Золушка на час

Глава 2 Паук расставляет сети

Я проснулся с предвкушением праздника, словно двенадцатилетний мальчишка, у которого сегодня день рождения и он точно знает, что ему подарят крутой мопед, а вечером придут друзья, и он объестся любимым шоколадным тортом.

В общем, меня переполняло нетерпение. До вечера еще так далеко, а мне так хочется шоколадного торта…

День тянулся долго, переговоры никак не заканчивались, и я впервые в жизни чуть не согласился на не самые выгодные для себя условия лишь потому, что хотел остаться один и предаваться мечтам о Лизе. Да что за черт! Надо было вчера оставить проститутку, тогда сегодня ничто не ударяло бы в голову и не мешало здраво мыслить.

В обед позвонила Ольга Васильевна.

– Как ваше здоровье? – вежливо поинтересовался.

– Жить буду, может, даже долго и счастливо, – ответила она. – Ко мне заходила Лиза… Говорит, у вас произошел неприятный инцидент.

Неужели рассказала все в подробностях? Ну и ну. Я думал, постесняется.

– Сегодня она выйдет на работу, но вообще просит найти ей замену. Я обязательно что-нибудь придумаю.

Что это еще за новости? Какая замена? Мне не нужна замена.

Мне нужна Лиза.

– Я уверен, она справится с обязанностями.

– То есть вы на нее не сердитесь?

– Я?

Интересно, что там насочиняла эта фантазерка? Что разбила дорогую вазу, и я выставил ее за дверь? Хорошо бы знать ее легенду, а то приходится действовать наугад.

– Все в полном порядке, – произнес максимально нейтральную фразу. – Мне бы хотелось, чтобы она осталась. Не люблю, когда в доме мелькают новые лица. Вы, Лиза, еще кто-то… это слишком.

Неплохой аргумент, хоть и не очень убедительный.

– Я постараюсь уговорить ее остаться.

– Постарайтесь. Знаю, как вам важна ваша работа, – усилил давление стальным тоном. Это намек. Не будет по-моему – возможно увольнение. Уверен, Ольга Васильевна все прекрасно поняла.

А я, положив трубку, задумался. Значит, Лиза замыслила побег… Видимо, придется менять свои планы. Притормозить, чтобы она перестала бояться.

Будет лучше, если сегодня она меня вообще не увидит. Выдохнет, расслабится. В следующий раз придет со спокойной душой. Тут-то я ее и подкараулю.

Перцовый баллончик я положила в рюкзак, а электрошокер сунула в карман джинсовой куртки. Их мне подарил папа, когда я переехала в бабушкину квартиру. Он переживал, что вечерами я буду возвращаться одна, и таким образом позаботился о моей безопасности.

Баллончик самый обычный, а шокер похож то ли на кастет, то ли на огромное кольцо. Удобная штука, наверное – использовать его по назначению мне еще не доводилось.

Тетя Оля по пятницам с семи занимается уборкой, и я буду следовать ее расписанию. Днем Марк может работать дома, но вечером в пятницу всегда куда-нибудь уходит – так она сказала. И эта мысль успокаивающе согревала.

В этот раз я не разглядывала необычные картины в холле и не обращала внимания на потрясающий вид из лифта. Пока ехала на двадцать седьмой этаж, сердце гулко, слишком быстро и взволнованно билось, медленно сползая в левую пятку.

Вот и дверь квартиры. Достала электронный ключ, приложила его к панели, набрала код, который помнила наизусть. Кстати, как вчера Марк узнал, что я пришла? Хотя на этот вопрос ответить очень легко: тут везде понатыканы камеры.

Вспомнив наш диалог, в очередной раз залилась горячим румянцем стыда. Что я несла! И как выглядела в его глазах!

Дверь открылась, я осторожно прошла внутрь. Свет зажегся сам собой. Тишина. Похоже, сегодня я здесь полноправная хозяйка.

Для начала обошла всю квартиру, чтобы убедиться в отсутствии Марка и заодно осмотреться. Пентхауз представлял собой открытое пространство, практически без стен и дверей, так что осмотр занял немного времени – все как на ладони.

Правда, поднимаясь по лестнице на второй этаж, в спальню, я немного волновалась: а вдруг Марк все же там? Развалился на кровати в чем мать родила и покачивает членом, чтобы нарочно испугать меня.

Именно так себя ведут извращенцы-эксгибиционисты. В голове у них что-то замкнуло, и без экстрима они кайфа не получают, а потому им нравится распахивать плащ и пугать своей дубиной маленьких девочек.

Ладно, сама знаю, что это чушь. Марк не эксгибиционист и пугать меня вчера не собирался. Он просто планировал переспать с проституткой. И переспал. Когда я ушла. Нет! Я не буду представлять, как это происходило, иначе меня можно считать такой же извращенкой, как тех дядек в плащах!

Спальня оформлена в том же минималистичном стиле, что и вся квартира: камень, дерево, сталь, огромная кровать с серебристо-серым бельем – ничего лишнего. На мой вкус – холодно и не очень уютно, зато модно – и людям нравится.

Так, вообще-то сегодня мне в спальне делать нечего. Пора уходить отсюда.

Не успев дойти до лестницы, я услышала внизу шаги…

Я не собирался идти домой. Хотел поехать загород, в свою хижину на берегу озера, нередко провожу там выходные, в тиши и уединении. Сегодня день выдался напряженный, и отдых на природе, вдали от городской суеты – именно то, что мне нужно.

Приняв такое решение, я сел в машину и… сам не заметил, как оказался возле дома. Интересно, Лиза уже пришла? Начало восьмого, а Ольга Васильевна обычно приходила к семи. Но моя новая горничная, конечно, может не придерживаться четкого графика: вчера вообще дни перепутала – видимо, пунктуальностью и обязательностью она не отличается.

Я же решил не заходить домой!

И не буду – просто посмотрю, горит ли свет. Сидя в машине, этого не увидеть…

Кажется, сегодня у меня раздвоение личности: моя разумная половина принимает взвешенные продуманные решения, а неразумная кладет на них болт и поступает по-своему.

Крышу сносит от желания увидеть Лизу! Ладно, не только увидеть: мои фантазии разнообразны, конкретны и абсолютно неприличны. Осуществить их немедленно я не могу, во всяком случае, не нарушая уголовный кодекс и принятые в обществе моральные нормы. Но я же могу просто ее увидеть? Взгляну одним глазком и уйду, не снимая личины серьезного и порядочного человека, который не собирается покушаться на ее честь.

Так я себя уговаривал, поднимаясь на лифте.

Свет горит, значит, Лиза пришла, и значит, через пару минут я смогу любоваться ее симпатичным носиком и аккуратной упругой попкой. И, наверное, она снова испуганно уставится на меня своими зелеными глазищами…

Я заметалась по спальне, не зная, куда бежать и за что хвататься. И зачем меня сюда понесло? Драила бы кухню, выглядела бы занятой горничной, а сейчас Марк подумает, что я просто из любопытства шарюсь по его спальне. Ну да, правильно он подумает.

Ладно. Спускаюсь.

Главное – держать лицо. Не надо выглядеть виноватой и испуганной: я на работе, у меня много дел, и в спальне тоже была по делу – правда, не знаю, по какому. Сегодня по плану стирка, глажка и кухня.

Увидев Марка, я опешила. Какой серьезный респектабельный мужчина! В строгом костюме, при галстуке, с кожаной папочкой. Неужели это он мне вчера устроил стриптиз, демонстрируя свои выдающиеся достоинства? Трудно в это поверить, глядя на него сейчас.

– Добрый вечер, Лиза, – произнес он вкрадчивым, обволакивающим голосом.

По спине побежали мурашки. Какой тембр, какие богатые вибрации! Ему бы в опере петь или заклинателем змей работать.

– З-здравствуйте, – пропищала.

Мой голос, к сожалению, глубиной и бархатистостью не отличается. Пищу как сиплая мышь.

– Как дела? – вежливо поинтересовался он.

А сам на меня едва смотрит. Не думаю, что ему интересен мой ответ, так что я буркнула: «Нормально». И пошла в постирочную.

Марк бросил папку на диван и направился в зону кухни. Я успела увидеть, как он открыл холодильник и достал бутылку воды. Измучился жаждой, бедный.

Я забросила первую порцию белья в машинку, засыпала порошок, нажала нужные кнопки и решила наконец снять джинсовую куртку. Жарковато тут, да и неудобно. В этот момент в дверях неожиданно появился Марк. Уставился на меня, как будто впервые видел. Рука запуталась в рукаве, я дернула полу куртки. Из кармана выпал электрошокер и покатился прямо к ногам моего серьезного работодателя. Я бросилась за розовым орудием устрашения, но Марк оказался проворнее – быстро поднял его и принялся с недоумением разглядывать.

– Что это? – поинтересовался.

– Отдайте. – Я протянула руку.

Мне не хотелось признаваться: подумает еще, что я его боюсь! А я не боюсь. Это так, для собственного спокойствия.

– Это какой-то гаджет? – спросил Марк.

– Это мое, – ответила я.

И, так как возвращать мою собственность он не торопился, я вырвала шокер из его пальцев. Вернее, намеревалась это сделать.

Не поняла, как это случилось, но между нашими ладонями проскочил разряд электричества. Невольно вскрикнув от адской боли, я пошатнулась, в глазах мгновенно потемнело, тело охватило дрожью.

И я рухнула на пол.

Эта дурочка притащила с собой электрошокер, надо же было до такого додуматься! К тому же розовый и круглый, поэтому сначала я и не понял, что это: подумал, какая-то электронная игрушка. А когда увидел, что она спешит ее отобрать, меня еще больше разобрало любопытство.

Лиза подходила все ближе, я, естественно, не торопился возвращать ее собственность. Надеялся, что она полезет отбирать, завяжется потасовка, а там и до объятий недалеко… И она действительно протянула руку к розовой игрушке. Я собирался резко убрать ее за спину, а девушку слегка приобнять, как бы случайно.

В тот момент, когда наши руки соприкоснулись, сомкнувшись на непонятной штуковине, что-то сверкнуло перед глазами. Мои пальцы ударило током, но, видимо, большая часть разряда пришлась на Лизу.

С искаженным от боли лицом она резко отпрянула и мягко, словно перышко, на подогнувшихся коленях опустилась на пол.

Отбросив розовую штуку, предназначение которой теперь прояснилось, я кинулся к горничной:

– Лиза! – мой голос сорвался.

Я по-настоящему испугался за нее. Кто знает, какой силы был разряд и как он подействовал на эту хрупкую малышку!

Подхватив ее на руки, я осторожно вышел из постирочной и направился к дивану. Ее тело, в первые мгновения обмякшее и безжизненное, через пару секунд напряглось. Похоже, она приходит в себя.

Сейчас в ее огромных глазах не страх, а скорее безграничное удивление. Кажется, она не поняла, что произошло. Зашевелилась. Обхватила мою шею руками.

Ого! Похоже, наши отношения будут развиваться стремительно.

Я уже дошел до дивана, но отпускать ее мне не хочется. Сейчас она вся моя – маленькая, легкая, юная и невыносимо желанная. Ее теплые ладони сомкнулись на моей шее, ее сердечко быстро бьется рядом с моим. Губы манят так, что сдерживаться больше невозможно…

И тут она сказала:

– Мне не нравится этот галстук.

Это случилось внезапно, но в то же время словно в замедленной съемке: не могу объяснить, как эти две противоположности соединились.

Я будто оказалась в долгом непрерывном кадре: вспышка молнии, электрический удар, тело слабое, податливое, как тряпичная кукла. Ноги не держали, и я оказалась на полу.

Вдруг время ускорилось: мгновение – и я уже на руках Марка, держусь за его шею. Он меня куда-то несет.

Как я тут оказалась? У меня что, была кратковременная потеря памяти? Вроде нет…

Так я что, опять зависла? Да нет, это Марк застыл на месте, пристально смотрел на меня и даже, кажется, слегка улыбался: уголки губ приподнялись, замерцали искорки в глазах. Его взгляд гипнотизировал…

Все-таки зависла.

Посмотрела на галстук: красный, как креветка. Неприятный цвет, режет глаза. Мне он не нравится.

– Чем он тебе не угодил? – удивленно усмехнулся Марк.

– Кто? – не поняла я.

– Галстук.

Я что, произнесла это вслух?

Так. Что происходит? Почему мой работодатель держит меня на руках?

Все. Мозги наконец встали на место, я все осознала и вспомнила: меня только что вырубило электрошокером, а Марк… куда он меня принес?! Ага… К дивану. Хочет уложить на мягкие подушки.

– Поставьте меня, – попросила. – Все в порядке.

Думала, он сразу же ослабит хватку и даст мне принять вертикальное положение. Вместо этого он еще крепче прижал к себе.

Как же не хочется ее отпускать! Но, видимо, придется. Пугать малышку в мои планы не входит: наоборот, мне нужно наладить с ней контакт, подружиться.

Опустившись на колено, я осторожно положил ее на диван и далеко не сразу убрал свои руки с ее тонкой талии и изящной шеи. Тянул, сколько можно. Целых десять секунд!

Зато Лиза сразу отпрянула: отодвинулась, вжалась в диван. Боится… Это плохо.

– Как себя чувствуешь? – спросил я.

– Прекрасно, – ответила и попыталась встать.

Удержал ее, положив ладонь на хрупкую ключицу. Как мне хотелось скользнуть пальцами ниже, к упругому холмику, выступающему под футболкой! Слегка прикоснуться, осторожно сжать, а потом…

Так, спокойно. Вдох-выдох. Держим свои похотливые желания в узде! До поры до времени…

– Полежи немного, – произнес я. – Все же тебя здорово шарахнуло.

– Да все нормально!

Отбросив мою руку, она уселась на диване.

Да все со мной хорошо, не хочу я лежать! Чувствую себя странно, развалившись на диване, в то время как работодатель склонился надо мной. Его прикосновения, вроде бы естественные и соответствующие ситуации, почему-то вызывают у меня ощущение острой неловкости. Вот и сейчас он, стремясь удержать меня в горизонтальном положении, опустил тяжелую руку мне на плечо. Тепло от его ладони будто растеклось по моей коже обжигающей, плавящей волной. В груди возникло неясное томление, мне почему-то захотелось выгнуться ему навстречу…

Что со мной происходит? Похоже, это последствия удара током.

Я села, освободившись от руки Марка. Однако лучше не стало.

Получилось так, что я сидела на диване, а он стоял передо мной на коленях, расположив руки по бокам так, словно заключил меня в кольцо, не желая отпускать. Его глаза располагались чуть-чуть выше моих. Я посмотрела на него. Лучше бы не делала этого!

Что это за взгляд? Затуманенный, жадный, в чем-то хищный. Наверное, так голодный тигр смотрит на бегущую по саванне добычу. Знает, что легко может ее настичь, но ждет подходящего момента.

Я опустила глаза, почувствовав, как щеки запылали румянцем.

– Хочу пить, – произнесла я.

Это было чистой правдой. В горле пересохло так, что язык еле ворочался. Видимо, тоже последствия удара током…

– Воды? – спросил Марк. – Или, может, лучше горячего чая?

Голос звучал нормально, в нем не было хищной страсти. Я снова взглянула ему в глаза: смотрит сочувствующе, слегка улыбается. Само дружелюбие и отзывчивость!

Может, тот его взгляд померещился? Скорее всего. Сейчас я, наверное, плохо соображаю, хотя убеждена в обратном.

Как трепетали ее ресницы, когда она скромно потупила глаза, наткнувшись на мой взгляд, наверное, слишком откровенный! Я заметил легкий румянец на ее щеках. Это смущение или возбуждение?

Она снова закусила губу. Я сейчас не выдержу и наброшусь на нее!

Нет, нельзя. Она и так смущена, я окончательно напугаю ее и навсегда закрою для себя возможность узнать поближе. Намного ближе…

Лиза положила руки на колени и выпрямилась, будто собиралась встать. Она не смотрела на меня, и я мог беззастенчиво разглядывать ее тонкую хрупкую шейку, острые ключицы, пухлые губы, созданные для поцелуев. И небольшую дерзкую грудь, выпирающую под натянувшейся тканью футболки.

Нет, туда мне лучше не смотреть. Это слишком туманит мой разум.

Она сказала, что хочет пить. И сглотнула.

Знала бы она, какая сильная жажда мучает меня! Я словно путник, который неделю брел по пустыне и наконец нашел оазис с чистым ручьем: вроде бы можно напиться, хочется броситься в воду с головой… Но нельзя. Иначе все исчезнет, как мираж.

Пора брать себя в руки. Больше нельзя оставаться в этой провоцирующей на безумства позе.

Я встал и подал ей руку. Она проигнорировала и поднялась сама.

– Поставлю чайник, – произнес я.

– Наверное, все же лучше воды, – сказала Лиза. – Прохладной.

Принес бутылку из холодильника. Протянул ей.

Она открыла, жадно приникла к горлышку губами. О-о-о! Я еле воздержался и не застонал от острого, чуть не разорвавшего мои джинсы, желания.

Марк вручил мне бутылку воды и завозился с чайником: налил питьевую воду из специального крана, нажал клавишу, открыл шкаф, где выстроились нераспечатанные пачки разного чая.

– Ты какой любишь? Черный, зеленый? Есть белый и улун. Правда, я не помню, как его правильно заваривать.

– Я уже напилась, – сообщила я.

Обернувшись, он как-то странно посмотрел на меня и бутылку в моей руке.

– Вода – это не то. При стрессе полезен горячий сладкий чай.

– Так то при стрессе…

– Хочешь сказать, что для тебя удар током – дело привычное?

– Ага, – отозвалась я. – Регулярно практикую дважды в день.

Он хохотнул.

– Вижу, ты и, правда, приходишь в себя.

– Да. Пришла и собираюсь остаться.

– Тогда можно задать личный вопрос?

– Личный?

Я напряглась. Терпеть не могу личные вопросы. В моей жизни есть странное и трудно объяснимое с точки зрения логики обстоятельство, которым я совершенно не хочу делиться с окружающими.

– Зачем тебе электрошокер?

А, такой вопрос. Уф.

– На всякий случай. – Пожала плечами. – Папа подарил.

– А папа не научил тебя им пользоваться?

– Научил. И все было нормально. До сегодняшнего дня.

– То есть ты била людей током направо и налево, и тебя все устраивало.

– Не совсем. До сегодняшнего дня я им ни разу не пользовалась.

На этот раз его взгляд был испытующим.

– Боялась сюда идти?

Пришлось сознаться. Трудно врать, если тебе задают прямой вопрос и при этом смотрят с явной симпатией.

– Немного, – выдавила я.

– Хотела шибануть меня разрядом, если я опять сниму халат?

– Ага, – кивнула, глядя на него. – По самому больному месту.

Он поморщился.

– Жестоко. Надеюсь, теперь это желание отпало?

– Пока не вижу необходимости.

Марк снова засмеялся. Его так легко рассмешить! Сегодня он необыкновенно милый, и, пожалуй, даже начинает мне нравиться.

Тетя Оля права – таких работодателей еще поискать надо: позаботился обо мне, когда я распласталась на полу по собственной глупости…

– Так что, зеленый? Хотя нет, лучше черный. Он бодрит.

– Ладно, пусть будет черный. Мне все равно.

– Заварю с бергамотом, – сообщил он.

Кипяток полился в заварочный чайник, Марк накрыл его крышкой, достал чашки, поставил их на барную стойку у окна. Мы что, вместе будем чаевничать?

Внезапно вспомнила, что я здесь, вообще-то, не гостья, а горничная, и мое дело – стирать и убирать, а не распивать чаи в обществе работодателя. Тетя Оля меня по этому поводу тщательно проинструктировала: «Марк – человек дружелюбный, держится как будто на равных. Но не надо забывать, что ты на него работаешь! Держи дистанцию». А я совсем забыла о дистанции. И держусь неподобающе. Развалилась на стуле, в то время как тот, на кого я работаю, хлопочет по хозяйству.

Заваривание чая подействовало на меня отрезвляюще. Джинсы больше не разрывались, я мог контролировать взгляд и голос. Надо быть крайне осторожным, действовать аккуратно, чтобы не спугнуть мою сладкую добычу.

И тут она ко мне подошла. Внезапно возникла у левого локтя, я даже вздрогнул от неожиданности.

– Там, наверное, стирка закончилась. Я пойду.

Это что еще за бунт?! Кому я тут готовил чай и ради кого усмиряю свою похоть?

– Да к черту стирку! – вырвалось у меня. – В смысле, она подождет. Садись, пей чай. Я настаиваю.

Лиза поколебалась, но все же плюхнулась на барный стул перед окном. Почему она снова напряглась? Я как-то не так себя веду? Надо расчехлить все свое обаяние, быть милым и простым, чтобы она больше не видела во мне врага. И не передумала на меня работать.

Думаю, у меня получилось. К концу чаепития мы болтали как старые друзья. Лиза за обе щеки уплетала найденные в моих закромах печеньки, а я жалел, что не запасся шоколадками и конфетами. Сам я сладкого не ел, но она, насколько я понял, его обожала и вдохновенно рассказывала о десерте под названием «Анна Павлова», который готова есть на завтрак, обед и ужин. Надо внести его в список покупок, доставляемых мне курьером. Пусть он всегда будет в моем холодильнике, это станет дополнительной приманкой.

Главная приманка, конечно, – я сам. Лиза должна понять, какой я хороший, милый, щедрый и при этом чертовски соблазнительный. Такой, что устоять невозможно!

Когда чай закончился, я задал самый волнующий вопрос:

– Придешь в понедельник?

Она кивнула.

О боги! У меня получилось! Лиза остается на меня работать. Всего на две недели.

За это время я должен ее приручить.

Думаю, смогу: может, даже дойдет до главного, ради чего я все это затеваю. Если не получится – продолжим позже, уже не как работодатель и подчиненная.

– Я постараюсь не путаться под ногами, – закрепил я свой успех. – Скорее всего, меня вообще не будет дома.

– Хорошо, – кивнула она.

Что это промелькнуло в ее взгляде? Легкое разочарование? Бинго!

– Но мои планы быстро меняются, иногда мне удобнее работать здесь, а не в офисе. Если я буду мешать, можешь гнать меня взашей.

Улыбается. А я внутренне ликую.

Она меня больше не боится. И уже немного хочет, но пока еще это не осознает…