойти что-то хорошее!» – ехидно заметила эта трезвая часть меня другой части, восторженно смотрящей на герцога Марийского.

«Замолчи! Замолчи! – крикнула я ей. – Дай мне пожить… немного!»

«Ну смотри, отвечать-то самой придется», – вполне доброжелательно усмехнулась трезвая часть и замолчала.

Пожить немного…

– Пожалуйста, Анна, – с улыбкой ответил Корвин. И неожиданно стал серьезным. – Что же до истории нашего мира, то все было не совсем так, как пишут в учебниках истории и исторических романах о благородных инквизиторах, что мечом и «антимагическим уловителем» искореняли зло. А также о девушках, похищенных черными магами и спасенных благородными инквизиторами… – он многозначительно усмехнулся. А я опять опустила глаза.

Сколько лет я мечтала о «благородном инквизиторе», что придет и спасет меня от черного мага! Только вот маг был рядом каждый день. И мучил каждый день, выкачивая нашу с Ниной кровь, отнимая силы и энергию. А благородные инквизиторы не спешили прийти и спасти двух благородных девиц в подземелье…

– Вернее, эти книги правы во многом – подобные истории бывали, – продолжил Корвин. – Но инквизиция уничтожила немало и тех, кому бы жить, кто не творил магии, приносящей вред…

– Любая магия приносит вред миру и людям… – прошептала я фразу, усвоенную еще в младших классах. И поразилась, что осмелилась спорить с хозяином.

– Нет, Анна, не совсем так. Магия многих рас не несет в себе вредоносного импульса изначально… Ты знаешь о магии больше, чем говоришь. Но, думаю, что ты познала лишь одну ее грань – самую черную и злую.

Я ощутила, как кровь отливает от лица.

Он и это знает? Но скажи я о своем знакомстве с магией, признайся в этом, и меня не спасет завешивание зеркал! Выдай я Мендера как мага – и меня ничто уже не спасет. И никто…

– Магия многих рас? – переспросила я, чтобы увести разговор в другую сторону. И попробовала изобразить в голосе максимальное удивление. —Я не понимаю, о каких расах идет речь…

– Мало кто знает, – усмехнулся Корвин. – Новая история, Анна, началась не тысячу триста лет назад. А пятьсот. А тысячу триста лет назад произошло другое… Великий исход, когда хранители – они же фактические правители нашего мира – покинули его.

– Простите, я не понимаю, о ком вы говорите… – сказала я. А в душе сквозь страх прорастал острый и сильный интерес.

– Драконы, – совершенно серьезно ответил Корвин. – Тысячу триста лет назад драконы покинули наш мир. С тех пор ход истории изменился, поэтому новое время отмеряют от того срока.

– Драконы? – изумилась я. – Как в сказках, подобно гномам, гоблинам и эльфам?

– Да, именно они, – улыбнулся Корвин чуть грустно. – Теперь и драконы, и все остальные перечисленные тобой расы живут только в сказках. А до Великого Исхода они населяли наш мир наравне с людьми. Поэтому, кстати, они и попали в сказки. Сколько бы ни старалась инквизиция, память неистребима. Отголоски сказаний доносят правду и до наших дней…

«Не может быть!» – подумалось мне. Должно быть, Корвин решил, что я умалишенная, и рассказывает сказки?! Но лицо его было совершенно серьезным, не выражало ни насмешки, ни издевательства. И… дело в том, что с самого детства я хотела узнать, как все было на самом деле! Проникнуть в глубь веков и увидеть, как инквизиция спасала мир от демонических сил магии…

Стоп! То есть получается, все было не так?

– А что случилось потом? Почему они все ушли? —спросила я. А Корвин словно ждал этого вопроса… Как будто ему требовалось увидеть мой интерес, чтобы продолжать.

– Ушли не все, ушли только драконы, – сказал он. – А вот почему? Об этом существует много легенд, передаваемых из уст в уста среди посвященных. Долгое время драконам противостояли демонические силы, можно сказать, «силы тьмы», хоть понятия добра и зла куда сильнее размыты, чем может показаться… Но драконы не просто держали их в узде. В нескольких огромных битвах примерно две с половиной тысячи лет назад они почти полностью уничтожили противника. И наступил период благоденствия… А драконам стало «нечего делать», и спустя чуть более тысячи лет они покинули наш мир…

– А куда они ушли? – спросила я изумленно.

– В какой-то другой мир, – усмехнулся Корвин. – Согласно легендам, у них были порталы – магические приспособления для перемещения в другие миры. Они остались им от далеких предков, обладавших магией необыкновенной силы. Драконы воспользовались порталами и покинули наш мир. С тех пор никто в нашем мире не видел живого дракона…

Пока он рассказывал мне это, я не стеснялась смотреть на его лицо. На серьезность и на улыбку, легко превращавшуюся в усмешку. А сейчас на нем появилась легкая грусть, подобная ностальгии, что ощущают старики по своему детству.

Что Корвин, вероятно, немного… маг, я догадывалась и до этого. Иначе откуда у него способность различить правду и ложь? И старалась отгонять мысли, что он всерьез занимается магией и использует свой дар в полной мере…

Теперь же стало очевидно, что он – один из сильных мира сего не только в политическом плане. Но и как человек, наделенный знанием и магией…

Сердце забилось от волнения. Я не могла поверить, что он… не лучше Мендера.

Любые упоминания о магии вселяли в меня тревогу. И теперь эта тревога боролась во мне с почти детским любопытством.

А Корвин испытующе смотрел на меня. Словно определял, упадут ли его слова на благодатную почву.

– А что стало с остальными народами? – спросила я тихо. Если мне нельзя спрашивать, то говоря тихо, я меньше рискую навлечь на себя гнев…

– После исхода драконов, – продолжил Корвин, – оказалось, что магия в нашем мире очень сильно была заякорена на них. С их уходом стала гаснуть сила других магических народов, и они… ассимилировали с людьми. Лишь один народ почти не утратил свои силы. Вероятно, их магия никак не была связана с драконами… Это те самые демонические силы… Разнообразная нечисть – серая и черная под руководством демонов.

Я вздрогнула… При упоминании о нечисти – черной и серой – в памяти встала лаборатория Мендера. И клубящиеся призрачные фигуры, наполнявшие подземелье.

…Моя кровь, льющаяся на круглый люк с нанесенными рунами. Первый раз я пыталась зажать вены другой рукой… Но Мендер перехватил ее и заломил назад, заставив зашипеть от боли. Всегда он получал столько крови, сколько ему надо. Пока узор на люке не насытится, он держал меня. Темно-алая кровь капала с запястья вниз, я чувствовала, как с ней жизнь и силы покидают меня…

– Анна! – голос Корвина вырвал меня из навязчивого воспоминания. Руки снова тряслись, как в наш первый обед с ним. – Анна, все хорошо! – он снова на пару мгновений коснулся моей руки. И тряска… внезапно прекратилась, словно с его прикосновением меня накрыло теплым куполом, под который не может проникнуть ничто злое. – Все хорошо. Я не один из них… Вижу, тебе нелегка эта тема. Расскажешь мне все, когда сможешь. А сейчас пойдем… я хочу сделать тебе подарок!

Его голос я слышала словно издалека. Как во сне, поднялась вслед за ним, когда он предложил мне руку. Ощутила неожиданный холод, когда он убрал ладонь… Хотелось, чтобы не убирал. Опереться на нее, ведь мне казалось, что сейчас меня шатает, как тонкое деревце на сильном ветру. Что он обо мне думает? Что я неврастеник, что я полусумасшедшая истеричка?

И что-то про подарок? Он хочет подарить подарок… мне? Наверное, мне послышалось, или я действительно сошла с ума!

– Простите меня, Корвин… – сказал я робко, с мольбой посмотрев на него. – Я… я не специально! Я постараюсь быть спокойной и радостной…

– Не стоит, – он внимательно посмотрел на меня. И во взгляде я опять с удивлением уловила понимание. – Это мне следует осторожнее подбирать темы для бесед. И перестань извиняться за то, в чем не виновата. Если будешь виновата – я сам тебе скажу. Хорошо?

–Я постараюсь…

И тут я не выдержала. Эту тему нужно было закрыть. Мне нужно было понять до конца!

– Скажите… А именно эти силы… магии, демонические силы смогла победить инквизиция? Именно от них охраняет она наш мир? Они воспряли после ухода драконов…

– Да, и только пятьсот лет назад люди смогли с ними справиться. До этого было семьсот лет темных веков. Да-да, Анна, темные века – вовсе не до исхода драконов, а после. Они тянулись до тех пор, пока… Дальше ты знаешь – королевства объединились, основали Инквизицию и смогли уничтожить демонические силы. С тех пор любая магия под запретом… Только это произошло не тысячу триста, а всего пятьсот лет назад. И заодно уничтожили любых магов… Включая тех, кто носил в себе остатки крови и магии эльфов, гномов, гоблинов, в конце концов… С тех пор осталось две силы. Жалкие остатки темных магов и инквизиция. Один на один.

– Поэтому вы не очень любите инквизицию? Потому что она уничтожила не только темных магов?

– Да, поэтому. Ты верно поняла, что я маг, – внимательно глядя на меня сверху вниз, сказал Корвин. – Но во мне нет ни грамма демонической крови и демонической силы…

***

По длинным коридорам Корвин вел меня вглубь своего замка. Я ежилась. Вспоминалось, как десятки, даже сотни раз Мендер так же вел меня в «тайную комнату», специально оборудованную для «отдыха» особых клиентов. А дальше… Дальше я не должна вспоминать. Но картинки из недавнего прошлого вставали перед глазами.

Обычно он велел мне раздеться донага, потом привязывал за руки к потолку. И оставлял одну. Ждать, когда придет очередной «клиент». Дальше сценарий мог быть разным, но всегда мучительным.

А самым страшным было это ожидание. Когда я оставалась наедине с самой собой. Руки начинало ломить в локтях, ладони немели от того, что руки перехвачены на запястьях. Хорошо еще, если Мендер был в хорошем настроении и привязывал меня так, что ступни доставали до пола. Впрочем… клиентам могло понадобиться что угодно.

Вещь. Вещь, подвешенная над холодным каменным полом. И ожидание, что очередной господин захочет сделать с этой вещью. Условие было одно – «девушка не должна умереть». Правда, подозреваю, если бы это произошло, Мендер всего лишь взял бы с клиента штраф за убийство своей собственности.

Я поежилась, неосознанно обняла себя руками и заставила себя смотреть в спину Корвина. Жилистую, удивительно мощную для его комплекции. Он шел медленно, но я, снова погрузившись в воспоминания и чувства, все равно отстала.

Заметив это, он остановился и оглянулся.

– Я всего лишь подарю тебе подарок, Анна, – сказал он серьезно. Голос снова был резковат, видимо, его раздражала моя… чувствительность. Но я как-то сразу поверила.

А то, что он говорил о подарке… это было невероятно. Последний раз я получила подарок от бабушки – красивую, связанную ею шапочку на свое восемнадцатилетие. В тот самый день, когда меня забрали.

На стенах коридора было много картин. Наверное, их содержание считалось бы преступным, но я подозревала, что Корвин всегда может сослаться на историческую и культурную ценность этих произведений искусства. Они явно были очень древними, остались с тех времен, когда… С очень давних времен.

Да и вряд ли инквизиция бывает здесь…

На картинах и гобеленах были изображены огромные ящеры в грозовом небе. Кипели битвы, в которых маги поднимали вверх посохи и разили врага голубыми молниями. Крылатые люди спускались на поля и поддерживали головы раненых…

Я засмотрелась и не заметила, как мы пришли.

Корвин открыл дверь, и сердце громко забилось. Интересно, почему он повел меня куда-то, чтобы подарить подарок? Наверное, в этом есть скрытый умысел, но поверить, что он не хочет ничего плохого, было сложно.

Открывшаяся передо мной комната не была похожа на «тайную комнату». Или лабораторию для магических экспериментов. Вся она была уставлена полками, на которых стояли разноцветные колбочки с подписями. Разглядеть, что на них написано, я не могла.

– Анна, закрой глаза, пожалуйста, – сказал Корвин и взял со стола одну из колбочек.

Я вздрогнула.

«Когда человек не видит, все ощущения обостряются… Я завяжу тебе глаза, и ты будешь чувствовать сильнее, детка… – раздается в голове голос одного из «клиентов». И все, что последовало за этим. – Можешь кричать, мне это нравится…» – неумолимо продолжает голос из прошлого.

– Я не сделаю тебе ничего плохого. – спокойно говорит Корвин.

И я послушно закрываю глаза. Чему быть, того не миновать. Я не связана, у меня свободны руки. И мужчина рядом не пахнет опасностью. Он пахнет надежностью и величественной силой. Вдруг эта сила все же окажется великодушной?

Я не вижу, но ощущаю, как он приближается. От этого воздух возле меня становится теплее, горячее… Потом вдруг берет меня за руку, на мгновение я сжимаюсь, но тут же слышу, как что-то прыснуло, и приятная, прохладная жидкость касается моей шеи. Затем то же самое на моем запястье, и Корвин отпускает мою руку. А в воздухе разливается чуть легкий, нежный аромат, как будто я вдруг оказалась на поляне с весенними цветами.

– Что ты чувствуешь? Какой запах? – слышу я его голос. В нем звучит улыбка.

– Мне кажется… фиалка, может быть… ландыш… – неуверенно отвечаю я. – И что-то более свежее, лемонграсс?

– Верно, – отвечает Корвин. – Можешь открыть глаза.

Я изумленно поднимаю веки и встречаюсь с ясными голубыми глазами, в которых играет легкое лукавство.

Корвин протянул мне большую колбу с золотистой жидкостью внутри.

– Это духи, Анна, – улыбнулся он. – Специально для тебя. Называются «Анна» и существуют в единственном экземпляре…

Я растеряно взяла ее, не веря своим глазам. Так вот он, подарок!

– Спасибо… Корвин, – аромат разносится вокруг, но не ударяет в нос. Ласкает и гармонично, успокаивающе ложится в душу. – Вы… вы делаете духи?

– Да, одно из моих увлечений, – усмехнулся он. – Эти – специально для тебя.

– Но за что?.. – удивляюсь я.

– А нужно заслужить, чтобы получить подарок? – усмехнулся Корвин. – И да, Анна, тебе понравилась девушка, которую миссис Грамсэй к тебе приставила? Силена, кажется?

– Да, очень, – ответила я и подумала, что Силена нравится мне хотя бы тем, что не задает вопросов, а ее веселая болтовня отгоняет мрачные мысли.

– В таком случае она поедет с нами и будет прислуживать тебе в моем столичном особняке.

***

Корвин

Конечно, Анна не имела понятия, что в духи я вложил немного магии. Всякий раз, когда она будет ими пользоваться, а она будет, в этом я уверен, я смогу лучше ощущать ее на расстоянии. Если учесть, что девушка скрывает какую-то тайну, явно магического характера, знать о ее перемещениях будет не лишним.

К тому же… Да, я не хотел выпытывать у нее неприятные воспоминания. Не хотел заставлять говорить через силу. Дать ей пока что свободу, рассказывать или нет, и этим расслабить, заставить поверить мне.

Но, как и ожидал, мне удалось узнать ее истинное имя и дату рождения. Этого достаточно, чтобы разузнать о ней, а может быть, и о темных делишках Мендера Транси.

Оставшись один – Анну я отправил собираться – я позвонил своему другу, начальнику тайной королевской полиции.

– И что ты желаешь с утра пораньше? – спросил Дэйл Кравцер на другом конце провода.

– Послушай, Дэйл, – сказал я. – Ты рядом с информационной установкой?

– Разумеется, – усмехнулся Дэйл. – У нас, рабочих пчелок, дела с самого утра, я ж не герцог, свободный в перемещениях, в отличие от некоторых, – в голосе прозвучало обычное подтрунивание. В свое время мы с Дэйлом провернули несколько изящных операций, подружились и с тех пор были на короткой ноге.

– Так что тебе нужно? – серьезнее спросил он.

– Посмотри в вашей базе. Анна Грэйн, низшая дворянка. Родилась 13-го ниаре 1301 года. Чем занимается, где живет, где числится… Все, что можно найти.

– Ничего себе! – рассмеялся Дэйл. – Герцог Марийский влюбился? Хочешь понять, не охотница ли за титулом и богатствами твоя пассия?

– Нет, Дэйл, просто посмотри.

– Ладно, ладно… Сейчас посмотрю твою пассию.

Несколько секунд я слышу приглушенное клацанье пальцев по клавишам информационной установки. Затем голос Дэйла становится озадаченным.

– Интересно… – куда серьезнее говорит он. – Есть запись, что такая девушка родилась 13-го ниаре 1301 года в семье низших дворян Альберта и Коры Грэйн в столице. Родители содержали небольшой заводик по производству абажуров и ламп. К 1314 году разорились, жили бедно. В конце 14-го года родители погибли в автомобильной катастрофе. С тех пор о девушке никаких упоминаний. Ощущение, что она нигде не жила, не училась в школе, не поступала на работу… Знаешь, Корвин, полное ощущение, что данные по ней тщательно подчищены.

– Действительно, интересно, – ответил я. Да. Как я и подозревал, с Анной все еще сложнее, чем казалось. – Ну так разузнай, напряги своих ребят – пусть проведут расследование. Это моя личная просьба… И еще… Устрой проверку по Мендеру Транси. Съездите к нему, проверьте бумаги, опросите персонал. И пусть с вами будет специалист из инквизиции – возможен магический след…

– Ты что, вляпался во что-то? – настороженно спросил Дэйл. – Мендер Транси? Содержатель дома отдыха с негласным борделем? Мы давно знаем об этом, но смысла прижимать его за полузаконную деятельность я не вижу…

– После поговорим, – усмехаюсь я. – Ну так что, поможешь?

– Ну, ты дай мне времени хоть до ночи… Ребята прошерстят насчет твоей девушки. С Транси позднее – все контрольные группы на задании… Подойдет?

– Хорошо, – отвечаю я с усмешкой. – Но не затягивай. В противном случае мне придется нанести ему личный визит. Вряд ли ты этого хочешь…

– О, герцог Марийский страшен в гневе, когда нарушают его представления о законе! – голос Дэйла снова становится шутливым. – Сделаю, что смогу. Не хотелось бы потом затирать следы твоей активной деятельности. Лучше поработаем сами…

– Благодарю, Дэйл. Я твой должник.