Зойка

Глава 9

Утро началось с того, что Леха проспал, и причиной тому был внезапно почивший вечным сном будильник, с которым никогда до этого такого не случалось. Когда он, торопясь, принимал душ, из него на смену вполне приятной воде хлынула обжигающе-ледяная. Потом он, нечаянно споткнувшись, залил себе штаны горяченным кофе, один Бог знает, как не обварил себе все. Такси не опоздало, но попало в пробку, а водитель всю дорогу рассказывал, какая у него замечательная дочь и что любой мужчина был бы счастлив с ней познакомиться, многозначительно при этом поглядывая на Леху. Босс сорвал голос, пока орал на него, грозя ему всеми мыслимыми и немыслимыми карами.

Вы думаете, Леха расстроился? Да ничуть. Чем больше на него сыпалось несчастий, тем шире расползалась дурацкая, счастливая ухмылка на его лице. А все вот почему. Он заметил, что чем пакостнее день, тем выше вероятность встречи с Зойкой. Если вчера только из-за того, что у него сломалась машина, он получил ее поцелуй, то за все эти несчастья… И в предвкушении вечера потирал руки, считая минуты до конца рабочего дня. Вдруг кто-то похлопал его по плечу, Леха обернулся.

— Паря, я тут машинку твою смотрел. Мистика какая-то. Я ради интересу вчера в ней поковырялся. Веришь, ничего не нашел, думал, утром продолжу. Ну, пришел и с утречка опять в нее, так завелась зараза с полооборота, как будто и не было ничего.

— Ты хочешь сказать, Петрович, что тачка работает?

— Так а я про че? Ты чего такой странный сегодня? Лыбисся, как идиот, хотя шеф на тебя орал, аж стекла тряслись. Не влюбился случаем?

— Еще как влюбился, по самые уши.

— Эт дело хорошее. Не век же кобелировать. Пора и остепеняться, пока хозяйство не стер в конец.

— Ну, ты, Петрович, даешь.

— Я дело говорю. Ты парень хороший, не пустозвон какой. Так чего вечно, что ль, шалав всяких собирать? Около тебя всегда этот триперный косяк вертится. Давно зверушек не нацеплял.

— Все, Петрович, кончай, я с ними завязал.

— Ну и молодец. Пойду я, делов по горло. А то шеф и до меня доберется.

Леха на всякий случай проверил машину — мотор замурлыкал плавно и ровно.

— Так, транспорт есть.

Он взглянул на часы: до конца работы было еще далеко, а нетерпение все нарастало.

Зойка проснулась с такой легкостью в душе, что, казалось, подпрыгни она, — полетит. Быстро приняв душ и перекусив, она взялась за себя.

— Есть шанс встретить сегодня Лешу? Есть, и очень большой. Сильно штукатуриться не стоит, но немного туши, тени и блеск для губ — самое то. Но прежде одеться.

Открыв комод, она добыла из него самые откровенные трусики и лифчик, представлявшие собой крошечные клочки шелка и кружев, и тут ее взгляд наткнулся на пояс с подвязками. Решительно отбросив сомнения, она надела его и пристегнула чулки. Задумчиво взглянула в зеркало, тут же сняла пояс с трусиками и одела все в обратном порядке и слегка покраснела, осознавая свой поступок.

— Так, белье-то бельем, но на улицу же так не выйдешь. Что же одеть, чтобы не выглядеть накрашенным чучелом?

И тут она вспомнила про свитерок, в котором ее увидел Леха.

— Что ж, пока сойдет. Нам бы день постоять да ночь продержаться, как говорил незабвенный Мальчиш-Кибальчиш. Да и юбка пойдет, а то как-то глупо пояс под джинсами носить.

Но хотя Зойке и не хотелось в этом сознаваться, была в отказе от джинсов еще одна чисто практическая причина совершенно непристойного характера. Да и как сознаться вчерашней девственнице, проведшей единственную ночь с мужчиной, что хочет снова испытать тот неоконченный полет, но на этот раз не упасть.

Одевшись и накрасившись, она посмотрелась в зеркало:

— Надо бы и с волосами что-то сделать, а то я с этой тугой косой как старшеклассница-переросток.

Она расплела волосы, причесалась, подумала и снова заплела, но свободно и не по всей длине, а только среднюю часть. Это не только позволяло волосам не лезть куда попало, но и проявило их густоту и текстуру.

— Господи! Да я на себя не похожа! Правильно говорят: «Скажи три раза человеку, что он свинья, он и захрюкает». Мне и говорить не надо было, за меня это одежда сделала. Конечно, не фотомодель, но и не замухрышка, и это при средненькой одежонке. А если одеться по-людски, все мужики мои будут.

Зойка и правда изменилась. Тушь, окрасив выгоревшие концы, сделала ресницы длиннее, тени подчеркнули глаза, блеск заставил губы засиять, а мягкие пряди волос обрамляли лицо, как изысканная рама. Но не только косметика и прическа изменили Зойку: казалось, внутри у нее вспыхнуло пламя, которое словно осветило кожу изнутри, добавляя уверенности и блеска в глаза, плавности и женственности в походку.

Зойка вышла из дома; до перекрестка, где они обычно встречались с Ленкой, было всего ничего, а уж в таком настроении ее донесло за считанные минуты. Краем глаза Зойка заметила ожидавшую ее Ленку, взгляд которой скользнул по ней, не узнавая, но, не задерживаясь, пошла дальше. Сзади послышались быстрые шаги, и кто-то дернул ее за рукав. Зойка медленно повернулась.

— Ты чего мимо просквозила? — как ни в чем не бывало спорила Ленка.

— А что я должна была сделать, кинуться со слезами радости в твои объятия? Ой, Лена, дорогая, какое счастье, что ты у меня парня уводишь! Так, что ли?

— Ты чего, Зой?

— Лен, вот только не надо этих телячьих глаз. Я не вчера родилась, это только ты думала, что я тепленькая доверчивая дурочка, которую можно пинать и унижать, а она и слова не скажет.

— Я так не делала.

— О да! Ты только уводила у меня всех мало-мальски приличных парней (если только минет можно так назвать) и, вытерев о них ноги, бросала. Это называется ни себе, ни людям.

— Ты же никогда не жаловалась.

— А чего ты ждала? Что я буду рыдать из-за того, что они к первой встречной б…ди в объятия кидаются?

— Я не б…дь!

— А как назвать женщину, у которой минет вместо приветствия?

— …

— Но на Леше ты споткнулась, потому что он настоящий! Не какой-то озабоченный придурок, бросающийся на любую раздвинувшую ноги. И тебя такая зависть одолела, что ты, понимая, что между нами есть что-то большее, унизилась до кражи визитки. Можешь не отнекиваться, я не такая наивная, как ты думаешь. Так вот что я скажу: Леша меня все равно найдет! И мы будем вместе.

— Как же, будет он тебя искать. У него таких Зой очередь в тридцать три вилюшки стоит. Он тобой попользуется и бросит. Можешь радоваться, что такого героя отхватила. Вот достался бы тебе чмошник, по-другому заговорила бы.

— Он будет искать, можешь не стараться и не брызгать слюной. Я ему верю. А вот тебе — нисколько. И насчет чмошника я вот что тебе скажу. Настоящая женщина не нуждается в герое, она заставляет своего мужчину чувствовать себя героем. Она может из чмошника сделать героя, ну а плохая — из героя может сделать чмошника. А ты уже стадо героев очмырила. Делай выводы. Кстати, где визитка? Верни.

— Я ее выкинула, — пробурчала Ленка.

— Что, позвонила Леше, и он тебя отшил? Вот непруха! Это наш с тобой последний разговор, я больше не желаю тебя ни видеть, ни слышать. Не звони мне, не приходи в гости. Просто исчезни из моей и Лешиной жизни.

Зойка вырвала руку из Ленкиной хватки и поспешила на работу, этот разговор, казалось, снял с души давно уже давившую на нее тяжесть.

Весь день на работе она ловила на себе удивленные взгляды женщин и неожиданно заинтересованные — мужчин. Даже Витька Тарасов, любимец дам, время от времени странно на нее посматривал, но если раньше ее бы обрадовало подобное внимание, то сейчас Зойке было все равно. Все ее мысли витали около мужчины, чьи серые глаза не давали ей спокойно спать по ночам.

День пролетел незаметно, и вот она уже медленно идет домой в надежде, что Леша, возможно, ждет ее у магазина, там, где случилась их последняя встреча.

Вдруг она уловила за собой знакомый силуэт — стараясь не привлекать внимания, за ней в нескольких шагах шла Ленка.

Зойка начала оборачиваться, и в ту же секунду чьи-то сильные руки схватили ее в охапку.