А я рисую запахи и звуки

12. Лиана

После того, как веревка в руках парней перестала натягиваться, безвольно повиснув, мы поняли, что дом Шарика достиг земли.

– Я их не вижу, – всхлипнула Феоза. Она вся сжалась в комок и, не глядя под ноги, потопала в сторону стены. Ветка под ней жалобно хрустнула.

– Смотри под ноги, идиотка! – заголосил Виктор, бросив веревку и метнувшись ловить несчастную.

Но Феоза не упала. Ветка чудом удерживала ее немаленький вес, прогибаясь и поскрипывая, а девчонка все-таки остановилась.

– Дори убрала веревки с домика, – сообщила нам бесцветным голосом Феоза. – Обвязывает себя.

– Мне нужно вернуться к Мстиславу, – предупредил ее Виктор. – Пожалуйста не шевелись.

Не знаю, слышала ли его Феоза. Во всяком случае, вида не подала, но больше не топталась по ветке.

– Я готова открывать короб! – крикнула из-за стены Дори.

– Давай! – одобрил Мстислав, как только Виктор встал рядом с ним и ухватился за второй конец веревки.

– Поднимай! – азартно проверещала Дори.

Парни снова принялись перебирать руками. Веревки натянулись. Я забыла, что на посту и должна следить за дорогой. Сжав кулаки до побелевших костяшек, я не сводила глаз от края стены, из-за которой должна была вот-вот появиться Дори. Что если не выйдет ее поднять? Там чудовище больше нее ростом. Оно может накинуться….

Знакомая фигурка взлетела над стеной.

– Дори даже ногой поддела крышу, а Шарик все не выходит, – всхлипнула Феоза, переживая совсем не за подругу. Она не сомневалась, что ее питомец не тронет девушку. Ее сердце болело за животное. – Он не хочет покидать меня. Что же делать?

– Стоять на месте! – испуганно потребовал Виктор, уверенный, что Феоза готова выкинуть любую глупость.

– Сейчас принюхается, определится с направлением и вылезет, – спокойно заверил Мстислав. – Не может же он…

– Выпрыгнул! – радостно сообщила Дори, болтающаяся в воздухе на веревках. – В лес рванул. Без оглядки!

– Ша-а-а-а-арик, – проскулила Феоза, уставившись за горизонт. Неужели что-то видела, ночью-то?

Сердце у меня защемило, а дыхание прервалось.

– Спускайте меня! – потребовала Дори. – Нужно поправить коробку, чтоб можно было ею пользоваться как домиком, и оставить перекус от нашего стола.

– И вот еще Лиана передала, – Мстислав, не целясь, бросил мой пакет с пирожками и котлетами, но Дори легко поймала.

Феоза зарыдала еще громче:

– Даже ни разу не обернулся… Ааааа…

– Еще как обернулся, – прокряхтела Дори из-за стены, видимо, устанавливая дом и крышу на него. – Разве не видела? Даже хвостиком тебе на прощание помахал.

– И не поел в последний раз… Ааааа…

– Поднимайте, – крикнула парням Дори. А оказавшись на стене рядом с Феозой, спросила ее на полном серьезе: – Как не поел? Я же своими глазами наблюдала, как зажал в зубах котлеты, выпрыгивая из коробки. Ты проглядела, что ли?

– Правда? – заинтересовалась девчонка и прекратила ор. – Наверное, проглядела. Глаза слезятся из-за ветра. Он точно поел?

– Да клянусь тебе, что домик пустым был, когда я его двигала! Сейчас, конечно, мы еще положили, но то, что ты ему раньше дала, Шарик совершенно точно съел. И не переживай, если ему потребуется крыша над головой, вернется как миленький в конуру. Она в кустах, человеческому взгляду невидная, отличное укрытие. А по поводу еды: ты Шарику по-прежнему можешь носить хавчик и бросать через стену, главное – завтра посиди в комнате, не привлекая к себе ненужного внимания, а потом подкармливай его сколько пожелаешь! – Дори говорила таким уверенным тоном, что даже я ей почти поверила.

Феоза продолжила тихонько всхлипывать, но уже не голосила похоронным воем на всю округу. Она сомнамбулой развернулась и потопала к стволу.

– Лови, – обронил Мстислав.

Виктор понятливо кивнул и, вручив другу свою веревку, метнулся к дереву. Мы вчетвером, затаив дыхание, следили за Феозой. Та пару раз споткнулась, проехалась на попе к соседней ветви, случайно зацепилась руками и чудом не свалилась кулем с приличной высоты в протянутые Виктором руки. Но даже и бровью не повела. По-прежнему безучастно она спускалась по стволу, хлюпая носом и вытирая ручьями стекающие слезы. Мыслями Феоза явно пребывала в лесу с Шариком, которому, по ее мнению, наверняка страшно, неуютно и холодно.

Сердце разрывалось. Не из-за Шарика, разумеется. Я жалела Феозу, горевавшую по убежавшему, задрав хвост, питомцу. Но что тут поделаешь?

Феоза так и не свалилась в услужливо подставляемые Виктором руки. Шатаясь, словно пьяная, она спустилась с дерева и, обойдя парня, поплелась к замку. Мстислав аккуратно спустил Дори на веревках, хоть непоседливая девчонка и пыталась показать нам высший класс, спрыгнув со стены. Освободившись от пут, она припустила за Феозой и, нагнав, обхватила ту за талию.

Я смотрела им вслед и пыталась справиться с тяжестью в душе. В руку толкнулось что-то. Я опустила взгляд и обнаружила в своей ладони носовой платок. Подняла глаза. Мстислав. Первым порывом было вернуть платок. Но не успела.

– Слезы и сопли не красят ни одну девушку, – доверительно шепнул мне Виктор, проходя мимо и поправляя на плече, свернутую крупными кольцами веревку.

Я смешалась и спрятала лицо в платок. Стыд-то какой. Действительно, стояла и ревела. Отвернувшись, я тщательно вытерла мокрые щеки и на всякий случай нос. Хотела вернуть платок Мстиславу, но тот, видимо, предугадав мой порыв, предупредил:

– Заберешь себе.

Ну да, как иначе. Разве будет парень из состоятельной семьи пользоваться такой интимной вещью, как платок, после меня.

– Спасибо, – пробормотала я, вконец смущенная.

Мстислав не ответил, а молча предложил локоть. Краска залила мое лицо. Отказаться было бы не очень вежливо, но, если кто застанет нас идущих под руку, поползут слухи. В первую очередь нежелательные для него самого. Я – не та девушка, отношениями с которой он мог бы гордиться. Ни внешности, ни знатных родителей, ни… ничего.

Я замешкалась, и ситуация стала еще более неловкой.

– Извини, – наконец выдавила я и, обогнув его, быстро зашагала к замку.

Почему я сразу не отказалась? Неужели хотела пойти вместе? Что за глупости! Подумаешь, вовремя подсунул платок. Тоже мне, благородный поступок. И чего я так разволновалась? Мстислав вовсе не в моем вкусе.

Ехидный внутренний голосок попытался спросить, кто же тогда мой идеал, но я его быстро заглушила, повторяя про себя: «Мне никто не нужен». У меня все прекрасно и без посторонних. Моя жизнь каждый день все более похожа на сказку: оценки радуют, учителя уважают, а по окончании академии меня ждет блестящее будущее телепата, умеющего читать мысли независимо от установленных коллегами барьеров, мне предначертан грандиозный успех в карьере.

Вот только почему-то подобные мысли совершенно не радовали. Напротив, стоило подумать о том, что меня ждет впереди, как накрывало чувство душной и тяжелой безнадежности. И я не понимала, отчего подобное мерзкое ощущение, поэтому не старалась особо концентрироваться на будущем. Но не сегодня. Сегодня я печатала шаг и проговаривала позитивные фразы, словно сваи вбивала.

Мне вообще не следовало приходить сегодня вечером в парк. Я и не собиралась. Но оказавшись втянутой в инцидент с завхозом, на адреналиновой волне после удачного завершения миссии «не спалиться самой и не подвести других» и сама не заметила, как вместе с девчонками отправилась освобождать Шарика. Но больше подобных ошибок я совершать не собиралась. Представляю разочарование родителей, если бы мы попались с поличным!

Хотя, конечно, вечерок выдался богатым на эмоции. Ни разу в жизни мне не доводилось участвовать в подобных проделках.

Войдя в комнату, мельком удивилась, что Дори еще не вернулась. Странно. Они с Феозой значительно обогнали меня. Соседка где-нибудь в уголке утешает рыдающую первокурсницу? Или успела переодеться и умчалась на свидание к своему Яромиру? Неважно. Меня ни то, ни другое не касалось. Поэтому, наскоро приняв душ, я нырнула в постель и заснула.

Утро меня встретило щебетанием Дори. Соседка отчего-то решила, что мы с ней отныне – подруги, и мне просто необходимо знать, где она пропадала вчерашнюю ночь. Я старательно хмурилась и демонстративно игнорировала ее, но Дори это не смущало. Мне не хотелось проявлять грубость, пришлось, пока соседка умывалась в ванной, спешно покинуть комнату.

Я прибежала на завтрак одна из первых. В столовой стояла тишина. Редкие студенты молча жевали, не обращая друг на друга внимания. Я с облегчением взяла поднос со своей порцией и направилась за дальний стол.

– Ты разве завтракаешь не с братьями и парнем? – раздался бодрый голос, разлетевшись по закоулкам помещения и встряхнув сонный народ.

Феоза. Уже оклемалась от расставания с питомцем? Неважно. Главное, чтобы меня не заметила.

– Обычно да, но теперь буду по утрам есть с подругами. День нужно начинать позитивно! А Яромиру посвящу оставшееся время. Разве не справедливо?

Дори. Похоже, нашла общий язык с Феозой. Что ж, прекрасно, значит, меня совершенно точно не тронут.

Но я ошиблась. Обе спустя минуту уже сидели за моим столом. А я растерянно хлопала глазами, переводя непонимающий взгляд с одной девицы на другую.

– Я решила, что нельзя унывать из-за потери друга. В жизни всякое случается. Кроме того, мы для Шарика сделали все, что было в наших силах. Переживать из-за вещей неподвластных тебе – глупо. Я так думаю, – выпалила Феоза на одном дыхании и посмотрела на Дори.

– Молодец, – одобрила та.

От недоумения, что же все-таки происходит, у меня пересохло в горле и я потянулась за стаканом с какао.

– Поэтому буду находить в жизни радости и не грустить. К тому же у меня теперь есть вы – мои лучшие подруги!

Я поперхнулась напитком, который глотнула в этот злополучный момент. И обе «подруги» с готовностью начали хлопать меня по спине. Это они таким образом намекали, что сопротивление бесполезно? Поняла. Приняла.

– Сы-сы-спасибо, – прокряхтела я, не зная, как иначе избавиться от физической расправы.

Две крепкие ладошки прекратили меня истязать, а Дори вернулась к беседе:

– А прежних подруг куда дела? В бочке засолила? – пошутила она.

– Шарику скормила, – буркнула я, рассчитывая, что меня никто не слушает. Но ошибалась.

Девчонки заливисто рассмеялись.

– У нашей Лианы непревзойдённое чувство юмора! – оценила Феоза.

– Оттаивает, – прошептала Дори с придыханием.

– На самом деле в академии я так и не нашла ни одной подруги, – пожаловалась Феоза.

– Не может быть! – не поверила соседка.

– Может. Я же с зимы нянчилась с Шариком, и даже те девчонки, с которыми познакомилась и начала общаться, как-то незаметно ушли из моего окружения.

– Грустно.

– Зато у меня есть вы – друзья, проверенные в критической ситуации! Про себя я рассказала. С Лианой и так все понятно: малоразговорчивая, стеснительная, и из-за этого многие ее принимают за гордячку. Знали бы они, что за холодным видом таится добрейшей души человек.

Я подняла от тарелки глаза. Это Феоза сейчас про меня сказала?

– Ну, а ты, Дори, почему без толпы подруг, всегда с парнем да с братишками? – продолжила развивать свою мысль первокурсница. – Ты же такая общительная и позитивная!

– Да они мне как-то и не требовались, пока вас не встретила, – растерянно обронила Дори и пожала плечами, видимо, только сейчас задумавшись над вопросом о дружбе. – С девчонками с курса общаемся, а так, чтобы, задушевно, у меня целых два брата. Правда, безголовые оба, зато верные. В любой передряге поддержат и помогут.

– Да, братья у тебя – что надо. – Феоза зарделась. – Правда, Лиана?

Я встрепенулась и захлопала глазами. Пришла моя очередь краснеть. Я-то тут причем?

Феоза с Дори захихикали, не дожидаясь от меня ответа. А я уткнулась в тарелку. Быстрее съем – быстрее уйду из столовой.

Пока я работала ложкой, девчонки успели обсудить новомодные штаны с бесчисленным количеством карманов, самые вкусные пирожные Висильграда, уютную местную кофейню, обставленную навороченной компьютерной техникой и… весеннюю рыбалку, на которую обе мечтали попасть. Кошмар! Ловить рыбу руками в ледяной воде. О да, просто предел мечтаний.

Как ни странно, закончили завтракать мы практически одновременно. Слаженно отнесли подносы к посудомойке и отправились каждая на свою лекцию. Я думала на этом наша «дружба» и закончится. Ну, действительно, что может быть общего у дочки фермера и благородных девиц? Но не тут-то было.

Мои попытки отстраниться отныне этими двумя особами нагло игнорировались. Любая могла меня встретить во время перемены в коридоре и взять под руку, мило щебеча и изредка задавая вопросы, на которые не особо требовался мой ответ. В комнате соседка вела себя так, словно мы с ней действительно задушевные подруги, рассказывала новости, хихикала и угощала конфетами. Но хуже всего приходилось за завтраком, когда Дори и Феоза атаковали одновременно. Светская беседа начиналась с того момента, как меня подлавливали в столовой. Девчонки что-то спрашивали, я отмалчивалась, они отвечали за меня, в полголоса делились секретами, если договаривались о встрече после уроков, то обязательно находили мою скромную персону, где бы я ни пряталась, и силком утаскивали с собой.

Я пребывала в полной растерянности, даже про утухающее зрение на время забыла, скрываясь от «подруг» и отговариваясь от очередной совместной прогулки. Обижать их мне не хотелось, но и пребывать в постоянном напряжении – мало приятного. Стоило представить, как Феоза и Дори узнают о моем происхождении и посредственном доходе семьи, как внутренности скручивало спазмом. Тайное однажды становится явным, особенно подругам. Это тени, не имеющие приятельниц, никого не интересовали, и мне следовало оставаться в их рядах. Но из-за двух настырных особ никак не получалось.

– Лиана, я ждала тебя на осмотр вчера. – К нашему столику подошла грет Сэлвия и строго постучала кончиками пальцев рядом со мной, привлекая внимание.

– Извините! – испуганно выпалила я и подскочила со стула. – Совершенно забыла.

Я действительно даже не вспомнила про назначенный осмотр, иначе ни за что бы не пропустила. Уклоняясь, недолго вызвать подозрения, а мне требовалось безоговорочное доверие грет Сэлвии.

– Ай-яй-яй, разве можно, лапушка, с подобным пренебрежением относиться к собственному здоровью! – ласково пожурила женщина.

– С моими глазами все в порядке! – заверила я. – Поэтому и запамятовала. Правда. Вот вчера как раз нарисовала ваш портрет, грет Сэлвия. Хотите принесу, когда забегу на осмотр? – сделала я хитрый ход. От портретов, нарисованных мною, еще никто не отказывался.

– Хорошо, жду после уроков, – легко согласилась грет Сэлвия, мгновенно простив мою оплошность.

Она погладила меня по голове и отошла к столу, где до того завтракала с грет Тишш и греот Пуфиком. Фух! Пронесло. Надеюсь и на осмотре она окажется столь же сговорчивой.

– Зачем тебе к врачу? – громко спросила без экивоков Феоза. – Заболела? – Я бы назвала ее прямолинейность грубостью, если бы не услышала в голосе нотки тревоги.

– Нет, конечно! – заверила я. Могла бы промолчать, но очень не хотелось, чтобы вся столовая оказалась в курсе моей проблемы со зрением. – Ты же слышала, что я сказала грет Сэливии – все в порядке.

– Да, – согласилась Феоза и добавила, – но я также видела, как ты вся сжалась, скукожилась, будто ожидала, что добродушная грет тебя отлупит.

– Что за глупости? – Я уставилась на нее круглыми глазами. Не ожидала от неуклюжей и наивной девчонки подобной наблюдательности.

– Лиана просто чувствовала вину, за то, что забыла про осмотр, – вступилась за меня более тактичная Дори и перевела разговор в другое русло. – Кстати, Феоза, ты уже видела, какие портреты рисует Лиана? Конечно, ее пейзажи бесподобны, но портреты… Это нечто!

– Правда? Не видела, – легко слетела с прежней темы Феоза, заинтересовавшись моим творчеством. – Покажешь, Лиана?

– Мгм, – промычала я, больше не желая поддерживать беседу за завтраком. На сегодня мой лимит слов исчерпан.

– Конечно, покажет! – подхватила Дори. – Как увидишь – закачаешься! Это что-то с чем-то! Возможно, если хорошо попросишь, Лиана и тебя нарисует. Правда? – соседка обратилась ко мне и дернула за рукав платья.

– Мгм, – как обычно, неопределенно ответила я.

– Ты – прелесть! – заявила Феоза, хотя я ей ничего, по сути, не обещала. Впрочем, «подружкам» моего согласия и не требовалось, быстро переговорив между собой, они решили сопровождать меня к врачу, после чего прогуляться вместе на свежем воздухе.

– А там, глядишь, и на портрет настроение появится, – подмигнула мне Феоза.

Как я буду открещиваться от навязанного рисования или уж тем более писать портрет с упавшим зрением, я не знала.